Глава 29 
Я метался по комнате, получая ссадины и тумаки от молчаливых стен. Ударившись коленом о ножку стола, я рухнул на кровать и, уткнувшись лицом в подушку, заорал во всю мощь легких. Я в ловушке! Меня не найдут, и даже искать не будут! Что с нами будет? В голове промелькнул недавний разговор с Надей. 
— Тим, а что случилось с твоими родителями? 
— Родители… они умерли, — хотелось ответить так, словно это уже давно пережитое и забытое прошлое. Но я задохнулся на первом же слове, и получилось совсем неубедительно. 
— Как это произошло? 
— Мама заболела и умерла вскоре после моего рождения. А отец… Он сошел с ума от горя и умер через три месяца после мамы. 
— Как же ты совсем один?.. 
— А я не один. Я с тобой… 
Я нужен ей. А если буду истерить, кому и чем это поможет? Надо успокоиться и подумать. Надо взять себя в руки! 

Глава 30 
Не знаю, сколько пролежал, не сомкнув глаз в полной темноте. Время  тянулось, словно смола. Казалось, я бесконечно долго бреду в пустоте, пытаясь найти хоть какой-то ориентир. 
Внезапно тысячи блестящих иголок впились в глаза. Я проснулся. Яркий свет заливал камеру. Телевизор на столе шипел, мигая черно-белыми полосами. Сквозь помехи прорывалась картинка. 
— Ну что же, здравствуй-здравствуй, — Брежнев приветливо махнул рукой. 
Не обращая внимания, я встал с кровати и направился к умывальнику. 
— Ты пойми, дорогой, участь твоя может быть очень незавидной. Поэтому давай-ка будем сотрудничать. 
Я повернулся к унитазу, расстегнул штаны и долго и задумчиво мочился. Затем вымыл руки и не спеша направился к телевизору. 
— Вы мне зеркало покажите, тогда и поговорим. 
Я прочистил горло и постарался принять самый наглый вид. 
— Услуга за услугу, как я и сказал, дорогой, — прогундела маска, динамики защелкали.— Зачем нам друг друга обманывать? 
Нет, они не блефовали. Камеру повернули, и на экране возникло то самое зеркало. В человечески рост, в коричневой раме. Самое обычное на первый взгляд. 
— Надеюсь, удовлетворен теперь? 
— Что вам от меня нужно? 
— Какой же ты некомпанейский, Тимофей. Скучно с тобой, ей-богу. Ну что же, — маска вздохнула, — для начала нужно, чтобы ты вызвал Надю. Есть дело к вам обоим. 
— Это еще зачем? 
— Просто делай, что тебе говорят. 
— Послушайте, мы так не договаривались… 
— Пацан, я тебе не заводной клоун, чтобы повторять одно и то же по триста раз, — голос человека под маской резко потерял наигранное радушие. — Хочешь серьезных проблем?.. 
Я тщетно пытался придумать хоть что-нибудь, чтобы не прогнуться перед этим говнюком. Но Надино зеркало было в их руках, а значит, и моя судьба тоже. 
Я вытащил из кармана футляр и достал зеркало. И секунды не прошло, как в нем появилась Надя. 
— Тим, где ты был? Я жду-жду, а тебя все нет! 
— Здравствуй, Наденька, здравствуй, милая! — завопил псевдо-Брежнев. 
— Тим, это кто с тобой? 
Я повернул зеркало так, чтобы в нем отражался не только я, но и телевизор с ненавистной мне рожей. 
— Надя, меня похитили. 
— Тебя что? 
— Они подкараулили на остановке...  
— Девонька, давай-ка я тебе сам все объясню. Все дело в том, что мы пригласили Тимофея в гости посмотреть на зеркало — очень важное и нужное для тебя зеркало... 
— Да пошел ты! Надя, они меня похитили, и у них твое зеркало! 
Она смотрела на широко раскрытыми глазами. 
— И что же делать? — тихо спросила Надя. 
— Успокойся, Надюш, сейчас мы все объясним, расставим по полочкам и завяжем шелковой ленточкой. 
Меня затошнило. 
— Так вот, ребятки, выкуп за вас мы действительно не получим. С детдомовских денег, как с козла молока... Да и твои родители, Наденька, не миллионеры. Поэтому, ребятки, придется отрабатывать. Как сказал незабвенный Матроскин: “Совместный труд, для моей пользы, он облагораживает...”. Мультики-то смотрите, а? Да… — из динамиков опять послышалось искаженное горловое хлюпанье. Мне сильно захотелось вмазать по хрюкающей харе. 
— На повестке дня, детки, ограбление банка. Вы сами заработаете себе выкуп. 
У меня отвисла челюсть. 
— Но не пугайтесь, мы вас не бросим на произвол судьбы. Будем помогать и наставим, так сказать, на путь истинный. 
— Вы что, хотите, чтобы мы с Надей ворвались в банк и, размахивая пистолетами, похитили наличку? 
Брежнев расхохотался. 
— Каким же ты забавным можешь быть, Тимка! 
— Нет, конечно, — отсмеявшись, продолжил он. — Так мы и сами с волосами. Будем действовать изящнее. Наша цель — депозитарий банка Глобал. Слышали про такой? 
Мы кивнули. Трудно было не знать один из самых крупных банков страны. 
— В центральном хранилище этого банка спрятаны несметные сокровища, — вещал Брежнев, как будто рассказывал о пиратском кладе. — Нужно только узнать, какие именно ячейки стоит вскрывать. Ведь нас не интересует всякий хлам. Нам нужны золото, валюта, бриллианты, а также предметы искусства, коллекционные марки, нумизматика, ценные бумаги и документы. Нам очень повезло, Наденька, что ячейки из нержавеющей стали. Дверцы ячеек отражают не хуже зеркал. Все просто! Загорается свет, значит, клиент пришел проверить свой сейф. Ты незаметно выходишь в отражение, запоминаешь номер ячейки, ее содержимое, и, самое главное, индивидуальный идентификационный код клиента. 
