Копирование материалов с сайта без прямого согласия владельцев авторских прав в письменной форме НЕ ДОПУСКАЕТСЯ и будет караться судом! Узнать владельца можно через администрацию сайта. ©for-writers.ru
Городской охотник
Степень критики: любая |
Короткое описание:
В городе Нуар совершаются странные убийства.
Часть 2.
Сара медленно раскладывает на низком квадратном столе, высеченном из массивного чёрного базальта, скатерть с вышитой пентаграммой. Расставляет свечи и пиалы с водой, заряженной одной ей известным способом. Её серый балахон колышется бесплотной тенью в свете бумажных фонариков, развешанных под потолком. Позвякивают навешанные на неё цепи. Скрежещут по полу, навевая неприятные ассоциации.
Она так стара и худа – эта человеческая ведьма что, кажется - дунь на неё посильнее, и она развеется так же скоро, как от произнесённого заклятия души усопших, которых она собирается призвать. Каждый такой ритуал отнимает у неё столько сил, что она вынуждена, как вампир, пить тёплую кровь и спать иной раз несколько суток напролёт. Мне её бесконечно жаль, но отсутствие вездесущего эксперта Лаела Франка, не оставило мне выбора. Только этим двоим я доверяю полностью. Их выводы могу считать безупречными и однозначно правильными.
И Саре сегодня придётся очень несладко. Мой тонкий слух немного нервирует мычание телёнка, запертого в пристройке. Старуха с седыми космами не слышит его жалоб и, вряд ли пожалеет, когда придёт время высосать из него жизнь по капле. В этом любой придерживается железного правила выживания: жизнь за жизнь.
- Давай сюда свои образцы, - тихим хриплым, больше похожим на мужской прокуренный лай, голосом требует Сара. И я протягиваю ей прозрачные пакетики с волосками и бирками, захваченными мной из морга. Она аккуратно раскладывает их сразу все в призывном круге, каждый в свой сектор. Неспешные движения отточены годами практики. Также неторопливо зажигает свечи…
Время тянется, как жевательная резинка. Но необходимо уважение к душам усопших иначе не миновать беды. Волосы я умыкнула из морга без спроса, ещё три образца взяла прямо на месте обнаружения тел новых несчастных. Всё тоже – никаких улик. Никаких улик с точки зрения людей, коих большинство на планете, государстве и прочее. Законы и правила устанавливают они в силу своих понятий. То, что с моей точки зрения, например: запах и его составляющие – бесспорное доказательство – для человечков лишь субъективные данные – не больше. Доказательства должны быть осязаемы. Да, они изобрели анализаторы, искусственные носы, и прочее, но все они намного примитивнее простого собачьего нюха и слуха. И то, что может сказать вампир по капле крови, не выдаст ни одно электронное устройство. Поэтому то, что творит ведьма на моих глазах, нужно непосредственно мне, как подсказка, как толчок к дальнейшим действиям.
Брюс всё ещё корпит над старинными бумагами в архиве. Очень надеюсь, что найдёт что-нибудь особенно полезное. С его перфекционизмом шансов больше. А пока это нужное не показалось, сбрасывает в анализатор данные экспертиз. Вернусь в офис - просмотрю. Всё равно последнюю неделю спать ложусь с опаской.
С удивительной настойчивостью почти каждую ночь меня преследует один и тот же сон с вариациями. В нём я спасаюсь от преследователя. Иду, ускоряя шаг, трепеща от страха неизбежной смерти. Уверяю себя не поддаваться панике. Но каждый раз срываюсь на бег. И как только это происходит, меня настигает кара. Безликая тень сковывает меня железной хваткой. Надо бы кричать, звать на помощь, но голоса нет. И сладостная боль от укуса вампирской жажды лишает меня воли, сил, самой жизни. Я словно перетекаю во что-то искрящееся тёмное.
Просыпаюсь в приступе отчаяния и тут же понимаю, что они не мои. Это были не мои страхи и сомнения. Чужие чувства захватывают меня некоторое время после пробуждения. И я уже точно знаю, что минувшей ночью ещё одна девушка рассталась с жизнью. Ни разу ещё не ошибалась. И при этом и верю и не верю, что наш клиент замешан. Должна не верить потому, что: во-первых – на нём браслет слежения и купирования способностей; во-вторых – следственный эксперимент показал полное несовпадение почерка преступления. Почему не верю? Чую. Другим не могу объяснить словами – всё за гранью логики.
