Трещина Степень критики: Хочу видеть хороших критиков. :)
Короткое описание: Политический рассказ.
Трещина Прихожая. Из кухни доносится бодрый голос радиоведущего, пророчивший всем жаворонкам успешного дня. Манящий запах тостов. В зеркале, что висит над комодом, отражается линия света. Солнечные лучи пытаются пробиться сквозь тёмные шторы. - Не жмурься, – сказала девушка, завязывая галстук молодому человеку. – Вот так. - Спасибо, - улыбнулся мужчина. - Удачи, она тебе сегодня понадобится, - лёгкий поцелуй. – Люблю. Мужчина взял дипломат и направился в прихожую, но его остановил холодный голос: - Ничего не забыл? Девушка стоялая, скрестив руки на груди. - Извини, - он поцеловал её в ответ. – Я сейчас мысленно на сцене. Речь читаю. - Миша, - проворчала девушка. – Мог бы и жене пару слов выделить. - Зачем? Ты и так всё знаешь, - Михаил застегнул пуговицы на пиджаке. – А мне теперь придётся отвечать за каждое произнесённое слово. Он подошёл к вешалке, надел шляпу. Из кухни прибежала маленькая девочка в жёлтом платье. - Папа-папа! – она бросилась к отцу. – Я тебя люблю. Отец обнял дочку, поцеловал в маленький лобик: - Веди себя хорошо. Михаил покинул квартиру.
Духота. Глаза смотрят на деревья с надеждой увидеть шелест зеленых листьев, но те застыли в удушающем пейзаже. Михаил взглянул на родную многоэтажку: на балконе жена и дочка. Отец просиял. Он прошёлся по пыльной тропинке в сторону дороги. Знакомая машина. Улыбка исчезла. Дверь открылась, и из транспорта вышел мужчина в коричневом деловом костюме. - Миша! – воскликнул он. – Давай в машину! - Игорь, зачем ты приехал? - Вздохнул Михаил. – Я пешком хотел пройтись. - В такую-то жару? – мужчина открыл перед Михаилом дверь. - А в автомобиле кондиционер. - Подумаешь… - Так, давай в машину, – он схватил Мишу за плечи и посадил на заднее сиденье. – Президенты пешком не ходят. - Я ещё не президент. - Это только пока, - Игорь сел рядом, дверь захлопнулась. Прохладный, но искусственный ветер. За окном мелькают дома, друг за другом сменяются лица прохожих. Унылый город то и дело меняет облик. Лишь небо сохраняет безмятежную картину. Михаил облокотился на обитую кожей спинку сиденья и пристегнулся. - К чему такая роскошь? – нахмурился он. Игорь достал из кармана лист бумаги: - Вот, здесь твоя речь. - Не надо. - Уверен? – водитель оторвал взгляд от дороги, взглянул на собеседника. Михаил кивнул. - Хорошо… - Автомобиль остановился. Пробка. – Главное запомни: это первый шаг в новое будущее. Политика погрязла в брендах и штампах. Ты что-то новое, необычное. Ты… - С неба свалился, - перебил Михаил. - Именно! – Игорь ударил в центр руля, раздался гудок. – Я когда тебя в первый раз увидел, понять не мог: какого чёрта ты в политику пошёл. - Отец сказал. - Серьёзно? – Водитель нахмурился. - Главное случайно об этом не ляпни, и вообще... строго держись сценария. Остальное мы сами.
Прожектор осветил зрителей. Скопившаяся в воздухе пыль на мгновенье вышла из мрака. Короткий кашель. Глоток воды. В руках дрожит белый лист, на котором, словно по линейке, построены буквы. Кулак сжал бумагу…
Гостиная. Широкий телевизор. Маленькая девочка сидит перед телевизором, смотрит на мерцающий экран. Человек в голубой рубашке на сцене. У рта микрофон: «Добрый день!» - слова обрываются пронзительным сигналом. Картинка исказилась, красные блики затуманили изображение. - Мам! – крикнула девочка. - Что? Уже началось? – донёсся голос из кухни. Девушка вошла в гостиную: - Ну вот… совсем новый телевизор. - Я не увижу папу? - Маленькие ручки похлопали по пульту. На миг картинка прояснилась. Мы совершенно разорены! Они обирают нас и наш дом! Судят за подарки, учат за плату, предвещают за деньги… снова помехи. Экран погас.
