- Мой падший ангел,

Ты добился славы,

Безумству следуя греха.

Испил ты сладостной отравы.

Зачем стремишься в облака?

Свобода в жизни лишь химера…

 

Мы все рабы судьбы своей.

Достигнув мрачного предела,

Падём под тяжестью цепей.

Тем, кто земное всё отринул

Понять другое – не дано.

Он презирает и не знает,

Как манит мерзостное дно…

 

…

Милый чувствительный мальчик. Нежная, почти женская красота. Золотые кудри до плеч. Ясные, печальные фиалковые глаза – такие необыкновенно большие. Тонкий, чуть вздёрнутый нос. Припухлые розовые губы. И если бы не по-мужски жёсткие скулы и едва выделяющаяся восточная бородка, то девушка, да и только! Он, наверное, попал в переплёт, поддавшись - даже не знаю на что - посулы, угрозы, уговоры? Ему явно, некомфортно на том месте, которое занимает.

Не хотелось бы, оказаться в подобном положении. Чем больше я общалась с вечными, тем отвратительнее начинала себя чувствовать. Меня всё время передёргивало от того, что открывалось. А ведь я всего лишь ступила в тень. И каждый шаг в этом пространстве опасен и способен вызвать потрясение. Надо принять решение – идти дальше или отступить. Только ещё вопрос – дадут ли мне ретироваться? Что эти двое и Гласс и Президент чувствуют во мне особенное? Ответ на это - может быть смертельно опасным.

Где-то, на грани слуха, раздался лёгкий смех. Что-то твёрдое упало на пол. Это сопроводило недовольное бормотание. Шторы раздвинулись и показались вампиры по виду очень довольные друг другом. Они улыбались, не размыкая взгляды. Гласс застёгивал запонку, и это плохо получалось от того, что пальцы дрожали.

- Итан – ты прелесть, - закатывая глаза, притягивая к себе и целуя в щёку, проворковал Президент. Он хищно облизнулся и засмеялся. – И ты – обманщик. Но я тебя прощаю. Пока, дорогой. – Отпустил «звезду» и обратился, к вскочившему при его появлении, поэту. – Пойдём, малыш. У нас ещё полно государственных дел. Надеюсь, ты готов поработать? – Тон из приторно сладкого перешёл на сухой деловой. Он больше не корчил из себя «доброго дядюшку». Теперь он был весь олицетворением властной любезности. – Рад был с вами познакомиться, Ребекка.

Свита окружила Президента плотным кольцом, и все они покинули нас с хозяином клуба.

- Бекки, - Гласс наконец-то справился с запонкой и подошёл ко мне. Лицо его больше не сияло, как рождественская звезда. Он выглядел уставшим. Залпом осушил один за другим два оставшихся бокала и предложил, - давайте спустимся в бар. Мне надо немного прийти в себя. Вести «скат» в таком состоянии не безопасно.

От его протянутой руки я отказалась и шагнула к двери лифта. Вампир нахмурился, но промолчал. На этот раз мы спускались не долго. И оказались в полутёмном зале. Приглушённая музыка навевала покой. Посетители, которых было немного, казались в малиновом сумраке бесплотными тенями. На столиках на двоих тускло светились лампы в форме огранённых кристаллов. Лиц было не разглядеть, словно все одели маски. Идеальное место для свиданий. Романтично и инкогнито соблюдается.

Огромное панорамное окно выпуклым пузырём, переходящим в такой же прозрачный пол, висело над пропастью. Недаром «Рубин» одно из самых высоких зданий в столице. Далеко внизу сиял огнями город. А вверху клубилась мгла. Наверное, днём здесь ещё интереснее, когда открывается панорама полностью. Странно, что за столько лет мне ни разу даже не пришло в голову посетить это место.

Мы опустились за один из столиков у самого стекла. Незримый ранее официант появился, словно из воздуха. Строчки меню засветились зеленоватым. Я пробежалась по ним взглядом: закуски, пирожные и так далее.

- А нет ничего посущественнее? – отчего-то одолел необычный для этого времени суток голод.

- Если пожелаете, то можно доставить из ресторана, - отреагировал парень.

Я заказала отбивную и салат. Глассу принесли нечто в каплеобразном сосуде с трубочкой. Кровь? Наверняка. Чем ещё ему питаться – выбор небольшой. Может быть от этого, они такие амбициозные и властные, потому, что зависимы от людей, которые нашли-таки способы защищаться от кровососов? Достигнув определённого консенсуса все разумные, наконец-то успокоились, и каждый занял свою нишу.

