«Нужно вернуться к сортировке рассказов, что это, три двери?» Не помню, сколько я живу здесь, но точно помню, что ни разу ничего здесь не переделывал – тут всегда была одна дверь. Но не они меня сейчас  интересуют, хотя и подозрительно. Совсем раздраженный, я открыл дверь по середине и зашел в свою комнату. «”Своя комната” как по-детски звучит. Нужно придумать другое название, а то при выражении “своя комната” сразу себе представляю кровать-машинку и плакаты с Капитаном Америкой, хотя это совсем неплохо». Появление еще двух дверей никак не повлияло на внешний вид “моей комнаты”: бумаги все еще были разбросаны, и только три отобранных мною листка я почему-то придавил своей старой печатной машинкой. «Надо найти продолжение, тут столько листов со всякой ерундой, зачем мне понадобилось печатать просто набор букв? Интересно, куда бы я попал, если бы открыл какую-нибудь другую дверь? Может, за одной я бы увидел космос, а за другой? Что бы я увидел за другой? Думаю, позже стоит посмотреть. Еще один листок, здесь читаемый текст»:

«На мгновение кукла замерла, глаза-бусинки смотрели на Гарольда.

-Знаешь, после этого я больше никогда не буду над тобой смеяться.

-Не надо, лучше продолжай насмехаться. Если ты перестанешь - я почувствую себя калекой, которого всем жалко, а я этого не хочу…

-Калекой? Я впервые почувствовал в себе существование чего-то хорошего, а ты отговариваешь меня от проявления жалости?

-Ну, жалость, ведь, тоже негативное чувство…

-Покончи с собой.

-Что??

-Я сказал: покончи с собой.

-Но я… я не хочу, еще столько всего не сделано…

-И не будет сделано.

-Ну и пусть.

Гарольд разложился на полу и несколько минут смотрел в потолок.

-А я знаю, о чем ты думаешь, - сказала кукла-страшилка, - искромсать меня ножницами не получиться, а чудака с куклой вместо руки…

-На руке.

-Нет, ВМЕСТО руки, так вот, такого на работу не возьмут. Вздумаешь подрабатывать чревовещателем – я такого наговорю, что миллионы людей будут требовать твоего изгнания.

Гарольд ничего не ответил кукле и пошел в уборную набрать себе ванну.

-О небеса, могу представить, какое у тебя убогое тело. Хлипкое, ничтожное и наверняка с торчащими ребрами! Не вздумай использовать меня как мочалку. Почему ты молчишь? Игнорируешь меня, да?

Гарольд резко засунул руку в ванну, она еще не успела набраться даже наполовину, но кукла прекрасно помещалась.  Подождав минуту, он вытащил страшную мокрую куклу, которая умирала со смеху.

-Гарольд! Ты меня поражаешь! А я знал, зачем тебе ванна! И я так же знал, что это не способ от меня избавиться!»

«Это не все, это еще не концовка моего рассказа. И это даже не продолжение, которое искал. Не помню, какую судьбу ему придумал. Нет, я не хочу этого знать!» С особой раздражительностью, я распахнул окно и выкинул все бумаги на улицу. «Утром их уберет дворник, я уверен. Что же я хотел сделать? Ах да, двери!» Я вышел из комнаты и приготовился окунуться в следующий поток безумия, но выйдя, все было как прежде. «Отлично, а где еще две двери?» Их не было. Только одна. Я подошел к стене в надежде нащупать ручку или что-нибудь подобное. «Нет, ничего нет. Одна дверь, которая всегда была здесь». От отчаянья, я сел на пол и уставился куда-то в даль. Просто сидел в надежде, что стена расшириться и появиться те самые двери, или хотя бы еще одна. «Почему я не посмотрел раньше, что было за ними?» Что-то подсказывало мне, открой я любую из крайних, все равно бы попал в свою комнату. «Ну пожалуйста, хоть одна…и вот бы из нее вышел мой друг и успокоил меня…» До сих пор боюсь одиночества, особенно ночью. Всегда казалось, что если что-нибудь случиться ночью, то никто не услышит, так как все будут спать. Хотя, мне на помощь и утром бы никто не пришел. Даже уверен, что позвони я в полицию или пожарным, они бы бросили трубку. Страх нагнетал меня все больше, казалось, что стены сейчас задавят меня или я задохнусь, что-то похожее пришлось испытать в пурпурном водовороте. «Нужно зайти в комнату, хотя нет, я могу выброситься в окно из-за любого звука, пойду лучше прогуляюсь». Схватив пальто и поспешно закрыв дверь, я вылетел на улицу так, что можно было подумать, что я пытался кого-то убить или ограбить, двумя словами – совершил преступление.