И видимо, поэтому совершенно не доверяю нашему клиенту. Хотя пока он отсиживался в одиночке изолятора, произошло ещё два убийства аналогичные по исполнению последнему трупу, я всё ещё считаю, что он причастен к ним. Только не знаю как. Подобное подозрение даже мне кажется вздорным и предвзятым. Но я ловлю отголоски чужих эмоций, и моя интуиция указывает на него.
На следственном эксперименте настояла я. Сторм просто хотел отпустить, как и всегда по истечении срока, отведённого законом. Но возражать не стал. Гласс воспринял это известие как-то странно. В мгновенно налившихся кровью глазах засветилось показное недоумение. Он весь подобрался и напрягся. В воздухе застыло ощущение угрозы. Словно не он был скован и находился под стражей, а мы должны были понести заслуженное наказание прямо здесь и сейчас. За то, что подозреваем, за то, что требуем окунуться в мерзость и ещё неизвестно за что. Интересная реакция.
- Значит, вы настаиваете и хотите, чтобы я показал, как подобное сделаю я? Вы уверены, что стоит? – спросил он зловеще холодным тоном.
- Это бы сняло все вопросы. И я могла бы добиться немедленного вашего освобождения, - сдержанно объяснила с напускной небрежностью.
- Хм, - усмехнулся он. Отчего-то вампиру стало весело. – И на ком же будем тренироваться?
Уже от одного этого заявление мне стало как-то не по себе. Наверное, это отразилось на моём лице, потому, что клиент стал отстранённо серьёзным. Но в глазах плясали чёртики с фаерами. Кажется, он был доволен реакцией. Неужели опять забавляется?
Дежурный никромант в специальном боксе поднял на ноги труп молодой самоубийцы. Синюшная девица довольно бодро дала стрекоча по коридору.
- Неужели некому просто сделать ассоциацию? – хмуро осведомился пленник. – Помнится, был у вас специалист широкого профиля. Всё лучше, чем прикасаться к этой падали…
- Специалист в отпуске, - холодно уведомил его Сторм. – Если вам у нас в гостях понравилось, то можете подождать его возвращения…
- Нет уж, увольте! – Нервно бросил Гласс.
Вампиру не составило труда догнать зомби. Смазанное движение. Нежить замерла, развёрнутая лицом к охотнику. Ещё мгновение и голова слетает с плеч. И не успело тело упасть, как из развёрстой груди извергнуто сердце. А Итан брезгливо кривя губы, язвительно вопрошает потрясённых зрителей.
- И куда прикажете девать эту тухлятину? – В его измазанной чёрной мазутной кровью мертвеца руке, сжато, подёрнутое первыми признаками разложения, сердце жертвы. – Удовлетворены? Лично я убивал бы именно так. Но мне это больше не интересно. У меня другие планы…
Конечно, не все штрихи совпали. Срезы были идеальны. Сердце вырвано идентично. Но остальное – чистоту ран, степень осушения и прочие мелочи проверить невозможно. Однако мне, как и Сторму, надо было совершенно не это. Реакция. Он ни сколько не сомневался в своих действиях, движения отточены. Ни за столетие сна, ни за годы реальной жизни он не забыл и не растерял свои навыки охотника!
Но что с этим знанием теперь делать? Оно ровно ничего не даёт! Мог бы он совершать убийства? Мог. Делал ли? – по-прежнему неизвестно. Всё запуталось ещё больше. Действует сразу несколько упырей? Связаны они между собой или нет?
Это заставляет уже который раз сожалеть об отсутствии Лаела. Хоть мы и грызлись в былые времена, выясняя кто из нас круче, но положа руку на сердце, должна признать первенство за ним. Жаль, что расстались почти что врагами. Он страшно злопамятен, наверное, поэтому не отвечает на мои звонки. От попыток Сторма вытащить его из отпуска, он по понятной причине открещивается. Каждому необходим отдых. Насколько я помню, у него нет никого кроме младшей сестрёнки. Забились, наверное, в какой-нибудь укромный уголок планеты и наслаждаются покоем. А я без него, то есть мы без него здесь пропадаем…
Сара закончила свои приготовления. Свечи пылали. Отражение алых язычков мерцало в чашах с водой, начинающих уже оплывать искрящимся туманом. Пентаграмма слабо фосфорицировала, исходя синеватым магическим пламенем. Всё другое освещение было погашено.
