Копирование материалов с сайта без прямого согласия владельцев авторских прав в письменной форме НЕ ДОПУСКАЕТСЯ и будет караться судом! Узнать владельца можно через администрацию сайта. ©for-writers.ru
Гудао. Глава первая
Степень критики: Лучше сказать хоть что-то, чем просто промолчать. |
Короткое описание:
Одинокий клочок земли, окруженный водой, притягивает людей со всех концов света. Здесь можно обрести счастье или потреять все. Это черная дыра, которая захватывает людей, вместе со всеими их мечтами. Это маленькая история лишь часть. Это остров Гудао, где-то в водах Тихого океана. Где-то далеко.
Предисловие:http://for-writers.ru/publ/na_ostrove_gudao_pervye_stranicy/71-1-0-24046
Глава 1. Долго не писал, болел. Мне кажется, что это был грипп.
Кто-то обнимает некрасивых женщин, лежа в чужой постели. Кто-то ловит рыбу, в прудах, где бензина больше, чем воды. Все чем-то заняты в этот красивый день. Я знаю, что сказать про день «красивый” это не совсем правильно, но так можно лучше всего описать открывающийся вид на утренний Гудао. Когда первые лучи солнца только лишь коснулись крыши ратуши, а уже через секунду зажглись яркими огоньками в ее окнах. Мне кажется, что настоящий день должен начинаться именно с солнечных лучей, бросающихся в глаза, уже затем крик петуха, горячий кофе и по-накатанной. Когда день идет своим порядком, нерушимым и придуманным сотней предыдущих дней, тогда и дела идут хорошо. По крайней мере так, как это того следует. Но вот когда все начинается не с той ноги, весь день превращается в полный беспорядок, где события происходят, как им заблагорассудится.
Так случилось и сегодня. К несчастью, не крики петуха первыми коснулись моих ушей. Это сделал ее голос, ворвавшись вихрем в мою спальню, переворачиваю предметы и сны на своем пути. Уже затем, послышался громкий стук в дверь, будто вдруг эта халупа попала в список аварийного жилья, где ей самое место, и они решили снести ее, притащив самую огромную кувалду, которую только смогли найти за сто миль вокруг. Но нет, это был всего-навсего деревянный протез маленькой, местами ссохшейся китаянки. И голос тоже был ее, такой же сухой и противный. Ей принадлежала комната, которую я снимал вот уже шестой месяц. А вместе с ней, и весь дом, разваливающийся на кусочки, как и его хозяйка. В восемнадцатом году обрушилась крыша веранды, навсегда погребя под собой старинный китайский фарфор, рыжего одноухого кота Ватсона и ногу мисс Ли. Так, в один день, хозяйка и ее дом потеряли маленькие части себя, став после этого еще ближе.
Я сажусь в кровати. Боль в висках резко начинает пульсировать, голова наливается кровью. Очень тяжело двигаться, но этот стук, вперемешку с ее отвратным голосом, доставляют куда большую боль, противиться которой нет сил. Я встаю на ноги. Солнце взошло гораздо раньше, и теперь уже добралось до моей комнаты, проникаю в нее сквозь единственно окно, отчего на полу появляются четыре прямоугольные полоски света. Я прохожу по ним, чувствуя тепло и невидимые трещинки, куда свет еще не добрался. Ключ с трудом поворачивается в скважине, кажется, что даже он противится тому, чтобы мисс Ли вошла внутрь, но моя рука все еще сильнее, и он поддается.
-Доброе утро, мисс Ли – я говорю на английском, она терпеть этого не может
-Миста Д., китаянка, конечно же, хотела сказать: мистер, но зубов в ее рту с каждым годом становилось все меньше, постепенно достигнув совсем уж мизерной цифры, отчего она ужасно шипилявит, особенно когда пытается разговаривать на английском.
-Где деньги? – спрашивает она, протягиваю морщинистую руку. Под ее длинными ногтями скопилась грязь. Даже не знаю, где грязи было больше: в ее взгляде или все же под желтыми ногтями.