Время шло к полуночи, и бар наполнялся посетителями. И каждый, кто входил, оделял меня настороженным взглядом. Чем было вызвано такое внимание? Моим соседством со «звездой» или чем-то иным? Но это было неприятно. Моё сознание, словно оплетала невидимая паутина, липкая, противная, тянущая.

На невидимой ранее авансцене зажглись тусклые прожекторы, создавая световой купол. Маленький оркестр заиграл нечто томительно страстное. В красном сиянии софитов стройная певица в искрящемся платье, казалась фантастической демонессой из средневековой сказки. Её голос переходил от бархатисто низкого сопрано до нереальных высот. Завораживал, расслаблял, дарил негу.

- Потанцуем? – предложил Гласс.

- Мне вы обещали показать свою квартиру или передумали? – слишком резко прозвучал мой вопрос.

- Сначала танец, а потом мы уйдём, - кавалер встал и протянул руку. Все головы синхронно повернулись к нам. – Это моя вина, привести вас в центр вампирской вечеринки. Теперь я должен показать всем вашу принадлежность. Поверьте. Так надо.

- Хорошо, - с трудом согласилась я, поднимаясь и подавая руку. Спорить не хотелось. От скрестившихся на нас взглядов по спине бежал ледяной холод. – Только предупреждаю сразу – не танцевала лет пять…

- Это неважно. Я поведу…

Медленное танго в алом свете софита. Ноги, ступающие по плитам, как по разлитой свежей крови. Дизайнер хорошо знает своё дело, играя на контрастах: белый пол и чёрный потолок. Малиновый свет. Иллюзия безграничного пространства. Иллюзия бестелесности и обман зрения. Мы одни и в то же время на виду.

Сосредоточилась на предчувствии каждого движения партнёра. Если уж танцевать, то хотя бы получить от этого удовольствие. Вспомнить о том, что когда-то это нравилось. Раствориться в звуках, забыть о том где, с кем и кто вокруг. Слышать шёпот кавалера и не вникать в смысл слов. Только движение и только музыка. Шаг за шагом, поворот, остановленное падение, объятие и отстранение. Горячее дыхание на губах. Длинный шлейф из ароматов, сворачивающийся в сложное плетение.

Сознание затуманено, всё вокруг плывёт и колышется в багровом мареве. А полёт на грани сознания всё длится и длится. И неожиданно эйфория обрывается от резкой боли в шее, которая так же быстро проходит. И вернувшись в реальность, ощущаю тёплые губы на коже там, где бьётся артерия, и частое дыхание Гласса, шевелящее волоски. Пытаюсь вырваться из невероятно сильного кольца рук и с ужасом понимаю, что это невозможно.

- Вот и всё, - шепчет он на ухо, - теперь ты под моей защитой. И никто не посмеет посягнуть на тебя, Бекки.

Слова возмущения застревают у меня в горле. Голоса нет. А сама я, как марионетка в руках умелого кукловода податлива и послушна. Странное состояние отстранённости сознания – наблюдение за самой собой со стороны.

Гласс отстраняется и подхватывает меня под руку. Ведёт сквозь весь зал к выходу. И на протяжении всего пути ни одного жаждущего взгляда. Полное равнодушие. Я больше никому в этом обществе не интересна.

Мы спускаемся на лифте бесконечно долго. Задыхаюсь в присутствии этого мужчины, заманившего меня в ловушку и с моей помощью подчинившего себе. Злюсь всё больше по мере того, как он меня отпускает, разумно сдерживая от проявления безудержной ярости. Но даже так трасформация наверное проступает на лице. Двери лифта, наконец-то распахиваются. Но ожидавшие его пассажиры шарахаются в стороны от меня. И вампир жестом останавливает, бросившихся ему на помощь охранников.

Медвелаки сопровождают нас до самого «ската», хотя в этом нет никакой нужды. Сейчас я выгляжу намного импозантнее их клыкастых морд. И излучаю такое неприкрытое иступлённое бешенство, что всех встречных сносит на почтительное расстояние. Чувствуют, что я могла бы порвать на куски их всех. Но следую за поводырём, подчиняясь его мысленным желаниям.

Мы садимся в машину, поднимаемся в воздух и сквозь клубящуюся мглу несёмся в неизвестном направлении. Гнев настолько туманит разум, что не сразу понимаю, что Гласс говорит со мной спокойным, монотонным голосом, пытаясь успокоить.

