Уик-энд.

Начало, на самом деле является концовкой.

Ночь. Природа. Тишина. Чудесное мгновение.
Как все же хорошо вырваться из объятий раскаленного города, и отдохнуть на природе с друзьями!
Луна освещает бескрайнее озеро, догорает костер, вот-вот погаснут последние угольки. Такое ощущение, что сейчас заиграет прекрасная музыка и начнется волшебство. Нас здесь пятеро и все остальные, как и я, сидят очарованные этим моментом.
Да я знаю, что говорю, как герой какого-то насквозь проштампованного рассказа, ну а что поделать, если это действительно так... В смысле этот миг настолько прекрасен, что других слов просто не подобрать.
Я, Дима, Маша, Таня, Вова сидим вот так, уже черт знает сколько времени, никто из нас не смеет нарушить эту чарующую тишину. А зачем? Мы знаем друг друга уже целую вечность, зачем тратить слова, сотрясать ими воздух?
Неохота нарушать это прекрасное безмолвие, но надо убить Вову. Интересно, а если попытаться его утопить он создаст много шума?

О смертельном номере, зависти Баскова и четырехколесной прелести.

Стрелка часов не подает признаков жизни уже почти целую минуту, эта механическая сволочь предательски замерла на без пятнадцати шесть. Я не могу больше ждать, к черту, сегодня пятница, пора исполнить смертельный номер – таинственное исчезновение Вити с рабочего места. Крекс! - выключил компьтер. Пекс! - очень тихо прохожу мимо кабинета директора. Фекс! - выбежал из здания. Бурные крики начальства, переходящие в матную тираду в мой адрес.
В понедельник надо обязательно взять бируши, а то боюсь мои барабанные перепонки и психика могут не выдержать утреннего разноса от шефа. Я же его знаю, он все выходные будет придумывать, что сказать мне. А если учесть по истине великолепные вокальные данные Михаила Ивановича, то все дома в этом микрорайоне рискуют лишиться стекол, а Николай Басков умереть от зависти. Все равно, ведь это будет в очень отдаленном будущем – только через три дня
Вы только не подумайте, что я лентяй, нет на самом деле Виктор Уваров очень ответственный работник. Меня можно назвать ходячей совестью, ответственностью и рациональностью, а так же образцом трудоголизма. Просто я все неделю оставался на работе допоздна, и действительно заслужил хоть раз уйти пораньше, тем более, сегодня мы всей компанией едем в поход.
Вот и моя четырехколесная внедорожная прелесть, стоит прямо там, где я ее и припарковал. Обожаю эту машину, хоть и дорого она мне обошлась, но за удовольствие, как известно надо платить.
Сейчас подбираю всех и прямой наводкой едем на Вовину дачу.

О вынужденной трезвости, о том, как поживает Миша и о долгой-долгой дороге

Пьют пиво, шутят, веселятся, понятное дело для них отдых уже начался, вот сволочи! Почему водителем выбрали меня?
Глупый вопрос, разве я сам позволил бы кому-нибудь сесть за руль моей крошки, хотя Вова уж очень сильно напрашивался. Для меня езда на этой машине – одно удовольствие, как наркотик, как секс, они просто не понимают, кто на самом деле здесь самый довольный.
Разогнаться до ста? - Да, детка! Быстрее, еще быстрее! Сто двадцать, сто тридцать, какой кайф!
- Витя, ты можешь ехать чуть потише? – блин, Таня, похоже, только ты умеешь так обламывать. Да за такое надо сажать лет на десять. Даже не знаю с чем это можно сравнить, представьте, что Вы занимаетесь сексом со своей девушкой, и в самый разгар действия заходит ее отец и просит Вас делать это помедленнее. Так сказать преждевременная скоростная эякуляция...
- Хорошо, Танюш, - странно, я же хотел сказать совершенно другую фразу, так сказать указать ей путь в правильном направлении, причем буква «Х» в ней тоже участвовала. Дурацкая врожденная вежливость.
- Мы же отдыхаем, а не участвуем в гонках, хи-хи-хи, - ну да, Вы отдыхаете, а я ваш персональный извозчик Вазген. Так, за проезд незабываем передавать.
- Дима, Таня, а как Миша поживает, - Маша нет! Только не этот вопрос! Они же сейчас своими рассказами о их ненаглядном ребенке начнут тотальное уничтожение мозгов. Нет, поймите меня правильно, я ничего против детей не имею, они не в чем не виноваты. Меня вымораживают их родители, которые считают, что их чадо чуть ли новое воплощение Иисуса Христа, а всем остальным вокруг, страсть как интересно слушать о том, как он с утра сходил на горшок.
- Миша хорошо... - сказал Дима.
- Мы его вчера на две недели на дачу к бабушке с дедушкой отправили, - продолжила Таня. - Так не привычно без него дома, как же я уже соскучилась по нашему ангелочку.
- Да родная, я тоже, я тоже, - что она сделала с Димой? Он же раньше вроде нормальный был, а теперь какой-то блаженный отец.
- Как у него здоровье, - Маша молчи, зачем ты опять это сделала, я тебе этого никогда не прощу! Нет, я себя сам обманываю, как можно обижаться на самую прекрасную девушку в мире?
- Ой, ну тут не все не слава...- все я дальше их не слушал, ушел в себя. Дима и Вова последовали моему примеру, только с одной разницей они могли пить пиво - сволочи...

