Копирование материалов с сайта без прямого согласия владельцев авторских прав в письменной форме НЕ ДОПУСКАЕТСЯ и будет караться судом! Узнать владельца можно через администрацию сайта. ©for-writers.ru
Глава 4. Первый полёт. (середина)
Степень критики: Любая. |
Короткое описание:
«Как опасно доверять управление кораблём учёному, даже если это простой линтер, не говоря уж о космолёте. Вечно у них что-нибудь случается, руки что ли не из того места растут!» Так думал капитан, которому испортили судовой журнал.
– А биотопливо, которое мы получаем на нашей ферме, оно разрешено?
– Биотопливо, это не нефть, это совсем другое дело – это ведь тоже энергия света нашей звезды, только переработанная и запасённая растениями.
Вдруг поезд влетел в тоннель и постепенно стал замедляться.
– Наверное, уже прибываем, – сказал Дани, – скорее всего, здесь вокзал подземный, как в Падан-Араме. Понятное дело – на поверхности очень жарко.
Поезд остановился в большом светлом помещении. Ноах задал своему вагону программу парковки, и все приехавшие выгрузились на перрон. К группе подошла девушка в форме пилота, по званию она была десятником.
– Мир вам, господа и дамы, Дина бат Эфраим – координатор обеспечения экспедиции телепатов. Я знаю вас всех, пожалуйста, следуйте за мной, я провожу вас до вашей гостиницы и там подробно расскажу о программе подготовки к полёту.
Идти пришлось долго, километра два. В подземных коридорах, отделанных белым кальцитом и зелёным апатитом, было свежо и прохладно – климатическое оборудование работало исправно. Путники спустились вниз на три этажа и оказались в приёмном зале гостиницы. Дина подошла к администратору и взяла у него регистрационные карточки на всю группу.
– Итак, прошу внимания, – сказала Дина, – карточки регистрации это ваш пропуск – вездеход. С ними вы будете пользоваться всеми привилегиями космонавтов и сможете посещать все помещения подземного города и космопорта. Они также являются ключом к вашему номеру, где вы будете жить. Каждый номер – это небольшая двухкомнатная квартира, рассчитанная на одного человека. В космофлоте так принято – у каждого космонавта, где бы он ни находился, в корабле или на базе, обязательно должно быть личное пространство для отдыха и восстановления. Психологически работа тяжёлая, полёты иногда длятся по нескольку месяцев. Супружеская пара может поселиться в одном номере, если того пожелает. Госпожа Наами космонавтом не является, но может ожидать возвращения своего супруга из полёта в номере гостиницы. Оплата будет производиться из бюджета экспедиции.
– А нам с сестрой можно жить в одном номере? – спросил Дани.
– И вы, господин Даниэль и госпожа Эстер являетесь космонавтами и членами экспедиции, поэтому согласно вышеизложенному правилу, для вас предусмотрены отдельные номера. Однако никто вам не запрещает ходить друг к другу в гости в любое время суток. Ваши номера – рядом. В каждом номере, естественно, есть вычислитель и с его помощью вы можете во всех подробностях изучить помещения и службы подземного города, космопорта и базы линтерного флота. Пожалуйста, вселяйтесь, осваивайтесь, отдыхайте, знакомьтесь с городом и базой, а завтра в одиннадцать часов пожалуйте на первое занятие в аудиторию номер тридцать три учебного центра.
На следующий день в одиннадцать, в указанной аудитории, начался инструктаж четырёх членов экспедиции.
– Мир вам, господа и дамы. Меня зовут Шошана бат Гад. Я проведу вводное занятие по программе подготовки к полёту. В шестнадцать часов – перерыв на обед. Дальше занятия продолжит уже известная вам госпожа Дина. Все ваши личные данные мне известны, и представляться вам не нужно. Сначала я расскажу вам о правилах поведения на борту и обязанностях космонавта. Экипаж линтера обычно состоит из десяти человек – это три пилота, включая капитана, каждый из них ведёт корабль в свою вахту, которая длится восемь часов; три энергетика – по одному на вахту; медик со своей медсестрой, повар и инженер по оружию. Если линтеру приходится участвовать в боевых действиях, то все решения принимает капитан, стрельбу ведут первый и второй пилоты, а энергетик и инженер по оружию занимаются подбором подходящих к боевой обстановке боеприпасов для темпоральных пушек. Кроме того, линтер может взять на борт пятьдесят десантников.
Каждому члену экипажа и участнику экспедиции выделена одна небольшая, но зато отдельная каюта. Всего кают шестьдесят четыре. В каютах имеются вакуумные унитаз и умывальник, столик, вычислитель, шкафчик и спальное место. Если кто-то где-то читал об искусственной гравитации на линтерах и космолётах, то это всё досужие выдумки крайне малообразованных журналистов. Ничего подобного на самом деле не существует, но всё же вам не придётся парить по кораблю, отталкиваясь от стен и хватаясь за поручни. Электромагнитный нагрузочный костюм, который обязаны носить все, кто есть на борту, будет притягивать вас к полу и создавать необходимую нагрузку на мышцы. К сожалению, это никак не помогает желудку, и он всё время пребывает в состоянии свободного падения. Так что к невесомости надо привыкнуть.
Каждый член экспедиции имеет право обращаться к медику или медсестре для оказания помощи в случае недомогания в любое время суток. Обычно недомогание связано с периодом адаптации к невесомости. Каждый член экспедиции, кроме того, имеет право обращаться к капитану по личным вопросам во время его вахты и в любое время суток – в случае экстремальной ситуации. В каждой каюте установлена приборная панель, где на псевдоаналоговых индикаторах отображаются температура, влажность, давление атмосферы, химический состав атмосферы, реальные ускорение и скорость, эффективные, или кажущиеся постороннему наблюдателю, ускорение и скорость, скважность импульсов темпорального генератора, глубина импульсного погружения в гиперпространство, напряжение и мощность энергетической системы по всем пяти её отделам. Каждый член экспедиции обязан знать нормы для этих основных параметров полёта и, в случае обнаружения отклонений от этих норм, обязан оповестить экипаж о сложившейся ситуации по громкой связи, которая включится, если нажать тревожную кнопку.
Для каждого человека на борту предусмотрена спасательная капсула и изолирующий космический костюм, в котором можно высаживаться на поверхность чужой планеты или выходить в открытый космос. Всё это располагается рядом с каютой и доступно как со стороны коридора, так и непосредственно из каюты.
– Можно вопрос, госпожа Шошана?
– Да, господин Даниэль.
– Как осуществляется утилизация продуктов жизнедеятельности в космосе, или весь мусор везём до планеты назначения?
– Нет, не везём, конечно. Всё, что надо выбросить, превращается в плазму в зоне протон – дейтонной реакции, эта плазма ускоряется с помощью электромагнитной пушки и выбрасывается в качестве рабочего тела для создания реактивной тяги. Так же используется гелий-три – продукт основной энергетической реакции. Правда, в новых типах космолётов гелий-три используется в качестве ещё одного вида топлива, превращаясь в гелий четыре и два протона. Пожалуйста, ещё вопросы?
