Ожидаемому будущему…

             Болезненно щёлкнул включатель, и на маленьком экране ветхого электронного мемориала появилось меню опций. Над двумя столбиками видеофайлов подчёркнуто гордо высветилось имя владельца: Вячеслав Анатольевич Говорухин. Дата рождения неизвестна. Дата последнего редактирования – девятое мая две тысячи восемьдесят девятого года.

            Видео было разделено ровными столбиками на группы А и Б. С какого начать? А есть ли разница?..

            Маленькие пальцы надавили на виртуальную кнопку, и тут же изображение насытилось красками и обрело глубину.

            Видеофайл А-0001.

            С экрана на невольного зрителя взглянул сидящий в кресле старик с уставшим лицом. Аккуратная короткая стрижка и прямая осанка подсказывали, что их обладатель долгое время служил в вооружённых силах планеты Земля. За спинкой кресла высились книжные полки, а перед стариком поблёскивала матовая поверхность стола, на которой покоился старинный толстый альбом с фотографиями.

            – Здравствуй, сынок. Вот и увиделись мы с тобой, как я и обещал, – спокойно, но не вполне уверенно начал свою речь старик. – Сколько лет минуло, а обещание помню. Ты, наверное, уже совсем взрослый. Наверное, уже и не помнишь родной дом. Но я тебе расскажу и покажу всё, что знаю сам. Я хочу передать тебе все знания, что могут тебе пригодиться при освоении нового мира. Надеюсь, что к строительству нового будущего ты тоже приложил свою руку. Так же, как и все мы. – Он невольно кашлянул, на мгновение глянув куда-то в сторону, затем продолжил: – Всё началось с болезни, именуемой в простонародье столеткой. Названа так была потому, что она должна была истребить всё живое на Земле примерно за сто лет. Но у человечества на этот счёт было своё мнение. Возможно, ты видел в хрониках, как стартовали первые корабли, уходящие в глубокий космос. Как миллионы людей устремлялись к неведомым далям. Не готовые к этому шагу, запуганные, отчаявшиеся, они засыпали на долгие столетия, чтобы проснуться уже на орбите далёких звёзд рядом с новым домом. Многотысячная эскадра стаей светлячков поднялась над Землёй и совершила над ней свой прощальный вираж. И одним из пилотов был я.

            Старик немного поёрзал в кресле и огладил рукой блестящую обложку альбома.

            – Для меня это означало смерть. Не спрашивай, почему я на это пошёл. Почему оставил тебя с мамой одних. Находясь в вечном заточении, мой разум должен разрушиться перед силой безумия. – Он усмехнулся своим мыслям, отведя взгляд. – Но пока у меня есть время, пока мы не отлетели слишком далеко, и я ещё сохранил человеческий вид, я расскажу тебе всё. – Он снова поднял глаза, словно пытаясь вглядеться в своего собеседника. – Смешно сказать, но наш адмирал не был человеком. Нас вела мышь! Адмирал-мышь! Единственная разумная мышь, чудо генетики и кибернетики. Гений в скромном теле, олицетворение мудрости человечества. Да, мы оказались малы и слабы перед силой природы, но ещё и умны, живучи, изворотливы. – Вячеслав Анатольевич наконец раскрыл альбом и показал первую фотографию. На ней, замерев на лабораторном столе, красовалась большая белая мышь, с сомнением во взгляде смотрящая в объектив фотоаппарата. – Какой-то умник назвал её Альбертом. А Альберт был, пожалуй, поумнее того умника…

            С шипением и треском картинка оборвалась, и экран на секунду замерцал серыми бликами. Давала знать о себе старость сконструированного на Земле прибора. Вдруг изображение снова стало чётким.

            Видеофайл Б-0119.

            Улица мегаполиса конца двадцатого века битком набита народом. Постоянное движение, шум, мельтешение, суета, и только один человек с сигаретой во рту задумчиво прислонился к стене высокого здания, глядя себе под ноги. Проходивший мимо мужчина, несколько раз оглянувшись, подошёл к человеку и робко спросил:

            – У вас закурить не найдётся?

            На что тот, не поднимая взгляда, недовольно буркнул:

            – Не курю!

            Маленькие пальцы настойчиво ударили по прибору, и изображение на экране вновь сменилось. Пилот Вячеслав Говорухин вернулся обратно чуть более раскрасневшимся, чем был, а альбом перед ним оказался пролистан уже на четверть.

            Видеофайл А-0982.

