За окном сгущаются тучи. Наплывая одна на другую, они образуют сплошную, непрозрачную массу, не пропускающую свет. Начинается дождь, последний дождь, что я вижу. Он стучит по листьям деревьев, крышам домов, зонтикам проходящих мимо людей. Чувствуются перемены; последние перемены, которые я могу чувствовать. Медленно начинает темнеть в глазах - я почти не вижу мокрого от дождя окна, туч и всего остального. Теперь я понимаю, что перемены близки, что скоро всё закончится. И я только жду… я терпеливо жду…
Почему я так поступил? – этот вопрос меня уже не мучает. Пути назад нет, я это прекрасно понимаю и не собираюсь бросаться на колени и умолять. Я поступил так, и посему должен расплачиваться за всё.
Яркий свет от чего-то блестящего внезапно ослепил меня, хоть я почти ничего и не видел. Мои глаза закрылись, и в этот момент почувствовалось что-то холодное и мешающее в области груди и вкус крови на языке. «Это конец» - последняя здравая мысль, что посетила меня. Тело начало слабеть, мысли - путаться, во рту накапливаться всё больше и больше крови. Я попытался открыть глаза, но не смог - тело меня не слушалось, и мысли уже начали рассеиваться одна за другой. Мало времени. В последний момент я всё-таки сумел поднять веки и увидел яркий свет, который манил меня к себе своим божественным происхождением.
Голова повернулась на бок - изо рта вытекла накопившаяся кровь. Я не мог больше ничего понимать. Моё время закончилось.

Глава 1

Звон. Я слышу звон. Очень знакомый звон. Рука потянулась к будильнику. Звон пропал, значит - пора вставать. Я открыл глаза, потянулся, как лев после 20 часового сна, и глянул на часы. Как и ожидалось: было обычное время, которое в будни будило меня по утрам. Я сел на кровати и включил висящее на стене бра. Затем, опустив голову и уставившись в пол, вспоминал, какой сегодня день. Среда, числа не помню. Если среда, то пора на работу. Я встал с кровати, оделся и направился на кухню. На ощупь нашёл холодильник, открыв который понял, что есть практически нечего. Я включил свет на кухне, затем, немного подумав, выключил и направился обратно.
После никакого завтрака я зашёл в ванну и взглянул на себя в зеркало. Ничего нового не увидел, причесался и промыл глаза, затем зашёл в комнату. Там творился ужасный повседневный беспорядок. Когда я здесь последний раз убирался, уже не помню, но помню, что уже долгое время собираюсь заняться этим. Одежда лежала вперемешку с какими-то исписанными бумагами, пишущие и не пишущие ручки валялись по всей комнате. Единственное, что радовало глаз – это красивая портьера, которая совершенно не вписывалась в эту вакханалию. Она мне так понравилась, что не было жалко абсолютно никаких денег. Штора была красного цвета с узорчиками. Кто бы ни приходил ко мне домой и ни видел её, то непременно говорил что-то такое: «Как-то она не вписывается в этот интерьер, ты бы поменял её». Но я не хотел. Она мне безумно нравилась. Её цвет, узоры непременно успокаивали меня после тяжёлого рабочего дня.
Я оделся и вышел из дома. Закрыв дверь, направился через дорогу к маленькому кафе, где меня уже давно знали. Это очень удобно, жить рядом с кафе: в любой момент можно выйти и перекусить. Я часто так делал, потому что редко что-то съестное можно было найти в моём холодильнике.
Что же главное на моей кухне – это кофе. Я просто не могу существовать без него. Одна чашка утром – это минимум, иначе день пройдёт впустую. Говорят, что у меня маниакальная привязанность или зависимость от кофе. Но что люди могут знать обо мне. Я люблю кофе, и кофе любит меня. Он как анестезия и заряд хорошего настроения в одном флаконе. После одной чашки, чувствуешь себя как-то по-новому. Возможно, я действительно завишу от него, но ничего не могу с этим поделать.
Зайдя в кафе, я сел за свободный столик и начал разглядывать меню.
- Доброе утро, что закажешь?
