Первая часть
http://www.lionblog.net.ru/2005....ku.html

Писатель Аркашка.

У меня есть сосед - мальчик Аркашка. Ему восемь лет. Аркашка - плотненький, крепкий, с серьёзными карими глазами. Волос у него - жёсткая каштановая копна. Когда кто-нибудь из родителей пытается её расчесать, Аркашка начинает глухо рычать, как собака. Скалит зубы (Переднего, правда, нет - выпал). Может и укусить.

Нет, Аркашка - он хороший. Типичный восьмилетний бандит. Не любит делать уроки, умываться, не зашнуровывает кроссовки, любит животных, сладости, садистские стишки, подраться... Всё нормально, как у всех.

Но вот примерно год назад с Аркашкой кое-что произошло.

Началось всё с того, что родители в начале каникул накупили Аркашке книг: про хоббитов, про Гарри Поттера. Ну, про очкарика этого меченого более-менее живенько написано. А вот про хоббитов с кожаными пятками... Все эти Митрандиры-Горгоробы-Азанулбизары... Хотя - дело вкуса.

Аркашка сначала прочитал всю Дж. К. и Дж. Р. Р. Потом ему купили фильмы по этим романам. Аркашка их посмотрел. И на некоторое время затих. Три дня даже давал себя расчёсывать и не рычал. А потом зашёл как-то на кухню к маме с папой и сказал:

- Буду писателем.

Подумал и добавил:

- Воистину так повелевают Высшие Силы.

Подумал и ещё добавил:

- Ибо.
- Что ибо-то? - спросил папа.
- Просто ибо, - пожал плечами Аркашка. - Ну, я пошёл.

... Лёжа на полу в какой-то немыслимой позе квеху попой и книзу головой (Так к мозгу кровь лучше приливает, я пробовал писать в аркашкиной позе - класс!), шевеля, как змея, высунутым языком, похожим на кусок радуги (От сосания фломастеров), Аркашка выводил в своей красного цвета общей тетради:

"И злой волшебник Курамор ванзил мечь в плоть нещаснова добрава валшебника Гулюлюна и три раза пиривирнул яго. Хахаха! Ты пагибнеш! Кричал Курамор. **мат** !.."

Особенно Аркашке почему-то нравилось слово **мат** !" А ещё - "ваистену!" и "дабудит так!". А ещё он любил их комбинировать, например:

- Да будет так, ибо!

Или:

- Ибо, воистину!

Описания Аркашке не очень давались. Он их обычно, так сказать, максимально сокращал. Например: "Лес был страшный". Или так (почти по-чеховски): "Море было большое. В нём было много воды".

Но зато страшные вещи Аркашка смаковал. У него всё время кто-нибудь что-нибудь откусывал с криком: "Да будет так!", кто-нибудь кому-нибудь что-нибудь вонзал и обязательно то, что вонзал, три раза "пириворачивал" ("Ибо!")

Вечером Аркашка читал свои произведения ближним. Сначала ближние (Мама с папой) Аркашку слушали, но потом их терпение иссякало.

- Господи, какой ужас! - говорила мама. - Аркаша! Да что у тебя там за кошмары такие! Ты же ведь добрый мальчик!..
- И плодть его содрыгнулыся от боли, - продолжал бубнить ровным, низким, зловещим голосом Аркашка, - и страшные чёрные птицы обклювали иго со всех сторон...
- Не могу больше слушать это "содрыгание"! - Восклицал папа. - Опять кого-то там "обклювали"!.. Я сейчас сам кого-нибудь обклюваю!..
- А злой волшебник Хухур достал иликрическую пилу и стал, весело хохоча, отпиливать ему ногу и отпилил её три раза! Воистину!.. - вдохновенно гундосил Аркашка.
- Боже мой!.. Ногу три раза отпилили... - стонала мама.
- А потом, - продолжал Аркашка, - он вонзил в его руку лазерную палицу, обмазанную смертным ядом, и стал её медленно пириварачивать, чтобы тот больнее обстрадался...
- Всё! Не могу больше эти "обстрадания" терпеть! - кричал папа и убегал в свой кабинет. А мама тоже убегала и запиралась в ванной.

Тогда Аркашка, который папу всё-таки немного побаивался, а маму - нет, читал под дверь ванной:

- И тогда Чудовище схватило жертву, и, дружно хохоча, обожрало её со всех сторон...

В ванной на полную мощность включались краны.

