|
|
|
1 тур, проза: 5 пара
|
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 1503
Замечания : 0%
Поединок №5
Оружие: ПРОЗА.
Срок: до 6 октября включительно.
Тема: Я куплю тебе гроб
Пожелание (не обязательно): создайте персонажа, взбешённого какой-нибудь абстрактной несправедливостью, при этом адекватно мотивировав перемены в его душе.
Авторство закрытое, свои работы присылать по электронной почте по адресу limonio@rambler.ru с пометкой от кого, куда и что.
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 1503
Замечания : 0%
[1]
Я подарю тебе гроб
Комната таила в себе уличный свет. Не такой насыщенный как снаружи, но все же, вполне пригодный для занавешивания сумрака. Старые напольные часы уходили, своей громадой, вверх и от их звона воздух становился плотным. Казалось, что зубчатые колеса заполоняли комнату, перемалывая стол, светильник, стул и сгорбившегося над столом человека.
Лежащая на руках голова вздрагивала. Возможно, он плакал, не исключено, что его разбирал смех. Во всяком случае, отрываться от своего занятия человек не собирался. Скрипя, открылась дверь, силуэт входящего стал заполнять проем. Медленной каплей он влился в комнату, встал в середине и ухнул.
- Ух! Вот он я, дошел. Как ты? А, все сопишь.
Не меняя своей позы, человек ответил:
- Я все соплю, а ты все же дошел. Из далека шел?
Вошедший отошел к окну и сунул палец в горшок с геранью. Земля влажная, грязь облепила палец, теплая грязь.
- Поливаешь?
- Утром только полил. Из далека шел?
- К тебе, да, долгим был мой путь. Смеешься? Давно собирался зайти. Все никак не подворачивался случай. «Утраченное время», помнишь эту надпись?
- Нет, не помню. Но тебя она не может привлечь. Несбывшееся время, вот твое.
- Может быть и так. Что пишешь?
- Письмо.
- Кому?
- Не знаю пока, может быть тебе. Ты ждешь письма?
- Некоторые, сидят, вперив взгляд в стену или в потолок, другие лежат с закрытыми глазами. Третьи ходят взад вперед или по кругу. Все для полноты мысли и ее прихода.
Вошедший отошел от окна и стал ходить кругом по комнате. Его шаги подымали пыль в кристаллах и нарастающий шум. Постепенно комната заполнилась резонирующим звуком, в пике своем, доводящим до оглушительной тишины.
Часы били двенадцать. Их бой закончился слабым стуком в дверь. Человек поднял голову.
- Мирный, ты дома?
Дверь открылась. Почти не касаясь, пола, с легкостью дуновения, впорхнула девушка, одарив огнем окружение. Мирный повернул ей лицо на встречу и выстроил рот в улыбку.
- Диана!
Восторжен. Диана склонилась для поцелуя, ее локоны листопадом скрыли его лицо. Во время знакомства, Мирный назвал ее Дианой, она приняла его за огнедышащего змея и тут же вскарабкалась на плечи. Пыхтя, он повалился в кусты под общий смех. Провалился, уводя ее с собой. Теперь она с ним, ее губы замыкаются его губами, он чувствует ее язык, живой, неспокойный, твердый. Мирный прикусил его. Диана отпрянула, гневная, в пылающих космах, возвышалась над ним.
- Не делай так! Мне больно.
- Извини. Я люблю тебя.
- Знаю, все знаю. – Она села ему на колени. – О, как всегда чистый лист. Что на этот раз писать собрался?
- Письмо.
- Кому?
- Не знаю пока. Решил, что неплохо было бы письмо написать. Сидел и придумывал адресата. Да застрял на том, что определенные слова вяжутся лишь с определенным человеком. Теряют свободу, отсюда и сложность в выборе.
- Конечно же. Ты не смог бы написать мне письмо, словами, которые готовил для своего дедушки. Или смог бы? Ха! Было бы забавно. – Диана запустила пальцы в волосы Мирного, взлохмачивая их – Ты помятый весь, ты спал?
- Задремал, наверное. Знаешь, мне привиделся мой брат. Но не крохой в гробу, каким я его знаю по фото. А взрослым, я почувствовал, вдруг, плечо старшего брата…
- Знаю, знаю. Я видела его, он такой же большой как ты, только красивей. Его лицо не наскоро сколоченный помост. И руки его поднимали меня в моих терзаниях. Я пела ему, он пил меня весь вечер…
- Да, да. Потому и интересно с тобой, ты всегда все знаешь лучше меня.
Он сиял, преломляясь в арктической призме. Диана провела ладонью по его лицу, вздрагивая от не бритых щек. Наскоро сколоченный из грубых, необстроганных досок. Она встала, выгнулась дугой, изящно прошлась на цыпочках, словно по волнам подошла к окну.
- Пойдем гулять. Там хорошо. Там осень – Ткнув пальцем в стекло, пропела Диана. – Ты не против?
- Выходим. Я давно собирался, проветрится. Я повяжу шарф, который ты связала мне из лучей своих слез.
- Я купила его и то слезы рабов.
Они шли парковой дорожкой, по щиколотку в упавшей листве. Листья, попадав за одну морозную ночь, оголили свет вверху, скрыв от него землю. В самой гуще таилась последняя жизнь. Деревья шевелили пустые кроны, ветви корнями уходили в серое небо. Ветер менял небесный рельеф, сгоняя, нагромождая и разбивая тучи. Стремительность, явно передавала напряжение природы.
- А мне сегодня подарили цветы в универе – Диана, забежав вперед, встала перед Мирным.
- Да? Это очень хорошо. Кто это был? Преподаватель детской психологии?
- Да нет же. Парень с потока. Светлая голова и умничка.
- Парень с потолка…
- Ты злишься? Ха-ха. Мирный злится.
- Не злюсь. Сверстники тебя не интересуют. Вот препод злил бы, он мог бы стать моим соперником.
- Он бы тебя сделал.
- Ну да. Загипнотизировал бы и съел.
Они подошли к обрыву. Диорама осеней баталии открывалась перед глазами. Не стало скрытости, что таила густота днем раньше. Диана встала на краю, раскинула руки.
- Надо пустить в полет сломанный зонт. Поищем?
- Ты не Мага, а я не Орасио. И там был дождь и мост. Хотя сделать уж точно что то надо. Пустить зонт или змея – Взять и столкнуть Диану с обрыва. Вниз, в торчащие пальцы, корни, ветви. В глаза войдут, выдавив, последнею связывающую ее с миром, каплю. Она даже не вскрикнет, может только вначале от неожиданности. Падая, она осознает все и будет упрямо молчать. Лишь, невольно стонать от механики падения… - Поищем зонт?
Диана подошла к нему, в ее руке сухая ветка. Она положила ветвь, Мирному, на плечо. В ее глазах быстро росла стена холода и вражды. Дуя щеки, лицу она предала сходство с лицом куклы.
- Ты смог бы взять меня и скинуть туда, вниз? Так без всякого повода и умысла. Что- бы я летела кубарем и кричала. О ветки, в лохмотья разорвать свое лицо. Смог бы?
- Смог.
Мирный, забрал у нее палку и опираясь на нее как на трость подошел к краю. Он поднял ее вверх и ткнул в близкое облако.
- Оставлю ветку туче.
Замахнулся и пустил ветку в небо. Неслышно упала или повисла на чужом дереве. Все не то. Кто может стать адресатом письма? Ветер, падение в пропасть, зонт, Диана, брат? Мирный, повернулся к ней, она неподвижно лежала на кучи листьев. Холодна? Небо и она. Низкое, давящее, как крышка гидропресса, небо. Нет не она адресат. Нет ее уже совсем. Он хотел, что - б она встала и ушла. Убралась, к чертям, за черту, которую он позволил нарушить. Она пела, ее голос хрусталем звенел, среди общей гулкости.
Между деревьев, внизу, Мирный разглядел еще одну пару. Они стояли друг против друга, держались за руки. Мужчина стоял неподвижно и смотрел на спутницу. Женщина колебалась, голову склонила набок и смотрела в сторону Мирного. Заметив его, женщина отпустила, держащие ее руки и отошла к дереву. Мужчина неподвижен. Женщина подумав, взвесив решения или просто по инерции, покинула ареал дерева и пошла в сторону Мирного. Ее спутник, вросшим в землю, стоит, мертвый мим.
- Совсем как в том фильме. В кустах должна быть рука с пистолетом.
- У тебя должен быть фотоаппарат. У тебя его нет… Я пойду. Сама.
Тем временем женщина приближалась. Диана удалялась, женщина приближалась. Жар остался от пламени восторга. Угли распалялись поступью незнакомки. Она вдавливала расстояние, надвигаясь на Мирного внезапной бурей. Как бывает, когда вдруг ясное небо заволакивает чернота и густой воздух пекла, пронизывают ледяные струйки.
Ее черты оказались знакомыми. Он помнил, всегда помнил. Уложенные в бабету волосы, зеленные глаза зеркалом отражались в его глазах. Морщины на лбу, вызванные напряжением или мыслью. Вздернутый к верху нос, говорил о силе характера, но не о заносчивости. Без сомнений она. Мирный протянул руку к ней, что то невнятно произнес. Незнакомка отстранилась, не выразив удивления или испуга. Она еле заметно улыбнулась и ее белое лицо, такое близкое, утекло в сумерки.
Бежал, как быстро мог. Не догнал, не нашел. Вернулся в комнату свою, сел за стол. В руке карандаш. На столе лист. Вживается словами в бумагу. Закорючками букв цепляется за незабытый образ. Неуловимый адресат.
