В этот поздний час улицы были пусты. Редкие автомобили разбавляли зыбкую тишину, засыпающего города шорохом шин. Мертвенно белый свет фонарей остался где-то позади. Узкое пространство между домами тонуло в туманном мраке. Потягивало сыростью, крепким табачным дымом и нечистотами. Дорога едва угадывалась в отблесках редких светящихся окон где-то наверху. Далеко впереди одиноко маячил тусклый фонарь над чёрным входом кафе.

Девушка шла быстрым шагом, помимо воли ускоряясь. Стук каблучков по мостовой казался неестественно громким в застывшем гулком безмолвии проулка. Она боялась оглядываться. Ей чудилось, что опасность только приблизится, стоит снова пересечься взглядом с преследовавшей её тенью. И она старательно изображала быструю деловую походку, хотя сердце уже билось на пределе, отзываясь саднящей болью в животе. Дыхание сбилось. Судорожных глотков воздуха не хватало.

Нет, ну право, чего ей бояться? Всё - как всегда. Ночная смена – ничего не поделаешь. И всё же привычный путь стал испытанием. Сколько бы она не убеждала себя, что это паранойя, шарахаться от случайных прохожих, шедших в одном направлении с ней. Но ничего не могла поделать с разошедшимся воображением. Опасность и угрозу она ощущала кожей. Они ледяными волнами прокатывались по спине, иглами впивались в пятки. Они требовали: «Беги!» И стоило огромных усилий сопротивляться им.

Уже перед спасительным, как казалось, фонарём, всего за десяток шагов до заветной двери, она внезапно увидела огромные жёлтые глаза. Они смотрели на нее - не мигая. Девушка шарахнулась в сторону, едва не вписавшись в мусорный бак, окативший её мерзостным ароматом. Раздался резкий испуганный вой: «Мя-яу-у». Глаза погасли. Едва различимые тени бросились наутёк. «Как глупо! Это всего лишь кошки!» Упрекнула она себя. Но сзади раздался едва уловимый шорох приближающихся шагов, и это стало последней каплей. Сорвалась на бег. Мгновенно превращаясь в добычу для преследователя…

***

- Выдержки не хватило, - констатировала я, заплетающимся языком.

- Что? – не понял бармен, выходя из транса полировки бокалов. В этот поздний или уже ранний час посетителей было мало.  Я окинула туманным взглядом зал. За дальним столиком дремал, уронив косматую голову на сложенные руки, завсегдатай. В тёмном уголке обжималась бесприютная парочка. Тихо и вяло перебирал струны на маленькой авансцене клюющий носом гитарист.

- Вон, - махнула рукой на отчего-то тёмный экран телевизора. И тут же пожалела - да, движения уже были почти неуправляемые. Не стоило указывать рюмкой - текила едва не оказалась на столе, - в фильме…

- А-а, - протянул мой единственный собеседник, подозрительно покосившись на плазму. – Может быть, вам уже хватит? – с непонятной надеждой в голосе произнёс он, когда увидел ещё одну бумажку, брошенную на стойку. Но покорно налил.

Неужели всё так плохо с виду, что даже этот меня жалеет? Чёрная полоса в чёрном городе… В последнее время, дела шли так … в общем совсем никак! Затянувшаяся пауза. А когда дел не было, то на меня нападала дикая тоска. Жутко хотелось выть. Но город с его законами это запрещал. И чтобы не выть я отправлялась в поход по питейным заведениям. Спиртное позволяет забыться и притупляет нюх, не лишая его совсем.

Отчего ж, так погано-то… Плохая привычка скуку заливать текилой. Сопьюсь, ведь, окончательно. Ну, и плевать! Гори оно всё… вместе с жизнью такой.

Не помню уже, какой по счёту вечер просиживаю в этом баре со странным названием «Лунный свет». И кому только в голову пришло так назвать эту круглосуточную забегаловку! Наверное, бедняга, так же как я, надеялся на лучшее: будет играть романтичная музыка, будут приходить влюблённые, одиночки - находить свою или своего единственного. А получилось, как всегда, когда хочешь чего-то сверх возможностей. Название осталось, а вместо сказки …

- Ах, вот ты где! – крепкая мужская рука опускается мне на плечи, приобнимая. Красавчик Брюс пожаловал собственной персоной. Удивительно, как умудрился так тихо подкрасться? Или мне уже и слух отказывает? Он, нагло, выхватил из моих пальцев порцию горячительного и опрокинул её в себя. На мгновение прикрыл свои карие с золотом глаза и заявил. – Кончай квасить напарница! У нас есть новое дело!

- Да? – скривилась я. – У какой-нибудь мадам собачка потерялась? Так ищи её сам. И хватит лапать, - стряхнула его пятерню с себя.

- Не-ет! Дело супер! – Брюс осчастливил моё ушко горячим шёпотом. – Узнаешь – обомлеешь!