– Что такое темпоральная пушка и чем она стреляет? – спросила Эстер.
– Расскажу лишь коротко, подробнее можете узнать у Дины или у инженера по оружию линтера в кают-компании за кофе во время вашего полёта. Итак, темпоральная пушка – это некий телепортатор чего угодно на расстояние прицельного выстрела, в космосе это около тысячи километров. Снаряд посылается через гиперпространство и самостоятельно возвращается на поверхность текущего момента в точке назначения. Это происходит за счёт саморазрушения строго дозированного по энергии вихревого темпорального поля, механизм такой же, как при взрыве природной шаровой молнии. Вес снаряда может быть до ста килограммов. Это может быть баллон с жидким азотом, циклонит, тротил или, в особых случаях, термоядерная бомба с циклонит-электромагнитным запалом. Или ещё, например, против хара придумали, фторид кобальта шестьдесят, смешанный с бездымным порохом. Снаряд доставляется в точку прицеливания или чуть дальше, при необходимости взорвать вражеский корабль изнутри. Правда, всё это пока не применялось, кроме одного случая, когда после проникновения хара на воздушном шаре в район одного из пригородов Шинара, было принято решение частично разрушить промышленность на их островах. Тогда применялись пятидесятикилограммовые снаряды из тротила.
– Хочу спросить о системе защиты линтера, – сказал Шиммон. – Я знаю, что основная защита от радиации и возможного пучкового оружия неприятеля – это десятисантиметровый слой монополиума, и что этот материал отражает электромагнитное излучение и поглощает корпускулярное. Я также знаю, что переменное темпоральное поле, модулированное шумовым сигналом, разрушает нейтронный пучок до состояния водородной плазмы. Но мне не совсем понятно, что произойдёт, если энергия корпускулярного излучения будет слишком велика и обшивка нагреется до температуры плавления.
– Был один случай с космолётом, который попал под излучение аккреционного диска нейтронной звезды. Тогда обшивка частично расплавилась, и экипаж переоблучился. После этого случая была придумана защита, основанная на мгновенном гиперпространственном прыжке для космолёта, неважно в каком направлении, на расстояние порядка одного светового часа. Или на пропуске возврата на поверхность текущего момента для пульсирующего полёта линтера, что, в сущности, эквивалентно гиперпространственному прыжку. Таким образом, корабль отводится на безопасное расстояние от проблемного объекта. Кроме того, эта система оказалась чрезвычайно эффективной против крупных метеоритов или, скажем, боевых торпед противника. Решение принимает внепрограммная сверхбыстродействующая автоматика. Если после выстрела защитного РУС-излучателя проблемный объект не разрушен до безопасного состояния, или в результате разрушения произошёл взрыв с выделением энергии опасного уровня, то корабль подпрыгивает в гиперпространство, пропуская обломки или продукты взрыва через то место, где он был.
– Ещё один вопрос, можно? – сказал Шиммон.
– Разумеется, можно!
– Как поддерживается тепловой баланс кораблей?
– Выделение энергии виде тепла в результате деятельности всего оборудования корабля обычно компенсируется испарением жидкого кислорода из запасов и инфракрасным излучением обшивки корабля. Однако, если в результате боевых действий или по иным причинам этого будет недостаточно, то регламентом предусмотрена процедура охлаждения – корабль ложится в дрейф, подальше от звёзд, открывается защитная оболочка из монополиума и на поверхность выводятся эффективные инфракрасные излучатели, в которые подаётся теплоноситель, предварительно собравший тепло со всего корабля. Используется космический холод – два и семьсот двадцать пять тысячных градуса по абсолютной шкале. Благодаря такому механизму охлаждения, температура внутри корабля быстро приходит в норму.
Потом Шошана подробно рассказала о корабельном уставе, принятом ещё во времена первых полётов и претерпевшим с тех пор лишь незначительные изменения. Дани обратил внимание на особые привилегии навигаторов и энергетиков. Оказалось, что им разрешалось приносить и монтировать на корабле измерительное и регистрирующее оборудование собственного изобретения.
– Госпожа Шошана, – спросил Дани, – я думал, что корабль это нечто стабильное, его оборудование строго регламентировано и изучается экипажем по стандартным процедурам и вдруг – какие-то самоделки?
– Сейчас, конечно, никто «самоделки», как вы выразились, на корабли не устанавливает. Но во времена первых полётов дублирующая измерительная аппаратура нестандартно мыслящих навигаторов или энергетиков иногда спасала корабли от гибели. Поэтому возможность установки такого оборудования закрепили в уставе космофлота. Было это очень давно, однако это положение до сих пор не отменено. Наше занятие подошло к концу, сейчас вы пообедаете, а затем Дина расскажет вам, что вы будете изучать в теории и на практике, и какие экзамены вам придётся выдержать. Благодарю вас за проявленную любознательность и всего вам доброго.
В ресторане Дани не без удовольствия жевал огромную конструкцию из квасных пшеничных лепёшек, котлет из культурной говядины, соуса и салата. В меню это блюдо почему-то называлось «песчаная ведьма», видимо потому, что вокруг была пустыня. Эстер уже управилась со своей «ведьмой» и допивала кофе.
– Как тебе понравились привилегии навигаторов? – спросила Эстер.
– Очень мило и как раз кстати, – это моя специальность! И твоя идея насчёт гравиметрии действительно может пригодиться. Оказывается, что-то подобное уже происходило раньше. Я уже думал над оригинальным способом измерения гравитации в гиперпространстве. Пока рассказывать не буду – надо побольше изучить теорию гиперпространства и написать моделирующую программу для проверки идеи.
– Очень рада, что ты начал над этим думать. А я вот хочу попросить Шиммона предоставить мне запись эксперимента над хара с участием синего эденита. Мне нужно вычленить оттуда ключевую фразу. Как думаешь, даст?
– Нам-то точно даст. Он нас своими считает. Я вот думаю, как бы у лингвиста выпросить книгу памяти вычислителя с языком хара. Шиммон мог бы, используя эти данные, запросто слепить обучающий сон и записать язык через дрёмер нам на корочку. Это нам очень понадобится, так как произносить ключевую фразу надо будет абсолютно точно, со всеми интонациями, иначе не сработает.
– Ты совершенно прав! А как его зовут – этого лингвиста?
– Если я не ошибаюсь – Арье бен Боаз.
– Пожалуй, лучше действовать через Шиммона, он его координатор, и вряд ли Арье ему откажет.
– Но сам-то Шиммон учил язык вручную…
– Но он же учил в процессе его познания, так что у него другого выхода не было.
– И ещё я придумал, как войти в хей-ментос в присутствии обычного ментоса.
– Здорово! И как же?
