Чёртова книга

Дверь с грохотом захлопнулась, оставив парня на лестничной площадке. Сжав кулаки, он долбанул в железную дверь то ли желая разнести её к чертям, то ли просто выплёскивая злобу… В итоге на руке появилось покраснение и даже выступили кровинки.
- Да чтоб тебя… - сквозь зубы процедил он и пошёл вверх по лестнице …
…
Их история начиналась, как в сказке. Она – такая воздушная и красивая, романтичная и нежная, словно из сказки. Она… Роза. Она покорила его сразу же, с первого взгляда. Тогда он шёл за ней под проливным дождём без зонта, шёл до самого её дома, чтобы сказать одно лишь – «Как вы прекрасны…». Милая улыбка на точёном лице, чуть раскосые яркие синие глаза и белокурые кудряшки … Их история начиналась, как в сказке. Цветы, поцелуи, прогулки по ночному городу, закаты, рассветы, поездки… ни одного омрачающего разговора или скандала, ничего, предвещающего катастрофу. И в один прекрасный день…
- Привет, Розочка. Приглашаю в кино сегодня, пойдём?
- Здравствуй, солнце… знаешь, сегодня не могу, у меня дела. Давай завтра?
- Что-то случилось?
- Нет… то есть… я тебе потом расскажу… - и короткие гудки.
Ромка недоумённо пожал плечами и бросил телефон в карман. Листья приятно шелестели под кроссовками, кружились в крошечных жёлтых смерчах и рассыпались в воздухе фейерверками. Парень свернул на знакомую дорожку в парке и сел на лавочку. Что-то ныло в груди, что-то было не так… Набрал её номер ещё раз.
- Роза? Если не хочешь в кино, давай я приеду…
- Нет… нет, не надо… - как-то нервно ответила она, – а хотя… ладно, приезжай.
Через пять минут Роман уже ехал в маршрутке и смотрел в окно. Городские пейзажи, такие знакомые и приевшиеся, надоевшие – и всё же родные. Родной город… Что есть «родной»? По мнению Романа, у него было несколько родных людей. Мать с отцом, брат, лучший друг и Роза. Родному человеку можно рассказать всё, родной человек никогда не предаст. Иначе он перестанет быть родным. Задумчиво перебирая пальцами, Ромка не сразу заметил старуху, щурившуюся на него из-под пухового платка. Какой-то взгляд у неё тяжёлый. Нехороший злой взгляд.
Ромка пересел на другое место, чтобы не видеть её. Он слышал о ведьмах, которые плохое могут наговорить. Сам в это не верил, но осторожность не мешает. Маршрутка остановилась возле знакомой остановки, Роман спрыгнул с лесенки и зашагал в сторону дома Розы. Старуха, как выяснилось, тоже сошла и шла в эту же сторону. Пройдя ещё несколько шагов, парень остановился и обернулся, открыто глядя на неё.
- Вам что-то надо, бабушка? – довольно резко спросил Ромка.
- А ты, милок, не груби… - запричитала старуха. – Ой, не ходил бы, недоброе ждёт… вот попадёшься ведь…
«Ведьма…» - подумал Ромка и отвернулся, чтобы идти дальше.
- Зря не слушаешь меня! Я вижу, у тебя аура пропадает! Смерть ждет, сынок… - прокричала старуха ему вслед.
Роман ухмыльнулся и пошёл дальше. Тоже мне, аура пропадает… Смерть ждёт.
- Ага, сейчас мне на голову кирпич свалится, - бросил он через плечо.
- Кирпич не свалится, это глупости, - заявила старуха, плетясь за ним. – Ты же в Бога веришь, зачем о суициде думаешь – это же грех…
- Бабушка, я о суициде не думаю… - оторопел Ромка, остановившись, - и вообще. Я зову полицию.
- Ну и зови, - обиделась старуха и поковыляла прочь.
Роман лишь головой покачал и пошёл дальше. Странное что-то происходит… На глаза попался цветочный магазин. Улыбнувшись, он зашёл и купил букет белоснежных тюльпанов. Они чуть отсвечивали серебристым и источали нежный тонкий аромат.
