Памирский тракт
Границы Союза Советских Социалистических Республик - священны и неприкосновенны!

Глава 9 .
Ночные гости.
Ночной дозор это не так романтично, как прогулка двух влюбленных под луной. Вернее, не совсем так. Луна, правда, иногда бывает, когда по календарю положено, а вот влюбленные здесь большая редкость. Это если не считать тех влюбленных, что влюблены в пограничную службу. Таких здесь много – можно сказать практически все. Потому, как нету в погранвойсках людей не влюбленных в службу и в эти самые войска. А если кто и есть, то все равно влюбляются в них через два года, то есть после окончания этой самой службы. А то, как объяснить, что у всех бывших пограничников обязательно хранится дома зеленая фуражка и все отмечают день пограничника, а, скажем, не день советской армии. Такая вот запоздалая любовь.
Ночной дозор это экипированный по полной программе и вооруженный до коренных зубов пограничный наряд, обычно числом от трех до пяти душ. В особо – «торжественных» случаях, как то: резкое обострение международной обстановки, возникновение пограничных конфликтов либо, как сейчас, чрезвычайное происшествие, количество душ может увеличиваться пропорционально реальной опасности.
На этот раз опасность была реальная. Они шли не вслепую, как раньше в Талайке, а по реальному, хоть и давнему, следу, большой и очень опасной группы вооруженных диверсантов, которые прошли в этом самом месте часов пять, максимум шесть назад. Давность с точностью плюс-минус один час определил Овчаренко, ориентируясь на поведение Кинга, сумевшего, хоть и с большим трудом, найти и взять след возле пещеры.
- А почему именно столько, а не, скажем, три или четыре? – скептически поинтересовался особист из вредности и природной въедливости.
- Больше шести часов моя собака никогда след не брала, - пояснил сержант нехитрую логику своих умозаключений.
След вел в сторону границы. Сначала – параллельно гребню, по самому верху, затем спустился по извилистой козлиной тропе и углубился в ущелье. Те, кого они искали, уже наверняка знали, что у них на хвосте погоня. Они также знали, что все более-менее проходимые пограничные перевалы взяты под усиленную охрану. Оказавшись зажатыми между заслонами и идущими по следу поисковыми группами, они могли выбирать из двух зол то, которое им казалось меньшим. Собственно выбор был не богат: либо через ущелье Дальний Мальтабар на перевал Тагачар, либо на перевал Карагай-чаты через щель Зеленую. Далее, как повезет: с криком «банзай» на прорыв в сторону границы или с поднятыми руками в тыл. Хотя последнее было маловероятно. Не те это были мальчики, чтобы руки поднимать, тем более, когда в этих руках они имели оружие, которым умели пользоваться не самым худшим образом. Да и нельзя им было с поднятыми руками. Слишком многое они успели натворить.
Куда бы они не направились - их уже ждали. С нетерпением и с оружием. В полной боевой готовности. Усиленные пограничные наряды с пулеметами, снайперскими винтовками и гранатами в качестве подарков для непрошенных гостей.
Если у них не было, конечно, в рукаве запасного варианта, пресловутого плана «б».
К запасному варианту Верес подготовился. Вертолет доставил подкрепление, теплые вещи, необходимое снаряжение, забрал раненых и улетел с последним лучом солнца.
Эта ночь была такая же лунная, как и предыдущая. Схема движения – стандартная, проверенная на практике, классическая гусеница: голова – тело - хвост. Их должно было быть девять, но упертый Хохол, с перевязанной головой, в последний момент объявил, что рана у него пустяковая и никуда он не летит, после чего занял привычное место в арьергарде, что явно не соответствовало его чапаевскому виду. Чебарыкин, после долгих уговоров, сменивший свой драгоценный чемоданчик на штык-нож, подсумок с четырьмя магазинами и автомат, который в ночном поиске был несравненно более полезной вещицей, бодро плелся за Вересом. Непривычный к ночным, пешим прогулкам по узким горным тропам особист, то и дело спотыкался о невидимые в темноте камни, обогащая великий и могучий такими перлами, о существовании которых, шедший впереди молодой лейтенант, и не подозревал. В горах, где каждый посторонний звук, будь то скатившийся из-под ноги камень, или случайный чих, по причине разреженности воздуха разносится на сотни метров, звуковая маскировка имеет первостепенное значение. Каждый раз, слыша раздававшийся за спиной шум, лейтенант недовольно морщился, едва сдерживаясь, чтобы не обложить по матери навязанного ему кабинетного пограничника.
Через каждые пятнадцать минут Верес давал команду на остановку и прослушку местности. Каждые четверть часа Чебарыкин включал, висящий на груди, прибор ночного видения и в окуляры внимательно изучал мерцающие зеленоватым светом окрестности. Другой прибор находился в головном дозоре и использовался для наблюдения за обстановкой впереди, по ходу движения группы.
Из-за вынужденных остановок они двигались довольно медленно, но главное они двигались, а не стояли на месте.
Через два часа Кинг привел их к развилке и, растерянно поскуливая, закрутился на одном месте, всем своим видом демонстрируя полное бессилие и готовность принять любую кару.
- Что с ним, - спросил подошедший Верес,
- След потерял, товарищ лейтенант, - устало доложил Овчаренко.
- Причина? – поинтересовался вездесущий особист.
- Антисобакин! Они обработали оба направления, чтобы мы не знали где искать, - предположил сержант.
- И что делать будем?
- Нужно искать след! – предложил Верес. – Они не могли обработать оба ущелья далеко. Рано или поздно Кинг возьмет его.
- Согласен. Откуда начнем?
- Без разницы. Можно сначала в Зеленую. Если через пятьсот метров след не будет найден – возвращаемся и идем на Мальтабар.
- То есть, действуем методом исключения?
