Это был самый счастливый день в его жизни, хотя вроде бы в нём не было ничего необычного.
Просто он накануне выписался из больницы, где провёл безвылазно четыре месяца со сложным переломом ноги.
Просто день был солнечный и ясный. Это была золотая осень, его любимое время года. Деревья в разноцветном лиственном наряде, пронзительно чистый воздух и стайки ребятишек шныряющих под ногами, и швыряющихся листвой друг в друга, и прохожих.
Просто, он был в компании друзей и самого близкого человека. Этого ему было вполне достаточно.
Вместе с Вероникой, его сестрой, единственным членом семьи на всём белом свете, и несколькими закадычными друзьями, они приехали в парк на аттракционы. Тир, карусели, американские горки, картинги и катание на лошадях конечно. Ну а под конец безалкогольный сабантуй в «Детском кафе».
Чёрт, как он мог забыть, что у него в этот день был день рождения? Первый раз такое с ним тогда произошло. Но не последний. А Вероника, умничка, не забыла и испекла ему праздничный торт по бабушкиному рецепту. И как она его только туда притащила? Загадка.
Какая же она была красивая в своём белоснежном свитере, джинсах и с огромным тортом, на верхушке которого горела свечка в форме цифры 19. И как же она была похожа на нашу маму.
  Почти двадцать лет прошло. А он помнил этот день до мельчайших подробностей. Как он докатился до такой жизни? Ведь сейчас он лежит на грязном полу, на одном из этажей давно заброшенного дома и сквозняк играет с его волосами. Окна выбиты, вокруг запустение и хаос, запах нечистот раздражает обоняние. Он здесь один, впрочем в последние двадцать лет он всегда один.
После смерти сестры ему было на всё плевать. Он рассорился со всеми друзьями и знакомыми, бросил учёбу и даже перестал навещать могилы родителей. Он пил, курил, употреблял наркотики, но всё это не могло заполнить, сводящую с ума, пустоту внутри. Единственный близкий ему человек покинул мир навсегда.
Спиртное и наркотики он быстро променял на драки, гонки и сомнительные делишки, но адреналин, на краткий момент приносящий забвение, тоже не стал лекарством от тоски и одиночества.
  Грязные обои кусками свисающие со стен, слой пыли и липкой грязи пропитали эту комнату. Как давно отсюда ушли люди? Пять, десять лет назад? Мрачное место для мрачного человека.
Потом была армия. Срочная, сверхсрочная, несколько контрактов подряд. Эти годы стали словно чёрно-белые картинки проносящиеся за окнами электрички. Он что-то делал. Чему-то учился. За что-то награждался.
  Жирный чёрный паук прополз по его руке. Отгонять его он не стал. Пусть ползёт по своим паучьим делам. Где-то завыла собака, жалобно и тоскливо.
А что же дальше? Армия надоела ему. В один из дней он просто встал и ушёл. Начальство пыталось удержать его щедро сыпя обещаниями и суля золотые горы, но ему опять было плевать. Пустота снова начала увеличиваться внутри него словно растущая чёрная дыра.
  Хотелось пить, но ему было не встать. Да ещё эта собака продолжала выть.
Семьёй он так и не обзавёлся. Дело не в том, что не нравился женщинам. Нравился, и ещё как, просто они его не слишком интересовали. Коротких встреч было вполне достаточно.
Как так вышло, что у него был всего лишь один счастливый день? Что с ним не так? Почему он не смирился, не забыл?
Огромный белый торт в руках у Веронички, свечка, поздравления, хлопок и кровавое пятно, расползавшееся на груди сестры. Самый счастливый день стал самым несчастным.
Разборка молодых отморозков закончилась смертью постороннего человека. Постороннего для них и единственного для него. Этого урода даже не посадили. Большая шишка среди родственников, куча денег на взятки и папаша преступный авторитет сделали молодого убийцу не доступным для правосудия.
  С потолка посыпалась штукатурка, ветер, залетевший в комнату без окон и дверей, словно заправский футболист, играл ржавой консервной банкой, катая её по полу.
Смерть это всего лишь способ покинуть жизнь. Или расплатится за жизнь?
Эх Вероничка, не было ни дня, чтобы я не вспоминал тебя. Ты всегда со мной и эта пустота тоже. Она всё ещё растёт, она почти полностью заполнила меня.
  Тело затекло от долгого нахождения в одной позе. Не страшно, это не беспокоит его сейчас. Скоро всё закончится. А что же тогда беспокоит? Только это.
Глубокий вдох, голова цели в оптическом прицеле и плавное нажатие на курок.
- Вот я тебя и нашёл урод.
Куски кости и мозгового вещества на коленях и груди очередной любовницы. Криков не слышно, хотя она истошно орёт во всю мощь своих молодых лёгких. Охрана нервно суетится вокруг тела своего босса. Ещё бы, глава преступного клана умер на их руках. Не позавидуешь. Дело сделано. Им его никогда не найти.
Стрелок опустил винтовку на пол, и слеза из правого глаза потекла по щеке. Левый не мог позволить себе такую слабость, из-за повреждения, полученного им, на одной из войн.
Что-то коснулось его плеча.
«Не может быть!»
Молниеносный перекат на спину с одновременным извлечением пистолета из кобуры.
Позади него стояла Вероника. Белоснежный свитер, джинсы. Нет только огромного бабушкиного торта. Она тоже плакала и улыбалась.
Это не было наваждением. Они смотрели друг на друга несколько минут, а потом он просто моргнул. Открыв глаза стрелок увидел только пустоту перед собой. Сестра исчезла, так же как и мучившая его последние двадцать лет, пустота внутри.