Хочу извиниться за количество текста - прорвало )))) И ещё: чувствительным и нежным натурам лучше не читать. А так же не советую читать ярым противникам мата и неклассических любовных отношений


 Малолетняя любовь
 Привет! Меня зовут Таня. Мне недавно исполнилось восемнадцать. Хочу рассказать вам историю. Она началась год назад и многое изменила в моей жизни и во мне самой. История необычная, наполненная событиями и эмоциями, поэтому хочу поделиться.
 В 2011 я рассталась со своим любимым Андрейкой, и мир поблёк, а жизнь потеряла всякий смысл. Честно, проще было умереть, чем переживать такую глубокую депрессию! Решила отвлечься, пойти с подругами в бар. Там напилась и сбежала ото всех в соседний двор, покурить. Поздняя осень, холодно, а я без верхней одежды, в нарядных туфлях… Села на качели и, дрожа всем телом, закурила, пытаясь случайно не перегрызть фильтр стучащими зубами. Помню, тогда считала себя героиней романа: меня несчастную бросил парень, я так переживаю, что совсем не думаю о себе и совершаю отчаянные поступки. Представляла, как девчонки найдут меня, начнут суетиться, ругать, поучать, я буду звездой вечера! Ух, как этого хотелось! От одной мысли по телу пробегали мурашки и какая-то приятная волна.
 Выбросив сигарету «щелчком», как это делают матёрые курильщики, поплелась обратно в бар. Ждать, пока меня найдут – слишком долго. Холодно! Скользя по подмёрзшей земле каблуками, чуть не упала. Слава богу, удержалась за зеркало какого-то внедорожника, стоявшего возле тропинки. Зеркальце затрещало, но не сломалось. Я тут же глянула в окно и увидела силуэт. Из машины выскочил мужчина и подбежал ко мне.
 – Эй, ты чё, б*я, делаешь? Охренела? – прикрикнул так, что я в растерянности замерла.
 – Случааааайно! – протянула пьяно и поплелась дальше.
 Тут нога подвернулась, я хрястнулась попой и руками об землю. Самообладания хватило на какую-то секунду – потом заревела. Всё так плохо! Мне больно, меня бросили, меня ругает незнакомец… А он вдруг подбежал, присел напротив, как будто я девочка Аня, утопившая в речке мячик… Или её звали Таня? Да, точно, Таня! Прямо как я… Присел, в общем, и с такой добротой заглянул в лицо. Потом сказал спокойно:
 – Ну, прости, что накричал. Больно? Давай подую.
 Я не растерялась (когда пьяная, шутки классные выдаю):
 – Не надо мне в попу дуть! Большая уже…
 Разъезжаясь ногами, как корова на льду, неуклюже поднялась и гордо пошагала дальше. Мужик крикнул вслед:
 – Не выпендривайся! Давай до дома довезу! Замёрзла нибось.
 Я остановилась, и тут понеслось! На меня как ведро горячей воды вылили! Представила, как девчонки завидовать будут, если на такой тачке с таким взрослым мужчиной прокачусь! А если влюбится – так это полный улёт будет! Аж затрясло от волнения, больше, чем от холода. Развернулась и пошла к машине. Он мне дверь открыл, залезла неумело, потому что в высоких машинах никогда не каталась, сам сел за руль и, пока горел свет в салоне, пялился, да ещё так смело! Я его тоже разглядеть успела. Небритый, на нерусского похож, волосы чёрные, брови густые, а глаза светлые, как у волка. Но красивые до жути! В общем, только глаза мне и понравились, остальное – губы какие-то узкие, кривоватые, нос длинный, с широкими ноздрями, но без горбинки, слава богу! Значит, не кавказец, а то с ним бы я не поехала ни за что!
 – Я Марк, – сказал он. – Тебя как зовут?
 – Таня, – улыбнулась.
 Как же у меня перед глазами всё вертелось! Как подруга говорит: "метало по всем плоскостям"… Казалось, что и головой круги делала. От меня, наверное, перегаром несло, и попа-то грязная, а я на светлую кожу уселась, испачкала наверняка. Кошмар! От стыда провалиться захотелось. Когда машина тронулась, накатил страх. Я – слабенькая молоденькая девушка одна с мужиком, которому ничего не стоило навалиться и…
 – Ты не бойся, – заговорил Марк, догадываясь, что боюсь, – я не маньяк.
 Я разразилась нервным хохотом. Со стороны, наверное, это выглядело глупо.
 – Все так говорят! А куда едем?
 Глазами забегала по чёрным тонированным стёклам. Впереди только дорога, которая поблёскивала наледью в свете фар.
 – Так просто покатаемся.
 – Угу… – издала сдавленный звук и сглотнула.
 Чувствую, скоро мне придёт пи… О! Мысли стадом лошадей пронеслись в голове. Уже представила, что буду делать, если Марк начнёт меня насиловать. Наверное, молить, чтоб не убивал… Прямо как в фильмах. Когда всё закончится, останусь лежать в лесу, на холодной земле. А что начнётся, если доберусь до дома! Ууу! Меня накрыла горячая волна, потом прошиб холодный пот. Руки вспотели. Застыла куклой, смотря только перед собой.
 – Расслабься, чё так напряглась? – почти рассмеялся водитель.
 Он явно издевался, козёл! "Будь, что будет" – решила, и сразу полегчало, как после выпитого залпом бокала мартини.
 Мы остановились, Марк повернулся ко мне. Свет от придорожных фонарей голубоватыми бликами ложился на его лицо. Из-за них оно выглядело зловещим даже с улыбкой. Я выжидала. Он немного подался вперёд, потянулся к моим ногам в капронках и широкой ладонью покрыл коленку.
 – Ну? Что делать будем?
 Я нервно заулыбалась и протрезвела до состояния огурчика и стёклышка вместе взятых… Что же делать? Может, отдаться по-доброму? Думаю, так будет лучше. Хотела первой поцеловать насильника, но вместо этого вырвалось глупое:
 – А что надо?
 Марк непонимающе сощурился. Я и сама не поняла, к чему такой вопрос, просто всё не решалась первой начинать любовничать.
 – А что хочешь?
 – Покурить хочу.
 О, спасительное слово: "покурить"! Как последнее желание умирающей. Я и выйти смогу, оглядеться, и, может, подготовиться морально или сбежать, если что… Куда тут бежать…
 Марк вышел. Я дёрнула дверь – не открылась. Запер! Всё, пи..! Рано запаниковала – выпустил. Взял за руку и приблизился, отчего не по себе стало. Задрожала, как крольчиха перед… Ну, понимаете. Кое-как закурила. Вместе с дымом глубоко вдыхала морозный воздух, чтоб хоть как-то успокоиться, и всё норовила отодвинуться подальше. Вокруг темно, одни кусты и заборы, а на фоне синего неба возвышалась треугольная крыша коттеджа. Мы у его дома – сто процентов! Ну, хорошо хоть не в лесу насиловать будет.
 – Такая красивая девушка, и куришь! – произнёс Марк, а я только и смогла, что улыбнуться.
 После началось то самое… Он стал целовать сначала в щёку возле уха, слышалось тяжёлое неровное дыхание; потом в шею, а потом и в губы. Я стояла столбом, сжав между пальцев сигарету, и не сопротивлялась. Марк обнял меня и стиснул. Странно, что у него ещё не встал. Импотент что ль? От этой мысли как-то полегчало.
 – Ты такая сладкая! – прошептал и глубоко вдохнул мой запах. – Хочу тебя!
