-- А теперь, -- тяжело выдохнул Алкон. -- …

    -- Я понял. Меня уже здесь нет, -- сказал Систейн и, схватив бланк, быстро выбежал из канцелярии, после чего сразу же полуприсел и беззвучно закричал от радости.

    «Да, да, да! Победа! Все даже лучше чем могло быть! Ура!».

    Потом он быстрым шагом, чуть ли не бегом, спустился вниз, на первый этаж. Теперь ему нужно отнести бланк старшему сержанту Хаузеру, после чего у него в запасе будет еще пару часов. Как их провести, Эндрю Систейн уже знал…

*

    В казарме никого не было. Ряды пустых коек, на которых лежали свернутые матрасы, давали понять, что все уже разъехались. Пыль и грязь еще никто не убрал, но вскоре будет проводиться генеральная уборка. Поломанные столы и стулья спишут, заменяя новыми, треснутый потолок и обсыпавшуюся штукатурку – оставят, на память поколениям грядущим, а пустую подставку для телевизора, тщательно протрут. Еще месяц назад здесь жило сорок человек, но с окончанием учебного года каждый был обязан оставить помещение. Оставшихся перевели в общий барак, находящийся на самой окраине учебной базы.

    Было совершенно непривычно слушать тишину, ведь раньше здесь всегда стоял гомон. Даже ночью чей-то храп разрывал безмолвие.

    Эндрю подошел к своему старому шкафчику, дверь которого была слегка приоткрыта. Там уже ничего не было: Эндрю сам все выгреб месяц назад и поместил в хранилище.

    -- Таак… я оставил ее где-то здесь, -- пробормотал курсант, опускаясь на колени. Его рука полезла в щель между кроватью и шкафчиком, но нащупала лишь пыль.  Тогда он просунул ее еще чуть дальше и его пальцы зацепили что-то твердое.

    -- Да, малышка, да! – обрадовался Систейн своей находке.

    Честно говоря, он не надеялся уже ее здесь обнаружить, но раз уборку провели так плохо… Хех. Он встал и отодвинул шкафчик в сторону. На полу у самой стены лежала потрепанная книга, обложку которой облепила пыль. Взяв ее в руки, он любовно провел по ней рукой, стирая слой грязи. В самом верху рифлеными буквами красовалась надпись: «История современности». Эту книгу было очень трудно получить, а оставить у себя -- вообще практически невозможно: их привезли в библиотеку академии в ограниченном количестве.

    Учебник много для него значил. Суть заключалась в целой куче приятных и не очень воспоминаний, которые хранились между строк. Он записывал все значимые события. Систейн быстро пролистал книгу, то там то здесь воскрешая образы своих свершений в академии Эндор, удивляясь как старый военный шифр похож на поднебесные закорючки.

    -- С тобой я никогда не проваливался, -- приятно улыбнулся Эндрю и уже хотел начать более тщательный просмотр, но…

    Сзади кто-то хлопнул дверью. Находиться в основных жилых корпусах во время стерилизации было строжайше запрещено. Систейн мгновенно взял себя в руки. Набросив на себя маску спокойствия, он медленно развернулся, при чем с видом настоящего офицера, которого должны боятся и уважать абсолютно все.

    В дверях стоял человек, который, как и он был в белом мундире. 

    «Офицер? – пронеслась в мозгу первая мысль, но острое зрение поставило все на свои места. – Нет. Ллойд».

    -- Мне послышались голоса, и я зашел посмотреть, -- сказал через всю казарму Ллойд, -- все ли здесь в порядке.

    -- Как видишь, -- развел руками Эндрю, незаметно сбрасывая книгу на одну из кроватей. – Здесь только я.

    Чтобы не говорить на таком расстоянии Ллойд медленно пошел к нему, между тем с любопытством осматривая помещение. Эндрю сделал то же самое, но только для того, чтобы оказаться подальше от «Истории современности», которая когда-то принадлежала именно Ллойду Саммерсу.

