|
|
|
Дуэль №446, проза: Меломан vs Zhenja_Zheka vs GrossJoe
|
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 1453
Замечания : 0%
Дуэль № 446
Меломан vs Zhenja_Zheka vs GrossJoe
Тема: "Ты тот, кого ты съел. Но ненадолго." Саймон Грин
Жанр: мистика
Объем: свободный
Срок: до 30 ноября включительно
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 410
Замечания : 0%
Буду первым)
Мое творение:
Анастасия - рыжая бестия
День первый.
Маленькая комната, два на два метра, по центру стол и два стула стоят напротив друг друга. Голые стены, покрыты штукатуркой и покрашены серо-голубой краской, потрескавшейся и облупившейся.
За столом сидит она и смотрит на дверь. Одна лампочка освещает всю комнату тусклым желтым светом. Размещена прямо над столом, в центре комнаты. Тоскливо гудит.
Дверь лениво распахнулась. Вошел полноватый мужчина в белом халате, круглые очки делали его схожим с Гарри Поттером, еще бы плащ и палочку в руки.
- Добрый день, Анастасия, – он подошел к столу и сел напротив нее на свободный стул, немного развалившись, дверь тут же закрыл кто-то другой, миссия которого открывать и закрывать двери, кто-то чья жизнь полностью лишена смысла – Может сегодня Вы поговорите о мной? Мы должны знать, что же случилось на самом деле. Мы Вам поможем. Я Вам помогу!
Она молчала и смотрела на него так пристально, казалось, она даже не моргает. Уже неделю он приход к ней и старается разговорить. Но все в пустую и это напрягает. Он волнуется, как никогда стоя перед этой чертовой дверью, что отделяет его от мертвой тишины и пустого взгляда, который сверлит его пока он не уйдет. Вчера ему приснились ее глаза. Он спал и пришла она, села рядом, склонилась над лицом, он обернулся и встретился с черным глазами наполненными кровью. Он кричал. А когда проснулся плакал как младенец и заявлял: больше и шагу не ступит к ней. Но утром все забылось. Все кроме животного страха который будоражил органы вызывая приступы слабости. За это утро он раз десять посетил уборную. И вот опять увидев эти глаза, внизу живота неприятно закрутило и сжалось.
«Это просто отравление» успокаивал себя, хотя как можно отравится утренним чаем с тостами. Но лучше в это поверить нежели в то что он боится хрупкой и маленькой девочки подростка шестнадцати лет, с огненно рыжими волосами, но черными как смоль глазами.
- Анастасия, вы должны пойти на контакт! - сказал громче положенного, он злился.
Андрей Николаевич психолог, недавно окончив институт, получил направление в клинику специализирующуюся на лечении подростков с психическими отклонения или же просто не стабильных детей. Ему казалось будет просто. Это же дети. Но все намного сложнее. Особенно с агрессивными. Он проработал полгода, и вот теперь ему поручили Анастасию. И он должен заставить ее разговорить, сказать правду, что же случилось двадцатого августа 2012 года, в пригороде Киева, в сторону Одесской трассы.
- Анастасия, расскажи о себе? О своих родителях? У тебя есть сестра или брат? Собака? Кошка? Рыбка? Хомячок? – никакой реакции, даже зрачки оставались неподвижны.
Андрей сдался. Он должен как минимум оставаться с пациентом полчаса. Решил тоже молчать и дожидаться когда сеанс закончится. Заерзав на стуле сел положив локти на стол и наклонившись вперед, стал смотреть на нее. Так же как она. Глаза в глаза, не моргая.
В начале, ему показалось: она немного отодвинулась, но лишь показалось. Глаза начали слезится и резать. Не выдержал и закрыл их.
Когда посмотрел вперед ее лицо было прямо перед его. Схватила его за голову и притянула к себе. Пытался вырваться но пальцы впились в кожу разрезая ее ногтями.
- Смотри – прошипела она, и глаза вспыхнули племенем, в котором отчетливо увидел все.
***
Небольшая лесопосадка, а вокруг пустое поле, на котором летом выращивали кукурузу, ровно по центру ее разрезала трасса.
Солнце клонилось заснуть за горизонтом, костер потрескивал и угасал, рядом на покрывалах лежали Анастасия с Русланом, возле них Кирилл и Вика.
У обочины припаркована машина Кирилла черная Hyundai Sonata базовой сборки, он только получил права, что собственно и отмечала компания.
Никому не было дела до умирающего костра и ленивого солнца, они не замечали ничего кроме себя. Если бы не присутствие другой пары, они непременно бы занялись сексом, но каждого смущало присутствие других.
Возле их машины припарковался небольшой микроавтобус VOLKSWAGEN Transporter, из него вышло четверо парней и направились к компании.
Ничего не говоря, двое направили пистолеты в их сторону и прострелили парням правые ноги, схватив за волосы начали тащить по земле к машине.
Анастасия вскочила и замерла, не двигалась не кричала, смотрела в глаза одному из нападавших, что шел к ней. Он улыбался, обнажив ряд белых и ровных зубов. Встретив такого парня на улице, она обязательно обернулась бы в его сторону, что бы еще раз увидеть этого красавчика.
Вика попыталась бежать. Но ее быстро нагнали и схватив также поволокли по земле, она кричала и извивалась, пыталась вырваться, но крепкая рука рослого мужчины не отпускала.
Красавчик подошел к Насте и взяв за руку повел за собой, как послушная собачка виляя хвостом идет за хозяином, так и она послушно шла за ним. Почти у машины споткнулась, зацепившись за корень, чуть не упала, но он поймал ее и взял на руки, смотрел в ее глаза нес к машине, взгляд от которого помутнел разум в прямом смысле слова. Взгляд, которому она готова подчиняться во всем.
На головы им надели плотные мешки. Вика плакала. Парни стонали от боли и держались за раненые ноги.
Что делали те кто схватил их они не знали. Машина двинулась с места и поехала в непонятном направлении. Кроме воплей Вики и стонов, в машине не было слышно ни звука кроме шума дороги.
- Нас убьют, - простонал Руслан – они даже не скрывали лица! Нас убьют. Боже куда нас везут? Зачем мы им нужны? Что им от нас нужно?
Вика еще громче начала реветь. Кирилл только стонал.
- Настя ты здесь?
- Да, Руснал, я в порядке, - тихо прошептала она.
Машину начало трясти и подкидывать на кочках, скорее всего они свернули с трассы и едут по проселочной дороге.
Руки у них небыли связаны, но никто не рискнул сбросить смешок с головы и посмотреть, если они так легко выстрелили в парней, то так же легко сделают это снова.
Машина остановилась. Дверь открылась. Их по одному стали выводить. Идти было тяжело. Ничего не видно, а вместо тропинки одни ухабы, раненные парни то и дело падали, их поднимали, и они снова шли. С девушками обращали нежнее, им помогали, поддерживали, что бы те не упали.
Послышались щелчки открывающего замка, всех завели в помещение с спертым воздухом с запахом мочи и гнили. Остановились и сняли с них мешки. Захватчиков было уже не четверо, а шестеро. Все одинаково одеты в черных джинсах и черных рубашках, они даже внешне похожи. Оставив их, заперев двери, Кирилл и Руслан упали на пол, раны кровоточили, Вика бросилась к дверям и стала колотить их, крича и требуя чтобы ее выпустили.
Настя подошла к Руслану и сняв себя футболку перевязала его ногу, потуже затянув узел. Кирилл же сам перевязал себе ногу своею найковской футболкой, потом попытался встать, Настя помогла подняться Руслану. Вика уже просто стояла у двери и будто бы гладила ее, постоянно всхлипывая.
- Нужно осмотреться. Может здесь есть другой выход. Что это за здание? - сказал Руслан.
- Похоже на заброшенные фермы. Часто такие можно увидеть по трассе. Здания распавшихся колхозов, – ответила Настя и направилась в другой конец здания.
Постройка хоть и старая и не видавшая ремонта полвека, была прочной, выстроена с кирпича. Стены высотой в три с половиной метра, почти под потолком вдоль всех стен располагались узкие продолговатые окна с решетками. Даже если удастся ее выбить, то добраться до окна проблематично, так же как и пролезть в него. Одни двери, один выход, и закрыли его, судя по всему на прочный замок. Выхода нет.
- Что им от нас нужно? – спросила Вика, слезы наконец перестали литься, она подошла к Кириллу и бросилась на него крепко сжимая в объятья, он пошатнулся, нога заболела и он упал вместе с нею, от чего ее опять охватила паника и начались вопли к крики.
Настя быстро подошла к ней схватила за плечо, и повернув к себе со всего размаху влепила ей пощечину.
- Заткнись уже! Думай, как выбраться! Думай. Не ори!
Вика замолчала. Больше не проронила ни слова. Не плакала. Замкнулась в себе. Села в углу, могло показаться, что она пытается вдавиться в стены, просочится сквозь них...
***
Лампочка над ними взорвалась и потухла. Андрей словно очнулся от кошмарного сна. Понял, что так же сидит в комнате для бесед с пациентами. А на него видимо все так же смотрит Анастасия. Стало страшно. Вскочил, и рванул к двери, к выходу. На миг ему показалось, что он там с ребятами заперт неизвестно кем, нога заболела, он ударился о стул. Дернул ручку двери на себя. И она с легкостью открылась. Впуская свет во мрак. Санитар, что стоял у двери удивленно смотрел на него. Не мог понять, почему у доктора испарина на лбу и страх в глазах.
Взяв себя в руки Андрей с деловым видом промямлил:
- Лампочка перегорела. Нужно заменить. На сегодня я с нею закончил. Продолжим завтра, – обернулся и увидел перемену: она сидит в темноте с закрытыми глазами.
Впервые он увидел ее с закрытыми глазами! И кажется она улыбалась. Или возможно это игра теней на ее лице, а на самом деле она все так же смотрит на него с непроницаемым лицом.
