***************************

-Дорогие гости «Борея». Наши многоуважаемые исследователи крайнего севера. – голос оратора заставлял слух спотыкаться об рифы норвежского акцента. – Хочу с радостью сообщить вам о приятной новости. Через четыре дня ледокол оставит за собой остров Виктории. После этого мы обогнем земли Франца-Иосифа с западной стороны и по прямой устремимся к конечной цели. В общем, рассчитывайте на последнюю неделю плавания. Между прочим, она будет самой тяжелой: скоро мы пройдем границу Северного Ледовитого океана. Будьте уверены, тогда начнется реальная жесть! – капитан ощурился улыбкой во все тридцать два зуба.

Во время капитанского оповещения команда полярников очарованно водила взглядом за указкой в его руках, тыкающейся в координаты на карте. Эти движения издавали мерные удары по стеклу, защищающему мировую карту. Восемь кресел у стола были заняты полярниками, остальные двенадцать лишь наблюдали за бесполезными жестикуляциями человечишек. В маршрутной рубке стоял едкий аромат уже успевших надоесть сигар капитана, и не менее тошнотворных сигарет «Скитальца».

-Спасибо за внимание, я вновь вас покину. – отрапортовал Хансен и, наигранно опираясь на указку, утопал из рубки.

-А я думал, он объявит об обновлении рациона. – поддерживая свой кожаный бочонок, проскулил «Громила» Фолли.

-Ребята, осталось всего-навсего семь дней! – проигнорировав нытье, просияла «Леди-Босс». Ее симпатичное личико стало просто неимоверно обворожительным, взорвавшись такой редкой, как для нее, минутной слабостью. Когда она улыбалась, ее щечки открывали интимную тайну в виде прекрасных ямочек. Голубые глаза светлели и окунали в свои бездонные океаны. Но «Леди-Босс» тут же взяла себя в руки, и вновь обратилась монстром в юбке. – Хотя даже семь дней с вами представляются каторгой. Не представляю, как я смогла вытерпеть вас за все эти дни на корабле.

-Зато я доволен, что твоя каюта оказалась по соседству с моей! – подморгнув Саре, промурлыкал Кларк «Сандэй». От этих слов Сара топнула ножкой, обутой в черные балетки:

-От тебя нигде не скроешься, «Сандэй»!

-Дорогуша, я планирую зайти к тебе в один из предоставленных нам всевышней судьбою дней. Будь готова, крошка!

-Мальчики, ни у кого, случайно, нет с собой пистолета? Этот француз начинает действовать мне на нервы.

-Я могу лишь предоставить бутылку шампанского, – плавно перекатываясь с носка на пятку, ответил «Малыш». – У нее есть две функции: первая – ты примешь ухаживания этого сорванца; вторая – ты уже наверное догадалась, что можно еще предпринять.

Сара грозно уставилась на «Сандэя», на что тот отреагировал таким же взглядом дождливой тучи в сторону «Малыша» Линарда:

-Знаешь куда я тебе эту бутылку…

-Достаточно! – перепалку прервал предводитель экспедиции. – Друзья, я понимаю, что сейчас не время, но не хочу вас тревожить перед прибытием. Вы не против недлительной беседы, пока мы не разошлись по койкам?

-Очередной инструктаж? – Линда «Луни-Тюнз» скривила губки, и склонила голову чуть-чуть набок. При этом незначительном движении ее пышные рыжие локоны совершили олимпийский прыжок, превратившись в неугомонные пружинки. Линда всегда являлась образом креативности и яркой индивидуальности в команде Йенсена. Не успевая привыкнуть к одному образу, гляциологи и различные друзья девушки лицезрели ее в иной ипостаси , кардинально отличающейся от предыдущей. А разнообразие макияжа могло посоревноваться даже с опытным визажистом. Вот и сегодня ее дерзкие локоны гармонично контрастировали с нежными голубыми тенями, аккуратными, уверенными стрелками и почти незаметной розовой помадой.

• инструктажи в порту Хаммерфеста. Это будет нашим разговором по душам. – команда обратилась в слух, придя в себя после монотонных тыканий указкой в настольное стекло. – Все мы, кроме нашего новичка Дэнни Лайнарда, уже не раз сталкивались с экстремальными условиями работы. Все мы знаем, что значит оказаться один на один с ужасной вьюгой и бороться с глубокими сугробами. Беречь каждую крупицу тепла, оказываясь в окружении грозных, просто невыносимых морозов. Мы боролись и выживали, выполняя при этом свою работу. Так вот, к чему я веду. Вы все в курсе, что наша смена выпала не на самую лучшую пору года. Зимой Арктика превращается в самого настоящего морозного дьявола, готового заморозить ваши внутренности, и похоронить в куче снега, превратив в мерзкий артефакт для будущих поколений. Но, если сама по себе зима в тех краях опасна для человека, то новость, которую я сообщу, вам точно не понравиться. Перед собранием я получил сообщение из штаба. Он принял телеграмму от Нико Коллинза. – лица присутствующих накрыло тенью мрачной тревоги. Работая в таких условиях, ты должен быть готов к неприятным новостям, но как можно привыкнуть к плохому? – Нико предупредил об ухудшении погоды над архипелагом. С востока движется мощный циклон. В то время, как мы прибудем на станцию, погода будет желать лучшего.

