Тема: Апокриф от московских Форма: проза Жанр: историческое фэнтези Объём: свободный Сроки: до 9 августа включительно Авторство: закрытое (работы отправляются на почту секунданту)
Тип голосования: открытое
Критерии оценки текстов: Сюжет — то, насколько захватывает повествование, насколько непредсказуем сюжет. Мир — то, насколько глубоко проработан авторский мир, насколько он интересен и оригинален. Персонажи — то, насколько удались образы героев текста, насколько они продуманы, насколько логично их поведение. Стиль — авторский язык и манера изложения; все те элементы авторского мастерства, которые не описывают три предыдущих критерия.
Ученные, а тем более ученные знатного рода – чокнутые. В этом Мэри была уверенна, и более того имела наглядный пример. Ее отец, граф, профессор Московского университета, и известный химик и медик Александр Абашев был именно таким. Он мог по многу часов проводить в тесном кабинете – где что-то шипело, дымило, испарялось, и выделялось струйным белым дымом через узкие трубки, свистело в них же, капало из шлангов в пузатые склянки. Запах сероводорода проникал даже в темный подвал, а взрывов, которые время от времени сотрясали его обитель, хватило бы, чтобы уничтожить материк Австралии. Другой странностью Абашева была выпивка. Вернее поведение после… – Лиза, у нас гости! – кричал он, прикладываясь к бутылке. А, когда покойная мать Мэри, подумать только, не являла себя народу, смущенно извинялся перед знакомыми: приболела, видимо. В такие минуты Мэри делалось жутко до мурашек и больно до слез. Знакомые же не удивлялись причудам Абашева, тоже, видимо, были чокнутые. Мэри разделяла их на близко знакомых – с ними отец всегда был приветлив, и странных знакомых – при виде которых отец белел, и дергал себя за бакенбарды. Или же расхаживал из угла в угол, бил тростью по полу и стульям, и запирался в своем кабинете. После его черные, как смоль борода и волосы делались белыми от мела. Сегодня у профессора гостил Ярослав Орлов – князь и потомок знатного рода. Орлову было за тридцать. Это был смуглый, статный, и при том, совершенно не симпатичный мужчина. Одетый, как лондонский денди – в черный фрак, на шее изумрудный платок, он выглядел элегантно. Это было удивительно. Мэри часто наблюдала иное, как гонясь за иностранной модой мужчины, больше походили на разряженных попугаев. Мэри выпала честь присутствовать при разговоре, а вернее следить, чтобы отец не напился. Она сидела в углу и читала учебник по химии, отец настоял, чтобы дочь училась – в свои шестнадцать лет Мэри учиться не хотела, и слушать разговор отца и князя ей было скучно. Но ослушаться воли отца было немыслимо, даже если тетушки считали, что некоторые предметы совершенно лишние для девушки – химию, физику и математику Мэри могла спокойно швырять со стола, если отца не было рядом, будь же воля Мэри, она вообще бы не училась. Образование – чушь собачья. Зачем девушке образование? К чему трата времени и молодости, на всякую чепуху? И чтобы сейчас не заснуть, Мэри развлекалась, как могла. Время от времени ловила взгляд князя, хлопала пушистыми ресничками и накручивала локоны на палец. – Значит, снова были в Сибири? – уточнил граф Абашев. Он раскачивался на стуле, сцепив пальцы на круглом брюшке. И, кажется, не знал, как отнестись к посетителю. – Да. Мне опять выпала честь сопровождать исследовательскую экспедицию, – ответил князь. Взгляд у князя был проницательный и живой, глаза черные - без блеска, а улыбка сдержанной, будто открыто и дружелюбно ему не позволяли улыбаться некие принципы и барьеры, через которые он не мог переступить. – О… что-то вы зачистили в этот дикий край! – удивился отец на французском. – Целая страна, целый мир во власти России... Какой простор для научных открытий! Признайтесь, князь. Что вас манить туда? Орлов засмеялся: – Возможно, тайные знания… – О! Тайные? Да вы пробуждаете во мне профессиональное любопытство! Теперь я не отстану… Мне нужны подробности, много подробностей. Записи, конспекты? Все что не жалко… – Это сложный разговор. – Начните с простого. – Я гостил у шаманов. – Ох …, – граф Абашев уныло подпер щеку. – Зачем же! Право. Не понимаю, зачем люди с вашим состоянием и возможностями, тратят время и средства на что-то столь абсурдное… – Именно потому, что мое состояние позволяет мне…некоторые глупости, я ими занимаюсь. В кабинете стало тихо, кажется, отец обдумывал его слова. Тем временем таблица Менделеева читалась, как китайские иероглифы, Мэри захлопнула книгу и снова взглянула на гостя. Князь Орлов улыбнулся, чуть прищурив глаза, вокруг рта сильно обозначились морщины. Мэри смутилась и едва не рассмеялась, спрятав взгляд в корке книги. Судя по вздоху, отцу стал не интересен этот разговор, потомок князей перешел на французский: – Я могу вам кое-что предложить, граф? – Предложить? – Помощь. – Помощь? Разве мне нужна помощь? – Нужна. – Помощь я могу найти сам, – вдруг занервничал отец. – В свои склянках, пробирках и в томиках гениев прошлого. Ну, разве что выпивка порой помогает… А вы любите выпить? – Орлов промолчал. – Лучше бы любили, тогда не пришлось бы изображать тут двух умников, которые ищут помощи у шаманов и духов. Но раз не любите, то вот что скажу я вам… Нет, ничего в этом мире, что мы с вами не смогли бы решить своими руками! Или побороть… Вот что говорю. Всему нужно время и подходящие инструменты, а еще нужно знать, где надрезать, чтобы обнажить, так сказать, саму суть. Что про других, которые верят в духов и высшие силы… людям свойственно пускать себе пыль в глаза. – Все зависит от того, что вас беспокоит, – уголок рта Орлова изобразил улыбку. Мэри услышала скрип кресла, глухой удар, будто кресло под отцом опрокинулось, и увидела, как он поднялся. Она тоже подскочила, уронив книгу, растерянно поглядывая на мужчин. – На что вы намекаете? – крикнул отец. – Я уже устал гадать…! – Возможно, мне бы хотелось поговорить с вами с глазу на глаз. – Дочка выйди! – Mon pere … (Батюшка…) – Мария! Не перечь отцу…! – Графиня, – улыбнулся Орлов. – Право, вам будет скучнее, чем сейчас. Она вздохнула, мужчины выжидающе смотрели на Мэри, снова вздохнула, дернула плечиком и, осознав, что никто не извинится, присела в реверансе и торопливо покинула кабинет. Найдя изгнание достойным оправданием нежеланию топтаться под дверью и караулить отца, Мэри спустилась в парадную. Вдоль стен стояли мягкие кушетки, и большие горшки с цветами, а на комоде у зеркала графин с водой. Мэри стянула кружевную перчатку, смочила кончики пальцев и коснулась полыхающих щек, серо-зеленные глаза доставшиеся от мамы лихорадочно блестели. Ее вышвырнули из комнаты, как ребенка, и даже не извинились. Не извинились, вот что было неприятнее всего! И не тактично по отношению к ней! Графиня фыркнула, и стала переводить себя в порядок. Расправила кружево платья, протерла пальчиком брошку на воротничке, пригладила складки на талии, и заправила черную пружинку волос, капризно выбившуюся из прически, но передумала, стрельнула глазами из стороны в сторону – никого у столовой, никого возле библиотеки, и снова вытянула эту прядку, прищурилась, подмигнула себе в зеркале, и поцеловав ладошку, сдунула поцелуй. За этим занятием ее и застал князь Ярослав Орлов. – Dvinement belle! Сharmant! – cказал он. (Божественно красива! Очаровательна!) Мэри взглянула через плечо, к комплиментам она уже привыкла, но щеки все равно зарумянились. С его стороны тактично было не заметить игры с зеркалом, или даже отступить на шаг, но, по-видимому, он об этом не подумал, или немерено хотел смутить. Мэри решила ответить тем же: – Вам нравится, то что вы видите, ваше сиятельство? – Дайте, подумать…– он чуть отклонил голову назад, его темные волосы блестели в свете ламп. Сейчас, он выглядел как коршун на охоте. Взгляд черных глаз был таким пристальным, что у Мэри закружилась голова. – Кажется, да. – А мне, нет! – Мэри чуть приподняла подбородок. – Ваш взгляд меня оскорбляет. – Я прошу прощения, графиня, – Ярослав быстро приблизился, поглядывая по сторонам: – Меry… – он произнес ее имя на английский манер. – Мария Александровна, – поправила она. – Вы, кажется, не блещете воспитанием. Орлов сдержанно улыбнулся в ответ. – Не молчите! Папенька, не стал вас провожать… Вы его тоже разозлили? – Да. Мне кажется, его немного расстроил наш разговор. Но клянусь честью, его я не оскорблял. Мэри нашла это забавным и засмеялась. Орлов улыбнулся. – А, о чем вы говорили с ним? – она накрутила темную пружинку на палец. – Это вам так необходимо? – Ну… – взглянула из-под ресниц, кротко улыбнувшись. – Я такая любопытная, ваше сиятельство. Орлов чуть склонился, он был значительно выше, и заложил руку за поясницу. – Да вы будто бы заигрываете со мной, Мария Александровна? – Да, как вы можете такое говорить…! Он хрипло засмеялся, и голос его прозвучал так же хрипло: – Ну… Не верю… – Невоспитанный, и к тому же хам! – Мэри демонстративно отвернулась к зеркалу. – Кажется, мы одинаково сконфужены. – Да вы просто издеваетесь! – не поверила она. В ответ Орлов рассеянно засмеялся. – Может, уже извинитесь? – нетерпеливо перебила Мэри, вдруг, решив, что князь смущен. – А я подумаю, простить вас или нет… – Прошу прощения, любезная графиня, – послушно отозвался он. – Я был неучтив и нетактичен по отношению к вам. Больше этого не повторится. Она улыбнулась ему: – О… вы прощены, – и ткнула пальцем в щеку. – Можете, меня поцеловать. Князь Орлов быстро шагнул вперед, руки у него были сильные и грубые, как у крестьянина, подтащил Мэри к себе, пуговицы фрака больно врезались в грудь. Заставил запрокинуть голову, и поцеловал в губы. Волна жара, как из печи, воспламенила щеки. Графиня едва успела осознать произошедшее, как хватка ослабла. Мэри отскочила к окну, и отгородилась прозрачной занавеской. Орлов выпрямился, и заложил руки за поясницу. На его лице застыло скучающее выражение. – Графиня, там сын помещика Евгений Кудашев…– в парадную вошла служанка, и остановилась, явно немного обескураженная, – приехал. Орлов спокойно взглянул на нее, и сказал, обращаясь к Мэри: – Ммм… возможно… Как-нибудь я расскажу вам, то о чем вы спрашивали. Но не сегодня. Потерпите до следующей встречи? – Встречи? – пролепетала Мэри. – Я…я постараюсь, чтобы она произошла как можно скорее, Мария Александровна. Аu revoir. (До свидания) Мэри вспыхнула до корней волос. Служанка настороженно смотрела, когда князь шел мимо. – Что произошло? – спросила девушка. – Вы что-то разбили, графиня? Мэри не совсем поняла вопрос, и отрицательно покачала головой, прильнула горячим лбом к окну, губы горели, ей хотелось отлупить себя по щекам. «Папенька явно расстроиться, если узнает. Я должна беречь свою репутацию… – подумала Мэри, и тяжко вздохнула. У ворот стоял личный экипаж Орлова, обшитая бордовой тканью бричка с откидным верхом, на крыше сверкал герб, какой Мэри не рассмотрела. Извозчик одет под стать своему господину дорого, элегантно и со вкусом. Через какое-то время появился и сам Орлов, он шел окутанный сизым, утренними туманом осени, а гувернантка Марии озабоченно семенила рядом. К калитке с парадного входа подошел худой, высокий юноша в сером пальто. Евгений Кудашев, студент отца, родом из дворянской семьи, кажется, каких-то помещиков, немногословный, обычно спокойный и с «всегда заведенными внутренними часами», как говорил отец. Они о чем-то поговорили. Потом, Орлов пошел к экипажу, Мэри ждала, что он посмотрит на нее, но князь не взглянул. А юноша вбежал, буквально влетел по ступенькам крыльца, гувернантка едва поспевала за ним. Послышался стук двери. Мэри бы, наверное, приросла к подоконнику, если бы не обязательство следовать этикету и манерам. Как и следовало единственной хозяйке в доме, она пошла навстречу гостю. После взаимных обменов любезностями, довольно скомканных, ибо Евгений обычно тактичный, был рассеян, нервничал и едва ли не поторапливал графиню, Мэри отвела Кудашева в диванную, где двоюродная сестра Аннет играла на фортепиано в компании тетушек. И попросила подождать. Евгений рухнул на софу и, обхватил голову. Мэри удивилась, но, не подав виду, поторопилась к отцу. Сердце колотилось неистово, графиня сжала горящие щеки ладонями, пытаясь выбросить поцелуй из головы. Ей, казалось, папенька все поймет, все узнает, как только посмотрит на нее. Она замерла у двери, не зная, как быть… Он же все видит! Все подмечает! Ну и пусть! – решила Мэри. – Мне все равно, что он про меня подумает! Пьяница чертов. Возле кабинета было тихо. Мэри постучала, никто не ответил. Снова постучала. – Mon pere, к вам Евгений Кудашев пришел. Снова тишина. Мэри скривилась, уже зная, что ее ждет. Пьяный отец сидит за столом, горлышко бутылки звякает об стакан. Ей придется бежать за тетушками… Но сначала, она должна убедиться. Мэри глубоко вздохнула, будто перед падением в бездну и, собрав себя прежнюю в кулак, приподняла подбородок и толкнула дверь. Дверь легко поддалась, и со скрипом отворилась. Пахнуло горьким запахом обгоревшего дерева. Мэри вошла в кабинет, посмотрела на стол, сделала еще шаг, запнулась. И закричала.