- …ты злишься на меня. Есть за что, но так будет лучше. Поверь мне.

- Тебе будет лучше? – голос вернулся и позволил мне рыкнуть. – Будешь теперь управлять мной, как пожелаешь? Но не надейся, я справлюсь с этим…

- Не справишься, – заверил он. – Я поставил метку хозяина. Но! Обещаю, что не стану злоупотреблять своей властью. И помогу в расследовании. Теперь это уже касается лично меня.

- Как ты посмел? Это нарушение закона. Я не давала согласия и не просила…

- Повторяю ещё раз. – Мне опять пришлось заткнуться. – Совершенно не планировал выставлять тебя перед всеми своей парой. Но лажи бывают не только у тебя. Просто отказал здравый смысл от потери крови. – Он помолчал с полминуты, прислушиваясь к буйному многоголосью тараканов в моей голове, и продолжил. – Та встреча с Президентом. Ты понимаешь её неправильно. Он не только глава страны, но и глава нашего клана. А я знаю слишком много тайн. И это был ни секс. Хотя к такому у нас относятся проще. К-хм. Я был под стражей несколько суток. Ему надо было убедиться, что всё в порядке. Кровь для нас источник информации. Поэтому – никаких тайн. Но он увлёкся – слишком много выпил. – Покачал головой и вздохнул. – Я чуть не вырубился прямо в кабинете. Было одно желание потом – это жажда. Знаю – виноват. Нельзя было вести тебя в бар для вампиров. Но уж так получилось. Зато теперь никто из наших тебя не тронет и каждый поможет. Цени перспективы!

Гласс снова позволил мне говорить, но я молчала. Весы за и против, качались. Но это колебание было бессмысленно. Теперь придётся учитывать своё изменившееся положение. Мой промах – мне и отвечать. И доверять или нет. А если это именно он убийца и теперь будет читать меня как раскрытую книгу – что тогда? Да, помощь могущественного клана – это хорошо. Но кто сказал, что мне не солгут? Ведь как-то они сами обходят свои же собственные клановые законы, если их глава прибегает к допросу через кровь? Но, представляется мне, что и это можно обойти. И убийцу, даже если это вампир, вряд ли остановит печать защиты, но что-то мне подсказывает, что всё намного сложнее. И что-то скользит поверх сознания.

Дорога не заняла много времени. «Скат» плавно приземлился на окраине города в самом фешенебельном районе. Вилла у моря – мечта многих. Мы вышли на аккуратно подстриженный газон. Причём, я выскочила на этот раз первой, как только, почувствовала свободу от пут. Парализация – это гадость. Даже попрыгала и помахала руками, чтобы размяться.

- Ты, уж извини, - странно слышать такие слова от влиятельного существа, заранее обречённого могуществом на вседозволенность, - не хотелось попасть в аварию, если ты полезешь в драку…

- Понимаю. И она, кстати, наверняка была бы, - скривилась я.

- Ну, раз мир, - вздохнул Гласс, - тогда пошли в дом. – И протянул руку, которую я проигнорировала.

Асфальтированная дорожка вела вдоль берега. Внизу шумел разгневанный прибой о невидимые в темноте камни. Всё же и моё зрение имеет свои пределы, а освещение на площадке погасло тот час же, как мы её покинули. Впереди виднелись стройные ряды кипарисов и уже за ними неяркие огни. Площадь участка была приличной даже для богатого хозяина.

Пока ничто не раздражало меня в запахах, жадно впитываемых моими рецепторами. Горьковато солёная вода с примесью прелых и свежих водорослей, крабы, замершие под камнями, укрываясь от жадных волн, налетавших на берег. Смолистый аромат изломанных ветром игл сосенок, цеплявшихся за щели каменного обрыва. Непередаваемая вонь гнездилищ чаек. Все эти запахи совместно со звуками рисовали для меня чёткую картину окружающего пространства, значительно шире, чем мог бы видеть глаз.

Ближе к нам, амбре влажного асфальта с наложением остаточных запахов прошедших задолго до нас двух молодых женщин в сопровождении двух же медвелаков и одного оборотня полукровки. Вызвали некоторые вопросы. На девушках был чёткий отпечаток Гласса. Я покосилась на задумавшегося о чём-то вампира. Кто они для него? Любовницы? Фанатки?

Вечером, наверное, дорожку мыли, и кто топал до этого, узнать было проблематично – всё смешалось, затёрлось.