-Только этого не хватало… - грюкнув кулаком по застекленной крышке стола, передал чувства команды Филл Лубирье. Сегодня в его, кажется, нескончаемом количестве рок-атрибутики прибавилось новой футболкой: Ухмыляющийся зомби по имени Эдди красовался на фоне египетских пирамид. Изображение с альбома сопровождалось мощным логотипом группы, находящимся в верхней части творения художника - « Iron Maiden».

-Я понимаю. Это очень серьезно, поэтому я хочу, чтобы мы всегда держались вместе и не проявляли неуместную самодеятельность. Сегодня, перед тем, как вы ляжете спать, обязательно проверьте экипировку и сигнальные огни. Я не хочу начать смену с обморожений или потери кого-то из вас. Всем все понятно?

-Да, сэр! – гляциологи и члены ремонтного персонала закивали головами.

-Дэнни, в первую очередь это касается тебя. Тебе несладко придется. – взгляд Йенсена напомнил «Сынку» взгляд его отца – такой же напористый и не приемлющий противоречий.

-Это я уже понял…

«Скиталец» улыбнулся, похлопав парня по плечу.

-Вперед, полярники. Я хочу, чтобы через семь дней я был уверен в вашей готовности также точно, как я уверен, что на моем лице борода!

Маршрутная рубка начала стремительно пустеть, оставляя в сигаретной дымке лишь стол – карту со своими молчаливыми попутчиками – креслами. Снаружи ледокола, в гордом северном ветре робко колыхались озорные снежинки, оседающие на корпус атомного гостя. Пласты успевшего огрубеть льда проламывались под весом «Борея», властно наваливающегося на них. Наступил момент, когда гордый владыка северного ветра вынужден был сбросить узлы, чтобы начать пролаживать путь в сопротивляющихся льдах. С высоты птичьего полета, след от ледокола казался черным прочерком гелевой ручки на белом листе бумаги.

Сегодняшняя пасмурная ночь, кроме все усиливающегося снегопада принесла с собой также изменчивую Богиню сновидений. Кому-то она дарила яркие букеты из своих роскошных, разноцветных волос. Кому-то сыпала пылью со сказочных одежд, не одарив спящих снами, и предоставив возможность только лишь спокойно отдохнуть. Некоторым даровала волю отправиться в путешествие вдоль бескрайних полей воспоминаний. А Дэнни, Богиня сновидений оставила грязь со своих золотых туфелек. Грязь обернулась липнущим кошмаром. Ужас проглотил спокойную дрему и начал разливать кислоту, создающую кошмарный мрак, питающийся человеческими снами.

Холод… Мерзкий холод, заставляющий дрожать и нелепо пытаться согреться околевающими конечностями. Тонны одежды не спасли бы от этого холода. Вой ветра напоминает предсмертные стоны или замогильный голос призрака. Поток ветра старается сбить «Сынка» с ног, но парень не может даже пошевелить пальцем - неведомая рука не дает сдвинуться с места. «Сынок» взглянул на свои ступни. Они оторваны от заснеженной земли. Он все это время находиться в воздухе. Ветер, не дающий открыть глаза в полной мере малость утих. Удалось ознакомиться с окружением. Вот откуда бил поток дьявольского ветра: провал в земле открывал зияющую дыру, напоминающую пасть безликого монстра. Черный провал извергал безумный столб ветра, воющего с оглушительной силой. Толчок в спину. Сынок не успел толком испугаться, как его, привыкший к белому снегу взгляд, застала темная пропасть воющей пасти, в миг оказавшаяся в паре метров от его ливитирующего тела. Рев ветра больно ударил по ушам. Казалось, подставишь руку под это аномальное извержение воздуха, и конечность тут же вырвет, вместе с плечевым суставом. «Сынок» боязно заглянул в провал. Ничего, кроме темноты. Мерзкая, стонущая темнота. Но темнота эта, вдруг стала шевелиться. То здесь, то там, начали выныривать сотни манящих рук. Зовущих, совершающих завораживающие пассы мужских и женских рук. Этот вид напомнил «Сынку» ужасные язвы мертвеца из предыдущего кошмара, наполненные копошащимися червями. «Сынок» боялся пошевелиться, но неведомый кукловод потянул за ниточку, и парень переместился по воздуху в густую темень провала. Давление потока, бьющего из пещеры, к удивлению не нанесло парню ни малейшего вреда. Дэнни… он предвкушает вашу плоть… он жаждет возвращения… -сначала казавшийся бестолковым набор слов, со временем начал образовывать дьявольский хор голосов, звучащих резко и пугающе из глубин темноты. В конечном итоге голоса стало невозможно разделить на принадлежность к определенному полу. Он отец всего живого… изрыгающий холод и мрак…Он должен быть непотревоженным… Он должен быть непотревоженным… - Хор начал повторять эти слова, переходя на крик, срываясь на визг, безумно хохоча и отчаянно рыдая. Голоса вновь становились бессвязными, превращались в вой неупокоенного ветра, вырывающегося из провала.

