Она была сильным человеком, но и она потерпела крах личности, когда узнала правду. Теперь Бернарда можно было назвать самым настоящим убийцей. Только за это не сажают в тюрьму, и почему-то очень жаль. Может во всём виновата Вирджиния? Ведь она рассказала всё Марии. Может, ей просто нужно было молчать и не подавать виду, что она что-то знает? И это был бы лучший выход? Ложь во спасение? Нет! А как же тогда Мария? Она так и жила бы с этим эгоистом, который мог бы бросить её в любой момент. И её сердце разбилось бы точно также. Может даже сильнее. Исход один в любом случае.
Но в чём причина? Причина столь пренебрежительного отношения Бернарда к Марии? А она до банальности проста – деньги. Этому эгоисту нужны были деньги. Он выжидал большего состояния, чтобы при разводе было, что делить. Дом, в котором они живут, солидная сумма в банке - это всё не его. Часть денег могла достаться Бернарду только после развода. С ним же он не спешил. Он ждал смерти родителей Марии, которые передали бы в наследство дочери огромный дом и солидное пополнение на счёте в банке. Только тогда Бернард собирался открыться своей жене. Судя по всему, она поняла это в самый последний момент и не смогла совладать с собой. Любовь ради денег – Мария не думала, что когда-нибудь попадёт в такую ловушку. При первой встрече Бернард не представлял из себя ничего такого.
Они познакомились на приёме у Эльзы Стилл, их общей подруги. У неё же был очередной ухажер, и она каждый раз млела, когда он смотрел на неё своими голубыми глазами. Тогда Мария и Бернард впервые увидели друг друга и сразу влюбились. По крайней мере, Мария. Весь день они провели друг возле друга. Постоянно о чём-то говорили, спорили, восхищались, пили вино. В честь чего был устроен приём, никто не помнил, да и это было не важно. Главное, что две одинокие души нашли друг друга именно здесь. И теперь в мире станет чуть-чуть спокойнее.
Она – Мария, он – Бернард. Люди вокруг думали – они прекрасная пара. Но как они ошибались. Как ошибалась Мария. Из всех в мире она выбрала его. А ведь всё могло сложиться совсем по-другому. На месте Бернарда мог оказаться гораздо лучший человек, для которого любовь – это чувство, а не деньги сложенные в аккуратную стопочку и оставленные на столе в гостиной дома под названием Мария. Возможно, это знак. Возможно, Мария жила неправильно, чем заслужила такого мужа. Хотя её жизнь никак было нельзя назвать бессмысленной и тем более грешной. Она была чутким и размеренным человеком. Все её решения всегда были взвешены и тщательно продуманны, со всевозможными последствиями. На обдумывание покупки какого-нибудь объекта недвижимости уходило гораздо больше времени, чем у менее богатой семьи. Это часто раздражало Бернарда, однако он терпел. Терпел ради будущей наживы.
Что же касается ребёнка, то тут Мария долго не думала. Она хотела детей. Не важно кого: мальчика или девочку. Она просто хотела стать мамой. Почувствовать - как это, любить своего ребёнка, и быть любимой им.
С рождением Ллойда, она стала смотреть на мир не только своими глазами, но и глазами своего сына. Ей хотелось дать ему всё: и паровоз, который он просил на рождество, и железное здоровье, как у тёти Лоретты, и даже звезду с этого бесконечного неба. Как она его любила… Но, наверное, все матери так любят своих детей.
Бернард же мало уделял внимания сыну. А он был рад каждой секунде внимания, подаренной ему отцом. Мария думала, что это нормально, что это пройдёт, но ничего не менялось. Как будто Ллойд чужой человек, а не часть Бернарда. Время шло. Летом они все вместе загорали и купались на озере, зимой катались на лыжах. Но Бернард и в эти дни был часто холоден как лёд. Мария закрывала глаза. Она, словно, не хотела видеть ничего этого. Но никому пользы от этого не было. Равнодушие хорошо не в этом случае.
Она смеялась, когда её сын надевал папину шляпу и кого-то изображал, изменяя и голос, и походку, Бернард же был холоден; она рыдала, когда её сын сломал нос, подравшись с соседским мальчишкой; Бернард - холоден; она грустила, когда Ллойд гостил у бабушки; Бернард – холоден как лёд... Но разве Марию можно в чём-то судить? Она хоть в чём-то виновата? Почему она наложила на себя руки? Есть ли здесь логическое объяснение?

Пути Господа неисповедимы. Одних он наказывает со всей жестокостью, других обходит стороной. Мария хотела дать ребёнку всё, но забыла, что уже дала. Бернард – достойный отец? Её равнодушие к равнодушию мужа было достаточно велико, чтобы не видеть очевидного – её сын растёт без отца, видя его каждый день, разговаривая с ним, находясь в одной комнате. Ошибки Марии нужно искать не в прошлом её жизни, а в настоящем.
Она растила замечательного сына, а Бернард был тем, кто его росту мешал. Было бы гораздо лучше, если бы Ллойд вообще не знал своего отца.