 – Марк, извини, я не могу, – ответила так же тихо, вяло пытаясь высвободиться. Тлеющую сигарету не выбрасывала – вдруг пригодиться для самозащиты.
 – Я разрешения не спрашиваю, – ответил насмешливо, и стало ясно – сейчас начнётся…
 Он схватил меня за загривок, рванул от машины и потащил в направлении коттеджа. Моё слабенькое сердце затрепыхалось, как птичка в когтях кошки. Я только пискнула, но не смогла закричать – постеснялась. Оказывается, так бывает…
 Ноги еле волочила, цеплялась за напряжённую руку в кожанке. Марк остановился перед дверью, захватил меня в кольцо и прижал к своему боку. Быстро отпер замок и втолкнул в темноту. Я полетела вперёд и упала на что-то мягкое. Включился свет. Подо мной оказался диван, а сверху уже наваливалось тяжёлое тело. Наглые руки нетерпеливо скользнули по моим узеньким бёдрам, по талии, минуя грудь – по плечам к шее. Тут уж заорала так, что зазвенело стекло в серванте.
 – Мне восемнадцати нет, сука, тебя засудят по полной, тварь! Отпусти меня!
 Марк зажал мне рот рукой и замер. Потом заговорил хриплым голосом:
 – Дура малолетняя! Какого хрена с незнакомым мужиком поехала? А?! Совсем что ль без мозгов? – Не поняла, к чему это он? В ушах стучало, глаза выпучились от страха, я как червяк извивалась под грузной тушей, вырывалась, дышала часто. В груди всё колотилось. – У меня дочка твоего возраста. Я её научил к незнакомцам не приближаться. Тебя ещё, дуру, учить надо, чтоб поумнела!
 Резко отпустил меня и встал с дивана. Я, не шевелясь, переваривала услышанное, а после свернулась калачиком и заплакала. Прикрыв краснющее лицо ладонями, глотала слёзы и подвывала тихо. Как же мне было стыдно! Не знаю, от чего сильней: от собственной глупости или что меня облапали и унизили. Марк ушёл куда-то, потом вернулся и постучал меня по плечу:
 – На, возьми. И не хнычь, большая уже, сама говорила.
 Я открыла лицо и увидела салфетки.
 – Спасибо! – ответила обвинительно, выхватывая их. – Что научил! Век помнить буду!
 – Помни. Сколько тебе, сопля?
 – Много!
 – По тебе не скажешь, – рассмеялся, смотря оценивающе.
 Сейчас ненавидела его очень сильно. Он изнасиловал меня морально! Кто вообще позволял так со мной обращаться? Он что, блин, король, чтоб учить меня? Наглец хренов! Ещё стоит, ухмыляется, горд собой, поганец. Ненавижу!
 – Где куртка? – деловито спросил, мотнув головой. – Домой тебя отвезу.
 – Нет куртки.
 – Потеряла что ль, пока приключения на пятую точку искала? – подколол с ухмылкой.
 – Да, бл*, потеряла! – зло рявкнула, скривившись.
 – Ладно, так поедешь. В машине тепло.
 Марк пошёл на выход, я неохотно поплелась за ним. Сели мы в машину. Он молчал, на меня не смотрел, я тоже. Слёзы вытирала, носом шмыгала.
 Ехали в тишине какое-то время, даже без музыки, только печка шуршала и дула тёпленьким.
 – Где живёшь? – спросил вдруг.
 – На Ленинской, где фонтан…
 – Ммм… Папка не беспокоится, что дочь не дома в такое время?
 – Не беспокоится. Ему ваще насрать.
 – Развелись? Родители?
 – Да!
 Отвечала резко, грубо, чтобы этот придурок понял, что я его ненавижу!
 – Парень есть?
 – Нет!
 – Чё так? Больно гордая что ль?
 Рассмеялся. Я повернулась и в темноте так зыркнула, такое злое лицо состроила, что он на месте должен умереть был…
 – Ладно, не злись, я ж просто…
 К горлу от обиды опять подступили слёзы. Никто меня взрослой не считает! И для него я девчонка-малолетка. Блин, но я же уже сформировавшаяся девушка, даже рожать могу! Ну почему меня все научить норовят? Я что, сама без мозгов? Или дурой выгляжу? Блин, как же это дерьмово!
 Мы доехали. Я специально сказала остановить у другого дома – не дай бог мама или соседи случайно увидят, с кем приехала. Марк не выключил двигатель – намекал, чтоб не засиживалась. Я открыла дверь, ноги в тоненьких колготочках тут же схватило морозцем. Осторожно, чтоб не сломать ноги, вылезла из тёплой машины и со всей дури хлопнула дверью. Сжимая руками плечи, ёжась, засеменила к "своему" подъезду. Машина поехала, я с жалостью проводила её взглядом до поворота. Потом прерывисто выдохнула, выпустив густое облако пара, и огляделась. Ночь, чужие дома, жёлтые фонари и ни души. Тишина и одиночество. Пошла по скользкой дороге к дому. Минус пять, а я в одних капронках и тоненькой блузке – вот это пипец… Коленки тряслись в такт челюсти, оголённые части обдувал ледянющий ветер. Решила побежать, чтоб хоть как-то согреться.
 Мама спала прямо в кресле – ждала меня и не дождалась. Я прошмыгнула в свою комнату, села к батарее и стала растирать руки, плечи, ляжки… Из носа текло ручьём. Оттаивала, как сопливая Снегурочка, вспоминала случившееся. Перед глазами стояла картинка: Марк в чёрной кожанке в машине, одна рука на руле, вторая на рычаге, небритый подбородок, бесящая меня ухмылка. Хотелось надавать ему по морде, яйца открутить, избить до полусмерти! Я для него просто малолетка… Обидно!
 Уснула только под утро – не могла очистить башку от навязчивых мыслей… Всё думала и думала.
 Думала и на следующий день. Подругам не стала рассказывать, какая история приключилась – не поверят. В общем-то, не такие уж они и подруги после того, как даже шмотки мои из бара не захватили.
 Знаю, очень глупо, но следующим вечером пошла в тот двор. Надеялась встретить Марка. Всё смотрела на чёрные большие машины и ждала, когда покажется его фигура. Как же это глупо! Стыдно перед самой собой. Неужели я и вправду безмозглая малолетка? Закурила очередную сигарету. В плеере играла какая-то песня, но я не слушала, только всматривалась в темноту. Марк не появился… Злясь на себя и на судьбу, резко отбросила окурок и пошла домой, повторяя без остановки: "Ну и дура! Какая же ты дура!"
 В общем, на этом история могла закончиться, если бы не один прекрасный вечер по весне. Мы сидели с Лёшкой (моим новым парнем) в баре, пили пиво, болтали. За соседним столиком небольшая компания мужиков что-то отмечала. Они громко вскрикивали, когда поднимали тост, поэтому обратила на них внимание. Смотрю, знакомое лицо. Марк! Он подмигнул, и я поняла, что помнит. Растерялась совсем. Лёшку уже не слушала, всё норовила сбегать глазками на соседний столик. Поймав взгляд Марка, встала, демонстративно достала сигарету, и пошла к выходу.
 Руки тряслись от накатившего волнения. Курила медленно, прислушиваясь, кто выходит, но не оборачивалась. Я же должна сохранить гордость, я же не собачка, ждущая хозяина и при этом виляющая хвостиком всем подряд. Наконец, послышалось долгожданное "Привет". Обернулась с напускной серьёзностью и ответила:
 – Привет.
 – Помнишь меня, значит?
 – А ты?
 Не ответил. Я затянулась, а Марк с застывшей улыбкой посмотрел сначала на дым, потом на мои губы.
