Малин решил ревностно исполнять свои обязанности, поэтому, первым вошёл в номер и внимательно осмотрел всё: туалетную, спальню, заглянув в шкаф и под кровать, во все углы и за шторы, проверил, плотно ли закрыты окна. Мари еле выдержала эту задержку. После выпитого перед ужином лечебного напитка её сильно клонило в сон, почти также, как в тот первый вечер. «Не хватало ещё превратиться в «спящую царевну», - подумала она.

  Эльф отправился в гостиную, как она поняла, отчитываться о произошедшем, и получать выволочку от шефа. Он всё ещё выслушивал гневные слова, которые, несмотря на приглушённость затворённой двери, были слышны, когда она укладывалась в постель.

  Сон прервался так же неожиданно резко, как и наступил. Вокруг было тихо. Но что-то не так! Какая-то гнетущая тишина. И чьи-то чужие мысли в голове: «Какая она красивая… так жалко… зачем?» Повторял какой-то слабый, едва слышимый шелестящий голос.

  Мари открыла глаза и увидела в отблесках открывающейся двери ледяной блеск тонкого лезвия, и тень, метнувшуюся куда-то в сторону окна.  Девушка не успела даже вскрикнуть. Малин влетел в комнату. Вспыхнул осветительный шар. И тут же в комнату ворвался прохладный ночной ветер в распахнутое окно, разметав шторы. Эльф вскочил на подоконник следом за нежданным визитёром. Высунулся наружу. Некоторое время, он так и сидел на корточках, вглядываясь во тьму, но преследовать - не стал. Медленно спустился на пол и, закрывая окно, осмотрел задвижку.

- С вами всё в порядке? – спросил он подопечную, оборачиваясь, - Не ранены?

- Н-нет, - пожалуй, впервые ей было так страшно. Магия для неё была как-то нереальна. А вот нож – это совсем другое! Её тело била мелкая противная дрожь.

- Тогда, спите, - подошёл он к кровати, - а я, если не возражаете, здесь посижу, - тон его был мрачен.

– Малин, - обратилась она к охраннику, - на кресле же неудобно. Может быть, вы ляжете рядом? – и эта мысль ей уже не казалась ни дикой, ни неприличной, - Здесь есть покрывало. Можно закрыться и им.

  Тон её был таким просительным, а голос дрожащим, что он сдался.

- Хорошо, только отправлю сообщение сэру Гравитусу.

  Когда эльф вернулся, то застал её в той же позе. Мари сидела, сложив руки перед собой в замок и о чём-то напряжённо думала.

- Как вы себя чувствуете? – обеспокоился он.

- Всё хорошо, - как-то рассеяно ответила она, - только голова немного кружится. Испугалась – от этого, наверное…

  Уже завернувшись в покрывало, он с недоумением прислушивался к учащённому биению своего сердца. Близость этой, необычной во всех отношениях девушки, волновала его. Такое случилось впервые, чтобы эльф с его флегматичной натурой, стал так смело и даже нагло, с его точки зрения, заигрывать с подопечной, показывать себя, соперничать с товарищем – это было что-то из ряда вон выходящее. И требовало переосмысления.

  Он никогда не думал, что способен так волноваться за кого бы то ни было. Там за дверью, он не находил себе места. И дело было совсем не в том, что он получил выговор за то, что оставил Мари без присмотра – нет! Он распекал себя всё время пока пытался разыскать таинственного киллера. Тот был очень опасный профессионал – умело заметал следы, скрывался, лучше любого хамелеона сливался с природой, притворяясь своим, а не чужеродным. То, что он чужд этой планете – единственное, что удалось почувствовать и допытаться. Примерно определилось место, где он выжидал для нападения. Но убийца был так аккуратен, что не оставил никакого следа, словно был невесом. Ни одно растение не примято, ни один камешек не сдвинут с места! И если бы ни ворчание старого духа леса о том, что  кто-то невидимый и чужеродный вторгся на его территорию без его, хозяина, ведома, то никаких улик не было бы вообще…

  Теперь он всеми силами старался не заснуть. Если за день было совершено уже три попытки уничтожить девушку, то нельзя было утверждать, что не будет других…

- Малин? – услышал он.

- Да?