Взбежав по лестнице на восьмой этаж (лифт у Розы, как всегда, не работал), парень позвонил в дверь. Он пытался отдышаться и прижимал цветы к груди, ожидая, что вот, сейчас – его любимая откроет дверь и с ласковой улыбкой возьмёт тюльпаны, вдохнёт их чудесный едва уловимый аромат и прошепчет: «Спасибо…»
- А, это ты, привет… - раздался голос, выдернувший Рому из его мечтаний. На пороге стояла Роза. В простом белом халатике и тапочках, - ну проходи, что встал…
- Привет… -нахмурился Роман, - это тебе…
- Опять цветы? Скучный ты, Ромка… - Роза закрыла дверь и безразлично взяла тюльпаны.
- Но тебе раньше нравились тюльпаны… - парень не то чтобы обиделся, но было как-то немного странно видеть такую реакцию. Разулся, прошёл в комнату и по привычке сел в кресло. На столе лежала книга с каким-то нелепым названием вроде «Он будет твоим. Советы по соблазнению». Рома взял книгу и как-то удивлённо принялся листать, - а это тебе зачем?
- А, заметил… - Роза вошла с вазой с тюльпанами в руках и поставила цветы на стол, - да вот подумала, скучно мы с тобой живём. Всё цветы, прогулки, кино, романтика… ничего сверхъестественного… ты меня не добивался никогда, всё так гладко. Вот решила немного разбавить наши отношения.
- Разбавить? – усмехнулся Ромка, - ну и как собираешься их разбавлять? Заведёшь себе другого и поставишь мне условие, чтобы я добыл тебе чего-нибудь – тогда вернёшься?
- Можно и так, - девушка спокойно улыбнулась и села напротив, – Понимаешь, в чём дело… я хочу страсти, хочу нечеловеческих чувств, испытаний… хочу, чтобы ты меня добивался – представь, как сладка будет тогда победа?! Хочу, чтобы ты почувствовал, как я тебе нужна.
- Роз, я и так знаю, что без тебя жить не могу… и я тебе об этом уже говорил, - пожал плечами парень. Он решительно не понимал, в чём дело.
- Нет… вот в этой книге дан очень хороший совет, - Роза взяла у него книгу и пролистала страницы, - вот. «Дай ему почувствовать, что ты недоступна. Парни любят преодолевать препятствия и добиваться успеха. Поставь условие – например, прыгнуть ради тебя с крыши. Конечно, не прыгнет, но страсти разыграются… а если вдруг попадётся такой, что решит прыгать – останови его перед самым прыжком. Представь себе его чувства – это же фейерверк, адреналин!...»
Роза читала с таким восторгом и вдохновением, что Роман только головой качал.
- Милая, это писал какой-то идиот… который, во-первых, не знает психологию мужчин, а во-вторых, просто ненормальный.
- Ты так говоришь, потому что просто не способен на такое! – вскочила Роза. – Ты хоть раз делал ради меня что-нибудь?! Всё время только цветы даришь и в кино водишь… ну и гуляем… а ничего от тебя душераздирающего я не слышала! – швырнула книгу на стол и пошла прочь из комнаты.
- Роз, ты что, хочешь, чтобы я прыгнул ради тебя с крыши? – Роман едва не подавился смехом, вставая и шагая за ней, - это же глупо! Эта книга для тех, кому жить скучно… мне с тобой хорошо без всяких крыш.
- Ты ничего не можешь сделать! Вот у Аллы парень – это да, он чуть не повесился ради неё, она его остановила! Такие чувства, такая страсть! А ты… - Роза оттолкнула его от себя, - уйди отсюда… уходи, слышишь?
- Ты перестала мне верить? – тень пробежала по лицу парня и пролегла жесткой складкой между бровей, - Роза, я люблю тебя…
- Докажи! Иди, докажи! Боишься, что не остановлю тебя? – прокричала она ему в лицо, - да ничего ты не докажешь!
- Вот как… что ж… - Ромка быстрым шагом вышел в прихожую, обулся и толкнул дверь, - когда успокоишься – звони.
- Прощай! – крикнула Роза…
… Дверь с грохотом захлопнулась, оставив парня на лестничной площадке. Сжав кулаки, он долбанул в железную дверь то ли желая разнести её к чертям, то ли просто выплёскивая злобу… В итоге на руке появилось покраснение и даже выступили кровинки.