 – Всё куришь? Может, тебя отучить?
 – Ага, щаз! – бросила небрежно и закатила глаза. А у самой внутри словно маленькая бомба взорвалась, и стало так приятно от этих слов. Ему не безразлично?
 – Смотрю, у тебя парень появился.
 – Да, появился.
 Так хотелось поговорить, сказать что-то более-менее длинное, но я терялась, слова оставались за какими-то внутренними барьерами. Как себя вести? Казаться взрослее или наоборот? Как ему нравится, интересно? Затягивалась часто и старалась не смотреть в светлые глаза. О женственности и привлекательности не могло идти и речи. Плохо! Марк явно напрягался. Наверное, уж пожалел, что вышел.
 – Родители не ругались? – спросил вдруг.
 – Что? – не поняла, прищурившись от дыма.
 – Ну, тогда. Что поздно пришла, не ругали?
 – Нет, мама не ругала.
 Опять затяжная пауза. И сигарета догорала, предательница! Вот фигня!
 – Ладно, – вздохнул Марк и коснулся моего плеча. – Всего хорошего тебе, Танечка!
 Пока он это говорил, внутри меня метался огромный зверь. Хотел вырваться, потому что чуял – сейчас наступит конец всему. Страшно стало, ведь если разговор оборвётся, то не продолжится больше никогда!
 – А не покатаешь меня? – единственное, что пришло на ум спросить.
 Щёки как кипятком налились. Господи! Я ж навязываюсь! Что Марк подумает? Опять решит, что шалава малолетняя! Усмехнулся:
 – А тебе восемнадцать уже исполнилось?
 Опять эти подколы! Опять намекает, что не дотягиваю по возрасту.
 – Мы же просто покатаемся, поболтаем. Мне с собой паспорт прихватить?
 – Ооо! Уже и паспорт есть? Да ты совсем большая!
 Расхохотался. Шутник… Меня злость взяла. Удивительно, у него прямо талант доводить и злить.
 – Слушай, – начала с "наездом". – Хватит уже шутить про мой возраст! Я ведь ничего не могу с ним поделать. Но если мне нет восемнадцати, это не значит, что я дура.
 Марк успокоился. Показалось, понял, что обидел.
 – Пиши номер, умная.
 Достала мобильник и записала его номер.
 – Позвонишь, – скрываясь за дверью, бросил напоследок: – Давай, пока!
 Ушёл, а я расплылась в улыбке, прям от уха до уха. И даже взвизгнула от радости! Меня переполнял восторг – получилось! У меня получилось! Мы встретимся, и тогда покажу, какая я на самом деле.
 Лёшка потерял для меня любой интерес. Я грезила Марком. Да, вот так просто взяла и запала на него. Постоянно думала, представляла нашу встречу, решала, что надеть и как себя вести. Адских трудов стоило не позвонить на следующий день – слишком рано (подруги советовали). Позвонила в пятницу, чтобы побольше времени было на покатушки, а то он же работает. Договорились на десять – для меня очень поздно! А вдруг специально так поздно назначил, чтоб сразу на ночь? А может, до меня с другой встречался? Всякие мысли холодком пробегали в голове, и я дрожала от волнения каждый раз.
 Мамки не было – к подруге ушла в гости. Не придётся ничего объяснять или врать. Я выпотрошила шкаф в поисках той единственной шмотки, которая поразит Марка, в которой буду выглядеть на миллион! Но не продажной.
 – На тебе огромная ответственность, – сказала строго, вертя перед собой блузку с огромным вырезом. – Я в тебе буду кататься на крутой тачке со взрослым мужиком, который мне ооочень нравится! Ты должна сразить его наповал, понятно?
 Посбрасывала с себя домашние штаны, футболку, одела кружевные трусики – а вдруг? Я, конечно, с ним спать не собиралась, но всякое может быть!
 – Звонит-звонит! – закричала, услышав песню Джо Кокера и бросилась к телефону. – Да? Привет. Скоро выбегу, подождёшь? Ты где? Ага, щас я!
 Ураганом пронеслась по квартире раза три. На секунду глянулась в зеркало: реснички торчат, губки блестят, щёчки горят! Волосы выпрямила утюжком, вся обожглась – хорошо не заметно! Разрез оказался не таким уж глубоким, ну что ж теперь! Накинула сверху куртку и выбежала из квартиры, хлопнув дверью. Застучали каблучки по ступенькам. Эйвон вонял сильнее, чем хотелось, и портил весь антураж. "Дура, в машине же сидеть будешь, запах ёлочки перебьёшь, блин!" – подумала и нервно хихикнула.
 Вылетела из подъезда – никого нет… Как так? Эт чё такое? Пошутил что ль?
 – Бл*…
 Сердце застучало от испуга, что свидание обломалось. Взяла в руки себя и телефон.
 – Ты где? – Голос мой надорвался. – Я у подъезда, а тебя нет! – Длинная пауза. – Ну, Ленинская восемнадцать, третий подъезд! – Пауза. – Давай, жду…
 Дууууурааааа! Я ж в прошлый раз не к своему дому подъехала! Обматерила себя как умела. Свидание начинается с трудностей и вранья, отлично…
 Фух! Увидела – выворачивает, подъезжает. Ксеноновые фарки голубым горят, мотор погуживает, в отполированном боку дом отражается. О, боже! Какой же классный! У меня снова кипяток по венам побежал и в голову ударил. Пот прошиб. "Успокойся, успокойся! Веди себя естественно!" – уговаривала себя. Обошла машину, села. В десятый раз поздоровалась, стараясь не смотреть на водителя.
 – Не поцелуешь? – рассмеялся Марк – в своём репертуаре.
 – В следующий раз! – отшутилась.
 Короткая юбка задралась, ляжки прилипли к бежевой коже сиденья. Под курткой всё пыхало жаром, щёки горели.
 – Ты что ж, меня обманула в прошлый раз?
 – Эт чём эт?
 – Тогда я тебя у другого дома высаживал.
 – Да у этого, ты забыл просто.
 Молчание. Наш верный спутник… Машина ускорилась, выехала на дорогу. Марк потыкал кнопочки на магнитоле – включилась негромкая музычка.
 – Дайер Стрейтс? – узнала мотив.
 – Откуда знаешь? – он уставился на меня.
 Удивила! О, да! Это дорогого стоило! Даже веселее стало, почувствовала уверенность.
 – Слышала. А что?
 – Девчонки твоего возраста ведь другое слушают. Вон, у меня дочь по Биберу тащится.
 – А ты женат?
 – А что? – усмехнулся.
 Не понравился уход от ответа. Видать, женат… Внутри всё сразу опустилось, стало тошно и неприятно.
 – Просто. Я с женатыми дел не имею, так что… – еле выдавила.
 – Много женатых попадалось?
 – Нет, ты первый… У меня просто принцип.
 – Ух, какая! Принцип у неё!
 Он завернул к магазину и остановился.
 – Тебе чего взять выпить?
 Ах, всё равно напоить хочешь? Чтоб побыстрей дала? Вот гад! Сволочь! Женатый, а с молоденькими трахается. Козёл… Все мужики одинаковые!
 – Хайнекен светлый и Парламент лёгкие.
 – А попу вареньем не намазать? – ощерился во все тридцать два зуба…
 – Нет.
