Мы шли рядом в тишине оглохшего, остановившегося во времени города.
Я не знал, что сказать ей. Было неловко идти и просто молчать. И зачем только я согласился, чтобы она показала дорогу.
— Смотри, — сказала Надя вдруг без предисловий и протянула руку.
— Что?
— Вот, — она указывала пальцем куда-то на рукав своего пальто.
— Что там? Я ничего не вижу.
— Да вот же она! Посмотри! Идеальная снежинка!
Серьезно?!..
Я подошел поближе и пригляделся.
— Ну да, снежинка...
Я украдкой глянул на нее, пытаясь поймать иронию во взгляде, но Надя была серьезна.
— Она идеальная! Просто идеальная... Как много ты видел в своей жизни абсолютно идеальных созданий?
— Ну, не знаю, — ответил я уклончиво.
— У всего есть какой-то изъян, ну буквально у всего. Человек настолько несовершенен, что непонятно, зачем он вообще такой нужен. Даже простые предметы, и те небезупречны. Первый снег — это редкий случай, когда можно увидеть что-то по-настоящему прекрасное и совершенное.
— А вдруг она под микроскопом окажется вся кривая и косая?
— Да нет, эта останется самой красивой, — она смахнула снежинку с рукава. — Пусть летит, выполнит до конца то, что ей предназначено.
— Да что ей предназначено-то? Падать с неба на землю?
— И она делает это идеально.
Надя настолько преобразилась, что у меня появилось ощущение, будто мы познакомились несколько секунд назад. Я всеми силами старался не смотреть на нее, а она, нисколько не смущаясь, весело изучала меня. Уверен, она видит меня насквозь, и каждая деталь уже запечатлена, задокументирована в ее сознании.
— Пришли.
Тишина лопнула. Я вздрогнул и посмотрел на свою попутчицу. Вдруг почувствовал, как во мне что-то сломалось, безвозвратно повредилось, и уже никогда не вернётся в свое исходное состояние. Внутри все задрожало, перед глазами заплясали желтые пятна. Я начал меняться прямо у нее на глазах. Мое лицо, словно кусок глины в руках бездарного скульптора, деформировалось, потеряло гармонию и рельефность черт. Тело вышло из под контроля, и каждая клетка заплясала в собственном диком ритме. Мне было больно, как никогда в жизни.
— Хватит! Хватит! — взревел я. — Перестань! Мне больно!!!
— Что с тобой?..
— Уходи! Хватит!
Я бросился к дверям детского дома.
— Постой! С тобой что-то не так!
Все не так!!! Все, все, все со мной не так!!! Влетая в холл, я чуть не вырвал дверную ручку. Метнулся куда-то, не разбирая дороги, но ноги подкосились, и я повалился навзничь. Лямка лопнула, и сумка отлетела в сторону.
— Эй! Ты мне тут натопчешь сейчас! — услышал я чей-то голос.
Спрятаться... надо... сейчас... куда? … лестница... куда?... темно... Черт!
Глава 6
— Где я? — все тело словно объято огнем. Перед глазами пляшут черные мушки.
— Лежи, лежи! — кажется, это директор. — Первый день в школе, не очень удачно, да? Ну ничего, бывает. Отдохнешь, и все пройдет. Кушать надо хорошо. Не ел ничего толком, вот голова и закружилась. Куда торопился-то так?
— Есть хочу! Юрий Михайлович, помогите! Все болит! Есть хочу...
— Ну-ну. Чего уж так причитать, — директор поправил подушки. — Сейчас Верочка принесет что-нибудь из столовой.
— Нет, не то...!
Я дернулся вперед. Нужно было срочно выйти на улицу, найти кого-нибудь... Но меня замутило, и я упал назад на подушки.
— Что не то? Ты прямо сам не свой!
Вот он, этот долгий ласковый взгляд.
Мало, мало, еще! Есть хочу!
— Все ведь в порядке? Посидеть с тобой?
— Да...