            – …И это было странно! – продолжал старик о чём-то рассказывать. – Знаешь, сынок, такое впечатление, что Ноев ковчег был понадёжнее наших космических кораблей. Нам казалось, что мы установили абсолютный контроль над всеми системами жизнедеятельности, однако сильно просчитались. Каким-то непостижимым образом системы одна за другой стали выходить из строя, и нам пришлось – только не смейся – гоняться за всякими зверушками, которых мы вывезли с Земли! Один раз на оленя охотились. Даже на тигра! А уж сколько сбежало мышей, собак и кошек, и не пересчитаешь! Мы этих мелких гадёнышей так и не смогли изловить полностью, кто-то ещё прятался в недоступных для нас отсеках корабля. Впрочем, ввиду почти полного отсутствия корма животные стали умирать. На шестом году полёта погибла последняя кошка. Больше их не осталось ни на нашей эскадре, ни на Земле. – Пилот развернул альбом на нужной странице, показывая фотографию кошки. – И хоть они имели доступ к пищевым складам, мне всё-таки кажется, что их кто-то подвёл к исчезновению. Будто сама судьба подталкивала кошек в объятья смерти…

            Неугомонный прибор снова зашипел, перевороша собственную память и воспроизведя первый попавшийся файл.

            Видеофайл Б-2601.

            Всё тот же некурящий курильщик со скучающим видом стоял в форме продавца-консультанта  у стеллажей сантехники и посматривал по сторонам. Работу он свою, очевидно, не любил, а трудовыми часами тяготился. Мимо него неспешно проходили потенциальные покупатели, но продавцу и в голову не приходило заговорить с ними. Он ждал окончания рабочего дня.

            – А умываться ты где, в унитазе будешь?! – упрекнул какой-то мужчина свою жену, когда они проходили мимо отдела сантехники. Продавец повернул голову к ним и криво ухмыльнулся.

            Ворчание и недовольный писк. Небольшая встряска помогла наладить работу устройства, в очередной раз выявляя связь между теорией и практикой.

            Видеофайл А-1321.

            – Эту планету, – продолжал Вячеслав, – открыли незадолго до начала путешествия. – На очередной фотографии красовался голубой шар посреди чёрного пространства, над поверхностью которого застыли рваные полосы белых туч. – Первооткрыватель назвал её Платонией. Наверное, в честь древнегреческого философа Платона. На ней есть кислород и азот в нужных пропорциях. Температура на поверхности в пределах допустимой нормы. И самое главное, там полно воды. Будь у человечества хотя бы полсотни лет в запасе, и мы смогли бы достичь этой планеты не за девятьсот лет, а за какие-нибудь двадцать-тридцать. Но, увы, жизнь беспощадна. У нас не было такого запаса времени. Находясь на грани вымирая, человечество вынуждено было ускорить старт флотилии в сторону Платонии…

            Уже привычно изображение переключилось на файлы, повествующие о жизни некурящего курильщика. Тихий бессильный вздох аккомпанировал этому событию.

            Видеофайл Б-4792.

            Уже другая страна. На широкой площади перед величественным белым зданием с массивным куполом и ровным рядом колонн толпится разомлевший от жары народ. Курильщику, одетому в яркую рубашку с короткими рукавами, явно неуютно в этой толпе. Пройдя несколько рядов, он остановился перед чернокожим слепым попрошайкой, безразлично устроившимся в тени невысокого дерева. Негр вдруг встрепенулся, поднимая голову и словно бы к чему-то прислушиваясь. Даже не открывая глаз, он чётко повернул голову к курильщику, заметно постаревшему, надо сказать, по сравнению с предыдущими видеороликами, и широко улыбнулся.

            – Я вижу мессию, – блаженно провозгласил он. Курильщик лениво заозирался, пытаясь понять, о чём речь.

            – А я вот никого такого не вижу.

            – Ещё поймёшь. Но запомни этот миг! Запомни!

            Курильщик пожал плечами и направился дальше, исчезая из зоны видимости. Впечатление, будто камера снимала не его, и он попал в кадр случайно. Но такая коллекция случайных кадров не могла не вызывать смутных подозрений.

            Видеофайл А-1722.

            – Был один человек, которого впору назвать спасителем, – продолжал рассказывать старик. Полки с книгами за его спиной куда-то делись, вместо них висела белая простыня, закрывающая голую стену. – Звали его Анатолий Соловьёв. Врач от бога. Гений. Именно ему и принадлежит лекарство от столетницы, спасавшее жизни людей первой и второй степени заражения. Он же придумал успешно функционирующую камеру анабиоза. Правда, говорят, что медициной он увлёкся лишь ближе к старости, когда уже не осталось ничего, ни желаний, ни стремлений. Он много путешествовал по миру. – Тут Вячеслав вдруг тепло улыбнулся, словно вспомнил что-то приятное, и открыл фотоальбом на одной из последних страниц. С фотографии на зрителя смотрели двое: поседевший хмурый старик, глядящий исподлобья, и взволнованный мальчуган лет десяти, держащий старика за руку. – Я очень горд, что был знаком с ним. Вот этот мальчик – это я. Профессор Соловьёв много рассказывал мне о жизни, о разных народах, об истории государств. Возможно, я был ему вместо сына или внука. Семьёй он так и не обзавёлся, так что меня всегда встречал с радостью. Повезло, что оказались по соседству.

