Мне было холодно, очень холодно. Застывшее тело словно сковало льдом. Оно уже не болело, привыкло к этой муке. Надо было вскочить, заставить себя шевелиться, чтобы разогнать кровь, но я не хотел этого. Холод, так донимавший меня, сейчас казался уже родным, уютным, спокойным. Я его почти не чувствовал, окоченев в его объятиях. Холод - это хорошо. Холод - это смерть,  конец мучениям.

Только бы опять не появилась женщина, не прогнала. Тогда придется вставать, опять куда-то  идти, не зная дороги, что-то искать.

-Ну, что здесь разлегся?! - раздался надо мной грозный крик дворничихи, подметавшей станцию. Тут же в бок ударилась большая метла из березовых веток. - У-у-у, бродяга, поганый! Работать не хотят, шляются. Ворье, проклятое! Сейчас милицию позову!

-Иди, - устало ответил я.

-Ах, так! Ну, сейчас допросишься! - взвизгнула злыдня  и умчалась.

"Милиция, так милиция", - равнодушно подумал я, даже не пытаясь подняться.

Баба вернулась минут через пять.

-Вот, вот! Смотрите! Рвань такая! - захлебывалась желчью злобная тетка.

-Спокойно, гражданка! Сейчас все выясним! Ваши документы! - раздался надо мной требовательный голос.

Я с трудом сел. Передо мной стоял молодой человек в милицейской форме и погонами лейтенанта на плечах.

-У меня их нет, - ответил я.

-Понятно, давно бомжуете? - спросил блюститель порядка.

-Я не знаю.

-Интересное кино, - протянул милиционер. - Ну а имя, фамилия, отчество?

-Я не помню! Понимаете?! Я ничего не помню!

-Давно он на станции ошивается? - обратился охранник к бабе.

-Да уж месяца два будет.

-Почему же до сих пор нам не сообщили?

-У меня свои методы есть, - она потрясла перед моим лицом метлой. - А сейчас обнаглел, вот за вами и побежала.

-Понятно, - опять протянул страж. - Пройдемте!

Крепкая рука взяла меня за плечо.

-Что, попался?! Теперь тебя посадят! - злорадствовала тетка. - Вы ему там поддайте, как следует, чтобы знал, как людей нервировать!

-Да успокойтесь вы! Еще выяснить нужно, кто он такой. Может, он и не виноват ни в чем.

-Прям-таки! - мегера уперла кулаки в необъятные бедра. - Все они ворье и бандиты! У-у-у-у!

И она ткнула меня в грудь кулаком в грязной рабочей перчатке.

-А ну, перестаньте! - приказал милиционер, оттаскивая меня в сторону. - За это тоже привлечь можно. Преступник он или нет, а права издеваться над человеком вам никто не давал.

Тетка задохнулась от возмущения, не смогла сразу ответить. Пока она не очухалась, участковый быстро потащил меня к отделению.

Там было тепло и светло. "Не самый плохой вариант для ночовки", - подумал я, садясь на жесткий стул. Мой конвоир сел за стол.

-Лейтенант Сергеев, - представился он.

Мое сердце неожиданно прыгнуло невпопад.

-Как? - переспросил я.

-Сергеев Андрей Романович, - еще раз представился милиционер, внимательно, глядя на меня, - что-то припоминаете?

-Фамилия ваша знакомой кажется.

-Нет, раньше мы не встречались. У меня память на лица хорошая, - он тяжело вздохнул. - Ну, вы хоть что-то помните?

-Нет.

-Как вы у нас очутились? На поезде приехали? Или еще как?

Я напрягся, пытаясь вспомнить, но память не отзывалась. Вместо нее было большое черное пятно.

-Хорошо, - попробуем с другого края подойти. - Первое, что вы помните.

-Я очнулся от холода. Лежал в снегу. Рядом была железная дорога. Верхней одежды на мне не было, только тонкая водолазка и свитер. На ногах джинсы и носки, без обуви. Ни документов, ни денег. Ничего не мог понять. Где нахожусь, что случилось, кто я? В памяти, словно черная дыра - полный провал. Даже имени своего не помню. Встал на ноги, голова сильно кружилась и болела. Я дотронулся до затылка - он был в крови. Я побрел по путям наугад, куда глаза глядят. Вот так я у вас и очутился. Скитался по округе, подрабатывал, меня за это кормили, иногда даже на ночлег пускали. В одном месте дали старые валенки и ватник. Ну, а в другом - спустили собак, мне капитально досталось. Меня, погибающего, подобрали местные бомжи. Подлечили, пригрели на время, но не прижился я у них...