Слева с подветренной стороны ещё угадывался запах остывающего гриля – кто-то из соседей, скорее всего человек, жарил себе на ужин оленину совсем недавно. Странно для позднего ужина слишком необычно – второй час ночи. Но это его дело. Свежескошенный газон благоухал растворёнными во влаге соками. Теперь его затмевал можжевельник, азалия, кипарисы к которым мы подошли. Розы выделялись на фоне других цветов. Хорошо, что ещё не пришло время ночных очень сильных ароматов, а то не хотелось бы фильтры вставлять.

И тут я учуяла такое, что остановилась на месте. Мы пересекали дорожку, ведущую к пристани.

- Что случилось? – удивился Гласс.

- И часто к вам в гости наведывается Президент? – невинно спросила, продолжая вникать в остаточные следы.

- Президент? – Вспыхнувший взгляд вампира выдал помесь удивления и раздражения. – Бывает. Но мы, кажется уже всё обсудили на …

- А так, чтобы вас здесь не было? – перебила я. И продолжила развивать свою мысль. – Он прошёл здесь не далее, чем пятнадцать минут назад в сопровождении своего секретаря.

- Зачем? То есть, ты уверена? Хотя, кого я спрашиваю…

- Зачем – вопрос не ко мне. А нюх меня обмануть не может. Ваш глава клана сначала прибыл на яхте к пристани. Поднялся по лестнице, прошёл по дорожке к дому, а затем прошёл здесь в обратном направлении, причём, очень поспешно. И уплыл…

- Вот, тьма! – выругался хозяин. – Но зачем? Он же всё что хотел – узнал! Что ещё нужно?

- А может быть, он проверяет меня? – озадачила собеседника. – Хочет удостовериться, что слухи про моё обоняние - не миф. Здесь очень много помех для нюхача. Тем более, ещё и следы замылили… о таком не вредном способе знают профи. Он как раз такой.

- Но – зачем?! – Глаза вновь зажглись и погасли. – Хотя, кое-что мне пришло в голову. Но расскажу не раньше, чем пройдёт твоя долбанная проверка! Пошли.

Странное требование. Тем более в устах вампира. Зачем ему моя уверенность в его невиновности?

Двухэтажный огромный длинный дом с мезонином и широкой увитой зеленью террасой встретил нас тишиной и темнотой. Но стоило хозяину взяться за ручку двери, как всё ожило. Вспыхнули неярким розоватым светом окна первого этажа. Очнулся медвелак-охранник, появившийся откуда-то слева, и склонился, приветствуя Гласса.

- Кто-нибудь меня спрашивал? – спросил Итан, хмурясь.

- Нет, господин! – отрапортовал громила.

Вампир ещё больше нахмурился, но уточнять не стал. Мы прошли через отделанный светлым камнем холл в гостиную. Она была также светлой и совершенно, как мне до сих пор казалось, несоответствующей вампирской сущности. Золотистые обои на стенах. Белая мебель. Нежная салатного цвета обивка на креслах и диванах. В эркере шокировал разрисованный розовыми цветами рояль. В пушистых бежевых коврах утопали ноги.

- Господин, Итан! – Мы дружно обернулись. В комнату вошла пожилая благообразная женщина в сером платье и белом переднике. – Вы будете питаться? Девушки ещё не спят.

- Нет, спасибо, Рая. Пусть ложатся отдыхать. – И представил нас друг другу. – Это домоправительница Райана. Ребекка. Да, предупредите, что я привёз частного детектива Ребекку. Она сейчас пробежится по всему дому. Пусть не беспокоятся, если к ним заглянем мы с собакой.

- Х-хорошо, хозяин! – изумилась домоправительница. И исчезла.

- Надеюсь, я вам в изысканиях не помешаю? – нервно спросил он.

- Нет. Только мне нужна комната, чтобы раздеться и перекинуться. – На непонимающий взгляд продолжила. – Я не чистокровный оборотень. И оборот нестабилен. Не всегда верхняя одежда благополучно это переживает. Просто рисковать не хочу.

Меня поняли и отвели в небольшую полупустую комнатку неизвестного назначения и оставили, прикрыв дверь. Раздевшись догола, сложила одежду на узкий диванчик у стены. Не очень-то люблю преображения. Зато сучка внутри меня была, пожалуй, счастлива предвкушением, собрана и готова на подвиги. Наверное, от этого всё случилось быстро и без проблем. В напольном зеркале отразилась белая длинная шерсть бакхмуля, подтянутый живот, широкая грудь, гордая осанка, строгий взгляд и необычайно крупный размер. Даже для борзой всё было слишком. Встряхнувшись, направилась на выход.