– Когда я присутствовал на эксперименте, я заметил, что замедление скорости обмена между мозгом хара и хей-ментосом наступило лишь тогда, когда мощность вагонного экрана достигла ста пятидесяти процентов нормальной, и это значит, что при ста процентах мощности ментос уже будет подавлен, а хей-ментос – нет! Таким образом, если мы будем под экранами с нормальной мощностью на расстоянии, скажем, десять километров, то установить телепатическую связь между собой мы сможем только через хей-ментос!
– Дани – ты умница, это потрясающая идея! Мы сможем всё проверить, ура!
Занятие Дина начала с перечня тех вопросов, что будут вынесены на экзамен. Затем остановилась на практических навыках, которые нужно будет продемонстрировать космонавту при получении допуска к полёту. Оказалось, что помимо умения быстро надевать изолирующий костюм, занимать место в спасательной капсуле и покидать в ней корабль, космонавту требовалось сдать экзамен на владение навыками: вывода на мощность энергетических синхротронов и пилотирования линтера в ручном режиме.
– Но, госпожа Дина, возможно ли это? – удивился Шиммон. – Ведь пилоты проходят гораздо более серьёзную подготовку, чем наш двухнедельный курс начинающего космонавта.
– Всё верно, господин Шиммон, однако пилота готовят для управления кораблём в самых разных, зачастую экстремальных ситуациях. От вас же требуется минимальный навык пилотирования. То есть, на самых спокойных режимах вам нужно будет подойти к планете и посадить линтер на её поверхность. Вы будете это делать только в том случае, если вы остались единственным непострадавшим членом экспедиции.
– Что же должно произойти, чтобы все пилоты и энергетики оказались не в состоянии вести корабль?
– Например, если враг применил закись азота, и доставил её на борт с помощью темпоральной пушки. Предположим, только вы успели надеть изолирующий костюм, вот тогда сажать корабль придётся вам самому.
– Да, наверное, вы правы. Вероятность этого совсем не равна нулю, особенно если учесть последние данные по хара.
– А что за данные?
– Они когда-то были космической цивилизацией. Почитайте мой отчёт в закрытой сети военного отдела.
– Очень интересно, обязательно почитаю. Но мы уже давно ввели это требование в программу подготовки, просто на всякий случай. Мало ли что может произойти? На самом деле ничего сверхсложного в пилотировании линтера нет. Все направления движения задаются одним штурвалом, не буду углубляться в подробности, – вы сами всё попробуете и почувствуете на практическом занятии.
Потом Дина подробно рассказала о нормах параметров полёта, о том какими они должны быть, и в каких пределах могут изменяться те из них, которые зависят от режима полёта. Остановилась подробно на правилах пользования вакуумным унитазом и умывальником. Затем перешла к описанию плана линтера и рассказала о том, где какие помещения и службы расположены.
– Теперь о планах на завтра. Собираетесь здесь же, в одиннадцать часов. Потом вас поведут на восьмой склад, где Шошана опробует подобранные для вас костюмы «саламандра» для выхода на поверхность, там же вы получите электромагнитные нагрузочные костюмы для повседневного использования в невесомости, а потом на десятом складе вы примерите изолирующие костюмы для космоса. После того, как вы научитесь их надевать в отведённое нормами время, эти костюмы будут размещены в ваших каютах на линтере. Запомните – ваш линтер имеет номер двести двадцать три, наше занятие окончено, желаю вам приятно провести вечер и хорошо отдохнуть.
Прошли полторы недели теоретических занятий, практики по применению костюмов и медицинских обследований. Всем удалось сдать экзамены с первой попытки. Медики дали положительное заключение о завершении процесса слияния иммунной системы с популяцией нанопроцитов. Симбиоз киберклеток и организмов людей был полностью налажен, и теперь за здоровье новоиспечённых космонавтов можно было не опасаться. Начались занятия на тренажёре-симуляторе по управлению линтером. Их проводил капитан линтера номер двести двадцать три – Дедан бен Шиммон.
– Скажите, господа и дамы, кто-нибудь из вас когда-нибудь управлял спортивным планером?
– Нет, никто, – ответил за всех Ноах. Но я управлял линтером, правда давно, когда сам учился тому, чему предстоит научить моих подопечных в этом полёте.
– Может быть, вы тогда сразу сдадите экзамен-минимум по пилотированию?
– Нет, нет, что вы, я обязательно пройду весь курс, ведь летал я очень давно…
– Ну, тогда приступим. Я не случайно спросил о воздушном планере, потому что и там есть основной штурвал, но отклик машины на движения штурвала линтера будет совсем иным. И если вы будете по привычке пытаться управлять линтером как планером, то в результате вы будете кувыркаться, пока автоматика не остановит вращение. А сделает она это не сразу, потому что тупым алгоритмам не позволено грубо влезать в такое тонкое и человеческое дело, как пилотирование. Начнем, пожалуй, с вас, госпожа Эстер. Если получится у вас, то у мужчин получится и подавно.
Если бы он только знал, что интеллектуальные способности этой девушки зашкаливали за сто сорок процентов, не говоря уже про звериную интуицию…
– Итак, садитесь, пожалуйста, в кресло пилота. Прямо перед вами штурвал. Слева две главные рукоятки – контроллер управления скважностью импульсов темпорального поля и контроллер реактивной тяги. Под правой ногой педаль – это переключатель реверса тяги маршевых двигателей. Справа расположены две основные кнопки управления главными синхротронами: зелёная кнопка – ввод энергоустановки и красная, соответственно, её глушение. Как видите всё не просто… а очень просто. Запутаться – невозможно. Сначала расскажу о контроллерах. Начнем с реактивной тяги. Предположим, что линтер дрейфует в космосе, вдалеке от каких либо тел, и контроллеры установлены на минимум. Теперь, не трогая контроллер скважности, вводим контроллер тяги на максимум, кстати, всего предусмотрено сто градаций. Тогда корабль начинает ускоряться вперёд, не покидая поверхности текущего момента, и величина ускорения будет равна четырём гравам [1 грав – 9.95 м/с^2]. Таким образом, через два часа шесть минут корабль достигнет своей максимальной реальной скорости – триста километров в секунду. Если при такой реальной скорости ввести на максимум контроллер скважности, то эффективная скорость корабля составит девяносто процентов от скорости света. Здесь под скважностью мы понимаем отношение периода следования импульсов темпорального поля к длительности пребывания корабля на поверхности текущего момента. Хочу сразу сказать, что первые позиции обоих контроллеров отмечены специальным усилием переключения, так что при вводе и при выводе контроллеров рукоятки сами задержатся на этих позициях. Так сделано специально, потому что первые позиции соответствуют режиму зависания над планетой, равной по массе Эрецу. Вектор реактивной тяги на этой позиции направлен точно вниз. Вводить контроллеры можно одновременно, тогда стороннему наблюдателю покажется, что корабль сорвался с места и исчез вдали. Когда мы вводим контроллер скважности, реактивная тяга становится импульсной и приуроченной к моменту погружения в гиперпространство. Глубина погружения регулируется автоматически в зависимости от установленной скважности. Так сделано специально, чтобы исключить перегрузку энергосистемы. Пока эта связь не была установлена, существовала возможность перегрузки при неблагоприятном сочетании глубины и скважности, и однажды это закончилось трагедией. Как, госпожа Эстер, пока всё понятно?