О чём думала Мария, держа спицу у себя в руке? Об этом знала только она сама. Но скорее всего, это были мысли об её единственном сыне. Как обустроить его жизнь дальше? Мария явно знала, что не умрёт раньше времени, что её обязательно спасут, вытащат из болота смерти. Ллойд не должен был остаться один. А спица – это знак свободы. Свободы желания, выбора и независимости. Мария просто должна была себе напомнить, что она может всё начать заново – бросить настоящее и начать жить с чистого листа, без Бернарда, но для своего сына.
Бог выбрал изощренный способ заставить Марию начать всё с начала. Однако, читатель едва ли придумал бы способ попроще. Посмотрев в глаза смерти можно увидеть очень многое. И в этом многом каждый увидит своё. Это самый надёжный способ вразумить человека, если он не видит ошибок сам, и совершает одни и те же снова и снова. Так устроен его внутренний мир.
Но тут внезапно встают справедливые вопросы: почему не Бернард? Почему наказание понёс не он? Почему вразумили не его? Ответ столь же прост, сколь сложен. Потому, как его жизнь не изменить простым ликом собирателя жизней. Бернард не начал бы любить Марию, посмотрев в глаза смерти. Его сердце просто так бы не запылало. С точностью до наоборот, без объяснения причин он бы покинул свою жену настолько скоро, насколько это возможно, и та была бы в сильнейшем отчаянии.. И один Бог знает, что бы тогда случилось с Марией. Может быть всё обошлось, а может и нет.
Грустно говорить и женщине, из которой стремительно вытекает жизнь в виде тонкой, быстрой струйки крови, сочащейся из сонной артерии через маленькую рану, оставшуюся от воткнутой туда спицы. Грустно говорить о мужчине, который уже очень долго обманывал эту женщину, притворяясь, что любит. Ещё грустнее говорить о мальчике, который приходится их сыном.

Слёзы стекали по рукам прямо за рукава рубашки и пропадали где-то там. Ллойд не мог сдерживаться. Но ведь его мать на грани жизни и смерти, что он мог с собой поделать? Колени тряслись, руки тоже. Мысли, желания, страхи смешались в голове.

Послышался звук машины скорой помощи за окном. В дом вошли люди в белых халатах. Они уложили Марию на носилки, приложили тугой компресс к шее и понесли её в большую белую машину. Бернард последовал за ними. Вирджиния взяла Стэна и Ллойда за руки, повернула к себе и сказала: «Я буду здесь, Ллойд, пока мама не поправится. Поживу недолго с тобой и папой. Стэн, надеюсь, ты понимаешь».
Мальчик кивнул, затем проводил взглядом отъезжающую машину.
«Всё будет хорошо…» - тихо сказала Вирджиния.

К счастью всё и правда обошлось. Рана на шее оказалась неглубокой и поэтому Мария потеряла немного крови. Благо, спица оказалась тонкой. Однако сонная артерия была повреждена. Марии предстояло пролежать в больнице где-то неделю, чтобы окончательно реабилитироваться как физически, так и психически. Её часто посещали Вирджиния со Стэном и Ллойдом, и Бернард, а также все знакомые, кто случайно узнал о происшедшем. Палата всегда была полна цветов. По утрам Мария просыпалась, словно, в маленькой оранжерее, вдыхая дивный аромат роз, лилий, фиалок.
Окна палаты выходили на солнечную сторону, и поэтому миссис Стоун просыпалась очень рано. Она лежала и думала. Думала о разных вещах: о себе, о сыне, о муже, о подруге, о цветах, о солнце. Она уже давно решила, как поступит в сложившейся ситуации с Бернардом. Конечно же развод и раздел имущества. Марии не жалко было ни денег, ни чего бы то ещё, чтобы не видеть больше рядом с собой мужа. Она решила навсегда уехать из своего дома в провинции Сэндли. Оставить всё и начать жизнь с чистого листа. Родители предлагали ей переехать к ним и жить всем вместе, но она отказалась. Ей хотелось зарабатывать на жизнь самой, а не тратить почти бесконечное состояние. Мария решила переехать в город, найти там работу, место жительства и устроить Ллойда в школу. Пока это всё только планы, но девушка надеялась на лучшее.
В палату зашла медсестра. Поставив поднос, она подошла и задёрнула шторы, чтобы солнце не слепило пациентку.
- Не надо. Не закрывайте, – произнесла Мария. - Я хочу, чтобы было побольше солнышка.
- Конечно, – сестра повиновалась. - Я принесла вам чаю, выпейте.
- Да. Спасибо.
Сестра поставила поднос с чаем поближе к Марии и вышла. Её каблуки так громко стучали по полу, что миссис Стоун слышала шаги даже за закрытой дверью. Казалось, что весь мир их слышит. Мария улыбнулась, потом поднесла к губам принесённую чашку.
- Он горький… - сказала Мария сама себе и поморщилась. - Ну и что… Это последнее напоминание о моей прошлой жизни. Я должна всё закончить.
Мария долго смотрела на горький чай, в котором отражалось яркое солнце. Затем взяла чашку в обе руки и выпила тёплую жидкость не оставив на дне ни капли. Она, словно, проглотила всю прошедшую жизнь вместе с этим чаем. Теперь можно было все начинать заново.