Тёмный, едва освещённый двумя световыми размытыми пятнами на потолке, коридор внушал девушке какой-то беспричинный страх. В нём не было ничего пугающего: серые стены, кафельный пол и множество дверей по сторонам. Вернуться назад было нельзя. Там, за спиной, клубилась тёмно-фиолетовая  мгла. В ней слышались какие-то шорохи и голоса. Как будто показывали кино – звук включили, а изображения нет.

  Шумели по асфальту шины, стучали каблуки прохожих, изредка резко сигналили машины, хлопали со скрипом двери, ворковали голуби и плескались водяные струи, щебетали воробьи. Под шорох листьев волнуемых налетающими порывами ветра, какой-то очень знакомый мужской голос втолковывал, что всё прошло, и любви больше нет, так зачем же мучить друг друга… Другой более молодой, упрекал раздражённо… Кто-то сочувствовал, и, кажется, это была какая-то женщина. Слышался чей-то язвительный смех. И волны глухой, как ненависть, обиды, окатывали с головы до ног.

«Нет, туда не надо, - решила она, - о прошлом надо забыть, оно того не стоит. Если и сохранить в голове, то на потом, чтобы не повторилось, как опыт, но не более. – Мари всматривалась вперёд. Двери. Что-то в них ей было до боли знакомо. Вот одна выделилась более чётко: узкая, выкрашенная в синий цвет с кое-где облупившейся краской и деревянной ручкой-скобой. Да. Это дверь в библиотеку, дверь к знаниям. Сюда непременно стоит войти. Без знаний – никуда!»

  Протяжно заскрипели петли, лязгнула за спиной старая пружина. Перед глазами огромный зал. А в нём стеллажи, стеллажи и книги. Толстенные фолианты, тонкие брошюры, стопки газет, журналы … Их так много, что все не уместились на полках. И лежат стопками на полу и проходах. Они манят и зовут. Вот бы забрать их все! Девушка распахнула руки пошире, мысленно сгребая всё это сокровище к себе, обнимая, сплющивая пространство. И вот уже в подоле этот цветной ворох.

  Комната опустела. Ничего! Скоро она заполнится новыми знаниями, ведь её хозяйка не собирается сидеть без дела. Дверь захлопывается. С сожалением осматривает другие двери. Из них каждая что-то, да значит. Нежный небесный цвет с полукругом арки – это надежды и мечты. Розовая и мягкая на ощупь – это любовь и нежность. Но это всё позже. Мари обязательно вернётся сюда, когда появится необходимость…

  Длинные ресницы дрогнули, впуская дневной свет. Звуки  детских голосов приглушённые, но ясные, вернули в реальность. Где это она? Перед мысленным взором пронеслись недавние события. Забавная троица и их седой мэтр, а ещё строгая эльфийка и болтливая горничная. Необычный пряный вкус чая, ужин… От чего-то заурчало в животе. Голод настойчиво требовал утоления. Сколько же сейчас времени?

  Девушка поднялась на локтях и села, осматриваясь. Большая мягкая кровать. Лёгкие, как облака, подушки и одеяло в белой пене кружев. Невесомая белоснежная ночная рубашка на теле. И когда она только успела переодеться?

  Что-то неуловимо изменилось с того вечера, когда она легла спать. Или это было не вчера? Откуда такое чувство, что прошло много времени? Отчётливо в подробностях вспомнился сон. И резко закружилась голова от потока, казалось бы, потерянных знаний, будто прорвало плотину. Со всем этим пришло осознание своей чужеродности этому миру. Как бы удостоверяясь, что это действительно так, она ещё раз осмотрела комнату. И тут же, с некоторым удивлением, заметила мужской чёрный ботинок, торчащий откуда-то сбоку из-за шторы балдахина. Отодвинув рукой тонкий шёлк, увидела дремлющего мага.

  Стоило её взгляду коснуться лица Гравитуса, как он тут же открыл глаза и поднял голову.

