Пять рецептов счастья Степень критики: Помню, что почти все ругали. Но перечитала и не понимаю, почему.)
Короткое описание: Ну, счастье... Оно такое... Наверное.)
- По-хорошему…
По-хорошему ехать надо было не сюда, в Лиманчик, к дикарям и матрасникам, а куда-нибудь…- Марина расплатилась с официантом и вышла из-за столика -… куда-нибудь. Но тут друзья. А друзья – это «Доброе утро» в оба уха среди ночи. И костер по вечерам, и походы за вином в Абрау, и рассвет на геодезической вышке. В общем, много-много плюсов. И один маахонький минус – невозможно побыть в одиночестве, даже если ты по собственной воле сбежала от пьяной компании. - Маррина! Марррина!! Навстречу, как шар из боулинга, катился рыжий Серега. Отскочить она не успевала, да и смысла не было. Если уж Серега ставил перед собой цель тормозить в конкретный предмет, он ее добивался. - Что? – выдохнула Марина, вытянув руки вперед для амортизации. - Меня там не любят, - Серега врезался в подставленные ладони и замер, склонив кудлатую голову. - Где, кто? Наши? На стоянке? Голубые Серегины глаза выглядели несколько асимметрично: правый в скором времени обещал заплыть фиолетовым. Видимо, на стоянке Серегу не любили крепко. - И чего теперь? Скрываться будешь? - Ага. С тобой, – он, как ему казалось, нежно взял ее за руку. – Ты же Маррина, ты пена моррская. Знаешь, о чем я мечтаю всю жизнь? Сидеть в прибое. С трубкой и шампанским. И чтобы передо мной, в волнах, нежилась прекрасная обнаженная женщина. - Ну? Шампанского тебе купить? - Дура, - обиделся Серега. – Шампанского я и сам куплю. Пошли со мной. Поддержишь и морально, и физически. - Вон Рапунцель твоя спускается, - Марина намекающе поиграла бровями. - Она в курсе, что тебя кто-то еще будет поддерживать? Подошедшей Светке-Рапунцель, как оказалось, важнее было забрать деньги у благоверного. Но против одной бутылки она ничего не имела. - Девочки! На пляж! Пойдемте на дикий пляж! – Серега аж пританцовывал от открывающихся перспектив, и Светка умоляюще смотрела на Марину: «Пойдем, а? или я его булыжником прибью по дороге». На диком пляже было пустынно. Прохладный ветер неутомимо гнал кружевные волны к берегу, и печальные нудисты сидели на валунах, закутавшись в покрывала. Голый и довольный Серега устремился в ближайшую промоинку, не дожидаясь девичьего эскорта, и осел там морским котиком. Пьяному море было не по колено, а по волосатую грудь, и бронзовый Серегин верх возвышался над водой как бюст древнегреческого полководца. Из Марины получился отличный стюард. Шампанское пузырилось и лопалось янтарным фейерверком. Табачный аромат кружил голову, навевая мысли о сильфидах, гуриях и прочих прелестницах. Отпивший и прикуривший Серега властно махнул рукой: - Светка, плыви! И Светка поплыла. Русалкой. Вскидывая тонкие руки, кутаясь, как в драгоценную парчу, в пряди темного золота. - Светка, ты богиня! И ты, Маринка! – орал счастливый Серега и стучал трубкой по бокалу. - А я бог! Так выпьем же… Выпить он не успел: очередная волна накрыла Серегу с головой.