Двери распахнулись, и яркий свет ворвался в зал. Раздались радостные возгласы, зрители со всех ног побежали к выходу. В помещение остался один Михаил. Он некоторое время постоял на сцене, потом вышел вслед за людьми. Разочарованный гул, где-то даже смех. Чтобы не попасться на глаза толпе, Михаил проскользнул к чёрному входу. Табличка «Выход» сияет красным светом. Под ней, облокотившись на дверь, стоит Игорь. Глаза горят от злости, ладони сжаты в кулаки. - Куда собрался? Михаил направился в другую сторону. - Стой! – Игорь схватил его за плечи и развернул к себе. - Ты понимаешь, что натворил?! Деньги, работа – всё в пустую! - Успокойся, я сказал всё, что было нужно. Игорь опустил руки: - Идиот… просто идиот. Неужели ты всерьёз думал, что твою речь кто-нибудь услышит? Да плевать им на твою правду! - Главное, что они её услышали. - Брось, они без тебя всё знают. Не веришь? Жене позвони! И спроси, что она думает, - Игорь распахнул дверь. – Убирайся, видеть тебя не хочу. Михаил вышел на улицу. Влажный воздух. Небо затянуто тучами, вот-вот разразится гром. Подъехал автомобиль. Из окна высунулась круглая рожа. - Михаил, поздравляю. Прекрасная речь! – на задних сидениях раздался смех. – Должен признаться, вы заставили понервничать каждого политика. Но кто ж знал, что всё так обернётся? Грохнуло небо, и город раскрасился водяными пятнами. - Вот и полило. Надеюсь, зонт у вас есть, - мужчина нажал на кнопку, стекло поехало вверх, скрывая лицо водителя. – Ну что ж, удачи! Ещё раз поздравляю. Машина помчалась по дороге, разбивая маленькие капли. Где-то вдали сверкнула молния. Михаил достал телефон и набрал номер жены: - Алло, дорогая, ты видела мою речь? - Привет, - послышался приятный голос. - Да, мы с дочкой смотрели телевизор, но ничего не услышали… Связь оборвалась. Ветер взъерошил мокрые волосы. Михаил положил телефон в карман и тяжело вздохнул.
Под ногами шуршит трава. Капли бьют в лицо, размывая картинку мира. Из стороны в сторону качаются деревья. Начинается шторм. Перед дорогой возвышается храм. Михаил подошёл к высоким дверям, над которыми висит икона. Ветер схватил деревянную дощечку и кинул к его ногам. Снова сверкнула молния. Мужчина сделал пару шагов назад и, шлёпая по лужам, помчался подальше от церкви. Холодный ливень покрыл город. Лишь яркая вывеска бара манила в тёплый уголок. Запах табака. Над круглыми столиками покачиваются шары света. Пьяный гул заглушает звуки телевизора. Михаил подошёл к барной стойке: - Что-нибудь покрепче. Бармен налил рюмку водки, подал посетителю. Михаил уселся на стул и уставился на напиток. Справа пожилой человек наклонился над блокнотом, что-то записывает. В телевизоре новости: мелькнуло знакомое лицо. Михаил хмыкнул, узнав себя. Рука потянулась к рюмке. - Да это вы! – воскликнул мужчина, отложив ручку. - Очень жаль, что так случилось. Губы почувствовали гладкое стекло. - Не надо, не губите себя. - Сказал человек, сидящий в баре, - отрезал Михаил, но водку не выпил. - Но я ведь чай пью, - мужчина показал чашку. – Атмосфера. Рюмка с глухим стуком опустилась на стойку. - Михей, послушайте… - Михаил. - Да, точно, - продолжил писатель. – Развелось вас в последнее время. Вон, на сцене один такой играет. Он указал на орущего в микрофон парня с ирокезом: - Но, к сожалению, это не ваше время. Михаил отодвинул от себя стакан. В зеркале, что висит напротив, отражается усталое лицо, покрытое капельками воды. - Неужели правда никто услышал? - Нет… не совсем, - ответил мужчина. - Слышат, понимают, даже признают. Просто им всё равно. - И как же до них достучаться? - О, я над этим как раз работаю, - писатель снова начал выводить слова на бумаге. – От лидеров всегда требовали их сердца. Звонкая мелодия. Михаил достал мобильный из кармана. Раздался голос Игоря: - Миша! Наконец-то я смог дозвониться. Значит так, слушай внимательно. Я договорился с людьми, выступишь по телевидению ещё раз. Так что быстро на студию, и прошу: никакой самодеятельности. - Хорошо, сейчас буду, - ответил Михаил и обратился к бармену. – У вас есть топор?