О бабуле с козлом, оттенках желтого и бытовой атлетике.

Мы доехали, сейчас осталось найти дачу Вовы, припарковаться, распаковаться и наконец-то выпить пивка, то есть начать отдыхать.
- Вова куда нам ехать? – да, Мария, ты тысячу раз права, меня тоже интересует этот вопрос.
- Сщас будет желтый дом, за ним сразу поворот налево, - мне показалось или он уже изрядно пьян?
- Вова ты точно помнишь, где твоя дача находится? – Татьяна первый раз за последние полтора часа сказала фразу, в которой нет ни единого слова о ее сыне.
- Конешно, помню, желтый дом, там обычно еще бабушка с козлом стоит все время, - да он уже нажрался, скотина.
- Какая к черту бабушка? Какой козел? - в разговор включился Дима, похоже, он стремительно приближается к состоянию Вовы.
- Ну, муж ее Семеныч, такая сволочь, в детстве нас постоянно гонял...
- Да хоть, муж ее Ваганыч, сейчас два часа ночи, они давно уже спят, - теперь моя очередь орать на Вову.
- Два часа ночи? Мда... Бабуля уже спит, а вот на счет Семеныча я сильно сомневаюсь, он такой казел...
- Хватит говорить про здешних обитателей, куда нам ехать?
- Витя! Виииитя!!! Ты меня вообще слушаешь? – почему, чем больше у человека алкоголя в крови, тем громче он говорит? – Я же сказал, сщас будет красный дом, за ним сразу налево.
- Он же сначала был желтый? – черт, похоже, этот алкаш не помнит где дача.
- Ну, это такой как бы оттенок красно-коричневого...
- Может серо-буро-малиновый в крапинку? – Дима решил немного поприкалываться, нашел время.
- Не-не-не, я вспомнил, вот этот он, - либо я дальтоник, либо зеленый отныне является новым оттенком желтого, - здесь поворачивай. Ага, теперь чуть вперед, следующий участок. Все приехали.
- Вова открывай все, а мальчики пока все достанут и отнесут внутрь, - у Тани явно прорезался организаторский талант, как всегда не вовремя. Ну хотя бы посмотрю на шоу – пьяный Дима носит пакеты, можно даже прокомментировать.
Доброй ночи дорогие телезрители! Сегодня мы приветствуем Вас на чемпионате России по тяжелой атлетике в бытовых условиях. Сейчас мы увидим соревнования по поднятию и переноске пакетов.
На помост выходит опытный спортсмен – немного пузатый средневес Дмитрий, он готовится поставить рекорд. Целых четыре пакета друзья, да Вы не ослышались, четыре!!! Дима принимает пакеты на грудь. Держаться, только не урони, только не урони - там же водка! Рывок, он поднимает их над головой на вытянутых руках, раз, два, пивная отрыжка, три – есть рекорд! Молодец Дима! Теперь осталось донести спортивные снаряды до дома, расстояние не близкое, метров двадцать, сложная задача. Все, он пошел: какая легкость, грация, интересно, почему он до сих пор держит пакеты над головой? О нет, его качнуло в сторону, не падай, нет! Красавец, выровнял ситуацию. Осталось десять метров, пять метров, заходит на крыльцо, все это финишная прямая, ой, что это? Какой ужас, он обо что-то споткнулся! Падение! Прощайте надежды на золото. Что же там случилось, все в порядке? Подойдем поближе посмотрим. Да, водка цела. Какой Дмитрий? А этот, с ним вроде тоже все нормально. К нему сейчас подойдет врач, то есть жена, и методикой: «Опять нажрался скотина!» начнет приводить в чувство. На этой минорной ноте мы заканчиваем нашу трансляцию.
- Обо что он споткнулся? – Маша задала вопрос, который интересовал нас всех, неудавшегося рекордсмена, его персонального стервозного врача и собственно меня.
Подойдя поближе нашему взору, предстала довольно любопытная картина, свернувшись комочком, и мелодично похрапывая, перед крыльцом спал Вова. Так сказать, боец героически пал в не равном бою с алкоголем, исполняя поставленную задачу. Дом, как нестранно он все-таки открыл, наверное, утомился, решил прилечь.
Отнесли вещи, а так же Володю в дом, теперь можно начать веселиться и отдыхать.
- Ну что по пивку? – да, я сейчас само веселье.
- Вить, ты, конечно, извини, но мы с Димой спать пойдем, а то он уже совсем раскладной, - умеешь же ты обламывать Татьяна.
- Это кто роклодной? Я росклодной? Да я трезв как стеклышко, - мне всегда нравилась эта фраза, это до какой же степени надо напиться, чтобы считать себя стеклышком? – Я буду гулять всю ночь, сейчас только присяду...
- Я сказала быстро спать пьянь! – жестко она с ним, - завтра нагуляешься!
- Хорошо дорогая, - мне показалось или он действительно моментально протрезвел после этой фразы? Как все-таки женитьба меняет людей, раньше бы мы с ним всю ночь пили и веселились.
Остались только я и Маша, как долго я мечтал об этом, хотел с ней поговорить, признаться во всем... Так какого черта я сейчас думаю только о том, чтобы напиться пива?
- Машь ты тоже спать или все-таки составишь компанию вашему персональному водителю и выпьешь с ним чуть-чуть?
- Естественно посидит, надо же развеселить нашего угрюмого шофера, - с какой же очаровательной улыбкой она это сказала, - только я пить не буду.
- Договорились...