Вечером того же дня, Мэри заперлась в библиотеке, она дрожала. Вновь и вновь перед глазами, будто из темноты появлялся кабинет: отец на полу, лицо белое, как стена, а взгляд неподвижен и пуст. В то мгновение её ноги подломились, как спички, Мэри кричала, трясла его за плечо, и плакала, подумав о самом страшном. Отец был жив, только без сознания. Она провела весь день у его постели, но уже вечер – а профессор Абашев так и не пришел в себя. Доктор развел руками, и посоветовал молиться, и надеяться. Мэри прижалась щекой к гобелену и заплакала. – Прошу меня, простить, мне так неловко вас тревожить в такой момент… – графиня вздрогнула, голос был знаком. Евгений встал с дивана, пот выступал у него на лбу, руки дрожали. – Я слышал, что случилось с профессором. Никак не мог подойти к вам днем. Прошу меня простить еще раз… Но мне нужно войти в лабораторию. Прошу вас, графиня. Это очень важно. Мэри совершенно никого не хотела видеть. – Оставьте меня… – она двинулась, опираясь на стену одной рукой, другой вытирая слезы. – Я прошу вас, уйдите. – Графиня, вы должны мне помочь… Умоляю, – сдавленно прошептал Кудашев. Мэри удивленно взглянула на него: – Помочь вам? Я? – она истерично засмеялась, слезы снова покатились по щекам. – Уйдите. Кудашев тяжело вздохнул, и вплотную подошел к Мэри: – Мне очень нужно войти в лабораторию… Прямо сейчас! Мэри приостановилась, высоко вздымая грудь. Кажется, этот человек ничего не понимает, и не хочет понимать. Она вздернула подбородок и закричала: – Вы не видите, я не могу с вами разговаривать? Убирайтесь! У меня нет ключа! Он сильно сжал ее локоть, Мэри дернулась, Кудашев встряхнул ее, что-то острое предупредительное укололо шею, графиня вздрогнула, и онемела. – Если закричите, я вас з-за-за-арежу! – сказал Евгений, красные пятна выступили у него на щеках. – Мне нужно попасть в лабораторию! – Господи, что вы делаете…! – Не заставляйте меня повторять…– он стукнул ее об стену. – Слушайте..! Что… Куда вы падаете? Пресвятая богородица, этого еще не хватало! Мэри стала сползать по стене, теряя сознание. Кудашев слегка шлепнул ее по лицу, снова шлепнул, но уже сильно, Мэри вскрикнула, сдавил подбородок до боли и удержал графиню на ногах. Кинжал болезненно впился в шею, Мэри прижалась к стене. – Что же вы такая нестойкая… Не надо обмороков, графиня. Пожалуйста…Просто отведите меня в лабораторию, – повторил Кудашев. – Мне придется, вас, п-п-пытать… – заикаясь, проговорил он, кажется, сам едва не падая в обморок. – Или вы скажете, где ключ? – Ключ в кабинете отца. – Хорошо... Вас не потеряют? – Я сказала, что мне нужно прилечь, – ответила Мэри, и чуть не расплакалась. – Да…? Превосходно. Идемте, графиня, – он потянул ее за руку. Они прошли к кабинету, не привлекая внимания, тетушки устроили всех пришедших в гостиной. Мэри хотела закричать, но рука Кудашева дрожала, и вид был такой болезненный, казалось, любое неосторожное движение могло стоить ей жизни. Ключ нашли в металлическом сундуке за стеллажами. Когда спускались в лабораторию, а это был долгий спуск в темноту, кажется, подвал уходил под землю, Кудашев освещал путь факелом, придерживал девушку, словом вел себя как истинный кавалер, а когда Мэри чуть не подвернула ногу на голых, каменных ступеньках, начал извинятся за все принесенные ей неудобства. – Что-то не похожи вы на грабителя, – заметила она. – А я и не собираюсь грабить, – юноша снова подал ей руку и помог спуститься с высокой ступеньки. – Осторожнее, здесь лежат доски… Можно, запнутся. – Откуда вы знаете? – Я студент вашего отца, – напомнил он. – Прошу меня простить за поведение… – Да я чуть с ума не сошла, – насторожилась Мэри. – Почему вы просто не попросили провести вас в лабораторию? – В самом деле… Почему я просто не попросил? – проворчал Кудашев. Наконец, показалась лаборатория, он втолкнул Мэри внутрь, и закрыл дверь. Ключ спрятал в карман. – Ведите себя тихо. Мне очень не хочется вас у-би-би… – он помолчал, и быстро протараторил. – И, все-таки, я правда это сделаю, если вы… Так что, не нужно, – Кудашев убирал кинжал в ножны под сюртук, и стал осматриваться. – Возможно, я здесь что-нибудь найду. Он поднес факел к стене, потрескивая огонек, пополз вперед, зажигая дремлющие светильники. Они вспыхивали в полумраке, как звезды, ярким золотом разгораясь в темноте. Скоро лабораторию наполнил тусклый, чадящий свет. Пламя брызгами разбегалось по стеклянным колбам, рыжими бликами дрожало в искаженных зеркалах. Мэри огляделась, здесь все было именно так, как она помнила, когда заходила со всем ребенком. Деревянные столы, на них сооружения из колб, трубочек, спиртовых горелок, у стены алхимическая печь, клочья серой паутины свисают с заслонок, в углу куча из старых книг. Но стол возле проделанной в стене вентиляции прибран, а пол перед ним вымыт и буквально отскоблен до красноты. В темном углу мягкая кушетка и диван плотно придвинуты к друг другу, перед ними низкий столик. Пахло чем-то химическим и пылью, дышать было тяжело. – Что вы хотите здесь найти? – Что-нибудь что поможет вашему отцу и мне. – Что? Мой отец…ведь… Я не понимаю… – Все очень сложно, графиня, – начал Евгений. – Князь Ярослав… – Он не мог! – выкрикнула Мэри, словно это мучило ее уже несколько дней. – Доктор сказал…Когда я думала, что… Отца не били, нет никаких повреждений..., и следов отравления… И я бы что-нибудь заметила. Просто…И… Он вел себя спокойно, когда вышел. Так не ведут себя преступники…Хотя, я не видела преступников, но…Не думаю, что князь… – Князь Орлов, – продолжил Евгений, будто его не перебивали, – забрал душу вашего отца. Долго рассказывать. – Забрал… что-что? Евгений быстро взглянул на нее, выдвигая ящик: – Вы слышали про шаманов, Мария? – Я не понимаю, к чему вы это говорите. – Он прошел у них посвящение. Его учили лечить души, и возвращать похищенные. Понимаете?… Это то, чем они занимаются, чем должны заниматься. – Мой отец не просыхал, а теперь лежит, как бревно, получив инфаркт! – со слезами в голосе крикнула она. – А вы смеетесь над моим горем? – Нет, конечно же, нет! Во имя Христа, что вы такое говорите, Мария? – ужаснулся Кудашев. Мэри не верила ни единому слову. И собиралась сказать ему, как вскрикнула. Нечто пробежало со всем рядом, серым комочком нагло уселось на кучу книг, принялось грызть бумажную корку. Звук стоял отвратительный. Липкий, холодный пот покатился по спине, Мэри передёрнуло. Она вскрикнула, и налетела спиной на стол: – Уберите ее, господи…Уберите… Я сейчас, умру! – Да, что вы пищите все? – поморщился Кудашев, будто ему в висок воткнули иголку. – Крыса! – Где? – Кудашев огляделся, схватил тяжелый том и бросил в грызуна. Раздался сдавленный писк, студент спокойно продолжил копаться в ящике. Мэри перестала кричать, осторожно на цыпочках подошла к книгам, крыса не шевелилась. – Чудовище! Убийца! Что вы наделали? – Ваш отец мне тоже дорог, – не понял Евгений причину девичьих терзаний. – Так, так… А вот эти книги мне знакомы… И заметьте, вы кричите и плачете, а я пытаюсь его спасти. Может, поможете искать… – он взглянул на Мэри, и сдался. – Ну… или хотя бы помолчите? – Лжец! – она схватила что-то со стола, собираясь швырнуть. – Выпустите меня отсюда! Кудашев прикрылся рукой. – Ну, потерпите же ради бога, я кое-что покажу… – книга полетела в него, но не долетела. Толком, не набрав высоту, шлепнулась об пол. – Не надо в меня кидаться, я б-б-боюсь б-б-боли! – с трудом выкрикнул Кудашев. – С-су-су-м-ма-масшедшая женщина! – А вы хотите меня убить! Евгений промолчал. И вдруг бросился к упавшей книге с криком: – Вот она! – положил на пол, и рухнул коленями в пыль. Он зажег спиртовку, и лихорадочно тер руки, виски, ерошил волосы и щипал себя за щеки, пока читал и время от времени переверчивал страницы. Блики пламени красными точками вспыхивали в его глазах. Мэри неподвижно наблюдала за происходящим, у нее пересохло во рту, мурашки бегали по коже. Кудашев оторвался только чтобы, выгрести из ящика весь мел, вернее вытрясти на пол, и, ползая на коленях по полу, принялся рисовать. – Да что вы делаете? Скажите, уже! – не выдержала Мэри. – Открываю дверь. – Дверь? – истерично хихикнула Мэри. – Она немного не здесь. – Вы, кстати, довольны ли этим миром? – спросил Евгений. – Отец хоть и ученый – пьяница. А вы… вы… Про вас ходят не очень лестные разговоры. Словом, каждый второй повеса решил, что стоит ему прижать вас, как следует… И смею заметить, не на пустом месте. Чего вам не хватает, Мария? – Что вы право… Такое…. Где вы этих гадостей набрались? – Ну, я и сам так думаю. – Что?! Кудашев промолчал. Комнату вдруг наполнило слабое, синеватое свечение, и что-то будто взорвалось, зазвенели пробирки, запах сероводорода ударил в нос. Мэри вскрикнула, и спряталась за стол. А свет образовал круг, и стал подниматься вверх, выдвигаться из пола. Евгений слегка отшатнулся и взглянул на графиню. – Теперь вы мне верите? Видите, я не вру… это дверь! – Сумасшедший… – Мэри попятилась. – Оставьте меня в покое! – Мария… Нужна родственная связь, чтобы найти вашего, отца. Вы пойдете? – Оставьте меня в покое! – она бросилась к настоящей, дубовой двери, чтобы бежать отсюда прочь. Прочь от этого света, от этого безумия, уже на грани того, чтобы и сама решиться рассудка. Евгений в два прыжка оказался рядом, схватил за руку и потащил. – Я… не пойду! Мамочка, я боюсь! У меня от вас синяки будут… Я не хочу! Пустите… – Вы хотите спасти отца? Мария… Ему жить осталось меньше дня. Мэри непроизвольно шагнула вперед, вскрикнула и провалилась в темноту.