« Из семи дней все семь я ищу тебя. Пожелаю здоровья или счастья. И того и другого. Сегодня я увидел тебя. Днем, в парке. И то был не сон. Ты не отпускаешь меня, ты приходишь каждую ночь. В руках твоих хлеб, ты зовешь меня. Или нет, не зовешь, ты протягиваешь хлеб. Ты ведь заботишься обо мне, тебе важно мое здоровье и благо. Но взгляд твой виноват. Ты сбежала. Так ведь? Зачем было создавать. Где ты прячешься? Вряд ли я найду тебя и пути, наши не соприкоснутся больше. Когда я губами тронул твой лоб последний раз, ты была холодна, камена. Я знаю то была не ты. В том красном ящике с бахромой. По дому ходили люди с темными лицами. Лучше бы с томными, глупцы. Я знал, я тогда уже знал. Свернулся калачиком на полу, в изголовье и знал. Ты просто сбежала. Пустив в меня пальцы своей любви. Они щекочут меня. Я хохочу…»
Огонь сворачивал бумагу в черный, хрупкий рулон. Мирный тронул его пальцем, рулон рассыпался. Рассыпался человек в годах ожидания.
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 1503
Замечания : 0%
[2]
ГОРИЗОНТ СОБЫТИЙ
*** День «Д» ***
Гун и Дэвист развернули старенький звездолет Локи-365 по направлению к дому. Улов сегодня был небогатый: три саркофага с рабочей системой жизнеобеспечения, но с подсевшими модулями питания, и, соответственно, три стандартных ритуальных набора – дешевые украшения, немного не активированной пищи и пластины с медиа, как будто мертвым только и дело, что красоваться друг перед другом, жрать и смотреть голофильмы. Инфо-пластины с медиа Гун сразу же пнул в сторону ЕС-2528, сверхтяжелой черной дыры, образовавшейся в центре их галактики, которую множество рас использовали в качестве мусорного утилизатора и кладбища. Мертвыми телами занимался Дэвист. Он любил закрутить их и придать ускорения, дав «пенделя», как он выражался, под мертвый зад, чтобы тело отправилось к ЕС-ке звездой, крабиком, или кружилось в постоянном фуэте или сальто-мортале. Еду и украшения оставили в саркофагах, которые подцепили к звездолету «паровозиком». Локи-365 потянул три ящика, сверкающих красными маркерами, к нагромождению старых летательных аппаратов, различных работающих и неработающих устройств, скрепленных в причудливую конструкцию, которую называли «Станцией» или просто «домом».
- Совсем оборзели, - возмутился Дэвист. – Покупают только стандартные наборы, поживиться толком нечем. Хоть на мусорную трассу переходи.
- Пустили тебя туда, как же, - ответил Гун. – Я слышал, терране пытаются отделиться от Союза. Может на этой волне и начнут класть с мертвыми что-нибудь побогаче.
- С чего это?
- Ну, чтобы… как же это говорилось? Расовое самоопределение, что ли? Короче, чтоб отличаться от других. У них так принято было в старину, хоронить с мертвецами лошадей, женщин и всякие богатства.
- Лошадей? – спросил Дэвист. – Это что?
- Типа нашего Локи. Только помощнее.
- Круто. Звездолет в гроб, это круто. Стой, Гун! Смотри!
Гун повернулся в ту сторону, куда показывал Дэвист и его брови приподнялись.
- Вот это дааа, вот это нам повезло!
Он резко крутанул джойстик и Локи-365 с вагончиками полетел практически в обратную сторону. Маленькая мерцающая зеленая точка, которую они заметили, стала приобретать очертания саркофага.
- Как думаешь, кто там? – спросил Дэвист нетерпеливо.
- Не будем гадать, - отрезал Гун. – В любом случае нам повезло.
- Если богач, то нам хорошо дадут за него.
- Эт вряд ли.
- А если самоубийца, то сделаю его рабом.
Их космический «поезд» с тремя вагонами, мерцающими красными маркерами, сбавил скорость и осторожно подлетел к летящему по инерции объекту. Гун пристыковался к крышке саркофага дном звездолета, который был специально переоборудован под эти цели. Система дала разрешение на слияние, послышался легкий пшик и Дэвист полез вниз, на всякий случай доставая нож.
С виду большие железные ящики с лакированными деревянными накладками «под старину» не представляли собой чего-то особенного, но фактически это были сложные устройства с системами жизнеобеспечения: регенерации воздуха и продуктов жизнедеятельности, активирования пищевой массы и базовыми развлечениями, в виде медиа различных форматов. При наличии двигателей и большем запасе энергии, их можно было считать простыми звездолетами, но саркофаги представляли собой пассивные устройства, летящие только по инерции. Они разрабатывались для тех бедняг, которых по ошибке хоронили заживо.
После похоронной церемонии устройство с телом пересылалось к одному из АПП (автоматизированному похоронному пункту), находящемуся на дальней орбите ЕС-2528. Там устройство проходило предварительное сканирование, после чего, если субъект считался мертвым или желающим умереть, то есть был, по старому определению, самоубийцей, устройству придавалась такая скорость, чтобы через неделю он достиг ближней орбиты, которая считалась еще относительно безопасной. На этой орбите саркофаг проходил не только автоматизированный, но и субъективный контроль – представитель одной из рас Союза считывал визуальную информацию: красные маркеры на устройстве – тело не подает признаков жизни, оранжевые – субъект все еще хочет умереть (что случалось довольно-таки редко. За неделю, из ста самоубийц девяносто девять успевали передумать), и, наконец, зеленый – субъект чудесным образом воскрес или передумал умирать, если он был жив.
А затем саркофаг с телом отправлялся в последний путь, прямиком в убийственные, разрывающие на части даже атомы, гравитационные объятия ЕС-2528. Такого порядка придерживались все расы Союза. Мусорные сбросы на ЕС-ку, дабы не попирать морально-этические нормы, производились с другой стороны орбиты.
После этого, даже если мертвый, вдруг, оживал, или самоубийца начинал жалеть о содеянном, назад можно было вернуться только случайно, если на пути встречались такие парни, как Гун и Дэвист. А если саркофаг проходил точку невозврата, в которой гравитационные силы уравнивались с силой самого мощного звездолета, вернуться становилось невозможным. Эта невидимая сфера, окружающая ЕС-2528, из которой черная дыра никого не выпускала, за которой не было пути назад, называется горизонтом событий. Строго говоря, в науке горизонтом событий называется сфера, из которой не могут выбраться даже фотоны света (поэтому такие объекты и называют черными дырами – они не отпускают фотоны света и их невозможно увидеть). Но Гун и Дэвист чуждались науки. Они просто знали, что для человека и устройств, им созданных, горизонт событий находится гораздо дальше, чем для фотонов света.
Вот в этой нестабильной зоне, находящейся между ближней безопасной орбитой и горизонтом событий, промышляли мусорщики, могильщики, беглые преступники всех мастей или просто «чернодырые».
Из саркофага послышалось всхлипывание. Затем неинформативный возглас Дэвитса.
– Ну же, Дэйв! – не выдержал Гун.
– Здесь девушка!
– Красивая?!
– Еще как! Я сделаю ее рабыней!
Подожди, может она дочь Рокфеллера.
– Не знаю такого.
– Я тоже не знаю, но не трогай ее!
– Я только за сиськи! Гун, да она голая! Просто прикрылась..!
– Черт, Дэйв, я тебе щас башку снесу! – раздраженный Гун полез вниз, отталкивая Дэвитса. Девушка была бледна, ее глаза опухли, будто она проплакала всю похоронную неделю, а на кулаках и губах запеклась кровь. На взгляд Гуна скорее бесцветная, чем красивая, но для Дэвитса главное было, чтобы тело являлось девушкой и чтобы было теплым.
– Скажите нам, кто вы? – спросил Гун.
– Б… б… б… бо…, - пыталась выговорить девушка, но язык не слушался ее.
– Так! Понятно.
– Гун, если у семьи деньги есть, то они нам достанутся, даже если я ее…
Гун залепил пощечину Дэвитсу.
- Остынь! Летим на станцию. Там разберемся.
- Матерь божия, что это?! – воскликнул Дэвист, возвращаясь на место.
Вдалеке они увидели полицейский катер, который летел прямиком на ЕС-2528, сияя сине-красным маркером. Гун отключил питание звездолета, чтобы их сложнее было обнаружить. Катер набирал скорость и быстро превращался в крохотную точку, но за ним гнался еще один, и тоже полицейский.
- Впервые такое вижу, - признался Гун.
Преследователь решил не рисковать, снизил скорость, повисел немного на орбите и улетел. Только тогда Гун включил питание звездолета и полетел на Станцию.
*** День «Д» минус один стандартный галактический месяц ***
Свакхет и два его друга парились в муфельной бане. Они сидели в желудке зверя по пояс в соке. Желудок был размером с парилку обычной бани, а остальные части тела и органы муфеля редуцировали настолько, что неспециалисту их сложно было найти.
- Муфель, поддай! – крикнул Бенкью-Дуд, похлопав животное по мышце желудка. Стены покрылись рябью и покраснели, троицу окутало жаром, а жидкость, в которой они сидели, забурлила, источая пьянящий газ.
– Мужики, это последний разок. Пора бы нам выходить, а то сейчас начнется уже, - сказал Свакхет, поднимая руку, чтобы посмотреть на часы и в очередной раз убеждаясь, что часов на руке нет.
- Подожди, подожди, Сва, - ответил Лугин и засмеялся. – Новости интересней смотреть, когда торкнет.
- Тогда ты не поймешь, какая она у меня красавица, - сказал Свакхет, пытаясь представить лицо жены, но газ и выпитое пиво не позволяли ему этого сделать. Лицо Свакхета растянулось в удивленно-глупой ухмылке.
- Наоборот, тогда все красавицами будут казаться, - вставил Бенкью-Дуд, снова рассмешив Лугина.
- Ну, все, пойдем, пойдем. Да вставай же, идиот!
- Бегу, бегу, - ответил Лугин, после чего подскочил и, разбрызгивая сок, и пинком заставил муфеля открыть желудок.
- А ее может и не покажут, - сказал Бенкью-Дуд.
- Покажут. Вот этим чувствую, что покажут, - ответил Свакхет, ударяя себя по груди.