Забежав в комнату охраны, запросил видеозапись его последней беседы с ней. Охранник удивился, но все же лениво нашел ее и включил. Вот он входит, пытается говорить, потом тоже замолкает и смотрит на нее. И все. Больше ничего до того момента пока не перегорела лампочка. Она не двигалась. Не хватала его за голову. У него галлюцинации. Ничего не говоря, Андрей вышел с комнаты, потом по длинному коридору, слишком длинному, на улицу. Глоток свежего воздуха не пропитанного медикаментами и хлоркой. Так мало воздуха. Не надышаться. Голова закружилась и опять этот спазм в животе.
- Я должно быть уснул. Да. Именно так. Я плохо спал ночь и вырубился там сидя. – «С открытыми глазами?» отвечало предательски подсознание, - Я отключился!
День второй.
- Анастасия. Сегодня поступим по-другому. Я расскажу вам о вас же, - начал говорить Андрей, как только вошел в комнату для бесед, он решил сегодня не при каких обстоятельствах не смотреть в ее глаза и не замолкать, лишь бы эту тишину прорезал хоть какой-то звук, даже если это его голос, не важно, что говорить, главное не молчать, страх зашевелился внизу живота – Ваше полное имя Ковалева Анастасия Сергеевна. Вам 16 лет. Живете вы с родителями возле Севастопольской площади. Учитесь вы в 10 классе. Вашу маму зовут Наталья, отца Сергей.
Он ходил вокруг стола по часовой стрелке и старался смотреть перед собою, боялся взглянуть даже на ее затылок.
- Когда ты к нам поступила, месяц назад, тебя обследовали и признали полностью физически здоровой. Не было ни ссадин и синяков, ни каких либо повреждений. Но вот твое психическое здоровье заставляет многих волноваться. В первую очередь волнуются твои родители, они как никто имеют право знать, что с тобою произошло. Я беседовал с ними не так давно. И они говорили мне, что ты сильная девушка. У тебя волевой характер, и во всех критических ситуациях ты сохраняла самообладание.
Он сделал паузу, развернулся и начал ходить в другую сторону, взглянул на часы на руке, подарок отца в честь окончания института: пять минут он здесь. Еще двадцать пять минут… Он должен продержаться и говорить, не умолкая, не дать ей возможность сделать… Что сделать? Он и сам не понимал.
- Они мне рассказали про один случай, когда вы ехали на дачу всей семьей. Ты должна помнить это. Зима. Скоро Новый Год. На трассе машину занесло. Вы врезались в фонарный столб. Ты и мать не пострадали, а отец был без сознания. У матери случилась паника, она кричала и не знала что делать. Только ты смогла ее успокоить и потребовала чтобы она вызвала по мобильному скорую и ни в коем случаи не пыталась самостоятельно вытащить отца из машины. Ты одна тогда понимала, что у него могут быть травмы позвоночника и переносить его нужно крайне осторожно. Признаюсь, я был удивлен услышав это. Тебе тогда было всего тринадцать лет.
- Ты думаешь, это твое больное воображение нарисовало ту картину? – услышал он голос отовсюду, ее голос, но словно произносимый эхом.
Он остановился, Анастасия сейчас за его спиной. Дыхание участилось и стало тяжелым, обернуться не было сил, он уверен, что встретиться ее глазами. Она видимо встала и стоит прямо за спиною. Испарина выступила на лбу.
Боковым зрением пытался рассмотреть, что же за его спиною, немного повернул голову, потом еще и еще, пока не увидел, она так же сидит на стуле и смотрит впереди себя. Он обернулся полностью и стало легче. Даже захотелось рассмеяться.
«Опять померещилось, мне казалось, я слышал ее голос», но он никогда не слышал голос Анастасии. Как Андрей мог знать, что говорит именно она. Но уверенность что это так не покидала его.
«Говорить, говорить, говорить и не молчать!»
- Анастасия, ты учишься в десятом классе. Вас двадцать восемь учеников. Все отзываются очень хорошо о тебе. Даже учителя. Точнее, особенно учителя – рубашка неприятно прилипла к спине, липкий пот выступил по всему телу, руки же вообще стали мокрыми, достал платок из брюк и вытер сначала лоб, потом руки – говорят ты очень умная и легко впитываешь знания. Могла бы даже окончить школу с золотой медалью. Так же ты ходишь на занятия по танцам и скрипке. Я думаю у тебя много друзей…
Андрей начал паниковать, все слова вылетели из головы, даже мысли путались. Одно он думал: «не молчать, не молчать, скажи же что-то, ну скажи же!»
Слова застряли в глотке, им перекрыло выход, они скопились там пока не канули в бездну сознания. Все до единого, были погребены потоком стараний их высказать. Тишина повисла в комнате. От чего сердце стало бешено колотиться. Капелька пота стекла по виску, вниз по щеке, зависла на секунду у подбородка, упала вниз и исчезла на полу, перестав тем самым быть его честью.
Остановился справа от нее, смотрел на ее волосы, рыжие огненные локоны, завитые от природы. Потом посмотрел на кончик носа, слегка приподнятый, курносый, очертание губ, не полных, скорее тонких, как две четкие линии, но розовые, сочные… Грудь, не большая, слегка поднималась и опускалась от тихого и ровного дыхания. На ней не было лифчика, лишь больничный халат. Показалось, что ее соски набухли и маленькие бугорки выделяться через тонкую ткань.
Он возбудился. Захотелось подойти и укусить ее за грудь, сжать рукой, завалить на стол ее всю и проникнуть так глубоко, как проникает она в его сознание своим молчанием.
Андрей выбежал из комнаты, буркнув на ходу санитару, чтобы ее отвели в палату, закрылся в туалете и опустил голову в умывальник, открыв холодную воду. Так стоял пару минут пока не прошло возбуждение и страх.
День третий.
На этот раз он пришел первым, стоял у дальней стены и ждал, когда ее приведут. Это прибавило бы ей реальности и человечности, что ли? Дверь открылась. Доктор весь напрягся. Вошел санитар за ним она. Ее держали за руку выше локтя. Она смотрела прямо перед собою, но все же в никуда. Волосы слегка закрывали часть лица, глаза. Это не обычно, раньше они были всегда уложены за уши. Но не сегодня. Что-то поменялось.
Санитар кивнул доктору и вышел за дверь.
- Добрый день Настя. Можно я тебя буду так называть? Ты же не против? Я думаю нет. Все мои попытки разговорить тебя и хоть как-то реагировать безуспешны. Поэтому я попросил твоих родителей дать мне твои фотографии. Я их уже просмотрел. Скажу, ты очень фотогеничная.
Доктор сел напротив нее и достал из папки на столе с десяток фотографий. Он смотрел только на них и на свои руки.
- Смотри, это фото с твоего дня рождения. Когда тебе исполнилось 16 лет. У тебя много гостей. Тут твои одноклассники и родители. Все смеются и ты тоже вам весело, – он повернул фото так, чтобы оно было на уровне ее взгляда. – Ты помнишь этот день? Что тебе тогда подарили? Столько гостей, наверняка была куча подарков?
Он отложил фото, и достал другое.
- А здесь ты и твой парень Руслан, возможно тебе больно его видеть, после того что случилось. Но я вынужден идти на крайние меры, чтобы вернуть тебя к нормальной жизни. Руслан студент, он старше тебя. Ты мне не расскажешь, как с ним познакомилась?
Еще одно фото:
- Тут вы вчетвером. Ты, Руслан, Вика и Кирилл. Вика твоя одноклассница? А нет, вы просто в одной школе учились в параллельных классах. Но она твоя лучшая подруга. Мама говорила, что вы всегда вместе были. Даже встречаться с парнями в один день начали. А Кирилл и Руслан были друзьями? Они в одном институте учились? Может, ты хочешь поговорить о них? Рассказать какими они были? Как вы их встретили? Настя ты должна поговорить с кем-то!
- Бла-бла-бла! Ты думаешь тебе это поможет? – сказала она с сарказмом.
Он медленно поднял взгляд на нее, волосы были аккуратно уложены за уши, взгляд в его глаза. Но она же не двигалась?
Андрей замер и не мог пошевелиться, воздух в комнате поглотил вакуум, не мог вдохнуть и выдохнуть.
- Сегодня так просто не сбежишь! – шипела она, но губы не двинулись. – Смотри дальше, ты же так хотел!
Схватила его за руки и притянула к себе. К тому всепожирающему пламени в глазах.
***
Солнце только начало подниматься из-за горизонта, Настя, Руслан, Кирилл и Вика стояли на коленях на сырой земле. За ними была та самая постройка в которой их держали. Впереди стояли шестеро парней, на вид им приблизительно двадцать пять лет. Одеты в ту же одежду. Красавчик стоял чуть впереди, улыбался, в руке вертел пистолет.
Подошел немного ближе и начал считать указывая на друзей по очереди:
- Первый в лес пошел гулять, а второй стал догонять, третий в речке искупался, а четвертый в луг подался, пятый сел себе в теньке, спрятал спички в пазухе. Спичек было всего шесть, кто шестой того и сжечь! – дуло уткнулось в лоб Виктории, она истошно закричала, двое других парней подхватили ее под руки и уволокли за постройку, она все время орала и вырывалась, потом наступила тишина, и стало по-настоящему страшно.
Остальных как скот загнали назад в помещение.
Солнце как в ускоренной перемотке обошло землю, теперь наступали сумерки. Похитители вернулись, связав руки и ноги ребятам оттащили их в ту сторону куда увели Вику.
Пред ними предстала ужасающая картина. Вика лежала голая без сознания на огромном камне, руки и ноги привязаны к крюкам забитым в каменную глыбу.
- Сегодня полная луна. И когда она взойдет мы окропим ее лик кровью. Насытив ее, она насытит нас силой познания. Все готово братья? – спросил красавчик, который ко всему был их предводителем.
Остальные кивнули. Ребят посадили так, чтобы они все видели своими глазами, но чтобы не кричали, заклеили им рты скотчем.
Вика приходила в себя. Начала стонать и ворочать головой. Попыталась отдернуть руку, когда это не вышло, открыла глаза и ужаснулась. Отчаянно пыталась вырваться, ничего не получалось, вот-вот истерика охватит ее. Подняв голову посмотрела вокруг и поняла, что она на жертвенном камне и она и есть – жертва.