О провалах в памяти, сбывающихся мечтах и болотной обезьяне Вовзиле.

Кто воткнул мне нож в висок? А это оказывается всего лишь похмелье. Мда, чего-то я вчера переборщил, как же голова раскалывается. Пьянь, собраться тряпка! Надо попробовать встать, неее, это мне сейчас явно не под силу. Ладно, сейчас полежу немного и отойду. Блин, я почти ничего не помню, надеюсь, Маше ничего лишнего не наговорил. Потом разберусь, надо еще подремать.
- Витя! Проснись и пой! – кто посмел? Кто эта сволочь?
- Заткнись и спи! – надо открыть хотя бы один глаз, чтобы запомнить моего врага в лицо.
- Витя! Если ты сейчас не встанешь, я поеду кататься на твоей машине, - так это оказывается Вова, решил попробовать себя в роли моего утреннего будильника.
- Иди в ж.....! - у него все равно ключей нет.
Затихло вроде все, ушел куда-то, возможно он послушаться моего совета? Теперь можно еще поспать...
Опять кто-то приперся.
- Витек, если ты сейчас не проснешься, то буду вынужден принять крайние меры! – да даже если дом подожжешь, все равно не пошевелюсь, я смертельно болен похмельем.
- Вован, если ты не будешь давать мне спать, то...
- Последнее китайское предупреждение, если не встанешь, то я тебя замочу!!! – зачем так орать?
- Хр-пфу, хр-пфу, - хороший ответ, а еще такой правдоподобный. Такое ощущение, что храп мне ставил сам Станиславский.
- Сам виноват, - блин что-то льется мне на лицо.
- Что за ...?
- Я же обещал тебя замочить, ну вот получай бодрящей минеральной водичкой в голову.
- Ах, ты сссссволочь. Я тебя сейчас убью, - да ему удалось меня разбудить, но сейчас он об этом пожалеет.
- Ха-ха-ха, сначала догони, - хм, хорошая у него стартовая скорость, но ему не уйти от моего праведного гнева, я быстрее.
Я всегда хотел бегать по утрам. Пьяный друг и кушак воды в лицо – мечты сбываются.
- Ха-ха-ха, - эта тварь еще умудряется безумно смеяться на ходу!
- Вова, если ты сейчас остановишься, то тебе ничего не будет, - вдруг он настолько наивен, что поверит? Чего-то мы, кстати, далеко забежали, лес уже начался.
- Ага, я тебе конечно...бл...буль - куда он пропал? Надо подойти поближе, посмотреть, и где же наш беглец? Что за ужас поднимается из канавы?
- Ах-ха-ха-ха.
Смех продлевает жизнь, в данном случае он ее спас. Увидев, то что стало с Вовой, я уже не мог думать ни о какой кровавой мести
Жизнь его наказала, все-таки глобальная справедливость существует. Оказывается, он споткнулся об какую-то корягу и упал, точнее по инерции полетел вперед метра на два, именно туда, где находилась, наверное, единственная яма в лесу. Как это часто бывает, она оказалась не пустой, а до краев наполненной всякой гадостью, наподобие старых гниющих листьев, мха, ужей и того подобного. Вова стал похож на болотного монстра.
- Ах-ха-ха, ты бы себя сейчас видел, - надо его сфотографировать в этом виде, потом можно будет шантажировать на пиво.
- Не смешно
- Нет, Вова, это очень смешно!
- Чего веселого, я до сих пор не переоделся с города
- Ах-ха-ха, почему?
- Собирался это сделать, после того как тебя разбужу...
- Ах-ха-ха, вот видишь Вовзилла, нельзя мешать спать Вите, это всегда плохо заканчивается.
- Знаешь что самое глупое в этой истории?
- Что может быть глупее?
- Я сам вырыл эту яму пятнадцать лет назад.
- Ах-ха-ха. За-ха-ха-чем?
- Мы с друзьями в детстве играли в охотников, и наделали кучу таких ловушек по лесу, изначально они были еще замаскированы ветками. В одну из них попал дед Семеныч и сломал ногу, после этого нас наказали и заставили все ямы зарыть, про одну мы, похоже, забыли...
- Ах-ха-ха, капкан ждал своей добычи пятнадцать долгих лет. Ладно, идем домой, приведешь себя в порядок.
- Пойдем, ого! - зачем он присел? – Витя это случайно не твой мобильник
и ...
- О, спасибо, наверное, уронил, когда за тобой гнался, а что это было за и?
- И с тебя простава, за находку, - мне показалось или он действительно что-то не договаривает?
Надо было видеть, как смотрели на нас местные жители, мы с Вовой не могли долго сдерживаться и я начал громогласно на всю улицу орать:
- Спешите видеть восьмое чудо света – болотная обезьяна, поймана у вас в лесах. Редкий вид, возможно единственный сохранившийся в природе экземпляр. За каждого такого же обещана награда в пятьдесят тысяч рублей. Не упустите возможности сфотографироваться с единственной существующей на планете болотной обезьяной.
Надо добавить, что Вова очень хорошо вошел в свою роль: кривлялся, издавал нечленораздельные звуки. В общем, пока дошли до дома, нам удалось продать наивным селянам два снимка с обезьянкой, а одна компания из трех подвыпивших мужиков, снарядившись веревками и сетями со словами: «да я ж за писят тыщ им хоть самого лешего приведу» отправилась в лес.