    -- Что же ты здесь делаешь, Систейн?

    Эндрю улыбнулся.

    -- Это тебя не касается, Ллойд.

    -- А-а, понимаю, -- протянул другой выпускник, -- прощаешься с единственным местом жительства. Как на тебя похоже. Неужели завалил практический экзамен?

    Его слова были ленивы и несколько растянуты. Ллойд был сыном своего отца, знаменитого коммодора Саммерса, который имел в этой академии огромные связи. Эндрю не сомневался, что он получит отличное место благодаря своему папочке, не сомневался в этом и сам Ллойд.

    -- Да, что-то похожее и произошло. А у тебя как дела?

    Саммерс нахмурился и удивленно поднял брови. Кажется, он не уловил иронии в голосе Систейна и принял все за чистую правду. Его рука в белой перчатке взметнулась вверх, он приставил два пальца к виску, с помощью которых произвел воображаемый выстрел. Улыбнулся. Потом сказал:

    -- Право я удивлен, кому-кому, а тебе, который так рвался наверх… Хотя ты не выглядишь расстроенным. К чему бы это? Думаешь отыграться на других экзаменах?

    -- Конечно, -- согласился Эндрю. – Если выйдет. К тому же я уже получил звание младшего лейтенанта, даже без экзаменов. В отличие от тебя, верно?

    Ллойд улыбнулся и махнул кистью, пропуская укол мимо ушей.

    -- Младший лейтенант – это еще не коммандер…

    -- А коммандер еще не адмирал, -- ласково продолжил Эндрю.

    Против Ллойда он не имел ничего личного. Между ними всегда был тонкий нейтралитет, который то прогибался в сторону вражды, то выравнивался в сторону дружбы. Саммерс уважал Систейна, насколько это было вообще возможно в его случае. По крайней мере, относился намного почтительней, чем ко всем остальным.

    -- Мой экзамен прошел весьма гладко, -- признался Ллойд, -- хотя я ожидал увидеть другого экзаменатора, но подполковник Корнелиус тоже оказался весьма компетентным.

    -- Знакомый твоего отца?

    -- Почти, -- хмыкнул Ллойд, после чего с некоторым любопытством спросил. – Алкон оказался таким же, как о нем рассказывают?

    -- Почти, -- хмыкнул Эндрю.

    -- Не хотел бы сдавать ему экзамен, -- признался Саммерс. – Он военный и не понимает всех тонкостей бюрократии, а академией, согласись, руководит именно она.

    -- Зато он весьма любопытный человек и замечательный капитан. Я бы с удовольствием служил бы у него на судне.

    Ллойд подозрительно посмотрел на него. Его голубые глаза спрашивали, в своем ли он, Эндрю, уме? Но после он сделал для себя какой-то вывод и заулыбался.

    -- Если тебе так необходимо место на корабле, то не переживай. Я всегда могу замолвить за тебя словечко своему отцу и устроить тебя на «Кнуд Святой». Правда с лейтенантским составом на корабле все в порядке, но вот с мичманами и матросами…

    -- Приму к сведенью, Ллойд. А сейчас не мог бы ты мне напомнить, где будет проходить экзамен по истории? – с некоторым нажимом произнес Эндрю, который хотел, чтобы тот ушел.

    -- В старом маяке, -- ответил Саммерс и достал карманные часы, -- и надо бы уже поторопится. Он скоро начинается. Нас не будут ждать, если мы опоздаем.

    -- Тогда иди вперед.

    -- А ты?

    Систейн посмотрел в окно, после чего вновь на Ллойда.

    -- А я, еще не все здесь сделал. Или ты думаешь, я просто так сюда пришел, интереса ради?

    -- Понятно, -- протянул Ллойд и, махнув ему рукой, пошел к двери.