- Ибо я голоден, кричало Чудовище!.. - орал на манер Чудовища Аркашка под дверь, но перекричать краны не мог...

Аркашка со всей своей новаторской рукописью долго слонялся по квартире. Опять ложился на пол кверху попой, чтобы написать продолжение. Но ему не писалось. Настоящему писателю нужна аудитория. А мама с папой объявили Аркашке бойкот.

Тогда Аркашка переключился на меня. Он набирал мой номер и говорил:

- Дядь Вов, слушайте: "Чёрные зловещие скалы торчали со всех сторон..."
- "Торчали" исправь, - автоматически говорил я, исправляя что-то своё. В своей рукописи.
- Хорошо. "Чёрные зловещие скалы... были со всех сторон. За скалАми..."
- За скАлами...
- "За скалами жили страшные пивцы крови..."
- Что ещё за "пивцы"?
- Которые пьют...
- Нет такого слова.
- Ладно... "Они обгрызали жертву со всех сторон три раза, а потом брали острый молоток..."
- Достаточно. Извини, Аркашка, я занят...

Скоро Аркашка потерял и меня тоже в качестве аудитории. Единственным слушателем Аркашки остался старый пёс Чапа. Помесь таксы с болонкой, что-то вроде карликового шакала.

Чапа тихо лежал на своём коврике и дремал. Аркашка ложился рядом с ним и громко читал Чапе в самое ухо:

- И он, хохоча, откусил ему глаз...

Чапа терпел пару дней, потом начал скулить.

- Злая колдунья острым ножом разрезывала плоть жертвы...
- У-у-у! - выл Чапа, как фабричный гудок, и полз под кровать.

Аркашка ложился рядом с кроватью и кричал под кровать на воющего Чапу:

- Воистину прольётся кровь, ибо да будет так!!!

В отчаянном вое Чапы была мольба: "Ведь я не собака Павлова!.."

На третий день Чапа начал лаять и кусаться, чего раньше за ним не наблюдалось. Он даже слегка "вонзил в плоть" Аркашки свои старые зубы. Не больно, но всё-таки ляжку прихватил. Чапу не наказали, ибо он был воистину не виноват.

На следующий день папа сказал Аркашке:

- Аркадий! Завтра мы улетаем отдыхать. На море. В Судак. Вместе с дядей Вовой. Мы хотели взять и тебя. Но только с одним условием: ты не будешь нам читать свою... прозу. Договорились? Даёшь слово?
- Даю, - ответил, горько вздохнув, Аркашка. Ему очень хотелось на море. Но когда папа вышел из комнаты, Аркашка шёпотом всё-таки добавил: - Ибо!

Своё слово Аркашка сдержал: нас он оставил в покое. Зато окружающим досталось по полной...

В самолёте Аркашка прибрал к своим рукам стюардесс. Через полчаса полёта симпатичные стюардессы, косясь на Аркашку расширеными зрачками, шарахались от юного прозаика, как лошади от волка.

На море, на пляже, отойдя подальше от наших лежаков, Аркашка находил себе жертву, какую-нибудь одинокую скучающаю бездетную даму посредственных лет.

- Здраствуйте, - очаровательно улыбался он даме.
- Здраствуй, малыш, - охотно сюсюкала дама. - Здравствуй, кисынька.
- Я не кисынька, я - писатель. - сурово объявлял Аркашка. - Хотите, я почитаю вам моё литературное художественное произведение?
- Конечно! - соглашалась дама. - Почтиай, лапочка. Надо же, такой малепуньчик, а уже писатель! Прямо Моцарт, а не ребёнок!..

Малепусенький Моцарт читал:

- Его жилы, хохоча, хрустнули под ударом стальной дубины, и кровь толстым потоком затопила Долину Смерти...
- О-о-о... - стонала дама, и, траурно колыхая бюстом, откидывалась на лежак.

Через две недели Аркашку знали все. Когда он появлялся на пляже со своей алой, как кровь, тетрадкой, пляж пустел. Даже какой-то неизвестно как затесавшийся в Судак немец, едва говоривший по-русски, завидев Аркашку, махал руками и кричал:

- Найн! Найн! Ихь - это не надо! Аркашка, цурюк!

Так прошло ещё две недели. На обратном пути стюардессы вновь хлебнули по полной.

И истошно выл Чапа, как вдова на похоронах, а потом лаял и кусался. Надо было что-то предпринять.