Наверно, она что-то хочет от меня, но до сознания никак не доходит предмет этого внезапного стука в дверь, сварливого взгляда и гниющего запаха, исходящего из ее рта. Что делать, когда у тебя не остается никакого желания вникать в происходящее, и все мысли заняты чем-то другим. Чем-то гораздо более важным и значимым, тем, что далеко отсюда, оно не в предметах окружающей меня обстановки, оно витает в моих волосах, отчего по коже проходят мурашки. Я засовываю руки в карманы, просто чтобы проявить хоть какие-то признаки жизни. В правом чувствуется что-то бумажное. Я сжимаю его и слышу шелест. Рука сама вытаскивает содержимое кармана наружу. Я разжимаю ладонь и вижу, что в ней лежит смятая пятидоллоровая купюра. Последняя из тех, что осталось с прошлого месяца. Еще секунду и ладонь пустеет, я успеваю заметить только то, как мисс Ли прячет что-то в карман. Она выглядит успокоившейся, глаза уже не блестят так, как за минуту до этого. На самом деле, она довольно неплохой человек, но как и многие ей подобные, она думает, что если не держать мир в ежовых рукавицах, все обязательно полетит прахом. Стоит только проявить секундную слабость, и ты сразу же упадешь со своего пьедестала, куда поднимался столько лет, оскорбляя и унижая других людей.
Кто-то стучит, но стук удаляется прочь. Мисс Ли спускается вниз по лестнице, хлопая своим протезом по каждой второй ступеньке. Спустя немного времени она придет снова, но пока что я свободен. У меня есть две руки, две ноги и какая-никакая голова на плечах. Жить можно.
Вторая половина листа оторвана. Ни в ящике, ни среди остального текста продолжения найти не удалось.
Следующие страницы были разбросаны на столе, хронологический порядок определить весьма трудно, я пытался разложить их по смыслу, с трудом читавшимся в этих строках. Что получилось.
Он держит в зубах папиросу, не зажигая ее. Он жует кончик до того состояния, что бумага рвется и табак начинает сыпаться из его жирных губ. Только тогда он давит бычок в пепельнице и достает следующую сигарету. Это не самокрутки, а дорогие импортные папиросы прямиком из Англии. Пять долларов пачка. Я почему-то сразу вспоминаю мисс Ли. Странно, она-то вообще иногда заворачивает сушеные чайные листья в страницы из моих книг. В последний раз это был Гете.
Сейчас он достает следующую сигарету из портсигара, который лежит перед ним на столе. Крышка осталась открыта, и я вижу выгравированную надпись: На долгую память о хорошей дружбе и сотрудничестве. Какая безвкусица.
-Я посмотрел, еще прошлым вечером я взглянул на бумаги, которые ты… простите, Вы оставили секретарше.
Я чувствую, что ему неловко, от моего присутствия в этой маленькой комнатке с дырявой циновкой вместо коврика. Еще я чувствую ненависть. Каждой клеткой своего тела я чувствую всепереполняющую ненависть к человеку, что сидит напротив меня. Ненависть не вырывается наружу, и я не превращаюсь в монстра, крушащего все вокруг. Она приняла какую-то новую форму, эволюционировала и переросла в глубинного монстра, поселившегося внутри меня. Это странно описать словами: чувствовать то, чего не можешь показать или выразить хотя бы словами. Эта противоестественность заставляет и меня ощущать себя неловко в комнате, где едва помещается письменный стол. Как будто я вынужден кататься по улицам на велосипеде, из которого уже давно вырос.
-И что ты там увидел? – я слышу грубый голос, который одной своей интонацией заставит испугаться любого. Удивительно, что мои голосовые связки способны вибрировать с такой частотой.
Он замер на месте, одной рукой тянувшись к бумагам, лежащим на подоконнике, другой зажав сигарету, которую он вытащил, когда попытался заговорить.
-В этом месяце… - он остановился на секунду – В ваших списках слишком много людей, слишком много ненужных людей, понимаете?
Конечно, я понимал, о чем он. Мои списки были переполнены, даже пришлось заказывать новые бланки, сверх нормы.
P.S. cхалтурил, честно. Слишком поспешил с публикацией, но что получилось, то получилось.
|
| Свидетельство о публикации № 24059 | Дата публикации: 01:05 (29.03.2015) © Copyright: Автор: Здесь стоит имя автора, но в целях объективности рецензирования, видно оно только руководству сайта. Все права на произведение сохраняются за автором. Копирование без согласия владельца авторских прав не допускается и будет караться. При желании скопировать текст обратитесь к администрации сайта.
|
| Просмотров: 385 | Добавлено в рейтинг: 0
Данными кнопками вы можете показать ваше отношение
к произведению
|
Оценка: 0.0
|
|