    Эндрю скрипнул зубами, и в немом ожидании смотрел в спину однокашнику, пока тот не скрылся из виду. Тогда он вернулся к своей старой койке и поднял книгу. Систейн знал, что Ллойд не вернется ибо у этого человека было своеобразное понятие о гордости и чести.

    -- Аристократ херов, -- процедил сквозь зубы Эндрю, настроение у которого почему-то испортилось.

    Пару минут он листал книгу, пробегая глазами по ключевым датам и подчеркнутым местам, пока наконец-то не понял, что это не доставляет ему никакого удовольствия.

    Положив книгу в папку, Эндрю вышел из казармы, оставляя позади место, где он жил несколько лет к ряду. Ллойд был прав – следовало торопиться. Если идти короткой дорогой, то к маяку можно прийти за десять минут, но Систейн умышленно выбрал длинный путь, желая пройтись по более живописной местности. На территории базы когда-то был парк, который очень скоро превратился в еще один полигон для испытаний. Но у забора деревья рубить никто не собирался и получалась небольшая аллейка, где можно было бы гулять с девушкой… Хм. Хотя в Эндоре было много особей прекрасного пола, Эндрю не слишком на них отвлекался. Все его связи были непродолжительными и не имели даже малейшей примеси романтики.

    -- Забавные мысли перед экзаменом лезут в голову, -- произнес себе под нос Систейн, перебирая в уме всех своих подружек.

    Свернул с аллеи на бетонированную дорогу, прошел через полигон, где когда-то учился строевому маршу; мельком подметил нововведенья, которые коснулись некоторых складских помещений, с ностальгией провел взглядом закрытый буфет.

    По дороге ему попадались люди, но он не обращал на них особого внимания. Эндрю даже позволил засунуть руки себе в карманы и идти медленной щегольской походкой, словно направлялся в какой-то бар. У него немного испортилось настроение, но это с лихвой окупится видом лиц других кадетов, его непосредственных конкурентов, когда огласят оценки.

    «Если подумать, Ллойд ввязался в эти экзамены только чтобы получить звание, с которым папа устроит его не в худшее место. Так что его автоматически можно выкинуть из гонки. Даже если по рейтингу он будет выше всех – он предпочтет вакансию на корабле своего отца».

    А вот с другими было сложнее. Эндрю мало с ними общался и как следствие не знал никого, но с большой уверенностью мог сказать, что победа в конкурсе их интересует так же сильно.

    Старый маяк возвышался на самом краю обрыва. Красная краска потрескалась и местами отвалилась. На земле возле входа образовалась огромная лужа, которая была следствием ночного дождя и неправильной планировки. Обходить ее пришлось по узкому парапету, который грозился обвалиться в любую минуту. Оказавшись на крыльце, Эндрю артистично поклонился побежденной луже и зашел внутрь.

    В маяке было только одно помещение, которое можно было использовать как аудиторию. Оно находилось на уровне третьего этажа главного корпуса и в свое время служило центром связи. Позже всю аппаратуру размонтировали, оставив только голые стены, а после того как Эндор вновь стал академией, здесь была организована аудитория.

    Пробежавшись по винтовой лестнице, Эндрю быстро оказался в узком предбаннике, не рассчитанном на толпы людей.

    Возле входа на узкой скамейке сидел, сгорбившись, молодой человек, который уткнулся носом в книгу. Эндрю сразу же узнал другого курсанта-выпускника, «сухопутника» из пехотных частей, имени которого он не помнил. Услышав шаги, пехотинец окинул его взглядом, после чего вновь вернулся к чтению.

    -- Закрыто? – поинтересовался Систейн, глазами указывая на дверь.

    -- Нет, -- с некоторой задержкой ответил читавший учебник парень, -- меня просто отвлекают разговоры. Здесь немного тише.

    -- Ясно, -- проговорил Эндрю. – Тогда не буду тебе мешать.

    Он зашел в аудиторию и осмотрелся. Остальные три лучших выпускника сидели за столами, не обращая друг на друга никакого внимания. Ллойд, скрестив пальцы и водрузив на них подбородок, смотрел перед собой, словно в данный момент его занимали какие-то очень важные мысли. Здоровяк с добродушным лицом, форма на котором сидела как влитая, скучающе ловил скатывающуюся ручку, после чего вновь ставил ее на конец стола. Девушка рассматривала свою руку, внимательно изучая каждый палец. Когда Эндрю зашел, все посмотрели в его сторону. Ллойд первым махнул ему в приветливом жесте, мол, добро пожаловать, после чего безразличное «здравствуй» последовало и от остальных учащихся. 

    Систейн занял место возле окна, так как любил смотреть на пейзажи с высоты птичьего полета. Грозовые тучи отодвинулись далеко на север. Полоска горизонта терялась в мутных очертаниях, а там где небо очистилось, слабое солнце линиями пускало свои лучи. Птицы, кажется чайки, медленно плыли по серому фону, доказывая, что воздушное пространство принадлежит только им. Одна из них опустилась рядом с потрепанными кустами, которые неровным рядом ограждали задний двор маяка, от которого до обрыва оставалось всего десяток метров.

    Экзаменаторы явились точно по расписанию, войдя в помещение, заставив всех пятерых выпускников подняться и поприветствовать их согласно уставу. Курсант, который занял место недалеко от Эндрю, нервно дернулся. Систейн мысленно фыркнул, ведь среди экзаменаторов не было ни одного военного. Обычные теоретики, которые знают свои предметы на должном уровне.

    -- И так, кадеты, я рад вас всех здесь видеть, -- поприветствовал их старший преподаватель Патрик Доусон. На вид ему можно было дать шестьдесят лет. – Это значит, что все вы хорошо сдали практическую часть и получили допуск. Я прав? Впрочем, это неважно, сейчас принесут бланки, и я сам все проверю. А сейчас у вас есть время повторить в уме то, что вы знаете. Экзамен будет проходить в виде теста с несколькими дополнительными заданиями. В вашем запасе будет два часа – этого более чем достаточно. Если отвечать на вопросы с интервалом в двадцать секунд, то можно вложиться в сорок минут. Это конечно для тех, кто знает историю, но разве не вы ли лучшие студенты из ста сорока взводов?

    Эндрю заметил, какой взгляд бросает на старика девушка. Она сидела прямо перед ним с одной только ручкой, и явно на что-то надеялась. Эндрю Систейн неприятно задумался, но после решил, что девчонке никогда не обогнать его.

    «И даже если она получила высший балл по тактической и практической части? – спросил какой-то подлый и ехидный голос внутри головы, который явно хотел нарушить оптимистический настрой будущего лейтенанта».

    Он более внимательно посмотрел на девушку. С его теперешней позиции он видел только часть ее лица и спину. Короткие русые волосы, ровная осанка, спокойное лицо и безукоризненно вычищенная форма пехотных отделений. Она  больше походила на обычную девушку, чем на военного. Ее руки не выделялись мускулами, которые непременно должны были появиться за срок обучения в Эндор, и от нее веяло какой-то… женственностью, что ли?

    -- Кадет, Эндрю Систейн, -- послышался строгий старческий голос, -- куда это вы так засмотрелись?

    Он оторвал взгляд от девушки и уставился на старика, в глазах которого плясали опасные огоньки. «Просто преподаватель? Хм. Никогда не поверю…».

    -- Никуда. Прошу прощения, сэр.

    Через несколько минут в комнату вошел человек, который держал в руках несколько листиков бумаги в файлах. Его туфли и подолы брюк были запачканы грязью: победить лужу ему не удалось. Эндрю незаметно улыбнулся. Человек между тем отдал бумаги экзаменаторам и удалился.

    -- Так, так, -- проговорил, причмокивая губами старик, -- посмотрим, как же вы справились с экзаменами. Лэнс Хоран здесь? Ваш балл «удовлетворительно». Не могу сказать, что это хороший результат. А вы как считаете?  

    Парень, который читал книгу в предбаннике, поднял голову и посмотрел на старика. Отвечать ему не хотелось, но он был обязан сделать это:

    -- Вы полностью правы, сэр, -- коротко согласился Лэнс, с каменным выражением лица.

    Старик скривился. Он ожидал другого ответа. Причмокнув губами, он продолжил:

    -- Мартин Рэймонт. Ваш балл семьдесят один, что означает «хорошо». Какая ирония! Если бы не каких-то два балла, то получили бы совершенно другую оценку. Но ничего не попишешь…

    Здоровяк отреагировал безразличной миной. Он будет хорошим солдатом, подумал Систейн.  

    -- Ллойд Саммерс! Ваша отметка «хорошо».

    Ллойд благосклонно наклонил голову, улыбаясь одними губами. Руки старика отложили бланк с фамилией Саммерс, и перешли к следующему.

    -- Маргарита Колнер, -- прочитал старик и на миг перевел взгляд на девушку. В его блестящих глазах что-то растаяло, а черты лица изменились. Такое впечатление, что он смотрел на…, -- Девяносто один балл из ста! Поздравляю. Лучший результат на моей памяти! Ваша отметка «отлично» и судя по этой обширной характеристике, она вполне заслуженная. Поздравляю, Грета!

    Девушка встала и поклонилась. Юбка на ней сидела весьма привлекательно. Выпрямившись, она произнесла пару слов благодарности и заверила, что это было нелегко, что для этого она упорно работала все четыре года.

    -- Браво, девочка, молодец. Ну а теперь, можно приступить к экзамену. Я думаю, каждый трезво оценивает свои силы и отталкивается от того, как он сдал предыдущий экзамен. Можете раздать бланки? -- старик обратился к своим помощникам.

    «Нет, не можете», -- лукаво подумал Эндрю.

    -- Кажется, вы забыли еще об одном студенте, -- послышался ленивый голос Ллойда. – Вы не огласили оценку Эндрю Систейна.

    -- Ха, этот что ли? – презрительно спросил старик, который не слишком жаловал Систейна. – Не думаю, что это хорошая идея. Правда, Эндрю?

    «Хм, он общался с Гиллом? Странное любопытство с его стороны. Ну что ж, твоя взяла, -- улыбнулся про себя Эндрю».

    -- И все же, мы имеем право знать оценку каждого студента, -- напомнил Ллойд, -- чтобы более четко представлять рейтинг и оценивать свои шансы.

    -- Вы правы, Саммерс, -- старик вновь взял бланки в руки и дошел до нужного имени, после чего неожиданно замолчал. Его глаза сузились, и он долго изучал листик в своих руках. Потом достал из кармана очки и уже в них прочитал все снова. – Эндрю Систейн? – дрогнувшим голосом обратился он к курсанту.

    -- Так точно, сэр, -- Эндрю с трудом сохранял спокойствие на лице. Ему жутко хотелось улыбнуться. – Что-то не так, сэр?

    -- Да… Нет, все в порядке. У вас… тоже «отлично».

    Все сидящие в аудитории разом посмотрели на Эндрю, который пытался оставаться холодным и безразличным. Даже удивленный взгляд Ллойда не смог вывести его из равновесия, что уж говорить об остальных. Краем глаза он заметил изумление на лице малышки Греты, которой видно говорили совсем другое.

    -- Сколько у меня, извиняюсь, баллов? – невзначай спросил Эндрю. – Во всей этой суматохе я уже подзабыл числа…

    Старик еще раз глянул на бланк, после чего бросил его на стол. Листик тут же взяли в руки другие экзаменаторы, у которых глаза полезли на лоб. Один что-то быстро зашептал на ухо другому. То ли Эндрю показалось, то ли он действительно услышал имя Алкона, но вскоре старик прервал все перешептывания и громогласно рявкнул:

    -- Невозможно! Сто баллов из ста не получал за последние тридцать лет никто! Это невозможно! Вы обманщик, молодой человек! – завизжал старик.