- Да чтоб тебя… - сквозь зубы процедил он и пошёл вверх по лестнице. Всё его существо было против того, о чём он думал. Он не хотел прыгать, он не хотел думать об этом… но внутри кипела обида и злость, а ещё – желание доказать. Видимо, автор книги всё же хорошо знал психологию мужчин. Стремление к первенству и желание победить генетически заложено, и ничего тут не поделаешь…
Выбравшись на крышу, Ромка долго смотрел в небо. Глупость какая-то… прыгать с крыши, чтобы доказать, что любишь. Разве это нужно доказывать? Вздохнув, он подошёл к краю и посмотрел вниз. Как назло, высоты он не боялся. Один шаг, ради того, чтобы подтвердить чьи-то слова в этой книге. Чёртова книга… и автор её тоже. Нет, он не сделает этого шага. Он станет исключением из правил. Расстались – это не стоит жизни.
- Я так и знала. Ничего ты не можешь, - Роман оглянулся. Роза стояла сзади и смотрела на него, - а я-то подумала, действительно пошёл прыгать. Трус.
Она едко улыбнулась и осталась стоять. Он горько усмехнулся в ответ. Вот оскорбления он простить уже не мог. Когда задевали его гордость – он всегда отвечал.
- Дура… - и завалился спиной вперёд, раскинув руки… последнее, что всплыло в его голове перед ударом – сморщенное лицо старухи и её слова «… у тебя аура пропадает! Смерть ждет, сынок…».

Эгоист

Случилось это довольно давно, в дни моего светлого и беззаботного детства, которое помнится мне ярким, сплошь в летних цветах. Маленький эпизод его, который и историей то не назвать, случился как раз этой счастливой жаркой порою. Я тогда был еще мальчишкой. Маленьким, любопытным и безмерно впечатлительным мальчишкой.
Июль незаметно переходил в август, безжалостно накаляя городской асфальт и разгоняя жителей по хоть немного прохладным местам, будь то дом родной или гостеприимная пивная, а, может быть даже и озеро. На щедро залитых слепящим глаза солнцем улицах не было никого. Ну, разве что пару раз на свет нехотя показывались сантехники из подвала, что у нашего подъезда. Там, как и сейчас, находилось «ЖЕУ». Не считая неспешно шагающих рабочих вынужденных время от времени сновать от подвала к подъезду и лениво дремлющих кошек, во дворе было пусто. Ну, конечно же, там был и я. Ну а как же. Я там был неизменно, изо дня в день, из недели в неделю, я исследовал свой двор в поисках приключений. Но речь, к сожалению, сейчас не о том.
В общем, невзирая на палящее солнце, я колесил по квадрату двора на своем красном велосипеде. Я был один. Не помню, почему, но друзей со мной тогда не было. Довольно подуставший от жары и скуки я был только рад, когда услышал мамин голос с восьмого этажа: «Артем, обедать!». Я тут же вывернул руль и поколесил к подъезду. Без особых усилий я доставил велосипед на свой этаж, затем в кладовку, и пошел мыть руки.
После плотного обеда на улицу идти больше не захотелось, и я пошел к себе в комнату. Моя младшая сестра Аня была тогда в детсаде, и, поэтому играть пришлось с самим собой. Играть в детстве я очень любил. Даже один, благо воображения было не занимать, не то, что нынче…
Ну, так вот, играл я, значит, закрывшись в своей комнате. Как сейчас помню ту хм… игру. Да какая там игра! От скуки и безделья я просто сидел на кровати и подбрасывал в воздух одну из некогда любимых игрушек – человека-паука. Клятые американские супер герои уже тогда промывали неокрепшие мозги недорослей вроде меня, впитывающих и высокие моральные ценности и, с позволения сказать, навоз и хлам, в равной степени. Отправляя своего человека-паука в героический свободный полет, я наблюдал, как он пикировал к полу. Ловил не всегда. Человек-паук был пластмассовым и внутри когда-то был скреплен двумя маленькими болтиками. Тогда их уже не имелось, а вся внутренняя его полость, не без моего участия, была напрочь залита супер клеем. Однако он все равно разлетался вдребезги если не от встречи с потолком, то по возвращении на пол точно. Руки, ноги, голова и две половинки туловища разлетались по всем углам комнаты. Но я был бы не я, если бы не помог старому другу, с которым попадал не в одну переделку, обрести положенный вид и снова отправиться в воздух. На белой облицовочной плитке потолка, до сих пор виднеются вмятины от носков ног, лица и плеч супер героя. Там же, неподалеку, есть и пара-тройка дырок от воздушки.