– Да, вполне, господин Дедан, вы всё объясняете очень доходчиво.
– Тогда я продолжу. Всё вышесказанное верно при условии, когда штурвал мы не трогаем, и он находится в нейтральном положении. Теперь подробно расскажу о штурвале. Он имеет много степеней свободы. Вы можете наклонять его на себя или от себя, вправо или влево, приподнимать его, как бы пытаясь оторвать от пола, или, наоборот, опускать, пытаясь вдавить в пол. Ещё можно вращать штурвал по стрелке часов или против. Каждое воздействие на штурвал соответствует включению тех или иных двигателей ориентации. При введённой скважности эти двигатели ведут себя точно так же как маршевые, то есть создают импульс тяги в фазе пребывания в гиперпространстве. Впереди себя на курсовом экране вы видите объекты окружающей космической обстановки и прицел – курсоуказатель. Когда вы берёте штурвал на себя, нос корабля поднимается, если от себя – опускается. Достигнув нужного направления, вы должны отпустить штурвал, и он сам вернётся в нейтральное положение. В этом основное отличие принципов управления линтера от планера. Там штурвал остаётся в руках лётчика его положение соответствует положению рулей, а здесь – двигатели ориентации, это совсем другое. Наклон штурвала вправо – влево соответствует крену корабля в ту же сторону. И здесь такой же принцип – достигнув нужного, вы отпускаете штурвал, и автоматика сама стабилизирует ориентацию корабля. Вращение штурвала соответствует повороту корабля по азимуту. И теперь последнее: движение штурвала вертикально вверх соответствует вертикальному взлёту, движение штурвала вертикально вниз – используется при плавном приземлении. Нейтральное положение штурвала при котроллерах тяги и скважности на первых позициях соответствует зависанию корабля. И теперь самое главное: расскажу про педаль «тормоза» – это переключатель под вашей правой ногой. Когда педаль не нажата, маршевые двигатели разгоняют корабль прямо по курсу. Если педаль нажата – происходит реверс тяги и корабль тормозится. Есть ли вопросы, госпожа Эстер?
– Нет, всё очень просто и понятно.
Дедана немного задела такая самоуверенность, он сел на рабочее место инструктора.
– Отлично, тогда я включаю симулятор и ввожу полётное задание. Вы находитесь недалеко от Эреца, на расстоянии орбиты Ареса. Вы должны посадить линтер на Эрец, желательно в район космопорта.
На экране появилось звёздное небо.
– Я полагаю, – сказала Эстер, – что прямо под кнопками управления синхротронами находится шар управления бортовым вычислителем.
– Логично.
– А экраном вычислителя служит тот же курсовой экран, чтобы пилот не разбрасывался взглядом на разные объекты.
– Прекрасно, подбодрил Дедан.
Эстер слегка нажала на шар, и на экране появилось меню команд. Операционная система была стандартной, и Эстер быстро нашла нужную команду – «найти Эрец по спектру отражённого света». Одна из звёздочек на экране отметилась мигающим крестиком. Затем она проверила соответствующей командой состояние энергосистемы и главных синхротронов. Индикаторы показали норму всех отделов энергоснабжения и полную мощность синхротронов. Эстер ввела контроллеры на первые позиции и, лихо управляя штурвалом, совместила курсоуказатель с отмеченной звёздочкой. Затем она плавно ввела оба контроллера на максимум.
– При таком положении Эреца относительно Шемеша от орбиты Ареса до точки назначения примерно пятнадцать световых минут. Можно отдохнуть. Эстер вывела на экран все основные параметры, о которых рассказывала Шошана, и улыбнувшись, посмотрела на своего наставника.
– Пока вы всё выполнили безупречно! Если честно, я от девушки такого не ожидал. Вам никто не говорил, что у вас развита интуиция, а для пилота – это просто счастье!
– Это у неё в крови, – сказал Шиммон.
– Тогда я попробую немного усложнить задачу. Навстречу вам, госпожа Эстер, несутся обломки кометы, но вы об этом не знаете. Что произойдет?
– Столкновение маловероятно, так как при полностью введённой скважности, линтер находится на поверхности текущего момента очень короткое время. Но если всё же это случится, то автоматика отбросит корабль на некоторое расстояние от опасной точки, которое зависит от реальной скорости корабля в момент предполагаемого столкновения. Максимально – это будет один световой час.
– Отличный ответ! Я ввожу параметры столкновения.
Картина звездного неба резко изменилась. Эстер поняла, что курс корабля стал другим, и что линтер куда-то забросило в результате столкновения. Эстер вывела контроллеры на первую позицию и дала команду вычислителю найти Шемеш. Ответ был отрицательным. Эстер вывела на курсовой экран угловые шкалы по горизонтали и вертикали. Затем, взявшись за штурвал, она развернула линтер на сто восемьдесят градусов и сразу увидела Шемеш. По визуальной оценке он был намного дальше, чем в начале выполнения упражнения. Она дала команду – рассчитать расстояние по отношениям яркости и действительной светимости Шемеша. Получилось час и двенадцать световых минут. Затем Эстер дала команду поиска Эреца, ответ опять был отрицательным.
– Что, по-вашему, это означает? – спросил Дедан.
– Это означает, господин капитан, что Эрец находится в соединении с Шемешем, и что корабль находится в плоскости эклиптики. Чтобы узнать, где Эрец – за Шемешем или перед ним – нам придётся подняться над эклиптикой. Я рассчитаю курс корабля, чтобы пройти над Шемешем на расстоянии восьми световых минут – это безопасно.
Эстер дала вычислителю соответствующие команды, и крестик на экране отметил точку прицеливания. Опять взявшись за штурвал, девушка направила корабль на эту точку и ввела контроллеры на максимум.
– Через полчаса Эрец должен появиться на экране, тогда я уточню курс.
– Прекрасно! Выше всяких похвал. Я промотаю время – считайте, что полчаса уже прошло.
Картина на экране изменилась – Шемеш заметно ушёл вниз. Эстер снова запросила поиск Эреца и нашла его за Шемешем.
– Следуем тем же курсом, пока Шемеш не будет в надире, затем возьмём курс на Эрец. Проходить ближе к Шемешу я почему-то не хочу.
– Правильно и не нужно! Я снова пропущу время.
Эстер переключила экран на другую камеру, Шемеш был как раз снизу.
– Теперь можно домой, – сказала она и, пользуясь штурвалом, навела курсоуказатель на Эрец. – Через двенадцать минут подойдём к родной планете.