-Вот об этом подробней, пожалуйста. Где вы с ними обитали, чем занимались.

Я угрюмо замолчал. Сергеев внимательно смотрел на меня, ожидая ответа.

-Не помнишь? - спросил он, отбросив деловое "вы".

-Нет, помню, - ответил я, - но рассказывать об этом не буду.

-Понятно, - нахмурился Сергеев, - блатное товарищество. Только надо ли тебе это? Ты не их человек сразу видно... Записка твоих рук дело? - неожиданно спросил он в упор.

-Да.

-Бандитов мы взяли на месте преступления. В тот же день. Видимо, они тебя недооценили. Решили, что в милицию ты не сунешься, в таком-то виде. Ну, и попались субчики, благодаря твоей наводке. - Сергеев криво усмехнулся, - так что. как не возьми, а получается, что ты все равно их сдал. Вот и все товарищество!

-Нет, я не указывал имен и где они живут.

-Это уже детали, но для них ты теперь все равно предатель, ведь эта работа была предназначена тебе, так? Но ты не смог на это пойти. Поэтому и отправил записку? Молчишь, но я знаю, что прав.

Он включил компьютер.

-На преступника ты не похож, у меня глаз наметанный. Но проверить все равно надо. И среди тех, кого близкие ищут, и среди тех, кого милиция потеряла. Говоришь ты правильно, грамотно -  значит человек образованный, да и лицо интеллигентное, измученное только... Чаю хочешь?

Минут через пять я обнимал ладонями горячую кружку и с наслаждением вдыхал душистый аромат чая. Что-то колыхнулось в памяти - приятное, родное. Чуть вспыхнуло и погасло, как искорка, вылетевшая из костра. На сердце тяжелой лапой опустилась тоска. Губы мои задрожали, слезы покатились из глаз. Мне было страшно неловко, стыдно, но я не мог сдержать этих слез. Рыдания душили меня, руки тряслись. Горячий чай обжигая, выплескивался на пальцы.

-Ну, ты чего? - растерялся Сергеев. Он подошел ко мне, забрал кружку, поставил на стол. Потом вернулся ко мне, положил руку на плечо. - Ты держись, все обойдется. В больницу тебе надо.

Минут через десять я немного отошел. После слез мне стало легче. Сергеев заварил новый чай. Я с удовольствием пил его из кружки маленькими глотками, так как чай был обжигающе горячим.

Вдруг Сергеев резко вскинул голову, в упор посмотрел на меня. Его серьезное лицо и нахмуренные брови мне не понравились.

-Что-то не так? - спросил я.

Сергеев ответил не сразу. Только через несколько секунд он оторвал свой внимательный взгляд.

-Нет, ничего, - странно медленно, словно в раздумьях, протянул он и снова уткнулся в монитор компьютера.

Я осматривал помещение. Мое внимание привлек календарь, висевший на стене за спиной Сергеева. Длинный золотой шпиль, горящий на солнце, окруженный каменной стеной. Широкий разлив реки, гранитные набережные, сказочные мосты, строгая красота дворцов и старинных зданий. Правый берег реки был ровным, как по линейке. Левый круто изгибался и делился на два рукава. На выступающей его части высились торжественно гордые колонны. Как на гигантских праздничных свечах, на их вершинах горел огонь.

Сердце опять болезненно сжалось, да так сильно, что я застонал и схватился за грудь.

-Что, сердце? - испугался Сергеев.

-Нет, - покачал головой, - этот город... такое чувство, что он родной, что я там жил. Даже сердце закололо. Но я не помню, как он называется.

-Так ты из Питера? - пристально посмотрел на меня Сергеев. Его взгляд был холодным, и это опять меня неприятно насторожило. - Ну, так что? Ты из Санкт - Петербурга?