- С головой…
С головой творилось что-то неладное: мрак и туман. Не хотела голова думать о завтрашнем экзамене, не хотела ничего запоминать. То ли потому, что на улице бушевал настоящий шторм, и деревья, как ночные разбойники, лупили ветками по окнам. То ли потому, что из колонок орала нелюбимая мамой группа «Слот». Рядом с заброшенной «Историей философии» лежала фотография. На ней улыбался Буян. Саша, Сашенька. Александр Буянов. Серые глаза, есенинские кудри. Красавчик, бабник и алкоголик. Настя любила его с тех солнечных осенних дней, когда их, первокурсников, отправили на помидорные поля, а Буяна назначили к ним бригадиром. Помидоров на полях меньше не стало, но бабье лето в конце концов закончилось, и Буян столкнулся с Настей в коридоре родного универа. Подмигнул приветливо, улыбнулся… и все. Фотка была любительская, сделанная мыльницей исподтишка. Одна предприимчивая мадам, знавшая о потаенных Настиных желаниях, пошла ей навстречу всего за полтинник. И вот теперь фотография лежала на паласе, а над ней, как ученый над бабочкой, застыла Настя с иголкой. Давно уже отзвучала песня про куклу вуду, а Настя все не могла решиться. Ей казалось, что она собирается проткнуть не фотографию, а живое тело. Беспомощное, распластанное на жестком полу. Буян улыбался, не понимая, что его ждет, и Настя дрожала. - Прости. Она знала, как это будет. Вывороченные рваные края. Игла пулей прошьет картонку и уйдет куда-то за пределы. Дальше-дальше, через улицы, кварталы, перекрестки. Через кожу, мышцы, прямо в биение: тук-тук. Буян по-прежнему будет улыбаться. Но это будет уже ее Буян. Надо было только решиться. Решиться на боль, которую она ощущала уже как свою собственную. Решиться – и одним движением, одним ударом прекратить эти муки, когда - всюду он, везде он. Без нее. Настя встала и пошла на кухню. Пила долго, проливая воду, захлебываясь. Думала, а чем он сейчас занимается? Играет в покер? Или раздевает очередную залетную? Радуется, ни о чем не подозревая. А через секунду согнется, прижимая руки к сердцу, и медленно осядет на пол. И глаза у него будут стеклянные, и может быть, изо рта потечет алая струйка. В фильмах такое часто показывают. Ему будет больно, очень больно, но, когда его поднимут друзья или эта шалава вызовет «скорую», он станет смотреть на них непонимающе и первым его словом будет «Настя». Ведь будет же? Она вернулась в комнату. Снова взяла иголку. Отложила и вытащила из тумбочки целую упаковку. Выбирала долго, придирчиво. Колола палец, чтобы уж наверняка. В какой-то момент подняла голову и, увидев себя в зеркале, истерично расхохоталась. В квартирной тишине смех тоже прозвучал по-голливудски. В последний раз провела подушечками пальцев по фотографии: пригладила брови, коснулась носа, полуоткрытых губ. Занесла руку и резко опустила… Ничего не изменилось. Никто не позвонил. И Буян, которого она встретила осенью - красивая, загорелая, независимая – был уже не нужен. Поздоровались … и все. Осталась только уверенность, что Бог, которого нет, когда-то спросит с нее по полной.
- По полной… Эй, братан. Хорош дрыхнуть - в костер упадешь. - А?.. - Твоя очередь рассказывать. По полной… - Нах… По полной. Наливай. - Да оставь ты его, пусть спит.
- По полной…
- По полной я выплачу через месяц. И не надо мне без конца эту историю припоминать. Квартира – это совсем другое. Да ёпересете, мама… Что ж я, по-твоему, совсем без мозгов? Да, и когда женился, мозги были… Сдерживать себя становилось все труднее: Максим шел по улице красный, не замечая ни людей, ни светофоров. Полоса – яркая, пестрая, громкая – двигалась параллельно и раздражала еще больше. Ненаглядная, сволочь, так и не стала выплачивать часть кредита. Максим выгнал ее из дома, увидев однажды, чем она занимается в своем киоске в ночную смену. Постоял, послушал, бросил на прилавок забытый телефон, а утром выставил за порог ее чемоданы. Казалось, все проблемы решил одним махом. Но через месяц пришли улыбчивые судебные исполнители, чтобы напомнить, что кредит взят на его имя. А еще через месяц Максим разместил объявление о продаже дачи. - У кого подала в суд? У Даниловых? И они чего? Не будет у нас такого, мама. Вот если я приватизирую, тогда хана квартире. А сейчас и я здесь прописан, и дети мои. А она пусть в Питере своем… Самое обидное, что мама была права. Даже кинув его на деньги, ненаглядная имела виды на квартиру и плевать ей было, что сыну и дочери она нужнее. Максим знал, что с ее характером бывшая и в суд подаст на принудительный размен. Но знал и то, что спустит ее с лестницы, как только она это озвучит. А там – помогай ей удача, питерский хахаль и полиция… - Мама, не лезь не в свое дело. Я тебя в последний раз прошу. Да сколько можно?! Б**, я мужик уже взрослый, у меня спиногрызов двое! Хватит мне рассказывать, какой я дурак! Максим опустил руку с зажатым телефоном и, глядя куда-то сквозь проходивших мимо девчонок, громко выругался. Девчонки испуганно порхнули в сторону. Отойдя на безопасное расстояние, обиженно покрутили пальцем у виска, но Максим уже не видел их – вздохнул поглубже, как ныряльщик, и снова бросился в мутный провал разговора. - Я знаю, что ты волнуешься. Да. Только о нас. И про сердце знаю. Извини, я не хотел тебя обидеть. Мама… Мама, остановись… Ты хочешь, чтобы я отключил телефон? Я это сделаю, ты добьешься. Всё. Максим нажал на кнопку сброса, еле подавив желание шарахнуть по рекламной тумбе - прямо по морде Линдсей Лохан, одетой в шмотки от русской дизайнерши. Наркоманка хренова. Профессиональная улыбка в объектив и плевок в спину: «Достала». Достала! – морщились деревья. Достала! – каркали вороны. Даже машины гудели и визжали: Достала! Достала! Подключились голоса - женские, мужские – и только тогда Максим понял, что это не про их отношения с матерью. На дороге, чуть левее перекрестка, толпился народ. Женщины голосили. Кто-то уже дозвонился до скорой. А в эпицентре сидел, глупо улыбаясь, пацан и пытался дотянуться до кроссовка, отлетевшего в сторону. Кроссовок лежал на боку, безмятежно раскидав шнурки по асфальту, а пацан все тянулся и тянулся к нему, словно от этого зависела его жизнь. - На зеленый я ехал, - орал усатый мужик, обращаясь ко всей толпе сразу. – На зеленый! – И злобно отирал усы – то ли от пота, то ли от слез… Максим выбрался из толпы и снова набрал номер мамы: - Как ты себя чувствуешь?