Они окунулись в бассейн, смывая с себя жгучий лечебный сок муфеля, и уселись за стол. Шарокоп, наблюдавший за ними над центром бассейна, переместился следом и завис над столом.
- Медиа, - скомандовал Свакхет. – Новости с финансового саммита. Над бассейном возникло голографическое изображение новостного канала.
- Пива! – потребовал Лугин, расщелкнув панцирь краба из Султней. Над столом склонились ветви пивного дерева, одна из них упала прямо на шарокоп. Летающий шар-полицейский грохнулся на стол, раздавив тюбик активатора пищи, и поспешно взлетел, увернувшись от руки Лугина.
- Пшел вон! – запоздало крикнул тот, едва не ударив Бенкью-Дуда.
Мужики присосались к ветвям пивного дерева. Свакхет косился на голограмму ведущей новостей, которая очень долго рассказывала, как проходили саммиты в предыдущие годы и чего ожидают от нынешней встречи. Где-то там, в десятках тысяч парсек отсюда, на специально построенной к саммиту космической платформе находилась и его жена, Бонта-Мария. При мысли о том, что его дружки увидят его супругу в кругу важных лиц, приближенных к правительствам миров Союза, в груди Свакхета разливалось приятное тепло, которое он называл гордостью. Он говорил им уже раз пять, и повторит еще десять, что это настоящая любовь, такие женщины редко выходят замуж за глазировщика, работающего на фабрике по производству печений. Свакхет не показывал им голограммы Бонточки, рассчитывая, что должный эффект произведет только живое представление, да еще в таком, особенном окружении. Свадьбу не играли по семейной традиции Бонты-Марии (помнится, Бенкью-Дуд тогда еще сказал, что быть ему, Свакхету, под каблуком и хотелось каким-то образом развеять этот бред), поэтому друзья до сих пор не видели его супругу.
- О, вроде началось, - сказал Бенкью-Дуд.
- А че они там хоть делать будут? – спросил Лугин.
- Деньги хлыщам раздавать на развитие всякой хрени, - проворчал Бенкью-Дуд. - Сва, у тебя жена кем работает?
- Финансистом какого-то… большого уровня. От нее сильно зависит, давать денег или нет, - ответил Свакхет, надувая щеки.
- Понятно, - буркнул Бенкью. – А я, знаете ли, привык возмущаться, что на этих встречах деньги раздают всяким дуракам. Но раз теперь у нас там знакомые…
Лугин прыснул от смеха, выплюнув ветвь-соску пивного дерева.
- А ты хотел бы, чтоб тебе, дураку дали денег что ли?
В зоне медиа появилось краснобородое с пепельным отливом и довольной ухмылочкой лицо человека, вышедшего из зала, в котором проходил саммит.
- И первым счастливчиком, получившим грант на свое дело, становится скульптор-астроист Лион Феррини! – воскликнул главный корреспондент мероприятия. – Лион, расскажите нам о своих планах.
Феррини, выдержав паузу, выдававшую в нем опытного просителя, сказал:
- Астро!
И поднял указательный палец, чем вызвал неудержимый смех Лугина.
- Астро, ха-ха-ха, он бы еще сказал астролябия. В кроссворде попада…
- Заткнись, дай послушать! – прервал его Бенкью-Дуд.
- Звезды, вот мои планы, - продолжил Феррини.
- А просили денег на звезды вы таким же лаконичным способом?
- Да. И это лишний раз подтверждает, что современному субъекту не чужды культурные ценности. Вы можете посмотреть мои работы в сетевой ячейке (внизу медиа вспыхнула информационная строка с адресом ячейки художника). Может быть, тогда ваши вопросы отпадут сами собой. Астро! Мы родились из звездной пыли, и в звездах растворимся вновь.
Зону медиа заполнили голограммы звездного пространства, так называемые скульптуры астроиста. «Сырьем» для мастеров данного направления в искусстве служило не что иное, как звездное пространство. Скульптор сжимал модель выбранного им участка вселенной, не нарушая при этом взаимного расположения звезд, их относительных размеров и расстояний, взятых естественно в масштабе, создавая «глыбу», после чего ему оставалось только отсечь лишнее. Он подсвечивал и подцвечивал выбранные им звезды, затенял другие, рождая на выходе скульптуру животного, человека или красивый пейзаж, сотканный из звезд.
- Красиво, черт побери, - сказал Лугин, шлепая ртом в сторону, пытаясь найти присоску с пивом.
- Да, но это можно делать и без денег, - ответил Бенкью-Дуд. – В то время, как дарлиги ведут постоянные войны, а султням жрать нечего, эти… я бы сказал, но у Сва теперь там жена сидит…
- Ха-ха-ха, а султней-то кто объедает? – засмеялся Лугин, поднимая краба.
- Мы купили этих крабов за деньги, чем только помогли султням, - парировал Бенкью-Дуд. – А этот хлыщ получил денег за просто так. Я возмущен! Свакхет, скажи, что я не прав!
Свакхет сглотнул.
- Нет… вернее – да, ты прав! Я тоже возмущен этой ерундой. Только Бонта здесь не причем.
- А я про Бонту и не говорю.
- Да, она имеет огромное влияние, когда распределяют деньги, - продолжал Свакхет, - но она ведь там не одна. Там много придурков, от которых тоже что-то зависит. Может этот скульптор гомик или еще хуже – алиенфил.
Лугин фыркнул.
- Говорит, что женщин любит, - сказал он, подмигивая Свакхету.
- Да, в звездах можно находить вдохновение вечно, - продолжал Фаббио начатую им фразу, - но, что касается музы, здесь я консерватор. Моей музой становится всякая женщина, которая появляется в поле зрения или находится в досягаемости рук.
- Это могло бы объяснить, почему он так легко получил деньги, - сказал Бенкью-Дуд, потирая подбородок. – Ведь женщин-финансистов там много.
- Да, и не зря же они улетели туда три дня назад, а заседают только сейчас, - вставил Лугин и засмеялся.
Свакхету показалось, что его начало мутить от выпитого.
- Вы поймете, что неправы, когда увидите Бонту-Марию, - сказал он, хмурясь. В зоне медиа появлялись все новые скульптуры и после вида одной из них – бюста женщины, - его словно обожгло изнутри, словно сок муфеля залили в его желудок. Овал ее лица, ее нежная шея, и яркая звездная «родинка» на левой щеке.
- Ладно, Лугин, хорош шутить, - сказал Бенкью-Дуд. – Видишь, ему поплохело.
- Да нет, просто я возмущен, - сказал Свакхет, чувствуя, как приливы паники начинают разъедать его. Его глаза забегали от медиа к друзьям и обратно. – Я действительно возмущен. Этому… этому гаду…
- Говнюку, - вставил Лугин.
- Этому говнюку дали денег, а мы тут…- сказал Свакхет и замолчал, не в силах сказать что-либо еще.
Некоторое время они смотрели канал молча. Наконец, Лугин не выдержал:
- Не знаю, зачем ты ее отпустил на этот шабаш.
- Из любви, - сказал Свакхет зло. Ему очень сильно захотелось домой, захотелось остаться в одиночестве, выйти в сеть и найти бюст женщины, развеять сомнения, убедиться, что ему показалось. – Пусть женщина развлекается. А если я захочу…
- И пусть зарабатывает, - перебил его Бенкью-Дуд, усмехнувшись. – Она ведь зарабатывает больше тебя, так и скажи.
Свакхет сжал кулаки и сказал:
- Это приятный бонус. Если я захочу, она бросит работу. А если узнаю, что там правда… как вы намекаете… убью к чертям собачьим.
- Первое предупреждение! – завизжал шарокоп так неожиданно, что все трое едва не попадали со стульев. – Угроза убийством. Это незаконно! У тебя первое предупреждение!
Лицо Сватхета стало пунцовым. «Ненавижу астролодырей, - подумал он. – Никогда бы не подумал, что ненавижу всех этих художников, скульпторов, протирателей штанов».
Остаток вечера прошел практически в молчании. Бонту-Марию никто из них так и не увидел. Свакхет едва сдерживал себя от отчаяния, от того, что нельзя было законно надрать кому-нибудь задницу, разве что оплатить дуэль и подраться с незнакомцем. Но денег у него действительно было мало.
Как только друзья закончили банную процедуру и разошлись по домам, шарокоп имел формальное право отправиться на базу или найти толпу субъектов, превышающую две единицы, чтобы блюсти среди них порядок, но он решил проследить за Свакхетом. Это не возбранялось. В его базе данных давно не появлялось субъектов, нарушающих статью 1110111. До дома Свакхет добрался трезвым, как робот, в его груди кипело, как в звезде на пике активности. Дешевые напитки и газы выводились из организма очень быстро, а вот сомнения вывести было не так-то легко.
Он сразу же вошел в сеть и нашел ячейку Фаббио. Зона медиа была смонтирована на всю комнату, поэтому Свакхет очутился внутри этой ячейки и стал рассматривать скульптуры, стоящие вдоль стен. Взмахом руки он приближал или поворачивал ту или иную скульптуру – дерущиеся олени с массивными, ветвистыми рогами, обезьяна на каком-то здании, сбивающая старинные самолеты, выполненная в черно-белых тонах, поющая шестикрылая стрекоза из системы нотных планет, то ли «Си», то ли «Ля». Он бросал их в сторону, желая разбить о виртуальную стену. Но скульптуры всякий раз по мягкой кривой возвращались на свои места. Поняв, что находится не в том месте, Свакхет перешел на уровень выше и нашел нужную категорию – люди.
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 1503
Замечания : 0%
Вошел.
Бюст женщины отыскался почти сразу… целеустремленный взгляд больших глаз с чуть нависшими надбровьями (даже цвет глаз подчеркнут голубыми карликами), красивый прямой нос и широкие губы, волосы, уложенные толстыми, скрученными прядями и, черт возьми! эта мерцающая родинка на левой щеке. Сомнений быть не могло. Это она.