- Вот именно! Не найдем след в одном месте, значит они ушли в другое. Других вариантов все равно нет, если я не ошибаюсь.
- Не ошибаетесь. Командуйте «мон шер»!

В ущелье царил полный хаос. В самой нижней части, вдоль тропы образовалась трещина. Повсюду были разбросаны камни. Во многих местах образовались завалы. Движение группы замедлилось, а через сотню другую метров и вовсе превратилось в преодоление полосы препятствий. Рискуя переломать ноги, они медленно преодолевали завал за завалом, поднимаясь вверх по щели, пока не нарвались. Вернее пока не попали в … капкан! Волчий капкан!
Это были какие-то неправильные волки. Они не разбежались при виде десятка вооруженных хомо сапиенсов, не отступили и даже, казалось, не испугались. Скорее наоборот - они пошли на людей! То ли от голода, то ли от пережитого ужаса недавнего землетрясения, а может так на них действовала темнота, звери потеряли страх, видимо, решив попробовать пришельцев на зуб. Все-таки они были здесь хозяева. Это была их территория и их горы. Стая была большая - не меньше двадцати особей. Судя по светящимся в темноте глазам, мгновенно образовавшим вокруг пограничников злобно-рычащее кольцо, намерения хищников были предельно ясны – полакомиться свежатинкой, так кстати оказавшейся в их владениях. Имея солидное численное преимущество, превосходство в скорости, прекрасно видящие в темноте, звери явно рассчитывали на легкую добычу и, лязгая зубами, постепенно сужали круг, готовясь к решающему броску.
Люди, отступая спина к спине, постепенно сбились в плотную группу, ощетинившись во все стороны стволами автоматов. Думать было некогда. Ситуация складывалась критическая. Одни охотники за двуногими зверями попали в засаду других ночных охотников. Исход противостояния решали секунды. Удерживаемые, то ли естественным страхом перед высшими существами, то ли чувствуя запах оружия, волки промедлили совсем немного и упустили решающий момент для атаки.
- Огонь! – успел крикнуть Верес, резко дернув флажок предохранителя вниз, одновременно вскидывая руку в направлении ближайших огоньков и давя на спусковой крючок. Тут же, словно все только и ждали команды, открыли огонь остальные. Ударили разом. Очередями. В десять стволов. Мгновенно разобрав цели и, умудрившись, не зацепить в этой суматохе своих. Так бывает. В минуты реальной опасности человеческий мозг на уровне подсознания лучше любого командира командует спасением организма своего хозяина.
Эффект внезапного, кинжального огня, практически в упор, был впечатляющий. Жуткий предсмертный визг из десятка звериных глоток разнесся по ущелью, вселив страх и обратив в бегство остальных. Убили, конечно, не всех, но стая распалась, а те, что остались живы или были ранены, разбежались, испугавшись грохота выстрелов и ярких, несмотря на пламегасители, вспышек бьющих в упор автоматов.
Психическая атака удалась на славу. Каппелевцы отдыхают.
- Прекратить стрельбу! – приказал Верес, спустя несколько секунд, сам слегка оглушенный и ослепленный. – Оружие на предохранитель.
Подошел Чебарыкин.
- Слава богу, кажется, отбились! – облегченно выдохнул коммунист с пятилетним стажем, перекрестившись в темноте, надеясь, что последний жест остался незамеченным. – А все же, что это было?
- Может ведьмаки? - предположил подошедший Усенко. – Я слыхал бывают такие вурдалаки в волчьей шкуре. На людей набрасываются по ночам, особенно когда луна гарная, как сейчас.
- Оборотни, старшина. Это называется оборотни, - уточнил начитанный особист и перевел взгляд на молодого офицера.
- Классно сработали, Владимир Михайлович! Я уж и не надеялся выбраться.
- Сам не знаю, как получилось. Вроде обошлось, а? – вытер рукавом куртки вспотевший лоб замбой. Старшина? Как там бойцы?
- Все нормально, тааищь лейтенант. Все живы – здоровы. Ни у кого, ни одной царапины, - ответил прапорщик бодро.
Все произошло очень быстро. Так быстро, что и испугаться толком никто не успел, но нервы все- же были не железные и разрядка, какая никакая требовалась немедленно.
- Овчаренко, как там Кинг? Не наложила псина в штаны? – решил немного разрядить обстановку Верес.
- Никак нет, товарищ лейтенант. Он у меня под выстрелы каждую неделю ходит на тренировках. Психика крепкая – сдюжит. Хотя немного и дрожит с непривычки. А вот у меня вся спина мокрая!
- Немудрено. Главное не обделался и то славно. Тут и лев бы испугался, а пес держится молодцом. Хватит ему переживаний до конца жизни, - добавил старшина.
–Обязательно отмечу в рапорте командованию грамотные действия всего личного состава при отражении нападения численно-превосходящего противника, - решил внести свою лепту в общее настроение капитан.
- Старшина! – включил командирский голос Верес. Проверить личный состав, оружие, перезарядить магазины. Выступаем через пятнадцать минут. А нам пошептаться надо с Феликсом Эдуардовичем.
Чебарыкин мимоходом добавил: - Олег Иосифович, не сочтите за труд, пошлите кого-нибудь посмотреть, сколько мы там зверей положили. Только поаккуратнее. Подранки очень опасны. Уколы придется делать от бешенства.
- Зараза к заразе не пристает, - отшутился прапорщик и, тут же, развернувшись на сто восемьдесят градусов, рявкнул как на плацу: Все ко мне! В одну шеренгу – становись!
Предоставив старшине заниматься своими непосредственными обязанностями и, убедившись, что все занялись делом, офицеры отошли в сторонку.