О переодевании, пирате Пьяной Бороде и его неудавшемся плавании.

Нам уже давно было пора быть на острове, жарить шашлыки, ставить палатки, а вместо этого мы ждем, когда же переоденется Вова. Он заперся в доме и сказал, что не выйдет, пока не подберет себе подходящего одеяния, модник хренов. Прошло уже около часа, а наш друг так и не появился.
- Да сколько можно ждать, Вова выходи! – у Тани кончилось терпение
- Секунду, сейчас выйду сухопутные крысы, - да, похоже, он там не только примеркой занимался, а еще обмывкой своего нового стиля.
- Да надоел, мы сейчас без тебя уплывем.
- Агх! Бунт на корабле?
- Ах-ха-ха, Вова ну ты даешь!
Действительно Вова дал, он нацепил на себя белую дедушкину рубашку, красные шаровары в синюю полоску и болотные сапоги. Костюм умалишенного пирата дополняла дамская белая шляпка. Похоже, для пущей правдоподобности корсар от Юдашкина выпил около полулитра прозрачного рома.
- Отныне я не Вова, а капитан Вайт Баркер или просто Синяя Борода.
- Ах-ха-ха, скорее уж Пьяная Борода, - надо же ему хоть чуть-чуть настроение испортить, чтобы не зазнавался.
- Пусть так. Господа, дамы, нам предстоит нелегкое путешествие к острову тысячи истин, прошу взять вещи следовать за мной.
- Капитан, где же ваше судно? – Маша решила ему подыграть.
- Вот моя быстроходная шхуна, - это он про вон ту потрепанную временем лодку, что ли, которая и так еле держится на воде?
- Прошу всех на борт, юнга Виктор Опухшее Лицо вы за рулем, то есть на веслах, - чего-то он уже совсем обнаглел, надо сбить с него спесь.
- Капитан Пьяная Борода, а как называется Ваш корабль, Черная Посудина? – ну что ты на это ответишь.
- Да, Черная Посудина, юнга попрошу не отвлекаться, гребите, гребите, - так, за это надо мстить. Одно неловкое движение веслом и наш корсар обрызган водой.
- Пьяная Борода, а почему у Вас штаны мокрые, неужели скоро бой? – ух ты как покраснел, надеюсь, он меня за борт не выкинет?
- Юнга, ты просто не понимаешь, это старая морская традиция, при выходе в открытое озеро каждый капитан должен так делать. Не отвлекаться, курс на тот таинственный остров, я чувствую, там нас ждет куча аборигенок и золота! Агх!!!
- Дима, а тебе не кажется, что у Вовы началась белая горячка или он так хорошо в роль вошел? – Таня задает как всегда актуальные вопросы.
- Не знаю, не знаю...- вот и я тоже не имею ни малейшего понятия, меня это немного напрягает.
С горем пополам и завывания нашего пьяного капитана о бутылке рома, мы наконец-то доплыли до острова. Тут выяснилась новая деталь, Пьяная Борода оказывается уже не в состоянии сам сойти на землю, а так как нам надоело его таскать, мы решили оставить этого недопирата отсыпаться на судне.