– Время – плюс одиннадцать минут, – сказал Дедан.
Эстер дала команду вычислителю рассчитывать реальную скорость корабля относительно Эреца по частотному сдвигу спектральной линии кислорода и выводить цифры в окошко на главный экран. Индикатор показал двести километров в секунду. Эстер включила радар и вывела его показания в другое окошко рядом с первым. Радар показывал расстояние до поверхности. Эстер начала торможение и сбросила реальную скорость до восьми километров в секунду. Когда расстояние уменьшилось до пятисот километров, Эстер направила корабль вдоль поверхности. Вновь переключив экран на надир, она увидела знакомые по географической карте очертания континентов. Слегка повернув штурвал, девушка направила линтер вдоль экватора. Корабль шёл над западным континентом, через пять минут показался океан, в северной половине которого виднелся родной Падан-Арам. Ещё через пять минут показался восточный континент. Эстер начала торможение и направила корабль слегка вниз. Она переключила индикатор скорости на другой источник данных, теперь это был сдвиг частоты радара.
– Что вас заставило это сделать? – не выдержал капитан.
– Мне кажется, что при малых скоростях и небольших расстояниях так измерять скорость точнее.
Эстер снизилась до пяти километров и сбросила реальную скорость до величины чуть ниже трёхсот метров в секунду.
– Теперь надо найти космопорт, – сказала она. – Вот я вижу поля фотонных электростанций, их ни с чем не перепутаешь, мы их проезжали. А вот и железная дорога!
Эстер развернула линтер на девяносто градусов и пошла вдоль дороги. Когда дорога нырнула в тоннель, она ещё сбросила скорость и стала снижаться.
– Вот какие-то строения среди пустыни, я думаю – это и есть вход в подземный город.
Эстер вывела контроллеры на первую позицию и зависла чуть в стороне от строений. Затем, слегка надавив на штурвал, она плавно опустила линтер на песок и вывела контроллеры на ноль.
– Десять баллов! Я бы даже поставил одиннадцать. Я, конечно, встречал одарённых учеников, но чтобы вот так с первого раза… Очень многое из того, что вы делали, я не рассказывал, вы заранее это всё прочитали?
– Вообще-то нет, я больше увлекаюсь биологией, а не техникой – просто действовала по наитию.
– Что вам сказать, господа. С таким членом команды, как госпожа Эстер, вы точно не пропадёте. Просто феноменальная интуиция! За идеально выполненное упражнение, причём с первого раза, она получает допуск к пилотированию реального линтера. Кто сможет повторить, тоже получит зачёт автоматом.
Дани, внимательно наблюдавший за действиями сестры и обладавший абсолютной памятью, смог так же, как и Эстер, безукоризненно выполнить полётное задание Дедана. Ноах пролетел над Падан-Арамом и получил штрафное очко. Шиммон, недостаточно сбросив реальную скорость, вывел скважность ниже положенного. Обшивка стала резко нагреваться из-за трения о воздух, и автоматика, посчитав такой режим опасным, выбросила линтер в космос примерно на десять световых минут. Пришлось начинать всё сначала.
– На сегодня занятие окончено, – сказал Дедан. – Госпожа Эстер и господин Даниэль получают допуск, а вам, господа, придётся ещё позаниматься.
Через два дня все участники экспедиции получили допуск к тренировочному полёту. По очереди, под контролем капитана, начинающие космонавты пролетели на учебном линтере вокруг родной планеты и выполнили посадку.
Наконец настал день отлёта. Все экзамены были сданы, все медицинские проверки – пройдены. В двух сотнях метров от выхода на поле стояли два линтера.
– Наш вон тот – двести двадцать третий, – сказал Ноах, и группа из четырёх космонавтов направилась к трапу правого корабля.
Дани хотел расспросить Ноаха о предстоящих экзаменах, но в горле пересохло, и он счёл момент не подходящим. Поднявшись по трапу, они оказались в кольцевом коридоре. Здесь их встретила Дина.
– Доброго утра, господа, пожалуйста, занимайте свои каюты – с десятой по тринадцатую.
Дани, обернувшись, увидел как поднялся трап, и массивная герметичная дверь из монополиума закрылась. «Прощай Эрец», – подумал он, по спине пробежали мурашки.
– Пожалуйста, переоденьтесь в электромагнитные нагрузочные костюмы, они находятся в ваших каютах. Когда линтер взлетит, сразу наступит невесомость, – предупредила Дина. – Переоденетесь, – пожалуйста, включите громкую связь и доложите капитану о готовности.
– Эсти, посмотри ещё раз мою судьбу, пожалуйста, – сказал Дани, взяв сестру за руку.
– Нет, здесь не получится, экран включён. Не бойся, всё будет хорошо, мне тоже не по себе, наверное, для первого раза – это нормально.
Добравшись до каюты, Дани быстро переоделся. Нажав на тревожную кнопку, он доложил: «Стажёр Даниэль бен Ашер к полёту готов». Он успел первым, но почему-то это его не обрадовало. Вскоре все члены экспедиции доложили о готовности, и капитан начал стартовый обратный отсчёт. Через десять секунд сердце Дани ухнуло в пропасть, а желудок всплыл под горло. Наступившая невесомость была ему уже знакома, и он не испугался. «Ощущение не самое приятное», – подумал Дани. – «Но теперь к этому чувству придётся привыкать всерьёз». Дани включил вычислитель и вывел на экран изображение с надирной камеры. Оказалось, что линтер уже покинул пределы атмосферы и стремительно удалялся от родной планеты. «Как красиво!» – думал Дани, провожая взглядом Эрец. Корабль изменил курс, и планета ушла из поля зрения. Дани перевёл экран на заднюю камеру и продолжил прощание с Эрецем.
– Через шесть минут пройдём мимо Ареса, а потом только Посейдон встретится нам на пути, – объявил капитан по громкой связи. – Это произойдёт примерно через четыре часа и десять минут. Мимо Ареса пройдём в режиме дрейфа, просто чтобы новые космонавты смогли его увидеть. Скорость линтера на поверхности текущего момента составит около двухсот километров в секунду. Лишь несколько секунд будет у вас, чтобы увидеть этот сверкающий ледяной мир, а потом я снова введу скважность.