Буря затихла. Сквозь тёмные тучи выглядывает солнце, создав в небе огромную яркую трещину. Её лучи отражаются в каждой росинке, что сменили привычное зелёное место обитания на серые стены домов. Город заблестел. Михаил открыл железную дверь. Он подмигнул Игорю и прошёл на съёмочную площадку. В руках топор. - Стоп! Прекратите съёмку! – Занервничал приятель. Но режиссёр с горящими глазами воскликнул: - Продолжай снимать! Яркий свет охватил человека. Крик: «Мотор!», и на маленьком экране появилось изображение. Раздался властный голос: - Говорят, лидер должен отдать сердце. Я, как Данко, готов вырвать своё. Но, к сожалению, оно не здесь, - Михаил подошёл к Игорю, переложил из руки в руку топор. – Угадай, кем я себя чувствую… правда никаких вопросов в голове не возникает. Он вышел из студии. Режиссёр с оператором последовали за ним, а Игорь остался стоять на пустой площадке.
Белый свет лампы падает на обеденный стол. Мама и дочка звенят столовыми приборами. Рядом пустует тарелка. Стук в дверь. Жена со скрипом отодвинула стул и побежала в прихожую. В проёме Михаил. На лице сияет улыбка. Девушка улыбнулась в ответ: - Я уже поесть приготовила. Михаил кивнул. Он последовал на кухню, спрятав руки за спиной. Следом в квартиру забежали режиссёр с оператором. Мама улыбнулось дочке. Девочка вскочила со стола и побежала к отцу. Над головой жены блеснул топор. - Папа! – раздался крик. Девушка обернулась. В полных ужаса глазах отразилось острое лезвие. Раздался выстрел. Михаил грохнулся на пол, в затылке кровавая дыра. Над телом стоит Игорь, в руках пистолет. - Я успел, - заикаясь, проговорил он.
Михаил открыл глаза. Белая комната. Справа пикает медицинская техника, рядом сидит пожилой писатель. - Очнулся! - Что… Вы? – глаза больного прояснились. – Где моя семья? - С ними всё хорошо, только они вряд ли захотят прийти, - улыбнулся мужчина. – А вот вы почти месяц в коме пролежали. - Игорь… это он стрелял? – промямлил Михаил. - Да, - писатель подошёл к окну. – Кстати, ваш поступок не оказался незамеченным. Теперь народ от каждого политика требуют жертв, да и не только от политиков… Он раздвинул занавески. За окном сверкнула молния. - Как думаете, Богу жертвы нужны или справедливость? - Что? – Михаил лежит с закрытыми глазами, и, казалось, ничего не слышит. - Я говорю, буря не прекращается целый месяц.