Мы с Аркашкиными родителями держали совет на кухне. Держали почти всю ночь. Ничего не решили. А на следующий день у Аркашки был день рождения. И тут меня (как я думал тогда), осенило. Я быстренько пошёл в книжный магазин и купил "Вредные советы". О, наивный!

Несколько дней Аркашкины родители ликовали. Аркашка перестал писать. Они осыпали меня благодарственными звонками. Но потом...

Я вобще-то живу этажом ниже, непосредственно под Аркашкой. Сначала аркашкины родители перестали мне звонить. Потом надо мной начало происходить что-то странное: то раздавались какие-то глухие удары, то что-то зловеще скрипело и шуршало... а потом мои верхние соседи меня затопили.

Это всё Аркашкины дела. Я знаю.

А что сейчас читает Аркашка, понятия не имею. И даже боюсь предполагать...

Не этой страницы )

Смерть моего лучшего и моего самого дорогого мне человека...

Это случилось зимой 2007 года 9 яноворя в ровно 12:45... ровно в токое время макс умер... мы шли спокойным путем по дороге и смеялись из-за анегдотов которые макс расказывал мне...и туту макс остановился, около той скомейки на которой мы любили сидеть и смотреть на облока.. Вдруг Макс неожиданно схвотил мою руку и сказал..Аня я щас говорю в полном серьезе! Сначало я думала что он шутит,но доставши лезвия со своего кормана,японемала что щас произойдет чтото серьезное. И тут он спросил Ань ты любиш меня? я промолчала: руки мои затреслись,губы задрожали,ноги подкашивались. Я думала сказать ли мне какие чуства на самом деле я думаю и испытываю к нему..Я сказала нет,нет была моя ошибка,а занете почему нет? Потому что я боялась что он скажет нафиг такая молявка мне сдалась и просто уйдет...Он достал лезвие,и начал подводить его быстро к горлу,туту я сзади охватилась об его туловище руками и закричала Макс ненадо ненадо..Ань а я тебя люблю...И туту слеза упала с моих глаз,почему? почему? почему я не сказала да!
Тогда Макс совсей скоростью ветра нанес порез себе на горло,он порезал. Я упала на землю. Потом он свалился с большою скоростью и тогда я увидела что что-то красное течет очень быстро с его горла. Я встала и подошла к Максу и увидела, что с его горла течет кровь, просто хлынула,как кран когда открываеш воду... И тут я заплакала, и у меня началась истерика. Я села на колени положила Макса голову на на ноги и начала кричать: Помогите!!! Помогите!! туту какята женщина взела в руки телефон и позвонила в скорю..я кричала Макс! Макс! держись...Он сказал: Ань позно с меня кровь щас вся вытичет. За4ем ты это сделал?? Ань я люблю тебя а ты нет...и тогда я хотела сказать макс я тоже..но он закрыл мой рот своими окрававленными пальцами и сказал тише,тише, не надо не 4его говорить, я и так все понел. Ань) что? пообещай что ты будеш жить?! я обещаю.И туту по моей щеке покатилась слеза... Не плач)) успакойся.Мы еще в другой жизни встретимся с тобой....нет ты не умреш,щас приедет скорая и тебя спасут врачи.. Послушай меня, уже слишком позно, слишком много крови вытекло, он говорил эти слова захлебываясь кровью. Ань пообещай мне вот еще, что.Пообещай что ты найдеш себе парня который будет любить тебя а ты его.Обещаю.и туту он сказал последнее слово:довстречи))) и его дыхание перекрылось , он умерал медленно и спокойно, с открытыми глазами. он схватил меня последним своим дыханием за руку, сильно сжавши ее и медленно отпускал и раслаблял свою руку.Что-то в его глазу засеяло и мне показалось , что иду я и ктото держит меня за руку и целует меня в щечку. Затем приехала скорая и врачи выбегали с нее,очень быстро,я только помню что Макс которого они клали на доску, уже умер... И тогда я потеряла сознание перед тем как кто-то сказал: Ань а ты в порядке?
Затем я очнулась в больнице рядом была мама и держала меня за руку и говорила: доченька, доченька... Я спросила маму: Мам а где Макс и туту мама заплакала горькими слезами, Ань мне очень жаль.Я встала выдернула с себя капельницу и побежала по больнице,я выбижела на улицу и начала кричать: Макс!!!!! Мааааааааакс!!! Я упала на колени и начала плакать. Тут прибежали врачи и начали говорить одному и другому у нее истерика!Быстро дайте успокоительное,и они вкололи мне чтото, затем я заснула и успакоилась.
Я еще очень долго личилась у психиатра. Спустя только месец, я осознала что Макса которого я знала с самого детства уже нет и не будет не когда.Весь этот месец я надеелась и стояла у окна ,ждала а может Макс щас прийдет и мы будем сново вместе)),но его все не было и не было. С того момента я держала себя в руках...сожгла все что осталось у меня от макса..все валентинки,все подарки,все бездилушки котрые он мне подорил когда-то...Я досих пор вспоминаю тот момент и со слезами на глазах я говорю я обещаю макс я буду жить...