Я долго молчал. Память не хотела просыпаться. Я прислушался к себе, потом попросил:

-Повтори еще раз.

-Питер, Санкт - Петербург.

-Не знаю, потеплело в душе, и только. Я все равно ничего не вспомнил.

-Я ориентировки проверил, - резко начал Сергеев, но сразу как-то сник, угас, задумался. Потом закончил фразу, тяжело, словно с усилием,  - я должен доставить тебя... в больницу.

Первые дни в больнице я не запомнил. Мое измученное тело и нервная система наконец-то смогли расслабиться. Они больше не боролись. Пошла реакция на продолжительный стресс. Температура подскочила до 40, меня трясло в лихорадке, в горле было сухо, постоянно хотелось пить. Я был в полуобморочном состоянии, бредил, куда-то рвался. Но заботы врачей, хороший уход медсестер, тепло и мягкая, удобная постель сделали свое дело. Кризис миновал, и я погрузился в долгий крепкий сон. Я спал все время. Открывал глаза, видел перед собой серьезные лица врачей, и снова проваливался в сон. Медики что-то делали со мной: брали кровь, ставили капельницы, проводили исследования. Все это прямо на месте, в палате интенсивной терапии. Сам я встать не мог. Сильнейшая слабость охватила все мое тело, оно было словно ватным.

Только через пять дней, открыв глаза рано утром, я почувствовал, что ко мне вернулись силы. А память? Какие-то образы мелькали в моем подсознании. Быстро-быстро, словно ускоренное кино, крутилась пленка моей покалеченной памяти. Эпизоды проносились в голове с бешеной скоростью, и затормозить, остановить это мелькание я не мог. Но это уже намного лучше, чем глухая, мрачная чернота.

Дверь приоткрылась, в палату вошел врач. Он внимательно глянул на меня, лицо его просветлело.

-Ну  что? Очухался  наконец? - весело спросил он. - Задал ты нам, брат, работы! Как чувствуешь себя?

-Хорошо, могу встать.

-Лежи, лежи, торопыга! После такого стресса надо как следует отлежаться, а то осложнения могут возникнуть. Сердце, суставы особенно этому подвержены.

-Как вас зовут? - спросил я.

-Векшин Евгений Самуилович.

-Доктор, а как вообще мое состояние?

-Сейчас уже лучше, но было очень плохо. Был момент, когда мы за тебя серьезно боролись. Организм очень истощен. Иммунитет на нуле. Но мы помогли, поддержали - и теперь все страшное позади. Но потребуется еще долгая реабилитация. Наблюдение и лечение у невропатолога и хирурга. На твоей правой руке повреждено сухожилие, нужна операция. Полежать в больнице еще придется.

-Доктор, я так ничего и не помню. Правда, появились какие-то светлые пятна. Скажите, память восстановится?

-Видишь ли, в наличии черепно-мозговая травма. У тебя не так давно был сильно разбит затылок. Рана зажила, но последствия еще остаются. Амнезия - одно из них. Однозначного прогноза здесь быть не может: вернется память скоро или нет, этого я сказать не могу. Но будем надеяться, что все восстановится, как только мы подлечим твои раны.

-То есть  меня сильно ударили по голове за моей спиной?

-Возможно, - согласился врач, - но есть вероятность, что ты сам упал и ударился затылком обо что-то твердое. Ты не беспокойся, твой дружок носом землю роет, чтобы во всем разобраться.

-Какой дружок? - опешил я. - Откуда у меня здесь друзья?

-Значит, появились уже. Милиционер, который тебя сюда привез, Сергеев Андрюша. Ему спасибо скажи. Ну ладно, хватит разговоров, отдыхай, тебе силы восстанавливать надо.

Он ободряюще подмигнул мне  и вышел

Как-то навестить меня пришел Сергеев. Он улыбался и был радостно возбужден.

-Привет, - сказал он мне, протягивая пакет с фруктами, - ну, как ты себя чувствуешь?

-Да все нормально. Только вынужденное безделье угнетает. Если было бы куда, давно бы ушел.

-Ты не торопись, лечись, как следует.

-Да  я и так уже в порядке. Даже рука совсем зажила. Засиделся я здесь. У тебя есть новости?