— Запоминаю что? — растерянно переспросила Надя. 
— Идентификационный код, — сказал он, будто маленькому ребенку, — Это пароль. Не очень длинный, всего несколько символов. Не волнуйся, там все просто. Тебе ясно, дорогая? 
— Кажется, да, — ответила Надя. Она выглядела растерянной. Я и сам был напуган и сбит с толку. Ограбление банка? Какого черта? Человек в маске говорил с такой уверенностью, будто знал о нас все и читал наши мысли. 
— Ну, вот видишь, как замечательно! Сразу все понятно. 
Как бы мне хотелось сейчас выключить это абсурдное шоу. 
— Теперь, что касается тебя, Тимофей. Для такого особенного мальчика у нас тоже будет задание. К сожалению, чтобы открыть ячейку, недостаточно знать электронный код. Нужен также универсальный ключ, который хранится в специальном сейфе банка, и к которому имеет доступ только ответственный работник. Когда ключ извлекают из сейфа, его пристегивают к руке с помощью цепочки и специального наручника. Таким образом, ключ никогда не выпускают из рук. Твоей задачей будет очаровать работника банка так, чтобы она или он, как повезет, дали тебе подержать ключ в руках. Пока ключ будет в твоем распоряжении, ты должен сделать оттиск для изготовления дубликата. 
Я не верил своим ушам. Неужели он имеет в виду именно то, что сказал? Я должен “очаровать” работника банка? 
— Послушайте, я не понимаю... Что значит, Тимофей очарует работника банка? Вы вообще о чем? — спросила Надя. 
— Ах, деточка, ты все еще не знаешь, с кем связалась? — чавкающие звуки сыпались из динамиков. — Тимофей, как же так? Нехорошо обманывать таких наивных милых девочек. А мне на секундочку показалось, что ты слегка неравнодушен к Наденьке. Признаться, ты меня шокировал в первую нашу встречу, когда проявил такую заботу о ней. Я было усомнился. Ведь такая искренность в голосе... Вижу, переживает, места не находит. А теперь, вот, пожалуйста, все встает на свои места. А я уж думал, мир перевернулся с ног на голову. Нет же, нет, все на месте! — и он расхохотался, запрокинув голову. 
Стало нестерпимо тошно от этого глупого спектакля, и я отвернулся. 
— Наденька, милая, позволь тебя просветить и, так сказать, по-отечески предостеречь. Ведь Тимофей, он еще тот фрукт! Ничего хорошего от него не будет. Он ведь у нас что, он не человек, Наденька. А волк свинье не товарищ, знаешь ли. Ты и сама видишь, мир гораздо сложнее, чем мы привыкли думать. Милая, ведь ты уже не удивляешься, что особенная? — снисходительным тоном поинтересовался Брежнев. — Таких, как ты, называют “зеркала”. Очень способные люди, умницы! А таких, как он, — он ткнул в мою сторону, — называют вампирами. Но Тимофей у нас не из простых. Он не какой-то там вампир страха, которых у нас, как собак нерезаных. Он — редкая птица в этих широтах, да и не только в этих, по правде сказать. Тимофей — “инкуб”. Иными словами, “вампир любви”. Слышала о таких? О них много всего известно еще с древних времен. Много не самого лестного, и в основном, правда… Для таких, как он, очаровать — это дело плевое. 
Я видел, как меняется выражение Надиного лица. Она начинала понимать. 
— Инкубы, они ведь питаются?..  — спросила Надя растерянно, обращаясь уже ко мне. 
— Любовью, Наденька! Они питаются энергией любви, — радостно воскликнул Брежнев. — Они иссушают своих жертв. Забирают у влюбленного в них человека все жизненные силы. А жертвы их — наивные милые девочки, вот как ты. 
— Заткнись! — закричал, не выдержав, я. — Заткнись и убирайся! Надя, послушай... 
— Ты убивал людей?.. — спросила она бесцветным голосом. 
— Нет! 
— А твои родители, они тебя любили и... 
— Нет!.. Да… Но я бы никогда... 
Она судорожно провела рукой по лицу. 
— Это все? — спросила Надя холодно. 
— Еще одно условие, дорогая. Ты, конечно же, понимаешь, все наши совместные дела — большая тайна. Никто, повторяю, никто не должен тебя видеть… 
— Ясно, — сказала она и тут же исчезла. 
Я в отчаянии повалился на кровать и закрыл голову подушкой. 
— Тимка, не стоит так… 
— Если ты не свалишь сейчас же, разобью чертов ящик, — прошипел я. 
Телевизор отключился, а еще через секунду погас свет в камере. Я остался один на один со своим отчаянием. 
Узкое окошко внизу двери со скрипом приоткрылось, пропуская в камеру пучок тусклого света. На полу возник поднос с едой, и все опять погрузилось в непроглядную темноту. О еде не хотелось даже думать. Я сполз на пол и наощупь отыскал кружку. Поднес ее ко рту и выпил все залпом. 
Утолив жажду, я попытался в очередной раз прокрутить все, что произошло со мной и Надей с самого начала похищения. 
Фургон, тип у дверей в палату, Брежнев… Нет, сначала был тип у дверей, а потом фургон с Брежневым. Что-то опять не то… 
Мысли путались. Я стряхнулся, пытаясь сосредоточиться. В голове все поплыло. Я подумал, что у чая был какой-то странный вкус, и с этой мыслью вырубился. 

Официальный сайт книги - http://gusareva.wixsite.com/books