 Вышел. Я осталась одна в машине. Размышляла под еле слышную музыку и звук мотора. Мужики у магазина стояли, на меня через окно пялились. Теперь решат, что богатенький папик девочку снял… Тфу, бл*… Пид*ры… Зла я была, и расстроена. Всё не так пошло, как хотелось. Ком к горлу подступил, но старалась тушь не намочить. В один момент резко всё взбесило. Выпрыгнула из внедорожника и пошла быстрым шагом в темноту. Хоть и весна, но ночь всё-таки, холодно. Как в тот раз. Вспомнилось и плакать захотелось, ведь надежды рухнули. Женатики, блин, долбаные, старпёры гулящие…
 Фонари и свет магазина остались позади, я начала бояться. Что впереди – не разглядеть, одни кусты да деревья. Какой это вообще район? Щас пьянчужки догонят и изнасилуют. А чё им, долго что ли? Вдруг со спины загорелся яркий свет, впереди всё подсветилось голубым, заскользили чёрные тени. Это меня пришельцы похищают? Нет, конечно, внедорожник подъехал. Я остановилась, но поворачиваться не стала. Марк выключил фары – ой, спасибо за одолжение! И так глупо выгляжу: обиженная корова, расфуфыренная соплячка.
 – Тань! – крикнул из машины. Я стояла. – Тань, что случилось?
 – Домой хочу.
 Молчание. Потом как-то разочарованно:
 – Ну и поехали…
 Я медлила, стеснялась. Но выбора не было, пришлось вернуться в машину. Села, из-под попы вытащила Парламент.
 – Можно?
 – Вредно! – отрезал Марк и строго добавил: – В салон не дыми.
 Отвернулся к окну, а я закурила.
 – А пиво?
 – Ты ж домой собралась.
 Улыбнулась нелепости ситуации, своему поведению и обиженному голосу Марка.
 – И что? Одно другому не мешает, – едва сдерживалась, чтоб не заржать, честно. – Открывай.
 Послушался. Ха! Послушался!
 – С тобой что?
 – А что? Не нравится, как себя веду? – съязвила.
 – Не понимаю, то ты на встречу напрашиваешься, то убегаешь. Что такое-то?
 – То! С женатыми кобелями дел не имею, сказала! Чё не понятного?
 Не глядя, стряхнула пепел, а сама глазами впиявилась в водилу. Он брови свёл, стал грозным, пугающим, и как волк прорычал низко:
 – Как со мной разговариваешь, пи*дюшка? Давно ремня не получала?
 Я не хуже разошлась и подхватила:
 – Да, бл*ь, давно не давали!
 Понеслось! Как поезд под откос. Ярость во мне так и бурлила. Уже не соображала, что передо мной взрослый мужик сидит. Кто его знает, сейчас со злости убьёт или вдарит – тоже мало не покажется. Он схватил меня за шею сзади и нагнул головой к коленям, да так резко, что я сигарету выронила и закричала:
 – Ты чё делаешь? Отпусти, дурак, больно!
 – Слушай, ты, зассыха! С мужиками так не разговаривают, поняла? Раз большая, веди себя как надо! Устроила детский сад! Отца у тебя нет, чтоб *опу твою малолетнюю нарумянить как следует.
 – Да! Нет отца! С молоденькими шлялся, как и ты, вот и нет теперь! – Марк отпустил меня и отвернулся. Оказывается, всё это время в другой руке открытую бутылку держал. – Жена-то знает, что изменяешь? А?
 Я пыхтела, как ёжик, и краснела, как помидор. Трясущимися руками сначала волосы пригладила, потом вытерла выступившие от напряга слёзы.
 – Знает, – ехидно ответил Марк. – Но ей пох. Мы давно вместе не живём. Дочку из-за этого раз в год вижу…
 Пару раз глубоко вздохнула, успокаиваясь.
 – И чё ж она тебя, такого хорошего, бросила?
 Он повернулся, скривил лицо, и, передразнивая, тонким голоском ответил:
 – А вот патамууушта!
 Смех из меня просто брызнул, аж согнулась.
 – Чё ржёшь, малявка?
 Марк уже не злился, в голосе появились весёлые нотки. Не могла ему ответить – истерика приключилась. От всего. И от грубости его, и от радости, что без жены. Смеялась и подвывала, а он терпел-терпел, потом сунул пиво и буркнул:
 – Запей, запей, бедная!
 Утёрла слёзы, схватила бутылку и глотнула с лихвой, чуть не захлебнувшись.
 – Ну что, домой собираешься? – спросил.
 – А сколько времени?
 – Двенадцать – Золушкам домой пора.
 Я хоть и не Золушка, но домой было очень пора! Но разве можно пропустить такое? Самое веселье начинается, мы, вроде, поладили. Столько всего хотелось спросить! Я сделалась серьёзнее.
 – А, правда, почему с женой расстались?
 Марк сложил руки на руле, склонился над ним и посмотрел сквозь лобовое стекло на тёмную дорогу.
 – На войне был.
 – Великой Отечественной что ль?
 Глаза мои поползли на лоб. Марк аж откинулся на спинку и на меня уставился.
 – Эээ! Ты чё?! Совсем историю не знаешь? – Цыкнул и разочарованно помотал головой. – Ну даёшь, молодёжь!
 – Не даю! – выпалила с упрёком.
 Опять что-то не то сказанула.
 – В Южной Осетии вооружённый конфликт был.
 – Ты осетин что ль?
 Непроизвольно пробежалась взглядом по его лицу. Неужели нос без горбинки обманул?
 – Почти. Мать русская.
 – Ну и? Жена не дождалась?
 – Д нет. На войну ушёл нормальным, домой вернулся больным.
 – А что у тебя? – перебила и осеклась – неприлично же спрашивать.
 Марк повеселел:
 – Грыжа! Автомат-то тяжёлый! – и засмеялся.
 Что-то не то говорил… Какая грыжа от автомата? Нам в школе однажды показывали автомат, подержать давали, даже я не надорвалась, а ведь худенькая, ручки-ниточки (как мама говорит и злит меня этим). Выяснять дальше не стала.
 – Сколько тебе лет? – наконец, решилась спросить.
 – Много, деточка, много!
 – Не называй меня деточкой! – взбрыкнула, нахмурившись.
 Блин, надоело уже! Ни одного ответа нормального, ни одного слова серьёзного! Как клоун, блин! Да и "деточка" – противное слово, из какого-то старого фильма. Сейчас так уже никого не называют.
 – Так! Ну что? Поехали до дому – до хаты?
 Марк размялся, потянувшись, потом как ткнёт мне пальцем в бок – у меня чуть пиво носом не пошло. Я посмотрела на него зло, а он улыбнулся.
 – Ты мне зверька напоминаешь, – сказал. – Маленького, но зубастого – палец откусит.
 – Откушу, не сомневайся! – гордо задрала голову, доставая сигаретку. – На чью хату поедем? На твою или на мою?
 Пошутила, конечно. Понтово чиркнула зажиком и затянулась.
 – К тебе конечно. С мамой познакомишь?
 – Полюбас! Но лучше с бабушкой – она тебе по возрасту больше подойдёт.
 – Ох, юмористка, ох, какая юмористкааааа! – Завёл тачку, покрутил руль. – Вот стану тебе папкой – попляшешь тогда у меня! Курить быстро отучу, с полпинка бросишь.
 – Не дай бог такого папашку! Лучше повеситься.
 – Грубиянка, вот грубиянка, уууууу…
 Мы ехали. Я сосала пиво из бутылки, узнавала про Марка. Вдруг песенка Рианы заиграла, и я перешла на ультразвук:
 – Включи! Включи погромче! Моя любимая! Аааа! Классная!
