Копирование материалов с сайта без прямого согласия владельцев авторских прав в письменной форме НЕ ДОПУСКАЕТСЯ и будет караться судом! Узнать владельца можно через администрацию сайта. ©for-writers.ru
Ксенофобия (окончание)
Степень критики: Только обоснованная |
Короткое описание:
окончание новеллы
***
Через пару недель уже мало что напоминало о недавнем побоище. Храм отремонтировали, пролом в стене заложили новыми блоками, мусор убрали. Гирану не привыкать зализывать такие раны.
В школу бардов Эва не попала – слишком уж много было желающих, в отличие от нее - с деньгами. Девочку приютили эльфки - медички, работающие в городской больнице.
Готт вернулся к себе, в холмистую Кетру.Наступила осень, затем как-то очень тихо и незаметно лег снег и замел большинство трактов. Из-за этого свидания друзей стали реже, но совсем не прекращались. Добавилось работы и у Эша – подоспел рекрутский набор, и теперь гвард с утра до ночи гонял молодых на плацу.Трувор отстроил таверну заново. Говорят, получилось лучше прежней. Завсегдатаи ее привыкли к Готту, и иногда даже здоровались с ним.
Ближе к весне по городу поползли слухи о возможном голоде, а когда не подтвердились – все вздохнули с облегчением. Из магистрата неизвестный вор украл золотую статуэтку Эйнхасад, а в городе появился торговец, продающий невиданных прежде двухголовых птиц. Птицы эти, кукубару, больше всего напоминали обыкновенных кур, только голенастых и двухголовых. Окрасом они были так себе - темно и светло-коричневые, и нрав имели вредный и драчливый. Торгаш продавал их вначале за тысячу, затем сбавил цену до семисот, затем до пятисот… Кончилось тем, что остатки отощавшего за зиму птичника получили даром эльфки – врачи. Они рассадили несуразных созданий поодиночке, и стали использовать как поставщиков яиц и перьев для вееров.
В городе открылись две новые кузни, а проворовавшийся ювелир повесился на городских воротах, оставив записку « Нате, нюхайте!» Потом теплые ветры растопили снег, и Гиран оживился, почуяв весну.
А весной была война.
***
В зале совещаний было сумрачно и прохладно – узкие стрельчатые окна, больше похожие на бойницы, едва пропускали свет. Черная пасть камина у стены зияла пустотой, и старые гобелены вперемешку с оружием на стенах тщетно пытались придать помещению жилой вид. Кроме гигантских размеров стола, вытесанного из цельного куска аденского мрамора, да стула с высокой спинкой, в зале не было никакой мебели.
Бесшумно открылась дверь, и в зал вошли девятеро. Разбуженное подкованными каблуками эхо заметалось под высокими сводами, и испуганно стихло, когда вошедшие заняли свои места вокруг стола. Мальчик-слуга на цыпочках обошел стены, зажигая факелы, и вышел, повинуясь властному жесту одного из девятки. В наступившей тишине шелест разложенной на столе карты прозвучал неестественно громко.
Дверь снова открылась, и пропустила еще троих, одетых попышнее и побогаче собравшихся. Люди у стола дружно вскинули мечи, приветствуя Лидеров.
- Никогда не любил этот зал. – Шепнул один из них соседу. – Сразу на ум приходит склеп.
Старший из тройки поднял в приветствии руку, и занял место во главе стола.
- Друзья. – Сказал он. – Итак, последний сбор.
Говорящий был немолод, но ни седые пряди в волосах, ни глубокие морщины не создавали впечатления дряхлости. Голос его был звучен, а движения - уверенны и быстры.
- Итак, - повторил он. – Годдарт. Палец Лидера слегка колупнул синюю пометку на карте. – Что такое Годдарт, думаю, объяснять не надо.
- Кость в горле. – Буркнул один из Лидеров. – Кальт, давай, ближе к делу.