- Что-то мне не спится… расскажи мне об эльфах!

- Что рассказать?

- Всё, что посчитаешь нужным. Мне всё интересно: как вы живёте и где; есть ли у вас семьи, как вы одеваетесь, какие праздники и, в общем, всё, всё, всё. Я же ничего не знаю.

  Он молчал, соображая, с чего бы начать. Это было так странно. Можно, конечно, рассказывать так, как это описано в учебниках. Всё же что-то надо и так, если с начала, но вряд ли ей будет интересно слушать сухие фразы…

- Ну, Малин, ну – пожалуйста, - она повернулась к нему и сжала тонкими пальчиками его руку, - Не злись, если я тебя обидела там на берегу. Просто вы вдвоём так резко… не могу я так сразу флиртовать и прочее. По-другому воспитана. Не всё забыла, наверное. И для меня это слишком серьёзно. А как у  вас – я не знаю. Для драконов, как поняла из рассказа Нобилиса, всё намного проще…

- Кхм, - прочистил эльф внезапно осипший голос. Её прикосновение взбудоражило его так, что сразу вся сонливость прошла. Почему-то захотелось реабилитироваться в её глазах. – Нет, я не сержусь. Наоборот, самому неудобно… нелепо как-то всё получилось. Извини, - он не смел повернуться, хотя в темноте всё равно не было видно, как кровь прилила к его щекам, - Вот ведь, в академии все меня считают ледышкой. Говорят, что слишком сдержанный и хладнокровный. А тут, даже сам не знаю, что на меня нашло…

- Ладно, мне и самой неудобно. Так что – давай забудем.

- Хорошо, - он вздохнул с облегчением, - Итак – эльфы. Сейчас эльфы живут везде, как и все другие народы. Но родовые земли тёмных эльфов северные леса континента Винтура. И, хотя там и север, но зима тёплая. Снег и морозы бывают крайне редко. Зато очень влажно. Поэтому деревья вырастают исполинские. И настолько велики по толщине, что иногда и сто человек взявшись за руки, не обхватят. К тому же они полые внутри, как тростник и очень крепкие. Поэтому, служат жильём для этого народа…

- А правда, что у них есть рожки и хвосты?

- Нет, у наших эльфов нет ничего подобного, - усмехнулся он, - Правда, на планете Эфан есть похожий на твоё описание народ. Тёмные эльфы от светлых отличаются только буквально: цвет кожи почти шоколадный. Большей частью, у них чёрные волосы и  раскосые глаза. У них свой быт и свои праздники. Ведут несколько обособленный вид жизни. Всё по старинным традициям и в полной гармонии с природой.

  Мы, белые эльфы, более раскрыты миру. Наш родовой клан расположен на этом континенте Ладории. Здесь более холодный климат, поэтому мы всегда строили дома и дворцы. Правда, прежде чем определить новое место под строительство, жрец испрашивает разрешение у духов земли. Для нас природа и родство с ней не менее важно, чем для тёмных. И традиции практически не меняются. Моя бабушка, например, до сих пор, когда едёт в сад или лес всегда напевает ритуальную песню задабривания духов. И первый пирог или ложку супа, всё равно чего, скармливает духам. Именно из-за такой близкой связи мы можем общаться с ними, и они дарят нас своим доверием, отвечают на наши вопросы, помогают, лечат.

- Для меня – это как сказка! Прости, что перебила…

- Сказка…, - задумчиво повторил эльф, - где по-настоящему красиво, так это в столице нашего рода Ладори. Вот где настоящая красота! Этот континент – сплошные горы: где выше, где более плоские. А там, в самом сердце материка, они расступаются, образуя обширные долины, испещрённые невероятным количеством рек и озёр. Край, где облака опускаются на землю.