 Марк поморщился, но прибавил звук. Я задрыгалась, как током ударенная. Орала, подпевала, заплетаясь языком и проглатывая звуки – английский-то я плохо знала и пьяная была. Ночной город, крутая тачила, мужчина рядом – всё это пьянило сильнее алкоголя. Я была счастлива. Так, как никогда ещё не была! И ни один молоденький "пацанчег" не смог бы доставить такого удовольствия. Чё эти малолетки прыщавые? Айфоны у них в башке, клубы, перепихон по-бырому… А мне хотелось жить по-настоящему, по-взрослому. Сколько я планов настроила с Марком – о, выше крыши, реально! Мне хотелось строить планы. Надеялась, что всё у нас получится, несмотря на разницу в возрасте. Мама, конечно, будет резко против, общественность там всякая возмутиться (имею в виду соседей и бабушек со двора), а вот подружки обзавидуются, кипятком уписаются, когда из бара или со школы меня будет забирать деловой взрослый мужчина на внедорожнике! Ох, сладкие-сладкие мечты! Пусть мечты, пусть пока не реальность, но мне уже сделалось так охрененно приятно, что просто из трусов выскакивала!
 Не знаю, понимал ли Марк моё поведение, замечал ли, как я радуюсь, но каждый раз, как поворачивалась, видела его профиль. Он сосредоточенно смотрел на дорогу, разогнавшись до сотни. Не удивительно, что до моего дома домчались за десять минут.
 Настало время прощания. Это самые волнительные моменты первого свидания, понимаете?
 Остановились. На этот раз мотор выключил. Ура! Значит, прощаться будем дольше, чем в прошлый раз.
 – Куда бутылку деть? – деловито спросила я, пытаясь унять те волны тёплой дрожи, что накатывали одна за другой, не прекращаясь.
 – Давай сюда.
 Забрал пустую тару, сунул куда-то. Лицо у него погрустнело. Из-за меня, может?
 – Ты чего такой серьйооозный? – выпятив губки, протянула я и попыталась сосредоточить нетрезвый взгляд на светлых глазах.
 Кажется, мы поменялись местами. Теперь я – клоун.
 – Думаю.
 – О чёооом?
 Расплылась в улыбке и чуть наклонилась к нему.
 – О тебе.
 Ох, ты ж ё! Врал? Или вправду…
 – Целоваться будем? – улыбнулся и тоже чуть наклонился.
 Щёки мои налились свинцом… пунцом… В общем, опять как помидорка! Что за вопросы? Конечно, будем, блин!
 – Ну… не знаю…
 – А кто знает, м?
 Говорил всё тише, наклонялся всё ближе, смотрел то на губы, то в глаза. Одну руку почувствовала у себя на коленке.
 – Не знаю… – всё жеманничала, надеясь, что в ногах дрожь не чувствуется.
 А музыка играла, кожа сидений поскрипывала почти эротично, липла к ногам, но мне было не до всего этого. Я ждала, напрягшись так, что забыла, как дышать, отчего воздух выходил рывками и помногу. Знаете, целоваться с парнями не то же самое, что целоваться с мужчинами за тридцать пять. С парнями часто начинала сама, потому что была с ними на равных и не боялась осуждения. А сейчас… Сейчас поняла, что целоваться по-настоящему жутко страшно! Вдруг Марку не понравится? Вдруг и в этом покажусь ему малолеткой, хоть опыт имею не малый? "Только бы не стукнуться зубами!" – думала, как о самом позорном. Кто-то из подруг говорил, что это явный признак неумения.
 Вот мы уже оказались совсем близко, его ладонь прислонилась к моей щеке. Чуть холодная от руля, грубая, не как у молодых парней, немного шершавая, но ласковая, даже странно… Не могла закрыть глаза! Смотрела на его лицо, губы, щетинистые щёки и подбородок. Волна сильнее прежней прокатилась, заставила заметно вздрогнуть. Хотела улыбнуться, но Марк уже целовал. Без языка. Наверное, так правильно, потому что мне говорили, что с языком целуются только перед сексом. Прошла какая-то секунда, и всё закончилось. Не успела удивиться, как прозвучал низкий голос:
 – Больше будет, когда бросишь курить.
 Я сжала губы и отвела глаза. Как реагировать, не знала. Это очередная шутка? Неловко было выяснять. Внутри морем разлились досада, обида и стыд. Наверное, не зря говорят: "Целовать курильщицу – всё равно, что целовать пепельницу". Самой противно стало. Блин, ещё ведь и пиво… Оно так воняет!
 Вот знаете, один какой-то незначительный поступок, одно маловажное слово, а как иногда меняет отношение к человеку! Вот Марк для меня стал идеалом мужчины! Не красавец, даже не русский, что раньше считала недостатком (теперь наоборот даже), а как правильно себя со мной ведёт! Может, потому, что у него дочь, как я? Ой, нет! Неужели относится ко мне, как к дочери? Это было бы ужасно! Я ведь начала влюбляться. Да-да. И не как раньше, понимая, что ненадолго, а как навсегда.

 Моя жизнь изменилась. У меня появился мужчина (не в том смысле, как вы подумали). Хоть встречи с ним пока можно пересчитать по пальцам, но он был! Да ещё какой! Когда рассказала девчонкам, показала фотки на мобильнике, они не поверили. Чтоб я, обычная девчонка, привлекла взрослого мужчину – да не может быть!
 – Он секса ждёт, не видно разве? Вот и выгуливает тебя, – сказала Катька. – Мужиков не знаешь? Хотя, откуда тебе…
 Я спокойно молчала, потому что знала Катьку – она сама хотела постарше ухажёра завести, но боялась.
 – А ты уверена, что он не женат? – наклонилась ко мне другая Катька.
 – Думаешь, он ей документы показывал? Ха-ха! – снова вмешалась первая.
 – А это и так просто понять. Ему кто-нибудь звонит, пока вы с ним? – ко мне обратилась.
 Я задумалась, вспоминая.
 – Ды нет.
 – Вы сразу после его работы встречаетесь?
 Догадывалась, к чему ведёт. Не хотелось отвечать, но ответила:
 – Нет, не сразу.
 – А как?
 – Ну… В шесть он заканчивает, пока до Петроградской доберётся – уже полчаса. Потом туда-сюда, помыться-побриться… Поесть там… Ну, и…
 – Всё яяясно! – протянула первая Катька, упёршись рукой в бок, и закатила глаза. Бл*! Как она меня этим взбесила! Позёрка х*ева! – Вот туда-сюда – это оно и есть! Мужикам на секс и полчаса хватает!
 Всё-то она знает, опытная, блин! Так бы и вдарила ей по загорелому личику, да боюсь автозагаром испачкаться!
 Подпортила она мне настроение, но я её бредни слушать не собиралась. Всё у нас хорошо с Марком, ему можно верить.
 Ладно! Не всё хорошо было! Однажды летом сидела с ним в шатре, на набережной. Музыка негромко играла – это важно! У него зазвонил мобильник. Он кинул взгляд на экран и встал из-за стола.
 – Щас приду! – буркнул, уходя.
 Вышел за ограждение, отошёл подальше, а я наблюдала, как он ходит и разговаривает. Улыбка насторожила – открытая, добрая, и лицо просветлело, как у влюблённого. Мне сразу это не понравилось! Когда вернулся, какое-то время выждала, потом спросила так ненавязчиво:
 – Кто звонил?
 Марк завертел телефон в руке и с прищуром посмотрел на меня.
 – Любовница. А ты что плохого подумала?
 Уже привыкнув к его шуткам, не разозлилась. Даже наоборот. Поиграть хочешь? Ну, устрою.
 – Как она в постели? – с ехидством прищурилась.
 – Лежит.
