— Есть что-то?
— Нет…  даже намёка… А что у вас?
— То же самое…
 Голоса звучали сквозь треск в наушниках приглушено и монотонно.
— Ладно. Все назад.
 Через двадцать минут вся группа собралась у транспорта. Микроавтобус был припаркован у подножия холма на обочине старой асфальтной дороги. Когда группа уместилась внутри, Степан обвел всех взглядом и задал вопрос, ответ на который заранее знал.
— Ну так что? – молчание и лишь потупленные глаза. – Значит ничего.
— Степан Вадимыч, опять спутник ошибся, сами знаете. Тучи, – Иван указал на небо.
 Тучи. Седьмой год они покрывают свод, седьмой год солнце не касается поверхности Земли и седьмой год человечество живет в Сером мире. Серое небо, серая земля, даже воздух был серым. Микроавтобус находился посреди безлюдной каменистой пустыни, ничем не выделяясь из серого пейзажа.
— Михель, –  Степан повернулся к водительскому сидению, – давай южнее. А вы – отдыхать.
   Он перелез на переднее место рядом с водителем, типичным французским юношей. Автобус плавно выкатился на дорогу и прибавляя скорости, направился на юг, к скалам. Степан, руководитель группы, вглядывался в скучный пейзаж за стеклом, время от времени оглядываясь на ребят. Кто-то еще успел снять герметические маски и костюмы, а кто-то уснул прямо на скамье, не раздеваясь. Уставшие. Конечно, не стоит их так загонять. Дело все-таки не из легких.  Иван самый активный из всех – вот уж кто себя не жалеет. А стоило бы, ему всего-то двадцать, еще жить и жить.
   Жить и жить. Сейчас эти слова были под таким сомнением, что казались ложью. Степан поспешно отвернулся от мрачных мыслей. Подумаешь – получишь. Достав из внутреннего кармана электронную карту, он нажал на дисплей. Экран плоского прибора засветился синим, сбоку выплыло меню. "Местность" – "Карта" – "Общая" – "Координаты" –"Выбрать из списка" –"Показать". Тут же фон дисплея превратился в карту местности, где находилась группа. Подумать только, семь  лет назад это был процветающий район. Элитные дома, клубы, магазины, галереи, музеи, аллеи…даже парк был тут. И где это все? Только контуры нескольких зданий, покрытых серым мхом и пылью, просматриваются вдалеке.
   Начался дождь. Это было еще опаснее, как бы корпус не разъело. А в общем, этот антиквариат начала 21 века продержался намного дольше наших гравитационных – те в первый год покорежились. В Городе всего три человека, включая Михеля, умеют управлять старыми машинами. Парень будто с рождения на них ездил. Этот брюнет был самым спокойным из группы, всегда мог быстро анализировать ситуацию, не спеша. Наверное, он может стать главным и повести ребят дальше, если со Степаном приключится что. Все-таки 51 год.
   Подумав об этом, профессор закашлялся.
— Плохо, Степан Вадимович? – Михель говорил с сильным акцентом.
— Возраст сказывается. Но я в порядке, – он спрятал платок обратно в карман и решил переменить тему. – Миш, помнишь как все начиналось? Ты же вроде бы в посольстве тогда был.
 — Как сейчас помню. Бразилия. 2188 год. Расу Серых представляли три гуманоида. Говорят нашим: так и так, приглянулась планета, продайте некоторые земли. А мы что? Синее золото предлагали, мы и согласились – много было. Ну, Серые построили пять колоний, создали там свою биосферу. А дальше поехало.
 — Да…  У них что, – профессор указал на пейзаж, – всегда так, да? Неудивительно, что на Земле решили пожить. У нас красивее… было.
— Они не из-за красоты. Не видят, глаза другие. Белый и чёрный – все цвета, что различают. Им места мало на своей Родине. Хотя они ее любят, даже свою биосферу поставили, хотя могли бы жить и в нашей.