- Кость в горле. – Согласился тот, кого назвали Кальтом. – орочий город на стыке земель альянса. Дешевое серебро и лес, и , что гораздо важнее – ключ к северным землям. Контролируя Годдарт, мы открываем альянсу дорогу дальше, к Шутгарту и Хейну, и выходим к океану. – Кальт усмехнулся. – Но, об этом говорилось уже не раз. Теперь конкретно. Мы, как самый сильный клан альянса, наносим главный удар Кетра – Годдарт. Задача - прорубить через Кетру коридор. Правый фланг – кавалерия Грома.
Стоящий за спиной Кальта юноша в черном камзоле согласно наклонил голову.
- Левый – Маркус со своими стрелками и тяжелыми орудиями. Мы должны открыть дорогу их штурмовым отрядам к городу.
- Форпост орков даже не стоит упоминания. – Неожиданно перехватил инициативу Маркус. – Но в самой Кетре будет жарко. Так просто орки победу не отдадут. Коридор рубить придется сходу, иначе завязнем.
- Верно. – Губы Кальта дрогнули. Улыбка вышла похожей на волчий оскал. – Можем завязнуть.
Казалось, ему доставляет удовольствие повторять слова спутников. – Но орки глупы. Сильны, храбры, но – помешаны на верности слову, на чести, на этом своем Кодексе. Верно ведь, Эш?
Один из молча стоящих вокруг стола зло сверкнул глазами. Кальт удовлетворенно хлопнул в ладоши.
- Вот на этом мы и сыграем. Победа под Кетрой будет бескровной.
Голос Кальта построжел.
-Сроку на сборы всем – неделя. Как раз подсохнут дороги.
Эш поднял взгляд от карты: «Лидер…» Кальт с силой хлопнул о стол обеими ладонями.
- Ни слова, гвард! Ты и так слишком много себе позволяешь. Эти твои романтические бредни, орк-побратим… Устав напомнить? Ты в клане?
Эш сглотнул.
- Я в клане. – Тихо сказал он, и опустил голову.
- Хорошо. – Кальт обвел взглядом остальных. – Приказ - к исполнению. Свободны.
Он стремительно вышел из комнаты, сопровождаемый остальными Лидерами. Вслед им девять мечей взлетели в салюте.
Глубокой ночью в окошко таверны Трувора тихо постучал человек. Внутри он пробыл совсем недолго. Гном выпустил его через заднюю калитку, а сам, пугливо озираясь, вернулся в дом. Еще через некоторое время его можно было видеть возле городских ворот в сопровождении оседланного фенрира и маленькой фигурки, с ног до головы закутанной в теплый плащ. Заспанный стражник, получив подношение, открыл им ворота.
- Да поможет тебе Паагрио… и Вотан. – Шепнул гном, помогая спутнику взобраться на фенрира. В это время луна вышла из-за туч, и осветила всадника. Детское лицо его в серебристом свете было сурово и сосредоточено. Орка благодарно кивнула, и толкнула фенрира пятками. Волк прыгнул раз, другой, и вскоре исчез в темноте.
***
Всхолмленные просторы Кетры почти бесплодны. Никакие другие растения, кроме невысокой жесткой травы под названием «резун» там не растут. Пейзаж оживляют лишь островерхие палатки орков, да изредка – памятные столбы, отмечающие места захоронения вождей и героев зеленокожего народа. Но Кетра не уныла. В этом месте каменный хребет земли частенько выпирает из под слоя почвы, и являет взгляду путника то отдельно стоящий утес, весь усыпанный вкраплениями слюды и блестящий так, что больно смотреть, то россыпь гигантских валунов, переливающихся на солнце всеми цветами радуги – так причудливо смешаны здесь разнообразные породы камня и рудные жилы.