- Вы очнулись – это прекрасно, - он поднялся, сразу же почувствовав совершившуюся в девушке перемену. Её взгляд стал более осмысленным, в нём ощущалась какая-то возникающая только возрастом строгость и мудрость. Это совсем не вязалось с наивной детской внешностью. – Как вы себя чувствуете?

- Хорошо… Только мне не понятно, что вы делаете в моей спальне? – от её голоса исходила ледяная волна скрытого возмущения, но совсем не смущения.

- Дежурю, - мужчина поднялся, мягко расправляя плечи, - Вы нас, несколько, напугали: долго спали. Уже четвёртые сутки пошли.

- Так долго?

- Да, для обычного сна многовато, не правда ли? – Он наблюдал, как она потупилась, задумавшись и нахмурив брови. – Вы дадите мне руку проверить ваше состояние? – Тонкая ладонь легла на его пальцы. Синие глубокие озёра поглотили его взгляд. Тонкая энергетическая змейка проскользнула внутрь чужого сознания. На раскрывшейся странице только то, что он и так уже знал. Все последующие либо размыты, либо пусты. «Э, да она менталистка! Вот так сюрприз…» Всё оказалось значительно сложнее, чем он предполагал…, - Вы что-то вспомнили? – осторожно спросил он, выходя из её разума.

- Так, немного, - неопределённо ответила она,- правильно было бы сказать, необходимые и приобретённые знания. Не знаю только, нужны ли они мне в этом мире…

- Значит, вы ощутили себя здесь чужой? – она кивнула, и он продолжил, - Вы вспомнили свой мир? («Однако!» - отметил для себя.)

- Так, ничего существенного, - её рука всё ещё находилась в его власти, и она не делала попыток освободиться, именно поэтому он был уверен в том, что обмана в её словах нет, только недосказанность.

- Можете показать? – короткий выстрел из-под опущенных ресниц.

- Я не хочу туда возвращаться даже мысленно, - тихо, но твёрдо.

- Не обязательно самой вспоминать. Просто позвольте мне увидеть и… - с некоторой досадой на упрямство, настаивал Гравитус.

- Там только звуки, - поморщившись, уведомила девушка, - я не стала туда заходить. Прошлое пусть останется там, где ему и положено быть.

- Значит для вас разум - материален? Что ж, каждый менталист представляет его по-разному. Для кого-то это  пещера с множеством ходов, для кого-то родник…, - он с некоторым удивлением отметил, что преграда пала. И звуки чужой жизни наполнили сознание. «Значит, не ошибся, - сделал для себя вполне определённый вывод, - она прибыла из другого мира. Судя по всему, мир этот техногенный со слабой не развитой магической аурой. Теперь хорошо бы узнать, каким образом совершён перенос? Прямого запрета на такие действия нет. Но какая-то цель была…», - Спасибо, Мари…, - Она кивнула, значит, контролировала. - Скажите, а кто мог накинуть на вас «сеть небытия»?

- Что? – непонимающе встрепенулась она. И встревожено уставилась на него.

  Нет, так не играют роль. Глаза в испуге широко открыты, в них плещется неразумение и тревога. И пальцы дрожат.

- Не волнуйтесь, - постарался её успокоить маг, - я её снял. И все последствия ликвидированы. Вам не о чем беспокоиться, - он хотел ещё о чём-то спросить, но дверь бесшумно отворилась, и в комнату вплыла невысокого роста женщина в зелёном длинном платье и белоснежном переднике. Рыжие, как осенняя листва, волосы собраны в тугой объёмный узел на затылке. Довольная улыбка тронула её губы, зажигая медового цвета глаза.

- Я очень рада, что вы уже проснулись, - сказала она, приближаясь, - надеюсь, что не помешала вашей беседе?

- Нет, нет, - ответил маг на её вопросительный взгляд, поднимаясь. – Мари, наша Травница замечательный лекарь. Следуйте её рекомендациям, и очень скоро будете полностью здоровы. А я буду вас навещать по мере необходимости.

- Ну, что же, моё милое дитя, - обратилась женщина к Мари,  после того, как за Гравитусом закрылась дверь, - давайте-ка я осмотрю вас ещё разок. Не бойтесь меня, я не сделаю вам больно.

