- А у меня к тебе нет, - на что ответил я холодно ему и посмотрел на часы.

На этом мой разговор с «пупом земли» закончился, хотя, наверное, он мне еще что-то говорил, но одна его мысль, прочитанная мной, была яснее всяких слов: «Ну, отойдем, мужик, нужны очень…». Я посмотрел в эти презираемые мной глаза: они были коричневого цвета, но создавалось такое впечатление, будто кто-то, кто не знал отличия между иглой и лезвием, проколол ему зрачки. Много слов пролетело тогда в моей голове, это были мои слова.

Маршрутка подъехала к нам, и, сев в неё, я оставил  своего временного попутчика, отчего  невольно вздохнул. Как хорошо все-таки читать чужие мысли, сказала себе я, и тут же засомневался, что это я, но тут же сообразил, что мысль была моей – прибор был выключен. Серый дождливый день был в самом «разгаре», даже автобус, проезжавший третью остановку, начал бултыхаться в своем заводном ритме.

Я сидел в автобусе, наблюдая, как пара, напротив меня,  обнимались, прикрывая себя какой-то занавесом таин. Рядом с ними сидел он – человек, который был её тайным поклонником, причем ничего не делающий, чтобы узнать её больше. Или это очередной одиночка этого мира. Сцена была настолько банальна, что душа моя призывала пойти к ним, закричать на них из-за того, что это все для меня выглядело фарсом, игрой неудачливых актеров и что миру на них наплевать, поэтому не стоит даже показывать свою банальность. Но я продолжил сидеть на своем сидении и ждать своей остановки; у каждого из нас наступает такое чувство, но как-то быстро привыкаешь к нему и даже начинаешь не замечать.

Вдруг зазвонил мобильный телефон. Доставая его, я невольно задумался, стоит ли включать прибор.

- Да?

- Сергей Васильевич? – это был молодой женский голос, отчего я забеспокоился, ведь такие особы мне не звонили уже давно.

Резко включив прибор, мне невольно стало страшно и даже в чем-то противно. Приготовившись к чтению, я посмотрел в окошко: на улице шел желтый листопад…

- Да, я слушай.

- Это компания «Девелар» звонит вам по поводу посылки номер «Н-212»; она должна будет прибыть к вам сегодня в восемь часов вечера. Прошу принять посылку в...

- Послушайте меня, пожалуйста, - сказал я, прервав её бессмысленную формальность, и начал свою бессмысленную игру,- вы не могла бы убедиться, разумеется не за бесплатно,  что на эту посылку ничего нет. Вы это сможете?

- Ну да…-  её мысли уже говорили, что ей не помешал бы лишний заработок, но лишиться работы за лишний заработок девушке не хотело.

- Тем более, что вас об этом уже, наверника, попросили. Также назовите свой номер счета в банке, и к вечеру у вас на счету будет десять тысяч долларов.

- Долларов?!

- Да, долларов.

Её настроение было поднято, и я уже начал чувствовать небольшое облегчение насчет этой компании. Точнее корпорации, которую организовали мы. Точнее не совсем мы, а те, кто были до нас, другие чтецы мысли. Организаторы этой корпорации были первыми, кто начали пользоваться нашими способностями. Конечно, это давало им большие плюсы, но со временем это им надоело, и деньги уже к ним шли даже без этой способности. Почему тогда они не отказались от нас? В силу привычки не отказались и известно мне об этом лишь потому, что я стал её частью еще до этих громадных денег  и прибыли, хотя платили мне по тем времена прилично…

Выйдя из автобуса, я решил оглядеться. Небо тогда плакало своими горькими слезами на землю, а земля, намоченная слезами желанного неба, укутывалось в свои грязевые плащи. Через час лицезрения пейзажа какого-то местного парка я пошел домой.

В одном из упражнений начинающий чтец  позволял отделять свои мысли и  смешиваться их с чужим. Однако это упражнение было очень рискованным, и поэтому оно выделяло нас, чтецов, среди людей, ведь не каждый может в среде чужих мыслей найти свои и сделать их них определенный порядок.  

Я шел по асфальту красной листвы и мечтал насладиться холодным осенним ветерком около ближайшей недавно покрашенной скамейки в компании пива, которое можно купить в ближайшем прилавке. Но все же я пошел дальше, читая мысли толпы и испытывая от этого отвращение, так как понимал свою схожесть с бомжами и всеми грязными людьми, отчего мне становилось с каждым днем не по себе.

 Дома меня ждала уже давно забытая мною жена, которую я когда-то любил, но забыл после очередных рабочих суббот, и мой любимый сын. Я вошел в наш коридорчик, покрытый какой-то штукой, немного напоминавший мне полиэтилен, снял ботинки и направился на кухню. Жена тем времен готовила, при этом напевая какую-то песенку, напоминающую мне мотив «Милой моей…». Поцеловав её в шею и сказав пару нежных слов (каждодневный ритуал моей верности и покорности ей), я решил проведать сына. Войдя в его комнату, я обнаружил сына в трясущемся состоянии. Его трясло, а иногда и просто ломало от какой-то боли, от недостатка чего-то. Непроизвольно я тут же включил прибор и понял в чем дело…