Заинтриговало и позабавило. А значит это уже не зря потраченные усилия. Начало, конечно, выглядело слишком искусственным. Как картинка из американского фильма. К середине рассказа понимаешь зачем нужна была эта сцена, но как бы читатель дошел до этой середины. Кроме того, рассказ в целом оторван от жизни. Мы - дети своих родителей, и легко отличим мир реальный от мира вымышленного. Но в данном рассказе это в принципе простительно. Нет цели показать реальный мир политики. Сама же задумка очень и очень интересна, потенциал для развития огромный. Рассказ , думается, автор сохранит как идею и разовьет однажды в полновесном романе.
IV. Положительные стороны рассказа Как я говорил, это - замечательная основа для мощного рассказа, а то и повести. Тут есть потенциал. Если брать на рассмотрение то, что есть сейчас, то можно отметить следующее. Хорошая, актуальная идея. Неплохие, ненавязчивые описания обстановки. Грамотность вполне на уровне. Общий интерес к произведению сохраняется до самого конца. Замечательная концовка (таких моментов должно быть намного, намного больше). Общее впечатление осталось, в принципе, хорошим. Но не хватает какой-то глубины, прописанности персонажей, внимания к их характерам (по-моему, я как-то уже говорил тебе об этом). Ты уделяешь больше внимания событиям, а не самим персонажам. Остается только пожелать тебе больше усидчивости - ты стремишься поскорее раскрыть идею, довести ее до конца, а твои идеи требуют тщательного, постепенного раскрытия. Не пей вино залпом. Смакуй его. Удачи, автор!
Из кухни доносится бодрый голос радиоведущего, пророчивший всем жаворонкам успешного дня.
Рассогласование времен. Голос, пророчащий.
Quote
Люблю.
И тут же:
Quote
но его остановил холодный голос
Как ушатом холодной воды, честное слово. Если жена его любит, то она не должна так холодно одергивать Михаила по пустякам.
Quote
Глаза смотрят на деревья с надеждой увидеть шелест зеленых листьев
Ага. Глаза смотрят, значит. Да еще и с надеждой увидеть шелест. Косноязычно, замени.
Quote
Мы совершенно разорены! Они обирают нас и наш дом! Судят за подарки, учат за плату, предвещают за деньги…
Слабо. Слабый срыв покровов, невыразительная обличающая речь. Так бабки у подъезда власть критикуют. А Михаил - политик, приближенный к реальному положению вещей. Нужно придумать хорошую, глубокую обличающую речь, которая будет зрить в корень, в суть проблемы и открывать глаза на подковерные махинации, а не на то, что все и так знают. Сцена в баре получше, но и тут как-то слишком свернуто. Михаил приходит к важнейшему решению в своей жизни за пять минут, поговорив с незнакомым человеком. Кстати, теперь любого, пишущего в блокноте, можно назвать писателем? Кульминация с покушением на семью никуда не годится. Вялая, смятая сцена, в которой ничегошеньки непонятно. Придумай что-нибудь оригинальней, или раскрой мотивы Михаила так, чтобы мы понимали: без этого было не обойтись.