Это подошла официантка этого маленького кафе – Рут. Она всегда была такая милая и добрая, что невольно хотелось отплатить ей тем же. Как не посмотришь, её глаза всегда сверкали. Милое платье официантки ей шло, как никому другому, а улыбка заставляла забыть обо всех проблемах. Сегодня она была столь же прекрасна, и настроение у меня поднялось.
Отводя глаза от меню, я начал:
- Доброе утро, Рут, как дела?
- Как обычно… А ты сегодня первый, никого ещё нет.
- Тогда, может, сядешь и поговорим?
- Нет, я не могу, босс не разрешает.
- Но ведь никого нет ещё.
- Я тоже так ему сказала, а он…
Её босса звали Гарри, и он был не лучшим человеком, из тех, кого я знал. Его постоянные придирки к Рут бесили не только её, но и меня. То у неё причёска не такая, то макияж слишком вызывающий, но Рут не принимала эти замечания близко к сердцу, потому что понимала, что Гарри это не со зла. Ему просто хотелось, чтобы всё в кафе выглядело достойно, в том числе и официанты. Хотя Рут была единственной, она не перетруждалась. Ведь в кафе не находилось более пяти человек в одно время, и она успевала всё, даже иногда поболтать с одним из посетителей или уронить чашку чая с подноса на руки фешенебельной даме, которая вела себя как на параде в честь себя же, и поругаться с её спутником (мужем или просто очередной жертвой) и крикнуть им вслед что-нибудь такое гадкое и смешное, что на лицах посетителей обязательно появлялась улыбка. Но сейчас было раннее утро, и в кафе был только я. Из кухни послышался истошный крик Гарри.
- Это Гарри, я пойду, а ты выбери, наконец, что-нибудь. – Улыбнувшись, сказала Рут, положила руку мне на плечо, а затем побежала на кухню.

Я взглянул на часы. Время ещё было, можно просидеть в кафе ещё час. Листая меню, я думал не о еде, а о том, как пригласить Рут на свидание. Я не мастер заговаривать зубы, поэтому это была трудная задача, к тому же Рут нравился другой парень. Его зовут Блич, и кроме своего имени он не отличается ничем оригинальным. Блич мало, что понимал в женщинах, но они почему-то липли к нему как мухи. Возможно это обаяние, которым я, попросту, обделён. Других вариантов я не видел. Гуляя с какой-нибудь прелестной красоткой, он мог внезапно сказать такую чушь, что гнулись столбы кругом, а красотке было всё равно. Она просто хихикала, а Блич думал, что сказал что-то мудрое. Он не отличался умом и сообразительностью, и вообще мало думал. Он любитель заскакивать в автобус и спрашивать какой это номер, или просто заснуть на лекции, а проснувшись громко-громко крикнуть: «Я что-то пропустил?». Я учился с ним в одном университете, поэтому могу так говорить. Но никто не поднимал настроение так, как он на скучных лекциях. Начиная с простого храпа и заканчивая приходом в одном нижнем белье (пока не доходило, но выглядело бы забавно). Потом были нравоучительные беседы с деканом и всё такое, однако он не придавал им существенного значения.

На кухне послышался звон разбившейся тарелки и крик Рут: «Наконец-то я её разбила, долго хотела сделать это!». Я улыбнулся, и вновь, начал мониторить меню.
- Ну что? Выбрал? – подошла Рут.
- Да, я возьму это, - я такнул пальцем в картинку в меню, где было написано «Лёгкий завтрак», - и кофе.
- Понятно. Будет через 5 минут.
Рут ушла. Я не знал чем заняться, пока жду свой заказ. Машинально достал мобильник и прочитал на экране: «Пропущенных вызовов: 1». Я нажал «Проверить». Вчера вечером звонил Том, когда я ходил в клуб, а телефон оставил дома. Я набрал его номер.
- Том, привет, как жизнь? Извини, я вчера не смог позвонить, поздно вернулся. У тебя что-то срочное?
- Да нет, я просто нашёл человека, который хотел бы с тобой встретиться. Это по части музыки, что ты пишешь.
