Ты случишься со мной. Как случаются войны.
Заминировав пульс, будет время отчаянно биться.
Мы на равных теперь: и тираны и воины
(только вот без тылов и без девушки в платье из ситца,

только вот без письма на груди, слишком быстро остывшей,
и без фотки, которую к сердцу бы надо поближе;
и какое-то странное, резкое, больное слово "бывший",
будто был, а теперь ты меня никогда не услышишь.

никогда... это можно писать на могильных плитах,
разбросать это слово в холодную сумрачность неба,
это слово для тех, кто навеки останется сытым
лишь стаканом воды да куском зачерствелого хлеба).

Все же разница есть. Ты себя никогда не побреешь в солдаты.
Если станешь врагом сам себе, то курок победит твои пальцы.
Жизнь решит, кто останется жить, а кто станет крылатым,
Разве выбор велик: предатель, мертвец и страдальцы.

Не велик даже мир: это чувства и мнения.
Чувства - то, что тобой рождено и тобою будет убито,
То, что я - мародер - на поле наших сражений
Составляю по буквам, чтоб собрать воедино.

А мой череп давно раскроен визжащими сверлами мнений.
Не такие еще черепа поддавались простому металлу.
И у гроба любви не пристало просить продолжения,
Над могилой любви слишком нагло кричать: "Как же мало!"

Это все . Троеточий больше не ставить.
В мертвецах не бывает ни боли, ни злости... чувства.
Это значит, меня невозможно ранить.
Это значит, во мне неприкаянно пусто.