Мы быстро перенесли вещи, и начали спокойно разбивать лагерь. Девчонки что-то готовили на закуску, а мы с Димой занялись установкой палаток. Через полчаса мучений, матных восклицаний и около трех раз по сто грамм, для того чтобы разобраться криков мы с гордостью смотрели на результат своих трудов. Да пускай палатки стояли криво, и их могло снести при первом же порыве ветра, но мы же их поставили.
- Надо это дело отметить, - как же ты прав Дима, как же ты прав, - может, Вову позовем?
- Давай, схожу за ним, - не могу отказать себе в удовольствии отомстить за утреннюю побудку.
Пройдя пару десятков шагов до того места, где мы оставили лодку с Вовой, там меня ждал сюрприз - там уже никого не было, только озеро. Что это? Подлые происки пришельцев? Вряд ли, лодка я еще могу понять, полезная вещь, но на кой черт инопланетянам нужен пьяный Вова? Чтобы заблевал им всю летающую тарелку?
- Эээ... ребята здесь никого нет
- В смысле - Дима, похоже, решил, что я прикалываюсь.
- Так нет, ни лодки, ни ее содержимого.
Новость о пропаже лодки всех заинтересовала, действительно, черт ты с этим Вовой, как мы выберемся с этого острова? Вследствие чего, остальные решили составить мне компанию на берегу. Со стороны это, наверное, весело выглядело, на пляже стоят четыре человека с раскрытыми от удивления ртами и чешут головы, пытаясь что-то понять. Я бы назвал данную картину: «У вшивых массовый приступ зевоты». И тут меня осенило:
- Дима, а ты лодку привязывал?
- Я думал ты..., -моментально взгляды четырех человек устремились вдаль. В метрах пятидесяти от нас лодка мерно покачиваясь на волнах.
Похоже, Черная Посудина решила уйти в кругоозерное плавание без ведома своего капитана.
- Вова! – в едином порыве возопили четыре голоса.
- Давайте все вместе. Раз, два, три – ВОВА!!! – мне все это начинает напоминать новогодний детский утренник.
- Снегур...тьфу ты ВОВА! Бесполезно, капитан Пьяная Борода полностью оправдывает свое прозвище.
- Кому-то придется доплыть до лодки, - да ладно Таня? А я то думал, что мы останемся на этом острове и оснуем новое государство – Синьляндия, я даже готов стать королем. Так, а почему все уставились на меня?
- Нет, я не поплыву! Вода ледяная, - да-да не удивляйтесь, я умею читать мысли.
- Витя, ты единственный из нас, кто умеет плавать, - черт, зря я им об этом говорил! Как смотрит на меня Маша, с какой надеждой.
- Ладно, поплыву.
Заплыв получился веселым, на середине пути от издаваемых мною звуков
не цензурного содержания проснулся Вова. Похоже, белая горячка его еще не отпустила, так увидев мое периодически выныривающее из воды лицо он начал в быстром темпе уплывать от меня, при этом диким голосом крича: «Ладожское чудовище! Ладожское чудище! Сгинь от меня». К счастью, через минуту до Вовы все-таки дошло, что не один тысячелетний монстр не может иметь такого нецензурного словарного запаса, как я. В общем, все кончилось хорошо и вскоре на берег сошли два разноцветных человека – красный от выпивки капитан Пьяная Борода и синий от холода юнга.

Самая главная глава.