  Замок Ладори  стоит на скале посередине глубокого озера. Вода в нём настолько чиста, что видно каждый камень в глубине. Шум множества водопадов, лёгким шёпотом слышен во всех покоях. В ясные солнечные дни радужное сияние колышется над водой. Горы широкими террасами сходят в долину. Они все заросли лесом. А там где духи разрешили построить дома, стоят селения все в садах. Весной над озером, замком и всей долиной стоит такой аромат цветов, что кружится голова. Осенью пахнет яблоками … Не помню как пахнет летом. Скорее всего, всем понемногу. А зима пахнет для меня лимоном и огурцом, - он тихо засмеялся, - вот такое странное сочетание. Горы становятся белыми. Водопады затихают под сверкающим панцирем из льда. Озеро превращаются как будто в стекло или даже хрусталь…

- Малин, - протянула она, - ты скучаешь? – он молчал от того, что вдруг что-то сдавило горло, - Конечно, скучаешь! Но ты же, можешь вернуться домой в любой момент или нет?

- Нет, пока не закончу академию – не вернусь! Мы поссорились с отцом потому, что он считал, что я не должен учиться в академии.

- Но почему? – удивилась она.

- Потому, что старший сын должен быть хранителем рода. Он не должен рисковать своей жизнью даже в самых благих целях… А я решил иначе, уехал и поступил в академию в столице империи. Когда вернулся через год, думал, что сможем нормально поговорить, но не вышло. Отец в преклонных годах и мыслит категориями тысячелетней давности…

   Тень трясся лёжа ничком в щели между скал. Здесь в промоине под карнизом было относительно сухо. Дождь, который пошёл всего час назад на рассвете, сюда не попадал. Что-то фатально не везёт последнее время! Наверное, просто старость. Тени не живут долго, не живут долго в одном теле. А это тело уже очень старо, и так долго топчет тропы разных планет.

  Тень – это существо без имени, раб своего хозяина. Он родился на суровой планете серебряных пустынь Рами. И зачем родился? Кому от этого польза? Всё прихоть богов. Создали хамелеона, химеру, непонятно что - на потеху других более властных существ. А что он умеет с первого часа своего появления? Да практически всё. Приспосабливаться к любым условиям, есть то, что придётся, месяцами голодать, быть терпеливым и осторожным, быть очень сильным и выносливым, уметь убивать любыми способами, обладать феноменальной памятью и много ещё чего с приставкой «сверх», и при этом быть практически бессмертным. Каждый раз, находясь на грани существования перерождаться в иную форму. И при этом почти всемогуществе – всегда быть рабом, верным рабом своего господина!

  Новый приступ всепоглощающей боли пронзил его эфемерное тело. Тень скорчился, чуть ли не сжавшись в клубок. «За что, хозяин? Всё было сделано как надо, всё выверено. Но что можно поделать, если всемогущие боги противятся её уничтожению? У них свои планы! Что может такое жалкое существо, как тень?» Тень бы застонал, если бы мог это себе позволить. Весь этот мир, наполненный магической энергией до краёв, он весь противится его существованию. Он чувствует, как пытается воздействовать на него, как хочет поглотить…

  Боль немного отступила, давая короткую передышку. Надо бы убираться с этой враждебной планеты, но магический ошейник хозяина не позволит это осуществить. Единственное, что может господин, так это наказывать мучениями и распылить, если тень будет не нужна. Тогда и перерождение будет невозможно. А он так хочет жить! Жить несмотря ни на что! Путешествовать по мирам, все они такие разные…

  Он застрял на этой планете! Бесспорно, замечательный мир: прекрасный и добрый, сияющий всеми красками радуги, ощетинившийся когтями гор к нападкам своих врагов. Может быть, если очень постараться, то он и примет его? Лесной дух более других снисходителен к нему. Он не стал выдавать логово тени местному охотнику, даже пошёл против своей сущности. Значит, не так всё безнадёжно? Если кто-то из всемогущих пожалеет его то…

  Но как же тесен этот проклятый ошейник! От него невозможно избавиться… И новый болевой спазм потрясает жалкое тело. Тень настолько становится слабым, что, даже чувствуя появление лесного духа, не способен пошевелиться. Но ему уже всё равно в этот момент… Дух садится рядом с ним на корточки и гладит его своей сучковатой старой, как кора тысячелетнего дуба, рукой. Эта ласка оживляет угасающее сознание и погружает его в очень давние первородные воспоминания…

  Да, у неё или у него когда-то была любящая мать. Какая она была?.. Тень не помнит. А помнит только ласку и любовь. Охотники за тенями убили её. Им были нужны только молодые особи, и чем моложе – тем лучше! Тень стала жемчужиной в их коллекции.