  Раньше такие слова врача вызывали у Мари стойкое и часто не безосновательное подозрение, что будет совершенно иначе. В особенности это касалось зубных врачей, хирургов и акушеров. Но, видимо, они не имели такого обратного значения в этом мире. Травница лишь осмотрела её грудь и, покачав головой, пробормотала:

- Ай-я-яй, как всё запущено, - и тут же с оптимизмом добавила, - но всё поправимо.

 Она повела рукой куда-то в сторону, достала прямо из воздуха, круглую склянку со стеклянной крышкой. Через прозрачные стенки просвечивала какая-то искрящаяся розовая субстанция.

- Это гель от подобного рода воздействий, - объясняла знахарка, - будете наносить её на плечи и грудь до талии каждый вечер. И дней через пять от пятен не останется и следа, но надо всё равно пользоваться ей ещё столько же. Инель три раза в день будет подавать вам особый чай. Первый раз он покажется вам очень неприятным, но выпейте обязательно весь до последней капли до еды. Неприятие будет вызывать в вас, накопившаяся от воздействия энергия… Вы не понимаете, о чём я говорю? Если так, то просто выполните рекомендации. И, уверяю вас, что через две недели совершенно забудете об этой напасти, - баночка нашла своё место на трюмо.

- А мне можно вставать? – поинтересовалась пациентка.

- Конечно, вам не зачем валяться в постели, если только сами не захотите, - улыбнулась Травница, - Полдник вам только что принесли в гостиную. А к ужину спуститесь в столовую… вы, ведь, не больны. Головокружение быстро пройдёт. Можно гулять, купаться в озере, даже летать, если будет угодно. Вы так юны – развлекайтесь!

 Это были прекрасные пожелания. Знахарка удалилась. А Мари задумалась. Как всё изменилось в её жизни! Нет, прошлое она не разрешала себе вспоминать. Пусть всё будет новым, раз уж так получилось. Только вот, как она будет жить дальше? Сказывался, всё-таки, опыт – это который сын ошибок трудных. Поэтому и легкомыслия возрасту подобающего было мало. И даже желания, что подумает обо всём позже, так же не возникало.

 Она встала с постели и прислушалась к ощущениям: сердце стучит, зрение нормальное – не глючит, голова, тоже в порядке. Подошла к трюмо и рассмотрела получше свою новую ипостась. И отметила, что она очень ей нравится! Никогда не мечтала раньше быть кукольного вида блондинкой, да ещё с ярко голубыми глазами, но если уж так случилось, то так тому и быть. Покрутилась из стороны в сторону – вылитая - Барби. Ничего, переживём, - главное, чтобы мозги остались прежние, хоть и обновлённые. Вобщем, пережить полный апгрейд организма лучше, чем его разрушение.

 Далее было необходимо посмотреть, есть ли у неё в шкафу какая-нибудь одежда? Не в ночнушке же, хоть и очень красивой, к обществу спускаться? Мягко говоря, не поймут! За то короткое время, что пришлось наблюдать за жителями, уже было понятно – одеваются они почти так же, как в её мире, только разнообразнее. Соответственно и правила поведения сходны.

 А в шкафу одежды было более чем много! Он был битком набит: платья разных цветов, длин и фасонов, юбки, брюки, бриджи и прочее. К ним прилагались рубашечки, маечки, топики, курточки, плащи и пальто. Полки ломились от разнообразного женского белья, чулок, носочков, платочков – всего не перечесть! Интересно – это только для меня такое богатство или всем предоставляется? Задаром или платить придётся? Хорошо, с этим она разберётся позже.

 Прихватив необходимое бельё, халатик направилась в ванную. К своему стыду пришлось признать, что накануне она была как во сне и сильно торопилась отдать злосчастное платье на экспертизу, чтобы Малину не пришлось долго ждать, что даже не помнила, а купалась ли она вообще? Вдруг – нет? Уж очень от неё попахивало чем-то палёным… Это что же – она ужинала грязными руками? И знахарка осматривала её грязнулю… Стоп! А кто надевал на неё эту рубашку? Она же, была в голубенькой в цветочек… Нет, нет, нет – об этом лучше не задумываться! Иначе – стыд какой! – ей всем невозможно будет в глаза смотреть. Что они подумают!