  Ночью все кажется иным, это единственное время суток, когда я рад видеть людей на улице, так мне было спокойней. «К счастью, в этом городе никогда не спят!»

  Луна было маленькой, ярко-белой и почти полной. Выбрав скамейку там, где почти не было людей, я стал любоваться окружающим видом. Отдаленный шум машин успокаивал и погружал в сон:

«Уличный кошмар»

«Тропический лес. Солнце почти село, не было слышно ничего, кроме шорохов и шума водопада. Ко мне подходит фламинго и говорит голосом моего странного друга:

-Прекрасное место…?

-То есть, прекрасный мир?

-Нет, именно место, оно тебе нравиться?

-Да, здесь тихо, нет людей.

-Ты неудачник.

-Ты…ты говоришь как кукла из моего рассказа!

-Ты неудачник! Ты выкинул свой рассказ из-за ничего, из-за несуществующей причины!

-Рассказ просто бредовый, ни один нормальный человек не станет его читать!

-А ты писал его для людей? Ненормальные – это значит пол мира! Ты скоро поймешь, насколько ты несчастлив!

-Несчастлив? И все из-за рассказа? Я точно уничтожу тебя!

-Не получиться. А с помощью него ты бы смог хоть немного отвлечься от своего безумия!

Фламинго заглянуло мне в глаза, а потом больно клюнуло в голову».

Я проснулся от удара шишкой по голове. «Здесь много белок, может, завести себе одну?» А шишка упала как раз вовремя: утро уже настало и вид спящего сидя на скамейке человека начал привлекать внимание людей.

«Довольно необычный сон, довольно необычный день, это не должно пропасть просто так! Нужно сделать еще что-нибудь не свойственное обыкновенному дню, например, проверить почту!» Да, это такое же странное решение для меня, как если бы я захотел, подняв трубку, услышать там чей-то голос. «Одно письмо, прекрасное начало». Нет, совсем не прекрасное. Мне отключают электричество и телефон за неуплату. И еще «приглашают» в суд за это. «Электричество? Ничего, я всегда мечтал пользоваться только свечками. Телефон! Боже, только послушай, они отключают мне телефон!» Я зашел в квартиру и, не снимая обуви и отрезав провода, выкинул телефон из окна своей комнаты. А потом посмотрел, не убил ли кого им, а то придется идти в суд и из-за убийства. Нет, все в порядке, хотя несколько людей все же явно обеспокоены летающим телефоном. «Черт, могут и в полицию позвонить, надо бы отключить звонок. Нет, не надо, у меня его никогда не было». Мне понравилось выкидывать вещи из окна, может, выкинуть и печатную машинку? Когда-нибудь я сам выброшусь, наверное. «А еще я могу холодильник выкинуть. Он скоро потечет и станет мне совсем не нужен. Один я его не подниму, надо попросить помочь моего друга. А когда он мне поможет, я выкину в окно и его тоже».

