Короткое описание: Очередная попытка написать поток сознания, самая близкая к хаосу из моих. Подражание Александру Введенскому и вообще ОБЕРИУтам. Интересно всё, что думаете. Спасибо за внимание.
(подражание ОБЕРИУтам)
В пустыне мира альманах роняет в чашечку монах.
Торчат из грядки огурцы, галдят весёлые купцы, заря спускается в подвал и приглашает всех на бал. Потом идёт подруга ночь и вытерпеть не в силах рожает сына, масло, дочь. Торчат из стога вилы.
«О, Боже мой, с каким трудом», - сказал зелёный мудрый гном, проковылял по полю гром, старушка зарыдала – «я в небесах построил дом, когда меня не стало».
Вертелись звёзды, снег скрипел, в пустых глазницах кто-то пел, в густых лесах медведь ревел – и снова всё нелепо.
В тени раскидистого пня, при свете векового дня старушка просит хлеба. Выходит из подвала ночь, даёт ей пищу, сына, дочь и тёплый кров над головой.
И помрачневшие купцы звенят в большие бубенцы, танцует снежный день седой, скелет колышется пустой, недвижна скромница заря – надеюсь, это всё не зря.
Пришёл домой подбитый гром, опал на землю жёлтый гном, монах испил терпенья чашу и заправляет маслом кашу. Перевернул страницу век –
Вторичность - это то, от чего надо избавляться всеми силами. Здесь же она (вторичность), наоборот, можно сказать, выпячивается. Откуда и ляпы. Местами не соблюдается логика <абсурда>. Например, сперва "рожает сына, масло, дочь", а потом "даёт ей пищу, сына, дочь". Понятно же, что в первом случае должно быть не "масло", а именно "пища". И таких моментов слишком уж много (будь их меньше, автора можно было бы и похвалить). Чтобы стилизация удаласть, надо прочувствовать (понять) предмет, под который она выполняется. Автору этого не удалось (по крайней мере, в полной мере). Вот мне сейчас лень, но на самом деле из вышерасположенного текста можно сделать хороший стих. Но для этого его перво-наперво необходимо хорошенько обработать. Для начала - напильником.
спасибо за мнение, знаю, что не дотянул, ибо я сам по себе другой, но Хармс мой учителя навеки. На Введенского я сослался, чтоб в откровенном эпигонстве не упрекнули и не спрашивали, что курил автор