 Ванная комната была просторной и искрящейся белой. Огромная круглая каменная ванна на массивных лапах, сравнима с небольшим бассейном. Шкафчики полукругом к ней были заполнены разнообразными флаконами с разноцветными жидкостями. Губки, мочалки пёстрым ворохом заполняли висевшую на стене корзинку. Стопками лежали полотенца, добавляя красок антуражу. Круглая каменная раковина. И зеркала, зеркала на каждом свободном месте – подарок самовлюблённому нарциссу.

 Только теперь Мари, взглянув на своё обнажённое тело, заметила странную сетку из синяков. Прикосновение к ним было немного болезненным. «Вот, значит, о чём он меня спрашивал, а я даже понятия не имела, - она покраснела, - значит, пока я спала…, впрочем – это его работа, наверное. Я, ведь, совершенно не представляю себе, как устроен и по каким принципам живёт этот мир…, но теперь он стал так же, и моим».

 Не было видно никаких кранов, через которые могла бы наливаться вода. Девушка с досадой обошла вокруг ванны. Не вёдрами же от раковины таскать! Она дотронулась до бортика и провела по поверхности рукой, ощущая, как камень из холодного, становится ощутимо тёплым.  Увидела, как ниоткуда ёмкость наполняется водой. Магия, да и только! На ощупь она была именно такой температуры, как ей всегда нравилось. И не раздумывая, скользнула в воду. «Вот бы ещё пены с розовым ароматом! М-м-м, как же приятно…» По воде поплыли алые душистые лепестки. И пар струился, благоухая, как свежесрезанный букет… Пена румяным покрывалом укрыла поверхность, преобразившись из лепестков. Кажется, Мари стала воспринимать волшебство, как данность, потому что не удивилась.

 Едва ощутимые струи ласкали тело. Она потеряла счёт времени. Из нирваны её вывел настойчивый стук в дверь.

- С вами всё в порядке? – послышался голос Инель, - Можно мне войти?

- Да, да, - войдите!

 Дверь тут же отворилась, и горничная впорхнула, уже с порога тараторя:

- Ах, как хорошо, что с вами всё хорошо! А то я так волновалась. Это ведь, я вас нашла утром крепко спящей. Времени-то уже много было, а вы всё никак не просыпаетесь, - Инель вздёрнула носик к потолку, вздохнув и слегка закатив глаза. – Позвала госпожу хозяйку, а уж она вызвала Травницу. И уже она пригласила господина мага. Они нас из комнаты выгнали и вдвоём над вами колдовали. А это такая редкость, что бы так! – всплеснула руками и бросилась помогать Мари, рассказывая о различных шампунях и ополаскивателях, как заправский менеджер косметического салона.

 После того, как постоялице была вымыта голова. А на тело пролился тёплый душ. Её завернули в махровое больше похожее на простыню полотенце. Пара пассов руками опытной служанки, и волосы не только высушены, но и уложены. И даже бельё как-то непостижимо оказалось надетым.

- Ах! – воскликнула Инель, - Уже через четверть часа подадут ужин! Вам надо спускаться в столовую, а мне срочно бежать, чтобы заварить вам чай!

 И горничная испарилась, будто её и не было. Мари не стала заморачиваться на выборе платья. Просто взяла то, что первое попалось под руку. Но бросив взгляд в зеркало, осталась очень довольна: синее в белый горошек платье с юбкой полу-солнце, аккуратным белым воротничком и  манжетами – сидело на ней просто идеально! Изящные белые лодочки, взятые с нижней полки, пришлись ко двору.

 Легко сбежав по лестнице, девушка пришла, когда почти все собрались. Ланда улыбнулась ей, шепнув, что она просто прекрасно выглядит, представила её гостям:

- Это милое дитя, наша новая постоялица – Мари!