- Какая же ты красавица! – Не удержался от восхищённого восклицания Гласс, всё ещё подпиравший стену у двери. – Можно погладить? – Я зарычала, предостерегая от опрометчивого движения. - Жаль, - вздохнул он, но настаивать не стал.

Мне уже было не до его обид. Вы даже представить не можете, что чувствует собака с чутким обонянием, оказавшаяся в помещении, где находится много существ. Мой нос привычен к такому обилию, но это, в первые минуты - неприятно. Слишком много информации, растущей с каждым шагом, с каждым вдохом. В особенности мучают искусственные химические запахи: духи, аэрозоли, отдушки, дезинфекторы, да мало ли ещё что! Абстрагироваться от несущественного, представить картину в развёрнутом временном пространстве. Перед мысленным взором уже раскручивалась картина, где двигались тени – чем ближе во времени, тем яснее, чем дальше – тем размытее. Запомнить – потом проанализировать всё, что непонятно.

Первым делом, я потрусила в холл. И получив безответный, с моей стороны, призывно восхищённый взгляд охранника, которого пришлось более тщательно изучить, чем хотелось, отошла к входу. Медвелак отчего-то слишком любил парфюмерию. А это неправильно – слишком притупляет нюх. Какой же из него после этого страж? Вот и парочку Президент-секретарь он не почуял вовремя. А они сюда определённо заходили. Вот, интересно, они заблокировали его память или просто вырубили на время? Ладно, его судьбу решать не мне. То, что он налажал – уже и так ясно. Пойдём дальше.

Незваные гости прошли вначале на второй этаж по лестнице, но здесь разделились. Президент прошёлся по коридору, заглянул в спальни, кабинет, другие двери, просто открывая дверь, но, не переступая порога. И при этом – его никто не заметил! – работала аура блокирования сознания. Сразу чувствуется натасканность спецслужб! Узнал что хотел – и не привлёк к себе внимания. Мимо прошли уборщицы, домоправительница, а он остался тенью. Поучиться бы у него – жаль, не станет раскрывать секреты.

Секретарь зачем-то прошёл вверх по лестнице в мезонин. Тихо так, спокойно, не торопясь, как к себе домой. Ай, да «несчастный мальчик»! – так, кажется, мне привиделось в клубе. Совсем другой – спокойный, уверенный, ни тени сомнения и так же невидим для окружающих. Как ему удалось обмануть меня? Закамуфлировать запах? Даже внешне убедить в своей никчёмности? Обязательно надо узнать о нём больше. Не люблю вот такие внезапные преображения.

Почему они так уверены в том, что никто ничего не обнаружит? Стоп, стоп, стоп! Самоуверенность всегда подводит всех. Удалось запудрить мозги там – решил, что не узнаю ничего здесь. Почему? Я слишком много выпила! По стандарту для оборотня, такое количество, пусть даже вина, убойная доза. Не должна была ничего чуять ещё сутки. И Гласса почти осушили, чтобы не рыпался. А мы под расчёты не попадаем! Вампирчик выпутался – опыт большой. Да и для меня такое количество спиртного – только разбег. Вот и спалились гости. Нет, господа, теперь я с вас глаз не спущу. Не люблю, когда меня принижают.

Не успели мы сделать и нескольких шагов по коридору мезонина, как ближайшая из дверей распахнулась, и к хозяину выпорхнуло – иначе и не скажешь – неземное куколкообразное создание в воздушном розовом платьице намного выше колен. Огромные голубые глаза излучали неземное счастье. А руки обвили шею мужчины почти мгновенно. Золотые кудряшки могли скрыть своим облаком обоих. Вот это любовь! Да, от неё фонило настолько чётко, что невольно вспомнился весенний гон. Только в это время можно ощутить нечто подобное.

- Ты, голодный? – заботливо спросила она. – Я же вижу, что – да! Пойдём я тебя покормлю…

- Ты меня кормила сегодня утром. И тебе ещё двое суток нужно восстанавливаться, Мия. Поэтому – нет, и только нет! – Вампир попытался освободиться. Он явно не разделял её чувств.