- Нет, пустите меня. Я никому ничего не расскажу. Пожалуйста. Пустите. Я хочу домой. О, Боже, помогите! Я не хочу… не хочу… Не-е-ет.
Она боялась произнести слово смерть, чтобы не звать ее, глупые предрассудки, не упоминай беду и она не придет. Ей хотелось верить во что угодно, только не в реальность происходящего.
Один из похитителей подошел и засунул кусок красной тяпки ей в горло, Вика запищала и слезы полились ручьем.
Солнце заходило за горизонт, очертания луны становились все ярче и четче. Время стало ускорятся для друзей.
Как только луна начала светить в полную силу, похитители стали вокруг камня и развели руки в стороны.
Кирилл и Руслан стали ерзать на месте пытаясь ослабить веревки и освободится, Настя смогла подняться на ноги. Немного пошатнулась, чуть не свалилась назад на сырую землю, но смогла прыгнуть вперед, потом еще раз, и еще. Она оказалась за полтора метра от главаря, нужно помешать им любой ценой. Но он словно видел ее затылком. Спокойной обернулся и зашагал к ней на встречу. Подошел так близко, и прошептал на ухо:
- Только для тебя место в первом ряду.
Взял ее на руки и поднес к Вике, так что бы они могли смотреть в глаза друг другу.
Анастасия не могла оторвать взгляд от подруги, полный боли и мольбы. Но потом ее взор пал на луну и она окрасилась в красный. Настя вытянулась как струна, казалось, она взлетит в небо, длинные волосы рассыпались по плечам и стали огненными. Потом она упала без сознания.
Вика лежала недвижима. Взгляд устремлен туда где раньше были глаза Насти. Зрачки налиты кровью. Сосуды и капилляры на лице полопались придавая ей не здоровый румянец. Вика не дышала…
***
Лампочка опять потухла. Андрей сидел недвижимо, не мог унять бешеное сердцебиение, дрожь в руках и ногах не давала шевельнутся. А впереди сидит она! Громко сглотнул, открыл рот хватая воздух…
- Андрей Николаевич – заговорил санитар войдя в дверь, Андрей дернулся с перепугу – Во всем здании свет вырубило. Электриков уже вызвали.
- Хорошо. Тогда я закончил на сегодня.
- Ее можно уводить?
- Да.
Санитар, освещая путь мобильником, подошел к Насте взял за руку и та послушно встала и направилась с ним к двери, Андрей смотрел впереди себя и пытался поверить в невозможное.
- Есть результаты? – спросил санитар у двери.
- Что? Прости?
- Я спрашиваю есть ли сдвиги. Красивая девочка, жалко же. Была нормальная и тут такое случилось.
- Да, жалко. Но будем надеяться. Будем…
Анастасию увели. Андрей громко засмеялся и почти лег не стол обхватив голову руками.
День четвертый.
Настя сидела как обычно и смотрела в пустоту, доктор молчал, нервно тер подбородок и ходил за ее спиной взад вперед.
Потом наклонился к ее уху и прошептал:
- Решила свести меня с ума? Да?! Но у тебя ничего не выйдет, ты соплячка ничего не сделаешь. Я запроторю тебя в дурку до самой смерти, такое заключение напишу, что тебе решат сделать лоботомию. И тогда твои игры закончатся. О, да! Тогда ты уже не будешь так смотреть. Я обещаю!
Андрей выпрямился и сел за свободный стул. На столе лежала папка. От открыл ее и достал фотографию, не глядя на нее положил перед нею.
- Тут все они! Так их нашли. Все твои друзья. Они мертвы, и ты должна была быть с ними. Быть такой же холодной и гнить в земле. Я хочу знать что с ними случилось. И ты ответишь!
Он вскочил с места подбежал к ней и схватив за голову начал тыкать ее лицо в фотографию.
- Смотри что с ними! Смотри, тварь и говори! – кричал он.
Потом опомнился и отпустил ее, отошел в дальний угол комнаты и схватился за голову: «Что я творю?». Глубокий вдох, он опустил руки; вдох, встряхнул кисти рук; еще вдох и повернулся к ней.
Она стояла перед ним, схватила его за горло, прижала к стенке, страх заключил в темницу тело. Руки не двигались, ноги тряслись. Она смотрела на него, слегка склонив голову, улыбнулась:
- Смешной ты, - прошептала, - скоро все закончится и ты будешь свободен. Я обещаю. А пока, я должна поделится с тобою всем, что во мне. И потом… потом ты отпустишь меня. И после мы встретимся только один раз. А пока…
***
Все снова собрались за постройкой. Теперь на алтаре было двое Руслан и Кирилл. Они пытались вырваться. Но веревки крепко держали их приковав к холодному камню.
Настя стояла впереди, руки связаны. За нею, стоял красавчик и держал ее за талию. Она вырывалась и кричала, требовала отпустить их всех, слезы текли ручьем. Сегодня она потеряла самообладание. В тот миг когда поняла неизбежность бытия.
Красавчик схватил ее за волосы и заставил смотреть на друга и парня. Он хотел, чтобы она видела, как они уйдут из жизни.
Было уже достаточно темно, но луна все никак не показывалась из-за густых облаков. Она не хотела стать виновницей гибели двоих невинных людей. Пряталась так долго сколько могла. Но… Тучи развеялись и ее свет пролился на жертвенный камень. И тогда.
Парни посмотрели вверх, похитители стояли вокруг раскинув руки в стороны, Настя вскрикнула, упала и лишилась чувств. В тот же миг дыхание Кирилла и Руслана прервалось, они смотрели на луну и устремились за нею, навеки…
***
Андрей очнулся, он стоял у задней стенки комнаты, Настя сидела не подвижно. И тут от понял, что не дышал все время пока выдел эти картинки в своем мозгу. Закашлялся глотая воздух, согнулся пополам, лицо красное, руки уперлись в колени. Голова закружилась и стало тошнить. Он чуть не упал, реальность пошатнулась. Кое как, путавшись в собственных ногах, добрел до стула и сел на него, точнее сказать свалил массу тела которую ноги отказывались держать.
Тяжело дыша, он схватил фотографию так же лежавшую перед Настей и положил назад в папку, руки постоянно тряслись как бы он не пытался их унять.
- Я не понимаю… - посмотрел ей в глаза – Как? Как они умерли? Почему? К ним никто не прикасался, их не резали и не били. Они все трое просто умерли. Но так не бывает, должна быть причина! Вскрытие ничего не показало, врачи разводят руками. Их сердца перестали биться. Мозг умер в ту же секунду. Но причин тому нет. И пояснений. Ты была там и все видела. Ты одна осталась в живых. Но почему? Или же те просто не успели завершить свой ритуал, когда тебя случайно нашли. Ты должна заговорить. Я не могу дать им описание похитителей созданное в моем мозгу. Я верю, что ты особенна и передала мне его. Боже, что я несу – он сложил ладони как в молитве и поднес их к губам.
Андрей замолчал и закрыл глаза. Страх который он испытывал от одного ее вида улетучился. Сменился полной уверенностью в достоверности его видений. Он поверил.
Вслед за этим возникло молниеносное желание изучить этот феномен. Анастасия особенная. Она может открыть новые рубежи не только в психологии но и в неизведанном доселе факту телепатии.
Взгляд его загорелся.
Он точно знал, как поступить дальше. Главное не позволить никому более говорить с нею кроме него.
Спустя месяц
- Андрей Николаевич, вы уверены, что хотите этого? – спрашивал директор психиатрической клиники, сидя за своим столом и вертя в руке остро наточенный карандаш.
- Да.
- Может передумаете? Чем вы займетесь? Вы уже думали об этом?
- Думал, я очень много думал. Возможно, открою свою практику. Семейная консультация – звучит не плохо.
- А теперь что делать будете?
- Отдохну. Признаться, я устал. Сильно устал.
- Да, это заметно. На сколько вы похудели?
- А это важно?
- Я поначалу думал: вы спортом занялись, а потом почему-то решил что Вы, возможно, заболели. А теперь не знаю, что и думать. Такое неожиданное решение. С вами, надеюсь все нормально?
- Да, спасибо за беспокойство. Все нормально. Просто устал. И работа с детьми – это не мое.
- Что же. Мне не остается ничего другого как пожелать вам удачи и пожать на прощание руку.
- Спасибо.
- А ваша подопечная? Она как?
- Завтра направляется домой.
- Она так и не заговорила?
- Нет. Но поскольку она все самостоятельно делает, родители настояли забрать ее домой. Я дал согласие. Они обещали привозить ее каждый месяц в клинику для осмотра.
- Понял. Тогда, прощайте. Рад был знакомству. Заходите к нам, если будете рядом.
- Непременно. Прощайте.
Андрей развернулся и зашагал к двери. С мыслью: «Никогда и ни за что не пересекать порога этой клиники, ни при каких обстоятельствах!»
Две недели спустя
Небольшой старый трехэтажный дом в центре города на Подоле, является архитектурной памяткой, но, не смотря на это все квартиры первого этажа были сданы в аренду под частные офисы. Внутри все перепланировалось и менялось. Там же заняв один большой кабинет, расположилась частная консультация семейного психолога. Что было удобно, так это отдельный вход в помещение. У двери прикреплена белая табличка. На ней выбито печатными буквами: «Частная семейная психологическая консультация. Доктор Никитин А.Н.»
Андрей не был исключением из правил, которые диктуют нам зарубежные фильмы и сделал кабинет банальным и скучным. Большой диван, мягкий, в котором можно утонуть. Напротив большой письменный стол. К нему удобное кресло на колесиках, за столом окно, справа большой шкаф, слева вешалка для верхней одежды. Там же на небольшой тумбочке стоял приличных размеров аквариум с золотым рыбками.
- Доброе утро, присаживайтесь. Как она сегодня? Дома есть улучшения?
- Доброе утро Андрей Николаевич – зарокотала Наталья Эдуардовна и уселась поудобнее на небольшом диване, рядом с нею сидела Настя смиренно положив руки на колени, взгляд устремлен в окно, находившееся за спиной доктора, - улучшения есть. Но маленькие. Раньше она абсолютно ничего не делала сама, а теперь стала включать музыку, иногда мычит какую-то мелодию. Вот только ночами спит плохо.