«Я говорил, что общение или контакт с людьми – вещь очень опасная, которая может вскоре разъесть тебя изнутри. Одиночество ни чуть не лучше. С каждым днем будет казаться, что теряешь год. С каждым потерянным годом, ты становишься все меньше и меньше, пока не станешь восьмилетним ребенком, который боится темноты, злых клоунов, монстров под кроватью и брокколи на обед. Полная изоляция скорее не разрушает изнутри, а наступает сверху. Будто Бог накрывает тебя колпаком, из которого нельзя выбраться. Речь портиться, страхи увеличиваются, а мысли с каждым днем все безумней и…наивней. Если кто-то решиться заговорить с тобой, то услышит лишь «детский лепет» и несуразные идеи. Они скажут, что вы упали с луны или вчера родились. В чем-то они будут правы. Из одиночества не выбраться просто так. Оно отлично постарается над тем, что даже если вы и выберетесь наружу к людям, то вам тут же захочется залезть обратно. Реальный мир уже не примет вас, даже если у вас сильная воля и вы сможете сопротивляться себе, то сопротивляться реальности вы уже не сможете. Она заметит, что вы чужой, не гость, не турист, а именно чужой. Реальность сделает все возможное, чтобы загнать вас под колпак обратно. Она будет пугать, угрожать, и, поверьте мне, она своего добьется. Когда поймете, что ваш телефон лежит разбитый под окном, что ваш единственный друг – это ваше воображение, что вы уже не способны приспособиться к реальной жизни, то я должен вынести вам этот страшный диагноз: вы – одинокий человек. От этого нет лекарств, но выздоровевшие есть. Это не смертельная болезнь, но вы сами убьете себя из-за нее».

  Холодильник давно потек, но мне уже не было до этого никакого дела. Я сидел и размышлял о своей «болезни». Думал о том, как другим людям удается избежать этого, находить золотую середину или как они умудряются лишь временами заглядывать в это состояние. «Может, такие люди и есть лекарства дня больных одиночеством? Кажется, у моего Германа была та же проблема. Никак не могу вспомнить, какую судьбу я ему выдумал. Может, он повесился, а может, он смог подружиться с куклой, и она отстала от него. Может быть, все может быть, все зависит от моего решения». Сознание стало немного мутнеть, в коленях чувствовалась слабость, уверен, это из-за голода. И опять отрывистые мысли. «Ненавижу адвокатов, военных и политиков, испоганили весь мир. Надо купить свечек и фруктов, стану вегетарианцем. Мясо хранить все равно негде, и я не хочу, чтобы в следующей жизни меня сожрал какой-нибудь урод».  Становилось совсем плохо, еще немного и я начну задыхаться. Нужно открыть окно, если я все же не хочу, чтобы это случилось. Но кто-то, пока сидящий в глубине души, этого хотел.

  Чтобы открыть дверь на балкон мне понадобилось немного больше усилий, чем раньше. Но легче не стало, хотя разум немного «протрезвел». Я стал смотреть на людей, что мелькали подо мной. Все куда-то спешили, они так быстро передвигались, прямо как мелкие рыбешки в море, как они только не сталкиваются? Это я про рыбешек. Хотя я никогда не видел, чтобы в такой толпе кто-нибудь столкнулся. Это могло б произойти, если б к ним прокрался пьяный…хотя нет, тут это вряд ли возможно.  «Окажись я в такой толпе, наверняка бы решил резко остановиться чтобы, ну, допустим, полюбоваться на величие огромных домов, что чуть ли не насквозь пронзают небо, как будто оно только на них и держится. Так вот как это будет, впечатленный видом я останавливаюсь, чтобы налюбоваться, и тут один из толстяков врезается в мою спину, я падаю и задеваю сумку впереди идущей женщины. Все начнут ругаться, кричать…думаю,  три месяца не высовывал бы нос на улицу». Никогда не понимал таких людей. Если родиться, выучиться, получить работу, завести семью и есть смысл жизни, то я его не признаю. Да, это довольно простая система, миллиарды людей ее давно приняли и полюбили. Наверняка у каждого проскакивала мысль, что это скучно, старо и неправильно. Но мысль эта проходила так же быстро, как и помыслы о самоубийстве. Каждый об этом думал, или почти каждый… Но лично я думал об этом постоянно. Я совершенно не согласен с такой системой, и я рассматривал смерть как выход из моей «болезни», а значит и из всех проблем в целом. Иногда я соглашаюсь и принимаю мир таким, какой он есть, но все это было ненадолго и все это было довольно давно…теперь ко мне такие мысли не приходят. Другой выход найти очень сложно, а я считаю себя слишком слабым, чтобы совершать эти поиски. «Может, именно из-за того, что я не могу принять для себя такой смысл жизни, я и думаю о смерти? Ведь получается, что я оставлю после себя? И все же, я не считаю себя неправым. Когда после смерти Господь будет отчитывать меня, я соглашусь с ним, но это будет так…не по-настоящему. Даже там я наверняка останусь при своем мнении. Как Он относится к таким людям, как я? Что будет потом? Я не смогу выбрать себе жизнь. Но я бы хотел быть койотом или фламинго. Даже не знаю, хотел бы я снова родиться человеком. Все эти люди – герои, раз смогли не сломаться и найти в себе силы жить дальше. Я к этому еще не готов. Мне дали шанс, но я еще не в силах справиться».