Дани решил ни за что не пропустить свидание с Аресом. Он подготовил свой вычислитель для видеозаписи по четырем каналам с различных камер корабля и стал ждать, глядя на табло основных параметров полёта. Когда эффективная скорость корабля упала и сравнялась с реальной скоростью, Дани включил запись. Арес промелькнул очень быстро, Дани лишь успел заметить, что у планеты такая же голубая атмосфера, как у Эреца. Дани выключил запись и стал внимательно просматривать кадр за кадром созданную видеокнигу. «Ледяной мир! Безжизненный, но очень красивый», – подумал Дани. Лишь на экваторе была темная полоса оттаявшего грунта. – «Только четыреста километров пригодной территории, а дальше, на юг и на север – сплошные льды. Кислорода маловато – всего двенадцать процентов, и углекислоты слишком много, процентов пять, кажется. А ведь если бы планета была ближе к светилу, на ней можно было бы жить, и если бы развести леса, то растения утилизировали бы этот газ. Впрочем, на Аресе ведь есть колония, там добывают литий, титан, вольфрам и другие металлы. Металлургия, космическая промышленность, выпуск конструкционных деталей и тяжёлых агрегатов для постройки кораблей – вот основная задача для всех колоний. А корабли нужны, чтобы искать и осваивать новые планеты, и всё это ради чего? Чего мы – люди хотим достичь? Зато Эрец стал практически свободным от тяжёлой индустрии. Большой Совет решил, что такие планеты как Эрец слишком ценный природный ресурс, чтобы отдавать его под промышленность. Эрец – это для жизни, для зверей и растений, чтобы отдыхать и растить детей. Пожалуй, ради этого стоило затевать освоение космоса. Как бы хотелось найти ещё планету, на которой есть жизнь. Интересно, а существует ли планета, где изначально жили хара, и что заставило их переселяться в другие миры? Вот он загадочный космос… прямо передо мной!»
Размышления Дани прервало сообщение капитана по громкой связи.
– Прошу членов экспедиции собраться в кают-компании.
Дани зашёл за Эстер, и они направились к месту инструктажа. Ноах был уже там. Вскоре подтянулся и Шиммон, вид у него был неважный. Ноах попросил его пройти в медотсек. Корабельный медик немного перепрограммировал нанопроциты Шиммона, и они добавили в кровь гистамина – чуть больше обычной нормы.
– Обычно мы этого не делаем, но вам пришлось пойти навстречу – полёт ваш короткий и адаптация может закончиться как раз к его окончанию. Ничего, изменения параметров крови – это ненадолго, через два дня я верну их к стандартным цифрам.
– Благодарю, теперь меня не тошнит. А почему они, то есть нанопроциты, сами не сообразили?
– Просто посчитали тошноту меньшим злом для организма, они иногда умничают, впрочем, они правы, через два – три дня, максимум через неделю, всё прошло бы само собой.
Шиммон вернулся в кают-компанию.
– Как, ты Шимми? – спросил Ноах.
– Намного лучше, пожалуйста, начинай, я готов слушать.
– Расскажу о целях нашей экспедиции. Даниэль и Эстер закончили свои занятия на Эреце. В ходе своих упражнений они научились устанавливать связь с тремя телепатами, находящимися на нашей планете в разных её точках. Три точки это – пригород Шинара, телепат четвёртого уровня Ноах бен Дан; секретная биологическая и экологическая лаборатория на севере западного континента, телепат третьего уровня Милька бат Реувен и, наконец, королевский дворец в Падан-Араме, где телепатом третьего уровня является король Шломо пятьдесят пятый бен Давид. Когда мы прибудем на место, я проведу последнее занятие и экзамен. Экзамен будет заключаться в том, чтобы установить связи с телепатами в колониях, – столько связей, сколько получится. Число колоний, в которых живут телепаты на данный момент – сорок шесть. К сожалению, из пятидесяти двух телепатов, работавших для арамейского народа до появления Дани и Эсти, в живых осталось только сорок девять. Двое пропали без вести вместе с исследовательскими кораблями, и один умер в результате облучения исследовательского корабля в аккреционном диске нейтронной звезды. Их копии живут в информационном мире Исраэля такими, какими они были во время своего последнего сохранения, но по понятным причинам уже не являются телепатами. Их клетки хранятся в криобанке и в будущем, возможно, удастся воссоздать их тела. Будут ли они телепатами, если соединить личность и выращенное тело – пока не известно, пока наша биоморфология не научилась воссоздавать индивидуальные черты, потому что не всё ещё понятно в геноме человека. Может быть нашей Эстер, наконец, повезёт. Была идея вырастить тело путём естественной биоморфологии, но это будет означать, что это тело будет иметь собственную личность, потому что невозможно выращивать тело в полном информационном вакууме в течение двадцати лет. В общем, как ни крути, такой организм – это полноценный человек и загрузить в него личность – значит убить его. Но я отвлёкся, вернусь к экзаменам. Если количество связей превысит половину от возможных, то испытуемому присваивается первый уровень. Возможна связь или нет – буду проверять я, устанавливая связь с тем же телепатом, что и испытуемый. Теперь, зачем мы летим так далеко от Эреца? Дело в том, что каждое живое существо – растение или животное связывается с ментосом и эти связи создают определённый торсионный шум, который препятствует установлению дальних межзвёздных связей между телепатами. Чем больше населена планета, тем больше шум и тем труднее установить дальнюю связь. Когда мы в четырёх световых часах от населённой планеты, задача значительно облегчается. Поэтому первый уровень телепата дальней связи соответствует его умению связываться с колонией или Эрецем в условиях ментальной тишины, тишины, конечно, относительной. Второй уровень соответствует умению устанавливать связь между двумя колониями, обычно их уровень ментального шума не превышает одного процента от шума Эреца. Третий уровень это возможность проводить сеансы связи с колониями в условиях Эреца, но количество связей обычно не больше шестидесяти, но не меньше сорока процентов от возможного их числа. Ну, и четвёртый уровень – это связи в условиях Эреца в количестве не менее восьмидесяти процентов. Сейчас наши стажёры претендуют на первый уровень, но это, конечно, не означает, что они не будут потом претендовать на больший уровень. Есть ли вопросы?
– Какой нужен уровень телепата, чтобы установить связь между кораблём и Эрецем? – спросил Шиммон.
– На Эреце третий уровень, – на корабле первый.
– А между кораблём и колонией?
– Если колония средняя, не Эден-два, то там должен быть телепат второго уровня, а на корабле – первого.
– Скажите, пожалуйста, а на какое расстояние должен удалиться второй линтер, чтобы не мешать экзамену? – спросила Эстер.
– Пяти световых минут будет достаточно.
– Скажите, господин Ноах, как вы думаете, возможны ли межгалактические связи? – спросил Дани.
– Сложный вопрос, Дани. Если исходить из того, что существует больше ста миллиардов галактик, то, наверное, где-то ещё существуют галактики населённые жизнью. А это значит, что ментос есть и там. В то же время мы знаем, что, скорее всего, ментоса нет над галактическим диском. Экспедиция триста тридцать восемь это обнаружила. Мне лично кажется, что должны существовать ментальные мосты между галактиками, но где именно они расположены, и как их обнаружить, мы пока не знаем.
– Господин учитель, а что вы думаете о недавно открытом хей-ментосе? – спросила Эстер. – Не свидетельствует ли это о том, что каждый вид разумных существ имеет свою ментальную сеть?
