Глава 2 часть 2

   Судя по всему, неизвестные, которых мне следовало опасаться, находились в оазисе. Нельзя туда соваться! Нужно было уходить отсюда, как можно дальше и как можно быстрее. Пока не заметили!

   Барханы вздымали свои гребни, ни на минуту не прекращая своё медленное и неумолимое движение. Пригибаясь, я подкрался к вершине ближайшего песчаного горба и, распластавшись на песке, стал внимательно вглядываться в ту сторону, откуда только что прибежал. В первую очередь хотелось убедиться, что за мной никто не гнался. Наблюдал долго, пристально вглядываясь в марево от нагретой земли, но ничего подозрительного не заметил. Пот тягучими капельками скатывался со лба, разъедая многострадальные глаза. Все-таки одет я по-осеннему и после бешеного спринта чувствовал себя, как загнанная лошадь на раскалённой сковороде.

 Что же будет с тем бедолагой? Надо ему хоть чем-то помочь… Но если я высунусь, меня могут заметить! А если не окажу помощи, бросив человека умирать, как с этим жить буду!? Чувство сострадания и животный страх боролись в моей душе. После мучительной борьбы я решил помочь. Моя молодость или глупость одержали победу - не знаю. Однако бросить на произвол судьбы этого несчастного я не смог.  Вытерев шапочкой ливший в три ручья пот, встал и с опаской отправился к месту трагедии, идя по своим следам.

   Далеко же я убежал! Кроссовки, успевшие забиться песком, казались пудовыми гирями. Вытряхнув их один раз, понял, что это бессмысленное занятие. Идти было тяжело. Я старался не отводить взгляд от оазиса, то и дело останавливаясь и осматриваясь. Пока всё было спокойно. Через некоторое время я приблизился к камню, за которым так внезапно обнаружил раненного человека. Мой многострадальный пакет лежал как раз возле камня. Видимо выронил, как только побежал. Остановившись, я нагнулся и подобрал его, не решаясь повернуть за камень. Понимая, что сейчас ещё есть возможность повернуться и уйти. Но немного постояв, внимательно прислушиваясь, я наконец решился осторожно выглянуть из-за камня. Назад пути небыло.

   Человек  всё так же лежал на спине, только с закрытыми глазами. Слышно было лишь его тяжёлое хриплое дыхание. Подкравшись к нему, я склонился, осматривая ужасные раны.

- Эй! Ты кто? – Первое, что мне пришло в голову, это задать вопрос бесчувственному человеку. Ответа, естественно не дождался. Прикасаться к раненому пока не решился. Не потому что боялся крови или был брезглив, просто опасался нечаянно причинить боль.

Чем же я могу помочь? Ненадолго задумавшись, начал действовать. Сев рядом я расшнуровал кроссовки и, взяв шнурки, перетянул раненому ноги выше колен. Кроссовки были фирменные, на вещах я не экономил. Шнурки оказались довольно крепкими и длинными. Туго перетянув одну ногу, взялся за другую. Человек застонал и открыл глаза, наконец-то придя в себя. Сфокусировав взгляд на мне, он что-то прохрипел. Я не разобрал и продолжил возиться с ногой.

  - Сейчас, сейчас, браток… Главное кровь остановить.

 Не был я уверен в правдивости сказанных слов. Судя по синюшной бледности на лице пострадавшего, крови потеряно столько, что останавливать, вероятно, было уже нечего. Закончив с ногами, я с нерешительностью посмотрел на окровавленную грудь, не имея понятия что делать дальше. Знал, что при открытых ранениях конечностей их надо перетянуть жгутом, чтобы остановить кровь, но что делать при проникающих ранениях в грудь, не знал. Сидеть и гадать времени не было, скинув джинсовую куртку, я стянул водолазку и, взявшись за рукава, скрутил её. Положив импровизированный валик на грудь, приподнял человека, просунув рукава под спиной. Тот  застонал. Аккуратно опустив его на землю, стянул рукава водолазки, завязав их в тугой узел. И наконец, посмотрел в газа умирающему. Я уже понял, что человек не выживет. Слишком много ран. Слишком много крови впитал песок. Помощи ждать неоткуда, а я не в состоянии помочь. Раненый умирал. Мы встретились взглядом.