- Да? Серьёзно? Кто он?
- Он знаком с некоторыми влиятельными продюсерами, которые могли бы тебя протолкнуть в свет.
- Я безумно рад.
- Записывай его номер: 963…
- Уже записал.
- Тогда всё, а как сам-то?
- Да всё также. Работаю.
- Ну, давай, увидимся как-нибудь.
- Пока.
Разговор получился короче, чем ожидалось. Я положил трубку на стол рядом с записной книжкой и бросил взгляд через витрину на улицу. Облака, заволакивающие небо, люди, спешившие куда-то, серые, похожие один на другой дома, лужи от вчерашнего дождя – это всё, что я увидел, не считая моего еле заметного отражения в стекле. Будний день – глупо было надеялся увидеть что-то интересное.

В дверь кафе зашёл посетитель. Постояв недолго в дверях, он прошёл на свободное место. Человек был явно чем-то обеспокоен, потому что постоянно глядел на улицу и вёл себя очень нервно. К нему подбежала Рут - тот попросил чашку кофе. Официантка ушла, а посетитель ещё больше занервничал: постоянно вертел что-то в руках, не мог успокоиться, словно его одолевала чесотка. Его правая нога постоянно дрожала, пока он не останавливал её руками. Глаза бегали туда-сюда в поисках чего-то определённого и нужного, но ничего полезного не находили. При любом шорохе, посетитель нервно поворачивался и вертелся до тех пор, пока не находил источник постороннего шума. Даже часы, которые висели над входом в кафе, раздражали его. Он всё чаще и чаще странно поглядывал на них. Что же творилось у него в голове?

У стойки появился Гарри и начал протирать стаканы белым, как снег, полотенцем. Он заметил меня и махнул рукой; я немного отвлёкся, в ответ помахал ему и снова устремил взгляд на нервничавшего посетителя, который чувствовал себя уже гораздо спокойнее.
- Как жизнь? – спросил Гарри.
- Да всё нормально, а сам как?
- Тоже, как видишь, нормально.
Из кухни показалась Рут и поспешила ко мне.
- Твой заказ и кофе, ещё что-нибудь?
Я хотел сказать «да», но потом струхнул, боясь поставить себя в неловкое положение, пригласив её после работы куда-нибудь, и ответил «нет». Она повернулась и прошла ко всё ещё не успокоившемуся посетителю, поставила ему на стол вторую чашку кофе, и ушла на кухню. Гарри продолжил:
- Отчего же ты не пригласишь её? Видно как ты млеешь при её появлении.
- Не вслух, - занервничал я, - услышит ещё.
Слышно было, как посетитель хихикнул, а потом продолжил размешивать сахар в кофе. Я посмотрел на него и про себя удивился: он выглядел абсолютно спокойным, нога уже не дёргалась, руки не тряслись. Затем я повернулся к Гарри и сказал:
- Придёт время.
- тянешь всё, тянешь; возьмёт и уедет с Бличем куда-нибудь.
Я занервничал, но не подал вида.
- Я надеюсь, что такого не произойдёт.
Гарри не остановился.
- Или возьмёт и примкнёт к каким-нибудь оккультистам или сектантам, потом и не увидишь больше. – Он поставил стеклянный стакан на стойку и уставился на меня. Я был шокирован таким заявлением и не мог ничего ответить несколько секунд.
Гарри продолжил:
- А ты слышал, что недалеко от нас обосновался притон каких-то оккультников?
Поговаривают, что они уже кого-то призывали по старым рукописям, но ничего существенного из этого не получилось. Их магистр, - Гарри изменил голос, словно насмехаясь над этим словом, - живёт вон там, - он указал на дом через две улицы. – Говорят, он много знает об оккультизме и набирает сторонников для своеобразных обрядов, но мало, кто верит ему. Но всё равно иногда мне бывает страшно проходить мимо этого дома, особенно вечером. Однажды мне пришлось – и я услышал оттуда жуткие крики и видел силуэты в капюшонах.
Я молча выслушал и задумался.