- Что делать будем дальше, Владимир Михайлович? - издалека зашел Чебарыкин. – После такого фейерверка тут, в радиусе пяти километров, не то, что диверсантов, сурка дохлого не найдешь.
- Да уж, обстановочка. Теперь они точно знают, что их ищут и, главное, знают, где погоня, - согласился Верес.
- Поставьте себя на их место. Ночь. Темнота. Чужая земля. Нервы на пределе. И тут внезапно начинается ураганная стрельба, которая через несколько секунд также внезапно прекращается. Что бы Вы сделали? – задал очередной вопрос особист.
- Я бы, постарался скрытно покинуть опасный район, - чуть подумав, ответил замбой.
- Правильно! И куда бы Вы направились?
- Куда угодно, лишь бы отсюда подальше.
- Умница! А что у нас подальше отсюда? Где подходящее место, чтобы укрыться от погони? – продолжал игру в вопросы – ответы Чебарыкин.
- Ближайшее укрытие – Дальний Мальтабар. Там есть, где спрятаться. Узкие проходы. Отвесные скалы. Затяжной подъем по сыпучке. Ледник с ледяными торосами и опасными трещинами. Страшное место! Без проводника там делать нечего. Скорее всего, там их и надо искать теперь.
- Вот и все! Круг замкнулся, - подытожил капитан. – Теперь мы знаем, что делать и куда идти.
- Ну, так пошли. Чего мы ждем?
Чебарыкин ответил не сразу. Сначала он снял фуражку, достал носовой платок из кармана и тщательно вытер пот со лба.
- Так - то оно так. Да не совсем так. Если мыслить стандартно, логически, все правильно. Но диверсанты тоже не дураки и наверняка сейчас ставят себя на наше место и пытаются понять нашу логику действий. Они сами охотники и наверняка знают правила охоты. Сначала идут загонщики и намеренно шумят, гонят зверя в ловушку, где его ждут загонщики или другие охотники, чтобы убить, - предложил другой вариант Чебарыкин. – И они понимают, что их загоняют в ловушку намеренно.
- И что из этого следует? – спросил Верес.
- Из этой логики следует, что они не пойдут в Дальний Мальтабар. Они затаятся здесь и вышлют разведку, чтобы выяснить, загоняют ли их намеренно или стрельба к ним не имеет отношения.
По крайней мере, я бы поступил именно так, - закончил свою мысль капитан.
- А Вы не усложняете? А, Феликс Эдуардович? - лейтенант с сомнением покачал головой. – Они ж диверсанты, а не шпионы какие-нибудь.
- Это верно. Они диверсанты. Но они не идиоты, чтобы услышав, беспорядочную пальбу бежать сломя голову черти куда, да еще ночью, рискуя, как минимум, поломать ноги, а как максимум нарваться на засаду, - подвел итог особист.
- Тоже верно. Что ж нам, опять на две группы делиться? Не хотелось бы, ночью-то.
- Не нужно делиться. Мы никуда не идем. Если мои рассуждения верны, то нужно готовиться к визиту гостей. В любом случае, мы здесь столько шума наделали, что до рассвета будем ждать здесь.
- Засада? – догадался Верес.
- В точку, лейтенант! Она самая, старая, добрая засада. Но не просто засада, а с постановкой. Будем бутафорить, по Станиславскому. Да и бойцов покормить надо. Шутка ли, целый день на ногах.
- Да, уж. Силы нам еще понадобятся. А когда, гостей то нам ждать?
- Это уж как выйдет, - серьезно сказал Чебарыкин. Все зависит от того, как далеко они отсюда. Но, думаю, минут тридцать – сорок у нас есть, так сказать на подготовку мизансцены.
На том и порешили.
Оказывается, работа в театре не такая уж и простая, как всегда думал Верес. Пока старшина с двумя бойцами готовил то ли поздний ужин, то ли ранний завтрак, то ли ночной ланч «а ля завтрак туриста по киргизски», они с капитаном, обдирая коленки и рискуя сломать шею на скалах, в темпе изучали окружающую местность, подбирали места для засад, инструктировали бойцов. Выражаясь языком капитана, готовили мизансцену и разыгрывали партитуру предстоящего спектакля. Как ни старались, управились только через час с небольшим, когда перепачканные грязью, но довольные вернулись к костру, где их уже ждали миски с дымящейся гречкой, обильно сдобренной ароматной тушенкой.
- Самое время подкрепиться, - потирая руки, шумно втянул носом воздух Чебарыкин и принялся азартно работать солдатской ложкой. Не заставил себя долго упрашивать и Верес, молча последовавший примеру старшего по званию.
Ужин не затянулся надолго. Через четверть часа оба офицера поднялись с земли, еще раз уточнили сигналы взаимодействия и порядок действий при нападении на пост, после чего скрытно выдвинулись на свои позиции.
Как известно, существуют две вещи, которые не любит каждый второй нормальный человек, не считая каждого первого – ждать и догонять. Лейтенант не был исключением из этого правила. Когда у него был выбор, он всегда выбирал из этих двух зол второе, предпочитая активное действие, пассивному бездействию. Обыкновенному человеку такой выбор мог показаться странным и нелогичным. Действительно, на первый взгляд, куда проще просидеть несколько часов в засаде на одном месте, попивая чаек и втихаря покуривая сигаретку, чем скакать козлом по горам, идя по следу каких-то мифических призраков. Однако существуют ситуации, когда данное правило не действует.
Верес уже битый час боролся со сном. После сытного обеда и полутора суток пребывания на свежем горном воздухе, молодой организм требовал отдыха. Стоило ему опуститься на землю и устроиться поудобнее, как накатила мягкая, обволакивающая волна неимоверной усталости. Каждая клеточка его тела взывала к милосердию. Ноги гудели от непривычной даже для него нагрузки.