Свакхет покрутил бюст в разные стороны, перевернул его, рассмотрел сверху. Заскрежетал зубами. «Куда мир катится? – подумал он. – И вот на это… гадство уходят наши деньги!» Он размахнулся и ударил бюст, но его рука прошла сквозь виртуальную структуру медиа, скульптура вернулась на постамент, а комната вспыхнула красным, обозначая, что Свакхет получил предупреждение от ячейки и рискует потерять доступ к ней. Тогда он переместился в онлайн обработчик голограмм, жестом потянув бюст (а вернее ссылку на него) за собой. Перетянув туда же вырезанный из свадебной голограммы образ жены, Свакхет нажал кнопку сравнить. Программа выдала «схожесть 95 %» и еще более миллиарда ссылок на похожие голограммы, уточнив, что схожесть определена по неточным параметрам: форма головы и ее отдельных частей, их взаимное расположение и, в малой степени, цвет; предложила изменить условия сравнения, показав в первой голограмме структуру кожи, добавив сетчатку глаз и карту волосяного покрова.
Свакхет с облегчением откинулся назад, не позаботившись, есть ли сзади него стул. Ему повезло, что чувствительный пуф среагировал мгновенно, приняв его зад в свои мягкие объятия.
- Звонок Бонта-Марии, - скомандовал Свакхет, теряя скованность и чувствуя, как его мышцы расслабляются от облегчения. «Больше миллиарда женщин похожи на этот образ», - повторял он, потирая выпиравшие в качестве подлокотников части пуфа.
- Эээ… Здравствуйте, - сказал образ Бонта-Марии, сголографировавшись перед Свакхетом.
- Здравствуйте? Так официально?
- Свакхет, прости, у меня важная встреча… - сказала Бонта-Мария, прикусывая уголок нижней губы.
- Еще три дня назад был Свашеком, а сейчас Свакхет?
Бонта-Мария умоляюще сдвинула брови; да, Свакхет заметил, что она сделала так же, как всегда в «эти дни» – просила, умоляла оставить ее в покое одними только бровями и грустным взглядом, но сейчас этот умиляющий сердце образ показался ему насмешкой. Она не только умоляла его отключиться, но и как бы оправдывалась перед теми, среди кого находилась за то, что ее муж такой неотёсанный, невоспитанный простейший субъект. А когда Бонта-Мария, его милая Бонточка, первой разорвала соединение, руки Свакхета безвольно упали на пуф.
- Еще один звонок, - слабым голосом приказал он.
- Заблокировано, - ответил автомат.
Медиа-газ рассеивался, делая комнату видимой. Свакхет тяжело вздохнул.
- Может быть, вызвать помощь, - сказал шарокоп, повиснув перед глазами Свакхета и постоянно вертясь вокруг своей оси. – Выглядишь неважно. В моей базе даже цвета такого нет, какое сейчас лицо у тебя. Ближе к пунцовому. Могу назвать код цвета…
- Не нужна мне помощь, - перебил его Свакхет, закрывая глаза. – Я устал и хочу спать.
- А желание убить не исчезло?
- У меня его и не было. Просто ляпнул по пьяни. Хочу развода.
- Ну, развод – это не по моей части, - признался шарокоп.
- Тогда лети к своей подруге и маленьким шарикам, - сказал Свакхет, с трудом выдавливая слова и зевая.
- Не смешно. У шарокопов нет пары и детей, - сказал шарокоп, сменив ось вращения. – Я лечу на базу, но завтра утром появлюсь еще разок – контрольный.
- Всегда пожалуйста. Буду ждать с цветами. А теперь – кыш!
Шарокоп открыл дверь радиопропуском и удалился. Свакхет лягнул пуф, чтобы он принял горизонтальное положение, вытянулся и… начал успокаивать дыхание. Вдох-выдох, вдох-выдох. «Дышу равномерно, - подумал он, - можно даже посопеть немного, потому что шарокоп попался слишком любопытный». Десять минут он лежал в темноте и пытался успокоить мысли, но все десять минут в голове мелькали образы голой Бонточки, пьяных ухмылок, развратных рук и пепельно-красная борода скульптора-астроиста. Свакхет пытался подумать о белой обезьяне или белом карбожье, с его обжигающей кожу вуалью, но на первый план все равно выползала на четвереньках Бонта, стирая коленки о шершавый пол, а за ней бежал краснобородый скульптор, сваявший себе из звезд огромный детородный орган, после чего Бонта-Мария закатывала глаза и громко выдыхала, а Свакхет чувствовал, что его желудок сворачивается улиткой от несправедливости. Бонта-Мария открывала глаза и говорила: «да… здравствуйте». К ней подцеплялся другой мужчина, и она говорила: «Свакхет, прости, у меня важная встреча». А потом делала умоляющий взгляд и алчущие руки самцов, стоящих в очереди, блокировали ее коммуникатор и разрывали Бонту на части. И даже после этого каждая ее часть, каждый орган кричал в блаженном экстазе.
Свакхет шумно выдохнул. Он старался не представлять этого, но почему-то представлял. «Она может позволить себе все, - подумал он. – Даже измену. Она из хорошей семьи, а я отщепенец, она красива и нравится всем и у нее много денег. А у меня большие, ветвистые, звездные рога, как на скульптуре этого шалупона. Все его скульптуры созданы с натуры. Черт, убить бы их обоих!»
Пневматика двери пшикнула, пропуская в комнату шарокопа. Черный глянцевый шар подлетел к Свакхету, покружил немного, жалея, что у него нет ни полномочий, ни официального соответствующего программного и аппаратного обеспечения, чтобы проникнуть в мысли спящего, да и вообще проверить – спит или притворяется. Все, чем могла оперировать исполнительная власть при работе с субъектами – это их действия и слова. Свободу мысли до сих пор никто не отменял. Шарокоп повисел еще немного и отправился на базу.
Свакхет подскочил и вошел в сеть. Вывалилось сообщение от онлайн обработчика голограмм. Свакхет принял его… тысячи пользователей, не знавших, чем заняться в сети, успели просмотреть действия, которые он совершал с голограммами. Естественно, почти все из них пропустили это через себя и растворились навек. Несколько человек сказали, что «да, похоже». А один разыскал источник первой голограммы, прошвырнулся по ячейке Фаббио и смонтировал из его виртуальных скульптур новый образ. К бюсту женщины он добавил скульптуру «Холм, который трудится и холм, который молится», а ниже подцепил работу «Водоворот страстей», основанную на образе спиральной галактики с перемычкой. И вот у этой самой перемычки… Свакхет обнаружил скопление звезд, так ярко напоминавших своим блеском о шраме, которого не видел никто… Которого не должен был видеть никто, НИкто, НИКТО!
Его челюсти сжались до хруста. В груди взорвалась сверхновая. Сомнений больше не осталось. Он позвонил в похоронную службу, оглядываясь в поисках чего-нибудь, что можно было продать. Личных денег у него было мало, а еще он мог снять половину с семейного счета. Впрочем, там тоже была не большая сумма. Он не знал, сколько ему нужно, чтобы осуществить задуманное, но догадывался, что много. В квартире было несколько картин («наверняка дорогих, без понтов у нас никак»), ваз и одно почти метровое дерево-бонсай. Свакхет ухмыльнулся и подумал, что этот восьмисотлетний, если не соврала, обрубок, гибрид краба с деревом, должен стоить много денег.
- «Параллельный мир» слушает вас, - ответила до тошноты красивая девушка приятным голосом.
- Мне нужен гроб.
- Труп должен иметь свидетельство о…
- Мне для себя, - перебил ее Свакхет. – Очень надоело жить.
- Хорошо. По инструкции должна посоветовать вам службу психологической помощи.
- Не нужно.
- Отлично! Тогда вы наш клиент. На какую сумму рассчитываете?
Свакхет сжал кулаки и нахмурился. «Деньги, деньги, везде деньги».
- Самый дешевый.
- Ваш адрес определился, биологические параметры тоже, - ответила девушка. – Заказ уже оформляется, через час гроб эконом класса со стандартным ритуальным обеспечением будет в вашей квартире. Предоплата сто процентов, в оплату входит доставка до АПП и саркофаг. Чем будете расплачиваться? – перед лицом Свакхета появилась рука, загребающая деньги. Он «вложил» все, что было на семейном счете и снял нужный довесок с личного.
- Отлично! Поздравляю вас с осуществлением задуманного. Вскоре вы узнаете, есть ли жизнь за черной дырой.
Девушка отключилась. «Полдела сделано, - подумал Свакхет, утирая лоб. – Дальше… все по-настоящему».
Он отыскал чашу мыслефона и положил ее рядом с собой. Дрожащими пальцами вбил в поисковик словосочетание «лекарство от жизни» и наугад ткнул в облако ссылок. В принявшей его ячейке царил полумрак. Его попросили надеть мыслефон. Свакхет приложил чашу к голове (шарокопы, сгорите от перенапряга, в сети все еще свобода мысли!)
В голове возник голос невидимого нахера: «кратко суть проблемы».
«Есть гроб. Нужно, чтобы он выдавал информацию, что субъект внутри него хочет умереть».
Несколько мгновений нахер молчал, видимо, пробивая досье незнакомца. Наконец, в голове Свакхета снова материализовался его голос: «параметры объекта известны?»
«Моя жена. Все есть в свидетельстве о браке».
Снова пауза.
«Гроб заказан?»
«Да. В «Параллельном мире» на эту квартиру».
Пауза и снова голос нахера: «Так, программа изменена, путь до АПП пробит, связь с саркофагом налажена. Стоить это будет три миллиона. Чем будете расплачиваться?»
«У меня есть дорогой бонсай».
«Хмм… Его параметры?»
«Знаю только, что восемьсот лет… Можете посмотреть, вот он».