Но забота всё-таки присутствовала. Но не это меня сейчас беспокоило – очень чесался нос! Кроме всех своих иных достоинств, которые ненавязчиво выставляла напоказ, девушка очень любила приторно сладкие с пыльным оттенком духи – ландыш, чайная роза и белая лилия ощущались чётко, парфюмер постарался на славу «Смерть обонянию». Я смачно чихнула, чем и привлекла к себе внимание. Гласс с трудом оторвал от себя цепкое создание, которое тут же принялось за меня.

- Ах! – воскликнула она, - Какая прелестная собачка! - Девушка, без всякого сомнения, потрепала меня по загривку. И, хотя «собачка» была ростом больше чем она, если бы встала на карачки, но обижать её как-то не хотелось. Я озадаченно тявкнула и покосилась на хозяина. Он широко улыбнулся. И продолжилось. – Итан! Ты решил-таки завести собаку! Как здорово! Она – прелесть! – восторженно щебетала куколка, продолжая перебирать мою шерсть, оглаживать. Чтобы вырваться из столь щедро раздаваемой ласки – я попятилась.

- Нет, прелесть моя, - Итан откровенно веселился, даже умудрился присев на корточки, приобнять меня одной рукой. – Это не простая собака. Это частный детектив оборотень…

- Ой! П-п-прости-тите, - залепетало наивное создание, оставляя меня в покое и отступая на шаг. При этом казалось, её глаза стали ещё больше. Человечка лет двадцати. Откуда же такой наив? Словно ребёнок! Явно недалёкая. Искренняя, добрая, но инфантильность так и прёт. – А разговаривать собачка – ой! – то есть… - замялась пытаясь подобрать слова.

- Умеет, - хрипло ответила я, чем вызвала дикий восторг. Мия даже подпрыгивать начала. – И хватит меня лапать, а то укушу! – Это было произнесено больше для Гласса, руки которого перестали быть инертными. Вздохнув, он поднялся. – Запри свою обожательницу в комнате. И пошли дальше. Надо продолжить осмотр дома.

Пока хозяин занимался уговорами «дитя» убраться в свои апартаменты, я успела сунуть нос не только в её обиталище, но и наведаться в комнаты домоправительницы и двух других «кормилец» вампира. Управляющая, хоть и восприняла моё появление без энтузиазма, но возражать не стала. Первая девушка спала мирно и крепко, да и я не шумела. А вот третья приняла меня за монстра и сопроводила моё вторжение душераздирающим визгом. Хорошо, что её комната была последней, потому, что внутрь влетели все, кто ещё не спал, включая прислугу!

- Она боится собак, - извиняясь за Риту, как её представили, сказал Гласс.

Следуя по траектории движения «гостей» мы спустились по винтовой лестнице в обитель вампира. Вспыхнули факелы. Вот это помещение вполне оправдывало название логова кровососа – этюд в багрово чёрных тонах. Чёрный камень, антрацитовое резное дерево, хрусталь и стекло. Всё стильно и в духе рода. Был здесь и гроб, правда, задвинутый в дальний угол трёхэтажного подземелья, в самую крохотную комнатку с внушительной дверью. Хозяин предпочитал спать на огромной кровати с бархатным балдахином и багряными занавесями. Но следы незваных гостей вели к незаметному шкафчику, заставленному старинными и не очень книгами. Тайник? Уже заезженная тема: если книжный шкаф, значит либо потайная дверь, либо тайник… И всё же? Я пристально посмотрела на Итана.

- Были здесь? – спросил он зло.

- Да, - рыкнула я. Говорить в звериной ипостаси было трудно. Отделывалась короткими фразами. – Пока-жешь что там?

- Там моё сокровище. Могу открыть, но только хотелось бы узнать вначале, добрались ли они до него.

- Постараюсь определить…

То, что пытались вскрыть – это точно, отметились оба. Но действовать грубо, явно не хотели. Вот уж никогда не могла подумать, что сам Президент может быть домушником или медвежатником! Чем дольше живёшь – тем больше узнаёшь, тем пакостнее на душе. Я уже не спрашиваю, зачем ему это – всегда найдётся достаточно веская причина.

Открыть оказалось проще, чем можно было подумать. Пальцы уверенно нажали на стенную панель. Полки выдвинулись вперёд и отъехали в сторону. Открылась ниша со стеклянными дверцами, за которыми как цветные капли, засверкали гранями десятка два крупных драгоценных камней. И возникло странное чувство неизлитой тоски и боли. Я никогда не страдала слуховыми галлюцинациями, но в этот момент вздрогнула от наполнившего сознание печального многоголосого песнопения. Женские голоса, мужские.