- Как давно у нее бессонница?
- Вот уже третий день.
- Понятно, думаю это связано с тем, что сейчас полнолуние. Именно эта фаза луны провоцировала похитителей. От этого у нее внутреннее волнения и возможно страх. Не стоит переживать это пройдет.
- Очень надеюсь.
- Ну, а теперь, вы знаете, что сейчас курс терапии. Поэтому…
- Да-да, я ухожу. Приду ровно через час.
- Отлично.
Андрей провел Наталью Эдуардовну до двери и закрыв ее, запер на внутренний замок.
- Привет Настюша. Ну что продолжим наши занятия. Все как обычно: ты смотришь на картинки в разном порядке и посылаешь мне изображение мысленно. Сейчас я включу камеру, нужно все записать. Я начал писать книгу по паранормальной психологии. Она о тебе и о твоих способностях.
Андрей подошел к шкафу и достал видеокамеру, включил запись и установил ее так что бы было видно Настю и стол.
Затем подошел к ней и включил ноутбук, развернул к ней там на мониторе появлялись картинки различной тематики.
- Начнем! – он сел за свой стол так что бы не видеть монитор ноутбука.
- Что там сейчас показывает?
Настя прищурилась и посмотрела на монитор, там била изображена чайка в полете над морем.
- Так это чайка, и она летит. Дальше.
Потом появилось изображение пламени.
- Огонь! – радостно воскликнул Андрей.
Он строил большие планы, как только он опубликует свою книгу подкрепленную опытами и доводами, он прославится.
Снимок президента Януковича в полный рост.
- О, это президент. Как он попал в выборку? Нужно будет удалить.
Потом снимок полной луны в дымке легких облаков. Настя привстала. Зрачки расширились, а потом она посмотрела в его глаза и он увидел прежний огонь в них.
Входная дверь открылась. Вошли шестеро парней. В одном он узнал того самого красавчика. Он все так же улыбался, бледная кожа и ярко зеленые глаза.
Андрей вскочил и отошел к окну.
- Что вы здесь делаете? Как вы вошли? Выйдите немедленно! – кричал он, не подавая виду что знает их, они просто не могли знать что Настя ему все «показала».
- Ну почему ты не успокоился? Ты должен был меня отпустить и все! Твоя жадность тебя погубила. Я не все показала тебе, - заговорила она встав впереди парней по левую руку от красавчика, - они часть меня. Все они! И когда луна полная они могут покидать меня и становятся как все люди. Но цена этому жизнь!
Один из парней подошел к камере и выключил ее, затем вытянул пленку с записью.
Красавчик подал Насте руку и они вместе, как влюбленная парочка стали подходить к нему, как молодожены к алтарю…
***
Заголовки газет печатали одно и тоже: Убийцы вернулись за своей жертвой. Доктор, лечивший Анастасию, которая чудом осталась жива от рук сектантов, убит во время приема. Анастасию же похитители и увезли в неизвестном направление. Следствие зашло в тупик. Улик нет. Причины смерти не установлены. Следов беглецов не найдено.
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 353
Замечания : 0%
Ффух, вот и я.
Я следую за реками
В кармане Бакалавра дремала чертежная рулетка. Ей несказанно повезло, что она был гибкой и податливой. Иначе не смогла бы обогнуть толстых и тощих людей спереди. Не удалось бы пронырнуть между жилистыми и морщинистыми существами сзади. Растянувшись на километр, она стянулась обратно в руку Бакалавра и удивленно взглянула на него.
- Ничего, дорогая, - тот тяжело вздохнул, - ты хотя бы не ждешь конца этой очереди… - и рулетка грустно спряталась в холщовое пальто.
Думать было невыносимо. Ассиметричное отделение финансов уныло влачило свое существование, подавляя, выкорчевывая смелые и свежие мысли. Стоило только на секунду окунуться в пространные расчеты, мечтания и формулы – тут же спереди, за горами плеч, покрытых перхотью, неслось «Следующий!» Это слово служило приговором. Человек подтаскивал себя к зубастой оградке, и секретарь взглядом пробивал его существо.
- Следующий! – и гильотина опустилась.
Воздух вошел квадратом в помещение, углом задев шляпу посетителя. Сквозняк мгновенно запечатали – он тоже был свежий, поэтому наказание секретаря действовало и на него.
Бакалавр, страдая от дюжины скук за раз, опасливо подобрался к креслу недалеко от очереди. Сначала его пальцы ощупали сиденье. К счастью, там не было ни акульих зубов, ни торчащих пружин. Тогда Бакалавр сел в него. В локтях почувствовались несовершенные углы кресла. Стоило отвлечься от этого разочарования, и он принялся читать колонку с городскими новостями.
- Говорят, Барьер снова поднимается, - по дыркам в газете растекалось обыденное лицо клерка.
- Когда он не поднимался? – Бакалавр начинал злиться. Дохлый воздух в помещении лихо стучал каблуками по голове, отчего та скулила и вспыхивала болью.
- Да нет, дражайший, тут дело другое. Он будто взбесился. Вчера люди рыбачили и… неприятное событие имело место.
- Какое же?
- Сом, самый что ни на есть огромный! Вылетел из воды, пасть раскрыл – и одного из рыбаков как не бывало! Люди знающие опасаются, что это плохой знак. Если рыбеха начинает поедать людей, того и гляди, Барьер начнет глотать и город.
- Чушь какая, - и все же Бакалавр представил сома размером с корову. Вот он вылетает, извивается в пространстве нимфой и завлекает внутрь рыбака. С наполненным баком, счастливый, проваливается под воду, а на поверхности оставляет волнистые росчерки.
Злость превратилась в цыганскую иглу. Косо уставилась на Бакалавра и вонзилась в голову. Он сморщился от боли и принялся старательно массировать виски. А клерк будто и дальше растекался, бормоча про вынужденный переезд. Его жена страшно боялась рыбы, и однажды в панике выбросила аквариум прямо на улицу с восьмого этажа. Туда же последовало и белье любовницы клерка, но, как он заверил, они больше не поднимают эту тему.
- Тихо! В очередь! – Бакалавр заметил, что кто-то пытается подобраться к секретарю, когда пришло его время. Ринулся вперед, мысленно засунув ноющую голову за пазуху.
Секретарь угомонила колышущийся бюст, натянула очки в нефритовой оправе и прогнусавила:
- Что у вас?
- Прошу выдать государственный грант на постройку инновационного транспортного средства, - скороговоркой выпалил Бакалавр. Он чувствовал, что где-то есть подвох, но друзья заверяли его, что это правильная фраза.
- Я рада. Что за транспортное средство?
- Дирижабль.
Тут Бакалавр почувствовал на себе давление сзади. Так смотрят лисята, неосторожно вылезшие из нор на звук пальбы. У одной из очереди шерсть на воротнике даже встала дыбом.
- Чудила, - что-то крякнуло сзади, словно ржавый граммофон, и затихло. Взгляды удалились, длинная шеренга потеряла интерес к Бакалавру.
- Заполняете форму номер три, пишете заявление от руки, приносите завтра до обеда.
- А если не успею?
- Попадешь на обед – пожалеешь, - глаза секретаря пробуравили решетку, уткнулись в Бакалавра. Затем снова упали на стол, контролируя движение рук. Ее бюст качнулся в последний раз, будто жил своей теневой жизнью, и задремал на ней.
Бакалавр с облегчением вышел из здания. В последний раз живая шеренга взглянула на него. Колко, даже стекла не выдержали напора. А затем сегментный червь снова замер, дожидаясь своей очереди.
Дома его ждали настенные часы. При каждом возвращении домой их стрелка в панике билась о стену, возможно, в попытках покончить с собой. Суицидальные часы всегда вселяли тревогу в сердце Бакалавра, а в тишине, когда он сидел над чертежами, было слышно, как они кричат от душевных страданий.
В коридоре скрипела половицами тихая, полупрозрачная жена Бакалавра. Темные круги под глазами зацепились крючьями за веки и угрюмо провисли на них.
- Ты почему не спишь?
- Тебя жду. Ты вообще знаешь, который час? – она смотрела мимо него, в несуществующую мишень. Целилась взглядом, щурилась, но, видимо, никак не могла попасть.
- А я… Наверное, заработался, - Бакалавр взглянул на самоубийственные часы и поразился: уже шел второй час ночи. Он только помнил, что побрел из конторы оформлять документы, по дороге зашел в арендованное помещение, и снова принялся работать над чертежами.
- Документы хоть оформил? – с кухни зажурчал водопроводный кран. Он, как и многое в этом доме, тоже был болен: туберкулез. Постоянно отхаркивал целые потоки воды, не жалея фартуков и одежды.
- Да тут такое дело… Пришел, сел за работу – и забыл…
- Понятно, - она хлебнула воды, и глаза, кажется, чуть прояснились. Часы снова шибанулись о стену. Кран замер в предсмертной тоске.
Кухонные стулья Бакалавр собирал сам. Один раз пружина порвала подол юбки жены, и та принялась в ярости переделывать работу мужа. Но все обошлось, теперь они наслаждаются плодами совместного труда.
- Я вообще поговорить с тобой хотела. Потому и не спалось.
- Да, дорогая. Что такое?
Она вздохнула, набирая воздух в легкие. Так над Барьером собиралось облако, чтобы затем выдохнуть себя на город.
- Я, наверное, перееду пока. Поживу у подруги.
- Что? Почему?!
- Ну понимаешь…
Не понимал.
- Ты все работаешь и работаешь. Мне одиноко. А дети…
- Да..
- Такие решения не принимаются с бухты-барахты. Мы еще не созрели. Не приведи Господь родиться ребенку, когда его родители во всем путаются. Так что, - она поцеловала Бакалавра в губы и плавно поплыла в спальню, - я подожду. А когда твоя работа закончится, подумаем, что делать дальше.
Розы, разбросанные по стенам, отдавали угрюмым и душным. Взглянув на них, можно было получить расстройство желудка. И если неосторожный долго глядел на ползающие цветы, то мог поймать нервный тик. Одна из роз осторожно подползла к Бакалавру, но он не замечал вестника болезни. Все разглядывал мерцающие изгибы позвонков жены, и представлял, как испытывает на прочность стулья.
