Копирование материалов с сайта без прямого согласия владельцев авторских прав в письменной форме НЕ ДОПУСКАЕТСЯ и будет караться судом! Узнать владельца можно через администрацию сайта. ©for-writers.ru
Комочек счастья
Степень критики: Средняя |
Короткое описание:
Третья мировая война идет уже 15 лет...
Глава 9
Я проснулась от поцелуя. После чудесной ночи, это было то что надо, вокруг мыла тишина, мы с Уиллом оделись и пошли к месту, где вчера была гулянка. Уилл мило улыбался и шел рядом, его глаза сверкали радостью, я была уверена, он меня любит.
Все лежали на земле пьяные и спали, многие были голые с бабами, под столом, а многие просто спали, все свидетельствовало об одном - гулянка удалась.
На столе который был залит выпивкой, в луже спиртного, разрывался новый гаджет Ромова. Пядесят срочных сообщений. Беру в руки и боюсь открывать. Хотя даже открывать не надо, я уже знала, что там.
- Уилл! Буди людей!
Уилл начал кидать бутылки в спящих и орать, они отвечали матом, но поднимались.
Я открыла последнее сообщение:
" Ромов! Сука! Проснись! Американцы летят на Киев! У них Атомная бомба!"
Мои глаза вылезли на лоб.
- Атомная бомба! Они летят к нам!
Мы с Уиллом бросились к моей квартире. Надо было скорей забрать Леру и эвакуироваться, кроме того, в моей квартире, она из десяти коробок с противогазами.
Подбегаю к окнам квартиры Ромова, хватаю камень с тротуара, и разбиваю гаду окно.
- *бать!!! - послышался крик Ромова, он высунулся в окно.
Я не выдержала:
- Сука! Тварь! *бешься всю ночь, и даже гаджет потерял! Ты не забыл, что ты на войне!!!
- Царе...
- Атомная бомба! Сейчас они ее скинут!
Ромов в одних трусах и пистолетом, выпрыгнул из окна, за ним в таком же виде Старков, а потом голые медсестры.
- Поднимайте людей! - кричал им Старков.
И медсестры побежали с криком по улице.
Мы все не успевали за Ромовым. он первый влетел в мою квартиру, и взяв Леру на руки вылетел от туда, за ним по пятам бежал Старков с коробкой противогазов, за ним я, а потом Уилл. Я видела глаза сонного и напуганного ребенка, и старалась не смотреть в них, т.к в мои глазах читался просто ужас.
Мы выскочили из подъезда и услышали звук самолета. Сейчас скинут бомбу. Мы не успели.
Вдруг Уилл крикнул:
- Туда! - и показал на люк.
Ромов подал мне Леру и моментально открыл люк. Ромов был здоровый и сильный мужик, на его фоне худой Уилл смотрелся ущербно, наверно если бы люк открывал Уилл, он бы провозился с ним дольше.
Старков тряся всем телом, и держал в руке крестик.
- Скорей! - крикнул Ромов. Первым опустился на дно Старков, ему подали Леру. Потом спустилась я, Ромов и Уилл прыгнули вместе, за ними раздался взрыв. Крышка люка опустилась над их головами и мы все остались во тьме.
Я взяла Леру на руки, и она впилась руками мне в шею, большие руки Ромова прижали меня к себе. а Уилл и Старков жались к стенам, сверху сыпался цемент. Мы одели противогазы сразу после того как громыхнул взрыв. Всем было страшно.
На дне люка были трубы, и на них мы просидели два дня. Чтобы было не скучно, мы рассказывали о своей жизни до войны.
***
Воспоминания младшего лейтенанта Сергея Старкова.
- Я жил в Воронеже и был в 8 классе, когда началась война. На фронт меня не взяли, наступление шло с Украины, Брянск был взят, Орел вот, вот падет, а Смоленск ждал нападения. Я не медлил, поехал в Смоленск, там я копал окопы, и варил еду с поварами.