- Что это? – присев на задние лапы, вслушивалась в раздирающий душу хор.

- Это энергетические сущности, заключённые в кристаллическую оболочку, - тихо ответил Итан. Преграда отошла, обнажив ещё ярче вспыхнувшие камни. – Это мои предки, Бекки. Казнённые за что-либо. Преступники и отступники. Красивое такое кладбище…

- Все? – О том, что такое практиковалось, я не могла не знать. Но подозрительно как-то. – Все преступники?

- Нет, конечно… - и если вампиры считаются самыми статичными и маловыразительными существами, то Гласс был явно не из их числа. Наверное, именно поэтому такой стремительной стала его актёрская карьера. Он умел быть очаровательным. Но ещё и грусть, и боль, и что-то затаённое, неуловимое как тень, находили на его лице отражение. Для своей расы он был слишком искренним. Протянув руку, бережно коснулся кончиками пальцев двух центральных камней малинового и глубокого фиолетового цвета. – Это мои родители. Мама была просто человеком с примесью совершенно незначительной драконьей крови. Когда она умерла, отец чистокровный вампир не захотел жить дальше… - Немного помолчав, добавил. – Совершенно не понимаю – зачем Презенту понадобились эти камни? Да ещё втайне от меня? Мог бы спросить, а то устроил проверку. Зачем такие сложности…

- Как их можно использовать? – говорить во второй ипостаси мне было трудно. Фразы были рубленными, последнее слово я разделила натрое.

- Об использовании я ничего не слышал. А красть ради их коллекционной или ювелирной ценности – глупо. Показать кому-либо нельзя. – Он закрыл стекло и тайник скрылся. – Да, и вскрыть тайник без меня не удастся.

- Но они пытались, - тявкнула я и покачнулась, всё-таки четвёртые сутки без нормального сна. Неожиданно сознание затуманилось…

Бег доставляет мне удовольствие. В этот рассветный час, когда сумерки уходящей ночи ещё сильны. И небо едва посветлело за плотной пеленой серых облаков. Я бегу по едва освещённой аллее парка, вдыхая влажный от густого тумана, аромат уходящей весны. Воздух, словно изысканный напиток, его можно пить, наполняя себя непередаваемой благодатью.

В этой жизни мне не очень везёт. Для того чтобы как-то содержать себя и платить за учёбу, пошла на изрядные жертвы. Кем только не работала! И теперь кажется, наладилось. Повезло стать кормилицей богатого вампира, а главное, он ничего кроме кровопускания два раза в неделю не требует, платит же хорошо. Я счастлива. Могу делать, что считаю нужным и не оглядываться на вчерашний день.

Сегодня особенный день. Проснулась полной сил и радостных предчувствий. Пробежка заканчивается. Уже и арка перед входом в парк видна. Последняя тёмная полоса из сомкнутых над аллеей развесистых крон деревьев. С разбега влетаю во мрак и резко останавливаюсь от странного ощущения чужого присутствия. Смутные очертания непонятного существа с жёлтыми горящими глазами. Ничего кроме удивления не испытываю, наблюдая как оно совершает стремительный бесшумный бросок навстречу. Резкая боль в шее, и тьма накатывает…

- Бекки, Бекки, - кто-то властно трясёт меня за плечи. – Бекки, проснись!

Распахиваю глаза и вижу перед собой кровавый туман. Судорожно глотаю ртом воздух, словно меня душили. Сердце бьётся в сумасшедшем темпе. Всё тело колотит как от дикого озноба. И уже в который раз с опозданием осознаю, что это был лишь сон. Но от этого не легче. И если я его увидела, значит… значит, появилась новая жертва. Глаза заливают слёзы.

Меня обнимают те же сильные мужские руки, прижимают к себе. Щекой чувству горячую кожу. И я постепенно успокаиваюсь от того, что ласковые пальцы гладят меня по голове, зарываясь в волосы. Вот, адово пламя! – от того, что перекидывалась, придётся опять идти в парикмахерскую – волосы снова отросли. Стоп – с кем это я сейчас обнимаюсь? Поднимаю уже прояснившийся взгляд и тону в чёрной бездне вампирских глаз. Тут же вспоминаю всё, что случилось до того, как меня начало качать… И вот, я едва прикрытая шёлковой простынкой в объятиях полуголого вампира. Мало мне было приключений прошлого вечера! - ощущаю, как волна возмущения поднимает голову.

