Момент, где сейчас существую лишь я,

Где время лениво мне лижет подошвы.

Тут я — царской крови, тут я же — свинья.

И прямо сейчас слово убрано в ножны.

Комедию мне разыграть предо мною?

А может быть фарс? Или легкий роман?

Но камень за камнем — гробницу я строю...

Я может быть мертв... Ну, а, может и пьян.

И каждый глоток — новой дозой по телу,

И я становлюсь опустевшим лжецом.

И я восхищаюсь событиям дела,

Но впрочем являясь для них кузнецом.

И нить растянулась от яви до сна,

И я был приставлен разрезать нам связи.

И видел, как горько рыдала она,

Но мне ни по чем в ядовитом экстазе.

Лишить прежних крыльев? Порвать на куски!

Тупыми же пилами грызть основанья.

И сколько дотянешься — не по мужски,

Перечеркнуть все былые признанья.

Сердце сорвать с люстры тусклых раздумий,

Портящих чернью безмерные чувства.

Переварить в апогее безумия,

И вновь нарядится в одежды ублюдства.

Да, вы не знали? Я есть — Арлекин,

В основе беды создающий свой номер.

Я так же публичен, как нелюдим,

И вроде бы жив, но сейчас вроде помер.

Я сам выбираю на лезвии быть,

Жонглируя чувствами — точно шарами.

И раз суждено, то и сердце разбить -

Станет сюжетом в моей личной драме.

Пеняй на себя, что я жизнь испоганил,

Не я выбирал полюбить — кого нет.

Тебя ли я сам хоть к чему то заставил?

О нет. Так что помни — я был лишь ответ.