Адепты пали на колени. Из тысяч ртов, изо всех закоулков храма Скуа-Рахавва грянуло дикое пение. Глотки издавали утробный вой, переходя местами на ошеломляющий крик. Неизвестный язык казался изящным и был приятен слуху. Спустя некоторое время пение начало вводить гостей в транс. Даже сумасшедшая смена интонации не мешала разуму превращаться в эфирную субстанцию и вливаться в поток благополучия и спокойствия.

Смыкающиеся глаза Йенсена успели разглядеть Его. Кубло всепоглощающей тьмы шествовало меж преклоненных тел. А уши мужчины услыхали столь прекрасный голос меж уймы других, что казалось, нет голоса чудеснее. Он пел о всем живом на свете, о счастье, которое может даровать, о силе, которая будет бурлить в недрах земли, о чудесах, которые ринуться дождем из далеких облаков. И, казалось, все это фантазия, чудная, пришедшая с этим диковинным пением, но лишь пока Он не обратился персонально к Ингварру. Голос сродни ангельскому, если бы они существовали:

-Взгляни в мои глаза.

Йенсен осилил тяжесть век и широко распахнул глаза. Вокруг стояла тяжкая занавесь тьмы, густой, как болотная грязь. Голосов не было слышно, кроме чужого дыхания впереди. Йенсен хотел протянуть руки, но чувства подсказывали ему, что тьма впереди прятала за собою Нечто. Хриплое дыхание пугало. Будто умирающий пациент, с парой минут жизни за спиной.

-Кто здесь? – Йенсен позвал и тьма откликнулась парой глаз, распахнувшимися прямо перед его лицом.

Закричал Йенсен уже придя в себя. Бешено мотая головой, он обнаружил себя связанным на полу святилища. Напряг все мышцы тела, Йенсен с радостью почувствовал, как путы на руках и ногах безвольно поддались. Но он утаил это, ведь неясно, что могло ожидать впереди. Йенсен утаил еще один сюрприз, который надеялся испытать в скором времени на одном из иных. Но слегка повернув голову вверх, мужчина увидел Дэнни Лайнарда, нависающего над своим бывшим руководителем. В руках «Сынка» болтался огрызок каната, которым сейчас были связаны руки и ноги Ингварра.

-Так ты и есть тот, кто отправит этот мир в топку? – огрызнулся Йенсен.

Сзади он услышал голос Нико Коллинза:

-Убей этого крысеныша! Убей его, иначе все закончиться, и кровь миллиардов невинных будет на тебе!

Йенсен попытался опрокинуться на спину. Удалось. Слева от него лежали его друзья. Сара, видимо, все еще витала в навеянных сновидениях гипнотического состояния. Связанная, она даже не боролась с путами. Нико всеми силами распинался, чтобы подвигнуть Йенсена к действиям. А Дэнни лишь молча наблюдал за тремя узниками. Вокруг больше не было ни единого приспешника Скуа-Рахавва. Святилище принадлежало лишь четверым.

-Почему ты медлишь? – орал Нико. Но крик словно заглушался. Либо Йенсен все еще, также, как и Сара, не отошел от гипнотического пения, либо Нечто мешало слышать слова Нико.

Первый генерал, как идол будущих веков, смаковал всю беспомощность своих жертв. « Он издевается над нами». – решил Йенсен.

-«Скиталец» – ты наша надежда! – взмолился Нико.

А обернувшись вновь, Йенсен увидел слезы на глазах Сары. Канаты быстро поддались сильным рукам «Скитальца». Не мешкая, он выхватил сюрприз из внутренней подшивки куртки. Нож-бабочка сверкнул остро заточенным лезвием и молниеносной стрелой вонзился в живот Дэнни. Парень согнулся вдвое. В этот момент что-то белое выпало из недр его экипировки. Теплая кровь ручейками заструилась по пальцам Ингварра. Нечто в сознании руководителя экспедиции кричало в отчаянии, но чувство выполненного долга брало верх. «Все кончено». – пронеслось в голове Йенсена. Радость победы наполняла сердце. Все ужасы исчезнут, и невинные люди больше не попадутся на удочку Звезды. По крайней мере в течении длительного срока. Генерал уничтожен.