«Километров двадцать пять отмахали сегодня, не меньше», - прикинул Верес, пытаясь хоть как-то отвлечься от мыслей о сне. Получалось плохо. Сначала он крепился. Со своего места на склоне тщательно изучил все скрытые подходы к месту, где горел костер, пытаясь определить, откуда могут нагрянуть ночные гости. Данное занятие наскучило довольно быстро, так как ничего особенного там не происходило. Вернее происходил первый акт пьесы, срежиссированной и поставленной Чебарыкиным. Главным действующим лицом был прапорщик Усенко собственной персоной. Ему подыгрывали трое бойцов, так реалистично изображавших спящий пограничный наряд, так талантливо, что их дружный храп разносился по всему ущелью. Еще пятеро, якобы спящих пограничников, являлись на самом деле на скорую руку изготовленными муляжами – обернутыми в камуфляж камнями.
Прапорщик Усенко, как самый выносливый из всех, был единственным, кто оставался на ногах и бдил, добросовестно расхаживая взад-вперед с автоматом наизготовку. Его задача была самая простая – не дать себя убить раньше времени. То, что убивать в первую очередь должны его, было понятно с самого начала. Именно на это весь спектакль и было рассчитан. Со стороны, неизвестным наблюдателям должна была предстать типичная картина русского разгильдяйства и безответственности – спящие вповалку пограничники, побросавшие оружие возле себя и одинокий смертник, в лице единственного часового - убери его, и дорога из ущелья открыта.
По законам жанра, снимать часового будут бесшумно, скорее всего, ножом. Для осуществления этого многократно отрепетированного и, в общем, привычного для каждого диверсанта, как чистка зубов для европейца, действа, необходимо было выполнить одно непреложное условие – подобраться на расстояние вытянутой руки или, как минимум, броска метательного лезвия.
Чебарыкин предусмотрел именно такой вариант, как наиболее простой и напрашивающийся сам собой. Тщательно промерив все углы и расстояния, он очертил «волшебный» круг за пределы которого старшина выходить не должен был ни при каких условиях, дабы его не постигла судьба кузнеца из бессмертного творения Гоголя. Тем более, что вместо бледнолицей панночки и Вия, на него будут охотиться представители другой расы, ничуть не менее опасные в своей изощренной жестокости.
Остальных «спящих» особист расположил таким образом, чтобы они могли, не поворачиваясь, одновременно держать под наблюдением всю окружающую местность в готовности мгновенно поддержать огнем часового, при необходимости, конечно. Капитан не поленился лично проверить сектора обстрела каждого из троих и, только убедившись в их взаимной перекрываемости, успокоился.
Это был первый сюрприз – ловушка, который ожидал незваных гостей, если они проявят свою сущность, на что он очень надеялся. Чебарыкин не был бы тем, кем являлся на самом деле, если бы не подстраховался и не устроил второй сюрприз – наверху, расположив на обоих склонах прямо над костром еще две огневые точки, под перекрестный огонь которых и попали бы «гости», вздумай они оказать вооруженное сопротивление.
-Простенько и со вкусом, - подытожил он, осмотрев хозяйским глазом, место засады. – Как выразился бы небезызвестный классик товарищ Богомолов, не понаслышке знавший о войне, – «живец с двойной подстраховкой» готов.
Прокручивая все эти детали в голове, Верес не забывал время от времени взбадривать лежащих рядом Саитбекова и Мальцева. Как только они начинали клевать носом, он, молча, стараясь не нарушить тишину, пинал их ногами и грозил кулаком. В других условиях он бы не церемонился и отчитал бы обоих по полной программе, возможно даже снял со службы. Но сейчас такие методы результата принести не могли.
«Люди измотаны, без отдыха и нормального питания вторые сутки, - думал он, - держатся парни на морально-волевых. Ни стонов, ни скулежа он, ни от кого не слышал. Пока. И, слава богу. И дай – то бог эту ночь простоять да следующий день продержаться».
С этими мыслями он и закемарил. Незаметно для себя просто опустил отяжелевшую голову на грудь, на секундочку прикрыл глаза и тут же «поплыл».
Проснулся он также внезапно. Что-то больно ударило по спине, когда ему начал сниться какой-то сон. Небольшой, но и не слишком маленький, камень упал сверху, прямо на него и это привело его в чувство. Вереса бросило в жар от одной мысли, что он заснул на посту.
«Как долго я спал»? – еще плохо соображая, он пытался рассмотреть светящиеся стрелки своих командирских. И тут, его прошиб пот.
«Камень. Откуда взялся камень?» - словно ушат холодной воды кто-то вылил ему на голову.
Холодея от нехорошего предчувствия, Верес посмотрел вниз, туда, где был костер.
«Слава богу»! – облегченно вздохнул он. Часовой был на месте, внутри оговоренного круга, живой и невредимый.
Где то наверху, прямо над местом их засады, раздался едва слышный шорох. Лейтенант замер и прислушался, одновременно расстегнув кобуру и медленно вытягивая пистолет. Шорох повторился чуть выше и в стороне. Кто-то осторожно двигался по хребту, обходя их засаду сверху.
Осторожно протянув руку, Верес дотронулся до плеча лежащего рядом Саитбекова и, приложив палец к губам, показал пистолетом наверх. Тот, молча, кивнул и взял наизготовку автомат. Мальцева будить не пришлось. Ефрейтор и сам сообразил, что к чему, и был начеку.
Шорох стих. Означать это могло все, что угодно. Не исключено, что их засада была обнаружена и сейчас там наверху решалась их судьба. Секунда проходила за секундой, но ничего не происходило. Судя по затянувшейся паузе и по тому, что они еще живы, причина затишья была другая. Скорее всего разведчики изучали обстановку у костра и решали, как подобраться к часовому. Это давало шанс. Очень даже неплохой шанс.