 Рассмеялся, откинувшись на спинку пластикового кресла. А телефон из рук не выпускал – знал, могу выхватить, посмотреть, за мной станется.
 – Ну-ну… – отвернулась.
 Эх! Вот щас бы сигаретку! Да нельзя, бросила. Этот заставил. Говорил, что целовать не будет, если учует запах. А мне так понравилось с ним целоваться! Правильно – молодым девушкам нельзя курить: дети там всякие, и некрасиво, неженственно. Точнее, Марк так сказал: "Ты, соплюшка, с каждой затяжкой дешевле становишься". Во как! Я и сама считала, что ради такого мужчины можно пожертвовать кое-чем. Знаю, многие курящие девушки ждут, мечтают, чтоб появился настоящий мужик и заставил делать так, как он скажет. У меня вот появился. Одно мне не нравилось и очень. Секса у нас ещё не было. Удивлены? Я тоже… Даже подруги уверяли, что ему только потрахушки и нужны. А знаете, я даже с этим смирилась и была готова отдаться, но… Марк вёл себя очень... правильно в этом отношении. Слишком правильно.
 Сейчас легко вспоминать, а тогда… Целый скандал произошёл, после которого, думала, уже не помиримся…
 Зимним вечером, а точнее ночью, решила попросить его забрать меня со Светкиной днюхи. Мы отмечали в недорогом ресторанчике, я хотела перед подружками выпендриться – похвалиться, какой у меня бойфренд. Отправила ему вызов, жду. Прислонилась к стене, потому что шатало, как матроса, ещё не привыкшего к качке на корабле. Марк долго не брал, но потом ответил.
 – Бл*, малявка, когда домой? – сразу услышала в трубке. Голос был строгий, но сонный. Ждал, наверное, пока нагуляюсь и домой соберусь, и заснул.
 – Вот как раз хочу тебя, любимый… попросить приехать. А ты что подумал?
 Еле управлялась с непослушным языком, самой смешно, но сдерживалась – когда Марк злой, лучше вести себя смирно, а то сметёт взрывной волной.
 – Куда ехать? – почти прорычал.
 – Лететь, Марчик, лететь! К "Седьмому небу".
 – Ты у меня полетишь от волшебного пендаля! Время видала сколько?
 – Не злииись! Приезжай. Жду, целую, – просюсюкала и сбросила.
 Пока ждала, ещё чуть-чуть мартини через трубочку пососала, с девчонками потрещала. Если б вы знали, как напилась! Но если раньше это состояние пугало, то теперь знала – мой мужчина обо мне позаботится: с комфортом довезёт до дома, доставит до двери, а там уже мама примет… С ней проблем не будет, она у меня добрая. Всё простит. Наверное, это из-за вины, что дочка растёт без отца… А мне насрать! У меня достойная ему замена…
 Из динамика мобильника запел Джо Кокер. Ура! Любименький подъехал!
 – Бегу-бегу! – крикнула в трубку и понеслась, как ветер, меняющий направление по траектории зигзага.
 Выбежала – нет никого. Сошла с крыльца, окинула взглядом машины на парковке – нет знакомой. Да что такое? Взбесилась, схватилась за трубку.
 – Ты где? – заорала так, что парни на крыльце обернулись. – Давай быстрей! Я чё, вечно ждать должна?
 Сейчас понимаю, что вела себя как сучка. Марк подорвался, поехал меня пьяную с вечеринки забирать… Да какой мужик так выёживаться будет ради девчонки, с которой даже не спит? Тогда не понимала, и не ценила того, что он ради меня делает. Хотелось выпендриться, даже непонятно, перед кем… Перед подругами? Перед парнями на крыльце? Перед собой, какая я крутая, что командую мужиком? Скажу наперёд: то, как поступил Марк – полностью справедливо.
 Закурила, не выдержала. Дым и пар столбом стояли надо мной и парнями, рядом с которыми стояла. Холодно, все минус двадцать. Притопывала, сапожки-то на искусственном меху, зато каблуки – закачаешься!
 – Уже домой? – спросил один из компании, походу, самый пьяный и дерзкий. – Мож, давай с нами?
 – Нет, вас вон как много, а я одна!
 – Не бойся, мы все хорошие! – заржал, как гиена, другие подхватили.
 Им лет по двадцать было, все в чёрных куртках с одинаковой нашивкой (РНЕ – не знаю, что это значит). Может, банда какая. Но мне всё равно, я не боялась, хотелось позаигрывать, пококетничать. Не уследила, как внедорожник подъехал. Болтала, хохотала, как вдруг меня дёрнуло в сторону. Успела заметить только офигевшие взгляды парней. Марк, не говоря ни слова, потащил меня к машине.
 – Ты где был? – остановила его рывком.
 Отпустил и повернулся. Знаете, я уже более-менее умела угадывать его настроения, но сейчас лицо было без эмоций вообще. Никогда таким не видела.
 – Если б не орала в трубку, как резанная, то услышала бы, что менты тормознули.
 Говорил медленно, негромко, с расстановкой, словно сдерживался. Подозрительно, обычно кричит, когда недоволен.
 – Шмотьё своё всё забрала? – сказал с пренебрежением и рот скривил.
 – А что это ты со мной так разговариваешь?
 Повысила голос и нахмурилась. Стоять ровно оказалось непосильным, меня шатало, как от сильного ветра – ну, знаете пьяных. Мысли путались, в глазах двоилось. Вся ситуация воспринималась как-то по-странному, как через увеличительное стекло. То есть, в нормальном состоянии пропустила бы его грубости мимо ушей, а он, уверена, и разговаривал бы по-другому. Но сейчас пострадало моё самолюбие, не смогла проигнорировать и взорвалась.
 – Ты не с ментами был! – заголосила. – С девкой был, да? – Марк молчал, глядя исподлобья, глаза даже потемнели как-то. – Ну, скажи-скажи! С другой был?
 Хотел схватить меня за руку, но я оказалась быстрее – отступила и чуть не упала, поскользнувшись. Пар от меня шёл, как от кипящего чайника. Краем глаза видела, что парни с крыльца следят за нами, не отрываясь. А публика для пьяного – как зрители для актёра. Вот меня и понесло. Бросилась на Марка с кулаками, начала дубасить, выкрикивая ругательства. Вряд ли мои удары больно делали, но мне казалось, сейчас убью его! Он пытался схватить меня за руки, прижать к себе, но я отбивалась, что было мочи. Даже не видела его лица, пока не схватил меня за подбородок. Сжал пальцами и приподнял, чтоб в глаза посмотреть. Кажется, тогда-то и поняла, что натворила. На меня смотрели уже даже не человеческие, а какие-то звериные глаза. Никогда ещё не приходилось так бояться мужиков! Всегда казалось, они девушкам всё простят, как бы те себя не вели. Но я, видимо, переступила все границы, и за это ждало наказание. Горячая осетинская кровь – это вам не просто так! Марк был воспитан по-другому: девушка всегда должна слушаться и быть смирной. Это я себе позволяла крайности и вольности, которые, благодаря возрасту, почти всегда прощались. Но ведь бесконечно это длиться не могло…
 Без слов Марк впихнул меня на заднее сиденье, а сам задержался снаружи, потому что подошёл тот самый парень-гиена, что клинья ко мне подбивал. Разговор не слышала, но через какое-то время передняя дверь открылась, на полку под панелью залезла знакомая рука и вытащила что-то чёрное. Через тонировку плохо видно было, но две фигуры ещё какое-то время стояли рядом, потом разошлись. Передняя дверь снова открылась, на место водителя сел Марк, отбросив то самое чёрное на соседнее сиденье. Я высунулась посмотреть и увидела пистолет… Боже-божечки! Меня со страху отшвырнуло назад. Всю жизнь вспомнила и пожалела, что не была послушной и тихой, как осетинки! А может, у них принято убивать девушек, позорящих осетинских мужчин? Тогда мне скоро придёт конец…
 Я вся дрожала, вдавившись спиной в упругое кресло. Непроизвольно стала искать, чем бы защититься, но нашла только подушку-сердечко, которую сама и подарила Марку. Заслонилась ей и спряталась в уголке салона. Дыхание сбивалось, ноги и руки похолодели, взгляд уставился на черноволосый затылок водителя. Он был мне не знаком. Абсолютно другой человек – смертельно опасный.