У него всё супер-пупер. Оптимизму можно только позавидовать. Когда-то он впервые вломился в только что переименованное сыскное агентство «Одинокая звезда», кстати моё. По крайней мере, я так считала. Тогда. Но жизнь – она полна сюрпризов. Старик-совладелец, отходя в мир иной, не удосужился поставить меня в известность, что свою долю отписал единственному племяннику, а совсем не мне, как обещал. А может быть, старческий склероз сыграл не последнюю роль. Смерть была вполне предсказуема, но скоропостижна. В общем, я его не виню. Но, вот его племянник…

Вообразите себе мускулистого крепыша, впрочем, как и все оборотни-волки, но со смазливой внешностью красавца высших слоёв общества. Такой вылизанный весь: на пальчиках маникюр, рыженькие волосики аккуратно по последней моде острижены, в правом ухе золотая серьга с брюликом, костюмчик с иголочки, рубашечка сияюще белая. Первое впечатление, когда вошёл – богатый клиент - подфартило. Ан – нет! "Привет, малышка! Я наследник старика и теперь мы будем работать вместе. - От изумления мне отказал дар речи, а каждый глаз мог отбить первенство по размеру у луны. Нет, ну, какая наглость! Обломать эту самонадеянность стало моей навязчивой идеей на долгий срок. А он продолжил. - Надеюсь, что мы не только подружимся. Ты мне уже нравишься..." 

Прежде чем стать дружной офигенной по гротеску парочкой частных детективов, очень часто дело доходило до драки. По характеру мы такие же противоположности, как и в одежде. Мои серые протёртые до дыр джинсы не взяла бы даже бомжиха. А растянутая выцветшая футболка не годилась и в половые тряпки. По крайней мере, так каждый день ворчал Брюс. Самым шикарным в моём гардеробе были армейские берцы и косуха – неизменные мои спутники на все времена года. А что? Самая удобная форма для работы. И зачем что-то другое, если кроме работы меня никогда и ничто и никто не интересовал.

Поиздевалась над Брюсом первое время знатно. Чистюле по помойкам клентских зверей собирать не очень-то клёво. Впрочем, и меня после очередного похода по барам таскать тоже радости мало, а приходилось. По-честному предлагала продать мне его долю. А раз – нет, то получай сполна. Я не нянька для пай-мальчиков. Сначала злился, ругался, бесился, ныл, но куда денешься? – привык. Сыскарь-то из него - абсолютно никакой был. Признаться себе любимому, что профан, всегда трудно. Только на подхвате работал, хотя усердный, упорный, сообразительный и терпеливый. Хм, что-то я ему дифирамбы-то спьяну пою?! Даже странно, как-то… Ничего, со временем поднаторел в работе, хотя вида великосветского прощелыги не поменял. Поэтому и заказы принимал он, дабы я своим видом потенциальных клиентов не отпугивала.

Не дожидаясь моей положительной реакции, Брюс привычно подхватил своего босса подмышки, поставил на ноги и поволок прочь. Вдогонку раздался облегчённый вздох бармена.

Ядовито зелёный порше взял с места в карьер. И от мельтешения белёсых пятен света в предрассветной мгле, меня начало мутить. Чтобы не огорчать водителя, прикрыла глаза, казалось, на несколько минут. На деле – очнулась от того, что умелые мужские пальцы взялись стаскивать с меня футболку.

Меня определённо пытаются раздеть! Хм, зачем? Вроде бы хахаля из бара не тащила… Мутный взгляд упёрся в знакомый галстук, потом плавно поднялся вверх. Брюс! Мы в моей квартирке, значит, сюда на руках занёс. Чтобы передвигала ноги – не помню. Странно. Но я - не против – не против, что на руках, не против, что раздевает, и даже, что ещё чуднее, совершенно не возражаю если будет продолжение: допилась. Сучка, внутри меня, призывно завиляла хвостиком, предполагая развлечение. И то – давно её не баловали вниманием. Тем более такой экземпляр кобеля перед ней. Однако мне раньше даже в голову бы секс с напарником не пришёл. Деловые отношения, они и есть деловые, а не интим…

- А-а, очнулась… - радостно оскалабился напарник, невозмутимо продолжая манипуляции.

Ухватившись за мужскую удавку одной рукой, сделала безуспешную попытку расстегнуть пуговицы его пиджака. Реакция была вполне удовлетворительная.

- Да, он будет мешать, - кавалер ловко скинул с себя обузу, аккуратно пригородив на спинку кресла, умудрившись при этом, удерживать меня - то одной рукой, то другой. Стоять на гнущихся от слабости ногах мне было сложно. Но это не помешало стянуть с него галстук и медленно, но верно, едва не оборвав пуговицы расстегнуть рубашку. Брюс совершенно не возражал, бережно прижимая меня к себе. Эти предметы мужского гардероба нашли свой приют на том же месте.

