- А может не стоит, а?
Няф трусил за Мяфом, который с решительностью шел к направлению опушки леса. Оттуда расходился храп.
- Почему это не стоит? Кого была идея? – спросил он, оглядываясь на полосатого друга.
- Моя, моя… А что? Обязательно Топ-Топа принуждать? – с мольбой в голосе ответил Няф.
- Не принуждать, а попросить. Мы ему за это банку варенья дадим, в честь великого свершения! – ораторствовал Мяф, чуть не споткнувшись.
Няф вздохнул и поспешил за псом.

Скрип двери – и два друга в берлоге Топотундры.
Б-р-р-р, думал Мяф, сколько раз ему говорил – устрой себе берлогу где потеплее, устрой! А нет, ему здесь надо, видишь ли у него тут вся родословная начинается.
Когда глаза привыкли к темноте, Мяф и Няф воззрели на спящего косолапого и… чуть не расхохотались, до того уморительный был у медведя вид.
- Ладно, - еле унял хихиканье Няф, - Давай будить. Чур ты первый!
- А почему я первый? – возразил Мяф. – А кто просил прийти сюда?
- И что? Ты у нас тут самый храбрый, а если Топ-Топ не в духе? Я не хочу потом всю его берлогу брюхом прочувствовать, вымывая до блеска.
- И что, что храбрый? Вот и научим тебя Храбрости! Давай, буди, не будь трусишкой, как Пушутка.
- Я трусишка? Я трусишка?! Я не трусишка, но.. Я не буду.
Они даже не заметили, как перешли с шёпота на крик.
Вдруг явственно за спинами обоих зверей кашлянули.
Они обернулись: Топотундра смотрел на них с укором, и взгляд его не сулил ничего хорошего.
Мяф и Няф замялись, но вовремя смекнули, что молчать сейчас – не самое верное решение, и разом сказали:
- Привет, Топ-Топ. Не хочешь варенья?..

- … Я тебе говорил! Я тебе говорил! Вот теперь половина берлоги моя, а половина – твоя… – прикрикнул Няф на Мяфа.
Пес даже не обернулся – придётся мыть, что тут поделать.
Сзади шагал Топтундра, позевывая. Его новый «день» уже начинался замечательно, если не считать, что его разбудили: в течение недели его дом будет чистым и аккуратным.

Они пришли.
Хыть Хытич копался в очередной клумбе, сажая новые цветы в получившиеся выемки, Пушутка бегал с метром, что-то высматривал, вымеривал и пыхтел, пыхтел, пыхтел…
Где-то поблизости бродила Ать с Отем.
Топотундра посмотрел на кролика – только его длинные уши виднелись за кустом роз, а лишняя земля прыгала с грядки на маленькую тележку.
- Рассказывайте, - пробасил медведь, почесав у себя за ухом.
Мяф и Няф встали перед ним и начали:
- Перед тобой грандиозный проект по облагораживанию территории нашего местожительства, - начал Мяф, но Няф так его толкнул в бок. Он замолчал.
- В общем, мы решили подарок в честь дня рождения сделать, вот, творим, созидаем, - продолжил полосатый кот Няф.
Топотундра ухмыльнулся:
- В честь кого день рождения?
Мяф подошел к нему, попросил наклониться: пес сказал ему на ухо пару слов. Медведь округлил глаза и рассмеялся:
- Ах так! Это дело благородное, Мяфус и Няфус, благородное. Ммм… Хорошая задумка, хвалю.
Няф выпучил грудь и покраснел.
- А что от меня требуется? – продолжил он.
- Ай, так, мелочь осталась. Мы уже основное проделали…

… Медведь пыхтел так, что Пушутка мог бы завидовать ему в полной мере: рюкзак за его спиной тянул вниз, набитые в него камни гулко перестукивались.
Подойдя к грядке, он начал вытаскивать камни. К нему подскочил Мяф.
- Подойдет? Кстати, на будущее я запомню, что ваше слово «мелочь» означает не то, что следует означать.
Мяф фыркнул:
- Брось ты, Топ-Топ. Для тебя это дело пары секунд…
Он осекся – медведь посмотрел на него неодобрительно.
- Минут… Ну ладно, ладно – часа! Не все же мы такие сильные и выносливые, как ты?
Топотундра и ухом не повел от похвальбы. Он все также умело вытаскивал камешки.
Мяф посмотрел и довольно повел головой:
- Хорошие камни, будет чем огородить грядки. Эй, - крикнул он Хыть Хытичу, - Заканчиваешь?
Тот что-то невразумительное буркнул.
- Заканчивает, а ведь времени осталось совсем чуть-чуть…
Сзади послышался цокот – Ать с Отем возвращались с холма неподалёку.
Няф с Пушуткой всё по-прежнему вымеряли ряды посадок.
- Готово, Ать?
Лошадка одобрительно фыркнула, Оть отсалютовался, как заправской военный.
- Хорошо, - подтвердил Мяф, вытащил откуда-то из запазухи блокнот и спросил: - Что у нас следующее по повестке дня?

Прошла пара часов.
Весь вымазанный в земле Хыть Хытич потер руки от удовольствия – его работа выполнена на славу, он прошелся по всем грядкам, с улыбкой понаблюдал за цветами, не забывая гасить фонари, стоящие по углам.
Пушутка и Няф о чём-то спорили. Хомяк складывал метр, а Няф в это время что-то ему доказывал.
Ать и Оть смотрели на небо, Оть хрумкал морковку.
Мяф и Топотундра клали последний камень.
- Уф, наконец-то! Теперь можно и идти… - проголосил медведь.
Мяф кивнул.

… Все были в сборе: Хыть Хытич, одетый в парадный кремневый костюм, Мяф с бабочкой на шее, Няф с ленточкой на хвосте, Пушутка в красном комзоле, Ать – с красивым, вышитым тканевым одеянием на спинке и Оть в своем любимом жёлтом халатике.
Они смотрели...
Взад-вперёд по холму ходил Топотундра, на его голове был цилиндр, опоясанный в центре белой широкой лентой.
- Когда же? – торопливо спросил он.
- С минуту на минуту, Топ-Топ, - сказал Мяф, поправляя бабочку.

Безумно красивое небо наливалось светом, тучки блестели «яркой карамелью» – так думал сластёна Пушутка.
Вдруг край небосвода посветлел, первый луч солнца коснулся полянки с грядками. Зверьки с улыбкой и смехом посмотрели с холмика на появляющееся светило, потом вниз, где огороженные камнями грядки с большими-большими красивыми цветами под только что родившимся светом преобразились, превращались в буквы и слова:

«С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ, СОЛНЦЕ!»

Вскоре и все зверьки поздравили небесную красавицу с этим прекрасным и чудесным праздником…

Постскриптум: