"Для каждого, чужое мнение считается ошибочным" - а своё мнение нет?
Я тут попробовал сформулировать для себя, что же всё-таки значит этот странный жанр - философская. Об этом потом.
Почему стихотворение сие не философское? Всё просто. Нет там философии. Мнение - это путь искажения, как поётся у Парменида. Остаётся два пути. Путь бытия и небытия. По второму никому не суждено пройти - там ничего, в смысле, что даже нет самого понятия "ничего".
О чем же нам говорит автор? По сути, только о том, что он за всё хорошее и против всего плохого. Да, в удовлетворительной поэтической форме. Но развернуть саму идею не получилось. Хоть тысячу ещё напиши. Всё на месте. "Люди! Добро - это хорошо, а зло - это плохо". Что-то немного о причине, де она в нас. Т.е. поэзия нравоучительная (если быть точным) или морализаторствующая (если быть совсем точным). Даже не этическая. Этика - это практическая философия, как говорят. А философия так не работает.
Шутка в том, что автор сам признаётся в бессилии - "За гранью моего понимания". А также в полной неспособности феноменального осознания - не воспринимаю, не ощущаю (метафора, это понятно, но претензия не в самих словах или их содержании, а в методе, который автор использует - отрицание). Как же можно высказываться по поводу того, что за гранью понимания? По ходу, это тоже за гранью понимания. Перепрыгнув два десятка столетий от грека, обратившись к одному волелюбивому немцу, то окажется, что есть нечто за гранью добра и зла. Ценности - относительны. Оскал и жестокость такие же явления, как улыбка и мягкосердечие. Они существуют. Улыбка подлецы, оскал раба - плохо или хорошо? Разве имеет смысл осуждать онтологические величины (ДжэЗи тут права на все сто)? Так как осуждение/отрицание онтологических величин поможет достичь этической цели? Вместо философии - любви, как стремления к мудрости, получаем высказывание: А есть не В. Молчащее ничто. Неразвёрнутый свиток Торы. Шлагбаум вместо дороги.
Теперь к определению жанра. Да, поэзия не нудятина, типа философии, и у неё радикально иные инструменты, что затрудняет определение жанра "философская", но кажется, что один критерий мне удалось раздобыть. Не истина последней инстанции, готов получить свою порцию критики. Я бы ту поэзию назвал философской, которая, не зависимо от эпохи, состояний и человеческий различий, шепчет нам экзистенциальное напоминание.
Нот ин кейс: Очень круто размышляет о преступнике Гегель в "Кто мыслит абстрактно?"
Любое искажение истины - это ложь. В самом по себе этом понятии нет ничего криминального. Вы же не будете ненавидеть понятие преступник только потому, что оно обозначает нарушение закона.
0
