АКСЕЛЕРАТЫ-2, ТАКСИ (эпизод 3 из 4)

Некоторое время ехали молча. Полина исподтишка, стараясь, чтобы это было не очень заметно, наблюдала за своим неожиданным спутником. Который раз она думала, как хорошо, что она выбрала именно его. И как здорово получилось, что он согласился её везти. Почему-то ей казалось, что на дальних перевозках специализировался тот, с неприятными усиками.

- Хочешь что-нибудь послушать? – Прервал её размышления Пьер.

- Что?

Тот вытащил из бардачка завёрнутый в целлофановую упаковку диск, вставил его в проигрыватель. Тут же ударили аккорды мелодии.

Всё

В тумане, волчьи тропы

Кочки

Посреди болота

Целый

Век идём по следу

Ни души

В округе нету.

Темнота

Дыры чёрные вокруг

Наши ноги

Тонут в мгле бездонных луж

Крест на небе

Под ногами кровь и ад

Мы дойдём

Нет у нас пути назад

Мы

Оружье на прицеле

Держим

И стремимся к цели

Лес

Хрипит и воздух стонет

Нас

Ничто не остановит

Темнота

Дыры чёрные вокруг

Наши ноги

Тонут в мгле бездонных луж

Крест на небе...

- Выключи! – Слабым голосом потребовала Полина.

Пьер нажал на паузу.

- «Лунные дети», - даже с какой-то обидой в голосе сказал он.

- Мне не нравится.

- Я думал, у вас на Земле это модно.

- Было модно. Три года назад. Нафталин! – Кратко пояснила она. - Даже тогда мне это не нравилось. Тем более, сейчас.

- Почему?

- Не нравится – и всё тут! У тебя больше ничего нету?

Пьер извиняющееся пожал плечами.

- Ну и ладно, - решила Полина. – Давай просто поболтаем. Так интереснее.

- О чём?

- О чём-нибудь. Расскажи мне про Цитрею.

- А чего тут рассказывать? Живём потихонечку. Никому не мешаем...

- Никому не мешаем, - перекривляла его девочка. – Чем вам Земля-то не угодила?

- Это ты о чём? А-а, - понял он. – Так это не я. По мне, так вообще, чем больше начальства, тем лучше. Защищённее себя чувствуешь.

Полине стало смешно. «Это не я». Совсем детское оправдание. Словно мальчик в детском саду.

- Во всём, значит, виновато злое правительство? – Уточнила она

- Не такое-то оно уж и злое, - флегматично ответил Пьер - У людей свои цели, у них – свои.

- У вас в правительстве, значит, не люди сидят? Зомби?

Пьер вздохнул.

- Согласись, не могу же я оправдываться за целую планету?

- Если я правильно поняла, то заварушка у вас тут была ещё та. Восстали все – от младенцев до стариков.

- Так когда это было...

- Двенадцать лет назад.

- Тогда мне было десять лет.

- И что?

- В ополчении я не участвовал. Вот отцу досталось – будь здоров. До сих пор левой рукой кушает.

- А что он говорит? – Заинтересовалась Полина.

- Говорит, дураком был. Пообещали деньги – вот он и согласился. Всё было в розовом свете. Даёшь свободу! Демократия! Будь она неладна...

- Демократией пользоваться надо уметь. Любую, даже самую хорошую идею, можно извратить до абсурда.

Пьер вдруг очнулся. Он понял, что говорит всего-навсего с ребёнком.

Полина правильно поняла его замешательство.

- Мы в колледже политологию в прошлой четверти начали проходить, - пояснила она. – Довольно интересно. Я вот только одного не могу понять, сколько же можно на одни и те же грабли наступать? Одно и то же повторяется всюду: сначала требование независимости от Земли, потом получение этой самой независимости, и наконец стремительное падение до первобытнообщинного уровня развития.

- Насчёт первобытнообщинного – это ты, конечно, загнула.