Дорог в Кетре нет – слишком сложный рельеф. Узкие тропы, пробитые орками, почти тотчас зарастают травой. В этих условиях ни о какой скрытности не может и речи, поэтому человеческая армия двигалась спокойно, и не таясь, лишь выслав передовые дозоры. С высоты птичьего полета продвижение войска выглядело так, будто на Кетру накатывают волны, серебристый от блестящих доспехов прилив, медлительный, но неумолимый. Чуть сзади и по сторонам этого моря колыхались, отливая ртутью, два озера- силы союзных кланов. Они не будут драться в холмах Кетры. Их цель – Годдарт.
К Кальту, запалено дыша, подбежал вестовой.
- Лидер, разведчики вернулись.
- Зови. – Коротко распорядился тот.
Пошатываясь от усталости, подошли двое. Магия Темных, дарующая временную невидимость, за очень короткое время вытягивает все силы.
- Лидер – голос старшего звучал ровно, но видно было, каких усилий ему это стоит. – За той грядой – их войска в боевом порядке. Очень много. Тут все – и Кетра, и Брека, и Рагна… и еще какие-то, не разглядеть штандартов. Не меньше полусотни палаток шаманов, а дымки костров – аж за горизонт. На переднем крае – не меньше трех сотен берксерков – разрушителей. И еще, Лидер. На многих – новые доспехи. Очень похоже на гномью работы, но ближе мы не подошли, не было времени.
Разведчик умолк. Кальт, вопреки ожиданиям, остался спокоен.
- Дымки за горизонт… - по обыкновению повторил он. – А, какая разница. Трубить построение!
Серебряное море замедлило продвижение, а затем и вовсе остановилось. Передний край его трансформировался, разделился на аккуратные островки, меж которых заняли позиции длинные туши многозарядных стрелометов. Другое море, черно-зеленое, ощетинилось жалами пик.
- Стой!
Тысячи щитов ударив в землю, породили гром, такой неуместный среди весенней зелени и чистого неба.
- Товсь!
Тысячи мечей лязнули, укладываясь в выемки щитов. Заскрипели воротки стрелометов.
Тысячи ртов приготовились заорать «Империя!»
Сейчас раздастся «Марш!», и боевые барабаны зададут ритм. Десятки стрелометов выплюнут сотни стрел, и, кажущимся неторопливым шагом когорты латников вдвинутся вперед, на ходу перестраиваясь клином. Фланги загнутся крыльями, охватят бронированными клещами нестройную толпу – и начнется разгром! Так было много раз. Так будет! Недаром на хоругви железноголовых болтаются три десятка цветных лоскутов – бывших знамен побежденных кланов. Недаром, ох, недаром Кальт любит свой тяжелый легион!
Кальт поднял руку. – Внимание, ждать всем. – скомандовал он барабанщику. «Тум, тум» - послушно отозвалась туго натянутая бычья кожа. Лидер легонько ткнул пятками коня, и неторопливым шагом направился в сторону орочьего строя. Двое, заместитель и вестовой составили почетный эскорт.
От волнующейся массы орков отделилась одинокая фигура. Пешая, без сопровождающих. Десятка за два шагов Кальт спешился, и бросил поводья вестовому. «Ждите здесь». - Сказал он.
Орки дряхлеют очень медленно. Полная опасностей кочевая жизнь не любит слабых. Даже старики у них подвижны и ясноглазы. А этот был именно дряхлым. Он шел осторожно, мелкими шажками, то и дело останавливаясь, и посох Верховного в морщинистых руках казался не символом власти, а простой палкой, поддерживающей изможденное тело.
Кальт с удивлением поймал себя на мысли, что жалеет старика.
- Здоровья и славы, Верховный. – Первым поприветствовал он.
- С Детьми Огня слава всегда. – И голос у орка был под стать внешности – дребезжащий, тихий. – А чего ищешь здесь ты, хуман?
Кальт дернул плечом: «То же, что и все. Богатства и власти. Слава… ее можешь оставить себе, слишком недолговечна. Посмотри, шаман». Он стал рядом с орком, повернувшись лицом к своим: «Что станет с вашей славой, когда «Оглушитель» пробьет три удара? Да, я вижу, вы подготовились хорошо. Но – недостаточно. Твои воины привыкли драться поодиночке, твои доспехи, даже новые, несравнимы с человеческими. И самое главное – у вас нет опыта войны такой армией, нет тактики.