Дэнни осел бесформенной кучей у ног Йенсена. Лужица крови едва успела коснуться белого свертка, выпавшего из куртки «Сынка», но рука Йенсена спасла его. Стараясь не испортить белизну листа, мужчина кончиками пальцев развернул его за краешки. Это оказался телеграфный лист. Пробежав глазами по нему, Йенсен постарался удержать в себе слезы. Послание отца к сыну давало Дэнни надежду в первых шагах, но все случилось совсем иначе. Локомотив проехал по иной колеи.

Йенсен обернулся к своим друзьям, но ничего, кроме тьмы не смог разглядеть. Как он ни старался уловить очертания связанных тел на полу, так и не смог их увидеть.

-Очнись.

Вновь этот ангельский голос. Помалу пение пропавших на века начало возвращаться к Йенсену, пока не ударило со всей силой. Словно коматозник, Йенсен с горем пополам справился с координацией. Понемногу осознание происходящего возвращалось к нему, и он вспомнил, где находиться. Щурясь, Йенсен разглядел край бортика бассейна в пределах двух шагов от себя. Слегка наклонив голову вниз, он наконец понял, что погружен по пояс в бассейн с чистейшей водой, а в глазах мутнеет не от слабости, а от столпа света из купольного потолка. Свет был просто невыносимым. Казалось, еще пару минут и кожа вспыхнет. Попытка пошевелиться и Йенсен с трудом сдержался, чтобы не застонать. Как и в его навеянных гипнозом видениях, ноги и руки были связаны, но на этот раз туго и прочно. Само тело находилось в вертикальном положении, и привязано было к гранитному столбу. Гранит кусал спину холодом, а вода, к удивлению, была достаточно теплой.

Раздался сдавленный стон. Борясь с ярчайшим светом, Йенсен попытался разыскать его источник. Это была Линда. Ее измученное, бледное тело рухнуло на край бортика. Одна из рук невольно повисла, бултыхаясь в воде. А позади виднелся рой адептов. Они все еще находились в молитвенно – песенном положении. Внезапно огромная туша присоединилась к молящимся. Йенсен дал бы стальную гарантию, что это был «Громила» Фолли. Состояние Йенсена и свет из потолка не позволили ему увидеть потеки крови на белой коже толстяка и уродливую дыру в голове. А все самообладание намеревалось отправиться к чертям. Длительное время, проведенное в зловещем храме стало походить на вымысел, и даже сильный духом и телом руководитель полярной экспедиции стал путаться в восприятии реальности и в обмане гипноза. Неужто то, что произошло пару минут назад – это всего лишь постановка и Дэнни все еще жив? Но сомнения развеял силуэт из толпы, будто прочитавший мысли Йенсена. На плечах он нес нечто, еще не рассмотренное пленником в деталях. Помог этому процессу столп света из потолка. Это оказался Дэнни. Дойдя до края бассейна, иной сбросил тело «Сынка» в прозрачную воду, ответившую гневными брызгами за нарушенную умиротворенность. Спустя пару секунд, когда тело всплыло на поверхность, лицом вверх, голубизну чистой воды начала пятнать красная кровь.

-Вы подонки! – закричал Йенсен, борясь всеми силами с оковами, но они оказались сверхпрочными.

Паника кусала больнее, чем холодный мрамор за спиной. Это был он. Он убийца! Все-таки это был не бред, напущенный громким пением тысяч ртов. Но стоило ли паниковать? Йенсен должен был гордиться выполненным долгом. Гордиться спасением родной планеты от галактической скверны.

Над телом Линды вырисовался Нико Коллинз. Улыбка застыла на бледных губах, а вспухшие вены на открытой шее и широком, грязном лбу ясно афишировали его безграничное возбуждение.

-Неужто мы подонки, Ингварр? – с трудом сдерживая смех, обратился к пленнику Нико. – Неужели мы сократили жизнь бедному, невинному человеку, который даже не осознал, насколько был важен для сего дня и для нас?

Ингварр не знал, что ответить. Он боялся правды, которая намеренно скрывалась за ложью. Но голосовые связки справились с немостью:

-Пошел к дьяволу! – боль окаймила кольцом горло Йенсена. Словно самая запущенная стадия ангины не давала даже нормально вздохнуть.