- Загнула, - согласилась девочка. – Но, понимаешь, для меня все эти ваши удобства, - она выразительно обвела взглядом салон автомобиля, - примерно то же самое, что каменный топор.

- У вас на Земле все такие умные? – Спустя минуту спросил Пьер.

- У нас колледж элитарный. И учат там хорошо. Обычные дети начинают проходить политологию в седьмом классе. И мне почему-то кажется, что ни один из моих одноклассников, несмотря на их более чем нежный возраст, если бы он очутился в правительстве земной колонии, не стал бы требовать независимости.

- Ага, только их там и не хватает.

Полина хмыкнула:

- Был у нас один такой правитель, который всерьёз полагал, будто кухарки могут управлять государством. Ничем хорошим это не закончилось. Если бы пять веков назад Соединённые Штаты Америки не стёрло бы с лица земли, стандарт произошёл бы от английского, а не от русского.

- А сейчас на английском даже говорить неприлично, - поддакнул Пьер.

Они въехали в какой-то небольшой посёлок, и он стал больше внимания обращать на дорогу.

Полина с интересом разглядывала трёхэтажные дома из крупного белого кирпича, малышню, возящуюся на детских площадках, чистеньких старушек, которых было почему-то очень много. Между раскидистых деревьев на натянутых верёвках весело колыхалось на ветру бельё.

Полина вдруг почувствовала себя здесь очень уютно. Какая-то прелесть была в такой вот простоте жизни, когда всё у всех на виду, нет никаких компьютеров, идентификационных карточек, скоростных магистралей, гипер-переходников.

Посёлок остался позади. Снова потянулись поля, перелески. Крупные белые облака, плотные и пушистые, похожие на клочки ваты, плыли по ярко-голубому небу, словно громадные каравеллы с белоснежными парусами.

- Можно я окно открою? – Спросила девочка.

- Да, конечно.

Она долго возилась со всякими замочками, кнопочками и переключателями, наконец, стекло дрогнуло и чуть опустилось вниз.

- Только полностью не открывай, а то продует.

Вместо ответа Полина высунулась из окна и с восторгом принялась глотать обжигающий от быстрого движения воздух. Не так часто ей приходилось чувствовать такую вот непонятную безотчётную радость. Хотелось кричать какую-нибудь ерунду и хлопать в ладоши.

Впрочем, скоро ей стало холодно, и она забралась обратно в машину, а потом и закрыла окно.

- Прогулялась?

- Ага.

Вскоре они остановились пообедать в каком-то придорожном кафе. Пьер заказал себе какой-то плов и несколько бутербродов с рыбой. Полина, несмотря на все последние злоключения была почему-то совсем не голодна, и ограничилась бутылкой лимонада и булочкой с повидлом. Точнее, сначала она думала, что внутри что-то мясное (спросить постеснялась), потом оказалось, что начинка очень похожа на вишнёвый джем. Булочки ей настолько понравились. Что она купила ещё две и доедала их уже в дороге.

Потом Полину опять потянуло в сон, и она немного подремала, стараясь сделать так, чтобы Пьер этого не заметил. Так как она сидела на заднем сиденье. Это было просто: достаточно было устроиться за спиной водителя. Мерный шум двигателя убаюкивал...

- Я вот только одного не понимаю, - медленно и, как показалось Полине, вкрадчиво заговорил Пьер, отчего она сразу же, словно от удара, проснулась. – Ты, умная, вроде бы, девчонка, должна понимать простые вещи. Почему ты так защищаешь вашего сенатора?

- У тебя есть что-нибудь против его?

- Подумай, Полина..., - он осёкся и начал с другой стороны. – Могу тебя один случай рассказать. Когда я служил в армии...

- В армии?! – Не сдержавшись, ахнула девочка.