Орк слушал, не пытаясь вставить слово. Кальт сделал паузу. Орк ждал.
- Смиритесь с неизбежным, старик. Вы – прошлое этого мира, мы - будущее. Присоединяйтесь, и вам найдется в нем место.
Орк улыбнулся печальной улыбкой.
- Я ждал этих слов, хуман. Нет. Дети Огня не служили никому и никогда. Если время пришло – мы умрем, но свободными, и на своей земле. Посмотри теперь ты, хуман – здесь все.
Верховный повел руку по широкой дуге.
- Не только воины, но и женщины, и старики и дети. Все племена, все, кого мы успели известить. Если даже немощные отозвались на призыв Кетра – как можно принять твое предложение, властолюбец? О ком будут петь дети, которых ты предлагаешь сделать вашими рабами?
Кальт едва заметно поморщился.
- Красиво и романтично, аж слеза прошибает. А ты подумал, Верховный, что после этой битвы петь станет некому? – голос его поднялся. - Да, я потеряю многих. Но ты – всех! В том числе и женщин, и стариков, и даже детей, которых ты так красиво приговорил сейчас к смерти. Думаешь, я смогу остановить озверевших от потерь людей?
-Кальт помолчал, успокаивая дыхание. «Да». – Нехотя признал он. - «Мы заплатим дорого. Но я хочу сохранить своих бойцов, впрочем, как и ты, полагаю. А заодно – женщин, детей и стариков. Покориться вы не желаете, а мне нужен проход и город». Старик погрозил ему кривым пальцем.
- О, теперь я вижу, к чему ты клонишь, хуман. – Он тихонько засмеялся. – Но, скажи мне, неужели родился человек, способный один на один справиться с орком?
Кальт несколько раз сложил ладони, изображая аплодисменты.
- Ты мудр, Верховный. Да – это как ответ на твой вопрос. – Лидер помолчал, и по лицу его пробежала тень нерешительности. – А, ладно. Я окажу вам услугу – позволю тебе самому выбрать любого воина, который будет биться с твоим. Но – никаких трех схваток. Один бой. Победитель получит проход. Проиграем – десять лет никто из людей и близко не подойдет к Кетре. И ты сохранишь своих.
Верховный отрицательно покачал головой.
- Вызов священен. Честная сталь. Лучший против лучшего. Я не могу знать твоих бойцов, поэтому поединщика назначишь ты сам. Мне непонятно только одно – зачем тебе Вызов? Ведь орк победит.
На мгновение тщательно скрываемое раздражение пробило маску невозмутимости, но Кальт тут же взял себя в руки.
- Победит мой боец - получу проход даром. А проиграет… что ж, я все равно останусь при своем, и сохраню войско. Все просто, старик.
Тот невесело хмыкнул, и кивнул: « Хорошо. Ты получишь Вызов». Уже не скрывая удовлетворения, Кальт слегка поклонился, но шаман еще не закончил. – Не думай, что кто-то из нас заблуждается относительно исхода битвы, случись ей быть. Умереть готовы все. Но я один – и ты мне это напомнил – не могу обречь всех, не дав шанса выжить.
***
Два воина шли навстречу друг другу по узкой полосе земли меж двух армий. Человек был облачен в тяжелый панцирь, поножи и шлем с забралом, полностью закрывающим лицо. Круглый щит он нес за спиной. Большая огненно-рыжая птица нервно переминалась на левом плече воина. Голову ее прикрывал специальный клобук. На орке, за исключением повязки на бедрах, не было ничего, лишь в руках тускло отсвечивали серпообразные лезвия кастетов. Двое сошлись. Человек не торопясь отстегнул пояс с непривычно широкими черными ножнами, отбросил в сторону.
Орк вздрогнул.