«Как же я пойду в суд? Я от страха даже не смогу открыть дверь». Такое уже как-то было. Я пытался устроиться на работу, так как покинул дом, и нужно было искать место, где можно было б получить средства на существование. Меня пригласили на собеседование, но когда я подошел к двери кабинета, то просто не смог открыть ее. Нет, она не была заперта, я психологически не смог это сделать. Страх перед тем, что будет за дверью, так сковал меня, что  даже не поднял руку на ручку. Постояв минуту перед дверью, я развернулся и поехал обратно домой, хотя прекрасно понимал, что ничего смертельного за ней меня не ждало, и я потратил слишком много времени на преодоление пути от дома. Наверное, после этого мне бы следовало пойти к психиатру, но я их ненавижу. Это ведь и так отвратительно, когда кто-то чужой копается в тебе, а тут ты еще и сам помогаешь. «Боже, в суд…председатели суда, чертовы адвокаты, которые, если им заплатить, будут всеми силами защищать даже точно виновного человека, присяжные, выносящие вердикт…могу себе это представить…»

«Иной параминутный бред»

«Я – малюсенький человечек сижу и судорожно тру руки. Передо мной огромная трибуна с судьей. Он стучит своим огромным молотком, стук которого резким эхом раздается по всему судебному залу. Судья что-то говорит, но поначалу слова было трудно разобрать, его рот неестественно широко открывался и кривился при произношении слов. «Вы обвиняетесь в неуплате счетов за электричество и телефон, выбрасывание предметов на улицу, в написании ничтожных рассказов…Почему вы считаете, что можете не платить по счетам и вести себя подобным образом? И…почему вы без адвоката?» Я открываю рот, но не могу нормально произнести «Я не хочу продавать душу дьяволу, прося о помощи человека, который ничему не верит». По всему залу суда разноситься эхо звучания ненастроенного тромбона. Присяжные громко перешептываются и единогласно выносят вердикт – виновен! У меня конфискуют несколько вещей (можно подумать, у меня еще что-то есть) и еще приговаривают к…работе эльфом в деревне Санта Клауса? Не так уж и плохо, думаю, у меня получится…»

  «Нет, не пойду в суд, а даже если и приду, то все равно не смогу открыть дверь. Нужно попросить друга, чтобы он силой запихнул меня за нее. А что если сделать его своим адвокатом? Да, он явно явиться в каком-нибудь нелепом виде, который никак не подходит для судебного процесса и уж точно для адвоката. Думаю, ему следует надеть очки, чтобы никто не увидел его суету во взгляде. Речь у него получше, чем у меня, но постоянные передергивания и резкие движения точно всех насторожат. Меня будет ждать еще и обвинение в самом неудачном выборе адвоката. У нас из этого точно сделают новость, и может даже, отдельную страницу в журнале с самыми нелепыми зарисовками меня и моего «адвоката». «Человек-тромбон в суде» - прекрасный заголовок, пожалуй, я сам и напишу об этом, получу неплохие деньги. Здесь все возможно, я опять буду популярен…как в том моем шоу, если бы не я сам, то оно бы не провалилось, люди вечно являются причиной своих проблем».

