Тридцать дней я ничего не ел. Все это время, я работал на плантации. Как нигер во времена американских феодалов. Я был лопатой, и сапой, граблями и ведром. Я выращивал персонажей. Разных. Маленьких и больших, добрых и злых. Я поливал их потом, согревал глазами, удобрял не скажу чем. А когда они созрели, то разбросал их, как картошку по домам. Открыл там окна, раздвинул шторы. И поцеловал, дав им жизнь. (Как в "Спящей красавице"?)

Но остался тот, кому я приберег гири, которые носил на сердце, и отчего искривилась спина. Мне нужно срочно нарисовать себя! Но кто Я? Каким должен быть?  
Взяв краски и листы бумаги, я отправился к папе. И попросил его мне попозировать. Я рисовал его лицо, искал нужный образ. Но все выходило не так, как надо. Я рисовал как Модильяни - получалась длинная шея и глаза без зрачков. Я превратился в Пикассо - голова становилась треугольником, а рот ромбиком. Я - Ван Гог, но без уха я рисовал слишком импульсивно и жирными мазками. У меня разболелась голова. Я сел на табурет, придавил пальцами глаза. Листы разлетелись по полу.
- Что-то не так? - спросил папа, подбирая рисунки.
- Да, пап. - вздохнул я. - У меня ничего не получается. Я бездарь.
- Не говори так, - утешал папа - ты же мой сын.
- В том то и дело - сказал я - ОН даже тебя создал из мочи. Блевать хочется. Да и читателю противно все это.
Папа сел возле меня.
- Не расстраивайся. Я все равно тебя люблю.
- И я тебя.
Мы обнялись.
Я собрался уходить. На выходе папа крикнул.
- Ты забыл рисунки.
- Отдай их в музей - махнул я - это шедевры великих художников.
Меня в них нет

Я зашел на рынок. Купил много риса, много мяса. Свинины, баранины, сердце, печень и другие органы. Немного перца, ложку соли. Ингредиенты для моего будущего тела. Вместе с деньгами, я отдал и свой кошелок. Зачем он мне? Закинув сумки на спину, я поплелся домой. На кухне я все высыпал в кастрюли и залил водой. Поставил на медленный огонь. А сам пошел на берег моря. Глядеть на закат.

"Разве так рождается главный герой? Из продуктов на рынке? Из сердца несчастной свиньи? Из печени неповинного барана? Из варенного риса?"

Я исхудал, глаза впали в орбиты, позвоночник выступал, как огромные бусины. Без сил я упал на песок, дыхание сперло. Я посмотрел на солнце - яркое, красное, большое - и сказал.
- Я не сдвинусь с места, пока не увижу себя. - а потом решительно - Или я умру, или рассказ продолжится.
Скрестив ноги, я замер как...  (Ты че Будда?).
 

назад