Но долго скучать мне не пришлось. Вскоре в комнату вошел отец. Видимо в тот день он освободился пораньше. Конечно же, он застал меня за известным уже занятием. Я тут же схлопотал по уху. Но не успел я толком насупиться, как мой отец протянул мне какую-то любопытную белую коробку, размером с половину коробки из-под обуви. Она была староватой на вид и слегка затертой. На картонной крышке был изображен зеленый танк. Картинка была не особо красивой, бледноватой, а, следовательно, для меня не очень-то привлекательной. Детей двадцать первого века и вовсе такой мазней не удивишь. Скорее на смех подымут. Под танком большими зелеными буквами красовалась надпись «Модель танка Т-72» или «Т-80», не помню точно. В общем, советский танк времен холодной войны. Хотя наши войска тарахтели на этом кирпиче стального кулака СССР еще долго, долго…
Обида за подзатыльник развеялась моментально и я, горящими глазами, уставился на коробку с новой игрушкой. Надпись меня не интересовала. Да и о том, что такое модель я тогда не имел особого представления.
- Вот подарок тебе – сказал папа, протягивая мне коробку. – Дядя (к сожалению имени подарившего не помню, да я его и не знал) передал. У него он пылился, стоял. Вот он тебе решил его подарить.
Я медленно, с благоговением, приоткрыл коробку. Сначала чуть, потом больше и больше. И чем более мне открывалось её содержимое, тем менее я понимал, что же это такое. Танка в коробке не было! Вместо него там оказалась целая куча зеленых деталей расфасованных по отсекам картонной коробки. Сколько же их там было! Колеса, резиновые гусеницы, пушка, детали корпуса, части башни и еще множество чего. Но я тогда увидел там только кучу непонятных пластмассок. В то время я еще не проникся идеями конструирования и созидания великих инженерных проектов, к этому я пришел немного позже. Тогда мне был интересен только готовый продукт – игрушка. Я ожидал увидеть танк, а на меня смотрела лишь гора деталей. Разочарование пришло вместе с вернувшейся обидой на затрещину. Он, видно, издевается!
-А-а-а… Это что? – спросил я настороженно поднимая взгляд от коробки к отцу.
- Как это что? Модель. Склеишь, и будет у тебя танк, на полку поставим – отец непонимающе улыбаясь смотрел на меня. Он, вероятно, думал, что это большая радость – модель клеить. Возможно, так оно и было, но только потом. Тогда же я думал примерно так: «Ну, круто! Его надо мучится собирать, да еще и на полку потом ставить! А польза то, от него какая?!»
- Что, не нравится? – спросил папа слегка разочарованный моей реакцией.
- Да нет, нравится - не моргнув и глазом, соврал я и поставил коробку на стол.
- Хорошо – сказал папа и, растрепав мои волосы мозолистой ладонью, пошел обедать. Когда он вышел из комнаты я запихал коробку под диван и от вернувшейся скуки снова взялся за свою игру.
Вскоре мой отец снова вошел в комнату. На этот раз для того чтобы предложить мне сходить с ним на рынок. Просто прогуляться. Я согласился. Мама уже привела Аню из детсада, и мы с папой взяли её с собой.
Я ненамного её старше – на три года всего. А в том возрасте разница кажется и вовсе ничтожной. Мы оба дети, оба играем в игрушки и прятки. Просто я уже в первом классе, а ей до этого еще дальше далекого. То есть три года. Но завидовать ей, конечно же, нечему. У неё еще целых три года свободы и беспечного неведения, будоражащего предчувствия при одном только слове «школа». Мои же иллюзии тогда были уже развеяны. Хоть с первого класса я и любил школу, чувства эти с каждым годом только холоднели и постепенно, но верно, чахли как сорванный ветром листик волею судьбы определенный в кучу навоза.
Шли мы медленно, прогулочным шагом. Весело болтали о всяком, разном. По крайней мере, Аня болтала без умолку. Это я точно запомнил. Денек был на редкость чудесным, хотя больно уж жарким. Но время близилось к вечеру и легкий ветерок, обдувающий наши лица, с лихвой компенсировал жару.