— Ирония судьбы, мы в их среде умираем, а им в нашей хоть бы что…
    Наступила тишина. Каждый думал о своем. Михель думал о Городе. А Степан все еще вспоминал глупость, безрассудность и алчность людей, которые и привели планету к нынешнему состоянию.
    После того, как колонии были завершены и Серые поселились, началось противостояние. Не людей и пришельцев, нет. Чужая природа не поладила с Землей. В результате, Земля проиграла. Среда Серых начала распространятся по планете, неся гибель ее аборигенам. За расчетом пришельцев, наша природа должна была находится в балансе с Серой. Вместо этого матушка Гея уступала место новой среде даже без боя.
    Во всем обвинили гуманоидов. Несколько атомных грибочков и за минуту они были стерты с лица планеты. И что с того? Чем это помогло? "Лучшие умы" человечества стали решать, как бороться с самой масштабной Эпидемией из всех за всю историю. Додумались до того, что через семь лет остался один Город с населением 17 тысяч человек. Единственным ученым остался Степан Вадимович, биолог и натуралист. Он и разгадал причину массовой Эпидемии. Не лишним будет сказать, что за исследование он взялся после того, как умерли его жена и дочь.
    Чужая среда действует в нескольких направлениях. Во-первых, повсюду разносятся споры, из которых прорастает серый мох. Во-вторых, мох выделяет вещество, которое трансформирует кислород в газ, незаменимый для Серых, но гибельный для людей... В результате изменения кислорода, изменилась масса других природных составов. Это в свою очередь привело к кислотным дождям. Единственным средством от вещества были… растения. Они могли поглощать чужеродный компонент без вреда для себя и изменять его самого на кислород.
     В этом вся и загвоздка — начиная с 22 века, кислород производился специальными станциями, а растения стали большой редкостью и встречались в малых количествах в некоторых парках и садах. Разумеется, они не смогли противостоять напору серого мха. Чтобы спасти людей, Город оградили колпаком. Он не пропускал споры. В Городе работали кислородные станции, но постепенно сырье для них исчерпалось. Запасы питьевой воды уменьшались. Все вело к концу. И тогда Степан выдвинул теорию (хотя выдвигать было некуда, он просто сказал ее людям) о выживших растениях. Дело в том что газ был не концентрированный, от него не умирали, сразу вдохнув. Значит, в нем присутствовала мизерная частичка кислорода, не успевшая слиться с газом. А это значит, что где-то сохранились растения, которые время от времени "выбрасывали" порцию кислорода в Серый воздух. А судя по тому, что порция "расползалась" по всей планете, растений было много.
    Теперь команда авантюристов во главе со Степаном искала этот рай. Было осмотрено большую часть Земли, но безуспешно. Единственная надежда оставалась на район за горами.
— Степан Вадимович, приехали! – голос Ивана врезался в сознание, волной смывая сон обратно в пучины подсознания.
    Скалы угнетающе нависали над землей. Вершины их тонули в серых облаках, а подножие – в мхе. Возможно, за этими скалами находится спасение 17 тысяч людей. А возможно, за ними лежит крах, который уничтожит все надежды на это спасение. В любом случае, сначала нужно преодолеть горы.
— Все готовы? Снаряжение проверено?
— Само собой. Кислород, рации, запасы, аптечка, детекторы и локаторы.
— Чудно. Выступаем! Иван, пойдешь первым.
    Подъем был долгим. Шли по горной дороге, расколотой и местами засыпанной. То и дело, кто-то поскальзывался на влажном мхе. Кое-где дорогу так завалило, что приходилось взбираться напрямую, как альпинисты. Испытание не для стариков. Степан старался не задерживать группу. На каждый вопрос "Как вы?" отвечал "Отлично. Идем дальше". Сердце еще держалось. Хорошо. Голова, правда подвела. Виски сжимало стальным обручем. Да и мышцы нагрузки почти не выдерживали. Профессор подозревал, что ребята чувствуют себя не намного лучше.
