к небесной из известных канцелярий в приемлемый для неприёма день какой-то разухабистый олень подкатит на харлее с битой фарой; в дверях скрутив синоним наглой хари, такой, что вслед - хоть три верблюда вдень,
натопчет в белоснежной тронной зале, в сортире по стене размажет кал, и примется жонглировать в запале роднёй того, кого он не застал. опять, мол, пресвятые на@№али! а я их в душу дом труба шатал!
(внизу - далече - манят и гудят дефибриллятор и земли пи эр квадрат)
харкнёт движок в покое вышней глади, на память о себе оставив днесь лишь пыль; и после долго не осядет на небо бриллиантовая взвесь... теперь козлов стращайте добрым дядей, а он таков, каков он, суки, есть.
вернётся папик, пятна ототрёт, посердится чуток и отойдёт: мол, тоже был един и неделим. ведь мелочь, не гноить же до двухсот... пускай пока до сотни поживёт. а там посмотрим, может, не продлим.
0
