ГЛАВА I

МЫСЛИ ВСЛУХ

В одном небольшом Городке жил один человек средних лет, во внешности которого не было ничего примечательного. По крайней мере, так думал каждый, кто бы  ни встретил его на улице, в Торговом Доме или на приемах у местных аристократов, принцев и принцесс голубых кровей. Он выглядел так же, как и большинство жителей этого Городка. Точнее, он делал всё, чтобы выглядеть так же, как они. Нет, он не был одним из тех, кто старается жить так, как живут другие, делать то, что делают другие, выглядеть так, как выглядят другие. Нет, вовсе нет, наверное, даже совсем наоборот. Сейчас объясню: это был исключительный человек, настоящий Мастер своего дела, а дело его – создавать прекраснейших и совершеннейших кукол. Нет, конечно, он мог бы просто делать, изготовлять кукол, как это делают другие мастера во всем мире, но я ведь уже сказала, что он был настоящим Мастером, который не делал, не изготовлял, а создавал своих кукол, подобно тому, как Господь Бог создал детей своих – людей. Он вкладывал в каждое свое создание частичку себя, частичку своей души творца. А по той причине, что он был, пожалуй, единственным исключительным человеком в Городке, то общаться ему, собственно, было не с кем. А если прибавить к этому то, что он был по природе своей затворником, то есть он не любил шумные людные места, а предпочитал находиться в полном одиночестве в своей мастерской, то становится понятным его поведение: он крайне редко покидал свой дом, свою мастерскую, а если и выходил, то старался, чтобы его выход в Большой Свет остался незамеченным для окружающих его людей. Потому-то он и стремился выглядеть как все и, вообще, делал, по возможности, все, чтобы походить на них абсолютно всем: своим поведением, манерой разговаривать… Он буквально растворялся в толпе таких же безликих людей, каких во все времена было намного больше, чем тех, кто как-либо выделялся из общей массы. Он так хорошо вжился в образ Безликого Человека, что очень скоро он превратился в, своего рода, Человека-Невидимку. И уже никто ни в этом Городке, ни в других Городках, ни даже в Городе не воспринимал его как-то иначе. Уже давно никто ни присматривался, ни прислушивался к этому обезличенному человеку. Все желали от него всего лишь одного – чтобы он хорошо исполнял свою работу: создавал кукол. Большего от него никто и ничего не требовал и не ждал. Собственно, именно к этому он и стремился. Он страстно желал, чтобы весь мир увидел его замечательнейших кукол, потому как он никогда и ничего не делал исключительно для себя – он делал это и для других людей, и всегда был рад визиту какого-нибудь ценителя искусства – будь то столичный аристократ или местный фермер; но не менее страстно ему хотелось самому при этом оставаться в тени своих созданий. Так и получалось: от заказов не было отбоя, и заказывали не только из близлежащих Городков, но даже из самого Города, а вот лица его, или хотя бы приблизительных его очертаний, при случае не могли вспомнить даже постоянные клиенты.

Сейчас я рассказала лишь то, как видели этого человека другие люди, и видели они его так не потому, что он от природы был наделен каким-то особым даром скрываться от других, как хамелеон, который при случае способен изменять свою окраску, а потому, что всех все это устраивало. Большинство людей Городка в частности, и всего мира в целом, привыкли воспринимать себя в этом мире как Нечто единственно правильное в пространстве безграничного хаоса, окружающего их, как Нечто исключительное, главное, в конце концов; воспринимать себя Единственным Венцом Творения, создание которого, собственно, и было целью всего мироздания. И, естественно, таким людям было выгодно иметь у себя в окружении такого, каким был этот Безликий Человек, такого, который бы не претендовал на свою исключительность, которому не нужно было бы доказывать каждым своим жестом, вздохом, поступком, как нелегко живется «мне, спустившемуся с небес, с ними, приземленными и ничего не понимающими в этой жизни», и с которым не нужно спорить и выяснять отношения, пытаясь доказать, что по степени исключительности ты на голову выше своего противника. Да, чем меньше человек стоит, тем яростнее и ожесточеннее он пытается доказать обратное, порой ценою жизни тех немногих людей, которые, к несчастью своему, по природе своей не способны льстить и лгать. Быть до конца честным с самим собой, прежде всего, и с окружающими тебя людьми нынче не в почете. Точнее будет сказать, это никогда не вызывало особого одобрения у окружающих, но в особенности здесь и сейчас. Хочешь быть честным – будь им: встань у зеркала в своей комнате, плотно прикрыв дверь, а в идеале тогда, когда даже родных и близких тебе людей не будет дома и они не смогут услышать тебя, и можешь смело, только шепотом, чтобы соседи, не приведи Бог, тоже ничего не услышали, высказать тому единственному на всем белом свете, во всей бескрайней Вселенной существу, которому ты можешь по-настоящему довериться – своему отражению в зеркале, что ты думаешь о себе самом, о своих родственниках, о своих друзьях, соседях, приятелях и вообще о людях, об обществе и государстве, в котором ты живешь. Правда, не факт, что ты будешь, пусть и наедине с самим собой, говорить честно и беспристрастно. Все дело в том, что мы с самого своего рождения привыкли ко лжи: лгут нам и лжем мы в ответ – это своего рода правило хорошего тона. Вот представьте себе ситуацию: встретились на улице две знакомых; одна из них привыкла жить по правилам хорошего тона, другая была честнее; первая начала рассыпаться комплиментами – ну и пусть, что синий цвет второй вовсе не идет и платье выглядит как с чужого плеча – ну разве не станет второй хоть на минуту приятней от осознания того, что существуют эти самые правила хорошего тона, что люди научились так нагло и искусно лгать тебе в лицо, даже не краснея; ну, разве после всего сказанного из уст первой в адрес второй, пусть во всем сказанном не будет ни капли истины, разве сможет вторая сказать в ответ что-либо, кроме таких же лживых, порой даже гнусных, комплиментов. Конечно, вторая подумает иначе, нежели скажет. Людям не свойственно говорить то, что они думают, иначе их могут неправильно понять.