Старуха набросила капюшон на седые распущенные патлы. Опустила на плиты пола концы цепей так, чтобы они, не теряя контакта с землёй, волочились за ней. Сухие, как у скелета, скрещенные пальцы с алыми неправдоподобными наращенными ногтями начали выписывать замысловатые узоры над головой. Скрежещуще заунывный низкий голос затянул песню призыва на древнем языке. От гортанных звуков переходящих в утробный вой, по спине ползли неприятные леденящие волны. Непроизвольно все волоски на теле вставали дыбом. И сучка внутри меня, казалось, выла ей в унисон, как плачут оборотни по покойникам.
Время шло бесконечно долго, растворяясь в сизом дыму, расползшемся по залу. Ведьма кружила. И даже из моего угла было заметно, как вибрируют, тяжелеют дрожью, её руки. Как клонится от тяжести слабое тело. Как перетекают в пентаграмму колдовские силы, истощая женщину. Уже и голос ослабел. Но как она не старалась, души не выходили на контакт. Только когда от свечей остались оплывающие воском гаснущие огарки, в середине круга взметнулась неясная серая тень.
- Как зовут тебя, одинокая душа? – прошипела сорванным горлом ведьма.
- Ру-у-уд, - печально разнеслось в пространстве.
Последняя жертва! Девушку убили прошлой ночью. Я вздрогнула от воспоминания. Руд было всего семнадцать. Она возвращалась со свидания. Первая любовь. Парня отчего-то уговорила не провожать. Слишком задержалась. Её, наверное, переполняли противоречивые чувства. Эйфория от разделённых чувств и страх, что её жестоко накажут за то, что возвращается так поздно. Губы ещё горели от поцелуев. А глаза с тревогой вглядывались в освещённое даже в такой поздний час окно родительской квартиры. Занятая своими переживаниями, она даже не почувствовала преследования. Смерть настигла её у тёмной арки подъезда. Беспощадная и быстрая. «Пушистый, рыжий кролик…» - последнее, что коснулось её слуха.
- Кто отнял у тебя жизнь, Руд?..
- Не знаю… тёмная гибкая тень… жёлтые горящие глаза…
Жёлтые? Как странно. Значит не вампир. Тогда кто? Оборотень, свихнувшийся в полнолуние? Но оборотни не пьют кровь. Он мог вырвать сердце, разодрать тело, обглодать плоть. Тогда, полукровка с нарушенной психикой? Или охотник был не один?
- Не-не- не могу больше… меня зовут в обитель… отпусти…
Призрак замерцал, заколебался, стараясь вырваться из цепких тенёт ведьминских заклятий. Старуха явно держала пленённый дух из последних сил, желая выведать как можно больше. Её тело вибрировало в такт движений Руд.
Внезапно в круге заметались чёрные бесформенные тени. Руд окутали сияющие ярче пентаграммы сети. Воздух стал осязаемо густым от магического электричества рвавшего защиту на куски. Пространство взорвалось ослепительным голубым светом. Бьющая ультразвуком волна оглушила, сбила с ног…
- Что за хрень… - я с трудом разлепила веки. В подвале уже горел яркий свет. Глаза с удивлением созерцали то, во что превратился этот хорошо укреплённый бункер ведьмы. Мать, моя…
Стены иссечены, как от взрыва человеческой бомбы, если бы она могла распространять свою энергию в узкой плоскости. Потолок совершенно не пострадал. А пол был засыпан осколками, превратившегося в мелкий щебень базальтового стола и отвалившихся от стен кусков. Но мой зачарованный закуток всё же смог меня защитить, относительно. Только оглушило.
Надо мной хлопотал внук старухи, не помню, как его зовут. Он тряс меня за плечи и что-то кричал, но я не слышала. В уши словно вбили плотные пробки. Легонько оттолкнула парня, чтобы отстал. Руки-ноги работают, рёбра, кажется, так же целы, значит не беда – восстановятся. Даже перекидываться не придётся. Что-то щекотило губы и подбородок. Машинально смахнула. Манжету и руку окрасила алая липкая субстанция. Кровь? Хорошо приложило… Что же случилось с Сарой?
Ведьма пострадала ещё меньше, защитилась. Только обессилила. Но когда я смогла самостоятельно подняться наверх, то обнаружила её в блаженном состоянии эйфории от выпитой наполовину с красным вином кровью несчастного телёнка. И в этом неадекватном состоянии разговаривать о произошедшем было - невозможно. Цела, и то – хорошо. Завтра всё объяснит.
