СОН

Мне кажется, что я видел сон.
Я лежал на пустынном осеннем поле шестнадцатого октября. Лицом вниз, а мой рот был набит тяжелой молочной землей.
Я не помню, как я оказался в этом месте.
Вокруг пахло сыростью – промокшая мертвая трава начала гнить после ливней. Ее стебли уже превращаются в труху, расслаиваются, когда сжимаешь их в ладони, и плачут коричневой, едва мутной водой. Мне их так жаль.
Земля очень теплая, парная, словно ее только что собрали из небесного вымени, или словно это только что умершее тело подложили под меня – незаметно согреть.
Я прислонился ухом и, протирая пальцем зубы, сквозь скрежет эмали стал слушать – не поет ли она колыбельную?
На далекий горизонт швырнули еловый лес, простиравшийся передо мной – на фоне белого от облаков неба – черным исцарапанным силуэтом.
Здесь я не слышу ничего кроме ветра, собственного дыхания или сердцебиения – кажется, я действительно, один.

Мне кажется, я видел сон.
В этом сне я лежал на пустынном осеннем поле шестнадцатого октября. Я был голый по пояс, и на моем животе застыла черной коркой печеная кровь. Прощупывая и проминая его, я пытался отодрать ее слюнявыми пальцами – вместе с волосами, размазывая глину по рыхлой и белой коже.
Раскинув руки шире, я лежал на спине и смотрел в пустое небо, затянутое безразличной осенней пеленой и пытался найти на его фоне птиц.
Мне было так трудно дышать – грудная клетка промерзла и при расширении – мои металлические ребра не хотели гнуться – раскалывались, трескались.
И я совершенно не знаю, сколько времени так прошло.

В этом сне, я старался найти хоть что-то, намекавшее бы на то, что вокруг меня существует жизнь – смотрел, слушал, старался быть как можно тише и не шевелился.
Наконец, я встал и почувствовал, что первые капли дождя слезами из мертвых глаз безразлично бьют по моей спине, облепленной сладкой и жирной почвой.

Я шел вперед, и пока я шел, колючие ветки резали мои босые ступни, пряный и сырой воздух душил.

В какой-то момент мне показалось, что на мой живот село какое-то насекомое – и я ударил по вспотевшей коже рукой.

Я видел сон.
В этом сне – я нашел небрежно брошенную дорогу посреди пустого октябрьского поля, сгнившего под моими ступнями приторной патокой и теперь растекавшегося густой слизью.
Я поднял голову и закричал. Крик разорвал мои легкие и растворился где-то вдали. Мокрые волосы залепили обезумевшие глаза, судорожно оглядывавшиеся по сторонам.
Он был таким громким, что даже я сам – немного напугался.
Но теперь, когда прошло несколько секунд – все вернулось.

Я лег на бок посреди дороги, недалеко от большой бледно-голубой лужи, в которой отражались и лес – черной лентой, и серой ватой из лепрозория – спутанные волокна облаков.

Мне кажется, я видел самый прекрасный сон на свете.
И это поле шестнадцатого октября – было моим гробом.

Москва, 17 сентября 2013 года