- Честный бой! – Объявил Кальт, стоя со свитой в десятке шагов от бойцов.
- Честное железо! Никаких доспехов, никакой магии. – Вторил ему шаман.
Человек медленно стянул шлем и снял с плеча феникса. Немного постоял, прижавшись губами к пушистым перьям, расстегнул цепочку клобука и подбросил птицу вверх. «Лети!» Снял щит, нагрудник, расшнуровал поножи, сложил все аккуратной горкой, и лишь после этого поднял глаза на соперника.
- Ну, здравствуй, брат.
Орк неверяще протянул руку и коснулся плеча человека.
- Ты?!
***
Кальт попятил лошадь и поравнялся с сопровождающими. Заместитель, едва шевеля губами, спросил: «Он даже не лучший. Зачем ты послал на смерть сына, Лидер?»
- Дурень. – Так же тихо ответил Кальт. – Грози ему хоть что-нибудь, Эш сидел бы сейчас в Гиране. По их вере, у орков один предок – Паагрио. Следовательно, все орки – братья. Убить брата… - он пожевал губами, подыскивая нужное слово, - непростительное, чудовищное злодеяние, gaar assaсult, Смертный Грех. На другой чаше весов – остальные, но это не отменяет тяжести убийства. Орк будет растерян, смущен, не будет знать, что делать. Это нам на руку.
Кальт едва заметно улыбнулся. Хороший воин Ирд, исполнительный и верный, но чересчур уж прямодушный. Не быть ему Лидером. Ничего, Эш перебесится и возьмется за ум. В конце концов, все, что сейчас делается – для него. Любовь – она разная бывает. Кто-то балует и потакает дитяте, а кто–то закаляет с молодых ногтей. Будущий Лидер должен уметь держать удары. Кальт легонько вздохнул своим мыслям.
- Лидер, а если б орк не отказался от выбора воина? – тихонько, боясь гнева, спросил вестовой. Вопреки его опасениям Кальт не выказал ни тени недовольства, лишь шевельнул рукой, давая знак – замолчи. К ним шел Эш. Он приблизился, и вытянул из ножен Кальта его меч.
- Честная сталь. – С нажимом сказал он, пристально глядя отцу в глаза. – Мой меч не годится.
Он взмахнул оружием несколько раз, кивнул, удовлетворенный балансом, и вернулся к орку. Кальт почувствовал гордость. Все хорошо, все, как и планировалось.
- Вот тебе и ответ. – Он небрежно потрепал вестового по щеке. – Человек не настолько важен. Важен меч.
Кальт, казалось, кожей чувствовал, как поворачиваются тугие шестеренки в мозгах спутников в поисках верного ответа.
- Но ведь магия… запрещена? – наконец, предположил Ирд.
- А магии в нем никакой и нет – меланхолично произнес Кальт. Внутри него все пело. Если даже ближайшие соратники, люди, не могут понять замысла, то, что говорить об орках?
- Нет в нем магии, - повторил Кальт, скалясь. – Законы Вызова священны – честная сталь, и все такое. Но, понимаешь, вчера пришла мне в голову фантазия самому разделать каракатицу, что на ужин подавали. Мечом. А почистить забыл.
Полувосхищенный –полунегодующий вздох приятно польстил самолюбию Лидера. Он еще умолчал, что парализующим токсином были обработаны все три клинка: и его, и вестового, и заместителя. Сын мог выбрать любой из мечей. А теперь – теперь хватит одной царапины, и яд примерно за минуту заморозит орку все нервные окончания, парализует мышцы. Более чем достаточно для чистой победы.
***
- Эш! – Орк бессмысленно топтался на месте. – Как же так? Как так, брат? Почему – ты?
Человек обхватил его голову, прижался лбом.
- Так уж вышло, брат. – Горло сжали спазмы. – Но я знаю, что делать. Ты, главное, бейся в полную силу, и положись на меня.
Эш легонько оттолкнул орка, и поднял меч.