 Она отвела её за единственный пустующий столик на две персоны в уголку у окна, по ходу представляя жильцов. За двумя большими центральными столами расположились, как предположила Мари, две семьи оборотней разных видов с детьми. Почему разных? Уж очень они различались по движениям. И хотя оба главы были мужчины крупные и мускулистые, только гривы разные. У одного волосы серые, у другого - рыжие. Но сероволосый, резко поклонившись, широко открыл карие вполне человеческие глаза. А рыжеволосый склонился мягко и плавно, щуря узкий кошачий глаз.

 За другими столиками поменьше, сидели семейство эльфов, гномов и ещё кто-то, определить расу которых она не могла, а хозяйка не называла. Эльфы были сдержанны. А гномы несколько угловаты и неспешны. Прочие вели себя, как обычные воспитанные люди.

 Усадив девушку на место, погладив по руке и попросив чуть подождать, пошла к выходу. Навстречу хозяйке, слегка наклонившись в проёме, чтобы не задеть бахрому штор, двигался, ну, очень высокий господин, в чёрном длиннополом и немного старомодном пиджаке. Его длинные чёрные волосы рассыпались по широким плечам. Строгие красивые черты лица были надменны. В мочке левого уха сверкнула красным огоньком серьга. При его появлении все мужчины встали и поклонились, а он воспринял это, как само собой разумеющееся, и едва наклонил голову.

- Я уже предполагала, что вы не станете ужинать в нашей компании, - с улыбкой обратилась к нему хозяйка, - поэтому за ваш столик посадила нашу юную гостью Мари, - На лице господина отразилось явное неудовольствие. Но как только его взгляд скользнул по девушке, губы тронула лёгкая мечтательная улыбка. – Надеюсь, что вы не будете против такой соседки?

- Нет, госпожа Ланда, - благосклонно заявил он, проходя на место.

 Хозяйка проводила его персону долгим взглядом и скрылась в кухне.

- Позвольте представиться, - слегка поклонился господин, садясь напротив, - Нобилис Финдер из рода Синих стрел, - судя по виду, с каким он произносил каждое слово отдельно, Мари должна была, по меньшей мере, вскочить с места и пасть ниц. Но ожидаемого эффекта не было. И он несколько озадаченно впился в девичье лицо жёлтыми змеиными глазами.

- А меня зовут Мари. Очень рада познакомиться…, - весь его облик выражал некое ожидание, - Что-то не так?

- Откуда вы, прекрасное дитя? – ответил вопросом на вопрос Нобилис, откидываясь на спинку стула всем своим массивом так, что опора жалобно скрипнула.

- Не знаю, - привычно ответила девушка, принимая из рук подлетевшей к ней горничной, бокал в виде сиреневого цветка наперстянки, наполненного до краёв жидкостью неприятного вида. Пригубила напиток и поморщилась, сдерживая вполне определённые позывы. «Нет, ну пила же она когда-то самогонку – противно, но не смертельно! А это просто лекарственный чай» - уговаривала себя мысленно. И выдохнув, залпом выпила. Отдала пустую посуду.

- Значит, вы жертва Гравитуса! – изрёк надменный сосед.

- Почему – жертва? – удивилась она, всё ещё прикрывая рот ладошкой, как сдерживающим элементом.

  Подали ужин, причём, каждому свой. Блюда возникли из небытия одновременно перед всеми, материализовавшись на скатерти. Перед Мари на продолговатой фарфоровой мисочке находилось нечто воздушное белорозовое кремообразное с вкраплениями алых ягод; высокий прозрачный бокал с  чем-то наподобие смусси; и печенье с зефиркой. Оглядев всю эту прелесть, девушка невольно подумала о том, что не одолеет и половины.

 Перед соседом на блюде исходила соком и ароматом отбивная в соседстве с жареными овощами в озере красного соуса. Хрустальный кубок, наверняка с вином, какого-то почти чёрного оттенка. И в дополнение к композиции большая ваза с фруктами, из которых девушка узнала только виноград. И последнее было предназначено обоим.