Ладошки ласково прошлись по мускулистой груди, прервали своё стремление вверх, позволяя стащить футболку. Странно, но она была небрежно отброшена куда-то в пыльный угол. Туда же полетели рваные на коленях джинсы, аккуратно расстёгнутые и снятые, словно с куклы. После, меня бережно подхватили на руки и куда-то понесли. А я обняла мужчину за шею, блаженно прижимаясь к горячей коже плеча. Неужели я именно этого хотела всё последнее время? Да, да! Определённо мне не хватало этого жаркого дыхания, этого мощно бьющегося сердца рядом с моим замирающим от предвкушения, сердечком. Мне так хотелось…

Возможно, что и хотелось ещё чего-то, но мечтания грубо прервались, когда моя тушка была бережно опущена в ванну с холодной водой. Что? Ай!! Как это??? И ещё сверху из рассекателя! Нет!!! Не хочу! Но выскочить наружу мне не позволили, удержали за плечи. Макнули и раз, и два и … с головой.

Крики между погружениями, наверное, были вызывающе громкими. И по мере прояснения сознания к ним прибавилась нецензурная брань. На это извержение никак не отреагировали, разве что улыбка мучителя стала ещё шире и счастливее. Брюс просто наслаждался.

- Знаешь, - наконец-то блаженно выдал он, когда из-за зубовной джиги стали невозможны никакие звуки без риска, откусить себе язык, - я мечтал об этом отмщении все годы нашего сотрудничества! Жаль – повода подходящего не находилось.

Меня бережно, можно сказать даже нежно, вынули и, безжалостно растерев махровым полотенцем, закутали во что-то огромное и пушистое, явно не из моих запасников. После чего отнесли в спальню-кабинет-гостиную – всё в одном лице.

- Пей! – к губам приставили кружку со странного вида субстанцией. А запах! – просто сбивал с ног. Видя упрямо сдвинувшиеся брови, добавил, - Иначе снова мокну! – пришлось проглотить это пойло, как ни странно, но полегчало очень быстро. Интересно, где он взял эту гадость?

- Знаешь, - обиженно клацала я зубами, трясясь в простынке на кровати, - это подло, так поступать с женщиной! Неблагодарный! Я тебя всему обучила, а ты теперь издеваешься…

- Не знаю, что ты там себе навоображала, - Брюс привычно облагораживал мой «свинарник», сгребая в пакет упаковки от чипсов, лапши быстрого приготовления, жвачек и банки из-под пива, - но это самый верный способ привести индивида в рабочее состояние. Сам пользуюсь и тебе рекомендую!

- Это жестоко! – Теперь, когда в голове полностью прояснилось, то было немного стыдно. Но признаться даже себе в жутчайшем обломе, было тяжело. А он, похоже, списал мою внезапную страсть на действие алкоголя. Ну и пусть!

- На, лови! – под ворохом мусора, наконец-то, обнаружился фен. – И, давай, поживей. – Деловито распорядился он, взглянув на часы. Подхватил пакеты и скрылся с ними в прихожей. Волосы уже почти высохли, всё же короткая стрижка очень удобна. Поток горячего воздуха довершил дело. Содрогаясь от воспоминания, посетила санузел. Привычным движением – не глядя – стащила с опустевшей полки одежду, скоренько оделась. Брюс появился в дверях с мобильником, продолжая говорить на ходу. – Мося?! Как там… угу… если, вдруг, то … да. Через полчаса. – И уже мне с вызывающе властным взглядом. – Это никуда не годится – снимай!

- Почему, не годится? – Я покрутилась перед пыльным зеркалом. Всё – нормально: синие джинсы, потёртые – так что? Рубашка в красную клетку, не первой свежести. Зато очень удобно. Что – не так?

- У нас, в кои веки, богатый клиент, а ты – как с фермы! В этом – только с коровами общаться и то, опасно… в красном.

- Почему? – оскорбилась я за всех дояров разом.

- Почему – не знаю! Но красный цвет не любят быки. – Вытащил из прихожей объёмистый свёрток и швырнул на диван. – Переодевайся! А спасибо – потом скажешь.

И уставился. Реакции, что ли ждёт? И что там? Гардероб принцессы Сианы? Сам же знает, что я такое не ношу! Неужели бегал по магазинам – и когда только успел? Я напыщенно брезгливо двумя пальцами развязала бечёвку. Хмуро посмотрела на мистера «само совершенство». И когда он только успел преобразиться? Стильный дорогой костюм в тонкую полоску. Белоснежная рубашка и галстук в тон. Лицо, освободившись от щетинок, сияет, как попа младенца.

Осторожно, как будто в бумаге могло находиться взрывное устройство, вынула - невесомое, белое безобразие! – кружевную блузку и тёмно синий элегантный брючный костюм. А к ним – туфли! – хорошо, что на небольшом устойчивом каблуке. Затравленно взглянула на мучителя. Такое – я никогда не надевала! – а нечто подобное, но куда как дешевле, надевала, ну, очень давно. Может лучше ретироваться, пока не поздно? И послать его – этого супер-клиента куда подальше! Не было счастья - и привыкать не к чему. Покосилась на закрытое окно, за которым уже рассвело… всего три шага по козырьку и по пожарной лестнице вниз – плевать, что пятнадцатый этаж…

- Не вздумай! – рыкнул Брюс и сощурился угрожающе. Воспитала на свою голову!

- Может, выйдешь, всё-таки! – с вызовом.

- Ещё чего! – пренебрежительно. – Что я ещё не видел за эти годы?