- Дорогая…
- Да?
-А может?...
- Прости. Голова болит, - пятки зашаркали по паркету.
- Тебе бы тоже пока переехать, - она остановилась на секунду. Барьер злится, здесь теперь опасно будет жить.
Через мгновение Бакалавр уснул прямо на кухне. Рука трагично свисала со стула, а копна волос расползлась по столу.
***
Обитатели Барьера оставляли на воде круги. Одна рыба взмахнула хвостом, и крохотная волна полетела на выступ, еле сшитый из свай и деревянных досок. Тот качнулся, будто пьяный, а рыбак, сидящий на нем, возмутился водному бесчинству. Рядом с ним всегда сидел 75-ваттный фонарь. Лампочка в нем никогда не перегорала. Наверное, она любила рыбака всей душой. Иначе ее слепую привязанность нельзя было объяснить. Камыши фехтовали, фонарь светил всем 75-ваттным сердцем.
Вдали зарычал мотор. Вечером сюда приезжает дружная семейная чета. Они вытаскивают грузный и угловатый диван из фургона. Дается им занятие легко, ведь они тоже грузные и угловатые. Затем диван заменяет место рыбака, и приходит черед закидывать удочку семейной паре. Сидя на диване у самой пасти Барьера, они обсуждают погоду и как правильно жарить пескарей.
Рыбак, устало вздохнув, поднял себя, удочку и фонарь. Затем направился к диванным обывателям и хмуро поздоровался.
Однако повода быть невежливыми с ними не было. Пожилая семейная чета всегда отвозила рыбака домой. Все, что ему требовалось – поспать в кузове фургона или посмотреть на небо. Но обычно он осматривал свой дневной улов. На этот раз добыча оказалось бледной и нездоровой. У одной из рыб выросли огромные клыки, да и сам зверь был непропорциональным. Рыбак взглянул прямо в ее глаза. Должно быть, она умерла, когда тренировалась делать хищный оскал.
Старики включили радио и дружелюбный свинг зажурчал по пирсу. Ловля пескарей затянулась. Погоду обсудили, и она оказалась плохой, а лучшим способом готовки пескарей оказалась жарка в муке. Тогда старик протрещал:
- Ты знаешь, зря мы теперь ездим к Барьеру. Слышала, что стряслось с соседкой?
- Старый дурак. У нее горячка. Белая, понимаешь? Не глотал ее никакой сом!
- Не поверил бы я. Но это уже не первый раз…
- Что ни запой – так кто-то ее глотает. Тьфу, у тебя же клюет! Вечно за всем приходится следить…
Голоса скрылись. Рыбак прислушивался, но отдавались только хлюпающие звуки. Камыши перестали фехтовать и напряженно задрожали на ветру.
- У вас там все нормально? – и та же тишина.
Что-то блеснуло в камышах. Фонарь ревниво направил туда свет, и на яркую вспышку вышел старик, почему-то с раздутым животом и мутными глазами. От него отдавало затхлой водой, а на руках блестели остатки чешуи.
- Глотать…
- Что?
- Глотать! – старик кидается к рыбаку.
Ноги мешают ему бежать, оставляя за собой грязные следы. В тишине слышно только журчание приближающегося желудка. Огромное и воспаленное, как чумная язва, подобие приближается быстро, хотя и сильно качается на ходу. Рыболов слишком поздно понимает, что нужно действовать. Вонь обдает его волной. Рыбака глотает страх от вида мутных, воспаленных глаз этого чудовища. Оно выдыхает слизь и вздутым животом давит свою жертву. Едва не задохнувшись, ногами отбрасывает от себя охотника. На ботинках остаются мутные потоки.
Паника охватывает пальцы, и ему еле удается держать весло в руках. Существо, дико выпятив глаза, пытается встать. Весло бьет его в ребра, и те с громким хрустом поддаются. Вздутый живот лопается фонтаном гнили. Старик с диким криком бьется в конвульсиях, словно рыба, выброшенная на берег. Чешуя на руках серебрится, глупые глаза покрываются еще более густой пеленой, ноги дергаются единым плавником. Но через секунду он затихает, и тихо сипит образованное болото гнилостностей.
Рыбак превратился в сплошную аневризму. Тряслось все тело, сфокусировать взгляд на одной вещи удавалось с большим трудом. Шатаясь, он набрел на диван, теперь продавленный и разорванный в клочья. Скучное счастье пожилой четы превратилось в прах. Всему виной был Барьер…
Удильщика согнуло пополам. Замерший, камыш с ужасом наблюдал, как человека рвет в воду Барьера. Страх стал еще сильнее, когда он заметил мертвого сома, распластавшегося на месте пухнущего старика.
В голове рыбака крутилась только одна мысль. Послужить доброму делу, оповестить город. Ведь достаточно одной рыбы, обернувшейся человеком, чтобы проникнуть сквозь черту и посеять панику среди горожан. Голова форели вместо людской, глаза, как горошины, чешуя, затянутая жестяной сеткой по телу – таким выродкам не место в городе.
Фургон стариков ждал рыбака. И когда ключ оживил его, тот поплыл по дороге, следуя за автострадной рекой. Фонарь верно светил своему хозяину, и вдвоем они ползли к лежащим впереди горам многоэтажек.
***
Документы пришлось нести в полицейскую контору. Причины таких изменений – невинные и официозные, но на самом деле, лицо Бакалавра тревожило людей. А у таких совсем иная дорога.
Щербатые ступеньки. Косматые брови водостоков. Косые глаза окон, а все в куче – здание закона и правосудия. Бакалавр сморщился, зашел внутрь.
Ожидая его или нет, на стуле мирно покачивалась девушка. Не видя ее лица, бедер, талии, Бакалавр почувствовал, что она красивая. Гончая в униформе выбивала буквы на протоколе и сверлила эту милую девушку.
- И все же, зачем вы выстрелили в мужа? – и раздраженно бросил Бакалавру: ждите.
- Очень тяжело жить с человеком, который по ночам играет на флейте, - равнодушно сказала незнакомка и закрыла глаза. Она не походила на тех, кто с ледяным лицом целится в человека, а затем судорожно рыдает на чьем-то плече. Скорее, пистолет она принимала как бытовой инструмент, стреляя из него с монотонностью включения духовки. Огонь зажигался, индейка истекала соком – муж заливался кровью на полу.
- Хорошо, допустим. А градусник? Вы хоть понимаете, насколько опасную ситуацию вы создаете?
- О, это объяснить еще легче. Градусник показал, что у меня лихорадка. А мне работать надо. Детей накормить, обуть… Схитрила я, - прищурила ртутный глаз. Веселый мотив про лапландского изобретателя, от которого ушла жена, посыпался из ее уст. Наверное, мужу было хорошо жить с такой женщиной.
- В изолятор, - ищейка сыграла финальный аккорд. Девушка умолкла и, зажатая в руках цепкими лапами, потекла в камеру, словно сидя на моноцикле.
- У вас что?
- Вчера пришла повестка – передать документы сюда.
Марионетка, облаченная в полицейскую форму, скрючила брови. Посмотрела на заявление, форму номер три, затем снова. Ее глаза бежали марафон, останавливаясь на тех же страницах.
- Дирижабль? Вот чу… - дернулась, испуганно взглянула на Бакалавра, - извините. Возвращайтесь завтра, когда будет решение.
Ищейка расслабилась и зажмурила глаза. Завтра ожидался День Вольностей – каждый мог вздохнуть свободно. Для Бакалавра этот день был чертежами и схемами, растянутыми, как дорогое полотно, на сутки. Словно понимая его радостные мысли, гончая растянула улыбку. Ключи на его пальце летали, как на новой карусели.
Взгляд Бакалавра застрял на ее губах. Пухлые, они ползали по лицу, будто не в ладах друг с другом. Тут двери с треском раскрылись, и ее губы еле успели сомкнуться.
В здание ворвалось нечто бородатое и похожее на разорванное знамя. Бакалавра сморщило от запаха рыбы, разболтанной во рвоте. Человек с глазами навыкате принялся орать про сомов, едящих людей, про вздутые животы, пескарей, рыбалку. Все это походило бы на страшную сказку, если бы не воспаленные глаза-планеты рыбака, которые так уверены в реальности рассказа.
- Погодите! Что вы несете? Какие сомы? – ищейка пробормотала Бакалавру: вы бы лучше шли. Сами видите, не в себе человек.
- Огромные! Людоеды! Своими глазами видел: один проглотил старика и напялил его шкуру.
Руки рыбака вращались лопастями вертолета. Глубокий страх отделил ноги от бедер, а руки от плеч, и все это двигалось вразнобой. Будто и не человек орал, а тряпичная кукла. Тут он скосил глаза на форму номер три. Не отрывал взгляд с одного слова долго, и ищейка обеспокоилась, нет ли у рыбака новой формы Барьерной лихорадки. Прежде чем тот поднял трубку телефона, удильщик бешено выскочил из здания – догонять Бакалавра.
- Стой!
- Чего?
- Дирижабль – ваша идея?
- У меня нет на тебя времени, - Бакалавр пошел дальше, но тут его обхватил запах рыбной чешуи и что-то холодное ткнуло в его живот.
- Пожалуйста! Я вовсе не хочу этого. Но вы должны выслушать, - в рыбаке, к большому удивлению Бакалавра, теплилось не безумие. Сейчас он казался удильщику эдаким большим фруктом, который можно распотрошить и съесть. Но страх и глухое отчаяние в голосе были убедительны.
- Хорошо. Что тебе нужно?
Лезвие спряталось в подол кустистого пальто. Рыбак вздохнул с облегчением и упал на скамью. Он точно был болен: грудь вздымалась рвано, а из глубин легких доносилось хриплое воркование голубей.
- Барьер стал слишком опасным. Люди могут помереть! А если вам удастся построить свою… штуковину, то получится.
- Что получится?
- Оповестить город! – тут рыбак схватил Бакалавра за руку и потянул в страшную подворотню. Там, чуть ли не с ножом в руках, их ждала фура пожилой семейной пары. Ключ снова ее оживил, и два полусумасшедших вылетели на трассу.
