Бабушкин Сад. Седьмая глава. Степень критики: Любая
Короткое описание: Продолжение.
Глава 7. Подкова.
- Подъезжаем ребяты. – Прокричал трубным голосом Пахомыч и как легендарный перевозчик реки Стикс, стал у края парома, чтобы проводить своих пассажиров в последний путь. Все трое, безмолвные стояли рядом с ним, пытаясь взглядом проникнуть в неведомое. Плотный утренний туман стал быстро таять и из неоткуда на Сашеньку обрушилась Подкова. Ну конечно же, всё было не так. Она была не на ринге и коварный удар противника перчаткой со спрятанной там подковой, не сокрушил её челюсть. Подкова была не такой, она не поражала своей грандиозностью. Она скорее медленно и незаметно брала тебя в плен. В плен радостный и желанный. Сначала она завладела дыханием Сашеньки, проникая в её легкие сладким, напоённым здоровьем, свежим ветром. Никогда в жизни она не дышала так свободно и легко. Казалось, этот воздух удесятерял её силы. Его хотелось пить, зачерпывая ведром и жадно глотать через широкий край. - Чувствуешь, как дышится Сашенька. Это Подкова. Подкова начинается. – Вторил ей Максим, жадно втягивая воздух. - А ты Ивар чувствуешь? - Да нормально дышится, как всегда. – Равнодушно ответил прибалт. Максим сразу же быстро зашептал на ушко Сашеньки. – Вот видишь начинаются отличия. Его не пригласили. Он не воспринимает Подкову, как мы. Он не познает её и не поймет. - Ты фантазер. Просто в силу своих национальных особенностей, он выражает свои чувства более сдержано, чем мы. - Нет, нет ты еще увидишь, обязательно увидишь подтверждение моих слов. Но Сашенька и сама уже была не совсем уверена в своей правоте. Подкова продолжала захватывать её в плен, обрушив на нее очередную свою победоносную дивизию на этот раз из запахов. Она сразу ощутила себя причастной к славной когорте великих Носов. Нюхачей, видящих мир через запахи. Её обоняние обострилось до предела. Закрыв глаза, она понеслась по реке запахов, как щепка в бурном потоке. Её пугала собственная неуправляемость, но запахи взрывающие её нос новыми ощущениями не давали ей опомниться. Она слышала сотни новых оттенков в запахах луговых цветов, растущих на холмах окружающих Подкову. Раньше их чувствовали только насекомые, населяющие этот мир дремучих трав, но теперь они стали доступны и Сашеньке. Мотылек, летящий в нескольких километрах отсюда, испускал терпкий чуть уловимый аромат, предназначенный только для его самочки, и Сашенька точно определяла скорость и направления его полёта, а также, что его пассия уже страстно несётся к нему. Она чувствовала черный, липкий запах лжи исходящий от стоящего рядом мужчины, который вчера желал другую женщину и который перебивался сверху запахом любви и желания предназначенными именно для нее. Миллионы новых запахов проникали в нее и её мозг успевал перерабатывать и идентифицировать каждый из них. При этом у всей Подковы был единый фоновый запах, определяющий саму её суть. Если бы счастье, эдакое всеобщее вселенское счастье, пахло, то оно пахло бы именно так. Максим продолжал свои исследования, обращаясь к Ивару. - Чувствуешь какие обалденные запахи. Ивар непонимающе пожал плечами, ступая на, уже скинутые на берег сходни. – Ничего необычного. Пахнет речной тиной и яблоками вон из того сада. – Максим снова торжествующе посмотрел на Сашеньку. – Вот видишь, я же говорил тебе. – Сашенька уже не пыталась возражать. Она открыла глаза, и последний удар конницы из зрительных образов окончательно утвердил победу Подковы над ней. Они стояли с Максимом с раскрытыми ртами на краю парома, упиваясь открывшимися видами. На заднем плане с холмов спускались три водопада, как три колонны близнеци, как три грозных стража охраняющих покой Подковы. Не было видно откуда они вытекли и куда впадали. Казалось, они висели в воздухе, и от их величия и совершенства захватывало дух. А внизу полукругом, карнавальной феерией блистала сама Подкова. И участники карнавала - пятьдесят садов и сказочных домиков рядом с ними, стремились перещеголять друг друга в яркости и изяществе нарядов. Глаза Сашеньки пожирали виды садов один за другим и не могли насытиться, каждый следующий сад казался ей еще более великолепным. Она закрыла глаза руками, и голос в её мозгу кричал, что есть мочи. – Нет, нет прекратите, я уже не могу выносить эту красоту. – И тут же раздвигая пальчики, она жадно высматривала следующий сад и поражалась в очередной раз. Рядом с ней стоял Максим готовый взорваться мощным словесным потоком в любую секунду. Его губы уже подрагивали, но Сашенька успела закрыть их своей ладошкой. – Нет, нет не сейчас. Начнёшь у Аделии. Десять минут, как обещал. – И эта, трещавшая по всем швам плотина, с трудом, но удержала , несущуюся поэтическую реку. Ивар уже подходил к первому забору, а они еще стояли на пароме, не решаясь ступить на землю обетованную. Из состояния эйфории их вывел густой сочный бас Пахомыча. – Вот та дорога ведет к Аде. - Сашенька посмотрела в указанном направлении, но увидела только громадную плакучую иву возле забора. - Нет там никакой дороги. Но Максим, зная об этой особенности Подковы, хитро подмигнул Сашеньке и подвел её вплотную к Пахомычу. Она вновь посмотрела туда, куда якобы смотрел старик, и ахнула. За ветвями ивы действительно открылась не большая дорога, почти полностью заросшая травой. - Да как же он видит её? Он же слепой. – зашептала она Максиму. - Да я и не вижу. Я слышу. Трава там шелестит по особому. – усмехнулся Пахомыч. – Слезайте уже. Мне в обратный путь надоть. Привет от меня Аде. И направив голову вслед уходящему Ивару, с досадой сплюнул. – Зачем приехал, непутевый? А Ивар всё шел и шёл вдоль заборов, не замечая спрятавшихся за кустарниками, деревьями и цветами, ярких калиток и всё сильнее удивляясь обширности этого земельного участка. – Дойду я когда-нибудь до входа?
0