Да, приходится признать. Пожалуй, не осталось у меня секретов от напарника. Ближе чем брат родной. Скрипя зубами, переоблачилась, надеясь, что не подойдёт. Зря! И рубашка и костюм - слава богам, что брючный - и даже туфли сели идеально. Вспомнила, что в ящике трюмо от прежней жизни сохранились помада и крем-пудра с тушью. Если уж приличный вид, то во всём приходится соответствовать.

Почему-то после экзекуции совершенно не хотелось спорить с напарником. Кто его знает – вдруг крыша съехала? Совсем страх перед начальством потерял! Удивительно, как он раньше ещё не додумался испытать на мне свой уникальный апохмелин и взбодрин? К такому странному самоуверенному типу следует получше приглядеться. Если что, то для бешенных псов есть лечебницы. Туда даже королевских догов и мастиффов принимают.

К тому же любопытство разбирало – что же это за клиент такой, к которому иначе, как к пэру палаты общин или лорду клана, наряжаться приходится. Может и вправду повезёт? Выйдем на новый уровень. А Цербер мой персональный, обошёл меня по кругу, приглядываясь неизвестно к чему, и довольно хмыкнув, потащил в контору. Благо, что агентство находилось на первом этаже этого же здания.

На провокационные вопросы Брюс не отвечал. Сюрприз приготовил, скотина. Что ж, ему же хуже! Если рассудить здраво, то до равенства счёта по мсте ещё далеко. И в долгу оставаться не собираюсь. Можно и увеличить разрыв.

Мося меня в новом имидже явно не признала и расплылась в подобострастной улыбке «для клиента». Забавно было наблюдать, как сползает эта фальшь с кукольной мордашки по мере узнавания. Глазки округляются, почти выпадая из орбит. А губки «бантиком» превращаются в аналог баранки. Но это было не последнее потрясение для нашей верной секретарши.

Не успели мы влететь в разъехавшиеся двери конторы, как перед крыльцом остановился чёрный седан класса люкс. И выскочивший из него, с проворством белки, медвелак-телохранитель, тревожно принюхиваясь, обвёл окружающее пространство внимательным взглядом. Удовлетворившись результатом, он открыл пассажирскую дверцу. Оттуда показалась высокая, закутанная в магический чёрный туман, фигура. Клиент каким-то неуловимым смазанным движением переместился к входу. И далее наблюдать через окно стало невозможно.

Обернулась и встретилась с пристальным гипнотическим взглядом чёрных, как тьма преисподней, зрачков. Сам Итан Гласс звезда театра и синемы предстал во всём блеске своей вампирской красоты. Искристый, бордовый на грани с чёрным, кожаный костюм в сочетании с алой рубашкой оттеняли бледный цвет лица. Тонкие необыкновенно чувственные и яркие губы, самоуверенно подрагивающие в улыбке. Льдистые серо-голубые глаза, слегка щурились. Ни тени беспокойства – сплошное обаяние и аура подчинения.

За спиной раздался сдавленный вскрик секретарши. За тем последовал глухой стук спинки компьютерного кресла о стену от падения Моси в обморок. Из чего следовал вывод, что о личности клиента она так же не знала. Ай-я-яй, Брюс! – это же её любимый актёр. Такие мелочи надо знать. Зеленоват, ты, друг мой! Но это ерунда всё. Интересно, что этому Мистеру Харизме понадобилось в нашем неказистом агентстве? Вампиры – это отдельная статья, отдельное сообщество и агентства соответственно со своими частными детективами есть свои…

Эти несколько секунд в течение которых мы оценивали друг друга прервал напарник. Он тряхнул своей рыжей головой и начал расшаркиваться перед супер-клиентом.

- Рады приветствовать Вас в нашем агентстве «Одинокая звезда»! – Брюс вежливо склонил голову. – Позвольте представить нашего босса – Ребекка Тюд. А я Брюс Радж.

- Рад с вами познакомиться, - глубокий вибрирующий баритон обволакивал. Э-э, да он решил включить все свои чары! – Признаться, удивлён… - всё внимание на меня, будто никого рядом нет. – Следователь Сторм вас совершенно иначе описывал.

- И как же, он меня охарактеризовал? – улыбнулась я, уже предполагая ответ.

- Хм, как бы повежливее выразиться? – сощурился он так, что глаза превратились в щёлки.

- Не напрягайтесь – скажите так, как есть. Мы со Стормом давние знакомые…

- Ах, как-то не хочется с такого начинать знакомство, - взгляд полыхнул огнём. – Скажем так, что готовился узреть чудовище, а знакомлюсь с красавицей!

- Да? – Зачем же стараться очаровать меня с первых минут? Подозрительно. Или он это делает по привычке? Актёр всё-таки… но напрягает. - Рада, что не напугала вас! Прошу в мой кабинет и перейдём сразу к делу. – Отчего-то захотелось показать себя гостеприимной хозяйкой. Поэтому обернулась к уже ожившей секретарше. – Мосиана, подай кофе …

- Если возможно, то красное вино, - вклинился Итан Гласс, загадочно улыбаясь, - или воды.