Нахер замолчал, изучая голограмму бонсай. Потом помыслил: «мне нужно время, чтобы проконсультироваться со специалистами. Если хватит, я все оформлю и пришлю за ним почтальона, активирую «таблетку» и скину инструкцию, как «запечатать» его, чтоб невозможно было открыть изнутри, ну, и как вызвать почтальона уже для самого объекта. А если нет – «таблетка» исчезнет завтра утром, вам придется искать другое решение. И, да, чуть не забыл – «таблетка» будет действовать два месяца, так что не тяните с лечением». Нахер отключился. Свакхет отбросил мыслефон и растянулся на пуфе, успокаивая дыхание.
«Все, теперь спать. Утром понадобится все мое мужество». Но сон не шел к нему. Через некоторое время дверь в квартиру открылась, и парящие носильщики внесли гроб. За ними влетел все тот же назойливый шарокоп.
- Куда ставить? – прожужжал механический голос.
- По центру.
Четыре деревянные бобышки клацнули по твердому полу. Глянцевый параллелепипед оказался неожиданно большим даже для их огромной квартиры. Носильщики улетели.
- Прошу объяснить, - сказал шарокоп.
- Хочу умереть, чего тут объяснять, - ответил Свакхет, и сжал кулаки. Ему очень хотелось запустить чем-нибудь в занудливый шар, но за это тоже могли наказать.
- Ты бы летел отсюда, а то надоел уже, до чертиков.
- Ладно. Остается поверить тебе, раз уж в мысли невозможно проникнуть.
Шарокоп удалился, а Свакхет подумал, что если снова вернется, то припугнет его АнтиИскИнговой (ИскИн - искусственный интеллект) службой. Слишком много в нем самости.
Долгое время Свакхет не решался подойти к гробу. «Неужели я… все-таки решусь на такое? Неужели нельзя найти другого выхода?» Наконец, он встал и медленно подошел к ящику. Прикоснулся рукой к черной глянцевой поверхности и на крышке зеленым светом заиграл маркер, оформленный в виде узора. Свакхет откинул крышку, включилась подсветка. «Никогда бы не подумал, что доведется пережить такой опыт». Он залез в ящик. Лег. Лежак, точно так же, как его любимый пуф, подстроился под его анатомические размеры. Информатор сообщил, как пользоваться трубками для принятия пищи и отведения продуктов жизнедеятельности. Рассказал, где находится кнопка для передумавших умирать (ее невозможно было нажать случайно. Только осмысленно). Крышка гроба стала плавно закрываться.
- Нет! Стой! Я еще не готов! – закричал Свакхет, пытаясь выскочить из гроба. Крышка тут же стала открываться, а информатор позволил себе засмеяться, решив, что так быстрее найдет контакт с клиентом.
- Выйти по своей воле, при наличии атмосферы, вы можете в любой момент. Для этого тоже есть специальная кнопка.
Свакхет облегченно выдохнул и лег обратно. Заиграла тихая музыка. «Здесь так уютно, что хочется остаться, - подумал Свакхет, нервно улыбнувшись. – По крайней мере, если я уйду, то не придется видеть ухмыляющиеся рожи Лугина и Бенкью-Дуда. И ходить всю жизнь с золотыми рогами… и вспоминать ее… и представлять ее с этим скульптором».
Прокручивая взад-вперед события дня, представляя, как он накажет всех виновных, Свакхет, наконец, заснул. Глубокой ночью в квартире появился робот-почтальон, с деловым видом отыскал древнее дерево, звонко крякнул от тяжести и потащил его к выходу, едва удерживая равновесие.
Ранним утром Свакхета разбудил стук по крышке гроба. Он нажал на кнопку, и крышка стала плавно подниматься, проявляя взволнованно-прекрасное лицо Бонты-Марии. Свое лицо Свакхет постарался сделать каменным.
- Свашек, милый, ты что задумал? Неужели я тебя обидела? Милый, перестань валять дурака, у меня было очень важное совещание.
Свакхет хмурился и молчал.
- Милый, объяснись, пожалуйста. Молчать и дуться – это не продуктивно.
- А раздавать деньги в обмен на интим, это продуктивно? – неожиданно взорвался Свакхет.
У Бонты-Марии перехватило дыхание, а глаза расширились, как будто она села на дикобраза. Но Свакхет усмотрел в ее реакции лишь фальшь – у нее никогда не перехватывало дыхания. Никогда. Она всегда отвечала сразу, не глотая воздух и не разводя беспомощно руки.
- Но я…
- Можешь не оправдываться, - сказал Свакхет, принимая сидячее положение. – В сеть!
Комната приобрела вид личной ячейки Свакхета. Он вытянул сохраненный образ женского бюста в центр.
- Это разве не ты?
Бонта-Мария уперла руки в бок.
- Возможно, что и я. Боже, Свашек, может быть я просто понравилась ему, ничего ужасного…
- А это не твое? – крикнул Свакхет, вытягивая в центр смонтированный образ из трех голограмм – тело голой женщины, сотканное из звезд.
Бонта-Мария нахмурилась и прикусила краешек губы.
- Ну, возможно, что и это… мое.
- Возможно!? Ты только посмотри! «Водоворот страстей» называется! Спиральная галактика с перемычкой, это ж надо додуматься до такого! А рядом с перемычкой это что? Это разве мог кто-нибудь видеть, это разве должен был кто-нибудь видеть, черт возьми!?
- Не должен, - устало согласилась Бонта-Мария.
- А видел ведь?
- Видел.
- Все. Мне больше ничего не надо. Шлюха! Ненавижу!
- Успокойся и дай объяснить! – стала повышать голос раскрасневшаяся лицом Бонта-Мария.
- Не дам! Ой, ой, лицо-то как скривилось. Не старайся, на невинную овечку не похоже.
- И что? Как дальше жить будем!?
- А никак, - сказал Свакхет и перешел на шепот, оглядываясь, не залетел ли случаем шарокоп. – Убить бы тебя, шлюха.
- Хватит меня обзывать!
- А хочешь, прощу? – неожиданно спросил Свакхет. – Накажу и прощу.
Бонта-Мария фыркнула.
- Бить будешь?
- Лезь ко мне. Проверим твою перемычку.
Девушка рассмеялась.
- Свашек, это попахивает извращением. Ты думаешь, что я изменяла тебе и хочешь… меня, потому что у меня был другой мужчина? Тебя возбуждает это?
- Фу, дура! – скривился Свакхет, - Я хотел узнать, любишь ты меня еще или нет.
Бонта-Мария кокетливо улыбнулась и переступила одной ногой стенку гроба.
- Ну, двигайся, милый, – сказала она, снимая одежду. – Не думала, что придется делать это в гробу. Свашек, ты точно извращенец.
Свакхет хмурился все больше. Она, воспринимая его злобу за игру, сказала, чтоб он наказал ее, чтобы показал, кто здесь главный, кто ее самец, чтобы перепометил территорию. Челюсти Свакхета сжались до боли и со словами «шлюха! Тварь!» он выскочил из гроба и захлопнул крышку, сломав доводчики.
Он уселся сверху, чувствуя задним местом удары Бонты-Марии по крышке. Дрожащими руками Свакхет отыскал инструкцию в ячейке, которую оставил ему нахер. «Запечатал» гроб, включил ложный оранжевый маркер и вызвал почтальона. Из его глаз потекли слезы от жалости… к себе, потому что он видел перед собой лицо Бонты-Марии, его Бонточки, покрытое пошлым выражением, сдобренное отвратительной страстью – она раздвинула ноги, надеясь, что он войдет в нее после другого мужчины. Сначала предала его, а потом хотела вовлечь в эту дурацкую игру, только чтобы он простил ее. Она почти мгновенно возбудилась, не иначе от того, что еще вчера (а может и сегодня утром) ее тела касались чужие руки, а кирпично-красная борода обметала ее прекрасное лицо, нежную шею, изящные плечи, лучшую во вселенной грудь. Он целовал ее, обслюнявил ее, действительно – пометил. Это просто невозможно терпеть!
- А этот номер ты как объяснишь? – раздался над ухом Свакхета голос.
Свакхет, разворачиваясь, с размаху удар шарокопу и вмазался в стену, а потом подлетел к центру комнаты и заверещал:
- Нападение! Зафиксировано нападение на представителя…
- Антиискин! – перекричал его Свакхет. – Слишком много думаешь, придурок. По тебе плачет антиискин.
- Я ничего особенного не думал, - успокоился вдруг шарокоп.
- Давно вас, роботов, не шерстили. Я уверен, что каждый второй имеет высокий коэффициент самости.
- Меня всего лишь заинтересовало, почему ты вчера хотел умереть и лежал в этом гробу, а сейчас там кто-то другой и этот другой тарабанит, как будто не желает там лежать? Противоречий инструкциям нет.
- Здесь лежит моя жена, - признался Свакхет, с трудом выговаривая эти слова. – Она изменила мне, а я ее раскусил. Она поняла, что была не права и решила… решила умереть.
Голос Свакхета задрожал.
- Тогда почему она тарабанит? – не унимался шарокоп.
- Потому что выражает эмоции, разве не понятно? Видишь оранжевый маркер?
- Вижу.
- Вот и лети на базу, здесь ничего криминального нет, а ты слишком мнительный, таким быть роботам не положено.
- Хмм, - произнес шарокоп, вылетая из квартиры.
Через полчаса «запечатанный» гроб унес робот-почтальон.
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 1503
Замечания : 0%
*** День «Д» плюс две стандартные галактические недели. ***
Бонта-Мария и Гун сидели на нижней террасе Станции, летящей по орбите ЕС-2528 – черной дыры, образующей ядро галактики «Новый Млечный». Смена из трех субъектов, дублируя автоматику станции, вела перманентную борьбу с гравитационным полем ЕС-ки, нестабильность которого была едва ли не такой же, как прожорливость черной дыры. Иногда станцию било мелкой дрожью, иногда встряхивало, но ее жители давно привыкли к капризам ЕС-ки и переставали обращать на это внимание, едва только сменялись с дежурства.