- На срочной службе, - сказал Пьер и, увидев непонимающие глаза, пояснил. – У нас все парни служат. С восемнадцати до девятнадцати. Это называется срочная служба.

- А-а... И в каких войсках ты был?

- В космосе, где же ещё..., - сказал он как нечто само собой разумеющееся, и продолжил - Ну, так вот, когда я служил в армии, у нас один идиот бластер потерял. Персональный. И уже через два часа об этом узнали в главном штабе. Мы его больше суток искали. Нам  даже спать не дали.

- И нашли?

- Нашли. Этот придурок его под подушку положил.

Полина сначала фыркнула, потом нахмурилась.

- К чему это ты?

- К тому, что бластер и «Звезда смерти» - это разные вещи. Если из-за бластера такие искушения, то представь, каково это, когда пропадает целый крейсер. Тем более, такой громадный.

Полина насупилась.

- Дурак ты. – Сказала она. – И сравнения у тебя дурацкие.

- Никакие не дурацкие! Ты представляешь, кем надо быть, чтобы такую штуку из-под носа у всех увести?

- Залезаешь в главный компьютер обороны, запускаешь в систему вирус, на несколько секунд блокируешь всю сеть – и всё. Несколько секунд – это для профессионалов очень много. За это время можно полгалактики в гиперпространство забросить. А такие как ты будут ходить и нудить, что, мол, самый главный виноват, кто же ещё...

Пьер чуть не выпустил из рук руль.

- А это не ты, - дрожащим голосом осведомился он, - крейсер спёрла?

Полина расхохоталась.

- Спасибо за комплимент, - едва смогла выговорить она. – Я... конечно... может быть умная... но не настолько.

- А откуда ты тогда всё это знаешь?

- Фантастику люблю читать. И боевики смотрю иногда. Это тебе любой земной ребёнок может сказать. – И внезапно посерьёзнела. – А что в новостях говорят?

- Сенатор под стражей.

- Это я уже слышала.

- От всего отпирается. Только вот он зря это делает. Тут однозначно понятно, у кого рыльце в пушку. У него дома обыск сделали. Столько всего нашли, что и доказывать больше ничего не надо.

- Останови! – Вдруг потребовала Полина.

Пьер безропотно повиновался и только после этого спросил, зачем.

- У меня компьютер там, в сумке, сзади. Поможешь вытащить?

- Куда я денусь...

Когда автомобиль тронулся с места в очередной раз, Полина открыла крышку персональника и сосредоточенно застучала по клавиатуре.

- У вас тут что, сетей нет? – С глубоким изумлением в голосе осведомилась она через минуту.

- Каких ещё сетей?

- Любых! Что, не знаешь, какие сети бывают?! – Разозлилась Полина. – Меганет, Супернет, Интернет...

- Интернет есть, только он телефонный.

- А Меганет куда делся? У вас тут что, ретрансляторов тоже нет?! – Она посмотрела через окно на небо, словно могла разглядеть вращающиеся на орбите спутники.

- Вроде были, но их недавно отключили, - ответил Пьер с таким виноватым видом, словно сам был инициатором этого отключения. - Сказали, финансово невыгодно.

- Конечно! – Сварливо бросила Полина. – У вас тут на всю планету десятка два компьютеров – и те «Пентиумы».

И принялась что-то быстро печатать на клавиатуре, шевеля губами и напряжённо щурясь.

Пьер откровенно любовался на неё. У Полины было на редкость красивое и выразительное лицо.

- Что ты там печатаешь? – Наконец не выдержал он.

- Отстань!

Девочка отмахнулась от него, словно от надоевшей мухи.  Пьер вспыхнул, но промолчал.

Печатала она долго, часа два. Несколько раз, когда машину начинало трясти, раздражённо просила ехать потише, потому что не попадает в клавиатуру. Наконец, захлопнув крышку, уставилась в спинку кресла прямо перед собой с таким отрешённым видом, словно решала в уме сложную математическую задачу...