Глава 1.
Солнце медленно поднималось из-за горизонта, весело чирикали воробьи, рассеивался туман над рекой, а по небу бежали кудрявые розовые облака. По моей подушке прыгали тысячи солнечных зайчиков, и где-то далеко-далеко петух будил всех своим криком…

Я открыла глаза. По полу комнаты тянулись золотые полоски, в которых скакали, сверкая, пылинки. Я взяла с подоконника свой старенький мобильник. Он показывал четыре часа утра – пора вставать.

Я встала с кровати, натянула на себя старую майку и юбку, а на голову повязала любимую красную косынку. Потом я заглянула в спальню мужа. Шторы там были раздернуты, а  кровать застелена. 

Я прошла на кухню. Равиль размешивал сахар в чае, уставившись в одну точку и подперев щёку ладонью.
- Привет – сказала я,  наливая кипяток в свою кружку.
- Привет – ответил муж, отчего-то тяжело вздохнув.
- Чего призадумался? – спросила я, садясь за стол.
- Да так… - неоднозначно ответил он и отхлебнул из кружки.
- Ааа, ну раз так, то подумай, пожалуйста, о том, что у меня лампа настольная не работает.

Я отрезала себе и ему по куску творожного пирога.
- Да починю я твою лампу, с работы вернусь и починю – с некоторым раздражением сказал Равиль.

Мы помолчали с минуту.
- Чего злая-то такая? – спросил Тугушев, глядя на меня в упор.
- Я?!
- Нет, я! Проснуться не успел  - ты уже на меня орёшь!

Я положила пирог на тарелку, а нож на стол:
- Никто еще на тебя не орал, это во-первых, а во-вторых  с чего ты взял, что я злая? Сидит ерунду городит! Что ты докопался до меня?
- Я до тебя не докапывался, успокойся – четко  произнес он.
- Успокойся – «спародировала» его я, взяв кружку в руку.
-Так все, хватит! – Равиль встал из-за стола и вышел из кухни.
Ты куда собрался?! – крикнула я, отставив чай в сторону.

Я выглянула в раскрытое окно, выходящее во двор. Равиль обернулся и сказал только:
- На работу!
- А скотину я одна должна кормить?! – рявкнула я, опершись ладонями на подоконник.
- Покормишь, не переломишься – ответил Тугушев, громко хлопнув дверью ворот.

Я отошла от окна, схватила со стола полотенце и швырнула его в стену, в какой раз жалея о том, что семь лет назад вышла замуж за этого человека…

Глава 2.
Моя юность была чудесной и беззаботной. У меня была бабушка. Было бескрайнее небо над головой, были золотые поля пшеницы, тянущиеся до самого горизонта. Но самое главное – у меня была любовь. Любовь сумашедшая, но самая прекрасная и искренняя. 

Его звали Макс, он учился в моем классе. Мы вместе встречали рассветы и закаты, гуляли дотемна, целовались, сидя на берегу реки и читали друг другу стихи в нашем березняке. Иногда он катал меня на машине своего отца. Сложно описать, как мы любили друг друга. Мы были столь близки, что ни у кого в селе не оставалось сомнения в том, что мы поженимся.

Но… этому не суждено было сбыться. Однажды, летним жарким днем Максим позвал меня гулять, сказав, что нам нужно поговорить… Тот разговор навсегда врезался мне в память, я надолго запомнила слова, разбившие мне сердце.
- Нам придется расстаться…
- Чего?
-Нам. Нужно. Расстаться.
-Погоди, погоди, что случилось? Всё же хорошо было…
- Было, но теперь так не будет, У меня есть невеста, и скоро  будет свадьба.
- Какая невеста? Погоди, что ты несешь?
- Кира, мы не можем больше быть вместе, у меня теперь другая девушка, а у нас с тобой ничего не выйдет. Я ясно выразился?!
- Ты любишь меня?
- Я люблю Иру.
-…
-А теперь прощай.
- Прощай.

Он  развернулся и ушел, ушел, ни разу не оглянувшись. А я потом ещё долго сидела, прислонившись к стволу березы и, рыдала. Мной завладели боль и отчаяние. Я горела огнем неразделенной любви, я просто не понимала и не хотела понимать, почему он бросил меня. Почему Макс меня бросил…

Вскоре на смену рыданиям и дикой боли пришла апатия. Я просто сидела дома, прислонившись к стене и обхватив колени руками. Я тихо напевала себе что-то под нос, а его образ все ярче и ярче вспыхивал перед глазами. Вот так нежданно-негаданно моя жизнь превратилась в ад.

А потом в моей жизни появился Равиль.  Он был другом нашей семьи и потому, был в курсе моей беды.