  Она была всегда покорной: пока её учили убивать, пока давали мелкие поручения, пока убийства стали нормой, пока – да мало ли чего было! Она даже стала получать какое-то удовольствие от уничтожения этих жалких особей, не имеющих возможности себя защитить. Своего рода – гордость от собственного всемогущества. Призрачного, как оказалось… Ведь раб – он всё равно раб, сколь бы силён не был!

  Тогда, тридцать лет назад, случился первый его провал. Хозяин на этот раз сам давал указания, тем опаснее было облажаться. Он всё проверил и подстраховался. Маг, конечно, был необыкновенно силён. Только не знал, что тень не обнаружить теми способами, что были ему известны, не обнаружить подобным образом. Но на всякий случай, тень решила не рисковать и наверняка уничтожить жертву, как только она выберется из портала. Да, в этой поспешности и была её вина, тень переоценила свои силы. Она слишком уверена была в этом заклинании. И уж никак не ожидала того, что женщина напялит на себя платье, украшенное таящими зеркалами. Эти человеческие особи обычно навешивали на себя золото и драгоценные камни. Всё это только усилило бы удар, сделав смерть абсолютно безболезненной и мгновенной. Но зеркала! Если бы они были простыми, то тени бы ни за что не выжить, получив отражённый удар. Но эти, испаряясь и отражая, расщепили смертоносное воздействие. Тень, ослеплённая, оглушённая, извивающаяся от боли, ощутила, как раскручивается временная спираль. Впервые, всё в тот раз было впервые! Она потеряла сознание – это было, как маленькая смерть…

  Хозяин был в гневе! Ему изменило всегдашнее хладнокровие, и это было страшно. Тень мысленно готовилась к смерти. И это был бы, как показало время, лучший для неё исход. Но, господин ценил и её способности и свои деньги поэтому, заключил её в тюрьму на весь этот срок. Там не было ни пространства, ни времени, только калейдоскоп сменяющих друг друга болевых, ласкающих и просто неприятных ощущений. После ласки так яростно ощущается боль, а после боли голод или жажда, казалось, сжигают без остатка, а после всё вперемешку одно за другим!! И если она ещё не сошла с ума, то только потому, что ей не позволили этого. Несколько раз её выпускали оттуда для работы, но каждый последующий возвращали обратно в клетку. Да, если ей предстоит опять попасть туда, то зачем ей жить? Лучше смерть!

  Когда в этот раз, она узнала, что предстоит доделать начатое, то на краткий миг, показалось, что всё ещё изменится к лучшему. Три дня она бродила по пансиону, присматривалась, приглядывалась, наблюдала и, как это ни странно, но в глубине своей души, надеялась на то, что эта девушка умрёт сама, без её участия. Первый раз в своей длинной жизни, она испытывала что-то похожее на симпатию или даже любовь. Такое чувство было ей внове. И если ей надо её убить, то тень сделает всё, чтобы она не мучилась. А такое действие требует сосредоточенности и уединённости. Но этот маг! Он возмужал за те годы, что прошли с прошлой встречи. Он поднабрался опыта и сил, теперь он мог помешать. Снял воздействие и ожидал пробуждения. И его фамильяр, кажется, был немного обеспокоен присутствием тени. Всё же они чем-то родственны. Но тень хорошо замаскировалась, и не излучала - ни злобы, ни агрессии – их просто не было.

  Глядя на то, как девушка пробуждается к жизни, тень радовалась вместе с ней. Она всё оттягивала момент, когда придётся передать эту светлую душу в холодные лапы смерти. Ей радостно было уже то, что смертоносное воздействие, расщепляясь, тоже могло сохранять и дарить и жизнь, и молодость. «Пусть побудет немного счастливой!» Тень хотела даже сесть рядом с ней в седло – там было место. Замечательно было бы полетать на ком-то, всё же тень могла на своих крыльях ненадолго зависать над землёй или планировать, но то совершенно другое!

  Но не стала потакать своим желаниям. Вначале дело, а уже потом, может быть, когда-нибудь…

  На этот раз, тень прониклась даже некоторым уважением к мальчишке-дракону, который так отчаянно, защищал свою подопечную. Надо же! Правда, чёрный дракон, явно, щадил младшего собрата. Он хотел убить девушку! Неужели, хозяин решил подстраховаться и, не доверяя тени, нанял ещё убийцу? Но тень не давала господину повода не доверять! А насолить кому бы то ни было в этом мире, золотоволосая малышка ещё ну, никак не могла. Она так наивна и добра…

  Чёрного дракона сокрушил дракон с синей короной. Как ни странно, он так же никого не хотел убивать. Удивительный мир! Здесь даже врагов не стремятся уничтожить… Но при всей симпатии к ним, тень понимала, что в этом заключается и слабость этого мира. Таким, как её хозяин, ничего не стоит его завоевать.

  Какие всё-таки наивные жители этой планеты! Попав в такую переделку, отправились гулять к морю! Верх легкомыслия. Другие бы заперлись в четырёх стенах, закутались в магические покровы и всякое прочее. Правда, это бы им мало чем помогло, только чуть-чуть отдалило бы смерть. Пробиться через все эти преграды, тени не составило бы особого труда. В конце концов, убивать можно и голыми руками. Возможно, что именно такая легкомысленная позиция – жить до последней секунды надеясь на лучшее – импонировала тени. Прекрасно умереть счастливой на свободе, а не где-нибудь в подвале, трясясь от страха!

  Жаль, что тени такой смерти не дано…

  Девушка была так прекрасна там на валу, когда ветер играл золотом её волос! Глаза горели восторгом, а душа светилась от счастья. И тень опять оттягивала смертельный удар… Пусть он будет острым как игла, точным и почти безболезненным. Губы прошептали заклятие… Зеркало! Опять зеркало! И при всей своей реакции, тень увернуться не смогла, лишь немного сместился удар. Пусть он был не так силён, как прямой, но прошил всё тело невезучего стрелка. Тень даже потеряла сознание, а очнулась здесь в этой расщелине. И как попала сюда – не помнит… Наверное, как-то добралась… Странно! Она слышала, как мальчишки-сыскари обшаривают  горы, слышала, как эльф разговаривает с духом леса. Тот почему-то не выдал, хотя знал, где он. Странный он, этот дух… вот и сейчас, пришёл, жалеет… Старый дух, мудрый дух…

  К ночи боль немного утихла, и тень выбралась из укрытия. Ну, должна она исполнить свой долг! Тогда она может рассчитывать на лекарскую помощь, на то, что её выпустят из клетки… Открыть окно не составило труда. Чтобы скользить сквозь преграды – сил уже не было. Жертва одна в комнате, спит на постели – это упрощает работу. Эльф за дверью, если что-то и услышит, то уже будет поздно. Жаль, что придётся действовать грубо. Материализовать клинок не составило особого труда, правда, отняло ещё толику сил. Но, бог всемогущий! – как же, она прекрасна… Тень зависла на мгновение не в силах ударить. Словно, кто-то невидимый шептал: «Нельзя! Нельзя убивать! Уходи… ещё - есть время… уходи!»

  Эльф! Он что-то учуял. Дверь резко распахнулась. Ударил резкий поток ослепительного света. Назад. Поздно, уже поздно… Тень выскочила в раскрытое окно навстречу сырому ветру и дождю. Одним прыжком преодолела открытое пространство до ближайших деревьев, а оттуда почти ползком, очень медленно, до спасительной расщелины.

  И боль, боль, боль. Нескончаемый поток страданий. Всё же она не бестелесная тварь! И есть, где разгуляться судорогам, есть - что изматывать дрожи, есть чему мучиться… Но всё когда-нибудь закончится. «Смерть, ну почему ты забыла про меня. Я так долго кормила тебя душами. А ты теперь хочешь, чтобы я испила до дна всё их страдания? Никогда не думала, что это будет так…».

  Лесной дух притащил целый ворох сухой прошлогодней листвы и засыпал тень, накрыв, как одеялом. Потом, бесшумно напустил в ущелье густого тумана. Пригнал стайку птиц, заставив дежурить, рассевшись на кустах цветущего шиповника и недоростков сосен. Потом уселся на краю обрыва и затянул какую-то свою заунывную, как вой ветра, песню.