— Влюблена, влюблена, влюблена, — выбивает послание дождь,

закодировав азбукой Морзе.

— Отдана, отдана, отдана

                                      на-все-гда,

                                                   — соглашаются голуби на

подоконнике. Нежно курлычут на ушко,

проникая в воронку души, проникая в сознание, но избегая логической хватки рассудка — коррозии,

прорастающей пагубным раком — саркомой, последней, решающей стадии . /Опухоль, в самой макушке/

Динозаврами гибнут слова, превращаясь в скелеты, которые ты ни за что не отыщешь, увы.

Затаю, схороню, усыплю — ни о чём не узнаешь — тебе раритет этот, что кардиналам значок ГТО.

Искалечила строки баяном любовь. Она. Всё она —

безответная... Свёкла? Редиска? Капуста? Морковь, ах да!

Закопать, уничтожить

                                      на-все-гда...

                                                    Бесхребетная я, сожалею.

Отдана, отдана, отдана — принадлЕжу тебе: Дездемона, которую жрёт/поглощает сплошная, рутинная прорва.

Задуши же, Отелло, меня поскорее, не дрейфь!
 

Кульминация здесь: навсегда, навсегда, навсегда... и фтопку.

Занавес.