    Эндрю спокойно встал, стряхивая невидимую пыль с пагонов, давая тем самым возможность старому преподавателю одуматься. После окончания этого экзамена он станет офицером, со всеми правами и обязанностями, а, следовательно, будет стоять намного выше простого учителя, который никогда в жизни не носил военной формы.

    -- Прошу прощения? – улыбнулся Эндрю. – Не могли бы вы повторить свои слова, а то я их очень плохо расслышал? Мне на секунду показалось, что вы засомневались в компетентности капитана первого ранга, господина Алкона, сэр.

    Старик замолчал, не зная, что ответить. Ллойд и остальные парни с интересом наблюдали за развивающимся событием, и только девушка с острым неодобрением смотрела на Эндрю Систейна.

    -- Будьте благоразумны, -- с улыбкой предложил Эндрю, -- через сорок минут, а больше мне и не потребуется, я сдам экзамен. А после, от курсанта до офицера, меня будут разделять какие-то дни. Советую взвешивать слова, сэр… Патрик Доусон.

    По аудитории прошелся шум. Такой дерзости от простого курсанта никто не ожидал. Ллойд заулыбался во всю ширь своих  белых зубов, ему такие спектакли очень нравились, а представители пехоты, наоборот, насупились и готовы были в любой момент вступиться за преподавателя истории.

    -- Какая наглость, Систейн, -- медленно проговорил старик. – Я то думал, что у тебя мозгов хватит, чтобы держать свой язык за зубами! Это ошибка, что тебе разрешили сдавать эти экзамены. Я это говорил еще, когда ты был на втором курсе! Но ничего, никогда не поздно все исправить. Говоришь сорок минут, говоришь, когда сдашь экзамен? Уж я-то прослежу, чтобы ты его сдал хорошо.

    «Старый ублюдок, -- подумал Систейн, чувствуя легкое беспокойство. Но на лице его заиграла самая гнусавая улыбочка из всех ему доступных. Важно показать Доусону, что ему все равно. – И это действительно так, вот только… если ему удастся меня завалить, то эта девка обгонит меня по рейтингу. Нет, только не на тестах…».

    -- Вы, надеюсь, не забыли, -- обратился ко всей аудитории старик, -- что целью экзамена является проверка ваших знаний и умений. Неважно каким путем. Это могут быть тесты, это может быть опрос, доклад или что-то подобное. Все решает преподаватель, верно Систейн?

    Эндрю скрипнул зубами, но его улыбка не поблекла. Было важно сохранить ее до самого конца.

    -- Сорок минут это здорово. Значит, вы великолепно знаете мой предмет. Возможно даже лучше чем я сам. Для вас не составит труда вновь набрать сто из ста, верно?

    -- Пока не попробуем, -- смело и чуточку нагло ответил Систейн, -- не узнаем.

    -- Вот и хорошо. Тогда вернемся к старым традициям. Экзамен будет проходить в бункере Эльзы…

    «Ублюдок!»

    --… Вам будет дано не сорок минут, а целых четыре часа. Выполнив все задания и выбравшись оттуда в срок, вы получите свои заслуженные сто баллов, и станете, несомненно, лучшим из лучших, за последние тридцать лет, -- старик Доусон паскудно улыбнулся. – А чтобы меня не обвиняли в предвзятости, то отправитесь вы не один. Как главный экзаменатор я меняю суть сдачи этого экзамена, и всем надлежит проходить его в бункере Эльзы. Скажите большое спасибо Эндрю Систейну, вашему дражайшему коллеге и…универсальному солдату.

    Гробовая тишина накрыла аудиторию. Улыбка сама собой сползла с лица Эндрю, который теперь молча сидел и смотрел на Доусона. Остальные делали то же самое, ожидая, когда старик посмеется над своей же шуткой.

    Но он и не думал этого делать.