Верес осторожно поднес к глазам прибор ночного видения, навел резкость на виднеющуюся наверху скалу и начал осматривать склон. Его внимание привлекла выемка под скалой, а вернее два больших темных пятна на самом ее краю. В течение минуты они были неподвижны. Грешным делом подумалось, что он ошибся и собирался уже переместить окуляры в другое место, но вовремя передумал. Правый «валун» шевельнулся и изменил позу, превратившись в неясную полутень, напоминающую своими очертаниями человека. Затем такая же метаморфоза произошла и с соседним «камнем», принявшим вполне реальный человеческий облик, да еще и с оружием. Минуты через три фигуры начали движение вниз по склону в направлении костра. Были отчетливо видны их напряженные, полусогнутые спины и автоматы в руках, которые они держали так, что могли пустить в дело в любой момент.
«Не новички, однако,- подумал лейтенант, прикидывая, что делать дальше. – Так держат оружие только те, кто с ним в обнимку не один год общается. Значит, не ошибся особист. Они это - гости. Но не те, что хуже татарина, а наоборот. Эти гости самые, что ни на есть, для них долгожданные».
Так и хотелось воскликнуть: - Родненькие вы мои. Я ждал этого момента всю ночь!
«Матерые волчары,- разглядывая бесшумно, словно приведения, спускающиеся с хребта тени, подумал Верес. - Придется повозиться».
Осмотрев еще раз склон и, убедившись, что больше никого на нем не было, Верес отложил ПНВ в сторону. Хотелось думать, что Чебарыкин со своими орлами не спит и тоже заметил неизвестных, но… береженого бог бережет. Прикрыв фонарик собой так, чтобы его не было видно диверсантам, он установил красный светофильтр и коротко просигналил три раза, как и было условлено накануне, в ту сторону, где сидел капитан.
«Делай как я», - показал рукой лейтенант Саитбекову и Мальцеву, после чего, они одновременно вылезли из своего укрытия и, стараясь ступать бесшумно, двинулись следом за призраками, отрезая им обратный путь наверх и постепенно сокращая расстояние.
Костер горел ровным пламенем. Старшина, помня об их уговоре, не забывал подбрасывать хворост, поддерживая освещенность на должном уровне. По всей видимости, ему оттуда ничего не было видно, со света в темноте вообще трудно что-либо рассмотреть. А неизвестные, тем временем, подобрались вовсе уж близко к костру. Неприлично близко. На бросок ножа подобрались. Пора бы их старшине и обнаружить.
Медлить дальше было нельзя. Верес показал рукой Саитбекову зайти слева, Мальцеву справа, и, выждав секунд десять, поднял пистолет на уровень глаз:
- Стой. Руки вверх, - громко крикнул он, одновременно выстрелив в воздух два раза, пущего эффекта ради.
Замерев от неожиданности, фигуры, уже отчетливо различимые в отблесках костра, схватились за оружие. Две очереди раздались практически одновременно, высекая искры из скал над его головой.
«Прав оказался Чебарыкин. Эти так не сдадутся. Ишь, как навскидку ловко бьют, супостаты», - промелькнуло молнией в голове. Краем глаза он уже увидел, как упал на землю мнимый часовой и начал палить в темноту, отвлекая, согласно данных ему инструкций, нападавших, вынуждая рассредоточить силы на два фронта.
«Вот так вот, ребята. Шли вы в лес, по грибы, а попали, словно кур во щи», - тщательно прицелившись, Верес плавно, как в тире на тренировке, потянул спуск и выстрелил два раза подряд.
«Бах-бах», - громыхнул Макаров, привычно ударила в руку отдача, опрокинулся навзничь нападавший, тот, что был справа.
«Есть один», - машинально отметил лейтенант и тут же взял на мушку другого.
Оставшись в одиночестве, второй нарушитель не запаниковал, а продолжал отстреливаться короткими очередями, умело отсекая по два-три патрона. Саитбеков и Мальцев вступили в игру, посылая очередь за очередью над головой объекта, стараясь не задеть его, прижимая к земле и не давая сосредоточиться. Через секунду-другую к перестрелке подключилась группа прикрытия, а затем еще и бойцы Чебарыкина. Концерт получился на славу, как и задумывалось. Эффект внезапности плюс удачно выбранное место для западни сделали свое дело – нарушитель оказался в ловушке. Он, по-прежнему, огрызался скупыми очередями, отвечая на огонь то с одной, то с другой стороны, очевидно сообразив, что его не собираются убивать, иначе давно бы банально пристрелили, а будут брать живым.
Воспользовавшись шумом и вспышкам выстрелов, ослеплявшим ожесточенно отстреливающегося диверсанта, Верес подобрался для решающего броска, одновременно считая очереди, пытаясь определить момент, когда у того закончатся патроны. Как только неизвестный сделал паузу для смены магазина, он рванулся вперед и прыгнул. Сверху вниз прыгнул, словно парашютист из люка самолета в бездну. Вытягиваясь всем телом в полете и раскидывая руки и ноги в стороны, он уже видел прямо перед собой, искаженное чужое лицо с раскосыми глазами и руки, судорожно пытающиеся пристегнуть магазин к автомату. Щелчок. Магазин вошел в гнездо.
«Только бы успеть», - падая вниз, успел подумать лейтенант в самый последний момент, когда ствол уже начал поворачиваться в сторону его груди. Словно метеор в ночном небе, в мозгах пронеслось:
«Врешь, падла. Не успеешь», - обрушился на него сверху всем своим натренированным весом лейтенант, с размаху опуская рукоятку пистолета на голову в черном обтягивающем капюшоне. Потом еще раз, добавляя уже сгоряча и на всякий случай по обмякшему телу.