    Наконец преодолен последний перевал. Группа вышла на каменный карниз, нависающий над долиной. Всю долину покрывал туман. Он плавно переходил в облака. Страшное зрелище. Будто огромная живая серая стена. Можно было подумать, что это стенка одной большой комнаты Земля.
— Что дальше? – Иван стоял опершись ногой на валун.
— Дальше будет спуск, — Степан Вадимович подошел к краю карниза. Высота была пугающая. Еще шаг и можно сорваться в призрачное море. — Мы спустимся в долину. Кислорода должно хватить.
— Все еще надеетесь на рай внизу? — Михель сидел рядом с остальными и большими глотками пил воду через трубку в маске.
— А у меня есть выбор? — с печалью в голосе спросил ученый.
— Тогда мы тоже...
    Раздался треск. Все испугано посмотрели на Степана. Он в свою очередь посмотрел себе под ноги. Трещина расползлась от края карниза, охватив большой кусок камня. Ученый находился как раз в центре. "Опа!" – только и успел сказать Степан, как с грохотом камни по его ногами начали крошится и через секунду он уже летел вниз, погружаясь в серый туман.
   Нельзя сказать, что посадка была мягкой. Высота оказалась еще больше чем Степан предполагал. Спустя десять минут он все еще лежал на холодных влажных камнях, удивляясь как остался жив. Подняться было большим трудом. Все тело болело, левая кисть была сломана, а левую ногу он вообще не чувствовал ниже колена. Герметический костюм не спас от многочисленных кровавых ссадин и теперь бесполезно висел изодранной тряпкой на теле. Степан его снял, разбившуюся маску тоже. Дышать сразу стало очень тяжело и не потому что было сломано ребро. Воздух давил, прижимал к скалам, не давая нормально двигаться.
   Как только Степан вдохнул серый воздух, все решилось. Страха он не ощущал, зачем бояться неизбежного? Он осмотрелся. Внизу туман был еще гуще, чем на скалах. Возможно, подумал Степан, я еще смогу послужить человечеству. Эта мысль вызвала неподходящую в данной ситуации улыбку. Все как в фильмах. Герой жертвует собой ради общего блага. Банально, но факт.
    И он пошел вперед. Мелкими шажками, все время опираясь на уступы. Профессор не знал куда идет, в тумане все выглядело одинаковым, но тем не менее, он шел. Просто потому что надо было идти. Степан хотел своими глазами увидеть этот рай, даже если это будет последнее, что он увидит. Хотя бы минуту побыть там, насладится Жизнью. А потом будь, что будет…
    Шаг. Шаг. Следующий, осторожно! Ученый распластался на влажном, дурно пахнущим мхе. Мох, однако, не смягчил падение. Ушибленная рука, на этот раз правая, пульсировала и ныла. Сердце выскакивало из груди, каждый раз оно оказывалось выше и выше. В висках больно стучало и каждый раз это сопровождалось затемнением в глазах. Подняться не было сил. При каждом напряжении, казалось, рвутся мышцы. В конце концов, Степан бросил попытки. Отчаяние охватило его, но сразу же на смену пришло холодное спокойствие, оно, в свою очередь, открыло дверь в забвение.
     Наверное, много времени прошло. Поскольку его тело стало ледяным, как труп, и кое-где даже стало обрастать мхом. Он проснулся от того, что его что-то куда-то тащит. Это что-то издавало механическое жужжание, сопровождаемое миганием многочисленных  лампочек на цилиндроподобном корпусе.  Робот металлическими веревками обвязал тело Степана наподобие майки, не задев болезненных зон.
— Ты кто? – Сквозь боль в груди выдавил профессор. Спаситель(?) издал серию звуков, напоминающею давно забытую азбуку Морзе, потом что-то пробубнил и замигал желтыми фонариками. Вразумительного ответа не было.