- Верь мне.
Бойцы разошлись, и сошлись вновь. Блеснула сталь.
Готт ударил неловко, вполовину доступной скорости, слишком слабо. Человек без труда отвел кастет в сторону, и сильно ткнул орка в живот рукоятью, отбросил назад.
- Дерись.
Ага, проняло. Орк коротко и зло рыкнул, и повел атаку. Кастеты размазались в два блестящих полукружья, тонко заныл рассеченный воздух. Кланг-клак-клак. «Давай брат, держи темп».
Без щита Эш чувствовал себя голым. Он медленно отступал, только обороняясь, а затем, уловив просвет в защите, ударил широким классическим синистром. Орк вскинул руки и поймал клинок скрещенными лезвиями кастетов. Меч Эша слегка спружинил, и отскочил от защиты. «Хорошо» - подумал он, запуская удар по широкой дуге слева.
Быстрая кварта, отскок, полупируэт. Кастет орка свистнул рядом с глазами, и тут же – сверху вниз, косым скользящим ударом, способным вскрыть грудную клетку. Эш ушел перекатом назад, вскочил на ноги. «Давай брат, доверься рефлексам». Меч оплел человека, казалось, со всех сторон, и он прыгнул прямо на блестящие жала кастетов. Квинта, переход в нижнюю позицию, декстер – и без перехода, без опоры на правую ногу снова синистр, основанием лезвия.
Готт парировал удар, но не как раньше, а встречным ударом снизу вверх, и одновременно ударил второй рукой в открытый живот. Отбитый меч Эша пошел обратно, и врезался в плечо. Никто не мог бы сказать, что сделано это нарочно.
Рана в животе не была смертельной, так, длинная царапина. Лезвие лишь прошло вскользь. Эш понял, что орк в последнее мгновение остановил руку, и невесело улыбнулся. «Лягушонок, у тебя ж все на лице написано… Не орку состязаться в подлости с человеком».
Эш отскочил назад, разорвал дистанцию. Из раны на плече обильно текла кровь. Орк опустил руки.
Войско с обеих сторон взорвалось криками поддержки.
Кальт едва сдержал крик, когда сын ранил себя в плечо собственным мечом. «Нельзя. Ни единым жестом нельзя выдать отчаяние, ни единым звуком. Лидер должен уметь держать удар. Противоядие в голенище сапога. Оно спасет, если не станет слишком поздно. Великая Эйнхасад, молю тебя!»
Ирд вздрогнул, глядя, как по совершенно безучастному лицу Лидера катятся слезы. Кальт словно окаменел в седле, напружиненный до отказа.
Эш вначале не понял, отчего рана в плече перестала ощущаться. Он сосредоточился на защите, заставив Готта кружиться вокруг, в надежде найти брешь. А потом, когда леденящий холод пополз от плеча вниз – Эш прозрел, и улыбнулся – горько и торжествующе. Рука стремительно немела, и холодные уже пальцы едва удерживали рукоять меча. Воин перехватил его левой рукой, и бросился вперед. Правая болталась безвольной тряпкой.
Меч скользнул между кастетами за мгновение до того, как они сошлись в блоке. Лезвие вошло глубоко в землю совсем рядом с ногой орка, Эш просунулся вперед, и на этот раз Готт уже не успел сдержать удара.
Боли человек не почувствовал, только что-то почти неосязаемое скользнуло сверху вниз по плечам и груди, и тут же убралось. Готт отступил назад, и окровавленные кастеты выпали из его рук.
- Не… красиво… - немеющим языком произнес Эш.
В глубокой V- образной ране на груди человека показалась серая пенистая масса легких.
- Все… что мог… бра…
На большее сил уже не хватило. Ноги человека подогнулись, и он упал лицом вниз. Земля под ним быстро набухла кармином. Прогремел гром. Все задрали головы, и увидели, как скоротечная весенняя гроза затягивает облаками небо.