- Куда мы едем? – вяло промямлил Бакалавр. Усталость окончательно подкосила его ноги, спутав и уронив их на задние сидения машины.
- Я покажу. Тогда вы точно поверите.
Бакалавр думал о том, как навестит жену. Какие цветы выбрать, что говорить? Может, мимозы? Он вспомнил, что недавно мимозы клали на гроб соседской девочки. Она умерла от туберкулеза, и мимозы кружились вместе с ней в белом танце.
Получилось бы очень неловко, если бы Бакалавр подарил жене мертвые цветы. Но ведь они укроются слоем земли вместе с гробом. Загниют, а потом прорастут новые побеги – еще белее и чище.
- Подарю розы, - сказал он себе и успокоился. К цветам стоило добавить вещь, которую она любит. Фрукт. Ананас, например. Жена с удовольствием поедала ананасы, заливая каждый раз футболку соком.
- Ладно, едем, - внезапная усталость навалилась на Бакалавра. Только сейчас уход жены стал цепляться за мысли, давить на голову. Обои, молочные позвонки, пустой дом… Багаж сомнительных удовольствий навалился сверху.
***
Фура по традиции приехала к Барьеру. Бакалавр никогда толком его и не видел. Может, это была вовсе не вода, а липкая паутина, на которой подвешен город. Или просто маленькое озеро, которое раздули в размерах, чтобы запугать деревенщину. Но что-то злобно выпрыгнуло из воды, ловля стрекоз над Барьером. Рыба подтвердила свое водное происхождение, исчезла из виду.
Рыбак нерешительно подошел к старому трупу. Пнул его ботинком, будто тестировал степень разложения. Вышли высокие результаты. Он тяжело вздохнул и заговорил. Голос шел лениво, через вязкое варево:
- Вот. Я слышал, что когда-то вы работали врачом, так что рассказывать не придется.
«Да что ты мне можешь рассказать?» - Бакалавр косо взглянул на рыбака, и тоже для уверенности пнул труп ботинком.
- Это… рыба? – словно ожидая такого вопроса, ботинок подцепил то ли ногу, то ли плавник, и перевернул его. Блеснула чешуя.
- Была. Своими глазами видел, как сом заглатывает старика!
«Врет, не врет?» - промелькнуло в голове Бакалавра, но полусом-получеловек не мог быть вымыслом. Его раскрытый рот будто пытался предупредить, запугать людей, что не он последний.
Длинный, лохматый бор камыша обрисовывал контуры Барьера. С механической точностью, через каждые сорок секунд оттуда выпрыгивали капустные жабы, распугивая водную гладь. Бакалавр тревожно сглотнул: его чувство вдруг разбухли и болели. Возможно, труп уничтожил остатки его спокойствия. Или мерно колышущиеся растения вселяли тревогу своими гипнотическими взмахами.
Бакалавр почувствовал, как рыбака трясет. Песок намок, и пара песчинок попала в обувь. Дотронувшись его запястья, он почувствовал бешеный бег крови по сосудам. Рыбак смотрел в одну точку, прикованный страхом. Тот съедал его мерно, облизывая лицо. Оставлял лихорадочные следы за собой. Завоняло портянками, и по песку поползли жирные тела. Они оставляли позади глубокие борозды, извиваясь по песку и жадно посматривая на двух людей.
Бакалавр попятился назад и еле оттащил рыбака. Его приковало к месту. В тишине слышалась только возня силуэтов по земле и всхлипывания удильщика.
- Твою мать! Очнись! – Бакалавр ударил рыбака.
Тела будто задумались над сказанным. Одно из них промычало призыв к бою мутно, невнятно. И существа ускорились. Эти подобия рыб ползли очень быстро, и расстилали вокруг себя кровавую испарину.
- К машине!.. – просипел рыбак. Наконец-то румянец стал возвращаться в его лицо, возвращая в реальности ноги и руки.
Песок адски натирал пальцы. Пока Бакалавр бежал к спасительнице-фуре, только одни мысли сидели в голове. Вернуть жену, убедить ее помочь. Достроить дирижабль, пусть придется с ножом броситься на казначея города. Мысли носились галопом, как табун лошадей, ужаленных змеями. Туда-сюда! А ведь яд уже никуда не деть.
Ледяной воздух залетел в легкие, воспаляя их. На ходу Бакалавр выдохнул надрывный кашель и наконец-то запрыгнул в теплый салон машины. Едва втащил рыбака, который снова стал дубеть. Задубел и его пальцы от звука зубов, сгрызающих металл. Фура жалобно взвыла, раскручивая колеса и раскидывая жадных до плоти рыб.
Бакалавр ускорялся, не решаясь на единственное действие. Рыбак ничего не мог сказать, только открывал и закрывал рот – лишь бы не задохнуться. Тут Бакалавр собрался с духом и огляделся. Тут же пальцы занемели и кишки скрутило от ужаса: тела позабыли о своей добыче и теперь пожирали труп старика-сома. Каждая из рыб, откусив свою долю, орала от боли, пока ее плавники превращались в руки и ноги. Скоро, когда камыш стал ничтожно малым, стадо чудовищ превратилось в ровную шеренгу стариков, с вздутыми животами и мутными глазами.
- Господи… - выдохнул рыбак. Господь был очень далеко, и вряд ли слышал двух испуганных людей. Играя на облаках в преферанс, он и забыл, во что могут превратиться его творения. Бакалавр со злостью ударил крышу машины. Пускай не небеса, но импульс удара долетит и до Бога, напоминая о его ошибках.
И вот он разозлился в ответ. Тяжелый ливень размыл контуры неправильных рыб. Пальцы перестали дрожать, и сердце плавно замедляло свой бег. Твари все еще ползли за ними, но намного медленнее фуры. Теперь тревога завернулась глубоко в сердце, ожидая, когда рыбы доберутся до города. На это могут уйти месяцы.
- Теперь у нас нет выбора.
- Какого выбора?
- Вот именно. Никакого, - Бакалавр весело протянул приговор и закрутил руль. Фура потерянных стариков поворачивала грациозно, хоть и с напряжением. Следующие часы он ехал на полной скорости, раскидывал неторопливых водителей, которые ползли прямо в бездну – к почившему старику и телам. Интересно было бы наблюдать за их реакцией. Вот один падает без чувств, второй достает револьвер, подаренный отцом, и палит во все подряд. Третий же может и вовсе раздавить пару тел колесами, пока остальные не сгрызут его кредитную машину.
Будто в тумане, Бакалавр добрался до дома. С раздражением отправил рыбака куда подальше, зло захлопнул дверь. И сразу почувствовал изменения в доме: что-то маленькое, еле заметное, изменило ход своей судьбы, а вместе переполошило жилье. Да, в этом виновна пуговица. Пуговица, которой больше не было на пальто. Она всегда отличалась от остальных, и, быть может, одной глухой ночью со слезами на глазах убежала от тех, кто презирал ее. В ту из многих ночей, когда Бакалавр не спал, строя дирижабль в мастерской.
Он вяло сбросил куртку и ботинки, заплыл в спальню. Его брови среагировали раньше Бакалавра – удивились женщине, перебирающей пуговицы из старой банки для монет.
- Ты что тут делаешь?
Жена накрыла ноги тонкой шалью. Рядом с ней покоился угловатый ананас, который она собиралась растерзать.
- Мне никогда не нравилась та пуговица. Вот, решила пришить получше.
Она плавно поднялась с кровати и поцеловала его в щеку. Словно сияла: новые туфли, новое пальто. И невинно на безымянном пальце покоилось прозрачное кольцо.
- Ты очень хороший. Талантливый, милый и заботливый. Но…
- Кто он?
- Клерк, - они перевели взгляд на кровать. Стояли и смотрели на нее, как на дверь, в которую вот-вот должны войти гости. Она действительно была дверью – дверью в лживые отношения, потерянные мечты о детях. А в центре этого кошмара лежал ананас – олицетворение порока и двуличности.
- Проваливай.
- Я только хотела сказать, что, в общем…
- Лгунья. Вон!
Дверь – иная, из дому – закрылась. Было так тихо, что Бакалавр слышал, как злость клокочет в его горле.
Ему захотелось сдать все столовое серебро в ломбард. А затем напиться за полученные деньги. Но оказалось, что в ломбарде не берут мусор. Затем он попробовал разрушить стол молотком – но никому не нужна была ветошь, даже столу. Поэтому он выстоял. Все в доме внезапно теряло ценность и запах цветочных духов. Тогда, ополоумевший, без сил от попыток все крушить, Бакалавр вогнал гвоздь в ладонь. Боли он не почувствовал, только что-то гнетущее вытекало из глаз.
Ананас остался там же. Молоток и распухшая ладонь вместе разорвали его в клочья. Тут Бакалавру все стало получаться: старый шифонер треснул под напором молотка. Стулья полетели в окна. Дом болел, будто в попытке облегчить груз Бакалавра.
Требовалось совсем немного покоя. И, черт возьми, сколько же пришлось сломать, чтобы его найти.
***
Бакалавра разбудил шепот парового котла. Нужно проверить давление, чтобы не свалиться прямо на город.
Далеко под дирижаблем шумели громадные реки. В бесконечном потоке воды прятались и сомы, и пескари. Поедая людей, они временно меняли свой облик, чтобы жрать еще и еще. Группа стариков танцевала посреди кладбища, будто умирали молодыми. Но поток взбесился и проглотил их первыми.
- Как жаль, что больше никто не узнает о людях на том кладбище, - Бакалавр записал свою мысль в блокнот, - теперь ты рада, что я тебя взял с собой?
- Да, дорогой, - жена сидела рядом, будто родная и не изменившаяся. Ее кожа пропиталась паром, а веки накатились сливовым оттенком. Но она чувствовала облегчение, Бакалавр знал точно.
- Три месяца они ползли в город. Три месяца…
- Так все было забавно. Вот я сижу одна в доме, и ты врываешься. Злой такой, решительный, - она улыбнулась, - только я все не пойму, почему я?
- А кто еще?
Паровой котел хмыкнул. Ему было неловко участвовать в личной беседе.