Смоленск не пускал врага год, я был в блокаде, тогда мне было пятнадцать лет, так хотел есть, что съел даже ремень. Мне пришло известие, что Воронеж пал, и все жители расстреляны, я остался один, в голодном Смоленске. Люди умирали почти каждый день, и когда нас стало совсем мало, соединенные силы Америки и Германии вошли в город. Всех жителей решено было расстрелять. Нас поставили к стенки и начали валить сотнями, я не хотел умирать, и просто упал уже с мертвыми. Когда с людьми было покончено, солдаты начали расстреливать еще дышащих, я понял, что мне конец, я встал и побежал, я бежал не останавливаясь, в меня стреляли, но не попали, Слава Богу. Я пробежал несколько километров, а потом лишился чувств и упал без сознания в траву. Меня искали, но не нашли. После чудесного спасения я прибился к партизанам. Там была девушка...скорей девочка моя ровесница, мы полюбили друг друга. Я прожил у партизан три года, а потом пришли враги, нас было мало, и нас разбили, меня контузили и решили, что я умер, так я снова остался жив. А она...ее изнасиловали, и она покончила с собой. Я был жив, но моя душа умерла, я жаждал убивать. Я пришел пешком в Можайск, и попал в сто вторую дивизию, с тех пор я с вами, с тех пор я убиваю, и не чего не чувствую, и каждую ночь я вижу, ее, свою Вику.
Воспоминания ефрейтора Уилльема Вимара
Я жил в Лос-Анджелесе, до наступления войны мне было девятнадцать лет. Моя мать была русской, она работала переводчиком и научила меня языкам. Мой отец Дэвид Вимар, был рок-музыкантом, он играл в дешёвых барах.
Девушки у меня не было , сколько себя помнил я работал на поездку в Новую Зеландию, и не просто на поездку я хотел остаться там жить. Как истинный толкинист, я мечтал осесть там с самого детства. Человек я бесконфликтный, и всегда думал, что на этой зеленой земле нет зла. Каким я был дураком, зло есть везде, кроме Рая, там точно нет. А знаете, что самое обидное? Я уже купил билет, когда меня призвали.
Оказавшись на фронте, я был первым трусом, я боялся смерти, но еще больше боялся убить. Пять лет я был рядовым, но однажды наш полк полностью разбили, а я просто прятался за телами, и так выжил. Получив ранение у меня началась истерика, и я понимал, что умру, просто лег под теля мертвых друзей, и все решили, что я умер.
Все мои друзья погибли тогда... я чувствовал, что я трус, я знал, что мне будет стыдно, смотреть в глаза отцу, когда мы встретимся после войны. Мой отец уже дослужился до полковника.
Когда меня нашли, меня обвесили лаврами, как героя. Я выжил один. Герой...хм...я так и не нашел в себе силы сказать всем, что я трус. Мне дали ефрейтора, и эти погоны...эти погоны давят мне на плечи, все погибли, а я выжил, я струсил, и я подвел свои войска. Мне было стыдно, за свою тягу к жизни.
Я думаю об этом всегда, и тогда и сейчас. Я никогда не понимал эту войну. Во мне было больше от матери: любовь к миру, к людям, вера в добро. И почти не чего мне досталось от отца, не его жестокости, не его желания войны, единственно я очень любил рок.
И так я десять лет "бился", как ефрейтор, пока однажды мы с ребятами не отказались в блокаде под Киевом. Я совсем не знал этих ребят, это были чужие для меня ребята, а тех которых я реально знал, уже погибли. И вот тогда я решил блеснуть, доказать себе что не трус, и я отобрав десять парней, пошел в партизанский лагерь, чтобы узнать, о передвижении сто второй дивизии, о их планах, и постараться вывести из строя ваши танки. Знаете, а не каждый американец отъявленный убийца? Да, многие конечно идут на войну, чтобы убивать, как например мой отец, но большая часть была просто призвана. Вы говорите убиты ваши близкие? Наши близкие тоже погибли. Год назад на Лос-Анджелес была сброшена атомная бомба. Моя мать мертва, моего дома больше нет, и я понятия не имею где мой отец.
Я с ребятами попал на минное поле, и через минут пять, я остался один. Опять один, опять выжил. На взрывы сбежались партизаны. И вот я тут.
Воспоминания старшего сержанта Александры Царевой
Мой родной город как вы знаете Орел. Я училась в меде. Что до родителей, мой отец бывший вор-рецидивист, до войны он работал автомехаником, а моя мать не поверите следователь по особо важным делам, мой старший брат Антон, учился в театральном, он был на четыре года старше меня, а Тася вечно меняла профессию, и никак могла определиться кем хочет быть, но за несносный характер, отец отправил ее в кадетский корпус. Мы жили в трех комнатной квартире, не сказать, что жили богато, но и бедными тоже не звались.