-Еще какие! - он похлопал по папке, которую держал в руках. - Самое главное, ты -    Благов Сергей Геннадьевич. Вот почему тебе показалось знакомой моя фамилия! Она напомнила тебе имя. Жил ты до недавнего времени в Питере. Помнишь календарь в отделении? Там был изображен Петербург, и сердце тебе подсказало, что ты там...

Он не успел договорить. Дверь распахнулась, и в палату ворвались двое мужчин в форме.

-Благов Сергей Геннадьевич, есть такой? - строго спросил старший, с погонами капитана.

-Это я. А в чем дело?

Второй - молоденький сержант, подскочил ко мне. Я даже опомниться не успел, как в запястья впились наручники. Через правую руку, еще не окрепшую после операции, горячей искрой пронеслась боль.

-Что вы делаете?! - возмутился Сергеев. - У него же рука покалеченная, после операции только!

Двое служивых тут же оказались рядом с ним. Щелчок. Руки Сергеева тоже оказались скованными.

-Что, не удалось спрятаться в больнице от правоохранительных органов?! - язвительно бросил мне старший. - Болен он,  как же! Убил женщину и скрылся! Сейчас поедешь с нами!

-Объясните - кого я убил, по вашему мнению? - спросил я.

-Да хоть по нашему, хоть нет. Убита женщина, Сайфулова Гульнара. У себя дома в Питере. Знакомо это имя? Есть свидетели, что между вами произошла крупная ссора, и вы угрожали женщине расправой.

-У него амнезия, он не помнит ничего, - сказал Сергеев.

-А ты, вообще молчи! Тебе бы в адвокаты надо было идти. Теперь ответишь за укрывательство опасного преступника! А этому мы напомним, как он мачеху на тот свет отправил!

-Документы, доказывающие невиновность Благова у меня с собой, - твердо произнес Сергеев.

-Убийство не обязательно самому совершать. Можно и издалека парадом командовать. Хватит разговоров! Вы задержаны - оба! Потрудитесь покинуть помещение! - приказал капитан.

-Нет! - раздался голос у двери - там стоял Евгений Самуилович. - Мой пациент не мог совершить даже заказное убийство. Я видел ориентировку. В больницах их тоже распространяют. Убийство произошло 15 марта, когда у этого человека уже была амнезия. И потом, повторюсь - я видел ориентировку, но тоже промолчал, так что, и меня теперь посадите?

-Вы врач - лицо незаинтересованное. А Благова надо отправить в тюремную больницу! Отсюда он в два счета сбежит! - возмутился капитан.

-Больному нужен покой! Я его лечащий врач и настаиваю на том, что он невиновен! Он останется здесь, - не сдавался Евгений Самуилович. - И немедленно снимите наручники, не видите - у него рука прооперирована!

Сержант нехотя подчинился.

-Ладно, пусть Благов остается. Но если он сбежит, то ответственность ляжет на вас! - угрюмо процедил капитан.

-Всенепременно, - согласился врач.

-Но вы, Сергеев, поедете с нами и ответите за двоих.

Сергеев пошел к выходу.

-А ну, стой! - резко бросил я ему в спину. - Значит, ты еще тогда, в отделении, знал, кто я такой и промолчал?! Видел, в каком я состоянии, и промолчал?! Хороший сюрприз ты мне устроил, нечего сказать!

-Сюрприз был в другом - в доказательстве твоей невиновности. Да, я промолчал. По закону я должен был тебя задержать сразу же, как узнал по ориентировке. Тебя бы ждали совсем другие удобства - не такие как здесь. Те были бы с решетками на окнах. Но я сразу понял, что ты ни при чем. Видел твое состояние, что тебе по -настоящему плохо, поэтому не задержал, а отправил в больницу. Ты лечился, а я разбирался в твоей ситуации. И разберусь до конца, будь уверен.

-Все равно ты гад, Сергеев! Ты видел, как я мучился без памяти, и промолчал!

-Я не мог, тебя бы посадили больного и невиновного.

-Гад, все равно гад! - цедил я сквозь зубы.

-Спасибо, Благов. Сейчас еще большим гадом буду, так как пойду доказывать твою невиновность.