- Ты как думаешь, - жена скручивала шаль в тугой узел, и обратно, - что-то внизу останется?
- Наверняка. А мы постараемся, чтобы город восстановился.
Пока сломанная семейная чета болтала, Барьер поедал город. Ледяными бурунами сглатывал целые массивы зданий, захлебывался собственной мощью. Обедая бетоном и сталью, океан постепенно менял себя – контуры волн огибали прямоугольные коробки зданий, а отдельные притоки расчерчивались дорогами на ровные полосы. Чудовищные рыбы носились туда-сюда по гребням волн. Каждый хотел проглотить как можно больше людей – утолить свой первобытный голод.
Бакалавра морщило от боли, пока жена вытаскивала занозу. С Барьера пахло чайками.
- Долго нам еще летать? – щепка полетела глубоко вниз. Бакалавр заметил силуэт рыбака, одинокого на не менее одиноком выступе. В ярости он прогнал удильщика, сказав, что больше никогда не хочет его видеть. День спустя радио орало во всех комнатах:
«50-летний пожилой человек с взрывчаткой захватил поезд. Поздравляем его с днем рождения!»
Не осталось ни денег, ни дорог, ни верных женщин, ни болтовне о пескарях у Барьера. Бакалавр знал, что катаклизм – это не последняя точка.
- Думаю, дня три еще. Недолго этим выродкам притворяться людьми, - он со злостью сплюнул в огромную воронку вместо города.
Утреннее солнце раскрывало тиски дирижаблю. Бакалавр открыл свой дневник и вписал слова:
«Первого человека города принесло с первым штормом. Последний же из рода городского будет съеден рыбами».
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 10
Замечания : 0%
Чувство вины.
Сквозь зеркало, которое скрывало от Александра окружающий мир, смотрели двое: полицейский и психиатр. Смотрели внимательно, в тишине. Пока её не нарушил страж правопорядка. Он выругался и отвернулся от зеркала, пытаясь подавить приступы рвоты.
- Возможно... – едва слышно добавил психиатр. Он внимательно смотрел за тем, как Александр ведет диалог. Он то скован. То взрывается под воздействием эмоций.
- Возможно? О чем речь, доктор? Вы посмотрите на него. Сидит. Общается. Плачет. Ведет себя законченный псих.
- Да. Вот поэтому и говорю, что возможно. Он чувствует вину.
- Док, какую вину? Он рубанул своему сыну тесаком по плечу и всадил шило в глаз, а после заставил его бегать, пока тот не скончался.
***
Александр внимательно смотрел на священника. Ему было стыдно и горько на душе.
- Прежде чем Вы сделаете то, о чем я Вас попросил – я бы хотел раскаяться. Так уж повелось, что моё детство не удалось. Отца у меня не было, а отчим… а отчим меня не любил. Бывало, когда напивался, приходя домой он брал в руки свой кожаный ремень, что достался ему со времен прохождения службы в армии, и испускал всю ненависть на мне. Он кричал, что я никчемный, уродливый мальчишка. Он избивал меня до такой степени, что я не мог самостоятельно подняться с пола. Но я молчал. Я знал, что однажды всё закончится. И всё закончилось. В один миг.
Наверное, каждый испытывал, то чувство, когда тебя покрывает тьма. Когда ты не можешь сдвинуться с места, застыв в предчувствии опасности. Когда глаза уставлены в одну точку – на старую дворовую собаку, которую обгладывают клубы темноты. Она так же замирает. Кажется, что её сердце останавливается. Застывает в вечности одного мига. Она боится, желает залаять, но пасть что-то крепко сжимает. А после останавливается и сердце.
Сначала я думал, что это случайность. Что она просто не выдержала издевательств отчима, но когда умер и он. Также в один миг. Так же среди клубов темноты… Я всё понял. Это не случайность.
Тьма преследовала меня, время от времени давая знать, что она близко. Но однажды она ушла. Так же ушла, как и моя мать в детстве. Через некоторое время ушли и воспоминания. Все произошедшее казалось выдумкой, разросшейся под воздействием детской фантазии. Жизнь стала налаживаться. Я мечтал о семейной идиллии. Без ссор. Без проблем. С прекрасным сыном и верной женой. В итоге всё так и случилось.
Я был примерным семьянином: дом, работа, сын. И все шло как можно лучше. Пока, одного дня, сын не привел пса домой. Он был вылитый, один в один, как моя старая дворняга. Те же белые пятна над глазами, того же роста, да и вел себя так же. Сын быстро привязался к псу, а вместе с ним и жена. Она любила пса. И только тогда я осознал, насколько же она похожа на мою мать. Мне стало страшно. Сразу же вспомнились наш маленький домик, дворняга, мать и я. Мелкий, совсем еще пацаненок. Вспомнилось, как убегая от отчима, я прятался в собачей конуре. Я попытался убить эти воспоминания, и вместе с тем убил что-то важное, что-то человечное. Жизнь пошла наперекосяк. Каждого дня, уходя с работы, я направлялся в пивнушку, в паре кварталов от моего дома. Мне казалось, что алкоголь мог утопить всё, и не важно, толи это переживания, толи старые, сокрытые в боли воспоминания. Но вместе с воспоминания алкоголь погубил душу. Приходя домой, пес сразу же бежал в мои ноги. Его верность была чужда человеку. Я думаю, все знают как верны животные: они не прячут своих эмоций, не скрывают радости и всегда понимающе относятся к хозяевам. Но меня это и бесило. Мне его верность казалась ничем большим, как попыткой убить меня. Он путался у меня под ногами, пытаясь повалить на землю, на что-то острое, на что-то жизненно опасное. И однажды так всё и случилось. Придя домой в нетрезвом состоянии, пес встретил меня у двери и, не удержав равновесия, я повалился на пол. Моей злости не было предела. Казалось, что сам Сатана вселился в моё тело. Я схватил пса за шкирку. Подхватил на кухне нож и всадил его в собачье тельце. Медленно двигая нож от передних лап к задним, я наслаждался каждым его стоном, каждым нервным вздрагиванием. И тогда… Она вернулась.
Время замерло. Тьма укрыла все цвета, помимо алого и все звуки, помимо моего сердцебиения. Только кровь, тьма и я. Только чертов алкоголь и воспоминания. Тьма немного ослабила хватку и я понял, насколько же неподобающе себя повел. Мне стало стыдно и обидно. Я повел себя так же, как отчим. Я ничем не лучше его. И те воспоминания, и те мечты, которыми я жил, которые желал воссоздать в будущем, просто растворились среди остатков тьмы. Тогда я думал, что же сделать с телом. И не найдя другого выхода, решил зарыть пса возле могилы старой дворняги.
На утро, когда воздействие алкоголя сошло на нет, я почувствовал всё то отчаяние, всю ту боль, что приходит к нам, когда что-то родное, что-то близкое уходит из жизни. Но вместе с её уходом пришло иное – тьма. Пришлось объясниться с сыном и женой. Я соврал им, сказав, что пёс просто убежал, что ему надоело. Через пару дней убежали и воспоминания о дворняге. И я снова начал пить. Этот демон душил меня изнутри, но я ничего не мог поделать. Каждый раз, приходя домой, перед глазами вставала одна и та же картина: сын грустил по псу, а жена, не зная как помочь своему ребенку, набрасывалась на меня с вопросами, с предложениями отыскать дворнягу, или хотя бы найти замену. Через некоторое время мне даже начался мерещиться пёс. Я слышал его поскуливания, подобно тому, когда разрезал маленькое тельце. И в конце концов свело меня с ума. Мне стыдно говорить о том, что искренне терзает мою душу. Я не могу, не гневаясь на себя, спокойно вспомнить то, что я сделал с сыном.
Тьма в итоге сожрала меня. Она вселилась в мою душу. И скрывая рассудок за толстым слоем черноты, сподвигло на подобное действо. В тот момент я сидел в кухне, подсознательно, на автомате, орудуя толстой капроновой нитью и шилом, закреплял подошву на ботинках. Когда сын в очередной раз спросил о дворняге – раздались собачеи вои. Ребенок тоже это слышал. Он сказал, что ему страшно. А я… прямо как отчим… назвал его никчемным, уродливым мальчишкой и схватив в левую руку нож – рубанул по плечу и сразу же проткнул глаз шилом. Голову застелил туман. Далее с трудом помню, что происходило со мной. Но когда в дом нагрянула полиция, они застали меня над трупом жены.
Я убил их. Убил всё, что любил. Я не заслуживаю жизни. Прошу, отец, убейте меня.
- Так тому и быть.
***
- Он не виноват? Господи упаси, док, что вы несете? Да посмотрите в конце концов на этого урода. Он же обращается в пустоту. Уже более тридцати минут общается сам с собой. И Вы говорите, что он чувствует вину?
- Я та…
Одним мигом всё помещение покрывается тьмой. Психиатр что-то выкрикивает невнятное, впервые теряя самообладание. А через пару секунд свет оживает. Но за зеркалом… За зеркалом живых уже нет.
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 1453
Замечания : 0%
Голосование открыто до 10 декабря включительно
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 595
Замечания : 0%
«Чувство вины»
Я все понимаю, но когда человек, ненормальный психически, пьющий, в состоянии нервного шока, выражался таким образом: «И в конце концов свело меня с ума. Мне стыдно говорить о том, что искренне терзает мою душу. Я не могу, не гневаясь на себя, спокойно вспомнить то, что я сделал с сыном.»
Или:
«И скрывая рассудок за толстым слоем черноты, сподвигло на подобное действо»
В это верится с трудом:)
Где происходит действие рассказа? Тюрьма, изолятор, больница? И в какой стране? С одной стороны имя у героя вроде бы русские, но, судя по всему, действие происходит не в России. Слишком уж по-американски киношны эти допросы за зеркалом… да еще обращение «док». В итоге вышло что-то с сильным запахом сериала "ФЭС".
Так. В камеру к преступнику вызывают священника. (Почему? Он приговорен к смертной казни?) Там же, нарушая тайну исповеди, присутствуют полицейский и психолог. При этом оба ведут себя странно: психолог бросает оборванные фразы, и больше всего его беспокоит– чувствует преступник вину или нет; полицейский, разъясняет доктору, уже известные тому вещи, да при этом еще проявляет необычную для его профессии чувствительность.