-Его не существует, ты должен был уже это принять. – на Йенсена обрушился взгляд, полный ненависти и отвращения, как к отрепью. – Вы наивны и безнадежны. Вы все, люди, которых стоило сортировать, как мусор, с малейшим, с неимоверно мизерным шансом на жизнь! И лишь самые могущественные воины имели бы право на существование. Ты, Йенсен, имеешь это право. Я надеюсь, ты сделаешь правильный выбор и ступишь в ряды нашего повелителя Ахму Горраша!

Лишь это грозное имя сорвалось в стены святилища, как все иные издали хвалебные крики. Крик всколыхнул храм до основания, а мерзкие горельефы в виде рук будто ожили и казалось, тянулись еще сильнее к ослепительному свету.

-Лишь сильные имеют право услыхать Его истинное имя. – то ли с истинным, то ли с наигранным уважением к Йенсену, продолжил Нико.

Но Ингварру было некому доверять. Даже бывший товарищ находился на чужой стороне, и сейчас он явно переманивал Ингварра на вражескую сторону. Но если не осталось более друзей, значит непростительно искать новых среди врагов. Йенсен решил принять смерть с чувством исполненного долга, чем жить победителем с тяжкой ношей, став предателем без права обитания на земле. Генерал мертв и все планы Скуа-Рахавва и Звезды обрушились, и все, что им остается, так это вновь исчезнуть с лица земли на многие тысячи лет.

-Валите в бездну вместе со своим проклятым хозяином! – спокойно ответил Йенсен, глядя прямо в глаза Нико Коллинза. – Пророчество не сбылось!

Нико облизал губы. Глаза почернели от злости. Кулаки сжались так, что аж вены взбухли на костяшках. Сзади, за дряхлой спиной Нико сгустилась тьма. Уродливые отростки шевелились, словно это сам Нико превращался в некую внеземную тварь, состоящую из прожорливой, холодной темноты.

-Как долго мы ждали этого дня! – зарычал неимоверно изменившимся голосом Нико.

Тьма или Ахму Горраш, изрыгала из себя адептов, медленно подходящих к бортику уже не такого чистого бассейна. Волночки окровавленной воды лизали руку Линды, пока она не встрепенулась в неожиданной конвульсии. Замерев на мгновение, рука снова вздрогнула. Но потом случилось то, что повергло Ингварра в неистовый ужас. Ладонь девушки приподнялась в кисти над поверхностью красной воды. За ее изящными пальцами показалось два красных усика, толщиною в карандаш и в его же длину. За усиками потянулось, извиваясь на водной поверхности, противное тело кольчатой сколопендры. Йенсену приходилось сталкиваться с такими же в его путешествиях по Южной Европе. Но он даже и не мог поверить в то, что эти мерзкие твари могут плавать. Грубое тело в черном панцире отвратительно колотило ножками и отлично справлялось с непригодной для своего обычного места обитания стихией. Уши Йенсена уловили еще некие звуки по краям бортика. Ни с чем несравнимый звук нес за собою таких же сколопендр, которые начали выбираться из специальных, еле заметных отверстий по всему бортику. Некоторое скопление противных тварей нашло лакомство в виде тела в воде. Их ногочелюсти медленно принялись вгрызаться в мертвую плоть Дэнни. Остальные же множества продолжили движение к привязанному к столбу пленнику.

Шоковое состояние, близкое к потере сознания, подкралось к безоружному Йенсену. Когда он вновь поднял голову, то увидел всех своих коллег, рядом с Нико, который почти полностью исчез за наплывающей и пульсирующей темнотой. Стоящая на ногах Линда, также была всего лишь призмой, за которой скрывалась чума Скуа-Рахаввы. Рядом с нею стоял обезображенный Фолли. Прекрасная доселе Сара, к которой уже начал привыкать Йенсен, сейчас напоминала некую замученную куклу. Ее кожа приобрела бледный оттенок, а тени, нанесенные на веки, скорее пугали, чем напоминали о былой красоте. Верный друг и неизменный товарищ Кларк Любэри молча пялился слепыми глазами во все происходящее. Видимо, недавно обращенные слишком плохо и долго свыкались с ролью иных. Человеком со сломанной шеей оказался Филл Лубирье. Йенсену оставалось только гадать, что с ним произошло. Вид его был ужасен. Трупные пятна плотно облепили кожу. Последним к коллегам присоединился Джейсон Линард. Отек на лице все еще рождал в памяти последние минуты в кромешной темноте, с сигаретой в руке. «Сейчас бы затянуться». – сокрушенно пошутил Йенсен. Даже в последнюю минуту он смог сохранить каплю того былого Я, что отличало его от остальных.