***
Вечер наползал мрачной аспидной тенью, укрывая и без того погрязший в туманах и плотных облаках город. Полностью ясных дней здесь было по пальцам перечесть. Постоянно серое от облаков небо было привычнее. От этого или ещё чего-то - все цвета казались приглушёнными, тусклыми, едва уловимыми. Расцвеченное зарёй небо в этот час только прибавляло зловещих красок. Верхушки небоскрёбов утыкались в небо окровавленными пальцами башенок и скосами плоских крыш. Иглы трёх телестанций смахивали на использованные шприцы наркомана. Такие же неряшливые и бурые. Разглядеть с первого этажа что-либо ещё, было невозможно. И если бы не узкая полоса лужайки за дорогой, переходящая в низкорослый парк, спускавшийся с холма, на котором стоял наш дом, то глазам предстали бы только серые стены высоток.
Я отошла от окна и углубилась в просмотр интернет информации. Вдруг мы не одиноки в маниакальных играх бессмертных. Но больше натыкалась на идиотскую рекламу всякого дерьма и рассуждения политиков, снова тянувших мир к войне. В этом не было ничего интересного. Если невозможно что-либо изменить, то стоит просто честно делать свою работу. А в политику лезут в основном те, кому жить уже надоело, а власти ещё хочется. Ирония судьбы - выиграв этот жизненный приз в смертельном марафоне, «победитель» с удивлением узнаёт, что он не «царь горы», а лишь марионетка в руках «тёмного куратора». Начинает дёргаться, беситься, пускается во все тяжкие с тем, чтобы, даже следуя по давно проторенному пути, выделиться в истории чем-то особенным… наивный. Недаром наш президент один из бессмертных. Добропорядочному гражданину туда не добраться, для этого ему придётся изменить свою природу. Но это мои мысли и выводы…
Сегодня Брюс где-то застрял и уже заставил меня нервничать. Может быть от этого, в голову лезет то, что не нужно? Учитывая, что я умудрилась разбить свой мобильник при падении, а он забыл о существовании стационарных телефонов напрочь, настроение рушилось в преисподнюю. Мося отпросилась пораньше домой, наверняка там шёл какой-нибудь слезливый сериал. Ну, что ж, пусть хоть кто-то пребывает в нирване…
Интересно, где носит моего напарника? Архив уже закрыт. Или он всерьёз занялся моим «перевоспитанием»? И рыщет в одному ему ведомых местах. Вернувшись сегодня от ведьмы в слегка припорошённом и помятом виде, я не обнаружила в шкафу абсолютно никакой одежды, кроме того костюма, что всучил мне Брюс для встречи «богатого клиента», да жалкой пары белья. Можно было предположить, что он отдал её в стирку. Но!
Квартира так же выглядела странно, сияя чистотой и идеальным порядком. Наверняка здесь поработала целая бригада уборщиков. Я нарочно смяла рекламный листок, кем-то оставленный у двери, и водрузила его на журнальный столик, чтобы разрушить иллюзию непорочности. Отошла на пару шагов и полюбовалась на дело рук своих.
Ненавижу идеальное, вылизанное и подогнанное под общие стандарты. Мир, вообще не идеален. Стерильность и вынужденная упорядоченность свойственны самым неприятным местам – больницам, моргам и подобному. Но в них не живут. Я не могу забыть, как в таких же сияющих идеальностью стенах умирал Лаел. И никто не мог ему помочь. Душа разрывалась от боли и тоски. Сгорала на мучительном огне самобичевания. Хорошо, что он выжил. Только в моей груди образовалась испепелённая пустыня.
Конечно, Брюс об этом даже не подозревает и каждый раз своей чрезмерной заботой причиняет боль. В его глазах я неряха, а может быть и ещё хуже. Он не понимает, что хаос нужен мне, чтобы не свихнуться от тоски. Ладно, это мои тараканы в голове. И всем почим о них знать не положено. Поэтому, пришлось спуститься в офис в непривычном для себя виде. И прождав его до темноты, была зла.
- Где тебя черти носили? - не отрывая глаз от монитора, рыкнула я на звук отворившейся двери.
- Неужели, вы всех клиентов встречаете так оригинально? – Передо мной во всей своей неподражаемой харизме стоял Итан Гласс. Уголки губ подёргивались от сдерживаемой улыбки, но взгляд оставался холодным. Он стремился очаровать меня, как в день знакомства.
- Признаться… - начала я.