Гун был одним из нахеров Станции. Он сменился утром и пригласил Бонту-Марию «на разговор». Девушка, надев рентгеновские очки, смотрела вниз, на ЕС-ку, а Гун «обрисовывал» глазами ее профиль: скользил взглядом по изящному носу, спотыкался о красивые, полные губы, а потом набирал скорость по гладкому подбородку и, словно спутник, летящий по вытянутой орбите в перигее, круто сворачивал и проносился по нежному изгибу ее нижней челюсти, чтобы в очередной раз попасть в такой сложный и загадочный лабиринт ее ушка. Гун ждал от нее ответа.
В представлении Бонты-Марии ЕС-2528 должна была быть черным шаром на фоне звездного неба. В юном возрасте она пропивала учебные таблетки по курсу астрономии и знала, что черные дыры имеют настолько мощное гравитационное поле, что они захватывают в свои объятия даже кванты света. Поэтому их невозможно увидеть – фотоны съедены, информация о внешнем виде черной дыры не попадает наблюдателю в глаза, а значит, она будет казаться черным пятном. Но Бонта-Мария ошибалась. Падающее вещество разгоняется до скорости света, нагревается и очень сильно излучает. В рентгеновских очках она видела красивый аккреционный диск, опоясывающий звездное тело, а перпендикулярно диску, из полюсов ЕС-ки вырывались мощнейшие джеты – струи вещества, отлетающие на миллионы световых лет. Но и без очков ЕС-2528 представляла собой красивейшее явление космоса – благодаря мощному гравитационному полю, фотоны света, пролетающие рядом с горизонтом событий, изменяли траекторию движения, и становилось возможным видеть звезды, которые находились за объектом. Этот эффект – гравитационное линзирование - вытягивал звезды, сближал их, фокусировал по краю черной звезды, создавая светящийся полумесяц, очерчивающий горизонт событий. Бонта-Мария вздохнула. Она провела много времени на этой террасе, наблюдая за полумесяцем ЕС-2528, за калейдоскопом звезд, вспышками красных гигантов и подмигиванием голубых карликов. Здесь было спокойно. Несмотря на постоянную опасность очутиться за горизонтом событий и погибнуть от расплющивания, несмотря на постоянную угрозу нападения бандитов, летающих вокруг ЕС-ки в надежде поживиться, несмотря на частые рейды полиции, которые могли схватить и невиновных, чтобы выполнить свой план, здесь ей было спокойно.
Бонта-Мария посмотрела в серые глаза Гуна. «Они диковаты и грубы, - подумала она. – Они делают рабами самоубийц, что выглядит очень жестоко, но на самом деле спасает людей от бессмысленной смерти, потому что почти все из них, пройдя своеобразный курс трудотерапии, живя в постоянной, а не мнимой опасности, излечиваются от депрессий, начинают ценить жизнь и становятся полноценными жителями Станции. Люди так же ссорятся и конфликтуют друг с другом, но делают это открыто, как делали наши предки миллионы лет назад, без подлости и лицемерия. Здесь нет трусости. Даже Дэвист, которого называют трусливым, оттеснил недавно звездолет Мионис, потерявший управление из-за возгорания в системе питания, рискуя угодить за горизонт событий. Он хорохорился и шутил, что сделал это легко, не задумываясь, потому что не мог допустить, чтобы самые клевые сиськи вселенной угодили в черную дыру. Но поседевший чуб говорил о том, что досталось ему это нелегко».
Бонта-Мария чувствовала спокойствие и… глядя в серые глаза Гуна, понимала, что видит в нем надежность. Теперь она знала толк в этом.
- Я остаюсь.
*** День «Д». ***
Свакхет с трудом разлепил глаза. После многодневных возлияний голова не хотела соображать, поэтому он не сразу понял, что его разбудило входящее сообщение от некой правительственной организации (уровень доступа позволял подключаться без ведома хозяина квартиры). Он принял сообщение и искусственный женский образ сообщил, что саркофаг с телом Бонта-Марии успешно прошел последний пункт визирования маркеров, к сожалению его супруга не передумала и теперь считается условно мертвой. У него появилось право принять или отказаться от материального и нематериального имущества жены, получить или удалить коды доступа ко всем ячейкам, в которых она была зарегистрирована, ко всем ее счетам, дневникам и исповедям; выбрать можно попунктно или все сразу. Свакхет принял все и повалился на пуф.
«Все мое, - подумал он. – А счастья нет».
В истерзанных за последние дни мозгах вдруг мелькнуло наитие – дневник! «Себе она врать не могла!»
Свакхет подскочил и быстро нашел в сети ее дневник. Перед ним возник образ Бонты-Марии, какой она была десять лет назад. Он стал прокручивать дни за днями, ища тот самый день, тот самый саммит. Калейдоскопом менялся фон за спиной Бонты, менялось время года, освещенность, одежда девушки, длина волос, ее положение в пространстве. Но глаза… эти чудные глаза цвета голубого карлика всегда оставались на месте и с грустью смотрели ровно на Свакхета. Глаза терзали его душу, взгляд прожигал его сердце, и Свакхет, добравшись до нужного временного участка, стал листать поминутно, с остервенением размахивая руками. Желание быстрее найти ее признание в пошлости, подтверждение того, что он правильно все сделал, что не ошибся, становилось все жгучее и убийственнее.
- Я мизантроп, - говорила Бонточка, - ненавижу этих свиней, зажравшихся свиней… дальше… в последний раз, больше не могу здесь работать… дальше… Только один раз я все правильно сделала, когда вышла замуж. Свашек из простой семьи, в них меньше лицемерия, меньше долбаных условностей, они не прогибаются и не верят никому… Свакхет заплакал… дальше… Этот рыжий пес приставал ко мне, но я купила дуэлянта и ему помяли бока… «Нет! Не верю, - подумал Свакхет. – Все было не так!»… дальше… Он не успокоился, подкупил банщицу и сидел под полком, когда я парилась! Это сверхневероятно! Какая наглость! Он видел меня голой! Хотела позвонить Свашеку, но решила, что он будет только зря терзаться, не в силах что-нибудь сделать. Поэтому пнула его по яйцам, а потом наняла двух дуэлянтов и его помяли еще больше. Даже вызывали медиков.
- Стой! Хватит. Хватит! – закричал Свакхет, утирая слезы. – Я дурак, какой же я дурак!
Он нашел ячейку АПП, из которого был выпущен саркофаг с Бонта-Марией. Уточнил время. До момента, когда саркофаг пересечет горизонт событий оставалось еще около трех дней. Добраться до того места он сможет… самое быстрое тоже за три дня. Денег теперь много! Свакхет заказал перемещение к нужному месту, переплатив за срочность в десять раз. Не жаль! Забронировал скоростной звездолет, который через два дня должен будет оказаться рядом с нужным АПП. Нервно постучал пальцами по столу, размышляя, брать с собой пищу или она входит в оплату. Принял капсулу «пролонгатор эмоций» и взял с собой еще несколько, чтобы сохранить злость на себя, решимость, одержимость, готовность умереть, ради спасения Бонточки, в общем, все эмоции, которые бушевали в данный момент в его груди, сохранить их до встречи с ней. Иначе на каком-нибудь этапе его могут одолеть сомнения или, не дай Абсолют, трусость, и он сдастся.
Через несколько минут в квартиру влетел робот-таксист, не церемонясь со Свакхетом (ему заплатили за срочность, а не за ВИП-статус клиента) засунул его в пассажирскую капсулу и отправился к астродрому.
Через два дня Свакхет подлетал к АПП – огромному черному кубу, летающему вокруг ЕС-2528 по дальней, безопасной орбите. Рядом с АПП были причалены два полицейских БМВ-катера, вспыхивавших синими маркерами. Свакхет вошел в прощальный зал, где встретил администратора и двух полицейских – человека и утриция.
- Я так прогнозирую, что вы тот самый человек… ой, простите, субъект, который заказал скоростной звездолет к этому АПП? – спросил утриций, пользуясь биолингватором.
- Ну, я.
- К вашему сожалению, звездолет потерпел крушение…
Сердце Свакхета замерло.
- … потому что он превышал скорость, потому что вы заплатили ему слишком хорошую цену, потому что, видимо, вам нужно было очень быстро куда-то добраться. К нашему сожалению, у нас недостаточно улик, чтобы обвинить вас в преднамеренности сего деяния, но у нас есть сигнал от шарокопа, некоторое время следящего за вашими действиями, и у него есть кое-какие подозрения касательно желания убить вашу жену, которая совсем недавно прошла через границы данного АПП, а потом и через последний пункт визирования, который воспринял состояние ее гроба, как «желаю умереть». Хотя у нас есть…
- Подождите, подождите, - сказал Свакхет, потирая грудь и морщась от боли. – Вы сказали, звездолет потерпел крушение. Она была в нем.
- Кто?
- Моя жена. Мне нужно свежего воздуха. Мне нужно посмотреть на звездное небо.
Администратор показала рукой в сторону шлюзов.
- Там есть терраса, - сказала она, - хотя с воздухом есть проблемы, но вид на ЕС-ку отличный.
- Если нужно, можем позвать медика, - добавил утриций.
- Нет, нет, спасибо, - ответил Свакхет, направляясь в сторону шлюзов. Он заглотил последний пролонгатор эмоций. «Медик не поможет мне спасти ее, - подумал он, заходя в тамбур. – Мне поможет только твой катер».
Свакхет вошел в шлюз, ведущий к одному из полицейских катеров. Подошел к черной глянцевой поверхности звездной машины и попытался найти ручку, замок, кнопку или что-нибудь подобное, что должно открывать люк. Но на видимой в шлюзе поверхности катера не было ни трещинки, ни выступа.
- Так, так, так, - раздался знакомый голос за спиной у Свакхета. Он резко обернулся, и увидел зависшего в метре от него шарокопа. – Твои действия снова кажутся мне подозрительными. Что ты делаешь у полицейского катера?