Как-то я сидела на скамейке пред домом, когда он подошел и сел рядом. Тугушев как всегда начал успокаивать меня. Странно, но  у него всегда получалось делать это лучше, чем у других. Ни бабушка, ни моя лучшая подруга Вика не были способны хоть на день возвращать меня к жизни, в отличие от него.

И вот, Равиль гладил меня по спине, говоря, что все ещё впереди и, как-то невзначай, спросил: 
- А пойдешь за меня замуж?
Я встрепенулась.
- А что? Школу ты уже закончила, да и по нраву ты мне. Подумай.

После этой фразы мужчина встал и ушел, а я еще долго сидела в ступоре, теребя в руках свою длинную черную косу.

Конечно, сначала эти слова показались мне шуткой, но когда на следующий день Тугушев повторил их снова, я поняла, что у этого человека самые серьезные намерения.

Тогда послав все к черту, я начала готовиться к поступлению в институт.

Поступила. Начала жить в городе.  Я была веселой девчонкой, завела себе новых друзей, да и вообще была довольно открытой и общительной. Но его слова… они не давали мне покоя. Я жила днем, ночью я думала. Очень напряженно. Взвешивая все «за» и «против».

Так прошел первый курс. Успешно сдав сессию, я вернулась домой, где рассказала все бабушке.
-Нет, и не думай! – заголосила моя старушка – с любовью за мужиком тяжело, а без любви так…!
- Но он же хороший человек – попыталась вставить слово я.
- Он замечательный человек! Но зачем же сразу в омут с головой бросаться?! Ерундой не занимайся, говорю! – припечатала бабуля!

Так ничего не добившись от бабушки, я отправилась к Вике.
- Он, конечно, жених неплохой. Комбайнером работает, душевный такой… Да только тебе-то девятнадцать, а ему… - сказала мне подруга.
- Тридцать три – припечатала я.

Блондинка вздохнула:
- Он тебе хоть нравится?
- Ну, да, есть немного.
- Тогда лучше не надо. Немного – это ни о чем – сказала мне Петрович.

В глубине души я понимала, что и бабуля и Вика правы. Понимала, знала и…решилась стать женой комбайнера. Решилась, потому что не хотелось мне больше быть одной, решилась, потому что хотела отомстить Максу за его предательство, решилась, потому что считала, что кандидатуры лучше, чем Равиль Тугушев я все равно не найду.

Как будто назло, он встретился мне в тот день на улице и предложил проводить до дома. Мы с ним весело поболтали, он все время рассказывал невероятно смешные истории. Вскоре мы остановились на дороге, и я произнесла слова, которые навсегда перевернули мою жизнь:
- Знаешь, я подумала над твоим предложением… я согласна стать твоей женой.

Сначала мужчина просто стоял в ступоре, а потом схватил меня на руки, закружил меня и прокричал: «Радость ты моя!» Я смеялась и радовалась, что сказала «да». Мне было хорошо с ним, а это ведь самое главное.

Мужчина остановился и уже тихо сказал мне: «Я сделаю все для того, чтобы ты никогда не пожалела о том, что вышла за меня. Я улыбнулась и посмотрела ему в глаза. В них я увидела то, чего в глазах Макса никогда не замечала. Я увидела в них любовь…

Сказать, что я была рада свадьбе – не сказать ничего. Я была на седьмом небе от счастья. Я весело напевала, подписывая приглашения, кружилась по дому, прижимая к груди сшитое с иголочки свадебное платье, день и ночь говорила Вике о том, как все прекрасно.

Свадьба была пышная. Мы с Равилем положили на нее большую часть сбережений. Мы пригласили чуть не все село на наше торжество. Было очень весело, и особенно мне. Несомненно, Макс знал об этом, и то, что по слухам, эта новость его совсем не обрадовала, доставляло мне удовольствие.

Медовый месяц был ничуть не хуже. Равиль взял отпуск, и мы поехали в Питер на его машине. В столице белых ночей муж плескал меня водой из фонтанов и кормил мороженым, а я рассказывала ему  о картинах Эрмитажа и читала наизусть «Медного всадника».

Это было чудесное время. Время, когда я открыла для себя ворота земного рая. Я окончательно для себя решила, что наступил лучший период моей жизни, и что впереди нет ничего, кроме счастья, переливающегося на солнце словно хрусталь.

Но хрусталь редко бывает прочным. Вот и моё счастье дало трещину. В один день мы с Тугушевым поссорились из-за непомытой чашки. Тогда-то я впервые задумалась о правильности принятого решения…

А потом бытовуха полностью захлестнула мою новую семью. Равиль не был уже таким романтиком, каким казался в первые дни. И я уже не так сильно ждала его с работы. Я поняла, что совершила ошибку, сказав «да» в ЗАГСе.