Предыстория: процитировал в чате антифашистскую песню:

Я вижу костры из книг,
Колонны, идущие вдаль.
Если один скажет «Зиг» —
Миллионы ответят «Хайль».

И меня случайно приняли за фашиста! Чтобы было легче относиться к произошедшему с юмором, предлагаю вашему вниманию серию креативов на эту тему. Нецензурщину выпилил, источник тут.

***

Им упаковано сотни книг
Его позиции прочны словно сталь
И если один крикнет: "Зип!"
Миллионы ответят: "Файл!"

***

Я обедал сегодня мацой
Москвичом Икарус сломив.
И если один крикнет: “Цой!”
Миллионы ответят: “Жыф!”

***

Я по Торе имел первый дан
И умею обрЕзать фитиль
Если слышу кричат - Чемодан!
Я отвечу - Вокзал! ИзраИль!

***

Я купил огромную булку,
Опустил её в океан.
И если один крикнет: "Ктулху!"
Миллионы ответят: "Фхтагн!"

***

Холокост отгремел, б-гу слава,
Для фашыстов разверзлась могила,
Смело ты запевай "Хава" —
Миллионы подхватят "Нагила"

***

Я патроны сижу снаряжаю
В чужой холодной квартире
Крикну с балкона "Слава!"
Миллионы ответят "России!"

***

Скромно новый тфилин поправляю
Свиток Торы ласкаю рукою
Если крикну на улице "Смерть!"
Миллион отзовётся "Гоям!"

***

Пояс свой собирал в горах,
Толуол, гексоген — фокус стар.
Если я сейчас крикну "Аллах!"
Будет нечем кричать "Акбар!"

***

Я в хтоническом древнем лесу...
Я на ощупь ищу древний план...
Тихо в сумрак шепну я "Шу..."
И откликнется тьма "...шпан"

***

Я в подвале Лавея листаю,
Кошкам ж*пу тяну на глаз.
Если громко вскричу вдруг "Ave!"
Миллионы вскричат "Satanas!"

***

Я за Родину рву свой анус
Но проблема, ребята, не в том.
Один крикнет: "Слава России" -
Миллионы ответят: "Шолом!".

***

Не найти патриоту приюта
Где жидов бы расовых вешали.
И если один крикнет: “Люто”
Миллионы продолжат: “Бешено!”

***

Не читаю в камментах бред,
Но в флешмобы бегу стремглав —
Если кто-то напишет "Превед!"
Миллионы ответят "Аваф!"

***

Я ничего не пишу в интернет
Я понял дао довольно давно:
Если один прокричит "Креатив!"
Миллионы ответят "Г***о!"

***

Миллионов сознаний стихотворный поток
изливается бескорыстно, не за лавэ.
Вот взять бы один тяжёлый молоток,
и дать вам всем, поэтам, по голове!

А вот это понравилось)

Ссусь и плачу, ссусь и плачу)))))) ЭТО НЕЧТО!

В худой котомк поклав ржаное хлебо,
Я ухожу туда, где птичья звон,
И вижу над собою синий небо,
Лохматый облак и широкий крон.

Я дома здесь, я здесь пришел не в гости,
Снимаю кепк, одетый набекрень,
Веселый птичк, помахивая хвостик,
Насвистывает мой стихотворень.

Зеленый травк ложится под ногами,
И сам к бумаге тянется рука,
И я шепчу дрожащими губами:
"Велик могучий русский языка!"

Вспыхает небо, разбужая ветер,
Проснувший гомон птичьих голосов.
Проклинывая все на белом свете,
Я вновь брежу в нетоптанность лесов.

Шуршат зверушки, выбегнув навстречу,
Приветливыми лапками маша:
Я среди тут пробуду целый вечер,
Бессмертные творения пиша.

Но, выползя на миг из тины зыбкой,
Болотная зеленовая тварь
Совает мне с заботливой улыбкой
Большой Орфографический словарь.