Знакомо запахло жженой древесиной, а глаза ослепили искры. Мэри казалось, она падает бесконечно, лицо опалило жаром, ноги подогнулись от удара об землю. Кудашев ухватил графиню за талию, не дал упасть. Их окружал огонь. Тени плясали на сером камне стен, мрак отступал, и забивался в ниши окон, будто спасаясь от света. Пение, жуткое и отрывистое, звучало в полуразрушенных стенах катакомб, ветер разносился звуки, и порождал призрачное эхо. Столы, свисающие с потолка люстры – все было каменным, будто безумный камнетес хотел воссоздать копию бального зала. В центре стоял князь Ярослав Орлов, темный плащ с красным подбоем спадал с плеч до пола, вокруг люди – многие сидели на коленях, пели и монотонно раскачивались. Кудашев толкнул Мэри. – Что происходит? – вскрикнула она. – Что это за место? – Прошу прощения. Все кто хочет присоединиться, должны привести с собой человека. Она такая упрямая! – тут же пожаловался Кудашев. – Даже отца спасть не хотела! Пришлось тащить насильно… Никакой самопожертвенности! Только липла ко мне, как банный лист. Князь Ярослав задумчиво усмехнулся: – Охотно верю. – Не правда! – Мэри затравленно огляделась, чуть не плача. – Вы не должны меня бояться, Мария Александровна, – сказал Ярослав, приближаясь к каменному постаменту. – Я ведь обещал скорую встречу… А слово человека чести нерушимо. – он поджег по очереди свечи, прикрыв ладонью огонь от сквозняка. И сел на ступеньку у постамента, рядом лежала сабля. – Ну что вы, птичка моя? Почирикайте же, право. А то я начинаю скучать. – Ваше сиятельство, – Мэри низко опустила голову. – Что это…? Какой-то кошмар? Почему я не просыпаюсь? – Ммм, – он посмотрел ей в глаза. – Кошмар? Почему? Вам здесь плохо? Быть может, тут слишком холодно, сыро, или неуютно? – Нет… Но я бы хотела домой. – В самом деле? Не понимаю. Почему? Вы ведь только пришли! Кстати, а зачем вы пришли? – Евгений сказал, вы похитили душу моего отца… – еле проговорила она. – Я хочу… хочу, чтобы вы вернули… если, правда… Это ведь неправда? – Вы, правда, так сказали, юноша? – удивился князь. – Ай, яй, как вы могли так меня подставить, Евгений? Но я не похищал ее… Ваш отец сам ушел. Он устал, и решил отдохнуть. В этом нет ничего плохого, Мэри. Мэри ужаснула эта комедия в лице Ярослава, а Кудашев потер шею. И промолчал. – Так и быть. Я отпущу и вас, и вашего отца. Но! С одним условием, – вдруг сказал Ярослав. – Вы должны узнать, отчего отказываетесь, и что хотите отнять у вашего отца, – он развел руками, и торжественно заговорил: Мэри, здесь нет запретов, вы вольны делать, то что хотите…! Химия? О боги, зачем? – Орлов резко поднялся и швырнул книгу в огонь. И только сейчас Мэри ясно разглядела, что по всему залу пылают до потолка сваленные в кучи книги. – Вы можете даже не общаться с родней. Кому нужны все эти тетки, сестры, папы, мамы… – Довольно! – крикнул Кудашев. – Я привел ее! Она моя! А вы, ваше сиятельство, ищите себе другую. – Что? – ужаснулась Мэри. Князь Орлов пожал плечами: – Хотите, чтобы я объяснил? Мэри молчала, и не могла выдавить ни слова. – Хотите! Хотите! Хотите?! – закричал Ярослав. Она вздрогнула, и сквозь слезы выдавила: – Да. – Ну извольте. Эти люди пришли сюда, чтобы отдохнуть от всего… Погружаясь в транс, они отпускают заботы. Гармония и единство с миром наполняет их. Никаких тревог. Никаких проблем. Это рай на земле! Мы подчиняемся только одному единственному правилу, ничто не должно нас тревожить. Иначе, вас исключат. – Хватит! Я привел человека и заплатил деньги, я хочу перейти с ней в транс! Или вы не человек чести, а мошенник, – разозлился Кудашев. – Куда вы торопитесь? Отбросьте суету… и подумайте о том, что приносит вам покой. Здесь нет места низменным чувствам. Ну… а вы Мэри, не молчите. Спрашивайте! Спрашивай, черт тебя возьми! Что здесь делают эти люди! – Что…делают? – послушно повторила она. – Похоже, что спят. – Спят? – Да… в некотором смысле. Мэри взглянула на целующуюся парочку, глаза юноши и девушки были закрыты. Отвернулась. – Вы обязаны мне! Я привел ее! – крикнул Кудашев, и бросился к Мэри. Шею уколол кинжал, Мэри вскрикнула. – Если вы… не прогрузите меня в транс. Я у-убью ее…! Ни мне, ни вам. Понимаете, я столько лет ее желал! – Отчего же, понимаю. Подойдите ближе, юноша… Кудашев удерживая ее, подтолкнул вперед. Мэри взвизгнула. Кинжал царапал шею, и казалось, вот-вот проткнет кожу. Мэри пыталась и никак не могла проснуться. Они приближались, Кудашев пыхтел ей в затылок. Ярослав внезапно рассеялся, как черный песок сдутый ветром, волна болезненных укусов ожгла в лицо. Кудашев вскрикнул и отлетел в сторону. Мэри ударилась коленями об пол и вскрикнула. – Мальчишку связать… А с девчонкой я сам разберусь. Ярослав взял ее за плечи, графиня встретилась с ним взглядом… Она стояла в кабинете отца. Солнечный свет лил из окон, пылинки плыли и кружились в воздухе, а профессор Абашев сидел в своем скрипучем кресле, за рабочим столом. Руки спрятаны в карманы жилетке, золотая цепочка часов выглядывает из кармана. Мэри хотела позвать отца, но губы будто слиплись намертво, даже замычать графиня не смогла, а ноги приросли к полу. Открылась дверь, отец скрипнул креслом и шагнул навстречу вошедшей женщине. Его глаза, которые Мэри всегда помнила серьезными, задумчивыми, или ничего не соображающими от выпитого спиртного заулыбались. Он нежно взял руки женщины в свои. Женщина и отец молчали, и смотрели так, будто не могли насмотреться, будто эта встреча, нечто самое важное в их жизни. Профессор спрятался лицо в ее ладонях, кажется, он плакал. – Лиза. Моя милая Лиза. – Мама! – вскрикнула Мэри. Ее била крупная дрожь, зубы лязгали, а слезы сами текли из глаз. Она хватала воздух ртом, и уткнувшись лицом в солому, вскрикнула от боли, что разрывала сердце. – Что с тобой, маленькая графиня? Мэри судорожно вздохнула, Кудашев смотрел из темноты угла. Бледный, с горящими, как у кота глазами. И вновь ее окружали каменные стены, только комната стала меньше. – Ты… ничтожество…Затащил меня сюда… – В любом случае я проигрыше. Тебя ждет транс, Мария. А меня вечность в этой темнице… Довольно-таки забавно. Я так желал тебя… Но именно сейчас, мне меньше всего хочется тебя видеть. Мэри не ответила, ее бил озноб, зубы стучали. Графиня обняла себя руками, бросив взгляд на свое изорванное и грязное платье. – Знаешь, этот транс, все равно, что дверь в рай. Там мы были бы вместе. Ничего не стояло бы между нами… Я ведь понимал, ты богатая… А я…Ничего бы не стояло. Ни отец, ни обязательства, ни этикет, ни репутация. – Я хочу домой… Кудашев зло засмеялся. – О господи, с кем я говорю о возвышенных чувствах? Пустышка. Глупая пустышка! Кукла в платье. Вы хоть какого-нибудь любите, кроме себя? – Я хочу домой! – плаксиво протянула Мэри. – Хочу домой! Кудашев сипло закашлял сквозь смех, и заорал: – Вы решили меня добить, поместив рядом с этим существом в платье? Ярослав будто возник из ниоткуда. Схватил студента за волосы, Мэри вскрикнула. Сверкнуло лезвие сабли, удар, кровь брызнула карминной струей и веером растеклась по полу, под Кудашевым образовалась алая лужа. Мэри завизжала. Ярослав поднял голову за волосы. Графиня ударилась спиной стену, вжалась в нее, и готова была вновь потерять сознание, когда голова, брошенная Ярославом, покатилась по грязному полу, оставляя красный след. Князь согнал с лезвия сабли кровь, как грязь. – Он слишком много беспокоился. Я ведь говорил… Мы исключаем тех, кто беспокоится. Мэри била дрожь, графиня больше ничего не чувствовала, и никак не реагировала на происходящее. Только лицо с искривленным от боли ртом застыло перед глазами. – Идемте! – Ярослав поднял Мэри, безвольную как куклу, и заглянул в глаза. – Вас ждет незабываемый день. В глазах Ярослава вспыхивали и зажигались яркие огни, вытягивались закручиваясь в водоворот лица, Мэри будто падала в бездонный колодец… Засверкала на потолке люстра, стеклянные сосульки на жемчужных ниточках, как сережки покачивались мелодично звенели, с брызгами и искрами появился фонтан – ангел с каменной улыбкой высоко выдувал изгибающиеся струи из множества трубочек. Мягкий, бежевые свет укутал зал, длинные белые столы потянулись вдоль стен, алое вино заструилось в бокалы, забегали, заспешили юркие слуги, застучали каблуками по лестнице, удерживая поднос с блюдом. А по залу завальсировали пары… Яркие платья, фраки, мундиры… Смех, голоса, и музыка, музыка, льющая буквально с небес. Мэри охнула, обнаружив, как ее грязное платье вдруг приобрело ярко-алый цвет и юбку покрыли драгоценности, невыносимым блеском ослепив глаза. – Вам нравится? – спросил князь Орлов. На нем был мундир, на поясе покачивалась сабля. – Я…О! Здесь восхитительно! Но мой папа… – Хорошо. Раз вам хочется домой. – Может, позже… – неуверенно протянула Мэри. – Может, потанцуем? – Но разве так можно? Здесь нет моих тетушек… Я не знаю этих людей. – Забыли…? Здесь мы делаем, что хотим, Мэри. Ярослав притянул графиню к себе, и повел, она чувствовала каждый его шаг, быстрый, уверенный, легкий. Она парила и повторяла все его движения, вернее он управлял ее телом, выбирал направление, темп танца. Вскоре Мэри начала задыхаться. Ярослав остановил танец, и поцеловал графиню в изгиб шеи. Она вздрогнула, и смущенно отпрянула: – На нас люди смотрят. – Мы делаем, что хотим, птичка моя. Мэри пискнула от восторга. – Ваше желание, Мэри? Отец? – Нет! Ему и так хорошо. – Ну что же… Воля ваша.
