1

            Рыхлые и пористые угольные облака, сбившиеся в плотную кучу, пробила раскалённая до красна металлическая сфера, увлекая за собой сажу и пепел. Сфера по косой прочертила смоляное небо и упала в совершенное ничто – маслянистый океан нефти и тёмных грёз, подпитываемый со дна источниками душераздирающих историй о собственной никчёмности. Спустя бесконечный оборот космоса, в тягостном нигде, сферу прибило к земляному островку, омываемому со всех сторон нефтяными волнами. Остуженная слезами отчаявшихся и холодным потом трусливых нытиков, убаюкаянная бездействием, сфера наконец ударилась в скалы возле берега и застыла, блестя поцарапанным металлом.

       Вспененные нефтяные барашки, оседлав волны, расплескались о камни с очередным приливом. Сфера покачнулась на проползающей под ней волне и ударилась в скалу – с громким, противоестественным для этого мира звуком. Возлежащие на песчаном берегу тюлени, уставшие от особенностей скучной жизни в душных водах океана, мыча, как один завертели жирными шеями. Изнутри сферы донёсся приглушённый звук, распугавший пьяных чаек на вершине скалы. Вопя и размахивая крыльями, они закружили над волнами, истошно крича. На боку сферы тем временем наметился ровный круг – тонкая щель, змейкой пробежавшая по металлу. Спустя вечность мгновений стальной люк выстрелил и тяжело плюхнулся в волны, обратив чаек в истерику и подарив тюленям инфаркт.

      Из люка на границу песка и чёрного моря вывалился астронавт Джимми. Он был одет в настоящий скафандр, как и полагается астронавтам. Круглый большой шлем с тёмным, отражающим свет звёзд, стеклом, герметично сидел на сером, как лунный реголит, костюме, оканчивающимся ботинками на рельефной подошве и компрессионными перчатками. Из ранца за спиной к затылку тянулись гофрированные трубки, подавая в шлем сжатый энтузиазм, так необходимый для жизни.

     Джимми ещё долго лежал, обдумывая случившееся. Но недостаточно долго, чтобы тюлени успели привыкнуть к нему. Едва он оторвал от песка голову, приподнялся на руках и встал на колени, чтобы осмотреть мир, тюлени рванули в заросли дымной травы, росшей на берегу. Поверх их блестящих жирных шей Джимми увидел развалины дома, смутно напоминающие его дом собственный – та же пропорция-симметрия окон, вопиющие теснотой два этажа, чердак, набитый грязными мыслями неблагополучного детства. Дом, замусоленный мечтами о космосе.

     Дом развалился спереди, и ломтик фасада, тонкий и нежный как новогоднее сало, лежал головой в мяслянистых волнах (не потеряй лицо, Джимми). Задняя же часть дома некрасиво навалилась на раскидистое, но уже мёртвое дерево (будь вежлив, Джимми).

     Джимми сделал усилие и оставил свой первый настоящий след в этом мире – чёткий отпечаток ботинка на рыхлом песке (самый первый след затёрла волна).

     Джимми повернулся к сфере. Металлический бок зиял мрачным провалом, в который Джимми поспешил забраться. Воспалённые паническими мыслями зрачки улавливали самые крохотные отблики света на внутренних стенках сферы, и Джимми в уже зарождающейся лихорадке отыскал пригодный для дыхания, но единственный запасной баллон. Увидев старый дом, он интуитивно догадался, почувствовал, ощутил холодок, пробежавший под кожей на холодном ветру перемен, куда его всё-таки сбросило с орбиты великих желаний. Этого не должно было случиться ни в одной из представляемых реальностей, поэтому случилось в единственной из верных.

     Прижав баллон к груди, Джимми снова выбрался на берег – впервые в жизни с ясным и чётким осознанием происходящего.

продолжение следует...