Оставшийся день прошел весело и без эксцессов. Правда под вечер Дима и Таня серьезно поссорились и последняя, за неимением ванной заперлась в палатке, предварительно захватив с собой свободные уши в виде Маши.
- Ребят, я вспомнил, что оставил на даче одну важную вещь, надо сплавать - у Вовы какой-то странный взгляд, наверняка задумал какую-то гадость.
- Давай в темпе! - на самом деле, если бы не Дима, которого надо было направить на путь семейного благополучия, я бы не отпустил Вову одного, уж очень у него ехидное выражение лица.
- Ты же меня знаешь, одно весло здесь – другое там.
- В том-то и дело, что я тебя хорошо знаю, если через полчаса не вернешься, то ...
- Да успею я, успею! – прокричал Вова, отчаливая от берега, и оставляя меня наедине с загрузившимся Димой.
Пришлось временно стать домашним психологом и уговаривать Диму идти мириться с Таней. Когда он стал ее называть не Стервой, а Заей, я понял, что время пришло, и отправил нового усовершенствованного мужа в палатку, начать мирные переговоры.
Маша решила им не мешать и присоединилась ко мне, самое время ей признаться в своих чувствах, вот только с чего начать разговор.
- Надеюсь, они помирятся, - она заговорила первая.
- Куда денутся, если что оставим их на этом острове на недельку, пока не начнут понимать друг друга.
- Отличная мысль.
- Слушай Маш, а я тебе вчера ничего лишнего пьяный не наговорил?
- Чего, например?
Скажи ей все сейчас. Скажи ей о том, что ты любишь ее, что она самое прекрасное создание на этой планете, что только с ней и больше не с кем ты хочешь жить, говори!
- Ну, например, я не говорил вчера о... своих корыстных планах по захвату миру? – что ты несешь? Тряпка!
- Хи-хи, не говорил.
Такой момент потерян... признай, ты не сможешь ей это сказать. Все кончено. Ты будешь вспоминать этот момент всю оставшуюся жизнь, и проклинать себя. Нет! Если нет слов, надо действовать!
Я подошел к ней поближе, обнял, посмотрел прямо в глаза и поцеловал, заранее подготовившись к пощечине. Удивительно, она даже не пытается вырваться, наоборот еще крепче прижалась ко мне. Секунду, надо кое-что выяснить:
- Маша, ты тоже думала о нас?
- Да, только никак не решалась сказать.
После этой насыщенной и содержательной беседы, мы не произнесли друг другу ни слова, зачем их тратить? Нам было все понятно без них, мы словно читали мысли друг друга. Дальше промолчу, иначе меня обвинят в написании порнографии, скажу лишь, что нам было очень хорошо...
Мы лежали без сил в обнимку, именно в этот момент снаружи начали раздаваться какие-то непонятные звуки. Я решил выйти посмотреть, в чем дело. Оказалось, что это вернулся Вова, правда, он как-то странно выглядел, каким-то испуганным. Увидев меня, источник шума залпом допил пол-литровую бутылку водки, любопытно...
- Витя! Вить!
- Что случилось, говори? – что его так могло напугать?
- Ты обещаешь меня не убивать?
- Посмотрим, - похоже, он мне сделал какую-то гадость.
- Обещай!
- Хорошо, обещаю, - надеюсь, он не увидел, что я скрестил пальцы?
- Витя помнишь, там, в лесу я нашел твой мобильник?
- Угу.
- Я должен тебе признаться, кроме него я нашел еще кое-что... Ключи от твоей машины...
- Что?! И до сих пор их не отдал мне?! – похоже, не зря я скрестил пальцы. Где-то тут валялся топор, такое ощущение, что он может мне пригодиться.
- Я хотел тебе их сразу вернуть, но потом передумал.
- Зачем тебе ключи от моей машины?! – я уже перешел на крик.
- Я просто хотел покататься...
- Ты же не умеешь водить!
- Да я думал, что это не сложно. Так вот на самом деле я плавал не за забытой вещью, а покататься на твоей машине. И..., - он как-то резко затих, ой как мне не нравится это молчание.
- И?
- Если говорить вкратце, то у тебя очень хорошая машина.
- Я в курсе, говори дальше, - черт, на наш крик все вышли из палаток, лишние свидетели.
- На шестидесяти километрах врезалась в яблоню, а ей почти ничего, дерево снесло под корень, а у нее только капот с бампером немного помялись.
- Капот... Бампер... Я убью тебя!
Вы когда-нибудь смотрели шоу Бенни Хилла? Помните момент, где под веселую музыку все бегают друг за другом? Так вот, наша компания начала нечаянно ее повторять: я бежал за Вовой, а за мной следом гнались Дима с Таней, которые хотели меня поймать и успокоить. Это могло продолжаться бесконечно, но нас остановила Маша:
- Ребята, что Вы глупостью занимаетесь. Витя посмотри на себя, ты хочешь покалечить друга из-за какого-то помятого куска железа.
- Ему еще повезет, если я его просто покалечу...
- Да тихо ты, как вы не понимаете, машина, деньги – это все мелочи, они не важны. Главное – это то, что мы до сих пор вот так собираемся вместе, до сих пор дружим, уважаем, - она подошла ко мне и обняла, - любим друг друга. Посмотрите как красиво вокруг, а вы этого даже не замечаете, Сохраните этот момент в памяти, мы вместе...

Конец.