Ночь была волнующей, и незабываемой. Под утро Мэри нежилась в объятьях Ярослава. – Я хочу, чтобы так продолжалось вечно. – Как скажешь, птичка. И он не соврал. Дни Мэри проводила на танцах, путешествиях, в окружении красивых людей, а ночи в объятьях Ярослава. Она просыпалась с мыслями о счастливом дне, и ложилась в постель, предвкушая страстную ночь. Ярослав одаривал ее подарками, покупал замки, кареты, наряжал в роскошные платья. И если Мэри не нравилось что-то, а Мэри часто не нравилось что-то: цвет брошек, форма окон, мало бриллиантов, он мгновенно делал все, лишь она была довольна. Как-то Мэри расчесывалась, и вдруг прядь волос сверкнула серебром в зеркале. Графиня похолодела от ужаса. – Славик, что это? – Ты стареешь, птичка моя, – беспечно заметил князь Орлов, заложив руки под голову. Его длинные ноги лежали на спинке кровати. – Не может быть. Ведь мне нет, даже восемнадцати…! – Уже есть. И давно. Ах, я забыл предупредить. В такой кутерьма не возможно, уследить за временем. – Нет, этого не может быть, – она близко подошла к зеркалу, разглядывая свое вполне очаровательное и молоденькое личико. Внезапно кожа стала дряблой, под глазами пролегли тени, и морщины паутинкой расползлись от глаз. Мэри вскрикнула и отпрянула. Закрыла лицо руками. – Ну… ужасно, отвратительно, – сказал Ярослав. – Мне придется тебя бросить. Зачем мне глупая старая тетка в постели? Я найду себе другую птичку… Молодую, красивую птичку. – Что ты говоришь такое, Славик? Это шутка? – А что с тебя взять, кроме твоей молодости? Мне даже поговорить с тобой не о чем. Только прыгаем как зайцы. – А как же любовь? – Хм? Что? Мэри будто накрыла темная вода. Она пошла на дно, и не могла всплыть на поверхность, и все же собрав усилие разгребла муть, но стоило ей вздохнуть, как вода лилась в легкие, и графиня задыхалась. – Ты меня не любишь? – Тебе это беспокоит? – Нет. – Тебя это беспокоит? – с нажимом спросил Ярослав. – Нет… – Мэри отрицательно замотала головой, отступая. – Если ты меня прогоняешь… Куда же я пойду? – Не знаю. Меня должно это волновать? Может, кто-то захочет экзотики и влюбится в старуху? В любом случае, ты можешь стать нянечкой, или гувернанткой… – Я никогда не работала. Я не умею! – она уцепилась за спинку кровати, – Я думала ты любишь… Ты ведь говорил, говорил… – Тебя это беспокоит? – Нет, нет… Славик, пожалуйста. Не бросай меня… Что я буду делать без тебя? – Нет, тебя это беспокоит… Мэри ударилась коленями об пол, ее окружали каменные стены катакомб. Она взглянула на руки, старые, точки пигментных пятен покрывали почти прозрачную кожу, сжимая и разжимая их. – У тебя есть последнее желание, Мария? Ярослав такой же молодой, как и прежде, положил руку ей на плечо. Сквозь слезы и рыдания, Мэри сказала: – Я хочу увидеться с отцом. – Прости… Но ты забыла его, Мэри. Помнишь, ему оставалось жить лишь день… Ты могла попросить его отпустить. Но ты забыла. – Нет, – она зарыдала, – Если бы я могла, я бы все исправила. Если бы я только могла. Орлов схватил ее за волосы, с усилием оторвал от себя и замахнулся саблей…Раздался чавкающий звук, и темнота заволокла все.
…- Кажется, да. Мэри отшатнулась к окну, огляделась. Напротив нее стоял князь Орлов, они вновь были в поместье. Пристальный взгляд черных глаз буравил ее. Графиня громко вздохнула, и зажала рот. И тут же отняла руку. Молодую, ухоженную и красивую, слезы навернулись на глаза. Мэри закрутилась перед зеркалом, и с визгом захлопала в ладоши: – Я жива! Жива… Молода, и прекрасна! – Что с вами, графиня? – удивился князь, и сделал шаг к ней. – Нет! – Мэри жестом заставила его остановится. Она дрожала от макушки до пяток. – Стойте там. У меня все прекрасно! Лучше не бывает…! Вы просто не представляете, как… Как мне хорошо! И… Мне нужно идти, прошу прощения. Мэри бросилась вверх по лестнице, едва не сбив служанку. Платье зацепилось и треснуло, но Мэри не заметила. Забыв постучать, она дернула дверь кабинета. В кабинете было пусто и тихо. – Папочка! – вскрикнула Мэри. – Где, ты… Папа! – Что случилось? – профессор выглянул из-за стеллажа с книгами, удерживая в руках томик. – Тебе нужно новое платье? – он взглянул на ее порванную юбку. – Нет… Папа…. – она задыхалась от быстрого бега. – Мария… Да, что с тобой? Мэри бросилась ему на шею, расплакалась: – Я выучу таблицу Менделеева. Правда, правда. Только не уходи… Никуда больше. Я тоже скучаю по маме… Не уходи. – Я… дочка… Я не знал…Ты скучаешь по ней? О… я ведь ничего не замечаю…Старый дурак. – Я все выучу! – И щелочи? – вдруг лукаво улыбнулся отец. – И щелочи. – Ты моя умница.
*** Князь Орлов усмехнулся, и подал бокал своему собеседнику. – Это было слишком просто. – Ну да, – Кудашев взял бокал. – Сколько граф вам заплатил за этот гипноз? – Ммм… довольно прилично. Главное что помогло. – Ох, и на что сейчас не пойдут родители, чтобы воспитать своего ребенка. – И не говори. – Хотелось бы узнать, что вы ей показали. Она была… Эммм… Мне бы не хватило практики, чтобы образумить эту девчонку. – Всему свое время, Евгений. Нас ждут заказы. – Какой следующий? Орлов засмеялся: – Перевоспитываем графа Абашева. Трезвость – вот залог здоровья. – О! Великолепно! Кто платит? – Хммм… – А она умнее, чем казалась, да?
1. Извини читатель, что я обрек тебя на неблагодарное дело - читать этот рассказ. В конце еще обо мне что плохое подумаешь. И напрасно. Сразу приношу свои извинения. Но вот бывает у людей душевная ломка, как у наркоманов. И борется человек с собой долго...безуспешно, а потом...Эх! А бывают и отпетые. Им, что человека замочить, что арбуз разрезать. И никаких рудиментов совести. Матери их видимо рожали по ошибке, лучше бы выкидыш тогда случился. Смотрел по телеку на днях репортаж из женской колонии. Отвечают девахи на вопросы корреспондента, вспоминают. Как было. Этапы роста, то есть, тьфу, падения. Сидели они как-то на завалинке и семечками обплевывались. Малолетка Кира говорит подруге постарше: - Молоток ты, Алена, Ваньку-то обжучила, как вспоминаю, блин, вздрагиваю! Целкой примямлилась! Потеха! -Ой, не говори, подруженция! Он, хмырь, потом на коленях стоял, извинения, блин, просил, не знал мол, что вздрючил наивницу ! Представляешь? А сегодня опять скукота! Хоть в петлю! Но есть у меня идейка! -А что? -А не убить ли нам кого-нибудь,ну, блин, например, Верку? Вот смеху будет! - Ну, что давай! Только завтрева! Сегодня настроение не то. Потерпишь? - Чего там, успеется. Не к спеху. А может лучше в кино сходим? - Неа! Забегала в кассу с утра, билетов нету, кончились, блин. - Ну значит Верку. До завтрева, с утра и обсудим. - А не передумаешь пи-да? - Ну вот еще, зануда! Размечталась. Потерпишь, не обосрешься! Поговорили. Обсудили и... А ведь и убили. Вот сейчас с кореспондентом заигрывают наглые рожицы через его рвоту сыпят подробностями, перебивая одна другую. Cловно спасаясь от зла, скрывающегося за ангельскими личиками... *** Выключил телевизор. Сразу стало тихо. Но знал я, что зло затаилось. Оно везде. Оно только ждет удобного момента для атаки.
Долго не мог прийти в себя. На лицах преступниц не читалось рaскаяния, да и преступницами они себя не считали. Ну кто виноват, что подружка под руку в скучный вечер подвернулась? А тут и нож кто-то в руку сунул - коли - не хочу! Совесть умерла, раскаянье умерло. Преступники считают себя порядочными людьми. Мир перевернулся. Дошел до конечной точки. А вот с кого все началось. И мы ведь их потомки. КАИН И АВЕЛЬ, в Библии, два брата, сыновья Адама и Евы. Согласно Книге Бытия, Каин был первым в истории убийцей, а Авель – первой жертвой убийства.
2.
"Реинкарнация 2873. Душа Каина. Констататель (подтверждатель) события Московскиx. Перемещение из зоны ПЖ-1943,контейнер 8912-АК,степень консервации 100%,способ - анабиоз. Новое место - новорожденный, предположительно имя Кай, родители Ирвин Барнаутль, Мария Басилина, планета Земля. Город Москва. Человек задумался. С тех пор, когда его взяли на работу подтверждателя или констатателя прошло уже 12 лет. Но впервые пришлось выполнять столь ответственное дело. Ведь следовало душу Каина перевести из Центрального Хранилища Душ в новое тело.
Вся процедура строилась таким образом.
Вначале поступал запрос с Земли: должен родиться новый человек. Потом специальная комиссия занималась просвечиванием траверса очевидности, а попросту процента удачного появления на свет ребенка. Да, случались ошибки и приходилось, в случае смерти при родах, отправлять уже обнадеженную душу обратно в место консервации. Констататель Московских (это была не фамилия, а его псевдоним, так как все работали под псевдонимами) был в цепочке перемещения душ последним звеном. На него ложилась вся ответственность за то, чтобы душа получила комфортные условия для своей расконсервации. Ведь до последнего момента душа находилась в состоянии анабиоза. И только с первым криком ребенка ее моментальнo переводили в тельце новорожденного. Исходным местом и идентификацией самой души Московскиx не занимался. Отдельные индивидуумы занимались, с поступлением сигнала-запроса, поиском соответствующей душевной субстанции. Все происходило очень быстро. От первого крика ребенка до переселения проходили считанные мгновенья. И секрет был в том,что время тормозилось на специальном замедлителе. Установка работала бесперебойно, поскольку дублировалась 10000 тысяч раз. Та из копий запроса, которая была максимально удачной, и фиксировалась. Каждую единицу воплощения вступала в свои права новая ячейка превалирующая на данный момент фиксации. Специальным отбором занимался центральный компьютер поднебесной канцелярии Чистилища, где располагалась организация Центрального Хранилища Душ. И быть в столь сложной команде последним звеном считалось самым почетным. Как ни странно, он был простым смертным, который случайно попал на такую ответственную работу. Платили в кармарулях и талонами в специальный закрытый распределитель товаров. Поскольку он свою карму уже вычистил, то сейчас занимался кармами своей семьи. Однажды Московских попал под колеса автомобиля и умер. Но реанимационная бригада хорошо поработала и он (а настоящая его фамилия была Стрелецкий) вернулся к жизни. И, как ни странно, он успел пройти весь нелегкий путь души, покинувшей тело без помех. В результате чьей-то ошибки ( и в высших сферах случается) Стрелецкий не скитался 9 положенных дней, а сразу попал в канцелярию рассмотрения качества душ. И именно в тот момент не было никакой очереди и его приняли немедленно. Поняв,что душа Стрелецкого должна вернуться в тело, комиссия, решила воспользоваться столь уникальным случаем - взять смертного человека на работу. Был мгновенно проверен его интеллектуальный коэффициент, который оказался на уровне лауреата Нобелевской премии. Когда ему предложили столь необычную работу, вначале Стрелецкий растерялся. Но быстро взял себя в руки, подписал неразглашение о роде своей деятельности и был немедленно отправлен в тело, которое уже через две секунды после возвращения души стало функционировать. - Ну и спешка, - подумал он, -едва успел. Конечно, дома никто не знал, что каждое утро его прямо с лестничной площадки забирает специальный ретранслятор на место работы, а вечером возвращали обратно. Состав сотрудников был сплошь из душ. Вообще для постороннего человека все бы выглядело захватывающим триллером. Прямо от своей квартиры он попадал в Чистилище, но не в главный зал, а в служебное помещение. Там в тумбочке,Стрелецкий раздевался догола. Вешал себе на шею ключик от замка ячейки, где хранились его персональные вещи, и шел в бассейн. Это была не кипящая лава, а обыкновенная ароматизированная вода. Ему нравилось окунаться в необыкновенную мягкую, источающую нежные ароматы фиалок и ладана жидкость. В ней его тело растворялось. Душа отделялась от тела, а определенная часть воды хранила его параметры. После окончания работы душа Стрелецкого возвращалась в бассейн. Затем соединялась в воде с телом, которое постепенно из водной матрицы с определенной субстанцией памяти приобретало формы реального человеческого тела. Вернувшийся после работы человек с удвоенной энергией и аппетитом поглощал и обед и ужин. Энергии было потрачено много, а на работе не кормили. Душам еда не нужна. Неприятным моменты случались в начале, когда в раздевалке Стрелецкий сталкивался с представителями других цивилизаций. Он ведь был единственным человеком. А как ни странно, много было сотрудников из кремниевых цивилизаций. Странно было наблюдать, как рядом с тобой отряхивала пыль какая-нибудь скала или плазменное образование. Но скоро человек привык и перестал обращать на это внимание. Там же, на работе, они все были одинаковы, полупрозрачные образования голубовато-сиреневого цвета, почти прозрачные со вспыхивающими внутри огоньками энергетических звеньев получения информации, обдумывания и принятия решений. Когда принималось решение, достаточно было отдать мысли приказ и запускался процесс реализации. Кто-то ненавязчиво подскажет маме и папе назвать мальчика Каем, мысли им будут посланы в подсознание одновременно, поэтому сбоя не будет. Родителям будет послана мысль об имени и и о том, что непеременно нужно назвать так ребенка. 100 % гарантия успеха.