- Признайтесь, признайтесь, - перебил меня вампир, садясь на прежнее место. И ворчливо добавил, - Я столько раз за предыдущие дни слышал это слово по отношению к себе. Что готов выслушать любые признания.
- Ценю вашу иронию. – Его неожиданное появление совершенно выбило меня из колеи. Отчего-то вспомнилось, как катилась голова нежити по серым каменным плитам. Куда подевалась моя хвалёная интуиция? Отчего я не почувствовала его приближение? Сердце сорвалось на бешеный ритм. Захотелось вскочить и едва удалось сдержаться, чтобы не сделать этого.
- Зачем же так пугаться? – Гласс прикрыл глаза и втянул носом воздух.
- Вы не предупредили о своём визите. Я ожидала напарника. Неудивительно, что … - но он меня не слушал. Придвинулся вплотную к моему креслу и продолжал с наслаждением принюхиваться, словно перед ним экзотический цветок. Что опять-таки не прибавило мне оптимизма. Тем более что глаза гостя сверкали, как рубины. – Послушайте, что вы делаете? – возмущение вырвалось резким возгласом.
- Простите, не удержался, - без всякого сожаления заявил посетитель, возвращаясь на место. – Эх, Ребекка, если бы вы только знали, какое сокровище находится в вашей груди! Адреналин вытащил все его достоинства наружу. – Мечтательно протянул он. Вампир тряхнул головой, словно избавляясь от наваждения, и тут же, сменил тему. – Собственно к вам я по делу. – Взгляд потух, в нём затаилась грусть. - Сидя в камере, я раздумывал над тем, что происходит. И пришёл к выводу, что возможно, кто-то из врагов решил от меня подставить.
- И кто же это может быть? – с сомнением произнесла я.
- Вы мне не верите, - грустная улыбка тронула его губы, - … но врагов у меня, как и у всякого известного человека, множество. Однако о прежних моих грехах знают единицы. Тем более о способе охоты осведомлены и того меньше. Могу назвать лишь двоих. Вы запомните или запишите?
- Обязательно запишу, - я достала блокнот и ручку, - слушаю.
- Элиас Читвик Блойд, - тихо произнёс посетитель.
- Кто?! – Я едва не выронила ручку. – Вы издеваетесь? Президент Лиги правозащитников? Будет мстить вам? За что? Да ещё таким образом!
- Представьте себе! – Взгляд Гласса, казалось, снисходительно констатировал: «Наивная девочка!»
- Ладно. Кто следующий?
- Дориан Фицджеральд Рид. – Это имя мне ни о чём не сказало, и было записано вторым.
- Хорошо, мы постараемся вам помочь, господин, Гласс.
- Зачем же так официально, Ребекка? – Обиженно поджал губы посетитель. Только непонятно наигранное это чувство или настоящее. И неожиданно предложил. - А знаете, для того, чтобы вы мне больше доверяли, я хочу пригласить вас к себе в гости. Можете обнюхать и обыскать там все закутки. Возможно, это вас убедит в том, что убийства этих несчастных не моих рук дело.
Мой взгляд отразил жгучее сомнение. Зачем это ему нужно? Оправдаться? Но, как бы я внутренне не противилась, любопытство пересилило. Вдруг удастся заметить что-нибудь такое, что подтолкнёт к правильному решению. Он, ведь, даже не догадывается о том, что я умею.
- Хорошо, - я поднялась из-за стола. – Только я должна предупредить своего напарника. Если согласны подождать здесь, то я поднимусь на наш этаж и быстро вернусь обратно.
- Нет никакого смысла ждать. Потому, что я сегодня прилетел на «скате». Мы поднимемся вместе, – Итан Гласс мило растянул губы, - зайдём к вашему Брюсу, а далее поднимемся на крышу.
- Неужели вы сегодня без охраны? – попыталась съязвить, запирая дверь конторы.
- Медвелак? – картинно удивился он. И шокировал откровением. – Охранники мне нужны только для того, чтобы внушить людям иллюзию уязвимости. Вы же видели собственными глазами насколько наивно полагаться на сдерживающий эффект этих браслетов, - он отогнул край манжеты и показал край серебряного плетения.
Мы как раз приблизились к лифту, и я с досадой отметила, что кто-то поднимается на нём.
- Позволите? – Гласс подхватил меня под руку. – Очень не люблю ждать. Вместе мы поднимемся гораздо быстрее, чем эта механическая бадья.
