Скажи мне бедняга, о чем ты рыдаешь,

В грязи перепутья дорог?

Cкажи и не бойся, ничто не теряешь,

А я бы помочь тебе смог.

-О доблестный рыцарь, зачем вопрошаешь,

Ран сердца тревожа волну?

Ты молод и весел, ты к славе шагаешь,

А я… здесь утратил жену.

Иди, не твое это, в общем- то дело,

Нет сил , обо всем рассказать,

Но больше ее обнаженное тело,

Лишь ветер сумеет ласкать.

Лес черный и мрачный, на дикие тропы

Накинул из сучьев вуаль,

И я, загоняя коня на галопе

Скакал в посеревшую даль.

В краю, где надвинулись мшистые горы,

И моря раскрытая длань,

Я юный и жадный на драки и споры

Гонял белоснежную лань.

Она уходила, я следом тащился,

Я псов погонял и травил,

Догнать ее, дикую яростно тщился,

Коней я троих загубил.

И в полночь я спал на широкой равнине,

Усталый, удачей забыт,

Но сон мой разрушил, дробясь по стремнине

Звук звонкий оленьих копыт.

Все ближе и ближе, тревожно и грозно,

Я встал и прицелился в ночь,

«О Боже, молю, только б было не поздно!»

Дичь вышла, как сумрака дочь.

Сквозь танец цветов на лугу грациозный,

Серп лунный скривился багром,

И шерсть ее белая, в россыпи звездной

Искрилась литым серебром.

Стрела словно овод вонзилась ей в шею,

Я помню как голос звенел,

И мне показалось - я грежу и млею,

С кинжалом я к ней подлетел.

Ты знаешь, о рыцарь, дымящейся крови

Траву заливала волна.

Бледнея, и сдвинув мучительно брови

В цветах умирала жена.

Я помню ее посеревшей и хрупкой,

В бриллиантовой россыпи рос.

И рядом со мной и моею голубкой

Зло лаял охотничий пес.