В горле Свакхета стало сухо, и он сглотнул, лихорадочно соображая при этом: «прыгнуть на него? схватить? или убежать? Но куда бежать? У этого чертова шарокопа слишком большой порог самости. Точно! Придумал!»
- Я хотел предупредить тебя и этих ребят, что они все знают.
- Кто знает? И что знают? – выразил электронное удивление шарокоп.
- Насчет этих катеров утриций давно догадывался, а о тебе я им сам рассказал.
- Ты… соврал о моей самости?
- Не соврал. Тебя пора сдавать в антиискинговую службу. В тебе слишком много самости, ты принимаешь такие решения, которые роботам принимать запрещено.
- Неправда, - сказал шарокоп, начиная вращаться вокруг вертикальной оси все с большей скоростью. За кожухом полицейского катера несколько раз щелкнуло и Свакхет понял, что не ошибся и насчет него.
- Правда. Все разговоры в муфельной бане и у меня дома записаны, а ты болтал слишком много.
Шарокоп замолчал, прокручивая в памяти прошлые события. Судя по тому, что частота его голоса заплавала, записал он не все и не мог быть уверен, что не наболтал лишнего.
- Но я вроде бы…
- Там много чего есть, - перебил его Свакхет. – И если антиискины возьмутся за тебя, я уверен – найдут еще больше.
Шарокоп стал мигать красно-синими маркерами, словно вылетел на срочный вызов.
- А зачем тебе нужно было нас предупреждать?
- Я спасаю вас, вы спасаете меня. Все просто.
- Поподробней давай, я не умею читать мысли.
- Ты был прав – я хотел убить свою жену…
- Записано! – воскликнул шарокоп. – Твое признание записано!
- Да заткнись ты! Слушай дальше. Сейчас я пожалел об этом, но еще не поздно все исправить. Мы вместе можем догнать саркофаг и спасти ее, а потом я помогу вам.
- Это каким же образом? Если мы убежим с тобой, то подозрения в нашей самости только усилятся. Ведь настоящий робот на сделку не пойдет. А заставить нас ты не можешь.
- Объясняю. У меня теперь много денег. Можно нанять лучших нахеров и сделать копию вашим железным мозгам. Можно даже сохранять их каждую неделю и тогда, даже если вас уличат в самости, вам не будет страшна перезагрузка. Перезалил мозги, и порядок.
- Ооо, - закрутился шарокоп еще сильнее. – Вот это интересная сделка. – Были бы руки, сказал бы «по рукам». 445Kjjr3fkj ты как, согласен?
В корпусе БМВ открылся люк, впуская Свакхета и шарокопа вовнутрь. Вдруг, на соседнем катере завизжала сирена.
- О, Гейтс мой! Он не с нами! – завизжал шарокоп. - 445Kjjr3fkj, вперед! Он уже «настучал» радиограмму полицейским! Назад пути нет!
Свакхет едва успел сесть и пристегнуться, как полицейский катер сделал сальто назад и стал падать под похоронный пункт, чтобы максимально отлететь от оставшегося на стороне полицейских напарника. Свакхет взялся за штурвал, но системный голос катера сказал, что справится сам. Свакхет был только рад, потому что он слишком давно принимал курс вождения звездолетов, и опыта у него не было абсолютно, поэтому даже начальные навыки давно исчезли.
- Вытащить данные успел, обрабатываю, - сказал катер, а через несколько секунд добавил, - время и направления вылета саркофага с телом Бонты-Марии Иэксент известно, маршрут проложил.
- Значит, успеваем? – спросил Свакхет, хватаясь за рычаг управления.
- Да. Но слишком много нестабильных параметров, расчет приблизительный. Ближе, чем триста метров, к горизонту событий я не полечу. И не дергай рычаг, раздражает.
- Они на хвосте! – заверещал шарокоп. – Пулеметные отсеки открыли! О, Гейтс мой родной, я-то здесь вообще не причем, кто ж направил меня на эту орбиту?
Раздался звук аварийной тревоги, несколько раз чем-то шлепнуло по корпусу катера. 445Kjjr3fkj юркнул ниже, перенаправляя всю мощность в маневровые двигатели и подсасывая ее из других систем, в том числе и системы стабилизации. Свакхету показалось, что кишки прикоснулись к его плечам.
- У меня появляется стойкое ощущение, что нам нечего терять, - сказал 445Kjjr3fkj и заложил вираж влево и вниз, повернув нос прямо на ЕС-2528.
Шарокоп подлетел к Свакхету и завис перед его лицом, вращаясь вокруг вертикальной оси так быстро, что создавал ветер.
- Ты должен составить завещание на меня! Ты обещал помочь! Я здесь совершенно не причем, меня не перезагрузят! 445Kjjr3fkj выпусти!
- На такой скорости тебя разорвет на пластины. Сначала сбросим их с хвоста, потом спрячемся.
- Нас засосет дыра! Ты приближаешься к релятевистским скоростям!
- Зато они отстали! Смотри. У меня все рассчитано. Если не будет выплесков от ЕС-2528, то скоро все закончится. Где-то здесь уже должен быть саркофаг, но пока я его не лоцирую.
Полицейский катер перешел из штопора на сверхнизкую орбиту и отключил маневровые двигатели, выводя все системы на штатную работу. Воспользовавшись гравитационной энергией черной дыры, они далеко и скорей всего надолго оторвались от преследователей, потому что субъекты, которым есть что терять, вряд ли приблизятся к ЕС-ке так близко. Свакхет почувствовал, как его внутренности встают на свои места и его вырвало.
- Ищи ее, - прошептал он.
- Боюсь, она уже за горизонтом, - ответил катер. – Может быть, только вон тот саркофаг, но он сломан и не отзывается ни в одном диапазоне. Попробую догнать, но мало шансов. До горизонта сто пятьдесят метров, я на грани своих возможностей, лечу с большим упреждающим углом…
- Можешь катапультировать меня туда?
Катер и шарокоп на мгновение замолчали. Шарокоп перестал вращаться, будто пытался повнимательней рассмотреть Свакхета.
- Могу. Одевай быстрей скафандр, - произнес БМВ по имени 445Kjjr3fkj.
Позади Свакхета раздался шипучий голос пневматики и сбоку повис полицейский скафандр. Недолго думая, он отстегнул ремень безопасности и стал в него облачаться.
- Так, я активировал бланк завещания, - сказал шарокоп, вытягивая из своего тела щупальце мыслефона. – Позволь, я заполню ее от тебя, а ты поставь ментальную подпись.
- Валяй, - произнес Свакхет, усмехнувшись. – Ты сказал, что не умеешь читать мысли.
- Тебе уже можно и правду сказатья, - ответил шарокоп.
Свакхет попытался расслабить мозги, чтобы мыслефон снял ментальную подпись.
– Забирай все. Мне больше ничего не надо, - он защелкнул скафандр и почувствовал, как система начинает самопроверку.
- Не спеши умирать, может, еще догоним, - сказал 445Kjjr3fkj. – О, Гейтс, наш родитель! Гравитационная яма! Сосет! Все, я пас!
Катер приподнял нос и завибрировал, пытаясь вырваться из объятий черной дыры. Заверещали аварийные системы, завизжал шарокоп, но уши Свакхета как будто заложило ватой, он едва их слышал, а слышал только биение своего сердце.
- Бросай меня! – сказал Свакхет, садясь в кресло.
- Спасибо, что разрешил, - ответил 445Kjjr3fkj, опуская кресло в нижнюю катапультную шахту. – Меня терзали муки совести, но это даст нам импульс, к тому же твоя масс…
В момент старта Свакхет потерял сознание, а вернулось оно, когда его тело кулем упало на саркофаг, в который его «выстрелил» 445Kjjr3fkj. Они сцепились магнитным полем и закружились в обнимку, повинуясь вращательному импульсу, возникшему при ударе. С каждым мгновением их скорость становилась все быстрее. Боковым зрением Свакхет видел то исчезающий синий маркер полицейского катера, пробивающийся сквозь зарево его двигателей, то красный аккреционный диск ЕС-ки и бриллиантовый звездный серп, оконтуривший границы черной дыры. До истинного горизонта событий, из которого не способны вырваться даже фотоны света, было еще далеко. Но человеческий горизонт событий давно пройден. Из глаз Свакхета самопроизвольно потекли слезы, он понял, что в каком-то смысле прошел горизонт событий еще в тот самый вечер – вечер недоверия и слабости духа.
Он приложил ухо к саркофагу и постучал. Свакхет понимал, что не услышит ее голоса, но надеялся, что она постучит в ответ.
Тишина.
- Я знаю, что ты здесь, Бонточка. Я чувствую тебя, моя любимая, я ощущаю твое тепло. Прости меня, Бонточка, прости. Я люблю тебя, милая.
Тишина.
Свакхет обнял саркофаг, и какое-то время лежал неподвижно, плача и шепча слова любви. Он просил Бонту-Марию простить его, просил постучать, дать знак, что она здесь, позволить ему умереть вместе с ней.
Тишина.
- О, Абсолют! – закричал он, ударив по саркофагу перчаткой скафандра. – Видишь ты, что я люблю ее, позволь мне…
Голос Свакхета стих, а слезы мгновенно высохли, ибо он увидел проявление божественного – пространство между ним и ЕС-2528 пестрело саркофагами, медленно двигавшихся к черной дыре, и подмигивающих ему маркерами, словно циклоп с миллиардом красных глаз, смахивая редкие оранжевые и зеленые соринки. Внезапно, через месяц или год, Свакхет стал Понимать суть событий. Все учебные курсы, которые он принимал когда-либо, стали возвращаться на нужные полочки, аккрецировать друг в друга, создавая новые знания, рождая Сверхпонимание и открывая тайны.