Готт перевернул человека лицом вверх, примостил его голову к себе на колени. На лице Эша не было ни тени страдания – яд убил боль. Таким и запомнил его Готт – спокойным и добрым, с едва заметной иронической усмешкой в уголках губ.
Почти одновременно Кальт и шаман подошли к воинам. Небеса еще раз предупреждающе громыхнули, и раскололись. Хлынул дождь. Тяжелые крупные капли по земле, по оркам и людям, застывшим в молчании, и Кальт был рад, что дождевые струи бьют по лицу, смывая слезы. Лидер должен уметь держать удар.
А в голове было пусто, и никакие слова не шли на ум. Все ушло куда-то в пустоту, в глухую сосущую боль. «Сын». – Только и смогли вытолкнуть помертвевшие губы. Все вокруг стало безразличным.
- Готовьте костер. – Приказал Лидер одними губами, и почувствовал прикосновение к плечу. Гидеон, сотник железноголовых, протянул на раскрытой ладони тугой бумажный цилиндрик.
- Лидер, - старый вояка плакал, не скрываясь. Эш был его другом. – Лидер… Эш… ваш сын просил передать это сразу после поединка.
Кальт развернул записку, но проклятый дождь туманил глаза. «Читай ты» - едва слышно попросил он, и не узнал собственного голоса.
Отец.
Я знаю, как ты хотел мной гордиться, и не твоя вина, что я не гожусь на роль Лидера.
Когда ты упомянул о бескровной победе, я сразу понял, что ты имеешь ввиду. Но - нет, отец.
Так уж вышло, что я полюбил орку. Вначале это было чем угодно – капризом, шуткой, только не серьезным чувством. Но потом все изменилось. Я начал узнавать этот народ, и чем больше - тем больше мне становилось стыдно за прежнее к ним отношение. Я понял, отчего мы так не любим зеленокожих. То, о чем люди мечтают, и ценят, как великий дар: самоотверженность, честь, великую любовь – у них норма. Они как зеркала – отражают нас такими, какими мы хотели бы стать. И мы, не в силах видеть живой упрек – «Смотри, ты мог быть таким!» - бьем зеркала. Куда проще повесить ярлык глупости на честность, и заставить поверить в это остальных.
Кстати, знаешь, что до появления человека, этот мир не знал войн?
Знаешь, что в наших библиотеках нет НИ ОДНОЙ подлинной книги старших рас? Фальшивки, созданные нашими «светочами» науки, цель которых не менялась со времен Шунаймана – убедить людей в их исключительности.
Орки не заслуживают ни презрения, ни рабства. Это раса с богатейшей культурой и традициями. И в их языке нет слова «зависть». Нет, конечно, они не ангелы во плоти, но все же…отец, хоть раз послушай меня!
Прекрати это безумие. Я не в силах изменить ничего, но ты - ты Лидер гигантской Империи, ты – можешь. Ты часто называл их тупицами, а я – детьми. Отец, не убивай детей!
Ты оставил два пути: предать Устав и с позором уйти из клана, или предать собственную клятву, данную орку. Я выберу третий.
Может, и правда, я ренегат, безнадежный романтик, помешанный на чести. Может и правда, людям и только людям суждено жить в этом мире и стать его будущим.
Но я не хочу быть частью такого будущего.
Прости.
Солдаты принесли тяжелые чурбаки, установили наскоро сколоченный деревянный помост. Тело Эша выпрямили, перенесли на жесткие доски, обмыли лицо. Кальт поднял меч, уложил павшему на грудь, прикрыл рукоять скрещенными руками. Шаман что-то повелительно крикнул своим, и два угрюмых орка приволокли огромные вязанки хвороста. Мокрое дерево лоснилось от воды и неуместно ярко блестело, отражая свет горящего в руке Кальта факела. Пропитанный водой хворост никак не хотел разгораться, и Верховный вопросительно взглянул на Лидера, подняв посох. Поколебавшись, тот кивнул.