- Ты новенький. - Человек говорил медленно и невнятно, с трудом разлепляя чёрные потрескавшиеся губы. - Надо же, в одном круге двое!

Он замолчал, наблюдая за мной. В его взгляде уже не было ненависти как в первый раз, сейчас в нём читалась жалость и тоска. Но мне нужна была информация, и этот человек мог просветить меня, где я нахожусь, в конце концов.

- Ты меня не добьешь… И поцелуя у тебя нет, - с сожалением прошептал он, едва улыбнувшись.

- Какой на хрен поцелуй?! Где здесь ближайшая больница?! – Засуетился я. - Скажите, я вас донесу! Вы не тяжёлый. Только скажите, в какой стороне!

 - Пить?

 - Да сейчас! Только у меня кефир.

Торопливо достав напиток в картонной упаковке, я приподнял раненому голову и стал его поить. Тот пил жадно, захлёбываясь, большая часть проливалась на песок. Но сделав несколько глотков, зашёлся в надсадном кашле, перешедшем в хрип. Мне пришлось осторожно опустить его голову на песок.

- Скажите, где мы? Что это за местность? - Я попытался выяснить хоть что-то, понимая, что на долгий разговор незнакомец не способен.

 - У тебя курить есть? – Не обратив внимания на мой вопрос, с надеждой спросил незнакомец.

- Я не курю. – В этот момент, почему-то горько пожалев, что у меня нет этой вредной привычки.

 - Добрый ты… - Вновь промелькнуло слабое подобие улыбки. - Пока… Доброта здесь карается… Жестоко… Можешь убедиться, глядя на меня… Заступился за девкху-кху-кху.

Он снова закашлялся и с трудом отдышавшись, продолжил:

 -  Даже быстро сдохнуть не дали, сволочи. Уходи отсюда, парень… В сторону гор... В лес не заходи, там банды большие. Иди по краю…. Может, и до стены дойдёшь.

Слушал я внимательно, не перебивая. На языке вертелось тысяча вопросов, но я понимал: - он мне пытается сказать самое главное и важное. Правда, бессвязно и запутанно, но хоть что-то.

- Со мной не возись... – После очередной паузы продолжил незнакомец. - Забери все, что на меня намотал, тебе самому пригодится…

   Видно было, как ему приходится напрягаться, чтобы произнести каждое слово.  Говорил он всё тише и, прошептав последние слова, затих. Я не мог смотреть на начавшиеся после этого ужасные конвульсии, сотрясающие тело несчастного. Отвернулся и отошёл в сторону. Прежде мне не приходилось сталкиваться со смертью настолько близко. На моих глазах, неизвестно где, смертельно раненый неизвестно кем, умирал человек, которого я совсем не знал, но это был ЧЕЛОВЕК!

   За что его так? И кто?! Недоумевал я. Было тягостно и обидно от того, что я ничем не смог помочь. Абсолютно ничем! Приходилось просто стоять и тупо ждать, когда он отмучается. Какое же это поганое чувство, чувство бессилия что-либо изменить. После томительно долгих, страшных минут бедолага затих. Я решил, что похороню его со всем возможным старанием. Хоть это я мог сделать.

   Нужно было как-то убедиться, что он действительно мёртв. Хотя и так всё предельно ясно. Постояв ещё немного, глянул мельком на остывающее тело и отправился искать место для захоронения. Я полагал, что в песке выкопать могилу не очень сложно, поэтому искал, где поменьше камней. Найдя подходящее, начал руками копать яму. И вскоре убедился, что выкопать яму в песке невероятно сложно. Я грёб проклятущий песок, а тот настырно ссыпался обратно. Солнце склонилось к закату, мне было невыносимо жарко, несмотря на то, что я уже давно разделся по пояс. Песок был везде; в глазах, во рту, в ушах, на голове, скрипел на зубах. После долгих трудов решил, что лучше и глубже мне уже не выкопать. Я присел отдохнуть. Будь у меня сейчас сигареты – закурил.