Всегда считала, что умею быстро бегать. Я ошибалась. То время, что было затрачено на преодоление полутора десятков этажей, можно было сосчитать на раз-два-три. Откуда он узнал, где живёт Брюс Радж, ведь вампиры чуют только кровь, но мы остановились именно у его двери. Напарник так же, как и я, никогда не запирал двери.
В квартире было тихо и темно. Пахло Брюсом и целым ворохом парфюмерных ароматов от туалетной воды до средства от блох. Сквозь не задёрнутые шторы пробивался рассеянный свет. Но и его было достаточно, чтобы узреть идеальный порядок. Педант – он и есть педант. И он, явно, ещё не появлялся.
В письменном столе нашлась пачка писчей бумаги и ручка.
«Брюс, не дождалась тебя в офисе. Разбила свой мобильник, заберу твой запасной. Итан Гласс пригласил меня к себе, обследовать квартиру. К утру вернусь.
Ребекка. 22:08»
- Хм, - раздалось над ухом, - вы точны даже в мелочах. Странно, что о вас коллеги иного мнения…
Незачем было комментировать профессиональные отношения, и я промолчала. Мы столь же стремительно поднялись на посадочную площадку. Там на жёлтых линиях мишени, определяющих парковку, серебристой каплей сиял двухместный «скат». Да, в богатстве есть свои плюсы. В работе я бы не отказалась от такой классной машинки: маневренная, бесшумная, способна зависать в любом положении и летает безумно быстро – идеальна для слежки и погони.
- Нравится? – спросил Гласс.
- Очень, - не смогла скрыть своего восхищения.
- Тогда, прошу вас, - он галантно помог мне занять пассажирское место. Щёлкнули страховочные ремни.
Пилот занял свой ложемент и запросил взлёт. Ожившая панель управления приятным женским голосом сообщила данные и дала добро на вылет. «Скат» медленно поднялся и заскользил по направлению мерцающего огнями центра. Внизу поплыли яркими змеями, слившиеся воедино, огни освещения, тёмные неправильные параллелепипеды зданий в тусклом разноцветье светящихся окон. Чем ближе мы были к цели, тем чаще виднелись такие же светящиеся капсулы. Они напоминали пчёл, слетающихся в улей. Ночная жизнь города только набирала обороты.
- Да, - внезапно резко бросил Гласс в пространство. Включать громкую связь он не пожелал и от этого половинчатый диалог выглядел странно. – Это обязательно? … Ах, он требует. Хорошо, хорошо. Пусть пеняет на себя! … Я не обязан никому отчитываться. … Передай, что буду.
Он в раздражении стукнул себя кулаком по колену. Вот уж не думала, что вампиры способны на такое бурное проявление чувств. Что же произошло, что заставило этого хладнокровного мужчину, злиться?
- Ребекка, - он повернулся ко мне, - обстоятельства сложились так, что я вынужден ненадолго заглянуть в свой ночной клуб «Рубин». Нашему достопочтенному господину Президенту приспичило именно в этот вечер поразвлечься. - Сколько, однако, сарказма в его словах! И раздражение, хоть стаканами пей! – Сама понимаешь, что таким не отказывают. А он желает поговорить лично со мной.
- Хорошо, - согласилась я, - могу подождать в машине.
- Нет, так не получится! Ты пойдёшь со мной …
- Но я не одета для такого места! – отчего-то моё существо вспомнило, что оно – женщина, и что существуют определённые рамки приличия. Пусть даже на мне не любимые джинсы, а вполне приличный деловой костюм, но в ночном клубе я буду выглядеть, как белая ворона.
- У тебя вполне подходящий вид, - он окинул меня оценивающим взглядом. – Только сними галстук и расстегни пару пуговиц на блузке. Будет самое – то! Деловая женщина пришла пропустить парочку бокалов вина в приятной обстановке… - И, встретившись с моим возмущённым взглядом, усмехнулся, - Нам не оставили выбора. Там куча репортёров. Если я оставлю тебя здесь, то ещё больше подогрею нездоровое любопытство. Тайна, Бекки - это страшная вещь. Фото таинственной незнакомки, имя которой обязательно будет напечатано крупными буквами, завтра же появится на всех таблоидах мира. Тебе нужна такая слава? – Я отрицательно покачала головой. – Вот, именно. Делай так, как я сказал.