 Марк завёл машину и рванул с места. Меня ещё сильнее прижало к сиденью. Задержала дыхание и зажмурилась. Мотор ревел, даже в салоне было слышно. От резкого вождения внедорожник заносило на поворотах, я всё стерпливала, молчала и ждала. Куда меня везёт? Убивать? Всё возможно… Маму жалко, одна останется. Именно об этом подумала первым делом. В груди заболело, защемило. Слёзы тихо потекли по щекам и закапали на подушку. Молча плакать очень трудно, когда хочется выть в голос. Ком не давал вздохнуть, и грудь сдавило. Что же со мной делает этот человек? Зачем я с ним связалась? Он не тот, кто подойдёт маленькой глупенькой девочке! Лучше б тусовалась с молодыми мажорами, забивала голову дискотеками и шмотками, а не лезла во взрослую жизнь раньше времени. Теперь у маленькой девочки большие неприятности, по-настоящему большие. И мне искренне жаль эту девочку…
 Не знаю, сколько прошло времени, но движение прекратилось, всё стихло. Я сидела зажмуренная – так страшно было возвращаться в реальность. Каждый миг ждала, что либо меня схватят руки, либо виска коснётся холодный металл, и тогда жизнь кончена. Никогда так всерьёз не задумывалась о смерти… Ни-ког-да.
 Повзрослела…
 – Выходи, – прорычалос другого конца салона.
 – Нет! Нет! – запаниковала, бросившись в слёзы.
 – Выходи! – закричал так, что я выпрыгнула на улицу прямо в обнимку с подушкой.
 Но даже на улице стояла, зажмурившись, не хотела видеть дикие глаза или дуло перед собой. Я сжалась до размера подушки, но она не смогла бы защитить. Хотела стать ещё меньше, размером с горошину, чтобы Марк меня не видел, но он видел и продолжил громыхать голосом:
 – Если считаешь себя взрослой, решай свои проблемы сама. Открой глаза, – потребовал, но я не подчинилась. Повторил злее: – Глаза открой, сказал!
 Открыла и увидела, как в сугроб рядом полетел мобильный. Пухнулся в мягкий снег и утонул в нём.
 – Когда услышу то, что хочу, заберу тебя.
 Марк уехал. Вот просто взял, и уехал, бросив меня одну чёрт знает где… Впереди лес, позади дорога. Ни одного фонаря, ни даже намёка на жилой сектор.
 Тряслась от приступов плача и беспомощно смотрела на высокие сугробы повсюду, пугающие голые деревья и кусты, спутавшиеся ветками. Что делать? Поскорее найти мобильник! Отбросила подушку, полезла в сугроб, проваливаясь по колено, и плача уже в голос. Волосы от частого дыхания покрылись инеем, нос и щёки щипало, словно их прижгли, ноги и руки мёрзли, но я лезла, шарила в снегу красными обветренными руками.
 Нащупала. Загребла телефон вместе со снегом, обтёрла об себя и потыкала кнопочки – работает, слава богу! Представляю, что было бы, останься я без телефона. Попутку ловить? Да она здесь одна за день, наверное. Ещё неизвестно, на кого наткнусь, может, пожалею, что не в лесу с волками осталась.
 Марку звонить ни за что не хотела! Он так поступил, бросил на произвол судьбы, да ещё извинений ждёт? Ни хрена! Гордость так быстро не теряют! Набрала простой номер такси. Ответили.
 – Девушка, мне такси, – деловито пролепетала, шмыгая.
 – Какой адрес?
 В голову ударило. Обернулась вокруг. Какой, нафиг, адрес? Даже указателей нет, только столбик с голубой табличкой с цифрой "35"… Захныкала прямо в трубку. Оператор не стала ждать, отключилась. Меня затошнило. Всё внутри противилось, но долго ломаться было бессмысленно, пришлось набрать номер Марка.
 – Приезжаааай! – заныла со слезами. – Пожааалуйста! Извини меня! Приезжааай, мне страаашно! – Тишина в ответ. – Марк? Мааарк! Я больше так не буду! Прости меня, я дууурааа! Я буду послушной, обещаю! Честно! Приезжай!
 Стала ждать возле дороги, насквозь промёрзшая, красная, измученная. Ног, рук не чувствовала.
 Он приехал через двадцать минут. Довёз до дома, и всё…
 После случившегося не звонил несколько недель. Я тоже не звонила и не писала. Мучилась, но не могла даже смотреть на его имя в телефонной книжке. К счастью, всё наладилось, но стало совсем иначе. Более по-взрослому, что ли… Имею в виду, конечно, только себя. Не поверите, стала ДУМАТЬ перед тем, как что-то сделать или сказать.
 И вот, теперь мы с ним сидели в летнем кафе. Я ревновала. Когда прорывает плотину, гигантская волна сносит всё на своём пути. Вот так же прорвало моё смирение. Сотни раз твердила себе, что скандалы и выяснения отношений с Марком не прокатят, но по-другому не умела. И вот именно от неумения становилось тошно. Ещё от бессилия. Наступала на те же грабли: бесилась, угрожала, требовала, переходя на крик, а это очень выводит всех мужчин, не говоря уже о горячих осетинах.
 Так было раньше. Сейчас не рисковала выказывать недовольство – достаточно схлопотала в прошлые разы. Марк – взрослый мужчина, ему нужна женщина, а со мной он просто проводит время. Думала так, и каждый раз захлёстывала обида. Не знаю, спал ли он с кем-то… Скорее всего спал, но я прощала и изо всех сил пыталась не расстраиваться. А что ещё поделать, если даже не ясно, кто я ему?
 Сто раз собиралась разорвать такие сложные отношения, но в итоге так ничего и не предпринимала. Привыкла, а, может, любила. Казалось, лучше Марка нет никого. Не смотря на все его взрывы и скандалы, мне было хорошо. Очень хотелось заняться с ним любовью, хотелось, чтоб был первым, но он оказывал.
 После того звонка стала подозревать, что появился кто-то очень важный для него. Отношения наши оказались под угрозой. Я стала следить за ним. Как могла: обыскивала машину, карманы, думала найти какие-нибудь доказательства; принюхивалась – не пахнет ли женским парфюмом; тайком залезла в телефон, проверила вызовы, смски и даже страницы в Опере мини. Чувствовала, что схожу с ума, не могла контролировать мысли и эмоции. Подсела на валерианку и Новопасит, забила на школу, мало спала, нервничала и раздражалась сильнее обычного. Марк это заметил.
 Мы были у него дома, сидели на том самом диване, где едва не случилось то, чего жаждала теперь до одури. Ирония судьбы, блин!
 – У тебя всё в порядке с циклом? – спросил серьёзно.
 Я смутилась, не понимая:
 – Каким?
 – Женским, каким.
 Раскраснелась, сложив руки на груди, и замотала ногой, как кошка хвостом – от недовольства.