  Прожить еще безработным вполне возможно, но рано или поздно работу все же придется найти, иначе меня может поджидать голодная смерть, не самая худшая, но и не самая приятная.

  Я услышал знакомый звук, так выпускает дым от сигарет мой друг,  именно он и стоял за мной, как-то по-сумасшедшему улыбаясь. Вид у него опять был новый, но я всегда его узнавал. Он хрипло посмеялся и сказал мне «Кажется, у кого-то меланхолия». Бросив непотушенную сигарету на пол, «друг» развернулся и направился к выходу. Взглянув на провода от телефона, улыбнулся и, кажется, ушел, хотя я бы сказал, что он исчезнул. «Почему бы ему не сбрить эту чертову бороду? Вроде раньше ее не было».

«По-моему, холодает, неужели скоро зима и должен выпасть снег?» Ненавижу зиму, а ведь раньше это была моя любимая пора года. Просто я представлял ее себе как что-то красивое и необычное, когда все, даже деревья, покрыты снегом, но с каждым наступлением зимы я замечаю, что она не так уж и прекрасна.  Холод, грязь…на улицу почти не выхожу и поэтому не вижу, как украшен город, но уверен, что здесь это красиво. «Черт, без отопления будет совсем холодно. Какой сегодня месяц? А число? Будь я посмелее, высунулся в окно и спросил бы у людей, но я не могу. Как же много общего у меня и моего «друга», точнее, как же много общего в наших квартирах. Может, это не он является ко мне без спросу, а я проживаю здесь и вышвыриваю его вещи из окна? Нет, то письмо было точно адресовано мне. Черт возьми, такая же пыль на кухонном столе, наверное, у нас были общие бабки. Да, я наверняка дружил с ним с самого детства и часто гостил у него». Я подошел к столу и несколько минут просто созерцал его. «Нет, это невозможно. Я был у себя, когда переживал свое безумие, и стол этот мой. Это точно, теперь-то вижу. Почему тогда подумал, что был у своего друга? Это тоже было частью того моего состояния… Это ты опять?» Мой друг стоял позади меня, как всегда курил и, так же быстро, как и появился, вместе с дымом от сигарет, растворился в воздухе. «Отлично, нет у моего друга никакой квартиры, самого друга тоже нет, это все мое воображение, и все. Так часто бывает со снами, их часто путаешь с реальностью». Довольно тяжело было принять все происходящее, с одной стороны я был рад, что разгадал тайну появления «друга», с другой стороны я вдруг резко почувствовал…холод. Не тот холод, что чувствуют из-за отключенного отопления, хотя и он присутствовал, а  тот холод, что появился внутри меня, как я теперь смогу жить, зная, что разговаривать смогу лишь с плодами моего воображения? От напряжения я начал ходить по квартире. Затем пошел в «свою комнату», взял в руки печатную машинку, посмотрел со своего окна вниз, и, убедившись, что не скину ее на голову кому-нибудь, сбросил вниз.  «Неплохо, неплохо, похоже, я выкинул все, что можно было. В зале осталось еще несколько давно завядших цветов, но я оставлю их на следующий раз, и потом, они мне слишком нравятся».

  Наверное, я просто не понимал, что делал. Это было похоже на какую-то вспышку безумия, на своего рода развлечение, но теперь у меня почти ничего не осталось, кроме воображения. Это конечно хорошо, но не смогу же я жить, питаясь воображаемой едой и обогреваясь воображаемым электричеством. «Кстати, я хотел купить свечек, кажется, у меня еще осталось немного мелочи, а если что, я всегда могу добыть ее из фонтана в парке, пока никто не видит, конечно». Тяжело будет пережить эту ночь, у меня не осталось ничего и даже в пальто здесь довольно холодно. Но делать нечего. Пришлось одетым улечься в углу. «Надо постараться заснуть, утром будет лучше, немного солнечного света – все, что мне сейчас нужно».