Гласс направил «скат» на приземление. Сильно искривлённое веретено небоскрёба сверкающего всеми своими малиновыми гранями, подпирало небо. Машина мягко опустилась и была тут же окружена толпой, освещаемой фотовспышками. Вездесущих папарацци не сдержала даже охрана.
- И всё же фотосессии мне не избежать, - со вздохом констатировала я. – Почему их так много?
- Хм, всё-таки я «звезда» или нет? – Заявил он, отстёгиваясь.- Это моё первое публичное появление после беспочвенного заключения под стражу.
- Почему первое, тебя отпустили ещё вчера?
- Мне надо было отоспаться, отъесться и отдохнуть! Прийти в себя, в конце концов. – Он взъерошил свою шевелюру, поглядывая в зеркальную поверхность ветрового стекла. А потом по-мальчишечьи подмигнул мне. – Пошли! – Наклонился и шепнул на ухо. – Зови меня по имени – Итан, бег всяких «господин» и прочее. И улыбайся.
Он резво выскочил из кабины, сияя широкой улыбкой ничуть ни слабее слепящих взрывов камер. Протянул мне руку и помог спуститься. Подхватил под руку и потянул к входу. Как ни странно, но медвелаков-охранников здесь было – хоть отбавляй. Они бодро расчищали нам путь, оставляя за собой широкую дорожку.
Даже не передать, насколько хреново я себя чувствовала под таким пристальным вниманием. Почти ослепшая от световых вспышек, оглушённая приветственными криками тонувшей во мраке толпы, я покорно шагала рядом. И если улыбалась, то со стороны это должно было напоминать злой оскал. Лишь бы скорее всё закончилось! А Гласс чувствовал себя, как рыба в воде. Приветственно помахивал рукой, что-то бросал на ходу, отвечая на реплики, смеялся.
Наконец стеклянные двери разошлись в стороны. Нас радушно принял широкий сверкающий никелем и хромом, обрамляющими чёрный мрамор, холл. Правда и здесь было много репортёров и завсегдатаи не преминули поприветствовать своего кумира. Итан сиял, как новая монета, а я привычно скалилась, стараясь никого не напугать, а очень хотелось. Разница в поведении «звезды» заключалась лишь в том, что он кому-то скоро пожимал руки, кого-то чмокал в щёки. Я же злилась всё больше от неоднократно пойманных завистливо уничтожающих взглядов. И зачем я только согласилась? Проклятое любопытство!
Широкий эскалатор привел нас в недра развлекательного центра. Под грохот ритмической музыки бесновалась толпа. Вихляли телесами девушки топлекс у шестов и в стеклянных пузырях на подиумах. Шныряли официанты с подносами. Народ пил, плясал и веселился.
К нам подскочила человечка в бордовой униформе, ни одной прелести, не скрывавшей от зрителя. Поднявшись на носочки, стала что-то щебетать на ухо шефу. Но что она говорила узнать, даже с моим чутким слухом, в таком грохоте и шуме было невозможно. Однако они поняли друг друга. Девушка кивнула и скоро посеменила впереди, уводя на узкую служебную лестницу, откуда скоростной лифт доставил нас на головокружительную высоту, судя по тому, сколько он шёл. Гласс стоял, молча с непроницаемым лицом, скрестив руки на груди. И моё присутствие казалось лишним.
Наконец, двери разъехались. Мы вышли в округлый холл со множеством дверей. Вип-салон поражал своей ненавязчивой роскошью в стиле поздней готики. Пол в шахматную клетку. Антрацитовая глубь, уходящих ввысь арок. Алый бархат диванов, атаманок и кресел. Резные чёрные столики и шкафчики. Светильники в виде когтистых лап, держащих хрустальные шары. Картины старинных мастеров, развивающих сюжеты о вампирах. Искрящиеся парчовые занавеси, скрывающие проходы. Откуда-то доносился тихий многоголосый хорал. До боли отстранённая музыка обдавала сознание могильным холодом. Я передёрнула плечами от ледяной волны, скользнувшей по спине. Здесь было неприятно.
Шторы на одном из входов раздвинулись и оттуда стремительно вышел Президент в сопровождении двух суровых охранников, какого-то молодого женоподобного субъекта и официанта с подносом фужеров, наполненных чем-то тёмно-красным. С тех пор, как был изобретён стабилизатор для крови, не позволявший ей сворачиваться, то, учитывая принадлежность мужчин к роду вампиров, это могла быть именно она.
Гласс мгновенно преобразился и пошёл навстречу главе государства с восторженно счастливым лицом, раскинув объятья.