  Заиграл невидимый пианист что-то нежное и мурлыкающе. Ужин начался. А разговор продолжился.

- Из-за специфики работы, - беря в руки внушительного вида столовые приборы, - Здесь он обычно прячет тех, кому кто-либо угрожает или ему некуда податься по той или иной причине.

- Да? И все об этом знают? – кокетливое недоверие. М-м-м, как вкусно-то! Суфле, под ним воздушный творожок на рассыпчатом песочном коржике. Пожалуй, не стоит отдавать врагу такой вкусный ужин. И как-то вкус микстуры сразу забылся. Отрадно.

- Нет, - хмыкнул собеседник, отрезая изрядный кусок от гигантской отбивной, - только избранные. Те, кому посчастливилось…

- Значит, вы тоже скрывались? – казаться непосредственной тоже наука.

- Ха, можно и так сказать, - Нобилис небрежно откинул прядь волос, открыв при этом ухо. И было оно особенным. Его верхняя часть напомнила Мари крыло летучей мыши. Интересно, он сделал это специально? А, вот, не стану реагировать – и всё! И камушек этот красненький что-то да значит. И глазищи эти необыкновенные загадочно щурятся то ли от удовольствия, то ли от хитрости. – Правда, это было давно. С тех пор просто выбираюсь на короткий срок отдохнуть…

  Разговор сам как-то сошёл на нет, по мере того, как они увлекались едой. Общаться с набитым ртом, как-то не комильфо. За соседними столиками чопорно и неспешно ужинали эльфы. Весело перебрасывались словами и тихо похохатывали гномы. Оборотни всячески пытались усмирить буйный нрав своих отпрысков, так и норовивших напроказить, шпыняющих друг друга из-под тишка. Забавно было наблюдать за ними. «Как давно это было… Нет! Не вспоминать!» - одёрнула она себя.

 Внимательный взгляд соседа к своей персоне, отвлёк её от ненужных мыслей. Он уже справился со своим обильным блюдом и сидел, разглядывая её, лениво пощипывая алые ягоды  с гроздей, напоминающих рябину.

- Вам не прописали режим затворницы? – неожиданно спросил Нобилис.

- Нет, Травница даже рекомендовала активно использовать своё время…

- Тогда, вы составите мне компанию? Я покажу вам сад, - поднимаясь, предложил новый знакомый.

- А море? – невинно, опустив глазки, под шокированными взглядами окружающих, спросила Мари.

- Если пожелаете, - усмехнулся Нобилис, - хоть всю вселенную! Прошу вас, - предложил ей свой локоть для опоры.

  «Магия внешности Барби?» Здесь вряд ли кто-либо слышал об этой кукле. И почему все так удивлены? Даже Ланда проводила их каким-то особенным задумчивым взглядом. Странно, наверное, мы выглядим со стороны. Высоченный надменный брюнет с синеватой сединой. И хрупкая девушка-блондинка, не достающая спутнику макушкой, даже до подмышки. Вот угораздило же измениться по всем параметрам кроме роста!

  Некоторое время они шли молча. И она уже начала думать, что спутник пожалел о том, что пригласил её на прогулку. Но прерывать затянувшуюся паузу она не спешила. Вечер был прекрасен. Нежные лососевого цвета перья облаков, разбавляли фиолетовую глубину неба. Спустившись с крыльца, они завернули в сторону противоположную той, откуда прошлый раз привёл её Малин. Теперь они ступали по неширокой дорожке усыпанной мелким серым гравием. Каждый шаг отзывался своеобразным шумом. Они шли именно по саду среди цветущих плодовых деревьев. «Розовый день или скорее вечер у меня сегодня, - подумала Мари, - Но, как всё-таки, здорово – просто идти рядом и молчать! Просто вдыхать этот свежий пьянящий воздух и не думать ни о чём!» А лепестки падали, кружась, покрывали дорогу, делая её похожей на серый ковёр в горошек.