Неожиданно темнота начала исчезать, открывая за собой обычные складки обрушившейся земляной породы. «Сынок» огляделся. Сзади была стена. Слева тоже стена. И справа. Парень истерично завопил, и стены тут же отпрянули от него на приличное расстояние. Теперь их укрывала слабая темень на пару с легкой дымкой. И тут случился тот момент, который «Сынок» не забудет никогда: из земляных стен начали вываливаться тела изуродованных, то ли временем, то ли чем-то более страшным людей. Тела шмякались об пол, издавая неприятный звук, ( кое-где даже был слышен хруст сломанных костей) и тут же подымались, делая неуклюжие шаги в его сторону . Как были ужасны их лица. Местами они представляли лишь сплошное, отвратительное месиво. И каждый из идущих мертвецов повторял страшное пение хора из тьмы провала: Он должен быть непотревоженным… Он должен быть непотревоженным… В одном из шаркающих покойников, «Сынок» узнал свою мать, которая выглядела абсолютно живой, в отличие от остальных. Первее всех она достигла сына, заключила в объятия, и зашептала ему на ухо:

-Здесь живет зло, которое человек не в силе побороть. – «Сынок» отбросил мамины руки, и в ужасе увидел, что она приняла образ мертвеца из прошлого кошмара. А за спиной мертвые отступили от образовавшегося входа в античный храм. Колонны молчаливыми стражами подпирали фронтон с необычайным рисунком, завораживающим взгляд. К удивлению, «Сынок» так и не смог вспомнить этот рисунок, приковавший взгляд, после того, как проснулся. Обмораживающий воздух бил напором из арочного входа. «Сынок» чувствовал, как внутри храма покоиться нечто нечестивое, проклятое, то, что должно быть непотревоженным. Сквозь свист ветра удивительным образом пробивался шепот, доносившийся из темного проема арки. Казалось, своды храма создавали этот ужасный стонущий ветер, и выпускали его сквозь колонны. « Что-то вроде человеческих голосовых связок» - подумал «Сынок», не переставая прислушиваться к слабому шепоту. Живые мертвецы, видимо также расслышав бормотание за громадными, древними колоннами, стали благоговейно припадать к земле. При этих манипуляциях дряблые, полуразложившиеся тела теряли части конечностей. С некоторых отпадали куски гнилой кожи, местами даже по полу катились утерянные кем-то головы. Бегающие глаза на них ясно давали понять, что потеря важной составляющей организма не помешала мертвым существовать дальше их неестественной, загробной жизнью.

-Иди ко мне… - шепот стал разборчивым. Казалось, словно он принадлежал человеку лет двадцати семи- девяти. Голос успокаивал, делал ужас вокруг каким-то далеким, ненастоящим, создавал из сна сон, которым он и должен быть на самом деле – покрытым шелками приятной неги, с чувством полной защищенности. В реальном сне ты уверен, что проснешься утром. Вся пугающая реалистичность событий, с появлением этого ангельского голоса, исчезла без следа. Хотелось бежать к нему, лететь, прочь от страха за спиной.

-Иди ко мне, я жду тебя.

Еще пару шагов и я увижу его. «Сынок» бежал к храму, но казалось не приблизился к нему ни на шаг. И тут тьма, скрытая в недрах арочного прохода начала выползать на тусклый свет заполненной мертвецами пещеры. Стебли мрака, напоминающие огромного спрута, мерзко цеплялись за фронтон. Пара отростков обвило колонны. Что-то ужасное тянуло свое туловище к свету. И так слабое освещение пещеры начало тускнеть еще более, увядая, словно гниющий цветок.

-Подойди ближе, прикоснись ко мне. – божественный голос, чего не скажешь о твари, состоящей из скверны преисподни.

«Сынок» начал пятиться назад, и не оглядываясь, со всех ног, устремился бежать куда глаза глядят. Но тьма уже была повсюду, и бежать было некуда. Крик парня ударил в пустоту. Но она лишь безучастно созерцала, не в силах помочь.