            Безмолвный зритель всматривался в черты профессора и понимал, что этот человек чем-то знаком, что-то в нём было близкое и притягивающее…

            Видеофайл Б-7003.

            Некурящий курильщик Анатолий Соловьёв, поседевший, хмурый, озлобленный на мир, ехал в допотопном троллейбусе в нестройной толпе пассажиров. Крошечная видеокамера, бдительно оглядывающая салон троллейбуса, засвидетельствовала, как будущий профессор тихо встал у заднего окна и с тоской всмотрелся в проплывающую грязно-снежную действительность. Протиснувшаяся к нему бойкая старушка-кондуктор потянула старика за рукав и требовательно вгляделась в его злые холодные глаза.

            – Оплачиваем проезд! – приказала старушка. – Что у вас? Карточка?

            Не говоря ни слова, Соловьёв полез в карман и показал кондукторше проездной билет. Она сощурилась, приглядываясь, и тут её осенило.

            – Так вы же уже показывали! Что ж не сказали-то?..

            – Чтобы вы поволновались, – спокойно ответил старик и медленно отвернулся к окну, оставив старушку в немом недоумении.

            Короткая вспышка, изображение на экране поплыло, теряя контрастность, а затем потускнело. Энергия заканчивалась, и волей всемогущей судьбы мемориал стал воспроизводить самую последнюю запись.

            Видеофайл А-2034.

            – Да, я не доживу до того дня, когда окончится ваш с мамой полёт. – Вячеслав вздохнул, как делал всегда, говоря о неизбежном. – Но таков уж мой путь. Наверное, ты в праве считать это прихотью, но я бы хотел, чтобы ты знал меня, понимал, верил в мои мысли. Я – лишь осколок прошедших дней. Но я ведь был, и, хочется верить, не исчез до конца. В твоём сердце я буду продолжать своё существование. И потому оставляю это последнее послание будущему из прошлого. Ожидаемому будущему, – подчеркнул он голосом последние слова, словно не сомневаясь, что будущее будет именно таким, каким он его видит. Уже исчезла простыня, закрывающая голый металл стен. Со стола сошёл блеск, и толстый альбом с фотографиями также растворился в небытие. – Напоследок хочу сказать тебе кое-что, что в своё время сказал мне профессор Соловьёв. Как-то он подозвал меня, сказал, что собирается куда-то уезжать. А потом произнёс изменившимся голосом: «Истинное величие души кроется в беспорочности». Я не понял его тогда. И он это заметил. Дядя Толя вообще был наблюдательным человеком. Но он сказал, что я ещё обязательно пойму его. Только надо помнить всегда и везде, что за каждым действием кроется цель, и у каждого события есть свой смысл. Вот так. Теперь твоя очередь подумать об этом, а я сдаю свой пост. Прими мою науку с честью. Всё-таки тебе строить новый мир. А я… – Голос старика внезапно дрогнул, глаза заслезились. – Не подведи меня, сынок. Я в тебя верю…

            Экран погас. Энергия иссякла. С грустным вздохом зритель провёл пальцами по холодной панели прибора, бросая прощальный взгляд,  и отвернулся, направившись прочь.

***

            Бездонное синее небо давило своей бесконечностью и настраивало мысли на философский лад. Над океаном начинался закат, и бледно-жёлтое солнце стало обретать багровые тона, укутываясь переливающимися в бликах коротких молний пышными подушками облаков.

            Альберт, по-стариковски шевеля усиками, шумно втянул в себя прохладный океанский воздух и счастливо зажмурил глаза. К нему неслышно подошёл Джерри, шустро перебирая всеми четырьмя лапками по скалистому склону.

            Альберт медленно повернулся к нему, смерив спокойным взглядом.

            – Что там было, дядя Альберт? – нетерпеливо спросил Джерри. Старый вожак в который уже раз подумал, что мыши нового поколения так и не научились выбирать себе оригинальные имена. Каждого третьего звали Микки. Каждого пятого – Джерри. Каждого двенадцатого – Джиджио. Серый малыш нетерпеливо зашевелил усиками. – Ты провозился с этим мемориалом целый день! Что там? Ну что там?!

            – Какой ты энергичный, – разобрал мышонок неспешный телепатический ответ вожака. Перед мысленным взором Альберта снова возник неуместный в новом мире символ безвозвратно ушедшего прошлого. – В том мемориале я нашёл воспоминания о людях. О тех самых существах, что перенесли нас в этот мир. Я уже рассказывал о них…

            – Это те, которые умерли от какой-то болезни?..

            Альберт кивнул.

            – Их пороки были сравнимы только с их же величием. И даже им не под силу было уйти от судьбы. Они привезли свою смерть с собой. То, от чего они бежали, настигло их даже там, где они надеялись начать всё сначала. Нашему народу это должно послужить уроком. – Старый мышиный вожак вновь обратил свой взор к горизонту, медленно закрыл глаза. – И никому не ведомо, что будет дальше, – с тоской изрёк он, отстраняясь от мирской суеты.

9 марта 2009 года.