  За поворотом почувствовалось влажное морское дыхание: запах соли, водорослей и ещё чего-то незнакомого, но приятного. Теперь они двигались вдоль реки. Горы здесь размыкались, образуя широкий коридор. Их чёрные базальтовые глыбы, поросшие понизу соснами, как пальцы гигантов торчали в небо. Буд-то кто-то пытался пробиться из-под земли. Тянул руки в последней надежде, да так и застыл, окаменев.

  Ещё десяток шагов и перед ними раскинулось море. Его зеленовато жёлтые валы мерно и настойчиво лизали каменистый берег и скалы, образующие просторную бухту. Чёрные скалы, чёрные камни под ногами… Мари вздрогнула от нахлынувших воспоминаний. Сердце заныло от тоски и тревоги. Где он, Лилор? Мужчина с тёмными, как ненастное небо, глазами, с болью одиночества в душе. Ты, наверное, считаешь, что я погибла…

- Что с вами, Мари? – донеслись до сознания слова Нобилиса. В них сквозило беспокойство смешанное со страхом?

- Нет, ничего, - слабо улыбнулась она, - просто показалось…, - И в доказательство резво подбежала к воде. – Вы умеете бросать блинчики?

- Что?!

- Нет? Так смотрите! – камешек ловко полетел над водой. Плюх, плюх… и так пять раз.

- Ах, вы об этом? – холодность и спокойствие со спутника как ветром унесло, - У нас это называется дойти до луны. – Он выбрал подходящий на его взгляд плоский булыжник и, слегка пригнувшись, пустил его в полёт.

- Раз, два, три, - считала девушка вслух, пока не сбилась на двадцати, потому что его не стало видно, - Как здорово! Мне никогда так далеко не бросить, - заключила наконец, - Вы просто чемпион!

  Некоторое время они ещё дурачились, пуская гальку, стараясь достать до луны. Смеялись, подзадоривали друг друга. Пока густые сумерки не легли на воду. И тут началось настоящее волшебство. Потому, что из-за колышущегося водяного горизонта, стала подниматься луна. Сперва, озарилось лёгким голубым сиянием небо, засеребрились облака. После, замерцала вода. И край голубовато сиреневой луны показался на кромке перехода одной стихии в другую. И робкая сверкающая дорожка обозначила её восход, она всё ширилась и росла по мере подъёма. Спутник появился нереально быстро. И, Боже, до чего эта луна была огромна! Всё вокруг засветилось и замерцало и вода, и скалы, и, даже галька под ногами. Тьма растаяла. Сама ночь стала иллюзорно светлой. Наверное, при таком освещении, можно было даже читать.

- Вот это – да! – наконец смогла выдавить из себя девушка.

  Обратно они шли так же, молча. Но слов не было уже по другой причине. Красоту этой ночи хотелось пить. Река превратилась в расплавленное серебро. Цветущие деревья словно горели в сиреневом пламени, рассеивая искры под лёгким ветерком. В кустах надрывались какие-то птахи, конечно до соловьёв им было далеко, но всё равно, пели они прекрасно.

 Было уже довольно-таки поздно, когда они подходили к дому. Их появления такого тихого, явно не ждала парочка влюблённых, обнимавшаяся за кустом. Они ойкнули от испуга и рванули за угол через клумбу. А им, вдруг стало смешно. Взявшись за руки, с хохотом, Нобилис и Мари буквально ввалились в холл, чем повергли в неописуемое изумление хозяйку пансионата, выходившую из коридора.

- Господин, Финдер! – упрекнула она  старшего, - Вот уж от вас, я такого не ожидала! Постояльцы уже спят, а вы шумите.

- Прошу простить, лэра Ланда! – нисколько не смутился обвиняемый, - Очень давно, так не развлекался. И увлёкся, что поделаешь…

  Держась за руки, как малыши и периодически хихикая, они поднялись на второй этаж.

- Спасибо, вам Мари…, - начал Нобилис, прощаясь, но закончить ему не удалось.

  Дверь в комнаты девушки резко распахнулась. На пороге стоял сердитый Гравитус.

- Наконец-то, - провозгласил он.