В итоге выясняется, что священник за стеклом – фантазия героя (значит допрос/исповедь не ведется? Тогда почему преступника держат за стеклом, а не в обычной камере?)
«Уже более тридцати минут общается сам с собой. И Вы говорите, что он чувствует вину?»
А… где здесь противоречие? Все-таки странный этот полицейский. Да и доктор странный: почувствовал вину, значит уже «не виноват?»
Финал убил:
«А через пару секунд свет оживает. Но за зеркалом… За зеркалом живых уже нет.»
Каюсь, но напомнило:
«Тут свет погас, а когда его включили, то в доме все мёртвые лежат…. Такая вот армейская драма — Шекспир и племянники.» (фильм "ДМБ").
Да, психологическая травма, нанесенная в детстве, вполне могла проявиться и потом. Но доктор тут при чем? 0_о Приступ явился внезапно, как рояль из кустов и уничтожил всю логику повествования.
«Анастасия - рыжая бестия»
По тексу попадаются ошибки – неприятно царапают.
«И вот опять увидев эти глаза, внизу живота неприятно закрутило и сжалось.»; «Глаза начали слезится и резать.»; «Кое как, путавшись в собственных ногах,...»; «является архитектурной памяткой,» и т.д.
Что еще царапнуло?
Странным показалось поведение доктора: вместо того, чтобы бежать со всех ног от своей пациентки продолжил встречи с ней. Такое чувство, что телепатические откровения его ничуть не напугали.
«- Привет Настюша. Ну что продолжим наши занятия. Все как обычно: ты смотришь на картинки в разном порядке и посылаешь мне изображение мысленно.»
И девочка больше не пыталась проецировать страх на доктора? Стала вдруг смирной и послушной? Мне кажется, такой ход, да еще и разрыв во времени – снижает динамику. Да и сложившийся уже жутковатый образ – рушит.
В целом же история увлекает, и подана интересно, только финал немного разочаровал:
«Я не все показала тебе, - заговорила она встав впереди парней по левую руку от красавчика, - они часть меня. Все они! И когда луна полная они могут покидать меня и становятся как все люди. Но цена этому жизнь!»
Отчего же ей понадобилось показывать свою историю доктору? Я поняла бы, если бы безумие постепенно передавалось ему, но… он был просо испуган. А девушка? В ком же обитали эти прекрасные парни до того? Или она носила их в себе и до происшествия в лесу? Для чего тогда разыгрывала из себя безумную? (я запуталась  )
Что еще не понравилось? Герои, вернее некоторые из них. Ребята-заложники, на мой взгляд мало отличаются друг от друга. Вот Вика постоянно истерит – и это здорово. А парни? Кто трус, кто герой? Хороший был шанс показать характеры а значит – усилить сопереживание читателя.
Да, чуть не забыла, нужна же еще глупая ассоциация. Вот она: Вий. Доктор, как и Хома Брут, должен продержаться определенное время возле девушки (здесь, правда больной а не мертвой), точно так же девушка содержит в себе Зло, точно так же наш герой пытается «заговорить» ее (аналог молитвы) чтобы не пропустить внутрь страх . Потом, правда, Хома пытается бежать, а доктор почему-то лезет на рожон… но итог для обоих одинаково печален 
Хороший рассказ, история Насти рассказана увлекательно, но финал оказался слишком уж размытым. Поэтому – только второе место.
«Я следую за реками»
Все время, пока читала рассказ, вспоминался детский стишок:
«Ботинок черный язычком С утра лакает молочко И целый день в окошко Глазком глядит картошка. Бутылка горлышком поет, Концерты вечером дает, А стул на гнутых ножках Танцует под гармошку.»
У вас неживое и живое равноправно в рассказе: вещи ведут себя как люди, а люди – как вещи. Все одинаково больны и безумны.
Интересный подход к теме. Сюжетная задумка о барьере и рыбоборотнях также хороша, есть в этом что-то Лавкрафтовское.
И то и другое хорошо, но когда странный стиль накладываются на странный сюжет, странностей, на мой вкус становится слишком уж много. В итоге текст тяжеловат для восприятия.
Но… не смотря на трудности и слегка вывихнутый по прочтении мозг – рассказ хорош, прежде всего, своей атмосферой и образами.
P.S. Нет у сома чешуи
Голос - «Я следую за реками»
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 989
Замечания : 0%
Анастасия - рыжая бестия (название-то какое!)))) - уже нравится)
Типично Женины ошибки. Хоть он и утверждал, что причесывал текст - нет, непокорные вихры торчат в разные стороны Времена дико скачут. Ощущение, что писалось все в торопях. Особенно взлохмоченность видна в начале. Потом, видимо, Женя расписался, повествование пошло чуточку глаже. Хотя вполне возможно, что это я вчиталась до такой степени, что на неровности и шершавости не хотелось обращать внимания. Да, увлечь автор меня смог. Это прям огромный плюс. Из минусов - непроработанные персонажи. Особенно друзья Анастасии. Парни вообще безликие. Ну, прям марионетки на ниточках. Совсем какие-то неживые. Еще возникла по ходу мысль о некомпетентности Андрея как доктора. Не сильна я в психиатрии - но профессионализм его действий остался для меня под вопросом. Конец разочаровал, если честно. Но еще раз повторюсь: интересно было читать, интересно!
Я следую за реками
Для меня текст вкусняшка. Некоторые места перечитывала несколько раз. Про водопроводный кран, болеющий туберкулезом, про тени под глазами,крючками зацепившиеся за веки, про фанарь рыбака... Да много было таких образов, которые хотелось запомнить, если не выписать. Ах, да. Самое полюбившееся: "Скорее, пистолет она принимала как бытовой инструмент, стреляя из него с монотонностью включения духовки. Огонь зажигался, индейка истекала соком – муж заливался кровью на полу."
Да и вообще задумка интересная. Молодец, Гросс! "Подсела" я на твои образы))))
Чувство вины.
Вот вроде бы и довольно гладко все написано... А отклика не находит. Может, чего-то недопоняла, но особой связи с темой не почувствовала. Не понравилось убийство пса. Да, я впечатлительная, подобные места и в кино стараюсь прокручивать, и в книгах пролистовать. Считаю, что надавил автор на жалость мою. Концовку откровенно не поняла.
Голос за Я следую за реками
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 155
Замечания : 0%
Zhenja_Zheka твоя "рыжая бестия" доставила массу удовольствия. Голос за твое произведение
Прочитал и остальные "калейдоскопные" реки - надо просто любить такое, талантливо, но не мое.
Третье - исповедь, страшная, но контраста особого нет, просто кровь, чувство вины,снова кровь, разбавить бы надо.
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 100
Замечания : 0%
За второе.
Рыжая бестия.
Евгений, благодаря тебе, я теперь точно знаю, что мне нужно от жизни. Мне нужны: хендай соната базовой сборки, фольксваген траспортер, майка фирмы найк. Можете позвонить своим работодателям и сообщить, что реклама удалась.
Пишешь плохо. Много ширпотреба. Много услужливости. Все кругом красивые, стрельба есть, машины дорогие есть, и самоотверженный психолог-жертва есть, и телепатия-то есть, и кровавая луна и бесовщина и подростки в беде. И огромный рояль в кустах. Честное слово, кто о чем, а вшивый о бане. Это я к тому, что сложно быть молодым. Все время чего-нибудь хочется.
Есть, конечно, и ложка меда. Мне понравилась, например тема про человека, чей смысл закрывать и открывать двери. Постмодернестичненько так.
Я следую за реками.
Ну вот прямо хорошо же. Вот хорошо же прямо. Наблюдение: Гроссджо владеет языком, но слабо понимает, что с помощью него нужно описывать. Его сюжеты как правило туманны и разрежены. Но мишура прям первоклассная. У меня, насколько я могу судить, та же проблема. Но блин, очевидно, что на фоне затвердевших сосков драма с одичавшими сомами выигрывает.
Чувство вины.
Хз. Просто не понял. Это либо глупость, либо я - жлоб. На мой взгляд материал представляет собой затянутую попытку доказать себе, что "вот так, значится, я могу, если пристанет". Исповедь Александра настолько ненатуральна и замучена неподходящими эпитетами и терминологией, что теряет изначальный смысл. Должна была литься боль, отчаянье, безумие. А брызгает какой-то газированный пафос по двадвадцать за стакан.
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 312
Замечания : 0%
Первое. Помесь "Звонка" и молодёжных голливудских ужастиков. Особенно это заметно в диалогах четверых друзей. Концовка - самый
светлый момент. Замечу, что текст не вычитан. Тужится автор, рисует картинку.
Второе. Затянутое, пропитанное атмосферой неизбежного... конца света, что ли. Тут выше писали, что автор оживляет неодушевлённые предметы. Согласна, но ИМХО - дюже много подобных вставок. Неспешное начало, чуть более динамичный конец. Сюжет разлит среди бесчисленных образов.
Третье. Самое слабое. Нет ничего, кроме монотонного описания неудавшейся жизни. Читая первые абзацы заранее понимаю, как автор завершит текст.
Голос второму.
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 797
Замечания : 0%
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 1453
Замечания : 0%
У Жени получилась интересная история, но непродуманно как-то. Сюжет свернутый. После прочтения остается много вопросов.
Персонажи четко делятся на хороших/плохих. Однозначно. Отсюда предсказуемость дальнейшего развития событий и заданное поведение героев.
Работа Гросса очень атмосферная.
Мысль " Первого человека города принесло с первым штормом. Последний же из рода городского будет съеден рыбами" прослеживается в каждой строчке рассказа.
Очень затягивает.
Рассказ Меломана недоработан. Отказываешься верить в происходящее т. к. местами речь ГГ слишком красива + некоторые моменты выглядят искусственно.
Голос Гроссу
Меломан vs Zhenja_Zheka vs GrossJoe
0:1:9
Чу, вручай медальку победителю и закрывай дуэль.
|
Группа: ЗАВСЕГДАТАЙ
Сообщений: 797
Замечания : 0%
|
|
|