... "Ну вот и все, работа закончена, Каинова душа воплотилось в тело. Да, нелегкий денек. Жаль, что жене рассказать не могу, дал подписку о неразглашении. - Стрелецкий-Московских с сожалением покачал головой. Работа иногда располагала к потребности увеличения знаний. Ну как Стрелецкий мог удержаться, чтобы не погуглить интернет на предмет Каина."
"Что же сделал изгнанный с родной земли Каин? Он построил город и назвал его именем своего сына. Но от кого хотел оградиться Каин? Ведь на земле не было других людей кроме членов его семьи. По преданию, после совершенного убийства на Каина стали охотиться дикие звери (до этого они на людей не нападали). Именно тогда Земля перестала быть для человека домом и превратилась в “окружающую среду”. Таким образом, строительство первого города было прямым следствием братоубийства. Все грядущие войны, междоусобицы, борьба за выживание в условиях меняющегося климата, – вся трагичная история человечества пророчески изображена в библейском рассказе о первом рожденном на земле человеке".
- Вот оно библейское пророчество! И никакой Нострадамус тут не нужен, - Московских нервно передернулся. Было от чего расстроится. Ребенок, которому он дал сегодня душу Каина, тоже ничего хорошего людям не принесет. От него будут исходить одни страдания. Подтверждатель углубился в чтение.
"Именно потомки Каина положили основание тому феномену, который мы сегодня называем цивилизацией."
- Ага, значит Каин виновен в том, что человечество стало прогрессировать, а следовательно его вина во всем этом экологическом безобразии? Стрелецкий нахмурился. Было от чего задуматься.
A как понять это противоречия в древнейших источниках, где Каинова печать хранит преступника от наказания и смерти, пока он не раскаялся. Ведь второй отрывок противоречит первому.
В первом отрывке Каинова печать хранит нарушившего закон от наказания. И разве благо для преступника - раскаяться и получить за это смерть?
Под “каиновой печатью” стали понимать некое клеймо, подобное тем, которые выжигали на лбу у осужденных преступников. Но Библия говорит совсем о другом. Знамение, данное Богом Каину, было вовсе не наказанием, а свидетельством того, что он, несмотря на совершенное им преступление, находится под защитой Господа. Более того, Бог нанес на него это знамение по просьбе самого Каина. Открыв счет человеческим смертям, он очень боялся, что в изгнании его самого могут убить. “И сделал Господь Каину знамение, чтобы никто, встретившись с ним, не убил его”. Так Бог сразу пресек возможную череду убийств на почве кровной мести, которая могла бы разгореться среди первых людей. Так что “каинова печать” – знак не гнева, а милосердия Божия, с которым Он относится ко всем людям без исключения. Даже к таким, как первый убийца Каин…"
A теперь говорится о том, что убийцы нашли Каина, только тогда, когда он раскаялся и...наказали. Нет! Невозможно поверить! Это противоречит логике и морали! Наказания раскаявшегося и сохранение свободы нераскаявшемуся!
Согласно раввинской традиции, Каин раскаялся в своем грехе и впоследствии был нечаянно убит своим потомком, слепым Ламехом. Если Каин в Новом Завете упоминается как образец злодейства (1 Ин 3:12), то Авель – как первый праведник, претерпевший насильственную смерть (Мф 23:35), и как пример веры (Евр 11:4). В христианской экзегетической традиции Авель – это typos (прообраз) Христа. С другой стороны, существуют свидетельства, что некоторые гностики поклонялись Каину как противнику израильского Бога-Творца, почитание которого они отвергали.
"Особенно важно, что в этом рассказе получает дальнейшее развитие тема моральной ответственности, впервые прозвучавшая в предшествующем рассказе об Адаме и Еве. Когда Каин начинает завидовать брату, Бог говорит ему: «Если делаешь доброе, то не поднимаешь ли лица? а если не делаешь доброго, то у дверей грех лежит; он влечет тебя к себе, но ты господствуй над ним» (Быт 4:7). Это первое появление слова «грех» («хет») в Библии. Грех Каина особенно поражает воображение, потому что это не просто убийство, но братоубийство"
Интересно, значит тот, кто не делает добро, этим самым совершает грех даже не делая ничего плохого в реальности в реальности? Какая глубокая мысль! - Глаза Стрелецких засияли в темноте, как глаза голодного волка. Только это был голод знаний. Нельзя устраняться от добрых дел - это есть зло!
Кое-что Московских заинтересовало особо. Это были своеобразные апокрифы, данные и знание, которые шли вразрез с общепринятыми источниками. Вот и сейчас глаза Московского были прикованы к экрану монитора, словно и не было тяжелого трудового дня.
"Каин нашел записку, где было сказано, что он запрограммирован Богом на насилие. Он был создан богом, чтобы пройти через первое преступление, показать отцу Каина Адаму, что не так все безоблачно будет в истории человеческого рода, который пошел от Адама."
Да,Стрелецкий задумался: "А кто мне мешает написать свою версию преступления Каина, его жизни в современном мире?
"Ладно, напишу свое видение, а завтра на работе в перерыве сверюсь с Книгой судеб, там все расписано. С некоторых пор работника Чистилища так и тянуло к литературной деятельности. После того, как школьное сочинение сына победило в конкурсе (а написано оно было папoй, то есть Московских),захотелось подтвердителю написать рассказ уже от своего имени. A вдруг заинтересуется какое-то издательство? Да и самому был интересен процесс сочинительства. ---------------------------------------- Апокриф от Московских.
Развитие человечества. Возможно ли она без насилия? Почему заложено это страшное слово - насилие во всем, что нас окружает? А как результат - войны, смерчем прошедшие по тысячам поколений людей. А если в более мелких масштабах, то насилие мужчины над женщиной, которое происходит, когда по любви, а когда и без, в результате которого рождаются дети и человечество имеет возможность продолжать свой род... через насилие? Чтобы смягчить моральную ношу,судьба нас накрывает простынью под названием любовь. И мы,как обманутые овечки,идем за пастырем Дьяволом, видя в нем Бога. Но это видимость. Настоящий Бог -создатель, сотворя нас по своему образу и подобию, потерял дальше права на человека, он не может вторгнуться в нашу жизнь,помешать совершить тот или иной поступок. Мы можем только ему покаяться, а он только проливать слезы от боли за наши страдания. Этот мираж сопровождает нас всю жизнь. Кто-то другой ведет нас по лабиринту лет и злоключений.
Неужели в душе каждого человека живет где-то Каин,который проявляется при благоприятствующих обстоятельствах? Может быть в этом и есть корни преступления совершенного Каином, убившим своего брата?
Каин и Авель - добро и зло.
Человек проснулся от невыносимой боли.Опять в руках это знакомое жжение, словно тысячи игл вонзились в ладони и с радостью высасывают из него все желания, кроме одного -прекратить эту фантомную боль. Он знал, что боли нет, что она не существует. Но как сказать об этом своем чувствам? И он знал, что последует вслед за этим. Да,ему удалось своим воображением подавить несуществующие страдания. Но сейчас появятся стигмы. Вот-вот начнутся другие муки. Все развивается по раз и навсегда отлаженному сценарию неизвестного режиcсера-садиста. Мужчина посмотрел на ладони - на них явственно проступил портрет брата. Убиенный им смотрел на него в упор, зрачки в зрачки. И во взгляде Авеля было только одно...вопрос... за что?
Но и этот акт Каину удалось пережить. Он закрыл глаза. Но это не помогло.Словно его веки стали прозрачными и трагедия продолжалась. Стигмы с портретом Авеля постепенно растаяли, но не исчезли совсем.Они преобразовались в кору загустевшей крови.Словно он только вчера опустил руки в этот проклятый сосуд с кровью и теперь она, застывшая,зловонная, мерзко-багровая рваными рядами покрыла его руки вплоть по локти. Это была не его кровь. Это была кровь убитого им брата,Авеля.
Потом с внутреннего экрана пропали руки, их словно не было. Но облегчение не наступило.Сейчас,он уже знал, начнется самое страшное.Он опять будет присутствовать свидетелем на сцене, нет! Главным исполнителем! Ужасное чувство, словно его режут, как жертвенное животное подкралось к сознанию и яростно овладело человеком. Каин уже был вынужден наблюдать сцену, как он, много лет тому назад тащил своего оглушенного брата к алтарю жертвоприношения. И наступил момент,когда он слился с собой, тогдашним. Время повернулось вспять. Оно застыло на моменте истины. -Брат, прости меня, но я не могу остановиться.Какой-то рок ведет мои руки к преступлению. Он заставляет меня поступить так,а не иначе.
Разве хотел я тебя ударить камнем? И ты, потерявший сознание, обагрил алой кровью девственность травы, вокруг себя. Вы когда-нибудь видели красные васильки и ромашки? Они стали такими от крови моего брата. На них перекинулось его страдание!Я тоже страдаю, но ничего не могу с собой поделать. Я в огромном кинотеатре вошел телескопически в тело свое образца того года,когда совершил это преступление. Это ,как файл PDF,который я читаю,но не могу изменить ни одной буквы. Но я там, в момент, который перевернул всю мою жизнь! И я даже забыл,что меня сейчас зовут Каем. Какая разница? Всем стирают память прошлых перевоплощений, а мне оставили, чтобы вместе с душой в новое тело перешли и муки, первородные муки Каина. Душа преступника, как и его страдания, бессмертна!
А знаете, вы не поверите, я получил даже облегчение, когда брат упал,как подкошенный, на землю после моего удара. Я старался гнать эту мысль, но она все равно возвращалась нетронутой, каждый раз еще ярче и гнусней. Как остановить ту улыбку торжества,которое я испытал,поставив ногу на грудь поверженного? О боже! За что мне сейчас эти страдания раскаянья? Я ведь тогда торжествовал и улыбался. А потом счастливый стал кататься по земле, вопя от радости так, что испугал приближающуюся грозовую тучу,которая решила, что лучше пролиться благословенным дождем в другом месте. Даже дождь не хотел освежить меня. Ему было стыдно и противно. Но не мне. В тот момент я ликовал. А еще больше я ликовал, когда поднес к небу и показал солнцу отрубленную голову. - Смотри, мир,его больше нет. Ничто не стоит на пути у меня! Соперник устранен. Ну что и с того,что он мне брат? Разве родственные чувства могут остановить желание быть счастливым? Я тогда под этим понимал обладание Божьим благословением. Бог, увидев впервые, как один человек убивает другого, должен был понять меня. Я ведь хотел его благoсловения. Я показал Богу его ошибку тем, что убил Авеля. Теперь он видит, что должен был благословить не его, а меня. Я просто исправил ошибку Бога! Разве нет? А как я мог поступить иначе? Зарыться в землю и принять страдания, как должное, раз не был благословлен. У меня не было выбора. Или благословение или проклятие. Одно из двух. Если бы я не убил брата и не отнял у него божье благословение,то все равно бы был проклят. А так хотя бы Бог услышал меня! И все это, вплоть до моего ликования после мук совести и душевной боли, я переживал каждый день, едва проснувшись.У людей начинался обычный день, от которого каждый ожидал что-то хорошее. У меня же день уже заканчивался и я с содроганием и брезгливостью думал о том как проживу его...день.
Вот я соскользнул тихо с кровати, чтобы не будить жену, прошел в ванную комнату. Долго мыл руки. Постепенно кровь багрово-ядовитой коркой застывшая на них начала смываться. Струям воды под краном все равно,что смывать. В любом случае, они знают, что это грязь, иначе не подставляли бы под них руки. Завтра повторится ро же самое. Мое проклятье. Но сейчас видение отступило. Нужно жить дальше. Делать добро людям. Может Бог, увидев то, с каким рвением я стараюсь делать хорошее, простит меня. Вернее себя, что совершил ошибку во время творения, запрограммировав присутствие зла в жизни. И от этот мысли мне становится легче. Всегда легче,когда вина делится на двоих и еще неизвестно, чья вина больше. Постепенно Кай (Каин) пришел к мысли,что он вообще не виновен. Его подставили. Подставили под жертвенный алтарь.Должны ли мы страдать за чужие ошибки и грехи? Страдать только оттого, что кто-то когда-то случайно совершил ошибку, которая переросла в наше наказание и которая заставила нас совершить жертвоприношение?
Карма? Человек должен в новом перевоплощении отрабатывать грехи своих прошлых воплощений. Справедливо ли это? А еще тем более, если эти преступления совершали другие? Да. Трудный вопрос. Для его разрешения нужно остановить процесс перевоплощений. Но тогда остановится жизнь? Да. Значит единственный выход - новое рождение вселенной. Конец света? Нет! Спасение!