- Как я счастлив тебя видеть, Вольдемар! – Слащавая ложь, только что не лилась через край. Но дорогой гость её не почувствовал. Они обнялись далеко не как братья. Долгий поцелуй скрепил «радость».
Субъект в бордовом костюме с кружевами, обиженно поджал губы. Но это никого не тронуло.
- Смотрю – у тебя новая игрушка, - кивнул Гласс, когда его отпустили, на покрасневшего субъекта.
- Да, - горделиво ущипнул за щёку свою жертву Президент, - приобрёл по случаю. Он у меня поэт. Правда, сладкий мой? Кто в этом понимает, говорят, что гениальный! – И едва понизив голос, добавил, - Да и в постели не промах. А ты мне, смотрю, с новой женщиной изменяешь, - рассмеялся беззлобно, - познакомишь?
- Ребекка Тюд, - представил меня Гласс, отступая в сторону. – Частный сыщик.
- А-а! Помню, помню, как же. Пять лет назад «Дело о похищении дочери тогдашнего вице-президента».
Однако и память у него! Я могла бы присвиснуть от удивления, но только сдержанно улыбнулась. Мерзкая была история. И в прессе о ней распространяться было запрещено. Но ему, как главе силовых структур, обязательно докладывали. Но чтобы помнить тех, кто занимался этим опосредованно – это из ряда вон. Навевает неприятные мысли.
- Красавица! - воскликнул Президент, склоняясь к моей ладони. Когда поднялся, то брови на лице уползли так высоко, что за чёлкой их не возможно было разглядеть. – Надо же! Такую редкость надо беречь! – Изрёк он, выразительно глядя на Гласса. Тот понимающе кивнул. И уже за изысканный комплимент это сойти не могло. Меня снова передёрнуло от неприятного предчувствия. Но политик стремительно переключился на другое. Подхватил «звезду» под локоток и что-то шепнул на ухо. Потом бросил своему «питомцу». – Малыш, поухаживай за девушкой, угости её вином, стишки почитай. А мы с Итаном пообщаемся наедине. Соскучился я…
И они скрылись за занавесом, оставив всех спутников в холле. Телохранители встали возле входа. Мы же с «Малышом» остались стоять напротив друг друга. Помолчали. Это непонятное поэтическое «оно» явно не представлял, что ему надлежит делать. Переминался с ноги на ногу, теребя свои кружевные манжеты – бедный, несчастный человечек, попавший в переплёт, слабый и неуверенный в себе.
Надо было прекращать это топтание на месте. Официант всё ещё, как истукан с застывшей улыбкой стоял рядом. И поднос уже подрагивал в напряжённых руках.
- Давайте, присядем, - обратилась я к человеческому недоразумению и, не дожидаясь реакции, плюхнулась на кресло. И приказала, облегчённо вздохнувшему халдею, оставить свой груз на столике рядом. Выпить – это как раз то, что было мне необходимо в этот момент. Когда третий бокал драгоценного вина опустел, мысли потекли более расслабленно. Не скажу, что мир вокруг меня обрушился от новых знаний и событий, но кое-какие данные следовало переоценить. А в голове царила анархия куда как хуже, чем в моей берлоге после месяца затяжной депрессии.
- Может быть, вам почитать мои стихи? – неуверенно начал общение «оно».
- Стихи? Почитай. Только хотелось бы узнать – как зовут тебя «малыш»?
- Мот. Мот Домитиус, - опустив глаза, пробормотал он. Мне стало, его жаль. Ушёл покровитель, и он словно потерял опору.
- Я слушаю тебя, Мот.
И он начал; по мере выплёскивания своей боли, голос креп, и глаза из тусклых серых луж преобразовывались в бушующий океан.
- Мой падший ангел,
Ты добился славы,
Безумству следуя греха.
Испил ты сладостной отравы.
Зачем стремишься в облака?
Свобода в жизни лишь химера…
|
| Свидетельство о публикации № 32998 | Дата публикации: 22:51 (06.10.2018) © Copyright: Автор: Здесь стоит имя автора, но в целях объективности рецензирования, видно оно только руководству сайта. Все права на произведение сохраняются за автором. Копирование без согласия владельца авторских прав не допускается и будет караться. При желании скопировать текст обратитесь к администрации сайта.
|
| Просмотров: 439 | Добавлено в рейтинг: 0
Данными кнопками вы можете показать ваше отношение
к произведению
|
Оценка: 0.0
|
|