Ну вот, через несколько минут из всех громкоговорителей грянут первые звуки марша «Прощание славянки», заглушая музыку перестука колес. Даже в свои шестьдесят три, я понимал, что эта глупая традиция давно изжила себя.
Всю жизнь я проработал на железной дороге, помощником машиниста, объездил всю страну вдоль и поперек, и нигде такого не встречал. Сейчас на пенсии, но так и не смог жить без запаха вокзалов и поездов. Вот и устроился работать уборщиком, или как теперь модно говорить: менеджером по чистоте – дурацкое название, ей богу. Пусть так, все не дома сидеть.
Но сегодня мне лень было мести перрон, с самого утра зарядил противный, колючий ливень, асфальт покрылся рябыми от ветра лужами, в которых трепыхались желтые листья. В такую погоду, лучше под одеялом, у телевизора. А еще лучше с баночкой пива.
Стоя под навесом выхода, я смолил сигаретку, в стекле двери отражался мой оранжевый комбинезон, зеленая пластмассовая метла, да ведро с тряпками. Ничего, ругать никто не посмеет, меня здесь каждая собака знает, как-никак почетный ветеран труда.
Я все еще пытался вспомнить программу передач на вечер, когда тяжелая стеклянная дверь со скрипом отошла в сторону, и под навес ступило божественное создание, с огромным синим зонтом в руке.
Молоденькая девушка в светлом плаще, хотя в моем возрасте все девушки до сорока, кажутся молоденькими. Я сразу вспомнил свою Марию Семеновну, которая и в молодости не блистала красотой, а к пятидесяти пяти набрала с центнер весу, ее домашние пироги и наваристый борщ, в животе сразу тоскливо заурчало. Так вот, она тоже меня встречала, каждый раз, в любую погоду.
И девчушка, наверняка пришла кого-то встречать. Рано только, я посмотрел на вокзальные часы, черная минутная стрелка замерла на цифре восемь, полчаса до прибытия.
Нервно чиркая зажигалкой, она безуспешно пыталась прикурить тонкую сигарету. От влажного, холодного воздуха и от пронизывающего ветра и еще должно быть от ожидания, ее трясло как в лихорадке. Взгляд перебегал от часов на тонком запястье на часы на здании.
Интересно, кого она встречает? Точно не родственника, родственников так не ждут. Возлюбленного. Ну конечно, кого же ей еще встречать. В мою старческую голову пришла мысль проверить догадку. Делать то все равно нечего.
- Простите, у вас не будет прикурить? – А голос то какой! У меня аж мурашки по спине побежали. Она вопросительно на меня посмотрела своими глазищами. Я протянул потрепанный коробок спичек. – Спасибо.
Посиневшие от холода губы дрогнули в улыбке. Она сломала несколько спичек, добиваясь желаемого огня.
- Не кури – детей не будет.
- Вот потому и курю - что не будет.
Еще одна маленькая человеческая трагедия. Даже и не знаю, что ей на это сказать. Мария Семеновна, слава Богу, подарила мне троих ребятишек, теперь уж и внуки взрослые.
Девушка выпускала облачка сигаретного дыма, смотрела вдаль, сквозь водяную завесу, туда, за поворот, откуда должен был показаться поезд. Она притоптывала носком коротких сапожек по асфальту, разбрызгивая вокруг себя мутные капли.
Гудок разнесся над спящим воскресным городом, так неожиданно, что я вздрогнул. Люди встрепенулись, раскрыли зонты и растеклись по перрону пестрыми ручейками, каждый к своему вагону.
- Нумерация вагонов с хвоста поезда. – И не успела дежурная возвестить об этом, как грянули первые аккорды «Славянки». Вокзал пришел в движение.
Только она, казалось, застыла, даже не шелохнулась, пока поезд не стукнул в последний раз колесами и не выпустил пар.
Вот только тогда девушка раскрыла над головой синий купол и медленно, неуверенно пошла по перрону, обходя лужи и встречающих. Странная она, так ждала, а встречать не торопится.
Она двигалась к определенной цели, с высокоподнятой головой и страхом в больших, серых, как сегодняшнее небо, глазах. Я поплелся следом, любопытство просто распирало меня.
У вагона номер десять она резко остановилась и стала осматриваться по сторонам. К тому моменту люди из вагона вышли и теперь стояли с чемоданами и близкими в обнимку. Никакая промозглая погода не могла омрачить радость встречи.
Я посмотрел туда, куда так неотрывно смотрела она. Ну? Что я говорил? Так и есть – мужчина! Я даже прихлопнул себя ладонью по ядовитым штанам, от радости и прозорливости. Стоит в куртке с поднятым воротником, светлые волосы уже успели намокнуть, на плече сумка. Стоит в метрах в трех. Странная пара. У меня было такое впечатление, что видят они друг друга в первый раз.
Перегоняя метлой воду из одной лужи в другую, я неотрывно смотрел на них, а они все продолжали стоять и смотреть друг другу в глаза. Люди потянулись в сторону выхода, стараясь быстрее добраться до дома. Я опять с тоской подумал о телевизоре и борще.