- Стой! Хватит! - услышал он отчаянный крик, подбегающего Чебарыкина. – Убъешь на хрен! – задыхаясь, словно после стометровки, и судорожно ловя ртом воздух, капитан оттолкнул Вереса в сторону. - Остынь, говорю! Этот красавец нам нужен живым. Проверьте второго. Надеюсь, ты его не насмерть… ?
- Вообще – то, я в плечо целился. Чтоб он стрелять не мог, - обиделся так же тяжело дышавший лейтенант.
- Вот и окажите… первую помощь… раненому, - жадно хватая воздух ртом произнес Чебарыкин, кивая на неподвижно лежащее тело. – Перевяжите, приведите в чувство. Мне с ним побеседовать самое время. Не забывайте, что там еще десяток таких же орлов имеются. И нам их сыскать еще нужно.
Напряжение схватки еще не отпустило, но Верес уже занялся привычным делом, отдавая четкие команды туда, где у костра столпились подчиненные:
- Что стали, мать вашу? Рассредоточиться! Занять круговую оборону. Васильев – пулемет на позицию, в готовности отразить нападение противника.
- Есть!
-Старшина! Проверить личный состав и доложить.
- Саитбеков, Мальцев! – оказать первую помощь раненому нарушителю.
- Овчаренко, Подкорытов! Выдвинуться на сто метров в ущелье. Организовать наблюдение и прослушивание местности. При обнаружении противника – разрешаю открывать огонь на поражение.
-Есть!
- Тааищ лейтенант, - четко доложил подошедший Усенко, - среди наших убитых нет. А вот раненых двое. Оба из усиления.
- Какие ранения?
- Один легко – в руку навылет, кость не задета, вроде. Но нужно еще осмотреть.
-А второй? – холодея от нехорошего предчувствия, спросил Верес.
-Со вторым сложнее. Пуля попала в бок. Выходного отверстия нет. Его сейчас перевязывают, - доложил старшина.
-Плохо. Срочно рацию на связь. Сообщить на заставу. Вызвать помощь. Да, и промедол ему вколите.
-Уже сделано, тааищь лейтенант.
- Хорошо, старшина. Обыщите задержанных. Соберите оружие, боеприпасы, словом, помогите капитану.
- Есть!
«Не зря, он их опасался, ох не зря. Двоих, сволочи, успели зацепить. И это в темноте, по вспышкам, на звук. Серьезные ребята попались»- размышлял Верес, наблюдая за перевязкой своих бойцов.
- Товарищ лейтенант, разрешите обратиться? – подошел к нему Мальцев. – На заставу я сообщил. Тревожная группа уже выехала. Через полчаса, максимум минут через сорок должны быть у входа в ущелье.
- Понял, спасибо. А, что там с этим? Нарушителем раненым?
- Саитбеков перевязку сделал. Крови он много потерял. Две пули все-таки. Одна в плечо, другая в руку.
Вздохнув, Верес встал и направился к капитану.
- Через час помощь будет, - доложил он, рассматривая, уложенных спина к спине нарушителей.
Один был, словно кокон, замотан бинтами, на которых отчетливо проступили темные пятна крови, хорошо заметные на белом фоне. Раненый тихо стонал, иногда в бреду, что-то повторяя по-китайски. Над ним стоял на коленях Чебарыкин. Приложив ухо к самому рту задержанного, он внимательно вслушивался в его бормотанье, пытаясь разобрать каждое слово.
Второй, с перевязанной головой, уже без капюшона, полулежал на боку со связанными за спиной руками. Веки были опущены. Никаких шевелений или телодвижений.
«Как бы не помер, невзначай» - подумал лейтенант, осматривая своего первого нарушителя.
- С этим все будет нормально, - словно отвечая на немой вопрос, произнес особист. - Молчит, пока. Делает вид, что без сознания, хотя давно уже пришел в себя. Вон, веки дрожат.
- А что второй? Говорит что-нибудь? – ободренный последними словами, задал вопрос Верес.
- Бредит. Много крови потерял. Две дырки девятимилимитровых – не шутка. Хорошо хоть перевязать успели. Если выживет – много интересного узнаем, - успокоил Чебарыкин.
- Кто они?
- А черт его знает, - пожал плечами Чебарыкин, осматривая одежду лежащих без движения диверсантов. – Форма однозначно военная, но в нашей картотеке такая не числится. Смотри сам. Одних карманов больше дюжины. Целый арсенал можно разместить. Эти – для запасных магазинов. Эти – для ножей. Метательных, между прочим. Улавливаешь связь?
- Кары Таш? – поднял глаза Верес. – Так это они наших … там..?
- Ну-ну. Успокойтесь, Владимир Михайлович. Сие надо еще доказать, но это не наша забота. Наша задача – найти остальных. И не просто найти, а обезвредить. Улавливаете разницу?
Лейтенант угрюмо кивнул.
- Давайте сюда этого, симулянта. Зададим ему пару вопросов.
Подхватив под мышки того, что с перевязанной головой, Верес с трудом приподнял его и усадил на землю, прислонив спиной к большому камню.
- И где они таких громил берут? – удивился он отнюдь не китайским габаритам перевязанного.
- В спецназ они по всему Китаю отбирают добровольцев. Из миллиарда можно пару-тройку тысяч богатырей найти, - хмыкнул Чебарыкин со знанием дела. – Меньше метра восьмидесяти там и нет. Хотя я бы, лично, на размеры не смотрел. Есть у них и коротышки. На вид – пацан-пацаном. Соплей перешибешь. А в деле он таких вот великанов дюжину уложит и дыхалку не собъет. Видели – знаем. Тут скорее дело не в размере, а в умении. Так-то!
- По-моему он пришел в себя, - показал на открывшего глаза диверсанта лейтенант.
- Ни де минцзы? Ни цзай нали? – перешел на китайский капитан, обращаясь к нарушителю.