С наступлением осени я уехала учиться в город, где могла отдохнуть от мужа. Его вечерние звонки раздражали, хотя я и старалась не подавать виду. Возвращение домой на каникулы казалось мне адом, а когда я закончила институт, дом показался мне каторгой. 

Нет, конечно, порой я чувствовала к мужу порывы нежности, но длилось это обычно недолго, да и к тому же, мешало одно обстоятельство. Наши ссоры. Они просто выбивали меня из колеи. Ссорились  мы буквально из-за всего: начиная от разбитой тарелки и заканчивая его приходом домой в пьяном виде. И каждый раз мы чуть не доходили до развода. Я от этого уставала. Сколько раз мне хотелось все бросить и уйти, но я не сделала этого. Не сделала лишь потому, что каждую минуту и даже в порыве гнева я видела в глазах Равиля всё ту же любовь. Пламенную и негасимую.

Глава 3.
Сегодня у меня в школе факультативы, на которые я пришла ровно за одну минуту до начала. За сегодняшнее утро, помимо того, что поссорились с мужем, я чуть не сломала ногу и опрокинула на себя ведро с водой. День обещал быть «прекрасным». Так у меня получается, что если с утра что-то пошло не так, то так и будет продолжаться до самого вечера.

Похлопав по щекам ладонями и тем самым приведя себя в чувство, я начала вводить своих учеников в мир химии и биологии. Получалось это у меня из рук вон плохо, и поэтому, уже под конец занятия я услышала, как одна девочка шепнула своему соседу по парте: «Опять с мужем поругалась». 

Да, наши с Равилем ссоры – это далеко не секрет, о них знают даже дети. В этом нет ничего необычного, ведь в нашем селе всё действительно так, как в той поговорке: «На одном конце деревни человек чихнул, на другом ему «будь здоров» сказали». Раньше такая осведомлённость меня раздражала, а сейчас я уже привыкла.

Я вздохнула, дала детям задание и отстраненным взглядом уставилась в распахнутое окно.
Через несколько минут в дверь постучали. Я повернула голову. На пороге стояла Вика. Она опиралась ладонью о дверной косяк. На лице девушки сияла улыбка.
- Кира Алексеевна, можно вас на минутку? – спросила Петрович.

Я обернулась в сторону детей:
- Доделаете это, начинайте следующий вариант.

Я встала со стула, одернула блузку и вышла из класса.
- Привет, - сказала Виктория.
Я закрыла дверь и прислонилась  к ней спиной:
- Здорово.
Затем я вопросительно изогнула бровь:
- Вы шопились, Виктория?
- Да, -  ответила девушка, отмахнувшись.

На блондинке красовались короткие джинсовые шорты, белая футболка с надписью «Kiss Me», красные кеды и потрясающий бомбер в тон им.
- Ты чего какая грустная? – спросила подруга.
Я глубоко вздохнула и опустила глаза в пол.
- Понятно – в голосе Вики прозвучали железные нотки – что опять?
- Он спросил, почему я такая злая. Я, кстати, была нормальная, довел до белого каления, потом психанул, ушел и дверью хлопнул – сказала я, отвернувшись.
Петрович неодобрительно покачала головой:
- Как ты с ним живёшь?
Я завела руки за спину:
- Ну, как видишь, пока не умерла.
- И долго собираешься продолжать? – настаивала девушка.
- Вик, - я недовольно поморщилась.
Сейчас она опять будет уговаривать меня уйти от Тугушева. 
- Ну и чего ты кривишься? – продолжила блондинка – я сто раз говорила, что вы с ним не пара.
-Вика, я прошу тебя, не начинай! Мы уже об этом говорили, и я не собираюсь к этому возвращаться! – вспыхнула я.

Девушка вздохнула и опустила глаза в пол.
- Ты чего, кстати, не на работе? – увела разговор в другое русло я.
- Кир, ты чё? Я в отпуске вообще-то – промолвила Вика, удивившись моей «хорошей памяти».
-А-а-а, да. Странно, скоро уборка, а на элеваторе отпуск дают.
- Да я ж ненадолго – отмахнулась Вика.
- Я чего, кстати, зашла – продолжила она – я тебе тут должна.

Виктория достал из заднего кармана шорт мятую пачку пятисотрублёвых купюр и протянула их мне. Я взяла деньги, повертела их в руках: 
- Вик, тут много.

Я протянула Петрович две бумажки.
- Оставь себе, это проценты – сказала она.
- Нет, - настойчиво отказывалась я.

Виктория закатила глаза и, взяв деньги, вновь положила их в карман.
- Ладно, давай, не буду мешать, а то дети сейчас  кабинет разнесут – попрощалась со мной Вика и бодро зашагала по коридору, по ее привычке, вскидывая голову.
- Пока, - произнесла ей вслед я.
Я сжала деньги  в кулаке и отправилась в класс, где меня дожидались ученики.