- Но Рут не такая. Она не будет связываться с оккультистами, она слишком умная, – засмеялся Гарри.
Я тоже засмеялся, потом обратил внимание, что нога у странного посетителя опять начала дёргаться, из чашки чуть не вылился кофе. Посетитель сделал два глотка, поставил чашку, опустил голову и крепко обхватил её руками. Его нога тряслась всё сильнее и сильнее, и он почему-то не собирался её останавливать. Слышно даже было, как стучат его белые-белые зубы. Посетителя явно тревожила наша с Гарри тема разговора. Я не мог оторвать от него глаз, хоть и знал, что глазеть неприлично, но ничего не мог с собой поделать. Гарри тоже обратил внимание на постукивание, но оказался более нетерпеливым, чем я, и спросил:
- Вы в порядке?
Странный посетитель поднял голову и сказал.
- Я? Да, я в порядке.
В его голосе слышалась тревога и жуткий страх. Не такой страх, когда боишься, что спросят на уроке, когда не выучил тему, и не такой страх, когда боишься, что уволят за то, что не явился на работу, а страх, похожий на тот, который испытывает приговорённый к смерти, ожидающий своей участи в тюрьме, в грязной и темной камере, где лучшие друзья – это крысы; и он думает о том, что его расстреляют, повесят или отрубят голову. Мне почему-то показалось так, хотя я и не испытывал такого. Посетитель допил кофе и попросил счёт. На мгновение мне показалось, что я больше этого человека не увижу никогда. Мне должно было быть всё равно, но сейчас - искренне жаль. Я почувствовал, что что-то должно случиться… и в скором времени.
Странный посетитель оплатил счёт и покинул кафе. Я проводил его глазами. Он прошёл далеко по дороге и завернул за угол. Моя тревога прошла вместе с ним. Я почувствовал себя лучше и, повернув голову, заметил стоящую возле меня Рут. Она тоже смотрела вслед этому странному человеку и тоже что-то чувствовала. Что-то глубоко внутри шевелилось и не давало покоя ни мне, ни ей. Оно рвалось и царапало душу. Но что это? Когда посетитель скрылся из виду, Рут спросила меня.
- Ты заметил?
- Что заметил?
- Его руки… запястья были чем-то пережаты. Леской или чем-то подобным… Вся рука была бледно синяя, видимо от недостатка крови. Это ужасно. Мне страшно.
- Я сидел далеко... Но зачем?
- Скорее здесь уместен вопрос «кто»? Человек не смог бы нанести себе таких увечий. Я думаю, что это ИХ дело.
- Кого?
- «Лезвие Розы».
- «Лезвие Розы»?
- Так называет себя кучка оккультистов в этом городе. Очень страшные люди. Из дома 14 по ночам часто доносятся крики. Там их главная резиденция. Я подозреваю, что именно там они занимаются призывом различных духов, даже не знаю ещё чем. Я боюсь там ходить. А вдруг они там и… - у Рут выступили слёзы на глазах, – это настолько ужасно!
Я встал и обнял её, но ничего не стал говорить.
- Мне надо идти, а то Гарри рассердится, – сквозь слёзы произнесла моя подруга и ушла на кухню.
Я заплатил по счёту, попрощался с Гарри и вышел из кафе.
Пройдя метров пять, я остановился у своей машины и задумался. Мне вспомнилась книга одного малоизвестного писателя, в которой рассказывалось про оккультизм. Вдруг так страстно захотелось её почитать – как будто во мне зажглось пламя любознательности, и необходимо было его потушить. Я видел эту книгу в одном из книжных магазинов на Сан-стрит, надеюсь, её ещё не купили. Будет время, я зайду туда.
В этот момент солнце показалось из-за туч и осветило улицу. Стало теплее. Вчерашние дождевые лужи начинали просыхать. Подул прохладный ветерок, от которого по мне побежали мурашки, и я пришёл в себя. «Работа», - подумал я, сел в машину и поехал в местное издательство еженедельной газеты «Муза».