Ответа не последовало. Неизвестный молчал, посверкивая узкими глазами из-под полуопущенных ресниц.
- Нин джу ха? Ци выта цай нали? Да инь. – повторил свой вопрос вполне дружелюбным тоном особист.
- Может, не понимает? – покачал головой Верес.
- Ну да, ну да. Русский он может и не понимает, а уж общенормативный Путунхуа – понимают девяносто процентов жителей Поднебесной, - уверенно произнес Чебарыкин. – Придуривается.
Решил в героя поиграть. Жаль! Потрошить его по-настоящему мы не будем. Пока, по-крайней мере. Таких ребят к допросам с пристрастием специально готовят. Боли они не боятся. Умрет, но ничего не скажет. Здесь другого рода методы нужны.
- И что будем делать? – спросил лейтенант. – Как же мы узнаем, где остальные.
- Будем искать. Дождемся тревожную группу, передадим ей раненых и задержанных и будем искать дальше. Попробуем пройти по их следу в обратную сторону, пока он еще «теплый», - решительно произнес капитан. - Пока это единственный шанс выйти на основную группу.
- Не думаю, что они будут сидеть и ждать, когда за ними придут, - с сомнением покачал головой Верес. – Ну не идиоты же. Наверняка слышали пальбу и догадались, что их разведка напоролась на засаду. Это ущелье теперь для них закрыто.
- А ведь это нам на руку. Насколько я понимаю, теперь у них один путь – через ледник и сыпучку, в обход пика Пограничников, на Дальний Мальтабар. Я прав? – спросил особист.
Верес ничего не ответил, лишь, молча, кивнул, прикидывая какие сложности могут возникнуть на этом маршруте. Он уже бывал пару раз в этих местах, но похвастаться их хорошим знанием не отважился бы даже и после десяти таких выходов. Слишком сложным был рельеф. Но даже его крайне ограниченного опыта было достаточно, чтобы понять – денек будет жаркий и в прямом и в переносном смысле.
«Вести поиск и преследование на высоте свыше четырех тысяч метров – задачка не для слабаков. Люди и так не спят вторые сутки. Ноги с непривычки гудят даже у него, тренированного именно для таких случаев. А молодые пацаны? Представляю, как тяжело им приходится сейчас. Дилема: требуется отдых, на который у них нет времени. Если упустить момент, диверсанты опять оторвутся от них. Запутают следы, «зароются» в какую-нибудь нору или пещеру, вон их, сколько понатыкано здесь, – ищи свищи потом ветра в чистом горном поле», - думал он.
Затянувшуюся паузу первым нарушил Чебарыкин:
- О чем задумались, Владимир Михайлович?
Верес в упор посмотрел на напарника, словно оценивая его силы: - Тяжеловато придется, однако, Феликс Эдуардович. Дальний Мальтабар – это вам не Талайская долина с зеленой травкой и цветочками. Там даже трава не растет. Скалы. Камни. Лед. А, самое главное, высота другая. Выдержите?
- Я уже акклиматизировался, - серьезно ответил капитан. – Дыхалка - в норме. Ноги – не дрожат. Головокружение – отсутствует. Вы это имели в виду?
- Горная болезнь наступает внезапно, - пояснил лейтенант. – Если с Вами что-то случится, нам не до поиска будет. Придется Вас спасать.
- Не забивайте себе голову заботами о моей драгоценной персоне. Думайте о деле, мой дорогой друг, - подчеркнуто вежливо ответил особист.
- Именно о деле я и думаю, - сказал Верес. – Не обижайтесь, но Вы на такой высоте еще не работали, верно? И не можете знать, как там поведет себя ваш организм. Это сейчас Вам кажется, что это ерунда. Когда Вы, не дай-то бог, потеряете, тьфу-тьфу-тьфу, сознание – всем будет не до шуток.
- Ваши же бойцы, ходят на перевалы, регулярно, - упрямо возразил Чебарыкин, - и ничего.
- Вот именно, что регулярно. Поэтому и ничего, - отпарировал лейтенант. – Хотя, не так страшен черт, как его малюют. Других вариантов у нас все равно нет. Будем надеяться, что все обойдется.
- Ну, вот и славненько, - подытожил повеселевший капитан и потянулся. – Вздремнуть бы, минуток шестьсот, да некогда. Время – деньги. Ничего, на том свете за все отоспимся. Трубите сбор, мой генерал! Если мне не померещилось, смотрите – белая ракета. Помощь идет!

Начальнику Оперативно-войскового отдела
Генерал-майору Душило
Спецдонесение
(по линии засекреченной связи)
Сегодня в 2 часа 17 минут на стыке участков пограничных застав № 1 и № 2 в районе щели Зеленая поисковая группа, возглавляемая лейтенантом Вересом, обнаружила двух неизвестных в маскировочных комбинезонах, с оружием и боеприпасами, пытавшихся скрытно подобраться к пограничному наряду с целью нападения на него. Благодаря умело выбранной позиции и грамотным действиям пограничников они были окружены и блокированы в ущелье. В ответ на предложение о сдаче нарушители границы открыли огонь из автоматов по наряду, ранив двух пограничников. Ответным огнем один неизвестный был ранен в плечо и в руку, а другой задержан старшим группы лейтенантом Вересом.
Допрос, проведенный на месте задержания, старшим оперуполномоченным особого отдела капитаном Чебарыкиным результатов не дал, поэтому было принято решение эвакуировать раненых пограничников и задержанных нарушителей границы в штаб пограничного отряда для оказания медицинской помощи и дальнейшей разработки.
Исходя из складывающейся обстановки, не исключено, что оставшиеся диверсанты попытаются скрыться от преследования в труднодоступных скалистых горах в районе ущелья Дальний Мальтабар. Также не исключается их попытка прорыва через границу через перевал Тагачар, либо через один из труднопроходимых высокогорных перевалов в районе пика Пограничников.