Вот мы, наконец, подошли к рынку, который находится в нескольких дворах от нашего дома. Помню тогда, если свернуть направо, сразу после главного входа, можно было тут же наткнутся на ряд тентов доверху набитых игрушками. Обычно там лежали всякие китайские пластмассовые изделия, привлекавшие детей, как цветы пчел, яркими красками и манящим внешним видом. Но было там и что-то стоящее, или, даже, хорошее. Всё горой и вперемешку. Я всегда выворачивал голову, проходя мимо этих тентов, только бы успеть пустить слюни и намечтаться вдоволь о большом черном пистолете или о каком-нибудь новом супер герое. В этом плане я, можно сказать, был избалован.
И, вопреки всем моим ожиданиям, (обычно мы, не останавливаясь, проходили мимо) мы вдруг повернули именно к этим, набитым так желанными игрушками, палаткам. Я, в изумлении, последовал за отцом и Аней, которая шла с ним за ручку. Мы остановились у широкого прилавка вывалившегося, будто язык огромного хищника ожидающего пока на него присядет жертва, из зеленой палатки. Мои глаза сразу же жадно забегали в разные стороны. Что с меня взять, я был всего лишь жертвой, загипнотизированной разноцветными прелестями волшебного шатра. Чего там только не было. И чего только мне не хотелось тогда. Папа оставил Аню выбирать себе игрушку и, отвернувшись, нагнулся ко мне.
- Ну что, у тебя подарок уже есть. Купим и Анечке что-нибудь. Ага? – сказал он улыбнувшись.
-Какой подарок? – пролепетал я, не поняв о чем он говорит. Ведь никаких подарков не было!
- Ну как же? А танк? – удивился мой отец.
- А-а-а, да! Танк… - тут я вспомнил про затертую коробку, которая валялась у меня под диваном. Вот он, какой подарок! Мне значит старье какое-то, а ей новую куклу! Это меня довольно сильно обидело. «Нечестно! Нечестно!» - голосило во мне мое эго. Подвывали ему и жадность с обидой. В унисон, сволочи, пели!
Папа встал и взял у Ани какую-то размалеванную куклу, чтобы рассмотреть. Пока они выбирали между этой куклой и двумя другими, мой взгляд, который я тщетно пытался отвести, будто магнитом притянуло к прилавку. Я уже знал, что мне ничего не светит, но смирится я никак не мог. ЕЙ покупают игрушку, а МНЕ нет?! Как так?! Я решил немного обнаглеть и перестал сопротивляться силе манящей взгляд. Я начал разглядывать все товары от самых больших до всяких мелочей. Все этикетки так и кричали: «Купи меня! Купи меня, я буду твоим новым другом!». И вот оно! Вдруг мне на глаза попалось именно то, что нужно. В твердой пластмассовой коробке были запечатаны сразу два супер героя! Вот это да! Два ярких, красочных силача! Да еще и какие-то интересные прибамбасы к ним: разное оружие и даже мотоцикл! Мой верный старый друг – человек-паук бессильно блек при их виде. Мои мальчишьи глаза запылали. В них, теперь, отражалась только желанная коробка. Более ничего…
Когда папа расплатился за куклу и взял меня за руку я встал как вкопанный, отказываясь идти, и с трудом отвел глаза от прилавка.
- Пап, я тоже хочу! – сказал я тоненьким неуверенным голоском.
- У тебя же уже есть игрушка. Должно быть честно! Нет? – мой отец был удивлен моим поведением. Все честно – мне одна, ей одна. Но только мне тогда этот танк и подавно был не нужен, а глаза мои горели нездоровым огнем желания нового, интересного, того что в блестящей коробочке а не в старой картонной. Но папа ведь этого не знал. Разве говорит сорока: «Да ладно, у меня в гнезде уже куча таких цацок, серебро уж и даром не надо.» Не говорит. Тащит ведь, если блестит. А я таким же был, до поры. Мало все было, мало.
- Но, то модель какая-то… а я игрушку хочу! – у меня, аж слезы на глазах выступили от такой несправедливости. – Почему Ане можно, а мне нельзя? Я тоже хочу!
- Мало ли чего ты хочешь! Может весь магазин тебе купить? – отец мой никогда не терпел подобных глупостей. Такое отношение его даже, наверное, обижало. Зависть, жадность и прочая грязь должны пресекаться еще в своем зачатке.
