Как бы рассказать, как я предала тебя. Как бы унять бурого зверя, кричащего за твоей границей.Как бы только не сломаться.
Вне исчисляемых единиц живём мы. Я и ты. Вне временных отрезков. Несколько секунд тому назад с пеной у рта мне мальчишки в белых халатах пытались доказать,что я больна. Несколько часов спустя с разбитой головой и ноющей болью в коленах я поняла,что неизлечима.
Как бы только понять этот мир. Мне он кажется стеклянным или ватным,но он мне только кажется.Не в силах удержать бушующего зверя, я расскажу о том, как я тебя любила, как люблю..

В каждой минуте растворено что-то упущенное и необходимое. И кажется,что было давно.Миллионы лет тому назад. Ты упал на мокрой, сигналящей автостраде. Посреди бунтующей толпы, между рекламным щитом косметики и спиртного. Упал на оголённый исхоженный серый асфальт. Упал и не успел раскинуть широко руки, чтобы падение выглядело кинематографично и картинно. Не откинул набок голову и не раскрыл искривленного рта. И даже не закрыл глаз.
Впереди мерещится мне дом. Он выстроен из земли и снега, он обожжён углём и устрашающе смотрит из прямоугольных решётчатых окон прямо в глаза. Я пытаюсь опознать твой след, как собака идёт на запах кокаина, так и я смело иду за тобой, выбегаю на проезжую часть, догоняя машину с красным крестом. Мне не важно, сколько царапин оставят осколки , сколько иголок вонзится мне в пальцы, я на пепельно-чёрной дороге отмечаю свой первый круг, расставляю свои капканы, чтобы никто - совсем никто нас не догнал.

Нет, я выдумала тот мир. Да, чёрт возьми, нет той выжженной тропы. Притупленный аромат медикаментов и разбросанные по комнате бинты. Шприц со ржавой иглой у постели больного. Безнадёжно больного и беззаветно любимого. Завязаны глаза, руки передёргивает в судорогах, зрачки бегают из стороны в сторону. Ты меня никогда не узнаешь. Не вспомнишь. Я развенчаю нашу историю и слягу с приступом язвы в соседней палате. Между землёй и пятым этажом городской больницы. А неба больше нет. Оно скрылось за белым потолком и ржавыми проволками, наятнутыми на бетонные заборы.
Холодные руки. Костистые пальцы и обнажённые ключицы.

- Женщина, милая, постарайтесь уснуть. Вы рыдаете в подушку по ночам, а днём шлёте к чёрту святых и Богов. Вы харкаете кровью по утрам, пряча ото всех свой пропитанный ядом взгляд. Вы выбриты налысо и дрожите ночью у окна в прозрачной пижаме. Мне не жаль вас, я такая же, как вы.
- Нет. Мы отличаемся с вами одной простой, но смертельной деталью. Мне было что терять. Мне было куда бежать. Ваш сын погиб, ваш муж спился, не было ни дня, чтобы он вас не бил. Здесь - вы в своём коконе, в детской кладовке, из ваших снов. Вы здесь на своей судьбоносной дороге.
Я же принадлежу к затерянному миру. Мой муж выжил. Моя дочь выжила. А меня завтра усыпят, как старого никчёмного пса. И всё потому что, я не верила в счастье. Я предала их, я сдалась. Я умерла и убила их. Убила.
-  Я долго думала, что мне не повезло. Что моя жизнь - никчёмна. Что я тот же самый смертник. Я проклята. Но знаете, я верю, что есть что-то, ради чего я каждый день подставляю свои исколотые вены ,и каждый день я поварачиваюсь к стене,закрываю глаза и засыпаю. Мне снится мой сын. И видит Бог, эти сны стоят того, чтобы жить. Мы должна сотворить чудо из трагедии, потому что всё сильное в нашем мире рождено болью и потерей.