-Слишком долго ваше размножение оставалось без контроля. – купаясь в мраке, произнес Нико. Казалось, тьма не прикасалась лишь к его глазам, которые замерли на пленнике.

-Генерал мертв и ничего вы больше не сумеете! – с чувством триумфа крикнул Йенсен.

Дикий смех стал ответом удивленному пленнику:

-Просто комедия какая-то! – заливался смехом Нико. – Я заставил тебя поверить! Окунул по самую шею в дерьмо собственного производства!

Глаза Йенсена панически забегали по каждому из его бывших друзей.

-Ты даже пережевал бред о девственнике, ха! – Нико поаплодировал глупости и доверчивости пленника. – Я расскажу, почему ты сейчас в таком плачевном положении.

Тьма за спиною Нико Коллинза взбухла, на секунду утаив в себе всех, вплоть до края бассейна. Видимо это был сигнал тварям, уже подбирающимся к Йенсену остановиться, так как они перестали целенаправленно стремиться к связанному человеку на столбе, а просто-напросто принялись извиваться вокруг, вкушая пропитанную кровью воду. Вновь показались едва заметные силуэты коллег. Нико продолжил:

-Откровения Скуа-Рахавва и правда несут в себе всю ту историю и все события, что я поведал во время брождений по храму, вплоть до этого святилища. Все факты имели место быть, но единое противоречие и сделало всю грязную работу. Мой друг, Ингварр, Дэнни – это никакой не генерал, он ключ к концу эпохи человечества. Наш единый лидер, генерал, командор, называй его как хочешь – это Ахму Горраш.

Йенсен взглотнул. Холодный пот струился по лбу, попадая в глаза и раздражая их. И до того мутное зрение начало совсем сходить на нет.

-Если бы вы не были столь алчными и беспечными, то прочли бы тексты на стенах храма. В них вся наша правда, все откровение. Мы слишком долго ждали дня, когда явиться этот юноша, обладающий даром ясновидения, о котором он еще и не догадывался.

Ингварр, превозмогая жжение, широко распахнул глаза. Он не мог воспринять эту информацию. В голову сразу влезли некоторые фрагменты пребывания на «Борее»: неожиданно удачная игра в покер и его вопрос о пещерах на палубе. А пугающая сцена у входа в храм Скуа-Рахавва. Тогда Дэнни кричал о ком-то, кто «Должен быть непотревоженным». Он знал, или предвидел последствия входа в храм. Но никто не стал прислушиваться к словам человека, совсем недавно потерявшего родного человека при столь трагических обстоятельствах.

-Он знал последствия, видел их во снах, но был слишком напуган, чтобы принять свой сверхъестественный дар. – Нико приподнял обе ладони вверх, вздернув при этом плечами, – И знаешь что. Я процитирую одно из откровений, чтобы ты осознал свою оплошность. «И станет смотрящий за пределы агнецом. Смерть обретет от рук близких своих, подобных ему, дабы Ведущий Когорты обрел глаза и увидал гнилостный мир вновь, после бесконечных битв и лишений. И да освободиться земля, сверкая кострами из костей. Останутся лишь избранные и понесут они слово Скуа-Рахавва по обновленной земле». – Нико зловеще улыбнулся, а тьма, казалось, стала пульсировать еще яростнее. – Ахму Горраш слишком долго воевал, и теперь он вернул утерянное зрение, дабы навести порядок в родном детище. Вы называете этот день Судным, а мы называем его Новым.

Нико Коллинз повернулся спиной к истошно орущему пленнику, и исчез в мраке. Его примеру последовали и остальные, лишив Йенсена пред лицом Ахму Горраша. Пульсация мрака затихла на долю секунды, за которой последовал мощный толчок, от которого всколыхнулись стены святилища. Сколопендры тут же рванули к разрывающемуся Йенсену. Их грубые тела облепили его одежду, а вскоре скрыли за собой и лицо. Твари вползали в глотку, из которой пенилась кровь. И в последний миг своей жизни, Йенсен завопил нечеловеческим голосом, который храбрый Кларк «Сандэй» Любэри впервые услыхал из уст Дэнни Лайнарда.