Я, уже не сдерживая слез, схватил коробку с супер героями с прилавка. Отец посмотрел на меня взглядом, в котором было и раздражение, и отвращение к моему поведению. Но в нем была и любовь. Наверное, поэтому он сказал то, что сказал. Я мог бы ожидать что-то вроде: «Нет, не куплю, больно много хочешь!» или «Чего хнычешь, пора вырастать из игрушек, слюнтяй» а, может он просто мог взять меня за шкварник и всыпать дома ремня. Что бы знал что жадность и зависть – это плохо. Да лучше бы так оно и было! Конечно, он мог бы просто купить мне эту игрушку, чтобы не было соплей и обид. Но это стало бы потворством – еще одним немыслимым для него поведением.
- Так делают только эгоисты – сказал он мрачно, вложив в эти слова немалую долю обиды. Затем он расплатился за мою покупку и резко развернувшись, пошел проч. Я поплелся за ним.
Как же обидно мне стало! Обида за то, что мне не хотели купить игрушку, казалась теперь микробной, просто ничтожной перед новой огромной обидой. Эгоист – до чего обидное слово! Не очень понятное, но прозвучавшее так словно меня обличали в предательстве или в чем-то более страшном. Оно, не переставая, звенело у меня в голове. Я еле успевая шаркал ногами за отцом который, не оглядываясь, шел к дому. Слезы никак не хотели останавливаться. Перед младшей сестрой было стыдно. Уж лучше бы он порол меня весь день!
Я не стану говорить, что он был прав. Я еще долго не мог забыть обиды на него. Это была какая-то бессознательная досада. Просто тогда эти слова произвели на меня такое впечатление, что я навсегда усвоил – никто не обязан потворствовать моим прихотям, потакать моим желаниям, страстям и обидам. Конечно, он мог бы все это объяснить (хотя потом не раз объяснял, но к тому времени я уже и сам понял). Донести мог помягче. Но ему ведь тоже было обидно. Возможно даже и больше чем мне. Обидно за сына. Вот и не сдержался. Сам потом жалел…
Но, как бы там, ни было, его слова, пусть и довольно травматично, возымели свое благое действие. Больше я никогда не клянчил, не ныл и начал в целом обращать внимание на такие вещи как деньги, точнее их хроническую нехватку, работа, цена. Слово «Нет»…
Вот такой вот эпизод из детства. Прихоть и потворство мне давно не спутники. И кстати, сестра моя, Аня, до сих пор идет по жизни в обнимку со своими прихотями. Сестры «Дай» и «Хочу». Кто знает, может быть, и ей не надо было покупать игрушку тогда…

Голос Автора принимается в подсчете за единицу.
Голос Начинающего Автора, абсолютно всех модераторов и администраторов равняется 0,5 или 1\2 нашего единичного голоса.
Соотвественно голос Заслуженного - 1,5, Признанного - 2.

И еще. Уважаемая публика, не забывайте аргументировать ваши голоса. Также вы имеете полное право, согласно новым изменениям в дуэльном кодексе, проголосовать, в случае если вам не понравилось ни одно, против всех произведений. За сим все, голосование объявляю открытым!

№2.
Эгоист
«Случилось это довольно давно, в дни моего светлого и беззаботного детства» - и тут же, «гостеприимная пивная» - однако веселое было детство.
«благо воображения было не занимать, не то, что нынче», и тут же, «Да какая там игра! От скуки и безделья я просто сидел на кровати и подбрасывал в воздух одну из некогда любимых игрушек – человека-паука» - зашибись воображение! Таки суперское! Гений прям креативный! Автор, прости за дурацкий вопрос: ежели придумать такую игру считается для тебя полетом фантазии, то каково твое воображение сейчас?
Честно говоря, прочитав первый рассказ я думал, что навряд ли может быть что-то, написанное еще хуже, но автор текста №2 просто таки порадовал! Исхитрился, измудрился да вывернулся и таки выдал нам нечто с кривым рахитичным хвостом и прибитым сбоку бантиком. Текст номер два банально нечитаем. Автор постоянно противоречит сам себе, с огромной радостью тыкает нам нелепости в глаза и подсовывает явления персонажей в ключе детского утренника, ожидая что мы резко распахнем от удивления рот и изумленно выдохнем: «ааааа»!

Голос за рассказ номер раз, но не потому что он хорош, а потому, что его путь по минусовой шкале оказался чуть короче чем у рассказа номер два.