Один лишь раз, из ста соприкасаний,

Античный миф нам всем благоволит.

Когда об зеркало, не лбами, не носами

Кульбит.

 

В вулканических сверх извержениях йотобайта во всём интернете с глаз скрыт сегмент параллельного мира. И будь юзер ты нуб, и будь хакер, и будь просто прошаренный про.

 

Люди скролят, скриншотят ли, «тач», «свип», «сквайп», или «пэнч» – и подобное множество, порождающее стадный движ. Параллельное, тем, измерение всеми пассами с рук твоих вскормлено. Разжирело. Есть селфи – блюёт.

 

Ладно б раньше, как было у пращуров. Им писали писатели тру-шные. Во народ был, и благо читатели – птички оды поют, не теперь. И обуздано то измерение, и, бывало, что сытые волки что, и, не троллю, и овцы целы. А сейчас, что? А есть мониторинг ли? Есть ли инфа, в нём что вытворяется? Что творится, что деется, слышал кто? Раз не видят никто. А ХЗ!

 

Как себе самому Орф рассказывал, как вещал убедительно на ушко, да там просто пичаль, да такая, что люди все её, словом, как выстроят, встав на дно – днище той самой впадины, Марианскою вика зовёт. Всем флешмоб! Так со спутника гугл сам в эстетическом падает ахуе, не войдут заскриншотить. Пичаль!..

 

И Медуза, Горгоной что кличется, как сказал бы писатель, проверила – взвилась. Глянула. Точно – пичаль.

 

Только счастье для них, Сцилла фапает... Суть: в экстазе, как снова подметил бы, будь писатель кто, кто бы б читал.

 

И Тифон здесь неистово рофлится. Ведь в пичальке великое торжество – превеликий есть хайп для чудовищ здесь. Василиску ваще – изи лойс!..

 

А на их торжестве неуемности; до потех титанической жадности нет предела. И было, что смерклось как, сквозь портал, непомерно прокачанный всеми гаджето-, вебо задротами, в хлам уснувший, и в зю-зю мимишный, быв, к ним явился внезапно гость – чел. Только эта их тайная вечеря и весь мир их, уже, как не няшный нам, человека как миф только знал.

 

Но налили в ладошки (бокал – у нас), как положено, лучшее поило. Каравай ему враз – гайды с сиськами (хлебом солью – у них, как у нас) Вепрь дал Калидонский, как выцвела во всех чудищах нежность бескрайняя до того чувака, что без стука к ним, без звонка так мистически влез. Да в тот миг, как Горгульям зашкваров бы, да раздольных бы чтоб, да без удержу. Чтобы после, совет да любовь. Но, увы – не судьба, не удел им был, гость неистово, мега мифический и несказанно был удивлен. Что за мир поразительный явлен вдруг? Ну, бывали порой вроде этих вот, супер-пупер тусовки всем офисом, ну, бывало, и крышу сносило что, то есть жгли от души, но здесь странно всё – аж до рези в глазах от античности этих ликов нам чуждой реальности, и такая на всех тень радушности, и такой шарм всеправедной няшности, не типичный корпоратив.

 

Но, однако, чувак не пугливый сам, Кингом вскормленный – трэшом да триллером. Не поник, не зассал, может, нечем уж. Пузо вжав, запилил-таки тост:

- Люди добрые! Всратые чудища!

Да чего вам сказать я могу еще,

Не читатель я, мэмчик осилю лишь!

Не писатель, баяню, как Зевс! -

В этот миг оживились все сервером, как телега с тик-током заерзали вся упорото милая фауна и, взяв прессу, решали сканворд.

- Гады дивные, гады вы годные,

Раз уж снится мне вся преисподняя,

Раз уж что, что не так, после выпилишь,

Век вам здравствовать всем, вот те крест! -

Гады скопом под стол и ну, агриться, дивный мир гулким эхом подернулся. Поперхнулся. Вплыл в точку. Потух.