Но есть еще другой путь. Продолжать истреблять в своей душе Каина. Очищение через страдание. Катарсис по Аристотелю. И счастье именно в этом преодолении себя. Пока мы преодолеваем, мы чувствуем,что движемся куда-то. А пока движемся - живем.
Каин знал,что несмотря на все добрые дела, которые он собирался совершить, будут и ошибки.А значит кто-то пострадает по его вине. Значит он продолжит убивать Авеля. Но будут и хорошие минуты торжества преодоления себя, помощи, благодарности, созидания.
Нет, он будет жить, пусть и через страдание и все препятствия на пути; существование этим и прекрасно, что дает возможность творить, ну и...ошибаться...чтобы почувствовать радость, когда удалось иногда избежать этих скрытых мин на минном поле под названием Жизнь.
3.
В библии говорится, что приснился Адаму сон, что прольется кровь одного из его сыновей, что пойдет он в поле и сразу увидет убитого Авеля и плачущего Каина.
А убивал ли Каин Авеля?
Давайте перемотаем киноленту времени в обратную сторону.
Кай Петрович в оцепенении застыл перед экраном, который кто-то протянул от облака к облаку через все небо. Там разворачивались события далекой старины. Все, от сотворения Богом Мира до изгнания Адама и Евы из рая. А вот и он, в первом воплощении души Каина на земле. Почему Кай не видел этого раньше? Где был господь,когда он,Кай совершил преступление против своей совести и овладел соседкой пусть и по желанию жены?
Как это все похоже на историю, когда Ева, мать его, потерявшая свою часть Рая, когда съела запретный плод (чтобы стать равной богу,как обещал коварный Змей, подосланный Сатаной), уговорила отца его Адама тоже вкусить запретного. И Адам в результате потерял и свою часть Рая, а потом создатель их вдвоем с Евой изгнал навсегда. Ладно,коварство женщин, унаследованное от Евы сейчас меньше всего волновало Кая(Каина).Его тревожило предчувствие. Наконец, он увидел себя и Авеля,делающих жертвоприношение богу. А вот и отец,подоспевший к ним. С замиранием сердца следил Кай на земле со своим "предком" Каином, как от жертвенника Авеля,принесшего дары на жертвенный алтарь пошло сияние вверх,в пространство космоса. Бог принял его жертву. А жертва Каина осталась неотмеченной. Тихо опустилось вниз пламя, сначала рванувшееся к небу. И вот уже над принесенной жертвой стелется черный дым.Это был дым отторжения. Бог не принял жертву Каина. Отчаянье его было равно ликования Авеля.
В душе Каина воспылало чувство обиды на бога, зависть пронзила его до мозга костей! Каин не знал, что еще до принесенной жертвы Бог уже определил его печальную участь.
Кай был в почти полуобморочном состоянии, когда повествование фильма дошло до момента, когда он должен убить Авеля. Но что это? Сегодня, в отличие от вчера и позавчера невидимый кинооператор прекратил показ. На небе ударила молния и экран погас. Разразился неслыханный по силе ливень.Струи воды,водопадом обрушились на плечи Кая. Но он не замечал ничего. Что может быть не так? Но если же кто-то, может быть сам Господь решил показать ему,как все было,значит нужно ждать. сейчас он наконец узнает истинную правду! И он дождался.Тучи разбежались,гроза стихла. Откуда-то сбоку на небо выпрыгнуло испуганное солнце и постепенно, осмелев,стало светить все ярче и ярче.Скоро на лице Кая не осталось ни капли.Даже волосы его стали сухими за несколько минут. И вот, сначала несмело, но все ярче и ярче на небе проступило продолжение библейской истории. Экран на небе опять задрожал и погас на несколько мгновений. Может для того,чтобы дать возможность человеку,который являлся воплощением Каина, подготовится к самому страшному. Нет, не так описывалось все в Библии. ПoОчему-то Адам идет к Каину и что-то шепчет ему, рвущему на себе волосы, на ухо. Каин вдрагивает, поднимает серп и идет к стоящему спиной к нему Авелю, наслаждающемуся видом огня,символизирующего принятием его жертвы Богу. Когда убийца в сомнении останавливается и делает шаг назад, к нему подбегает Адам и подталкивает обратно. Желание Бога не подлежит сомнению! Но Каин не может убить брата. Как это поднять руку на младшего? Он же его любил больше жизни, делился самым лучшим. Они были больше чем братья. Глаза Адама налились свирепым огнем. Он выхватил серп из рук Каина и бросился к Авелю. - Отец,что ты делаешь?! Молю тебя! Не надо! Каин был в отчаянии. Но неумолимая рука Адама уже замахнулась серпом на шею младшего из сыновей. И тут,каким-то неуловимым движением Каин поймал отца за руку. Но его усилия не увенчались успехом. Было слишком поздно.Разящий невероятной силы удар,словно направляемый Всевышним, снес голову ничего не подозревающего Авеля. Голова покатилась,словно мяч по траве,разбрызгивая вокруг кровь,а в глазах жертвы застыл вопрос: "за что?" По лицу Адама пробежала судорога скорби. Рыдающий Каин подошел к отцу, обнял его и сказал: -Ты его не убивал. Да. Это должен был сделать я. Такова воля Господня. Я убил его твоими руками.Так и скажу Создателю. На небе появились звезды, экран растворился в ночи. Месяц коварно и насмешливо подмигивал из за единственной тучки на почерневшем от скорби небом.
4.
Кай Петрович жил на окраине Москвы. Ему не хотелось ехать домой. Он еще немного побродил среди деревьев маленькой березовой рощицы, которая каким-то чудом сохранилась среди новостроек.
Разгоряченный от противoричивых мыслей и недавнего сна наяву, Кай Петрович решил еще немного пройтись. Он схватил пачку сигарет. давно не курил. "С таким трудом бросил, а теперь вот опять". Но ему сейчас было на это наплевать... -Эй! чудик, закурить найдется? И тут же вслед за вопросом последовал коварный удар булыжником сзади. Компания из двоих. Бездомные. И человек, судьбу которого они решили перечеркнуть.
... - Че там он бормочет, блин? - Да ты карманы, карманы его поворуши. Что даром ли его тяпнули. Сам, небось, гаврик, по ресторанам шляется. Ну и мы кутнем. - Да кто, ж тебя в таком виде пустит в приличное общество, разгильдяй? - бездомный хрипло рассмеялся, словно ржавая пружина скрипнула. - А я того, приоденусь. Ему, доходяге, то уже все равно, почти покойник. С таким подарком, он показал на окровавленную голову человека, лежащего без сознания, - не очухается. Да и на кой чорт ему нужна эта жизня? Там, в Раю пусть пребывает. Ой завидую я ему. - А давай и я тебя трахну, ну хоть, вот этим камнем, живчик? - Не надо! Еще побегать хочу. Бабу бы сейчас и бутылочку смирновочки! Что, о бабе размечтался? А хочешь - я тебя оприходую, снимай штаны, чего уж там, осчастливлю по полной. За мной не пропадет, бля. - Нет, ваще благородие, сволочь подзаборная, я не по этому делу. - Дурак, видать сразу, что в колониях не пляжился. Там бы приучили к порядку. Ладно,Тьфу! У бродяг было хорошее настроение. А проблема, куда девать тело решится сама собой, вот котлован разрыли под новый дом. Значит пришибленный ими туда и пойдет в фундамент значит, вместо первого камня. Мысль, выраженная одним из доходяг, понравилась другому. - Ну, все, давай, поднимай жирика за ноги, а я за руки и в последний пусть с песней. Неа! - один из бездомных стал быстро расстегивать ремень. -Ты мне, жирика приспособь в позу, трахать я его буду. - Так он же весь в крови, перемажешься. - Не волнуйся, заботливый, детей я ему делать не буду, бля. Оба рассмеялись. Бандит решил насладиться своей жертвой "по полной программе" . Наконец, его покрытое оспинами лицо расплылось в довольной улыбке. - Ну, а ты не полезешь на барана? - На кой он мне? Завтра пацанку прищемлю привокзальную. Уже и "блесну" припас. - Ну, как хочешь, для друзей ничего не жалко. Он сорвал, выглядывающий из за забора лопух и вытер свою испачканую от сношения мразь. Раненный вдруг застонал. Бездомные положили его опять на асфальт и стали прислушиваться к бессвязным словам, которые все больше и больше заинтересовывали их. - Ишь, Каин он оказывается. Читал я где-то, что скотник с таким именем был первым убийцей на земле. - Вот видишь, святое дело делаем, избавляем трудовой народ от убивц всяких. Нам еще и памятник должны поставить. - Дурак, давно это было, кажись в Библии устаканилось понятие. - Ну, ладно, пошли, притих наш именинник, спать ему хочется.Скоро уже ему постельку в сырой земле приспособим. - А чего его-то тащить куда-то. Давай тут и сбросим, блин, место подходящее. А? Глухарь? Ну ты и бздун. Никто не видит, давай к котловану дотащим, наверняк. Как денежки из кармана тяпать,так мастак, а как поработать,так лень-матушка? - Да, что я против, ну давай...смотри, опять что-то губами бякает. Давай послушаем, бесплатный спектакль. - Не убивайте,- сквозь окровавленную пелену, Кай видел своих могильщиков. "Ну зачем он пошел за ограждение? Ну потерпел бы до дома, уличного туалета захотелось, вот и прощается с жизнью. Эх!" Не ожидал Кай, что снятие каиновой печати так быстро приведет к нему убийц, хотя в глубине души знал, что обречен. Кошмары снится перестали, а он видимо был с рожденья обречен на страдания. А нет страданий, получай пулю...или камень или...какая разница, как приходит смерть, если она судьба? Один из упырей вынул из кармана конфетку, пожевал и философски процедил сквозь зубы: - Пошел вон, Каин ты, убивец, значит от тебя народ хранить надо, молись, уже скоро. Cлышь, Глухарь, а может оттупырим его к парадному и ляди его откачают. - Бля! Не откачают, урод, смотри сколько крови потерял, покойник уже, а я донором ему не собираюсь быть, ни х-я. Да и засек он тебя, милиции сдаст. - Хер сдаст! Меня? Ну даешь! Я сам себя в зеркало не узнаю, так отпупырился, да и ты зачерствел так ,что родная мать не узнает. - Ох,блин, дело говоришь! Зачем мокруху на душу брать? - А ты еще спроси его, или деньги ему нужны и банк его верни обратно, да и реверансик не забудь. Снова ночь исполосовал ржавый смех одного из бродяг. Он покосился на Кая. - Ладно пусть живет пока, я сегодня добрый. А то по ночам будет мне сниться, как тогда, помнишь, Гришка? - Помню. Ты его тогда славно тыранул ножичком, скотину, как поросенка прирезал. Да и доходяга он был. Благое дело сделал, помог человеку, блин, а то маялся на белом свете. - Ладно, урод, пошли. ...Кай Петрович открыл глаза. Все вернулось на место. Его судьба решилась. Звезды дружески подмигивали, словно подтверждали - живой. Откуда-то взялись силы. Он с невероятным усилием поднялся и перебрался на скамейку. Стянул с себя рубашку и завязал пробитую камнем голову. Как говорил Лешка напарник по бригаде: "До свадьбы заживет".
Пошел в направлении своего парадного. И опять потерял сознание уже на пороге своего дома.
***
...- Скoрая, скорее, у мужа сердечный приступ! Миленькие, пожалуста, быстрее.Что? Адрес? Она настолько растерялась, что забыла свой адрес. На пороге стояли испуганные дети. - Новостлоевская 17 квалтила 12. - почти хором проговорили малыши, слово прочитав ее мысли. Она быстро дернула со стула халат и набросила на себя. Но кажется дети не заметили ее оголенности. Они подошли к папе. - Папочка не умилай, ладно? Родненький ! Ой, папуня, какой ты холодный стал! Скорая приехала через 40 минут. Врач с сожалением констатировал смерть. Ирина Викторовна честно ответила, как все произошло, она даже не могла заплакать. Внутри поселилaсь каменная пустота. -У вашего мужа было больное сердце. Обширный инфаркт, я думаю, вскрытие покажет. Это ваши дети? Но как вы теперь одна? - Почему одна! Я ее детям заменю отца. Из второй комнаты вышел брат-близнец мужа. Врач, констатировавший смерть, удивился. Ну вы даете. Если бы передо мной не лежал мертвый человек, то но за что бы не поверил! Вылитый покойник! - Я на похороны братa приехал. - Вот как? - у доктора все похолодело внутри и тело покрылось испариной.- Oн же только... - А мне сон был вещий. Доктор, а как ваша фамилия? - А вам не все равно? Ну ладно. Авель. - А как имя умершего? - Правда за правду - Каин. Врач вздрогнул, а вдруг....Ему даже почудилось ,что кто-то стал невидимыми тисками сжимать горло. Устал. Нервы.. Может фамилию Авель поменять на что-то другое? Чем черт не шутит?