Она закрыла глаза, глубоко вдохнула и сделала шаг вперед. Кто-то же должен был его сделать, не до ночи же стоять.
Я уже отчаялся услышать от них хоть слово, поэтому его «Привет» прозвучало как выстрел. Она только кивнула. Хотя мне казалось, что ей много чего хотелось ему сказать, я видел, как она открыла рот, но тут же его закрыла, с силой сжав губы.
Через целую вечность, пронизанную холодным осенним дождем, она подошла к нему и, взяв за руку, все так же молча, повела в мрачное нутро вокзала. Она торопилась, казалось, что от этого зависит ее жизнь, от чего она бежала или к чему, я так и не понял. Взял свое ведро с тряпками и двинулся следом.
Девушка прошла не к выходу, как думал я, а стала спускаться к нижнему залу ожидания, в цокольном этаже. Здесь пахло туалетом и пивом, которое тут продавали на разлив. Нормальных людей тут не было, только странного вида личности, которые даже я старался обходить стороной.
Она подошла к ряду старых кресел, откинула сиденье и села, он вопросительно на нее посмотрел, но опустился на соседнее кресло. Трясущимися руками она стала рыться в своей сумочке, потом протянула ему сложенный вчетверо помятый лист бумаги.
Усердно натирая потертые сиденья сухой тряпкой, я подходил все ближе, мне не хотелось пропустить что-то очень важное, я и сам не знал, зачем мне это было нужно, наверное, старческое любопытство. Того и гляди буду у дома на лавке сидеть и сплетничать, видимо это издержки преклонного возраста.
А то, что сейчас и здесь происходит что-то важное, увидел бы даже слепой. Но почему она молчит? Пробежав лист глазами, притом несколько раз, он сложил его вдвое и разорвал на мелкие кусочки, которые отправил лететь на дно грязной урны.
Девушка с испугом в глазах наблюдала за этим полетом, за движением его рук, за выражением глаз, она ждала, когда же он вынесет ей свой приговор, да именно приговор, потому как только с таким затравленным видом ожидают смертной казни.
Их молчание можно было нанизать на нити, и обвесить этими бусами весь вокзал. В моей нескучной жизни ничего подобного не было. Я старался разгадать загадку, но ничего не получалось. Молодые, красивые, явно свободные. Мне хотелось только одного, подойти к урне, достать клочки бумаги, сложить их вместе и прочесть, что там написано. И пусть я хотел поступить подло и мерзко, но это дало бы ответы на немые вопросы.
Я так и не заметил, когда по ее красивому, бледному лицу покатились такие же немые слезы. Набравшись наглости, я стал протирать соседнее с девушкой кресло, на меня не обращали никакого внимания, как и на все остальное вокруг. Я же невольно стал частью их маленького, неизведанного мира. На минуту во мне проснулась совесть, но любопытство растоптало ее своим грязным сапогом.
Он, молча, покачал головой, встал, закинул сумку на плечо и протянул ей руку, на которую она посмотрела с большим сомненьем. Когда она вложила свою маленькую ладошку в его, он поднял ее рывком, обнял за талию и повел к выходу.
- Это устаревшие новости. – Его шепот долетел до меня, когда они прошли мимо и стали подниматься по лестнице на первый этаж.
- И что это значит? – Ее голос дрожал от слез и, по-моему, совершенно необоснованного страха.
- В том то и дело, что это абсолютно ничего не значит и ничего не меняет.
- Правда? – Девушка остановилась на ступеньке и внимательно, снизу вверх, стала всматриваться в его лицо, на котором уже не пряталась улыбка.
- Угу.
- Ты не разочарован во мне? – Казалось что сейчас этот вопрос самый важный в ее жизни.
- Господи, нет, конечно! Женщина, ты собираешь выполнять свои обещания? Или мы так и будет торчать на вокзале? – Она первый раз за сегодняшнее утро улыбнулась, обнажив белые ровные зубы.
- Конечно.
Больше они ничего друг другу не говорили, а через несколько минут их шаги затихли наверху, и казалось, что этих двоих здесь и не было. Я с какой-то горечью отвернулся. Мне стало так одиноко и грустно, и даже мысли о борще не смогли вернуть меня в состояние умиротворения.
Ну и? Мне вдруг захотелось их догнать и потрясти за плечи. Что все это значит? Я как зачарованный потратил час на то, что бы узнать хоть что-то вразумительное, но они еще больше все запутали. В урне, на самом дне лежали белые клочки бумаги, исписанные крупным почерком. Я уже было потянул руку, но во время себя одернул, это их тайна, так пусть она и таковой и останется.

И борща

Со счетом 4:0 победа присуждается участнику komsomol

Приз зрительских симпатий со счетом 7:3 присуждается участнику Стори