Вот уж о чём он точно мог не беспокоиться – что-что, а вино я люблю. И за ним дело не станет. Кивнула Мосе. И не успели мы приступить к разговору, как трепещущая от восторга, девушка уже расставляла фужеры, чашки и вазочки с печеньем. Но от своего кумира ей достался лишь благодарный кивок. Надо полагать, что обожанием он уже пресыщен. Но даже от такого пустяка она чуть ли не приплясывая удалилась.

Кофе! Какое блаженство после такого неадекватного во всех отношениях утра. Сразу и настроение поднялось, и жить и действовать захотелось. Теперь мы сидели напротив друг друга тесным кружком возле т-образного стола: клиент слева от меня, а напарник справа. Я слегка покачивала носком туфли, закинув ногу на ногу. Знаю – не совсем прилично для деловой женщины, да мне и наплевать на все правила светской беседы. На моей территории – мои установки. Делаю – что хочу!

- Так что вас привело в нашу контору, мистер Гласс? – не дождавшись, когда гость соизволит начать, спросила я.

- Видите ли, - с глубоким вздохом проговорил он, неторопливо допивая тягучий херес. – Меня обвиняют в серии жестоких убийств человеческих женщин. – Он произнёс это с таким невинным видом, что невольно закралось подозрение. А так ли уж он не причём? – Следователь предложил обратиться к вам, как к наиболее толковым детективам. – Даже так? Наверное, удивление отразилось на моём лице, потому что он в ответ изобразил вселенскую скорбь на своём и картинно продолжил, - Мне очень их жаль, однако, мне-то такое творить – зачем?

- Наша задача состоит в том, чтобы разобраться в ситуации, собрать улики и доказать вашу невиновность или вину – как получится, - изрекаю я пристально глядя в затягивающую глубину вампирских глаз. Он даже невольно немного подаётся вперёд. Только, вот, загипнотизировать меня не выйдет – увы! – И хочу сразу предупредить, что скрывать улики от полиции я не имею права и не буду. Это мой принцип. Поэтому, советую хорошо всё взвесить и подумать, а стоит ли оно того?

В глубине его глаз лёд сменяется разгорающимся пламенем, и зрачки стремительно розовеют, но он вовремя берёт свои чувства под контроль. Гнев сейчас неуместен. На лице сменяют друг друга выражения от «Какого демона я тут делаю?» до «Игра может стать интересной!» Губы растягиваются в предвкушающей улыбке. Ну-да, как же может быть иначе? За такой жизненный срок – бессмертие, почти что вечность, и законодательство отменившее смертную казнь даже для психических уродов их породы, считай, что полная индульгенция грехам и вседозволенность. Что им столетие или два принудительного сна за преступления? При таком порядке вещей они считают себя полноценными хозяевами жизни. Любое противостояние – это развлечение, просто захватывающая игра.

Рядом глухо рычит Брюс – неискушённая душа! – для него многое ещё скрыто. Главное – богатый клиент, который может ускользнуть из-за моей щепетильности и честности. Ну и пусть находится в неведении, дурачок. Я хочу влезть в это дело. Не знаю, правда, ещё зачем. Но мы в чувствах с Глассом солидарны, меня уже тоже захватил азарт. Я тоже испытываю голод по трудным делам. Ах, этот хитрюга следователь! Подозреваю, что Сторм не от щедрости душевной направил его именно ко мне. Надо будет со стариной, как можно быстрее переговорить.

- Но если мы, используя свои возможности, всё же докажем вашу невиновность… - не выдерживает нашей молчаливой дуэли и встревает Брюс.

- Знаете, - не глядя на моего напарника, медленно произносит Гласс, - вы заинтриговали меня своей прямотой, Ребекка. – Голос его звучит с такими нотками предвкушения и интимной дрожи, что и без продолжения ясно, что крючок проглочен. – Теперь я уверен, что именно с вами я готов заключить договор.

У моего нетерпеливого совладельца отпадает челюсть. Но он быстро берёт себя в руки и раскрывает папку со стандартным набором бумаг. Клиент бегло просматривает содержание. А я пытаюсь осмыслить происходящее во всех цветах. Ещё в приёмной автоматически принюхалась к «звезде». Он слишком тщательно готовился к нашей встрече, будто на свидание собирался: не просто ополоснулся в душе, а принял ванну с ароматическими маслами. Зачем? Допустим – это привычка. Но от него едва уловимо пахнет женщиной, человеческой женщиной, её секретом, но не сексом. Нет. Мой нос, хоть и немного пострадал от спиртного, но не настолько, чтобы его не уловить. Чутьё – моя отличительная черта, о которой знают очень немногие. Итак, женщина и совсем на грани обоняния – кровь?..

Додумать до конца мне не удаётся, потому что только договор скрепляют наши подписи, как за дверью раздаётся шум, голоса и тяжёлые шаги не одной пары ног. Так топают только полицейские ищейки. Створки распахиваются и в кабинет влетают собственной персоной следователь Сторм в сопровождении двух детективов в чёрных плащах. За их спинами маячат ещё пара полицейских в стандартной форме. Ух! Какая честь для нашего клиента… и нашей конторы!