В настоящее время поисковая группа лейтенанта Вереса, имеющая в своем составе капитана Чебарыкина, прапорщика Усенко, сержанта Овчаренко со служебно-розыскной собакой и еще шесть пограничников ведет поиск остальной группы диверсантов по обратному следу задержанных.
В связи с особой опасностью розыскиваемой группы, прошу выделить вертолет для ведения авиаразведки в заданном районе и оказания помощи поисковой группе и заслонам в случае крайней необходимости. Также, считаю целесообразным, остальные четыре поисковые группы в срочном порядке перебросить из Талайской долины в район ущелья Дальний Мальтабар, укомплектовав их пограничниками, имеющих хорошую альпинистскую подготовку.

Начальник Заалайского отряда Полковник Вишняк

Глава 10.
Умный в гору не пойдет…
Кинг шел по следу уверенно, но, мягко говоря, неторопливо. Видно и его изрядно вымотали эти «американские» горки, эти бесконечные спуски – подъемы, которым, казалось, не было ни конца ни краю. Свесив язык чуть не до земли, усталый пес, а за ним и все остальные, понуро плелись по ущелью, с каждым шагом поднимаясь все выше и выше вверх. Это чувствовалось по ускоренному сердцебиению, учащенному и более глубокому дыханию, более частым вынужденным остановкам, которые с каждым разом становились все более продолжительными. Через полтора часа утомительного подъема он привел их к тому месту, откуда пришли задержанные несколько часов назад диверсанты. В сером предрассветном тумане, окутавшим близлежащие вершины, склоны хребта и само ущелье, местность выглядела загадочно и жутковато. Это ощущения усиливались благодаря довольно мрачному пейзажу. Черные скалы, нагромождения огромных каменных глыб, разбросанные в беспорядке камни, неизвестно, как и когда здесь появившиеся, словно плавали в парном молоке, словно парили среди белых облаков. Вовсе уж нелепо выглядели среди всего этого сюрреализма люди, вернее, их туловища без ног, двигающиеся как бы сами по себе.
Среди всего этого безобразия, в стороне от основной тропы, находилось лежбище диверсантов а вернее то, что от него осталось, после землетрясения. Просторная расщелина меж двух скал закрытая сверху слегка выступающим вперед каменным куполом, наподобие козырька в подъезде его родной пятиэтажки. Чебарыкину не составило особого труда определить, где сидели, пили, ели, чистили оружие пришельцы. Среди нагромождения обрушившихся сверху камней, он нашел обрывки ветоши, аналогичные тому, который был обнаружен в кошаре более суток назад.
- Так, так, так, - довольно потирал руки особист, разглядывая свои находки, с таким видом, будто нашел пиратские сокровища на необитаемом острове посреди океана. – Что и требовалось доказать!
Подошел Верес: - Собака след не берет. Опять они обработали все вокруг какой-то дрянью.
- Никуда они теперь не денутся, - успокоил его капитан. – Мы смогли разгадать их тактику в прошлый раз, значит, сумеем и сейчас. Карту!
- Отсюда, - он указал точку их месторасположения, - до границы меньше пяти километров.
- Около четырех с половиной, - уточнил лейтенант, - но это на бумаге. Не забывайте про спуски и подъемы, которые на карте не видны, а на практике сил отнимают очень много.
- Учту ваше замечание, Владимир Михайлович. Ответьте на простой вопрос: куда пойдут голодные волки, у которых на хвосте сидят охотники, кратчайшая дорога к спасительной границе перекрыта, а на дворе утро нового длинного дня?
- Они не рискнут идти на прорыв днем, под пулеметы и автоматы заслонов, оседлавших перевалы. Вероятно, опять будут искать надежное укрытие, чтобы дождаться спасительной темноты и попытать счастья под покровом ночи, - предположил Верес осторожно.
- На этот раз вынужден с Вами согласиться, коллега. Деваться им отсюда некуда, а вот спрятаться есть где. Среди этих скал и нагромождений каменных обломков сам черт ногу сломит. Здесь дивизию спрятать можно, а уж отделение профи… как два пальца об асфальт. Надо просить подкрепление, - вздохнул Чебарыкин.
- Да уж. Еще пара-тройка поисковых групп тут точно не помешает, - устало согласился лейтенант.
- Времени у нас нет. Вот ведь беда. Ждать поисковые группы – значит позволить опять уйти диверсантам в отрыв. Мы сейчас у них на хвосте. Надо действовать! Надо гнать их по горячему следу, пока собачка еще не выдохлась, пока нюхалка у нее работает, - подытожил особист невесело, посмотрев в упор на прапорщика, расположившегося поблизости.
- А сдюжим? Как никак без отдыха прем уж третьи сутки, а дальше настоящее высокогорье начинается. Скалы, ледники, камнепады и лавины, - старшина с сомнением покачал головой, показав глазами на усталых бойцов.
- Сдюжим- не сдюжим обсудим после выполнения задания, - отрезал Верес решительно. – Я за своих уверен, не подведут, - добавил он уже мягче.
- На том и порешим. Самых сильных и выносливых в головной дозор. Остальные в резерве позади, - согласился особист и добавил жестко:
- С этого момента будем жить по законам военного времени. Никаких соплей! Строгая дисциплина. Предельное внимание и осторожность. Мы должны их взять, лейтенант! Обязаны! Живыми или мертвыми, не суть важно. И мы их возьмем! – подумав немного, добавил вовсе уж мечтательно.
А затем, вздохнув и гораздо тише скорее для себя, чем для публики, - оно, конечно, лучше живыми, но это, как говорил товарищ Сухов, вряд ли.