Здравстуйте. Ниже будет поток мыслей. Первый раз прочла и не поняла, в чем смысл разбиения на куски. Что за суповой набор мини-историй? Где излюбленная автором отточенность каждого эпизода? Лишь позже осознала, что каждый из центральных героев получил свое счастье. Именно, что свое. Причем показалось, что "счастья" расположены по нарастающей. Первый. Нашел счастье, самое банальное, что можно подразумевать под счастьем. Море, пиво, курево, женщины. Наверное, о подобном мечтает 90 % мужского населения, что довольно грустно. Вторая. Тоже счастлива, что отделалась от прошлого. Для женщин, думаю, это актуально. Этакий взгляд со стороны. Третье. Фе. Других мыслей не вызвало. Четвертый. Зачем женился на стерве? Еще и детей завел... но в конце озарение случилось Глядишь правда начнет ценить, что имеет. Пятый. Вот это понравилось более остальных. Это действительно счастье. Не бухло и иголки, а сохранённая жизнь. Навело на мысль, что автор экспериментирует над сюжетами. Видать, это отражение хронических намёков в прошлых комментариев.
Из зала? А я как-то раз в окно запульнул тот шарик;) Случайно, конешно же! Знаешь, я б, конечно, с удовольствием, як в былые времена, придрался к слогу по сути... Но, боюсъ, что придется уже с Прохожаниным фехтовать на точках... А я жиж с ним согласен, в этом вопросе!;) Пусть и где-то в глубине души... . Вообще-то, чесслов, приятно тебя, читать, как всегда собственно. Поэтому на фоне нашего сайта, я вот скажу, что прочел, поразмышлял, и поразмыслил и, вероятно, просто обескуражен и приятно поражен красотою и натуральностью твоих героев. Им хочется сочувствовать! Короче, молодчина, автор!)
Поняла, да. Спасибо. Действительно, спасибо. После таких коммов реально видишь, в какую сторону идти.) Рецепт - это ведь не готовый продукт. Это путь, технология получения/достижения. А что получится на выходе, да кто ж может гарантировать? И я сознательно рассказывала о таких рецептах, которые обречены. Так что ваши минусы, получается, для меня как автора оборачиваются в плюс. Бедная Настя.)
Quote
Она считает, что могло быть, но мы то понимаем, что с тем парнем и не могло.
Здесь ключевое - "она считает, что могло быть". Это мы, такие умные, понимаем, у кого выйдет, у кого нет. А влюбленные? А банальное девичье: "Счастье - это любить и быть любимой"? Рискните объяснить Насте, что счастье вовсе не в этом. У меня знакомая вчера замуж за уголовника вышла, которому еще семь лет сидеть. Думаете, не отговаривали? Но за ради счастья и не тем пожертвуешь.) То же и с алкоголиком. Он счастлив, может, и поболе нас с вами. Некрасов еще когда сей феномен отмечал.) А вот с четвертым и пятым сюжетом - мой косяк. Потому как
Quote
последние 2 сюжета переплелись один в другой
- абсолютно верно подмечено. Это и есть один сюжет. И, что есть счастье, герой понимает только столкнувшись с настоящим несчастьем. Про счастье Марины не замышлялось даже. Просто экспозиция.) Пятый... Пятый - это уже ваше.) А насчет структуры... Знаете, хотелось сделать что-то типа мини-Декамерона. Разные голоса, разные интонации, разный стиль повествования. Чтобы каждый мог найти что-то свое. Самое интересное, что в итоге так и получилось. Каждая часть по отдельности находила своих сторонников, но вот остальные воспринимались в штыки. Что ж, будем работать.)
Прохожанин, спасибо за отзыв.) Рецепты - да, кулинарная книга. Открывай, выбирай, предлагай свое. Почему пять, вы уже разгадали. Кредит не на квартиру, он сам по себе, на тот же киоск, например. Но если вызывает путаницу, гляну еще раз, конечно. А насчет "б**" не согласна. Когда у человека отказывают тормоза, он и не такое маме скажет. Можно теперь я вас попрошу: не могли бы вы поподробнее про смену идеи и развязывание сюжетов? Подозреваю, что именно за это меня и ругали.)
0