«Ряд кошмаров в помещении»

«Ночь. Мой друг играет на гитаре под окном. И хотя было совсем тихо, инструмента не было слышно. «Друг» перестал играть и посмотрел на меня, и, положив гитару на землю, протянул мне руку. Конечно, было слишком высоко, он никак не смог бы дотянуться до моей руки, которую я подал ему в ответ. Но он уже тут, в моей комнате, стоит совсем близко и смотрит прямо в глаза.

-Здесь есть потайные комнаты?

-Нет, насколько я знаю, нет. – Ответил я ему, причем совершенно нормальным голосом.

  Он вышел из моей комнаты и вернулся с горшком моих завядших цветов в руках. «Друг» подошел к окну, и я было подумал, что он сейчас выкинет его с окна, но он просто поставил горшок на подоконник и каким-то любовным взглядом уставился на луну.

Я выкинул «друга» из окна».

  На этом, к счастью, я резко проснулся. Никакого холодного пота, никакого тяжелого дыхания, просто бешено колотилось сердце… Еще совсем поздно, солнце и не думает всходить. Чтобы отвлечься от дурного сна, я пошел в зал я взял оттуда все что было: один несчастных горшок с увядшими цветами. Даже не помню, какие именно там были цветы. И чтобы избавиться от неприятного осадка, горшок полете, естественно, в окно. «Завтра я наверняка увижу на своей двери записку со словами «Пожалуйста, не выбрасывайте свой мусор в окно. Оставляйте его за дверью». Надо будет придумать им на это ответ. Где моя печатная машинка? Ах да, там же где и все остальное».

  Не очень-то хотелось сейчас заснуть, неприятный осадок от сна еще не покинул меня, но мое сознание не хотело ничего знать.

«Утро. Совсем недавно взошло солнце, большинство людей либо спят, либо уже на работе. Я гуляю по парку и наслаждаюсь безлюдными пейзажами. Ряд деревьев образовал Что-то на подобии арки, я хотел пройтись под такой красотой, но ко мне уже приближался мой выпавший из окна «друг».

-Ты правда думал, что это способ избавиться от меня? – спросил он.

Я хотел пробубнить что-то вроде оправдания, но не мог. Не мог не потому, что не был в состоянии выговорить спонтанно придуманную мною речь, а потому, что ненавидел оправдываться, даже когда я действительно был прав.

-Конечно, это зависит от тебя. Но могу тебя обрадовать или огорчить, после того твоего поступка я теперь – ангел.

-Ангел? Это я ангел! – закричал я в ярости и кинулся на «друга», но тот уже был далеко от меня. Он не убежал, не улетел, он просто исчез. Но я кинулся бежать вперед, в надежде, что он появиться, хоть на секунду. Почти стирая все ноги об землю, я продолжал бежать пока не свалился и не проскулил сквозь слезы «я…это я – ангел».

  Безумие! Сердце сходило с ума. «Ну неужели это настоящий кошмар, из-за которого обычно должны происходить такие вещи? Спасть больше нельзя, нельзя, нельзя, слышишь!? Пожалуй, не буду спать пару дней, только сейчас, а то я свихнусь и не доживу до утра, хотя может оно и к лучшему».

«День. За окном море людей, которые бегут кто куда по своим делам. Я иду в ванную комнату, не для того, чтобы умыться или принять душ, нет, это мне сейчас не нужно, мне нужно что-то, любая вещь, которую я в состоянии поднять. Но ничего подобного нет, все, что можно было выбросить, уже выброшено.

Тогда я выпрыгнул сам».

  «Нет, пожалуй, я не буду спать еще месяц. А то и два».

  Полная желтая луна смотрела на меня с неба. На удивление большая и, я бы сказал, живая. Один единственный луч ее потянулся к моему окну, словно ковер, расстилающийся к моим ногам. Прямо как лунная дорожка, только без воды, что как удивило меня, так и не очень. Подойдя к окну, я забрался на подоконник и закинул голову, чтобы посмотреть на луну, посмотреть не в последний раз, а посмотреть с удивлением и любопытством.

  «Что там?»

  Медленно, не смотря вниз, я ступил одной ногой на луч, и пошел, прямо к луне. На встречу неизвестному…