Глава 7
Пятна света на кафельном полу. Тяжелые шаги из коридора. Дверь! Нельзя позволить ему войти! Стук. Толчки. Я навалился на дверь всем телом. Нет! Я не пущу тебя! Холодно. Дверь покрывается колючим инеем. На ней начинают проступать бурые пятна. Нет! Убирайся!
……
— Входите, входите. Мы его здесь пока положили. Надеюсь, что все сделали правильно. Я вам сразу позвонил, как вы и просили, — Юрий Михайлович опять тараторил. — Может быть, все-таки врача пригласить. У нас очень хороший педиатр работает в Никитском, Петр Викторович. Я ему пока не звонил.
Кто-то дотронулся до моего лба ледяными пальцами и тут же отдернул руку.
— Ну как же, ребенок сознание потерял… — настаивал Юрий Михайлович. — Да и порядок такой.
Я попытался открыть глаза, но на веки словно свинец положили.
— А вы уверены, что с ним все в порядке? Он есть просил. Мы пытались его покормить, но…
Ответил голос, смутно знакомый, тихий, как шуршание опавших листьев.
— Друзья у него есть?
— Друзья… Он у нас недавно. Девочка про него спрашивала сегодня.
— Девочка пусть навещает, не препятствуйте, — прошелестел незнакомец.
Голоса начали удаляться. Я напрягся и с трудом приоткрыл глаза. На пороге комнаты у двери стояли двое. Коренастая и широкоплечая фигура принадлежала, конечно, Юрию Михайловичу. Но с кем он так заискивающе беседует обо мне? Высокий, тонкий мужчина в темном пальто. Никак не разглядеть лица... Перед глазами все плывет.
— А если ему хуже станет, то, может быть, все-таки врача?… — опять послышался голос директора.
— Хуже не будет, не беспокойтесь. Впрочем, наблюдайте и звоните, если что. Станет хуже, заберем.
— Хорошо, я буду наблюдать круглосуточно. Дам вам знать…
Темная фигура повернулась в мою сторону, но лица не разглядеть.
Кто ты?! Кто?
Я попытался приподняться, но слабость пронзила тело, и я провалился в темноту.
Глава 8
Тепло. Как тепло в комнате! И как вкусно...
— Ты еще тут, Наденька? Сидишь? Я вот тебя позвал, а зачем...? Все равно ведь без сознания лежит. Что-то ты бледная какая-то. Устала, наверно? Иди уже домой.
— Да, устала что-то. Можно я завтра еще приду?
— Конечно, приходи, если хочешь.
— Тимофей! Очнулся! Ну, молодец парень, молодец! А мы тут все глаза проглядели. Смотрим, вроде порозовел, лучше, кажется, тебе стало, а все не приходишь в себя!
Юрий Михайлович склонился надо мной и потрогал лоб. Ладонь у него была влажной, неприятной.
— Ну что, голодный, наверно!? Неделю ведь пролежал, все бредил. Не ел, не пил. Как без питания-то совсем? Голодный?
— Нет. Я в порядке. Я сыт, — я сел в постели.
— Вот тебе здрасте... А всю неделю как стонал: “Есть хочу”! Вчера только затих, на поправку пошел. Мы с Наденькой от тебя не отходили.
Тут только я заметил хрупкую фигурку в кресле, свернувшуюся калачиком. Юрий Михайлович посмотрел на девочку.
— Устала, спит бедная. Да и я устал за эту неделю. Ох, и понервничали мы, Тимофей.
— Заберите Надю, пускай домой идет. Я уже в порядке.
— Да будить не хочется. Спит так сладко.
— Заберите. Пусть в другой комнате спит.
— Что ж, раз она тебе мешает.
Юрий Михайлович поднял Надю. Она не проснулась. Ее тонкая рука свесилась и раскачивалась, когда директор понес девочку к дверям.
— Может тебе что-то нужно?
— Принесите мой плеер и пару кассет, если можно.
Директор кивнул.
— Я пришлю к тебе Верочку с бульоном, — бросил он, протискиваясь в дверной проем. — Поправляйся.
Официальный сайт книги - http://gusareva.wixsite.com/books