- Вот только не надо истерик! – заявляет Итан, узрев, как покрывается пятнами моё лицо. – Для меня это тоже было шоком, когда ты неожиданно свалилась. Хорошо ещё, что Рая полуоборотень и в целительстве разбирается. Это она мне объяснила, ты просто уснула от физического истощения. – И продолжил уже мягче. – Переложил милую усталую собачку на свою постель. До рассвета проспали вполне мирно: ты на своей стороне - я на своей. А потом уже все эти чудеса и метания начались. От кошмара, наверное, перекинулась вспять. Домоправительница за успокоительными каплями побежала.

- Не надо капель, - к осознанию того, что к обширному списку жертв прибавилась ещё одна, как-то быстро обезоружила возникшую ни к месту стыдливость, - у тебя нет чего-нибудь покрепче, чем красное вино?

- Хм, ты, Бекки, меня изумляешь! – Воскликнул Итан, поднимаясь со своего места, - Сейчас посмотрю…

Спустя четверть часа я сидела в столовой. Рая категорически отказалась выдать мне спиртное, если не позавтракаю. И стоя с крошечным графинчиком драгоценного спирта в руках, строго наблюдала за моими ковыряниями в омлете. Во взгляде карих глаз смешались осуждение и жалость. Ну, да – под глазами круги от недосыпа, однако с этим ничего поделать нельзя. Сон становится недосягаемой роскошью. Моей надсмотрщице также не нравилась моя исключительная субтильность-костлявость. И с этой особенностью также ничего поделать было нельзя – природа такая. Зато на повысившуюся лохматость она смотрела вполне благожелательно.

Мне же было о чём порассуждать в свете открывшихся новых фактов. Правда, мозг ещё работал туго. И нервное напряжение не оставит пока не докопаюсь до сути происходящего. Но жизнь уже возвращается на круги своя. Ещё бы выпить – стало бы совсем хорошо. Исполнение последнего в процессе.

Одно радует, что с большой долей вероятности можно признать, что Гласс невиновен во всей этой кровавой драме. Все сны высшие силы транслируют мне в прямом эфире, как стало известно по предыдущим случаям. Я педантично сравнивала время своего пробуждения и время определённое экспертами при исследовании тел, конечно, перепроверенными мной. Но конкретно сегодня, факт нахождения при мне двух свидетелей сомнения не вызывал. Раю я аккуратно расспросила – не удержалась – доверяй, но проверяй. И при всей вампирской скорости перемещения, быть в двух местах одновременно не получится даже у него.

Как только получила в руки мобильник, поинтересовалась у Сторма не случилось ли чего в городе. И посоветовала прогуляться в центральный парк, обозначив место поисков. Он не удивился, лишь устало поинтересовался:

- Опять? – И судя по звукам, тут же отправил следственную группу на место. – Тебя ждать?

- Что совсем никаких зацепок? – спросила на «а вдруг?».

- Ни следов, ни свидетелей, ни зацепок. Чисто. Ищейки так след взять и не смогли. В прошлый раз даже нюх потеряли, на время конечно, но хорошего мало. Каким-то препаратом пользуется, подлец… Профессиональный химикат, неопределимый. – Он что-то бросил в гулкое пространство, прикрыв трубку. А после – мне. - И всё. Я полетел. Жду.

В это же время передо мной возник Гласс в дорогущем, но с виду простом джинсовом костюме с неподражаемым выражением обречённой серьёзности на лице.

- Позволишь стать твоим извозчиком? – осведомился он.

- С чего бы это? – удивилась я. – Заняться нечем?

- После принудительной отсидки сорвалось несколько предложений. Поэтому сейчас я полностью свободен. И от тебя ни на метр не отойду…

- Что, и спать рядом будешь? – скривилась от предвкушения.

- Почему бы и нет? – Ухмыльнулся он. – Лично мне понравилось. С детства с живой игрушкой не спал. Помолодел даже лет на полтысячи. – И покрутил на пальце брелок с ключами. – А ещё просто счастлив от того, что не придётся опять перед твоим другом следователем отчитываться, где я был во время совершения очередной мокрухи.

- Значит так, - начала нагло командовать, - приступаем ко взаимовыгодному сотрудничеству. Маршрут такой: детективное агентство, моя нора, то есть, квартира. Потом Центральный парк, а дальше по необходимости.

- Как скажете, шеф! – отсалютовал мне звёздный извозчик. Этому удивилась только его домработница.