Для меня авторство текста не осталось тайной. Стоило только увидеть "рвоту", "целка", "обо...ся" - и сразу стало ясно, кто есть кто. Прочла через силу. Подумала: а где здесь историческое фэнтези? В первом рассказе - тьма ошибок, корявые диалоги, кривые описания, но все же там есть хоть какая-то привязка к теме. Ему и голос. №1
Критерии оценки текстов: Сюжет — то, насколько захватывает повествование, насколько непредсказуем сюжет. Мир — то, насколько глубоко проработан авторский мир, насколько он интересен и оригинален. Персонажи — то, насколько удались образы героев текста, насколько они продуманы, насколько логично их поведение. Стиль — авторский язык и манера изложения; все те элементы авторского мастерства, которые не описывают три предыдущих критерия.
Сюжет - театральная постановка. Очень пафосная, банальная и неумелая. Мир - мира нет, есть притянутые за уши декорации. Персонажи - ни одного заслуживающего внимания героя. Характеры в прозе передаются через действие, а не через тупые наигранные, достойные ТЮЗа диалоги. Форма - стилизация есть, но всё очень скучно. А-ля "классика" в плохом смысле.
2.
Сюжет - отсутствует. Мир - отсутствует. Персонажи - нет их. Форма - лучше, чем у автора первого произведения. В общем - фиг пойми про что белиберда. Намешано в кучу всякое, но в сюжет не собрано. Композиция свойственна авангарду, а за авангард никогда не проголосую.
Понравился первый рассказ "Урок воспитания" Сюжет напомнил мистико-фантастическую литературу 18-19 веков(отголоски Франкенштейна Мэри Шелли) Сюжет захватил,хорошо описаны персонажы.В остальных произведениях увы,подобного не нашла. Поэтому голос за номер 1 "Урок воспитания"
CREATTOR, клмн, прошу прощения, написала пост, и был глюк, не сохранился. Переписывать нет времени и желания, поэтому коротко. 1. Сюжет. Все напыщенно, жутко пафосно и предсказуемо. Было скучно. Мир. У короля постоянно отваливались усы, пистолет злодея стрелял мыльными пузырями, под париком героя-любовника отчетливо виднелась лысина. В общем, не поверила. Персонажи. Весь мир- театр, и люди в нем - актеры. Стиль. Скучно. Вот почему бы не подражать тому лучшему, что есть у классиков?
2. Сюжет. Попытка автора взять планку, для него недосягаемую. Мир. Нет. Персонажи. Видимо, автор решил, что имен достаточно - оно все скажут. Стиль. Совершенно варварская смесь штампов.
№1. Сюжет — Плохо, что проблема героини (т.е. от чего ее «лечат») не обозначена сразу же, в нале текста. Нас почему-то сразу принялись отвлекать отцом-графом-профессором, но суть конфликта отца и дочери угадывается довольно смутно. Следующий (и главный) недостаток – это собственно сам урок. Я вообще не уверена, что все произошедшее хоть как-то изменило героиню. Она захотела спасти отца? Нет. Ей опротивела праздная жизнь? Нет. Она раскаялась в итоге? Да не похоже. Ей не пришлось делать выбор, не пришлось совершить поступок, ее просто запугали, и все. Мораль же в итоге вышла какая-то детская: будешь плохо учиться и флиртовать с мальчиками –не будешь никому нужна в старости. А еще - множество тем повисло на рассказе мертвым грузом, не получив ни завершения, ни развития. Линия отца осталось оборванной; тема аккультзма, похищения душ и т.п. едва задета краем. Развязка, где все увиденное оказывается сном - разочаровывает,кажется, что автор поленился распутывать ситуацию, а просто нажал кнопку "сброс".
Мир — Скуден. Да, место действия угадывается, но и только. Тут две крайности: с одной стороны множество ненужных деталей (вроде того же портала и похищения души), с другой – явная недостаточность описаний и объяснений.
Персонажи — Прописаны мало, но узнаваемы. Отец гг – шаблон, в тексте почти не действует. Мария –легкомысленна и эгоистична настолько, что в конце концов перестаешь в нее верить. Князь – шаблон, но, пожалуй, получился самым ярким из всех, да и то благодаря ассоциации с Калиостро. Евгений – ну очень странный тип. То он заикается, то нет. Любовь к Марии появляется неоткуда, и так же стремительно исчезает. Да и с логикой поведения большая проблема. Зачем он принялся ей врать, если все равно уже притащил в лабораторию с ножом у горла? Ладно бы он хотел втереться к ней в доверие, что-то он нее узнать, так нет же.
Стиль — Довольно сухой. Автор зачем-то решил показать нам высшее общество, но речь героев не соответствуют этому статусу вообще никак. Стилизации нет. «– Мой отец не просыхал, а теперь лежит, как бревно, получив инфаркт!» «Ну и пусть! – решила Мэри. – Мне все равно, что он про меня подумает! Пьяница чертов.» - «Я… не пойду! Мамочка, я боюсь! У меня от вас синяки будут…» «– Славик, что это?» Если бы гг была, к примеру, мещанкой, или дочкой провинциального помещика – пожалуй ее поведение казалось бы более правдоподобным. Довольно много корявостей:
«Урок воспитания» - кого-то учат воспитывать? «если бы не обязательство следовать этикету и манерам.» - следовать манерам? « Словом, каждый второй повеса решил, что стоит ему прижать вас, как следует… И смею заметить, не на пустом месте» - конечно, прижимать лучше не на пустом месте, удобнее, если рядом стена «Его глаза, которые Мэри всегда помнила серьезными, задумчивыми, или ничего не соображающими от выпитого спиртного заулыбались.» - соображающие глаза – это сильно «заспешили юркие слуги, застучали каблуками по лестнице, удерживая поднос с блюдом.» - впятером одно несли? «возле проделанной в стене вентиляции» - можно проделать вентиляционную отдушину, не вентиляцию и т.п.
№2 Сюжет — Рассказ затянут, целых три вступления подряд . И если вводный эпизод хоть как-то связан с повествованием, то вся линия тов. Московских, как и подробный техпроцесс душеоборота – выглядят совершенно лишними, и служат не завязкой даже, а подведением к основному действию (этакая толстенная рамка для маленькой картинки: место занимает, а толку – ноль). Есть еще в рассказе противоречие, которое автор никак не объясняет: почему каинова печать оказалась снята именно в тот момент когда герой, по сути, узнал о своей невиновности, хотя, по идее, должен был раскаяться? И, возможно, именно из-за этого противоречия, идея произведения осталась для меня загадкой. Я что должна была вынести из текста? Быдло – быдло? Спасибо, я знаю. Каин не виноват? Ну предположим и что? Вина понятие относительное и измеряется мерой совести, а не мерой принесенного мир зла? Ну… возможно, хотя хз.
Мир — А что тут считать миром? Описания душехранилища? Можно бы, да вот беда – никакой роли тексте оно не играет. В остальном же все происходит в вакууме (и сферическое оно).
Персонажи — Тов. Московских – безлик и усреднен, по сути, он просто рассказчик и личности в нем можно разглядеть не больше чем, например, в авторе какой-нибудь журнальной статьи. Тов. Каин –отличительных черт, коме комплекса вины, не имеет. Деклассированные элементы – на живых людей и вовсе не похожи, в них просто не веришь.
Стиль — Стилизация «народной» речи, мягко говоря, не удалась. В остальном язык вполне неплох, пока автор не увлекается публицистическим стилем.
Голосую я за первое, т.к. второе мало напоминает рассказ.
Урок воспитания Сюжет довольно закручен и непредсказуем. Мне понравилась неожиданная развязка конфликта, да и сама суть конфликта мне открылась в самом конце. Но можно было расставить акценты сразу, чтобы заинтриговать читателя еще сильнее т. к. первая часть рассказа у меня особого интереса не вызвала. Но...все не очень правдоподобно. Маловероятно, что героиня могла измениться. Мораль слишком явно подаётся, но не думаю, что это недостаток. Кому как. Мир недоработан и несколько сумбурен. Характеры персонажей слишком утрированы. Стиль классический, но не сочный. Речь Мэри не соответствует ее статусу.
Проклятие Каина Сюжет винегретный. Первый абзац у меня убил все желание читать дальше, но я продолжила чтение т. к. должна была прочесть текст до конца. Дальнейшее развитие событий меня приободрило. Реинкарнация душ... попытка автора создать свой уникальный альтер-мир похвальна. Причинно - следственные связи выражены слабо, если выражены вообще т. е. фабула едва угадывается. Мир представляет из себя некий пэчворк в не лучшем его проявлении. Персонажи бледные. Их поведение не поддаётся здравому смыслу. На Кая Петровича все беды сыплются сразу. Он как испытательный полигон. И совершенно неправдоподобные бездомные ни только его обокрали, но и изнасиловали... Персонаж - функция. Пусто. Стиль не выдержан, но сам язык хороший.
Голос за первый текст.
AlanaDargo vs Yanesik 8:0
Медалька отправляется к AlanaDargo. Поздравляю ее с заслуженной победой! Yanesik желаю удачи в творчестве. Желаю, чтобы он нашёл себя в других проектах.
Тема будет открыта для обсуждения до 27 августа включительно. Welcome! Отдельное у меня пожелание к участникам дуэли. Не требование, а именно пожелание. Прошу вас высказаться о текстах друг друга.
Я бы с удовольствием с соперником поработал (в школе критики) над законченностью фразы и наилучшим выражением своей мысли (подбором слов, фраз, их правильным употреблением).каждое слово несет в себе определенную энергию, ее можно усилить, могно погасить, как спичку. Традиционое взгляды разделение на тему, идею, персонажей, развитие, выводы (резюме) давно устарели. Нет, конечно, все это присутствует,но главноый стержень произведения по моему глубокому убеждению держание читательского интереса, градус этого интереса должен поддерживаться или страхом или желанием (которое создает автор) узнать дальнейшую судьбу героя.других пружин - нет. Это не таблица oблигаций, которую нужно пройти до конца.И кого интересует конкретная шлифовка образов героев? Герои должны быть узнаваемы и подвижны.
Удереживать только на пытливости интерес читателя трудно. В этом моя ошибка и плюс.
Мой рассказ для избранных.рассказ моего соперника - для всех людей. То есть, я сразу обрек свой рассказ на проигрыш.Мне важнее было другое, поднять тему, заставить кого-то подумать над тем, что заинтересовало меня.Не все лезут в пещеры,только спелеологи.
Мой соперник создал вполне нормально читаемое произведение, традиционный набор страхов,желаний, возможностей.И неплохо с этим справился, а его недочеты вполне исправимы.если бы она мне показала свой рассказ за пару дней, мого бы улучшилось.
единственно,что я не в состояние исправить- это изгибы сюжетной линии. A я бы не смог дать такие красочные описания,как мой соперник,тут она явно превосходит меня. Ну и конечно, если бы я стал писать в подобном же жанре,то выглядел бы перед моим соперником,как ученик 3 класса. Предлагаю автору поработать вместе,ей понравится, она перейдет в другую стадию восприятия слова. А вам, уважаемый, секундант спасибо за выдержку нелегкого участника(меня) и достойное проведение дуэли.а о своем произведении я еще выскажусь,это будет полезно и всем, даже тем,кто априори уже отвергает мои мысли.