II. Основные недочеты Твоя основная проблема в том, что ты делаешь замечательную основу для интересных событий, но не развиваешь ее. Вот рассказ о политиках, несовершенстве социума и политической схемы, с аллюзиями на Библию. Ну хорошо же задумано, правда? Но ты раскрыл лишь малую часть потенциала. Где интриги, борьба между правдой (Михаил), властью (телевидение, Игорь, прочие политики) и равнодушием людей? Это есть, но в зачаточном состоянии. Нет острых, волнующих моментов. Можно было бы ввести в сюжет гонку на выборах, глубже раскрыть характер и мотивацию Михаила, чтобы заставить читателя глубже ему сопереживать, болеть за него и за его идею. Персонажи перед нами - марионетки. Мы не успеваем вникнуть в суть хотя бы кого-то - Михаила, Игоря, его семьи, или писателя, который вроде как второстепенный персонаж, но делает главные намеки для читателя. Почему для Михаила правда важнее, чем собственная семья? Он же любит их. Что заставляет его рисковать ого-го каким перспективным местом в жизни? Мы не понимаем этого, поэтому поступок Михаила кажется нам нелогичным. Создается такое впечатление, что он просто двинулся на почве какой-то навязчивой идеи. Его антагонист - Игорь - та же история. Вроде, как он его друг, но идейный противник. В потенциале - интересный, харизматический персонаж. Но нет этого, не дотянул, не раскрыл противостояние. Писатель. Читатель должен полюбить этого персонажа, как задающего наводящие вопросы, помогающего додуматься не Михаилу, а читателю. Нужно сделать его глубже, опытнее, как-то связать с Михаилом или его делом. Семье уделено катастрофически мало внимания. Она картонная. Нет конфликта системы ценностей. Можно показать, как дочка ждет, что папа станет "самым-самым важным папой в этой стране", как она по-детски переживает за него, ничего не понимая в интригах, но просто любя папу. Жену, кстати, можно сделать более отстраненной, для контраста. Вроде как она понимает, что это престижная работа, но требует к себе и семье внимания, готова устроить скандал из-за малейших проблем на работе Михаила. ("Ты хоть понимаешь, как это важно для семьи, для ребенка?! Ей еще в школу, в институт, между прочим! А жить мы на что будем, если ты потеряешь эту работу?")
Группа Комментирую по просьбе автора. Пожалуй, начну по порядку.
I. Фабула, сюжет и "глубокий смысл" Во-первых, рассказ не политический. Он о политиках (-ке?), но тут явно рассматривается проблема социума в целом. Да, критика политической схемы присутствует, но она слишком толстая и очевидная, чтобы воспринималась на должном уровне. Не пропустили незапланированные, опасные слова в эфир - по логике, так и должно быть. Это законы мира, которые очевидны, и тыкать читателя в это носом бесполезно - ничего нового он не узнает. Хорошо хоть, основной смысл не сосредоточен на проблемах толстолобого недополитика Михаила, который вдруг решил резануть правду-матку, не подумав, что все равно ничего из этого не выйдет. Основной смысл, где-то на грани напрягшейся интуиции читателя, отходит в сторону от этих проблем, и вроде как задевает устоявшиеся нормы общества.
Quote
- Неужели правда никто услышал? - Нет… не совсем, - ответил мужчина. - Слышат, понимают, даже признают. Просто им всё равно.
На злобу дня, как говорится. Эта тема актуальна, идея, хоть и не нова (она редко когда бывает нова - главное, оригинальность подачи), но хороша. Хорошо то, что рассказ ставит вопросы перед читателем, на которые он должен дать ответ сам:
Quote
- Как думаете, Богу жертвы нужны или справедливость? - Что? – Михаил лежит с закрытыми глазами, и, казалось, ничего не слышит. - Я говорю, буря не прекращается целый месяц.
Вот это очень хорошо. Достаточно тонко, чтобы заставить задуматься, и достаточно толсто, чтобы вообще этот намек заметить. Сюжет в целом - пресен. Довольно прямо, прием с внезапнотопорами и алогичными поступками, хоть и подается с какой-то непривычной стороны, но все равно смотрится непонятно. Да, если задуматься, покопаться в непрозрачных намеках автора и прочесть комментарии автора, то можно уловить, что поступки Михаила логичны. Для самого Михаила, но не для читателя. Почему - будет написано далее.
К тому же таких людей, как Михаил полно. Посмотрите андеграудную культуру. Я лишь впихнул такого человека в политику. Хотя признаю, нужно чудо, чтобы этт человек туда попал.
"идеализация это к тому что вот появился такой человек все правду матку готов высказать и изменить все. ну не бывает такого, систему не перекрыть."
Михаил - аналог пророка Михея (библия). Намёков на это море. Даже открыто говорил. Помимо социальной темы есть провиденциальный конфликт. Конфликт пророка и судьбы. Бог и пророк - это внесистемные вещи.
что и за чем ? жертвоприношение? - попытка достучаться до людей. Весь диалог в баре к этому готовит. Не конкретно к топору, но к тому, чтобы отдать "сердце".
0