- Господин Итан Гласс? – согласно традиции официоза, громко вопрошает Сторм. Гласс нисколько не пугается, только досадливо морщится, но нисколько не удивлён. Предполагал такое развитие событий? Согласно кивает. – Догадываетесь, зачем мы здесь? – спрашивает и тут же поясняет снисходительно следователь, - Найдено тело ещё одной девушки.

- Вы предупреждали, что арестуете, - цедит вампир с непонятным смирением. – Только я, уже в который раз, заявляю о своей непричастности к этому! – Наручники особого сплава застёгиваются на его запястьях, лишая его силы и возможности быстрого перемещения. И уже оборачиваясь у входа, он обращается ко мне. – Теперь вы понимаете. Я надеюсь на вашу помощь…

Нас оставляют. Видно через оставшуюся незакрытой дверь, как Мося трясётся, закрыв личико ладошками. Мы с ошарашенным Брюсом остаёмся наедине, правда, ненадолго. Молчим. Сторм возвращается. Уже хорошо – не придётся его отлавливать по всему городу. Он по-хозяйски на ходу бросает секретарше:

- Детка, будь добра, сделай старику большую кружку кофе! – Проходит на ещё не остывшее место нашего клиента и, ероша седые волосы, трёт виски. – Поверишь, Бекки, третьи сутки не сплю. – Он поднимает на меня усталый взгляд, изумляется, будто впервые видит. – Кстати, шикарно выглядишь сегодня… - И тут же переходит к делу. – Что он тебе рассказал?

- Если бы ты ввалился минут на десять позже, то может быть, и рассказал бы. – Я потрясла папкой с бумагами перед глазами следователя. – Мы только и успели, что договор подписать. Поспешил ты, Лут. А поспешность хороша при ловле блох!

- А так, вообще, - он неопределённо взмахнул ладонью. – Что скажешь? - В зелёных глазах светилась непонятная надежда на то, что я неожиданно сообщу ему нечто особенное. И уже зарёванной Мосе, принимая от неё кружку. – Спасибо, лапочка, уважила. И не скули, малышка, ещё ни раз увидишь своего кумира.

- Что? Отпустишь? Улик нет? – мнимо сочувствую ему. Жалкий он какой-то сегодня, хоть и грозным был всего пять минут назад. На щеках морщины прорезались. Глаза слезятся, покраснели.

- А куда деваться-то? – вопрошает он.

- Зачем тогда вообще этот фарс? – просыпается Брюс.

- Это, мальчик, - усмехается Сторм, - акция лёгкого устрашения. Хотя и безнадёжная. Обещал, что арестую, если ещё один труп обнаружу и слово сдержал. Вот и всё. Показательное выступление…

Выжидающе уставился на меня.

- Да нечего мне тебе сообщить. Одно скажу, что чистенький он. Экспертам ничего не найти. Одежду сменил. Ароматами натёрся. – Сцепила пальцы в замок на столе. – А то, что совсем недавно кровушки попил человеческой, - усмехнулась и взглянула в подёрнутые пеплом зелёные глаза, - так на то он и вампир, чтобы так питаться. Учитывая, что здесь он выпил красного вина…

- Голяк полный… - закончил мою фразу Лут Сторм. – Если уж даже ты ничего не чуешь…

- А где наш «супер-нос» пропадает? Гениальный эксперт куда-то свалил?

- Лаел? В отпуск, подлец, отправился. Будет только через месяц. За три года отгулы взял. Проблемы у него какие-то. Семейные. Что делать? Ума не приложу. Сколько ещё жертв будет? – Он потёр лицо руками. И решил-таки поделиться тем, что знал. – Почему я к этому красавчику прицепился? Чую – он замешан. Понимаешь, ещё два века назад, когда и особых запретов не было, он со своей подружкой Лейлой охотился на людей. Забавлялся, понимаешь? Даже когда Соглашение подписали - не прекратил. Их поймали, причастность доказали. Сто лет он проспал, а потом в актёрство и бизнес подался. Звездой стал, но заскучал, наверное. Всего достиг, чего желал, теперь за старые игры взялся. Только умнее следы заметает. А почерк тот же. Один к одному…

Он полез во внутренний карман и вытащил конверт. На стол легли фотографии жертв.

- Вот, всё что могу показать. Смотрите…

Пока мы с Брюсом рассматривали цветные ужасы, Сторм звонил куда-то, принимал звонки, как с цепи сорвавшегося телефона, прикрываясь пологом от любопытных. М-да. Что тут скажешь? Молоденькие человеческие девушки хорошенькие и дурнушки, без разбора. Выпиты полностью и как-то неаккуратно по-зверски. Шея не просто прокушена, а изуродована, вспорота. Будто после смерти, чтобы не плодить новообращённых, когтями разрезано горло до позвоночника. И вырвано сердце для гарантии. Жуть… Зачем такое хладнокровное обдуманное убийство? Как-то на развлечение не похоже. Это скорее спланированная акция напоказ. В центре города. Или всё-таки жестокая игра? По принципу – попробуй, поймай меня, останови меня, если сможешь. Вызов всему обществу. А может быть, он хочет, чтобы его принудительно усыпили: чувствует, что зарвался и остановиться сам не сможет… или…

- О чём задумалась? – выводит меня из глубин размышлений Сторм. – Смотрю, что впечатлилась.