– Вообще-то такого быть не должно, потому что вся вселенная подчинена одним и тем же законам физики и сделана по единому плану. То есть, создана одним авторским коллективом. Поэтому логично было бы предположить, что и жизнь, созданная теми же авторами, будет в основе своей одинакова и будет иметь лишь небольшие адаптационные различия. Ментос есть везде внутри диска галактики, где мы проложили маршруты. И это значит, что, по крайней мере, в нашей галактике, есть ещё много населённых планет. Всё сказанное выглядело бы вполне обоснованно, если бы не хара. Они всё опровергают, и они очень от нас отличаются, хотя внешне и похожи. К тому же оказалось, что у них своя ментальная сеть. Как всё это объяснить пока совершенно непонятно. Загадка! Большая научная проблема. Надо искать другие планеты, имеющие жизнь, тогда мы, может быть, приблизимся к решению. Кстати, Шимми, а что известно об умственных способностях хара?
– Интеллектуальный уровень нашего пленника оценили в сто двадцать процентов по средним человеческим меркам. Насчет других, естественно, данных нет. Если удастся создать хей-сонер, тогда мы их десятками будем ловить и наберём статистику.
– Шимми, мне кажется, что для солдата, которого отправили на смертельное задание, сто двадцать процентов – это многовато. Ох, боюсь, что скоро у нашего народа будут большие проблемы. А вдруг объявятся их соплеменники, что тогда?
– Пока можно только гадать. Ты же сам сказал – надо искать другие населённые планеты, тогда что-то прояснится. От себя добавлю, нужен новый источник энергии, протон – протонная реакция не обеспечит нам решающего превосходства. Такой источник энергии лежит на поверхности и, следовательно, любая космическая цивилизация им владеет. И ещё, если мы создадим такой источник энергии и сделаем его компактным, тогда можно будет разработать кибер-солдат, – двадцать штук Шеифы-17 обеспечат достаточный уровень их интеллекта.
– Ты что же, хочешь нарушить закон кибертехники?! Ведь запрещено создавать киберов, которые обладают собственной электронной личностью. Это чревато непредсказуемыми последствиями и опасно для человечества.
– Ничего подобного я не предполагал, в электронные мозги киберов можно вселять реальных людей – точно так же, как при посещении информационных личностей. Только здесь не сетевой архив, а кибер. Когда задание выполнено все воспоминания о нём копируются в мозг человека, личность которого вселялась.
– Хорошая идея! Участвуя в боевых действиях, человек не рискует своим телом.
– К сожалению пока технически неосуществимая, в силу отсутствия источника энергии с необходимыми параметрами. Ведь обычная для киберов органическая электробатарея здесь не подойдёт. Она может работать при мощности полтора килоЕМ только четыре часа, для боевой задачи – мало! Кроме того, хотелось бы встроить в кибера небольшую темпоральную пушку, а она потребляет энергии на порядок больше. Кстати, я всё хотел спросить тебя, после того как Большой Совет узнал об истинной природе синего эденита и принял решение изъять из продажи украшения из него, ты связывался с телепатом Эдена-два, чтобы сообщить эту новость?
– Да, конечно! Карми был очень расстроен, мастерскую придётся закрыть и его жена лишится работы.
– Так значит, его жена имеет отношение к синему эдениту… интересно, где они его добывают, он не говорил?
– Рассыпное месторождение. На берегу реки Новый Эфрат, среди гальки, можно иногда найти галечку из синего эденита. После сообщения власти Эдена-два хотят снарядить наземную экспедицию в верховья реки, чтобы поискать другие артефакты. Есть идея, что где-то, возможно, обнаружится склад хара или место посадки их корабля, в общем, будет интересно. Ладно, наше предварительное занятие окончено. Пожалуйста, идите отдохните, лучше всего поспать, – экзамен будет долгим.
Через пять часов сигнал громкой связи разбудил Дани.
– Говорит капитан корабля. Мы прибыли в заданную точку нашей планетной системы. Прошу членов экспедиции: господ Даниэля, Ноаха и госпожу Эстер прибыть в рубку управления. Всех остальных, находящихся на борту, прошу проследовать к стыковочному шлюзу.
Дани надел нагрузочный костюм. Несмотря на дискомфорт в животе, он прекрасно выспался. Раздался звонок в дверь, это была Эстер.
– Пойдём Дани, ты ведь знаешь куда идти?
– План-схему линтера я помню. Зайдём к Шиммону, попрощаемся.
– Да, давай зайдём.
Они позвонили в соседнюю каюту.
– Сейчас, я почти готов.
Шиммон вышел в изолирующем космическом костюме.
– Так положено, если переходишь на другой корабль, – сказал он.
Голос раздавался из небольшого динамика, расположенного на груди костюма.
– Ну, я пошёл, а вам в рубку – в другую сторону. Удачи, дорогие вы мои.
Дойдя до рубки, Дани и Эстер обнаружили там Ноаха и капитана Дедана. Капитан глушил синхротроны и пристально наблюдал за параметрами энергосистемы, по ходу дела объясняя, что именно должно происходить на табло. Ноах стоял рядом и старался не пропустить ни единого слова.
– Все это вы можете наблюдать и на курсовом экране, если дадите вычислителю соответствующую команду. На занятиях мы отрабатывали ручное управление кораблём, но есть и команда автоматического возвращения на Эрец. В случае если второй линтер вас не найдёт или по какой-то причине исчезнет, вы должны сначала воспользоваться этой командой. Если что-то пойдёт не так, то смело сажайте в кресло пилота госпожу Эстер. Я покидаю вас, через двадцать минут мы отчалим, а ещё через десять минут можете начинать свои сеансы. Включив сферический передатчик, можете вызывать второй линтер, но учтите, что мы будем в восьми световых минутах от вас. Удачи господин Ноах.
– И вам всех благ, капитан, когда закончим, я пошлю радиовызов. Примерно сутки нам понадобятся для проведения всех запланированных связей.
Шаги капитана удалялись в опустевшем коридоре и, наконец, замолкли совсем.
– Располагайтесь поудобнее, господа претенденты, – сказал Ноах, – я расскажу, что мы с вами, собственно, будем делать.
Ноах сел в кресло капитана, Дани занял место навигатора, а Эстер села в кресло второго пилота.
– Вот возьмите экзаменационные карточки. Здесь указаны: название звезды, номер планеты, имена, фотографии, даты и места рождения телепатов, – в общем, все, что нужно для установления связи. Вы в течение пяти минут пытаетесь установить связь с телепатом, и если связь установлена, передаёте ему текст, написанный на карточке. Затем принимаете текст, который он передаст вам. Потом я устанавливаю связь с этим же телепатом и проверяю правильность текстов. Если связь не устанавливается, то я пытаюсь установить эту связь. Если и у меня не получается, значит – телепат спит или находится под экраном, и тогда мы эту карточку откладываем на «потом».
– Господин Ноах, а зачем капитан заглушил синхротроны? – спросил Дани.
– Они создают акустический шум, это будет мешать вам сосредоточиться. Для первого раза крайне важно, чтобы ничто вас не отвлекало.