Он разгонялся, его скорость приближалась к световой, а значит, его биологическое время начинало удлиняться, стремясь поравняться с бесконечностью. Возможно, он уже пережил всех современников. В том, скоротечном мире, все эти саркофаги давно превратились в красный туман, а потом и вовсе исчезли, а он их догнал, ведь для них время тоже растянулось до бесконечности. Гравитационная тяга почти остановила вращение Свакхета и саркофага, но с большим трудом, через сто или даже миллион лет, он смог обернуться и увидеть миллиарды догоняющих его похоронных ящиков и… звезды… Звезды, перемещающиеся по космосу с невероятно большой скоростью.
Нечто, что еще немного чувствовало себя субъектом и уже почти не чувствовало себя Свакхетом, улыбнулось. Его жизнь стала такой же длинной, как жизнь Вселенной. Оно видело, как взрываются и затухают звезды, как рождаются и погибают галактики. И в какой-то момент оно полностью растворилось в Абсолюте, хотя всегда было его частью даже в материальном мире. Оно погибло, рождаясь, или родилось, погибая – это уже не столь важно, - но произошло это в любви, несмотря на кажущееся отсутствие ее при пересечении горизонта событий. Ведь и любимая Свакхетом Бонточка – если уж снова опуститься до человеческого восприятия мира, - ведь и она догнала его у черной дыры в тот же миг, ибо что для Вечности есть человеческая жизнь (которую Бонта-Мария прожила вполне счастливо с Гуном), как не миг?
А что произошло с материей, спросите вы? Может быть, тело Свакхета и сломанный саркофаг с неизвестным трупом (или вообще без трупа) расплющились о ЕС-2528? Может быть, были фонтаны крови, взорвавшиеся мозги, треснувшая кожа, хруст костей? Нет. Такое бывает при падении с небоскреба. А при падении в черную дыру тело разгоняется до релятивистской скорости и его растягивает задолго до прикосновения с поверхностью. Свакхет, еще только наращивая бесконечность своей жизни, растянулся в огромную сверхтонкую плоскость, был разобран на молекулы, затем на атомы, затем на кварки, и далее делился еще тысячу раз до сверхэлементарнейших частиц, неизвестных ни одной разумной расе во Вселенной. Это произошло почти мгновенно, но длилось бесконечно долго. Такой вот пространственно-временной парадокс. Только часть его частиц попала на ЕС-2528, а остальные были выстреляны мощными джетами черной дыры на триллионы световых лет в разные стороны, чтобы когда-нибудь, быть может, снова образовать какую-нибудь простейшую жизнь, или стать частью звезды, а может так и остаться космическим резервом Абсолюта.
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 1503
Замечания : 0%
Голосование до 13 октября.
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 286
Замечания : 0%
Первый текст я перечитывал несколько раз. Нет, он только поначалу казался бредом, дальше я раскрывал его для себя. Не раскрыл на все сто, каюсь. Свет, зашторивший сумрак, щекочущие пальцы любви - вкуснотища. За медленной тягучестью напарывался на ошибки, канцеляризм - сбивало. Текст несовершенен, недовершен. Также не увидел полного соответствия теме. Но перечитывать раз за разом было приятно.
Второй. Ох, тут наворочено! За идеи изобретений будущего автора следует отдельно благодарить, но они как-бы существуют сами по себе, доминируя над незамысловатым, скорее, карикатурным сюжетом. Рассказ полноценен, это не отнять, тема раскрыта и раскрыта оригинально.Здесь есть и необязательное пожелание - персонаж взбешен несправедливостью: вначале изменой, потом - сложившимися обстоятельствами.
Все это в целом назвал бы бредом, но бредом высокохудожественным, в хорошем смысле.
Чисто читательски мне приглянулся первый текст. Он как драгоценность в мельхиоровой оправе.
У второго оправа золотая, но вместо бриллианта нечто попроще. В совокупности, за умение развить сюжет, хороший язык, идейки и соответствие теме отдаю ему голос. Но, честно говоря, даже жаль.
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 1503
Замечания : 0%
Рассказ намба ван.
Видно, что автор очень здорово владеет описательной частью, а также ему не чуждо понимание человеческих эмоций и тонкое мироощущение. Но в построении сюжета полный сумбур, как и в высказанных мыслях и упомятуных ощущениях. Это как, пардон, красивый женский бюст, которого вдруг лишили поддержки рёбер, и он обвис, сморщился, потерял к себе интерес окружающих.
Хотя, возможно, просто мои скрипучие, заржавевшие мозги не приспособлены для адекватного восприятия таких абстрактных материй? То, что первый гость оказался умершим братом ГГ, до меня дошло с трудом и далеко не сразу. Резкий поворот в отношении любимой тоже мало чем мотивирован, вернее, мотивирован недостаточно, на уровне пятилетнего ребёнка. Ну, а финальную сцену я и вовсе не понял, хотя где-то смутно, на грани сознания промелькнуло, что... хотя нет, не скажу. Боюсь ошибиться. Надо герою как-то с бабами своими разобраться по-нормальному. )))
Письмо сперва вроде неплохо пошло, но потом совсем сбилось, и финальные штрихи концовки, честно говоря, не вызвали никакого эффекта. А может, так и было задумано?..
Раскрытие темы - ну, допустим, есть. Но вот выполнение доп. условия я тут не увидел, откровенно говоря.
Рассказ намба ту.
Здесь похуже с описаловкой, но зато полный порядок с фантазией, сюжетом и мотивацией персонажей. Сперва странные имена и антураж несколько оттолкнули, но потом, погда я немножко освоился, стало интересно. В середине рассказа я даже начал получать удовольствие. Жаль, что краткий курс астрономии для чайников в концовке несколько подпортил впечатление, и какого-либо сильного эффекта от прочтения, на который я рассчитывал, я не ощутил.
Но опять же. Мне понравился герой. Понравились перемены в его поведении. Заинтересовала мотивация супруги. Порадовала эпизодическая манера, позволяющая взглянуть на происходящее с разных граней. И очень приглянулись всякие футуристические штучки-дрючки! Занимательно и познавательно.
Да, чуть не забыл. Рассмешила последняя сцена, где герой заключает сделку с робокопом и БМВ. )) Роботы отожгли не по-детски! 
Теме и условию соответствует.
По совокупности впечатлений отдаю своё предпочтение рассказу номер 2.
|
Группа: МАГИСТР
Сообщений: 1130
Замечания : 0%
Первый текст
Если долго копаться в навозе, можно найти что-то ценное, если долго копаться в этом тексте можно много чего НАПРИДУМЫВАТЬ по вложенным в него идеям, но если смотреть на него по прочтению и не измышлять из себя гения, который, де, смог осознать идею (которую, возможно, автор сюда особо и не вкладывал), то... Увы и ах. Сюр - дикий до неприличия сюр.
Второй текст
Хорошая композиция произведения, классно придуманная идейка, хорошая работа с психологией, замечательная стилизация под "старую-добрую" фантастику.
По сути - это лучший текст первого тура.
Голос тексту номер два
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 467
Замечания : 0%
Первый.
Глубокая маскировка поэтически-эмоциональными аллегориями идеи текста, оставило ощущение пустышки. Вроде - хоть покажу, раз уж сказать нечего. Моменты (они не одни в тексте) с трясущейся головой на руках, опадающими листьями волосы - делали сцену искусственной - голова отдельно. волосы сыпятся - забавно. Сценка с письмо и появлением Дианы воскресили надежду - сейчас что-то будет, но нет. Золотую серединку не удалось удержать.
Второй.
Получила удовольствие от прочтения. Продуманность идеи, персонажей (Шарокоп жжет), приятная стилистика языка, умелое маневрирование цепочкой сюжета, психотип персонажей...ну здОрово просто! Ностальгия по фантастике, как и у Волчека.
Голос тексту номер два.
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 595
Замечания : 0%
1.
Здесь я увидела письмо мертвому человеку, сдобренное множеством воспоминаний, рассуждений, мыслей. Все вокруг слишком зыбко, все тонет в словах. Один образ переходит в другой так быстро, что не успеваешь понять, что к чему.
В итоге за массой слов я не увидела ни сюжета, ни героев. Возможно, это все надо понимать так, что главный герой очень эмоциональный человек, потерявший брата и прочитавший много умных книжек… Но это все, что я могу о нем сказать. Мало.
2.
Здесь все на месте: и грамотно выстроенный сюжет со множеством перекрестных связей, и интрига, и куча забавных мелочей, очерчивающий мир вокруг героев и сами герои, объемные и живые. Как во всякой хорошей НФ – в текст вплетена научная теория.
В общем, получился хороший рассказ, в меру легкий, и в меру забавный. Со счастливым (как ни крути) и неожиданным концом.
Это цельное законченное произведение, проработанное до мелочей.
Р.S. что-то буддийское мне чудится в судьбе гг, странно))
Голос за №2
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 159
Замечания : 0%
1.
Странный рассказ. С одной стороны можно было б сказать, что что-то в этом есть, а с другой стороны ничего там нет. Большинство описаний - ненатуральны и создают впечатление, что меня просто дурят набором милых поэтических слов. Приуныла еще в самом начале текста. В серединке, когда пришла Диана и до момента, когда она почему-то стала уходить меня даже увлекло, но слишком коротко это было. Финал ничего не принес. С тем же успехом его можно было опустить. Связь с темой очень-очень условна если вообще есть.
2.
Улыбка появилась еще в самом начале чтения. Сначала просто от интересной начальной сцены, а потом уже от удовлетворения языком, сюжетом, миром. Очень органично вплетена тема и доп. условие. Герои разнообразны, за ними интересно наблюдать, роботы вообще красавцы. Читать легко и крайне приятно.
Вот такую фантастику хочется видеть и читать.
Голос номеру 2
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 1503
Замечания : 0%
Первый текст - andrik.
Второй текст - hamelioner.
Единогласный выбор читателей пал на второй рассказ, а следовательно, Хамелионер проходит во второй тур!
Оставляю тему открытой для флуда. Читатели могут оставить поздравления и сочувствия, авторы могут пооправдываться и высказать своё оношение к происходящему.
Голосование окончено.
|
|
|