- А? Да, странно всё…

- За что-то зацепилась? – Отрицательно качаю головой. – Можешь посетить наш морг, если хочешь, - говорит он, вставая и деловито оправляя одежду. – Допуск оставлю на входе для вас двоих. Может быть унюхаешь что-нибудь новенькое. И если что нароешь – дай знать.

Следователь выходит, затворяя за собой дверь. А я обескураживаю напарника довольным восклицанием.

- Да! Наконец-то! – и серый день за окном уже не так мрачен. - Спасибо, дорогой! Давно ничего стоящего не приходилось расследовать. Теперь можно будет на некоторый срок дамочек с собачками послать куда подальше!

- А вот мне теперь не кажется, что это дело то, что нам нужно, - с хмурым лицом заявляет Брюс. Опускает глаза на снимки. Внезапно вздрагивает, как от удара хлыстом. И немного распускает свой шикарный галстук. Потом пристально вглядывается в моё довольное лицо. – И оптимизм мне твой совсем не нравится.

***

В едва освещённых коридорах морга царит полумрак. Гулкие шаги между серых древних стен, как-то по-особенному гулки. Но я снова в своих любимых потёртых джинсах, косухе, ибо на улице идёт противный серый дождь и берцах. От этого настроение поднялось, несмотря на недосып. И я почти счастлива, ибо в своей тарелке.

Доктор Флеч не был рад нашему появлению. Для него это почти личное оскорбление, что мы не готовы доверять его выводам, а собираемся лично осмотреть тела. Ему, как человеку совершенно не понятно, что ещё можно извлечь из подобного действа. Но собирается присутствовать. Во избежание, наверное. И с каменным лицом замирает у входа, скрестив руки на груди.

Санитары извлекают из стазисных ячеек пять трупов разной степени свежести. Но меня интересует не их кондиция, и не порядок нахождения, а время действительной смерти. С этим всё точно определено. Просматриваю записи и руковожу расстановкой. Брюс бледной тенью следует за мной. Для него это непривычное зрелище.

Вынимаю из носа фильтры и стараюсь свыкнуться с общим запахом помещения, чтобы не мешал. Брюс напряжён и заметно нервничает, но молча приглядывается к действиям. Поистине – это место не может нравиться. Подхожу к только что привезённому трупу. Его даже ещё не исследовали патологоанатомы. Всё ещё ужаснее, чем на фото, потому, что реальное. Развёрстая грудная клетка с изломанными рёбрами и грубо удалённым сердцем – та ещё картина! Убийца, явно не спешил и смаковал жертву, как изысканное блюдо. На сонной артерии аккуратный прокус. Ни капельки крови не осталось на ранке. Совершенно чистый разрез шеи. Одинарный. Чёткий, как от удара острого, как лезвие стилета. Так же ни кровинки. Неужели он вылизывал рану? Но и слюны не осталось. Чем дальше, тем чуднее. Странная педантичность. 

Под мрачным взглядом доктора Флеча, дышащего мне в затылок, по-хозяйски ворочаю тело. Шейные позвонки скручены и точно сложены на место. Зачем,спрашивается? Хм...

- Док, у всех жертв сломан позвоночник? – обращаюсь я к надутому наблюдателю.

- Позвоночник получил нарушения в процессе транспортировки, - ворчит он. – Таков мой вердикт.

- Угу, тогда позвольте вам сказать, что вы ошибаетесь, - патологоанатом густо краснеет, словно его застигли на чём-то постыдном и при этом начинает злиться. Он очень молод и самоуверен, этот доктор. Получил власть на время отсутствия своего шефа Лаела Франка и хочет самоутвердиться. Только ума и опыта недостаёт. - Невозможно так повредить позвоночник при транспортировке, чтобы не сместить его части. К тому же, спинной мозг не просто повреждён, он отсутствует между позвонками...

Доктор начинает бурно возмущаться, приводить доводы в пользу своей правоты. Но это может убедить только неучей санитаров, а не меня. Подозреваю, что добром это не кончится и набираю номер Сторма, надеюсь, что он ещё не слинял куда-нибудь из управления. И когда он откликается, выдыхаю с облегчением.

- Сторм? Лут, ты как всегда прав… да, я обнаружила кое-что весьма интересное, конечно в морге! Может быть, спустишься в преисподнюю? А то, похоже, что нам здесь не рады! … Угу. Жду.

Принимаюсь за тела других жертв. За спиной бурно возмущается доктор. Но мне глубоко наплевать на его бубнёж. Тем более, что этим всё и ограничивается. Действиям он не препятствует. Перехожу от одной каталки к другой. И быстро понимаю, что схожесть повреждений чисто внешняя. На фото незаметна существенная разница. А в экспертизе отсутствует. Впечатление такое,что разным убийцам было дано одно задание, только исполнил его каждый по-своему. И запах разнится... Морщусь от мерзостного букета и, сбрасывая очередную пару латексных перчаток, покрытых слизью, пополняю бачок для отходов.Брюс стоически переносит все мои изыскания, внося комментарии в блокнот.