Когда меня отправили на фронт, я не особо скучала по дому, но потом, мне хотелось увидеть родные лица.
В битве под Плёсом, к нам на выручку отправился 8 артиллерийский полк. Командовал им подполковник Анатолий Волхов. Битву мы выиграли и приказом начальства должны были шагать вместе. И прошагали мы так полгода.
Мы с Толиком полюбили друг друга, мне было 18, а ему 28, но нам было все равно на возраст. Через пол года в Угличах мы должны были расстаться, и каждый должен был пойти своей дорогой. Толик сказал мне:
- Сашка, я сейчас уйду, и не буду знать, что с тобой, вдруг другого найдешь. или разлюбишь меня.
Я ему отвечала:
- Толик, ну ты чего?
А он мне:
- Ты не перебивай, не перебивай. Я решил, что должен точно быть во всем уверен. Сашка, выходи за меня.
Мы обвенчались в церкви царевича Дмитрия на крови. А на следующий день Толик со своим полком уехал.
Через несколько недель, я узнала, что беременна, и в ноябре, десятого числа, родила мальчика. Толик сразу нашел способ увидеться, и мы встретились в Казане, наше счастье было неудержимо. Толик мало чем изменился, Только в волосах появилась седина.
В начале декабря наши дивизии снова разошлись, в середине декабря ударили сильные морозы, но нас держали в блокаде в городе Самарой, и нам не могли доставить теплые вещи, люди гибли от холода. В конце декабря умер маленький Толик, он замерз насмерть, моего тепла ему не хватило. Наше подкрепление прорвало блокаду, и мы похоронили с Ромовым, моего сына под Самарой.
Больше у нас с Толиком детей не получилось. Через 11 лет Толик погиб, и не осталось никого...кроме Ромова конечно. Думаю историю дальше вы знаете...
Воспоминания Валерии Левицкой
Мама говорила, что мой папа офицер. Его звали Виктор. Когда я росла его не было рядом, он воевал и иногда писал маме. Дедушка не пошел на войну, потому что он сломал ногу, у него были на ногу операции, и он очень медленно ходил. Бабушка начала работать на фабрике, она шила одежду для солдат. Мама когда закончила учебу пошла работать в больницу, и лечила солдат. Антона я никогда не видела, мама говорила, что он ушел на войну почти сразу за Сашей. Еды нам никогда не хватало.
А потом пришло письмо, там было написано, что папу убили. Мама долго плакала, а потом пришли враги. Они убили всех, а меня так и не нашли. Потом Саша меня спасла. И теперь я здесь.
Воспоминания капитана Василия Ромова
Признаться честно, я и не учился совсем, дурака валял в шараге. Главное в жизни было, то что между ног - завалился к Катьке с утреца, и развлекаемся по 10 часов.
Боже, какая это была баба! Сиськи, как арбузы, жопой стол могла перевернуть, а руками столетний дуб поднимет, а в пастели горяча, м-м-м-м, ни кто так подомной не визжал, как она, а баб у меня поверьте много было. Когда она забеременела, я начала испугался и хотел дёру дать, но потом подумал, я что не мужик что ли? И женился на ней.
Когда отправили на фронт в первой битве, меня оглушили прикладом по челюсти, так я лишился двух зубов, слава богу лишился их с боку и когда улыбаюсь не так видно. Знаете, а война меня не особо старшила, испугался я ее когда увидел расстрелянных женщин в Смоленске, я думал о своей семье, а потом они погибли, и я думал обо всем кроме моей жизни, мне нравились всегда бой бабы, но встретил я амазонку. А вообще не мастер я рассказывать. Спать охота, надоели болтать.
|
| Свидетельство о публикации № 24648 | Дата публикации: 02:52 (29.07.2015) © Copyright: Автор: Здесь стоит имя автора, но в целях объективности рецензирования, видно оно только руководству сайта. Все права на произведение сохраняются за автором. Копирование без согласия владельца авторских прав не допускается и будет караться. При желании скопировать текст обратитесь к администрации сайта.
|
| Просмотров: 363 | Добавлено в рейтинг: 0
Данными кнопками вы можете показать ваше отношение
к произведению
|
Оценка: 0.0
|
|