 – Не знаю, я ни с кем не сплю, зачем мне следить?
 – Надо, Таня, надо! Меня твои перепады настроения настораживают. Причиной может быть гормональный сбой, а это серьёзно.
 Удивил меня. Всё знает! Хотя… Чего удивляюсь, у него ж дочь – моя ровесница. Он её очень любил, вот и знал о девчачьих особенностях. Сейчас прям как отец говорил, даже противно стало.
 – Всё-то ты знаешь! – с ехидством буркнула. – А я читала, что женщина спокойнее становится, когда сексом занимается.
 Марк засмеялся и посмотрел на меня снисходительно. Какие-то огонёчки в глазах блеснули.
 – Ты на что это намекаешь, м?
 – Марк, – подпрыгнула на попе, развернулась к нему, стала серьёзной. – Я уже говорила, что хочу… ну… ну, ты всё понял!
 – Неа, ничего не понял, – заухмылялся. – Скажи как есть.
 Закинул руку на спинку дивана и стал теребить мой локон на плече. Мы близко-близко сидели. Казалось, ещё чуть-чуть, и начался бы интим. Но нет! Знала, он упёртый, как архар (горный козёл): если решил – не заставишь! Молчала, не в состоянии произнести то слово…
 – Маленькая ты ещё. Боюсь, пополам разорву.
 Расхохотался низким голосом. За это с силой ударила его по плечу, чтоб не пошлил. А ему хоть бы хны! Продолжил, засранец:
 – Не веришь? Ты хоть раз мужика голого видела? Нет? Вооот! Не знаешь ты ничего, малявка. Пока крупнее не станешь – не полезу в тебя.
 Повалил на диван, придавил легонько руки, но даже не поцеловал! Только дразнил, издевался. А я мучилась… Внутри стало горячо, сердце опустилось ниже живота, мысли в голову полезли эротические, справиться с ними не могла. Его руки, грудь, щетина, улыбка, взгляд, запах… Мужчина так близко, а сделать с ним ничего нельзя. Несправедливо!
 Очередной звонок ножом разрезал начавшую затягиваться рану. Из разговора поняла, что встреча состоится очень скоро. Остатки покоя улетели в трубу, смылись в отстойник. Начала вынашивать план по разоблачению.
 В "день великого события" (была суббота) приехала на такси к его коттеджу. Попасть за ворота не составило труда – код знала. Дрожащими пальцами потыкала кнопочки, приоткрыла створку и прошмыгнула во двор. Марка не было дома, в этом и состоял план: дождаться его приезда с женщиной. Честно, не надеялась, что получится, но ничего не предпринять не могла – чувства рвали на части. Беспомощность, злость, обида – мой стандартный набор в отношениях с Марком. А ещё чувство, как на приёме у стоматолога. Когда боишься, бросает то в жар, то в холод, хочешь убежать, готовая ходить с дырой в зубе до конца жизни. Но где-то внутри понимаешь, что НАДО потерпеть, и заставляешь себя. Гадаешь, будет ли больно, или всё пройдёт спокойно? Больно будет. А с дыркой долго не проживёшь, потом окажется в сто раз больнее.
 Послышался шорох колёс и гулкая музыка. Меня затрясло. Вскочила с лавки, метнулась сначала к воротам, замок которых уже открывал хозяин, потом на крыльцо коттеджа – выбирала удобную позицию. Во мне всё бурлило, кипело, вулкан Таня на грани извержения! Казалось, замечала абсолютно всё, до мельчайших подробностей – так сосредоточенно выжидала. Ворота распахнулись, Марк не заметил меня. Сел в машину и въехал. Через тонированное стекло увидела девушку-блондинку. Проезжая мимо крыльца, они снова не заметили маленькую ревнивую дуру, которая превратилась в собаку, уже готовую сорваться с цепи и броситься прямо на машину; вытащить за волосы и пассажирку, и водителя и задрать их до смерти.
 Хлопнула железная дверь гаража, зазвучал молодой женский смех, разговор, шаги. Я отвернулась.
 – Таньк, ты чё тут делаешь? – удивлённо спросил Марк, подходя.
 Обернулась к ним. Ожидала увидеть взрослую тётку, а оказалась девушка совсем молодая. В чёрной юбочке, кофточке с мордочкой котёнка – бл*дь, сама невинность! Видать, не совсем глупая, раз сообразила, что Марку нимфетки нравятся. Осветлённые волосы лежали ровно, волосок к волоску. Конечно, готовилась ведь к встрече с мужчиной, как и я готовилась когда-то… На смуглом личике выделялись чёрные брови и голубые глаза, которые вытаращились на меня с непониманием. Так и хотелось рявкнуть: "Чё вылупилась, прошм*ндовка?". Но я теперь умела сдерживаться, поэтому натянуто улыбнулась Марку и ответила:
 – Вас жду. Радушный приём хотела оказать, постель застелить, свечку подержать, – змеиный яд так и капал у меня с языка. – Презики не забыли? А то залетит девчонка, не боишься?
 Марк стоял с непроницаемым лицом, чуть нахмурившись. Интересно, о чём думал? А деваха всё таращилась молча.
 – Разорвать не боишься, м? – продолжила я с ухмылкой. – Или она ножки широко раздвигает?
 Ох… Дайте передышку. Мне очень стыдно вспоминать… Сейчас-сейчас, дыхание переведу. Фух.
 Марк бросил сумку на землю, подскочил ко мне и схватил за плечо.
 – Ты чё несёшь, глупая?
 Навис надо мной, но я от злости ослепла, не могла разглядеть выражение его лица. По голосу это был свирепеющий зверь.
 – Так ты, значит, Марчик, с малолетками не спишь? – еле сдерживала слёзы – сил не хватало. – Я, значит, тебе не подхожу, да? Тебе блондинки нравятся? А я, дура, считала, что бережёшь меня до восемнадцати. Ждала, думала…
 Всё! Нагнулась, заревела, затряслась. Казалось, осталась одна во всей Вселенной. Обидно до боли, грудь сдавило, дышалалось с трудом. Ноги ослабели. Слёзы покапали на пыльное крыльцо. Мне уже неважно было, что выгляжу хуже этой фифы – я и так ей проиграла. Марк её выбрал, да пусть хоть просто для секса. А что со мной-то не так? Наверное, слишком наглая, о себе высокого мнения… Была. А сейчас раздавили, унизили, выбросили. Ревела и ревела, пока Марк не прижал к себе, а я продолжала, не обращая внимания:
 – Я ведь только с тобой хотела быть всегда. Думала, будешь первым, хотела отдать всё, а ты… А ты…
 Сквозь рёв еле услышала его слова:
 – Дурочка, ты, Тань.
 Вы, наверное, уже догадались, кто та малолетка с кошечкой на майке? Да-да. Дочка… Ну, это только со стороны кажется, что очевидно, на самом деле… А! Кого обманываю! Конечно, можно было догадаться по светлым глазам, чёрным бровям и возрасту! Но ревность ослепляла. Сильные чувства вообще загадка, они меняют человека. Как и сама любовь. Пишу это и вздыхаю. Да! Люблю Марка, и ведь со временем не проходит ни на грамм!
 Мы до сих пор вместе. Всё так же ссоримся, скандалим, но уже "по-правильному". Я учусь быть послушной, быть мягче, не бояться казаться слабой, потому что знаю – Марку это нравится, и мне идёт на пользу.
  P.S. В день моего совершеннолетия курьер принёс домой большой букет. На нём была записка возмутительного содержания ))))) "Сегодня я наконец-то тебя порву!"