При появлении изрядно запыхавшегося следователя все возмущённые вопли стихают. Авторитет Сторма непререкаем. И уже игнорируя разобиженного доктора, привлекаю внимание Лута.

- Вот, полюбуйся. - Указываю на свежачок. - Наш убийца большой педант. Такого очень трудно поймать даже на мелочах…

- И? – Сторм прищурившись, смотрит на меня. – Колись. Если бы что-то не нашла, то не позвала бы больного артритом старика в этот подвал.

- Так, - небрежно бросаю я, - мелочи. – Он терпеливо ждёт продолжения. Мы оба знаем эту игру. – Хорошо, хорошо! - Перевожу друга к другой каталке. И начинаю посвящать в свои выводы. - Обрати внимание на эту рану у первой жертвы. Видишь? Разрез неуверенный. Тот, кто проделывал это, словно сомневался, а стоит ли? А надо ли? Возможно, что и вырванного сердца будет достаточно для того, чтобы упырь не возродился. Но потом, всё же, завершил ритуал. Два других уже более уверенно, но так же, дергано споро. – Перешла к последнему из найденных трупов. – А здесь уже идеальная картина. Любо-дорого посмотреть. Верх профессионализма, отточенность и прочий … явный почерк перфекциониста. Я бы даже сказала, если бы можно было применить к подобным вещам, что здесь работал художник...

- Итак, ты девочка, делаешь жуткий для меня вывод, что их двое?

- Увы, Лут. Первый подражатель или ученик. Скорее всего, это совершила женщина. - Сторм хмурится ещё больше. - На это указывает едва уловимый, замыленный условиями нахождения тела и, как ни прискорбно говорить, наложенными запахами химикатов сего помещения, аромат духов. В них сильно амбре лаванды. Мужчина не станет пользоваться духами. Тем более вампир! Хотя есть варианты: запутать, отвести от себя внимание... Но, ещё раз оглядываю тела, - Сдаётся мне, что убийц может быть и больше. Все повреждения разнятся по степени воплощения. Это характерно для первых четырёх трупов. Последний –  будто специально созданный образец для нерадивого последователя. Настолько идеален в воплощении идеи, что сам по себе улика. Хотя придраться и приписать убийство какому-либо конкретному лицу, будет невозможно.

- Ты, как всегда – умница, Бекки! И почему ты ушла из нашего отдела? - С затаённой болью произносит следователь. - До сих пор сожалею, что отпустил…

- Что было – то прошло. Я должна была уйти, чтобы меня не съели… - Мы ещё чуть-чуть поностальгировали. После чего я задала насущный вопрос. – Выпишешь пропуск в закрытый архив? – И он не смог мне отказать.

Пока Сторм черкал в своём блокноте записку для архивариуса, пока вносил через электронную сеть необходимые данные в отдел пропусков и ещё что-то, я подошла к последнему трупу – санитары ещё не успели убрать его с «разделочного» стола. Что же меня смущает в нём? Вгляделась в алебастровое лицо.

- Она не актриса, случайно? – задала вопрос старому другу. - Слишком знакомым показалось её лицо.

- Нет, - короткий недоумевающий взгляд, - официантка круглосуточного кафе. Шла на ночную смену. Нашёл администратор, когда вышел покурить. Лежала в тупике возле мусорных баков. Снимки уже у тебя в электронной почте… А что?

- Хм, да так, - я отмахнулась от недовольного моей медлительностью санитара, уже схватившегося за ручку каталки. Ещё раз обошла и, склонившись над головой мертвеца, принюхалась, водя носом вверх-вниз. Остаточный запах духов «Шарм» - дешёвых, поэтому въедливых. Её собственный аромат немного растворившийся в тумане окутывавшем улицу, где нашли её труп, с цветистым разнообразием нечистот… Так, а это что? Странный, почти за гранью чувственности, так что может казаться просто наваждением – жареный миндаль? – Забирайте, - бросаю санитару, и обращаюсь к немного оторопевшему от моих действий доктору. – Предельно внимательно отнеситесь к содержимому желудка при вскрытии. Поверьте - это очень важно!

Патологоанатом со мной уже не спорит, сглатывая невысказанное раздражение, моя компетентность в его глазах поднялась. Уже радость. Дальше общаться с этим человечком будет проще. Зато Сторм пытливо смотрит на меня. Но я не спешу его посвящать, ни в свои пьяные галлюцинации, ни в предположения. Пока не уверена в своих выводах - он ничего от меня не добьётся, и прекрасно об этом знает. Мы в троём спешим покинуть эту "святую обитель".

- Кстати, Сторм, ты говорил, что у нашего клиента была в прошлом подружка Лейла. Где она сейчас?

- Пропала ещё тогда, - недовольно сообщает он, уже у входа в лифт. - И не смотри на меня так! Её не нашли и не наказали. Исчезла и всё. В архивах практически ничего нет. Неизвестно ни кто она, ни откуда, обращённая или чистокровная - ничего. Только упоминание и всё...