– А как же метеоритная защита?
– Энергии силовых конденсаторов хватит либо на выстрел РУС-пушки, либо на однократный отброс линтера. Поскольку первое не гарантирует успеха, то в случае угрозы столкновения с метеоритом произойдёт именно второе.
– И что тогда?
– Тогда надо будет срочно запускать синхротроны, поскольку на второй метеорит энергии уже не хватит.
– А для их запуска достаточно нажать стартовую кнопку на панели?
– Да, нас ведь именно так учили! Да не беспокойся, Дани, вероятность столкновения здесь всего лишь одна миллионная процента, примерно… Кажется, уже прошло достаточно времени. Давайте приступим. Вначале прислушайтесь и скажите, что вы ощущаете?
– Очень тихо! – сказала Эстер. – Неправдоподобная, невозможная тишина!
– Да, и мне кажется, что такой тишины не бывало никогда, – сказал Дани, – она просто какая-то нереальная, вязкая, непроходимая…
– Даже как-то жутковато, не правда ли? Это всё потому, что вы привыкли к шуму ментоса, который создавали все люди, растения и животные на Эреце, а здесь их нет. Зато вероятность дальних связей, в такой обстановке, резко повышается. Ну, кто первый?
– Я попробую первым.
Дани взял карточку сверху.
– Система Ирад, четвёртая планета. Телепат третьего уровня Циля бат Шауль. Надо же – женщина попалась…
– Не удивляйся Дани, среди телепатов женщин больше – тридцать две из сорока девяти.
Дани стал сосредоточенно вызывать Цилю и через три минуты достиг успеха. Передав текст с проверочной карточки, Дани принял ответный текст, набрав его на клавиатуре своего портативного вычислителя, который прилагался к нагрузочному костюму – был его атрибутом и хранился в широком кармане на груди слева. Затем протянул устройство и карточку Ноаху. Тот, в свою очередь, вызвал Цилю и проверил принятый ею и переданный в ответ тексты.
– Дани! Поздравляю, ты получаешь первое зачётное очко. Давай продолжим.
Четыре часа ушло на экзамен Дани. Из сорока шести возможных связей он установил сорок пять, но этот телепат забастовщик не отозвался и Ноаху. Так что результат Дани, Ноах определил как стопроцентный. Эстер установила сорок две связи, причём, что интересно, все проваленные связи должны были быть с мужчинами.
– Может, они просто не хотят со мной говорить? – расстроилась Эстер.
– Они не имеют права так поступать, – сказал Ноах, – и зря ты так переживаешь. Твой результат девяносто один процент – этого более чем достаточно, чтобы выдержать этот экзамен и получить квалификацию.
– Просто Эсти привыкла всё сдавать на десятку, – сказал Дани. – Не думай об этом, сестрёнка, этот результат не от тебя зависит, а от ментоса. Зато никто кроме тебя не умеет считывать расчет судьбы.
– Какой от этого толк!?
– Нет, не скажи, я верю в твои пророчества…
– Так, господа стажёры! Отныне и навсегда вам присвоена квалификация телепатов дальней космической связи первого уровня. Пока… первого. Я уверен, что со временем ваш уровень будет повышен, по крайней мере – до третьего. Но это ещё не всё, что мы с вами должны проделать в этом полёте. Я хочу попробовать вас в качестве телепатов – разведчиков. Дело в том, что ментальная сеть обладает некоторой направленностью, и сильный телепат, если его натренировать, сможет определить направление в пространстве и понять, – откуда, то есть с какой стороны, пришёл сигнал или шумовой фон планеты, имеющей жизнь. С помощью слуха вы можете определить направление на источник звука, здесь точно так же. Сейчас объясню, как сделать из телепата направленную торсионную антенну. Дани, давай ты! Я уберу с экрана вид курсовой камеры и штурвалом слегка разверну линтер. Надеюсь, запасённой энергии для этого хватит. Так – всё получилось. Теперь, Дани, вытяни вперёд руки, ладони поверни от себя, так мы создаём направленную антенну. Нейроны, которых много в ладонях, и лобные доли мозга, находясь на одной линии, усиливают друг друга, и этим создаётся преимущественное направление приёма сигнала. Сейчас линтер сориентирован так, что пол лежит в плоскости эклиптики, и если ты будешь медленно поворачиваться, то, в каком-то положении, ты можешь услышать слабый, но такой привычный для себя шум, так шумит живая планета. Попробуй определить направление на неё.
Дани стал искать Эрец и через пять минут сказал, что услышал лёгкий шум.
– Замри, – сказал Ноах, вытаскивая из кармана припасённые заранее инструменты: линейку, угломер, магнит на ниточке и кусочек мела. Он нарисовал на полу проекцию рук Дани и линию, направленную на курсовой экран.
– Всё, теперь можно сесть в кресло.
Ноах измерил угол между линиями.
– Сто двадцать три градуса, – сказал он, садясь в кресло капитана. – Теперь развернём корабль на этот угол… сделано, и включим вид с курсовой камеры. Это поразительно! Вот это точность!
В центре экрана на отметке плюс один градус сиял Шемеш.
– Поскольку мы летели точно от Шемеша, Эрец находится в соединении с ним. Дани, поздравляю! Выучишься на навигатора, и тогда можешь считать место на исследовательском корабле своим! Потрясающий результат!
Эстер определила направление на Эрец с точностью в три градуса. Ноах был в восторге. Он совершенно забыл о том, что потратил на угловые манёвры изрядную часть энергии, запасённой в силовых конденсаторах корабля. Его потянуло на фантазии, и он, съехав вниз и сладко развалившись в кресле капитана, предался рассуждениям о будущих поисковых полётах вдоль коротационного кольца галактики.
Вдруг погас свет, и включилось аварийное освещение, зазвучал сигнал тревоги. Все вперились в главный курсовой экран. Дани заметил, что картина звёздного неба изменилась. На экране в строке сообщений мигала надпись: «Столкновение с неизвестным телом – аварийное перемещение. Критическая ситуация – недостаточно энергии для защиты корабля».
– Это всё-таки произошло! Проклятье! – выругался Ноах.
Рука его потянулась к стартовой кнопке синхротронов.
– Надо срочно вводить синхротроны. Надеюсь, всё получится.
ISBN 978-5-9904766-1-5
© Шен Александр Андреевич
http://shena1622.nethouse.ru/
shena1622@gmail.com
|
| Свидетельство о публикации № 22261 | Дата публикации: 16:20 (07.05.2014) © Copyright: Автор: Здесь стоит имя автора, но в целях объективности рецензирования, видно оно только руководству сайта. Все права на произведение сохраняются за автором. Копирование без согласия владельца авторских прав не допускается и будет караться. При желании скопировать текст обратитесь к администрации сайта.
|
| Просмотров: 344 | Добавлено в рейтинг: 0
Данными кнопками вы можете показать ваше отношение
к произведению
|
Оценка: 0.0
|
|