 Это было небольшое отступление от темы нашего разговора, но это правда жизни и от нее никуда не уйти – ее можно либо принимать, либо отвергать – третьего не дано. Ну, а теперь вернемся к Безликому Человеку, к тому, кто ни на что не претендовал в этой жизни, кто просто шел по своему Пути, не отвлекаясь на мелочи, кто, если и дышал, то дышал полной грудью, если и жил, то жил полной жизнью, если и творил, то творил от всего своего пламенного сердца и от всей своей огромной души.

Хочу добавить только, что у каждого человека, жившего, живущего, еще не появившегося на свет, у каждого был, есть и будет свой Путь. Но есть одна загвоздка: для начала его нужно найти, а сделать это не так-то просто по целому ряду причин. Хорошо, если рядом с тобой с самого детства находится человек, который прожил свою жизнь не зря и нашел свой Путь. Нашел сам – поможет и тебе найти. А что, если его нет, нет такого человека, и ты живешь среди тех, кто сам так и не обрел Его, кто запутался в своей жизни и невольно запутывает тебя. Замкнутый круг, выйти из которого по силам разве что сильным духом. Но мало найти свой Путь – нужно неотступно следовать ему до тех пор, пока какая-то неведомая нам смертным сила свыше не решит, что наш Путь завершен, что мы у цели.

Так вот наш Мистер Безликий и следовал своим Путем. Следовал честно, неотступно. Каждый день его подстерегали опасности, соблазны. Сколько раз он мог сойти с Пути, отвлечься на наносную пыль жизни. Столько талантливых мастеров так и кануло в лету. Они стали творить не ради своих творений, а ради богатства, славы, ради того, чтобы быть своими в высшем свете, чтобы быть на «ты» с «повелителями судеб». Для них искусство стало не целью, а средством. Целью же стали другие вещи: пускать пыль в глаза, жить на широкую ногу, наряжаться с шиком и блеском. В конце концов, они растеряли свой талант, их творения были красивы, превосходны, но все же в них теперь чего-то не хватало. А не хватало самого главного – они больше не были Творениями, созданными великими Творцами, которые вдохнули в них жизнь, отдали им частичку себя. Они стали простыми изделиями, работами рук простых мастеров, каких сотни и даже тысячи. Вот, что отличало Творения Безликого от работ его собратьев по цеху. Создание кукол для него было не средством, а целью. Деньги же и известность ему нужны были лишь для того, чтобы беспрепятственно делать свое дело – кто богат и знаменит, перед тем открыты все двери и тому предоставлены все мыслимые и немыслимые возможности, такие возможности, о которых человек даже не подозревал.

Вот и пришла пора, наконец, приоткрыть завесу тайны, пришла пора Человеку-Невидимке сбросить маску и явить свету свое истинное лицо. Но Городку все же придется немного подождать – еще не настало время для его жителей. А что касается Вас, дорогие читатели, то для Вас, только для Вас, я сделаю небольшое исключение и расскажу о Нем все и прямо сейчас. Расскажу подлинную историю Его жизни, а не ту, что можно услышать в общественных местечках Городка, и которой любой разумный человек не стал бы доверять.