Посох шамана раскалился изнутри, зардел оранжево-малиновым светом раскаленного металла. С конца его сорвалась огненная змейка, побежала по траве, оконтуряя сложенный хворост, и, зашипев, нырнула по него.
Вспыхнуло – горячо, дымно, бурно. Верховный подал знак Готту. Опустившись на корточки, орки затянули печальный тягучий мотив. Кальт повелительно протянул руку, и Гидеон вложил в нее последнее письмо Эша. Кальт смял его, и бросил в неистовое пламя. Пружина, начавшая сжиматься в нем в момент смерти сына, наконец, пришла в движение. Кальт почти с облегчением почувствовал, как поднимается внутри темная волна бешенства.
- Дети, говоришь? – зарычал он, и выдернул из ножен оторопевшего Ирда меч.
Готт ничего не успел понять, только ощутил короткое прикосновение металла к шее. Чисто срубленная голова орка откатилась в погребальный костер. Старый шаман пережил его ненадолго.
Кальт выдернул меч из груди орка, и бешеным взглядом мазнул по лицу заместителя.
- Что стал? – в голосе Лидера не осталось ничего человеческого. – Вперед! Империя!
- Аааа-ааа! – отозвалось войско.
Амулет в руках Кальта хрустнул, сломавшись пополам. Голубоватый купол неуязвимости продержался под бешеными ударами орков ровно столько, сколько потребовалось передовым отрядам, чтобы добежать и прикрыть Лидера собой. Громкие щелчки тетив стрелометов совпали со змеиным шипением огненных ручейков, рванувшихся навстречу людям, и земля вздрогнула, когда два моря - серебристое и черно-зеленое сошлись, взорвавшись кровавым прибоем.
Власть – не делят!
Власть никогда не была ни порядочной, ни справедливой. Любовь, верность, честь - сказки для прекраснодушных идиотов.
Жизнь одного человека ничто для Империи, даже если это твой ребенок.
Империи – быть!
***
В году 875 от воцарения Шунаймана, в битве за Кетру войска орков потерпели сокрушительное поражение. Не обученная строю, не знающая военной тактики, их армия была разбита хорошо вымуштрованными отрядами Империи. Немногочисленных пленных обратили в рабство. Годдарт пал, и Империя получила вожделенный проход к северным землям.
Всего через двадцать лет орки как раса были истреблены полностью. За ними настал черед эльфов и гномов. Темные ушли под землю, в катакомбы, и их следы затерялись во мраке подземелий. Однажды ночью тихо исчезли камаэли, не оставив после себя ни единого намека на след.
Империя росла, и вскоре подмяла под себя весь материк, но это стало также и началом ее заката. Со смертью императора Кальта гигантская держава развалилась на три враждующие группировки. В ожесточенной междоусобице они истребили друг друга, и лишь одиночкам удалось выжить. Поля заросли сорняками, истлели и рассыпались в прах фермы. Время стерло почти все следы человека в этом мире, лишь великолепные, построенные на тысячелетия города стоят пустые, как памятник человеческой глупости. Мир уснул в ожидании новых живых, и новых героев.
Но говорят, в холмистой Кетре есть место, где валяется полусъеденный ржавчиной и временем меч, и растет трава-острец необычного темно-красного цвета. Каждую первую ночь молодой луны там до рассвета горит орочий поминальный костер, и когда редкие путники видят, как высоко в небо возносятся золотистые искры, в их сердцах снова рождается надежда.
|
| Свидетельство о публикации № 20924 | Дата публикации: 22:32 (23.10.2013) © Copyright: Автор: Здесь стоит имя автора, но в целях объективности рецензирования, видно оно только руководству сайта. Все права на произведение сохраняются за автором. Копирование без согласия владельца авторских прав не допускается и будет караться. При желании скопировать текст обратитесь к администрации сайта.
|
| Просмотров: 361 | Добавлено в рейтинг: 0
Данными кнопками вы можете показать ваше отношение
к произведению
|
Оценка: 0.0
|
|