Далее, когда пойду конкретно по тексту - мои мысли-коменты в скобках()) (ошибка автора уже в первой фразе выставлять сентенцию, претендующую на афоризм.если она таким образом хотела декларировать в лоб читателю идею, то ошиблась. Можно было бы это сделать, но не настопько примитивным образом - в лоб) Ученные, а тем более ученные знатного рода – чокнутые. В этом Мэри была уверенна, и более того имела наглядный пример.(после этих слов теряется интрига, все ведь уже сказано, додумано за читателя) Ее отец, граф, профессор Московского университета, и известный химик и медик Александр Абашев был именно таким.(еще один клин) Он мог по многу часов проводить в тесном кабинете – где что-то шипело, дымило, испарялось, и выделялось струйным белым дымом через узкие трубки, свистело в них же, капало из шлангов в пузатые склянки. Запах сероводорода проникал даже в темный подвал, а взрывов, которые время от времени сотрясали его обитель, хватило бы, чтобы уничтожить материк Австралии. (а вот это описание мне понравилось,там, где нужно что-то описать, показать в развитии, автор на своем коньке скурпулезности описания) Другой странностью(почему "странностью"? это наоборот заурядность.странностью была бы трезвость. а теперь вернемся к фразе.Все стало бы на свои места,если бы автор употребил вместо"странностью" слово"привычка или характерная черта) Абашева была выпивка. Вернее поведение после… – Лиза, у нас гости! – кричал(закричал,поскольку действие было произведено в момент высказывания фреазы) он, прикладываясь к бутылке(я бы сказал инайе,вредь нам важно не показать,что князь прикладывался к бутылке,а то,что получилось в результате этого прикладывания). А, когда покойная мать Мэри, подумать только, не являла себя народу, смущенно извинялся перед знакомыми: приболела, видимо. В такие минуты Мэри делалось жутко до мурашек и больно до слез. (смешная фраза)(лучше - до мурашек жутко(устоявшееся словосочетание,фразеологигеский оборот)) Знакомые же не удивлялись причудам Абашева, тоже, видимо, были чокнутые. (чокнутые пригуды?) Мэри разделяла их(причуды?) на близко знакомых – с ними отец всегда был приветлив, и странных знакомых – при виде которых отец белел, и дергал себя за бакенбарды.9зазрыв мысли на два предложения) Или же расхаживал из угла в угол, бил тростью по полу и стульям, и запирался в своем кабинете. Дальнейший разбор может занять 10 страниц,не вижу в этом смысла.
Мой рассказ для избранных.рассказ моего соперника - для всех людей. То есть, я сразу обрек свой рассказ на проигрыш.Мне важнее было другое, поднять тему, заставить кого-то подумать над тем, что заинтересовало меня.Не все лезут в пещеры,только спелеологи.
Интересно, где находятся такие залежи самомнения?.. Мне б хоть немного оттуда... утащить.
Я, причем, старался прочитать Ваш рассказ очень внимательно. Даже невыносимыми местами заставлял себя - особенно это казалось ужасно тоскливо написанного предисловия.
А потом я даже специально - глазами пробегал некоторые фрагменты - чтобы убедиться, что меня не подводит память.
И все равно - я очень плохо понял Вашу мысль. И то ли в этом моя вина, то ли Ваша - тут разбираться надо, если это кому-то интересно или важно.
Произведение с какой-то... хм... мудрой мыслью... назовем ее так... ММ. Так вот. Произведение с ММ, сложное композиционно, должно строиться в своем роде по правилам детектива. В какой-то момент читатель находит некий триггер, дарующий ему космический пендель, - и восклицает: "Вот оно что!" А дальше все образы, все коснтрукции, которые Вы так заботливо рожали, должны начать собираться в единую инсталляцию - - либо успокаивающую, либо взрывающуюся - самое главное - переламывающую настроение и атмосферу, царившие до этого.
И тут-то читатель во всей красе осознает ММ - ибо инсталляция - словно музыкальная шкатулка - ее сыграет.
В Вашем рассказе - лично у меня - ничего не собралось. А я бы очень хотел, чтобы собрались: 1. Сцена про девок-убийц. 2. Перераспределение Каина, да еще с сохранением памяти. 3. Печать Каина. 4. Ситуация с бомжами. 5. Наличие брата-близнеца. 6. Совпадение фамилии.
Неужели вся мысль (плюс минус детали) сводится лишь к тому, что зло "снисходит с небес", какими бы эти небеса ни были?.. хм...
Неужели вся мысль (плюс минус детали) сводится лишь к тому, что зло "снисходит с небес", какими бы эти небеса ни были?.. хм...
Мне импонирует пытливость вашей мысли.Но видимо, ваша криминалистическая одареность столкнулась не с киношным триллером, а с нудной историей. Попросту можно резюмировать ваше выступление так - вы собирались выжать из камня воду - и вам не удалось.А дело в том,что уже предпосылка была ложной: зачем выжимать из камня воду, почему не подождать объяснений автора, дуэль ведь уже пришла к своему финалу, призы розданы, фанфарты отзвучали, слезы радости и печали высохли. Но мне очень симпатична ваша попытка.
Пора объясниться,что я хотел сказать своим произведении?
Уже в начале у меня был промах, что я выложил не полностью 1.Вот если бы показали лишь хобот от слона, трудно было бы поверить тому,кто слона не видел,что у него и огромные уши. Это надо показать. Итак,скурпулезно, для всех освещу свою "гениальность",чтобы никто в ней не сомневался.
какие признаки гения.
1.Нетривиальность мышления. 2.Шок от его умозаключений. 3.захватывает дыхание. 3.Преследует его мысли,заставляют размышлять. 4.нестандартность мышления. 5.Умение повернуть сюжет в любую сторону неожиданно дкля публики,что вызывает восторг,удивление,оЗлобление,досаду. 6.не скучно. 7.Мысль,спрятанная в кожуру другой.
Что из этого есть в моем произведении, если бы я был посторонний читатель?
1.Первое,пожалуй есть на 40 процентов приблизительно.Плюс. 2. Нет шока от моих умозаключений,посто недоразумение.Минус. 3.Дывание не захватывает. Минус. 4.наверно плюс,поскольку многих мой рассказ заинтересовал,хотят понять смысл. Никто не хочет чувствовать себя дураком. 5.Озлобление и досаду я вызвал,значит плюс. сюжет развивается нетрадиционно,все взято в двойную рамку.Полифонизм. 6.Увы скучно.Поскольку компашки мои(девки-убийцы и бомжи)не увлекают, как собутыльники или те, с кем хочется провести время(еще прибъют или изнасилуют!)Минус. 7. Определенно плюс. Много рыть нужно,чтобы добраться до родниковой водички мысли. Много слов(частокол на первый взгляд лишних слов).
Подсчитаем, насколько гениально мое творение.
0,4,1,0,0,1,0,1.
Из семерки, которая нужна приблизительно для гениальности я набрал 3,4 Да, троечка,не пятерочка.Но ведь не все нули. а что нужно сделать,чтобы было на все семь?
Есть один существенный минус,который заложен уже в самом сюжете- протеворечивость.
У всех образ Каина слился с пониманием олицетворения Зла с большой буквы. Нет большего зла,чем убить человека. Вы не пробовали?(шутка!) Каинова печать — печать, которой по Библии Бог заклеймил Каина после убийства им брата Авеля. В переносном смысле — «клеймо преступления». называем явление или факты,которые несут в себе обреченный смысл. В принципе каинова печать можно было бы заменить словом-Обреченость.
совсем коротко
1.Преступник и состояние обреченности.
Перед нами два символа. А я попробовал заглянуть за перегородку, где они живут. Я хотел открыть то,что преступник, даже если мы отгородились от него, тоже человек, который страдает.
2.Вторая полифоническая тема - мысль- Совесть. Девушек-убийц я в начале вывел неспроста, я перевел почти их дословный разговор с корреспондентом из женской колонии для малолеток пойманый на Ютюбе.
3.С девушками я связал Каина вместе по преступлению- убийству и еще, чтобы противопоставить совестливых убийц(Каина) и девушек без сожаления вспоминающих,как убили подругу,так от скуки. Когда корреспондент спросил,а могли бы они опять совершить такое- то они заржали в ответ-ну да, а че? Если опять скука? Но мы уже битые,так не влипнем!
Вот полифония дальше тема страданий-убийцы с совестью и тема убийц без совести.
Тут встает этико-соцвиальный вопрос- как они докатились до такой жизни? Это уже не моя тема. Мне нужно было показать убийство без раскаяния.
Итак 1.мы имеем-символ преступления - Каин и понятие,с которым он связан- Каинова печать 2. Мы видим страдания человека,как по утрам у него начинаются видения,кошмары,кровь,сцена убийства,совершенного его руками.Это страдания.
А девушки-убийцы не страдают- у них защитная реакция- совесть спит. Я думаю с этим понятно.
2.Теперь о предопределености.У некоторых людей все валится из рук, они не поникают, погему на них Каинова печать,которую народ называет сглазом.
Я выискал в источниках,что бог зарание определил Каина на роль преступника. Вот она третья полифоническая мелодия- предопределенность нашей судьбы. Есть такая Книга судеб,о которой много слышали и которую никто не видел.Меня тоже взволновала эта загадка! Мне кажется- там все записано,что будет с нами, до мелочей. Кто пытается изменить этот порядок-тот подвергается наказанию.Наказание выражается в том,что у нас все валится из рук.Это сигналы судьбы,знаки нашего рока- не поступай так, не делай этого, не говори этих слов, уйди от этого человека подальше от греха, не цепляйся за обстоятельства. Мы начинаем проявлять характер, волю и нас закругивает еще потуже ярмо на шее.
Но можем ли мы бороться с судьбой? Противится ей? Можем.Мы должны производить отвлекающие маневры. Не сопротивляться,а плыть по течению.А в удобный момент,когда окажемся у течения скраю выплысть на спокойное место. А вдруг судьба,занятая другими,не заметит? Если бы я знал точный ответ на этот вопрос,то был бы гением, а я лишь гений на троечку. Но разве не интересно поднять такие мысли,такую полифоническую фугу завертеть?
Описание Того,как души сортируются и посылаются в новое тело я специально превратил в нудное обыденное дело.В этом( если так происходит на самом деле) мало романтики. Это ежедневный труд. Вот на него у меня попал человек Стрелецкий(Московских).Я умышленно лишил весь процесс ореола романтики.Все идет, как на конвеере.
Но Стрелецкий понимает свою уникальность,он один из людей раБОТАЕТ НА ТАКОЙ РАБОТЕ. Ему хочется записать все это, донести людям. Но он писака начинающий,пишет,что видет и сам знает, без привкуса фантазии. Если бы я стал его Апофиз расписывать другими словами, то пошел бы против правды. Мой рассказ меет несколько уровней. 1.Космический.Поднята незаурядная тема,Библейская. 2.Появляется работник,переводящий души. 3.Его протеже(Кай Петрович) попадает в заварущку после сцены умышленной измены жене(которую она сама и спровоцировала)(Это в полном объеме рассказа,который я тут выложу) Тут проявляется еше одна дополнительная линия,идея,которая уже принадлежит мне.
В религиозных источниках сказано,что Каинова печать хранит Каина от смерти. Но в одном истогнике упоминается,что его убили.
Идея каиновой печати(мыаль которая будет всем полезна)такова - раскаявшийся преступник,а именно таковым у меня является Каин не должен умереть,он должен нести свой крест осознания преступления. Раскаявшемуся преступнику(даже несущему печать каина)- море по колено,он обязан жить и нести свой крест страдания.
Я нашен в источниках справку,что его убили(?!) Я же тем,что Кай Петрович(в душу которого реинкарнировался Каин) встретил преступников бомжей и они не смогли его убить,только надругались.Хотел укрепить мысль о том,что жизнь- жизнь презираемого всеми за преступление, ужасна, она страшнее смерти.
а в самом конце появляется брат Кая Петровича и соблазняет его жену. Это,как бы,отголосок девочек-преступниц. Рамка,в которую помещена картина замкнулась.
Преступление без совести,а внутри преступление-раскаяние-картина.
Без рамки не было бы полифонии и двойного смысла.Не было бы задано мной главного вопроса- А зачем нам нужна вообще-то совесть? А? Получается, что всю историю с Каином я выдумал для того,чтобы задать изподтишка для любознательных этот простой вопрос. Вы спросите,а почему я поступил так подло с Каином и всей его историей? А разве мы сами ежедневно не поступаем так же, даже не отдавая себе отчета. Вдумайтесь в смысл своих поступков, своих отношений с людьми,мотивов своего поведения.Сколько маленьких преступников пробегает между нами и миром каждый день,лишенных совести, потому,что нам нет на нее времени. Да, люди не теряют совесть,у них просто на нее не остается времени. А теперь прочитайте полную версию рассказа. А потом плюньте и скажите - белеберда. Так легче.Ведь нет времени разобраться в себе.Так проще. Вот я и поймал вас на мысли,что об этом вашем отношении я и написал рассказ. Это значит рассказ о вас,ну и обо мне,я ведь роже простой смертный.Попробуйте ответить сами себе на этот вопрос.