   Надо будет закидать камнями сверху, сделать холмик крепкий, чтобы падальщики не растащили. К людям доберусь, сообщу, что и как соответствующим службам, может родственники найдутся. Все-таки по-русски говорил, значит, есть надежда, что Россия недалеко. Хотя, где только славян не носит… Пока не стемнело, нужно перенести тело.

   Внезапно краем глаза я заметил, какой-то проблеск, сопровождавшийся тихим хлопком, будто где-то перегорела лампочка. Это произошло как раз там, где я ещё недавно тщетно пытался спасти незнакомца.

 - Проклятье! - Я бросился на песок и ящеркой заполз за ближайший крупный камень. Спрятавшись, затаил дыхание, читая «Отче наш» - единственную молитву, которую меня заставила в детстве выучить бабушка. Зажав в ладони серебряный крестик, я молил Бога о милости, полагая, что это появились те, кого я опасался.

   Ну, всё до дёргался! Теперь они увидят мои вещи, на том человеке, и начнут разыскивать объявившегося доброхота. Черт! Надо было сразу убираться отсюда! 

   Бежать я не решился, до сих пор не зная, откуда следует ждать опасности. Время шло, но ничего нового не происходило. Сидеть в неведении, и каждую секунду ждать нападения было невыносимо жутко. В конце концов, не выдержав напряжения, я осмелился выглянуть из укрытия. На первый взгляд всё было спокойно. Никого небыло видно. Подождав ещё не много, решил действовать. Пригнувшись, пробежался, собрал свою одежду и, скорчившись за очередным камнем, оделся. Выждав ещё чуть-чуть, я снова пошёл на поводу у своего любопытства и  решил вернуться на место трагедии. У меня появилось чувство, что особой опасности нет. Иначе меня давно бы нашли.

  В очередной раз, соблюдая все меры предосторожности, я вернулся на треклятый поворот и увидел очень странную картину. На истоптанной земле, где недавно лежал человек, валялись завязанные шнурки и скрученная водолазка. И всё! Тела не было! Не было даже крови на песке. Зато отчётливо были видны следы пролитого кефира. Я тщательно всё осмотрел. Подняв водолазку, не поверил собственным глазам. Пятен крови на ней небыло!

- Не может быть. - Пробормотал я, прекрасно помня, что она была багряной от пропитавшейся насквозь крови?! Да и не могло же тело вылезти из намертво затянутых шнурков?! После детального осмотра, на шнурках следов крови тоже не обнаружилось. Плюхнувшись на песок, я задумался. Так! В момент непонятного хлопка я находился метрах в десяти отсюда, не мог же я не слышать, как унесли тело? - Я был уверен, что ничего такого не слышал.

   Не мог! Это, как говорится, не в какие ворота не лезет. Что я вижу? А вижу я то, что стопроцентный мертвец исчезает вместе со следами своего пребывания на этой грешной земле. При этом слышен какой-то странный звук сопровождающийся вспышкой. Это уже не паранойя. Это уже полноценная галлюцинация.

- Ура! У меня шизофрения!! – Не в силах сдерживать вырывающийся истеричный смех, я присел на первый подвернувшийся камень. Накопившееся напряжение нашло выход. У меня началась долгожданная истерика. Я смеялся и плакал, размазывая сопли и слёзы по грязным щекам. Заходящее солнце краем прикоснулось к горизонту, окрасив вершины извилистых дюн в цвета кипящей лавы. Сумерки стремительно завоёвывали мир. Я притих, на плечи свинцовой тяжестью навалилась апатия. Долго сидел на камне, глядя на заходящее светило. Устал бояться, устал думать строя предположения. Когда последний луч исчез за горизонтом, я поднялся и, запихнув свои вещи в пакет, поплёлся в сторону гор.