    Медленно, очень медленно человек погрузился в сон без сновидений.Вновь очнулся он от звука, которого не слышала Земля больше десяти лет. Лай собаки эхом отдавался в ушах. Степан открыл глаза. Лежа на спине, он увидел над собой синее небо, но всмотревшись было понятно, что это защитная сфера из синего стекла. Превозмогая боль, ученый сел, как оказалось, на зеленую траву. Тумана и след простыл, в легкие втекал чистый воздух. Свет и тепло поступали от ламп на сфере, заменяя солнце. Степан закрыл глаза, наслаждаясь всем этим и готовясь к тому, что он увидит.
   Он встал — радость приглушила боль. Он чувствовал себя как путешественник, что нашел в пустыне оазис. Стоя на самом высоком холме, Степан видел всю долину, весь рай, весь Ноев Ковчег. Хотя нет, все невозможно увидеть, большая часть уходила за горизонт, но хватало и этого.
    Сады, леса, посадки деревьев, озера с прозрачной водой, реки, ручьи, водопады. Птицы, великое множество пернатых рассекало крыльями воздух. Они жили кто где, в специальных клетках, в гнездах, в деревьях, в степи. Пятнистый спаниель гонялся по холму за особо смелыми воробьями. Зверей было не меньше. Скот, хищники, млекопитающие, земноводные, насекомые. Тот кто создал это рассчитал все, создав гармоничную среду. А создатель все-таки был — повсюду ездили гусеничные роботы, следя за уровнем воды, температурой, подкармливая животных, ухаживая за ними, обрабатывая деревья, поливая растения. В общем, они держали на себе все.
    Неподалеку Степан увидел своего спасителя. Тот кажется разговаривал сам с собой, мигая разноцветными лампочками и жужжа. Лишь подойдя ближе, профессор увидел, что тот пытается поймать маленькую лягушку, выпавшую, наверное, из чьего-нибудь клюва. Наконец поймав ее в клетку из своих металлических пальцев, робот, все так же жужжа, понес ее к ближнему пруду.  Про Степана он и думать забыл. Проводив робота взглядом, человек осторожно спустился с холма. Тело перестало болеть, конечно, оно не исцелилось, но хотя бы не болело. Степан наслаждался как человек в трапезной после голодовки, как узник, вышедший из темных катакомб на белое солнце. Он снял обувь и почувствовал мягкую траву, снял жилетку и почувствовал мягкий ветер, без сомнения генерирующейся машинами, но от этого не менее приятный. Он окунулся в озере, прошелся лесом, садами, полем тюльпанов. Животные не сторонились его, просто не обращали внимания, словно он был частью их царства.
    Дорога привела Степана к стеклянному сооружению, обвитому плющом и напоминавшему беседку. В центре него находился высокий камень, который упирался верхушкой в купол. На камне искусно был выгравирован герб Серых. И начерчены письмена на их языке. Михель бы разобрался. Степан вспомнил о ребятах, что они делают? Он повел себя эгоистично, но его можно простить.
    Ученый достал из кармана пластиковую коробочку с одной единственной кнопкой. Нажал. Где-то там, в горах, на карте Ивана загорелся маячок. Это приведет их сюда, а когда придут, им будет не до профессора.
    Силы покинули его. Ноги подкосились. В груди пылало сердце, превращая кровь в раскаленную лаву. Степан сел, опершись спиной на камень. Дыхание стало прерывистым, жар от сердца разнесся по всему телу. Руки и ноги кололи тысячи игл. Начался очень сильный кашель… с кровью. Когда он закончился, в глазах начало темнеть. Так же внезапно как и началось, все прекратилось. Профессор ничего не ощущал, только радость. Он пожелал хотя бы минуту насладится раем — и он это получил, даже больше…
    Подумаешь — получишь. Пожелаешь — сбудется. Ищущий — найдет. Последний раз наслаждаясь видом и благодаря создателей этого чуда, Степан уснул. Он стал частью рая, частью надежды. Белый голубь, прилетев неизвестно откуда, уселся ему на плечо и стал дожидаться группу людей, изо всех сил спешащих сюда.