Я журналист. Пишу статьи в эту газету. И сейчас мне нужно было появиться у главного редактора и выслушать его очередное задание типа «съезди туда… напиши о том». Скука смертная, но деньги платят немалые, особенно, если наткнёшься на сенсацию. Хотя таких уже очень давно не было, и приходилось писать обо всём, даже если это ужасно неинтересно. А раньше у меня был выбор… Но ведь жить на что-то надо. К тому же другими талантами я не располагал, исключая музыкальный. К сожалению музыкой мало кто интересовался в этом городе.
Я припарковался рядом с многоэтажным зданием, в котором и находилось издательство «Музы». Внутри я обменялся рукопожатиями и простой улыбкой с некоторыми знакомыми и незнакомыми сотрудниками (опять появилось несколько новых сотрудников; и откуда они меня знают?), затем зашёл в лифт (мне надо на 17 этаж, в кабинет главного редактора). Там уже стояло несколько человек. В одном из них я узнал своего давнего друга Кента. Он подошёл и пожал мне руку. Лифт тронулся.
- Как жизнь, Кент? – поприветствовал я друга.
- Всё путём.
- Как жена?
- Чувствует себя нормально. Только обычные проблемы, когда находишься на четвёртом месяце.
- Я рад.
Лифт остановился. Зашла девушка лет 23 и посмотрела мне прямо в глаза. Я немного смутился. Она, кажется, заметила, потому что тихо хихикнула, затем облокотилась на стенку. В лифт вошел молодой джентльмен (джентльмен потому, что пропустил даму рядом с ним вперёд), лифт снова тронулся. Я уставился на табло, где высвечивались этажи, и краем глаза видел ту девушку, но боялся повернуть голову. Она стояла, прислонившись к стенке лифта, и разглядывала разноцветные узорчики на полу. Её темно-каштановые волосы были уложены в повседневную, довольно приятную причёску, чёрные лакированные туфли начищены до блеска, темно-бордовый костюм сидел как влитой. Девушка выглядела потрясающе и официально. Судя по всему, она работала в отделе рекламы, решил я. Обычно именно туда берут новобранцев без рекомендаций. У неё на шее я заметил кулон с четырьмя буквами: «СИБС». Они были расположены в виде креста: две «С» по бокам, «И» - наверху, «Б» - внизу. Они могли обозначать что угодно, поэтому я не придал им значения.
17 этаж. Кент толкнул меня в плечо и показал на выход. Покинув лифт, я подошёл к стенду, на котором висели объявления (мимо него было невозможно пройти). Я не нашёл там ничего интересного, только старые бумажки о новом приёме на работу и тому подобное.
Я проследовал дальше, в кабинет главного редактора. Проходя мимо стола моей давней подруги Эры, я остановился и обратился к ней.
- Эра, как поживаешь? Что новенького?
- Всё в норме. Я получила письмо от своего брата из Швеции. А он очень хорошо устроился, несмотря на заоблачные цены в этой Швеции.
- И кем же?
- Мальчиком на побегушках в отеле. Не помню как их там называют. В общем, багаж носит и проводит постояльцев в номера. – Эра достала письмо из ящика. – Коридорный – вот как их там называют.
- Он, должно быть, такие чаевые зарабатывает, на которые жить год можно.
- Да, в письме так и написано.
Мы немного помолчали.
- Я устала ждать повышения, - начала Эра, - обещают-обещают, работаешь-работаешь и что? Где благодарность? Всё кресло уже просидела здесь!
- Пока кресло не начнёт жаловаться, не повысят. – Пошутила проходящая мимо сотрудница.
- Ну да, как же… - ответила Эра.
Я улыбнулся.
- А тебя опять хотят куда-то далеко отправить. – С то ли вопросительной, то ли утвердительной интонацией продолжила Эра.
- Я ещё не знаю, - немного подумав, сказал я, - но мне бы не хотелось уезжать сейчас.
- Понимаю.
- Ну да ладно. Куда отправят, туда и отправят. Что насчёт сюрприза для Чака? – Шёпотом спросил я.
- Всё почти готово. – Также шёпотом ответила Эра.